Текст книги "Его истинная. Наследие"

17

Позавтракали мы в давящей тишине. Холод непонимания и неприятия ощущался физически, и я не знала, долго ли смогу так выдержать. Как отец сумел найти подход к маме? Что они, черт возьми, говорили друг другу? Как договорились?

– Алиса…

Я вздрогнула и подняла глаза.

– Пойдем, – кивнул Алекс на дверь.

– Куда? – нахмурилась я.

– Знакомиться с матерью, – огорошил он.

Туман все не рассеивался. Алекс ждал меня на крыльце, и, стоило подойти, взял за руку. Сплел пальцы, сжал, согревая ледяную ладонь.

– Замерзла?

Лишь бы не о серьезном.

– Наверное, – пожала плечами.

Бежал от проблемы? Он?! Я шумно выдохнула, стискивая зубы. Снег противно заскрипел под ногами, раздражая звенящую тишину. Задавать ему вопросы о матери? Не имело смысла, да и опасно. Он вел меня, словно по минному полю, так и не решив, правильно ли поступает. То, что меня ждет нечто не совсем понятное, сомневаться не приходилось. Если ему так тяжело просто подпустить меня к ней, значит, все очень непросто. Кончики пальцев покалывало в мрачном предчувствии, я гипнотизировала проступавшее из тумана крыльцо домика, дыша все чаще.

– Алиса, все хорошо…

– Нет, не хорошо, – мотнула я головой, – и ты это прекрасно знаешь.

Он шумно выдохнул.

– Ты так нервничаешь…

– Девушки всегда нервничают, когда их знакомят с мамой, Алекс.

– Алиса, – он обернулся ко мне на крыльце, – я бы очень хотел тебя познакомить с ней, но это не в моих силах.

И толкнул двери.

Маленький коридор был наполнен запахом сушеной лаванды. Ее пучки были беспорядочно развешены по стенам целыми гроздьями. Светлый пол и потолок не помогали – здесь царил какой-то беспросветный удушающий мрак.

– Она любит лаванду. Проходи… – он пропустил меня в светлое помещение и прошёл в соседнюю комнату.

Гостиная чем-то отдаленно напомнила дом из моего сна – такая же светлая и уютная. Казалось, даже вот те подушки в ромбик на диване, я уже где-то видела.

– Привет, мам, – донесся до меня голос Алекса. – Проснулась? – Ответа не последовало. Послышалась возня, еле слышный стон, потом скрип. – Я с тобой, не бойся…

Боялась я – оглянуться, когда почувствовала, что уже не одна.

– Алиса, – позвал Алекс. – Познакомься с моей матерью.

Я не нашла в себе сил нацепить хоть какую-то маску на лицо, да и не нужна она была никому в этой комнате. В инвалидном кресле, за ручки которого держался Алекс, сидела старушка и смотрела перед собой невидящим взглядом. Седые волосы были по-прежнему густыми и слегка вились даже из под заколок на висках, на лице застыло выражение какого-то легкого удивления, будто она была снова ребенком, смотрящим на мир каждый день, как в первый раз, сухие выцветшие ладони безвольно накрывали поручни кресла. Ясно-голубые глаза не вязались в ее внешности с возрастом, но моего вердикта уже ничто не могло изменить – просто тело с запертой внутри душой, что отказалась видеть и слышать в какой-то страшный для себя момент.

– Как это случилось? – дрогнул мой голос.

– Поздоровайся, пожалуйста, – проигнорировал мой вопрос Алекс. – Она слышит.

Она не слышала никого, и уже давно.

– Здравствуйте…

– Мария, – подсказал он.

– Мария, – послушно повторила я.

– Мама, это Алиса, – присел рядом Алекс, заглядывая ей в глаза.

Я зажмурилась. Вот она – его заноза, тупо пульсирующая в сердце. Вся его жизнь – лишь осколки. Семья – иллюзия, и сейчас я разрушала и ее. Он понимал, что я все видела, и злился.

– Алекс… – позвала я.

– Не делай вид, что ее тут нет, – глухо зарычал он.

– Я просто хотела сказать спасибо…

– За что?

– Что поделился со мной этим.

– Я ничем с тобой не делился, – поднялся он. – Я познакомил тебя со своей семьей.

– Это с ней ты разговаривал тем утром в Питере?

