Текст книги "Время, которое живет в чемоданах. Родословный детектив-путешествие по временам и странам"

Туники – продукты, без которых можно обойтись: печенье, мороженое, пирожное и пр.

Тырса – смесь песка и опилок. Употреблялось в значении «щас как врежу, с тебя тырса посыплется».

Баллон — так называют трехлитровую стеклянную банку. Ни в одном регионе России, кроме Кубани, так не говорят.

Буряк (бурак) — свекла. Используются оба варианта, в зависимости от конкретной местности.

Буторь – имущество, пожитки, утварь, хлам. Я знаю именно в последнем значении.

Кавун — арбуз. Позаимствовали из украинского языка, куда, в свою очередь, оно пришло из тюркского.

Кирпичик — буханка хлеба, которая и правда напоминает по форме кирпич.

Пендитный — привередливый, капризный. В украинском варианте звучит как «тэндитный», – нежный, хрупкий. На Кубани это слово ироничное.

Синенькие — баклажаны, просто потому что сине-фиолетовые. Так не говорят больше нигде в России. Слышала от мамы.

Скиба, скибка — долька, ломтик. Сначала «скиба хлеба», позже – скиба арбуза, скиба дыни. Отец так называл любые куски.

Соус («совус», говорил дед) — не только подлива, но и отдельное блюдо. Мясо, тушёное с овощами и пряностями, иногда с фасолью, очень сытное.

Халабуда — ещё одно украинское слово, прижившееся на Кубани. Так здесь называют любое сомнительное строение, хлипкое жилище, шалаш.

Юшка — диалектизм, значение которого не смогут понять жители других регионов. В украинском юшка – это уха, отвар из рыбы. На Кубани – бульон или жидкая часть любого блюда. Но и почему-то кровь, потёкшая из носа. «Пустить юшку» – ударить до крови.

Ухайдокать (ухандокать, так произносили ещё) – погубить, замучить, даже убить.

Выкидывать коники, выкаблучиваться, выкобениваться – баловаться, не слушаться, своевольничать.

Выкомаривать – примерно то же, что и выкидывать коники.

Из Срачкина в… Генералова
Как наши предки меняли неблагозвучные фамилии

Эта история из серии неожиданных находок. В одном из генеалогических чатов в соцсетях заговорили на предмет «странных», я бы даже сказала, неблагозвучных фамилий. И я вспомнила, что в моем роду их целых две. Странная, а для кого-то и неблагозвучная, это Вислоух (Выслоух), но другая эээ… я её нигде не упоминала, но сейчас решила раскрыть все карты, что уж теперь.

Фамилия моего прадеда (и девичья бабушки) была… Срачкин. Думаю, ударение на последний слог и произошла она не от понятного малороссийского обозначения пятой точки человеческого тела, а от другого эвфемизма – слова «срач», которое обозначает беспорядок, хаос, бардак, в основном, в жилище. Но дед эту фамилию произносил с ударением на первом слоге и злорадно хохотал.

Так вот, в чате спрашивали, меняли ли обладатели «эксклюзивных» фамилий свои родовые прозвания на более благозвучные. По этому поводу в нашей семье была легенда. Якобы отец моей бабушки Марии, Гаврила Срачкин, кубанский казак, попросил в метрике дочери поставить перед буквой «С» чёрточку, что привело к изменению фамилии на Крачкина.

Проверить эту версию я сегодня, увы, никак не могу. Во всех своих автобиографиях отец девичью фамилию матери не упоминает. Делать запрос в ЗАГС? Тоже тема. Только возникает вопрос: в какой? Отец родился на хуторе Царицынский (ныне Северокавказский), который относился то к Армавирскому, то к Новокубанскому районам.

Дед Андрей Костенко был из станицы Косякинской (спасибо «Памяти народа»! ). В 1917 году хутор Косякинский (бывший поселок Горькореченский) с самостоятельным хуторским правлением входил в Лабинский отдел с центром в городе Армавире. А до этого была станица Убеженская. Потом Косякинский стал станицей и еще сто раз передавался туда-сюда.

По линии деда Андрея Ивановича Костенко абсолютно точно: переселенцы из Запорожских или Полтавских куреней после разгона Сечи. Метрических книг по станице Убеженской, откуда дед, и Прочноокопской в Краснодарском архиве нет. Единственное, что мне нашли, это записть в приказах по казачьему войску:

«Сведения о числе душ мужского пола ст. Убеженской Лабинского отдела, принятых разновременно, после 1870 года в станичное общество, народившихся до 1 января 1871 года и перечисленным в другие станицы и исключенных из войскового сословия.