– Думаешь, она не слышит, – усмехнулся зло.

– Это из-за брата, да? – увиливать смысла не было, только разозлила бы еще больше.

– Да. Она не вынесла…

– Я тебе очень сочувствую, – призналась искренне, и он рассеянно кивнул и ушёл в кухню.

Пока готовил завтрак, я складывала в мыслях осколки жизни Алекса, которые были в распоряжении. Его семью разрушила какая-то ведунья, и они с матерью и братом оказались одни. Но потом брата убили…

Интересно, а если просто позвонить папе и выспросить невзначай о швейцарском правящем? Наплести, что у Зула намечается с ним сотрудничество? И снова я, как в кино, видела, как отец бросает трубку, а Зул через тридцать секунд получает распоряжение меня уволить и пинком отправить домой. Только почему?

– Алиса, поможешь? – послышалось из кухни, и я с готовностью вскочила с кресла. Приблизившись к столу, я получила в руки слюнявчик: – За мамой ухаживают, но мы разбудили ее раньше…

Кажется, я прошла какую-то проверку, раз Алекс доверил мне самое ценное. Аккуратно повязала женщине слюнявчик и уселась рядом.

– Алекс, Зул мог бы попробовать помочь…

Он бросил на меня короткий взгляд и нахмурился:

– Я что только ни делал…

– Но к ведам не обращался, – осторожно предположила как можно мягче.

– Нет.

Помочь его матери сложно, но не невозможно. Одно непонятно – почему она бросила Алекса? Один сын ведь у нее остался…

Перед глазами вспышкой мелькнуло воспоминание из сна, и я украдкой глянула на мужчину. Возможно ли, что Мария видела то же самое, что и я?

Если да, то неудивительно, что женщина не выдержала.

«Сашенька…»

– Саша, – само вдруг сорвалось с губ, и Алекс вскинул на меня взгляд. Настороженный, пугающий, загнанный, будто я его разгадала. – По-русски тебя ведь зовут Саша, – приложила усилия, чтобы голос не дрогнул.

– Я вряд ли откликнусь, – усмехнулся он, зачерпывая немного каши и аккуратно дуя на ложку. – Но мама так звала.

– Мне нравится больше, – улыбнулась.

В окно скользнул первый рассветный луч, разгоняя утренний сумрак, и отразился в его глазах. Радужки зверя вспыхнули золотом, напоминая, с кем имею дело.

– Мне тоже, – его губы едва заметно искривились в улыбке.

А меня вдруг что-то дернуло, и я позвала чуть громче:

– Сашенька…

Мария вздрогнула. Брови женщины взметнулись вверх, взгляд забегал по кухне, дыхание участилось, и с губ сорвалось невнятное мычание.

– Мама, – позвал он, хватая ее шарящую по воздуху ладонь, пытаясь поймать ее взгляд. – Мама, это я, Саша.

Но Мария беспокойно вздохнула и обмякла, ее взгляд снова потух. Алекс сжал ее ладонь и прикоснулся лбом к виску, прикрывая глаза. Солнечные лучи позолотили силуэт обоих, и мое сердце споткнулось от жалости. Алекс был таким вымотанным и уязвимым в эту секунду, что я не сдержалась. Тихо поднялась, скользнула к нему и обхватила со спины, прижимаясь всем телом.

– Саш, я очень хочу тебе помочь, – прошептала.

– Я сделаю все, что скажешь.

* * *

К Дому Правящих я ехала совершенно растерзанная утренними переживаниями. Одиночество моего зверя пугало до жути. Его мать застряла между тем и этим светом, не в силах ни уйти, ни вернуться, и это было сравнимо с тем, как рвать рану каждый день, не давая ей зажить. Такой сильный и уверенный в себе мужчина, Алекс день за днем будто нес чей-то крест, не в силах его скинуть и выпрямиться. И это тоже будоражило разум, ведь дети часто расплачиваются за грехи родителей. Что такого произошло в его семье, что ему предъявили такой чудовищный счет?

Всю дорогу мы молчали, но молчание не было тяжелым, как обычно. Я старалась чувствами дать ему знать, что хочу помочь и поддержать, чтобы он не закрывался от меня. Больше всего я боялась, что он оставит попытки договориться, а я этого не выдержу.

– Готова? – поднял он на меня уставший взгляд. Утро вымотало не только меня.