Приняты после 1870 года: рядовой Григорий Костенко, 53 года. Сыны его: Иван, 17 лет, Алексей, 13 лет».

Если немного поразмышлять, то Иван и Григорий соответсвенно мой прадед и прапрадед. Возраст сходится. Имена тоже. И все же это неточно. Но на сегодня других сведений у меня нет.

Но это не вся история. В том же чате нашлись генеалоги, которые в Армавирском архиве увидели необычную справку и даже её сфотографировали. Это уведомление о том, что причту Никольского храма предписывается поменять в метрической книге у неких Петра и Василия Срачкиных (!) фамилию на… Генералов. Ибо их отцу Митрофану Срачкину разрешено вместе с семейством именоваться Генераловым! Нет, ну не Ивановым, не Кузнецовым, а вот сразу Генераловым. Правда, почему он аж до 1910 года думал, когда ему, похоже, лет 30 стукнуло, непонятно.

Дело Срачкина из Краснодарского архива

И самое интересное в этой истории: да, уведомление нашли в Армавирской Никольской церкви. Но Митрофан-то Срачкин оказался уроженцем Воронежской губернии, Острогожского уезда! Фамилия Срачкин – казачья (встречала в списках войск и Сракочеса, спасибо, что не у моих). Но казаки были (и есть) и на Дону. Переехали на Кубань? Да, такие перемещения были, вернее, насильственные переселения, это я уже знаю. Вполне возможно.

Но мне прислали еще один интересный документ с упоминанием некоего Срачкина, к сожалению, последний. Это дело из Екатеринодарского войскового тюремного комитета о взыскании купцом Кувардиным долгов с нескольких его должников, в том числе и с крестьянина Срачкина. Передает он это взыскание в тюремный комитет и жервует эти деньги ему же. Типа, взыщите долг – и забирайте. Похоже, не очень надеялся свои деньги вернуть. Тот ли это Срачкин, который менял фамилию на Генералов, не знаю, имени его в документе нет.

Просто эти документы подтверждают семейную легенду о бабушкиной фамилии. Такая действительно была. Смогу ли я найти что-то еще по этой линии… Сказать сложно. Но пробовать можно. Сейчас много архивов оцифровывают, так что надежда на новое открытие остаётся.

Был ли Захария Чет татарским мурзой?

Однажды… С этого слова начинаются многие истории. И вся моя история с генеалогическим поиском началась именно однажды.

Произошло это при довольно интересных обстоятельствах. Я писала (в соавторстве с историком) краеведческую книгу по истории нашего города для детей. Конечно, мне пришлось изучить кучу документов, прочитать десяток книг, полистать сайты в интернете. И вот в одной из книг воронежского историка о воеводах я наткнулась на поразившую меня информацию. Дело в том, что девичья фамилия моей мамы мне нигде и никогда до этого времени не попадалась. Скажем прямо, она довольно редкая – Вислоух.

И тут вдруг в книге о воронежских воеводах я читаю, что основатель Воронежа боярин Семён Сабуров носил по отцу и деду родовые прозвища: Папин и… Вислоух. Я буквально застыла, прочитав эту строчку. Где Сабуров, один из самых влиятельных людей своего времени, – и где моя неграмотная бабушка, мамина мама, жившая в селе в Житомирской области?! Ответить на этот вопрос я не могла.

А пока сделала то, что обычно делают неофиты, только взявшиеся за поиски родословной: залезла в интернет. Первые же строчки поисковиков выдали мне статьи про… вислоухих котов! Да и дальнейший поиск не дал хоть какой-то существенной прибавки к найденной в Википедии очень скупой информации.

Но с того времени я буквально заболела генеалогией. Я копалась и копалась на самых разных сайтах, вступала в переписку с генеалогами и историками, я вела расследование как самый настоящий сыщик. Мне очень хотелось понять, какое отношение родовое прозвище боярина Сабурова могло бы иметь к роду Вислоухов из украинского села.

Уже и не вспомню, как я, ценой многодневных поисков, набрела на эту информацию. В «Бархатной книге» я увидела родословную Сабурова, род которого велся от некоего Захарии Чета. Зацепившись за это имя, я стала разматывать клубок дальше. И вот о нём-то было информации побольше. Даже целую монографию обнаружила, написанную протоиереем Димитрием Сазоновым «История и историософия Костромского Ипатьевского мужского монастыря», где Захария Чет упоминался. Прочитав версии жизни Захарии Чета, попробовала поискать ещё, нашла несколько разных вариантов у разных историков. Они несколько отличались друг от друга. Но несомненным было одно – такой человек существовал и именно он стал родоначальником большого числа знатных российских семей: Годуновых, Сабуровых, Зерновых, Вельяминовых, Шеиных, Пешковых и прочих. В том числе и Вислоухов.

Немного истории. Если вы приедете в Кострому, экскурсоводы расскажут вам, что Ипатьевский монастырь основал татарский мурза (то есть ордынский князь) по имени Чет, принявший в крещении имя Захарии. По общепринятой версии выехал он из Золотой Орды в 1330 году на службу к московскому князю Ивану Даниловичу Калите.

Ипатьевский монастырь в Костроме

Как гласит легенда, плывя по Волге через Костромские пределы, на пути к Москве, Чет тяжело заболел и вынужден был сделать остановку возле Костромы. Для отдыха он выбрал живописное и удобное для стоянки судов место при впадении реки Костромы в Волгу. Находясь при смерти, он удостоился чудесного явления Пресвятой Богородицы с предстоящими к Ней в молении святыми апостолом Филиппом и священномучеником Ипатием Гангрским.

Мурза стал усердно молиться и получил исцеление, после чего немедленно принял святое крещение, основал на месте видения Ипатьевский монастырь и построил в ней каменную церковь во имя Живоначальной Троицы. В знак своего чудесного исцеления он повелел написать икону, изображавшую видение.

Ещё один вариант версии о чудесном видении повествует о знатном мурзе Чете, жившем некогда в Орде и принявшем крещение от рук св. митрополита Петра. Чет затем отправился на службу к великому князю московскому, привлечённый славой о князе, собиравшем знаменитых людей для службы в своё княжество.

По пути Чет, пленённый красотой местности, остановился для отдыха у Костромы, на Мерском стане, месте, которое населяли люди угро-финского племени меря. Он созерцал видение, описанное выше, и для просвещения язычников, одним из которых был ранее и он, воздвиг обитель.

Прибыв в Москву (если следовать версии костромского историка и краеведа И. В. Баженова, мурза до прибытия в столицу княжества ещё не был крещён), Чет получил святое крещение с именем Захарии от св. митрополита Петра и был благосклонно принят князем. Поступив на службу, он навсегда остался жить на Руси.

Желая увековечить память о чудесном явлении Пресвятой Богородицы и в благодарность Богу за духовное просвещение, Захария испросил у князя соизволение, а у митрополита благословение устроить на месте своего видения обитель иноков во имя священномученика Ипатия и в ней храм Живоначальной Троицы. И исполнил свой обет. Церкви, как и прочие монастырские строения, в те годы были деревянными. Обитель была окружена дубовыми стенами.

Примечательно, что в поддержку правдивости и достоверности этой версии говорит тот факт, что прибытие мурзы Чета в Москву, как важное для того времени событие, было внесено в летописи.

В «Русском временнике» говорится: «…того же лета 1330 года приезжал из Орды в Великому Князю Ивану Даниловичу служити князь именем Четъ, и восхоте креститися, и во крещении наречен бысть Захария. А у Захарии сын Александр, а у Александра сын Дмитрей Зерно, а у Зерно дети Иван, да Константин, да Дмитрей, и от Ивана Дмитриевича пошли Сабуровы, да Годуновы, да Вельяминовы…»

Тот факт, что Чет-Захария был историческим лицом, родоначальником рода Годуновых, приехавшим служить князю московскому, подтверждает «Летописец краткий и родословец»: «…В лето 6838 (1330) прииде из Орды к великому князю князь Семен Черт, и во крещении имя ему Захария, а у Захарии сын Александр, а у Александра сын Дмитрий Зерно…»

В «Летописце» имя князя записано как Черт, буква «р» вынесена над строкой (типа титла), лежащая. При переписке её могли не заметить, или переписчик, по соображениям нравственного характера (не желая называть человека чёртом), мог пропустить эту букву, и таким образом прозвище Чёрт (данное, вероятно, до крещения) могло превратиться в Чет.

Словом, человек такой и его сын с внуком реально существовали. Однако есть и другой взгляд на его происхождение.

Колыбель трёх царских династий: версии основания

Вообще, версий происхождения Захарии я обнаружила несколько. Принять за истину какую-либо одну из них сегодня невозможно, по понятным причинам. Поэтому продолжим рассматривать все существующие на сегодня варианты происхождения этой исторической личности, а значит, и появления Ипатьевского монастыря.

Впервые против общепринятой версии высказался С. Б. Веселовский в труде «Из истории древнерусского землевладения». Рассматривая родословную Сабуровых-Годуновых, он выявил ряд несопоставимых между собой противоречий. Согласно родословцам, сыном Захарии был Александр, а его сыном Димитрий Зерно.

Ермолинская «Летопись» 1304 года отмечает, что Александр Зерно был убит в Костроме вечниками во время мятежа. Если родословные записи верно отражают генеалогию Годуновых и если верно, что Захария был отцом Александра, то Чет не мог приехать на службу к великому князю в 1330 году, т. к. время его жизни отодвигается на полстолетия ранее общепринятой даты.

Веселовский выдвинул версию, что Александр Зерно был вотчинником-владельцем земель, на которых построили Ипатьевский монастырь. Тогда дата основания монастыря во второй половине XIII века кажется наиболее вероятной.

Дмитрий Сазонов, автор труда «История и историография Костромского Ипатьевского мужского монастыря», предлагает вернуться к новгородской версии основания монастыря, которая не лишена смысла. Вот ещё некоторые доводы в её пользу.

Опасаясь сплочения русских земель вокруг Владимирского княжества, татары убили в 1246 году в Каракоруме великого князя Ярослава Всеволодовича. Великий князь Василий Ярославич, ещё при жизни брата Ярослава Тверского, вёл борьбу за влияние в Новгороде, опасаясь захвата Костромы Тверью.

В 1270 году Василий Ярославич едет защищать интересы новгородцев (его брат, князь Александр Невский княжил в Новгороде), поддерживая их возмущение правлением князя. Затем, сам став великим князем, Василий вынужден был бороться за новгородский престол с Димитрием Переяславским.

Очень многое связывает его с Новгородом. Видимо, руководствуясь мотивами защищенности и надёжности укреплений города, вступив на великое княжение, Василий не поехал в стольный Владимир, а остался в удельной Костроме, очевидно, считая её местом более надёжным в случае новых междоусобиц.

Таким образом, кажется вполне вероятным предположение, что Ипатьевский монастырь основан Василием Ярославичем или во время его княжения кем-либо другим. Согласно этой версии, назвать мурзу Чета строителем и основателем монастыря вряд ли возможно.

В пользу этой версии можно привести следующие аргументы. Итак, С. В. Веселовский подчёркивает хронологическую несообразность того, что Чет выехал из Орды в 6838 году (1330 г.) при митрополите Феогносте, будучи крещеным митрополитом Петром. Святой митрополит Пётр умер в 6834 году (1328 г.), а Феогност был назначен митрополитом в Константинополе в 6836 году (1328 г.) и в Москву приехал только в 6841 году (1333 г.).

Поэтому приезд Чета-Захарии не мог произойти в 1330 году. Вряд ли Чет уехал и от междоусобиц, происходивших якобы в Золотой Орде, поскольку там после смуты 90-х годов XIII века власть упорядочилась, в 1299—1313 годах ханом был Тохта, а с 1212 года – его племянник Узбек.

Время правления этих двух ханов было периодом расцвета Золотой Орды, «великая замятня» и частые перевороты начались только после смерти Узбека в 1340 году. Следуя логике и ходу истории, можно увидеть, что официальная версия несостоятельна ни с хронологической, ни с генеалогической, ни с общеисторической точки зрения.

Поэтому можно уверенно говорить, утверждает Сазонов, что возникновение легенды об исцелении мурзы относится к более позднему периоду. Скорее всего, к XVI—XVII вв. – периоду возвышения Годуновых. Она может служить версией основания династии Годуновых-Сабуровых. Этой точки зрения придерживался известный историк А. А. Зимин, полагая, что легенда о татарском князе имеет исторические корни, доказательство чему он видел в восточном происхождении прозвищ Сабур и Годун.

Царь Борис Годунов. Рисунок из «Титулярника» XVII века

Но ссылка Зимина на якобы татарское происхождение родов Сабуровых и Годуновых сомнительна: прозвище Сабур не имеет татарских корней, оно в переводе с арабского означает «долготерпеливый, выносливый», Годун в некоторых, в том числе и славянских, говорах, – «воспитанник, приёмыш». Ну и Вислоух прямо указывает на какие-то неправильные уши у носящего это прозвище (позже я раскопаю, какие – с отвислыми мочками). Или еще какой-то недостаток. И я тоже узнаю, какой.

Такие фамилии говорят скорей в пользу версии о местном (славянском) происхождении этих знаменитых родов. Ну и плюс ко всему версия об основании монастыря мурзой Четом не записана в «Государевом родословце», составленном около 1556 года, и в «Бархатной книге», воспроизводящей, как известно, текст «Государева родословца».

«Бархатная книга» начинает род Сабуровых-Годуновых с Димитрия Зерно. Не знал легенды об исцелении мурзы и князь Андрей Курбский, который, перечисляя людей, казнённых царём Иваном Грозным, со знанием дела и видимой любовью говорит об их происхождении.

В рассказе о казни Замятни Сабурова князь Курбский отмечает родство Сабуровых через Соломониду с царствующим домом и говорит только о том, что Замятня был «велика роду». Хотя «Бархатная книга» называет род только от Димитрия Зерно, но существование Захарии и Александра подтверждается монастырскими Синодиками.

Димитрий Иванович Годунов в третьей четверти XVI века построил в Ипатьевском монастыре каменную усыпальницу и положил на надгробия своих предков покровы с вышитыми на них надписями. В переписных книгах монастыря описаны четыре десятка покровов, начиная с покровов Захарии и Александра, и далее, на протяжении трёх столетий.

С. Б. Веселовский выдвигает версию выезда не Захарии-Чета, а Димитрия Зерно, указывая на то обстоятельство, что в 1328 году князь Иван Калита получил из Орды ярлык на половину великого княжения – Кострому и Великий Новгород. Другую половину княжения получил князь Александр Васильевич Суздальский.

Когда в 1332 году он умер, князь Иван Калита стал обладателем всего великого княжества. На это время (1328—1332 гг.) и приходится приезд многих именитых княжеских бояр. Около 1330 года Димитрий Зерно выехал к московскому великому князю и принял боярское служение. Боярами были и его три сына: Иван Красный, Константин Шея и Димитрий.

И все же Захария-Чет как историческое лицо существовал. Тем более, костромское происхождение Сабуровых-Годуновых несомненно. Мы знаем, что произошедшие от Чета-Захарии знаменитые боярские и дворянские роды Сабуровых, Пешковых, именовавшиеся первоначально Сабуровыми-Пешковыми, роды Шеиных, Вельяминовых, Годуновых приняли от своего предка эстафету усердного участия в устроении Ипатьевской обители. Своими богатыми пожертвованиями и вкладами они способствовали превращению монастыря в «Великую Лавру», в «царский монастырь».

При возвышении Годуновых легенда о мурзе Чете приобрела документальный характер. Монастырь стал вотчинным владением Годуновых-Сабуровых. В древнем Синодике Ипатьевского монастыря записано: «…и во вторый день сентября поминать начальников обители: князя Чета, во святом крещении Захарии, и детей его Александра, Димитрия Зерна, Вениамина, Ивана Годунова, Иоанна Красного, Иоанна Подольского, Федора Вениаминова, Михаила убиенного».

Выражение «начальника обители» говорит о том, что все или почти все потомки Чета принимали участие в устройстве обители, а обозначенное число – 2 сентября – наводит на мысль: не в этот ли день на месте, где устроена была обитель, Чет увидел явление Богородицы?

В 1276 году, после смерти Василия Ярославича, центр великого княжества вновь вернулся во Владимир. В 1332 году князь Иван Калита, после смерти Александра Васильевича Суздальского, получает полный ярлык на великое княжение. Кострома становится одним из городов Московского княжества.

В связи с версией об основании монастыря великим князем Василием Ярославичем можно сказать, что монастырь был основан Рюриковичами и служил им надёжной защитой в случаях опасностей. Что подтверждает тот факт, что они, как, например, великий князь московский Димитрий Донской, находили в нём убежище.

От Рюриковичей монастырь перешёл к Захарии – его потомкам Сабуровым, от них – к Годуновым, которые с течением времени стали государями российскими. Потомки Захарии, крупные костромские вотчинники: сын Димитрия Зерно Иван Красный, сыновья Ивана – Федор Сабур, Даниил Подольский (по вотчине в Костроме, села Подольского), Иван Годун, от которых пошли ветви родов Сабуровых и Годуновых, заняли видное положение при дворе великого князя.

Но и это ещё не все версии!