– К чему?

– Если бы я знал, – усмехнулся растерянно и толкнул двери.

От его уверенности, казалось, не осталось и следа. Меня вдруг ошпарило мыслью, что ему нельзя показываться в таком виде в Доме, ведь там наверняка на страже будут эти шакалы-Роршахи, а Алекс был просто не в состоянии с ними сегодня встречаться.

Пока мы поднимались по лестнице, в голове крепла безумная идея спасения. Как и думала, Нильс встречал босса у порога с планшетом, но я, не успев войти, сразу же обернулась к Алексу, который следовал за мной:

– Отличная мысль, господин Правящий, – громко заявила и обернулась к Нильсу. – Думаю, можно сразу же приступить к осмотру окрестностей, мы и так потеряли кучу времени. Доброе утро, Нильс.

– Доброе утро, Элис, – насторожено улыбнулся тот и не подкачал, – планируете поездку сегодня?

Я окинула цепким взглядом гостиную офиса, встречаясь с несколькими любопытными взглядами.

– Да, Алекс предложил сразу заняться вопросом места для Института, – лучезарно улыбнулась и перевела взгляд на мрачного Правящего.

– Алекс, – вскинул планшет Нильс, – тогда я перешлю тебе отчеты, глянешь по пути? – И он обернулся к остальным: – Минуточку внимания, коллеги, прошу любить и жаловать специалиста Института ведов, Элис…

– Воржеву, – вцепился в меня мрачным взглядом Алекс.

Я и сама думала, что светить тут мое родство с Высшим Правящим не стоит.

– Доброе утро, – повернулась к персоналу, потянувшемуся ближе к входу.

Как и Нильс, новые члены общины Алекса не вызвали чувства опасности. Они улыбались и, поглядывая на сурового Правящего, принюхивались в рамках приличия, более приближенные задавали короткие вопросы о поездке в Россию, интересуясь планами. Братьев Роршах, к счастью, видно не было. Я продолжала разыгрывать роль энтузиастки-смертницы, возбужденно восторгаясь красотами Швейцарии и местным гостеприимством, и была даже рада услышать команду Алекса проследовать к автомобилю. Но недолго.

– Поехали, – зловеще прорычал он над ухом, подхватывая меня под руку на скользких ступеньках.

– К-куда? – съежилась я.

– Осматривать окрестности.

Он усадил меня в автомобиль и, коротко скомандовав что-то водителю на немецком, демонстративно углубился в планшет и звонки.

– Алекс, – позвала я, нервничая все больше, но одного его взгляда было достаточно, чтобы я забыла, что собиралась сказать.

– Твоими стараниями я теперь работаю в дороге, – холодно заметил он, опуская глаза к планшету, – поэтому будь добра – не мешай.

Я закатила глаза и отвернулась к окну, зло кусая губы. Благими намерениями, как говорится! Но вскоре мне стало не до Алекса с его суровым голосом.

Машина выехала за пределы поселка, и взгляду открылась красота горнолыжного курорта. Аккуратные трассы вились по склонам гор, поражающих воображение величественными снежными вершинами, искрившимися под лучами солнца.

Питер не балует жителей солнцем, а в Швейцарии его непривычно много. И оно не только выбивало слезы из глаз, но и мрачные мысли из головы. За поселком стелилась укатанная снежная дорожка, контрасты теней и света ущелий притягивали взгляд, а склоны манили скатиться с них кубарем и нестись со всех лап, пока не упадешь. Хоть я никогда и не оборачивалась зверем, эмоции кошки, жаждущей нырнуть в снег по самые уши, осознавала четко. И, кажется, не только я.

– Скоро побегаешь по снегу, – промурчал тигр совсем рядом таким тоном, будто собрался на меня охотиться. Судя по взгляду, так и было.

– Наработался? – глянула на него обиженно.

Мы как раз въехали в какой-то поселок, и Алекс вместо ответа попросил остановить машину. Молча вышел и направился к магазинчикам, выстроившимся вдоль дороги. Я настороженно следила за тем, как он скрылся сначала в одном, потом в другом. Вернулся минут через пятнадцать с шерстяным одеялом под мышкой, сэндвичами с кофе и пакетом с полотенцами.

– Что бы это значило? – я настороженно вжалась в противоположную дверцу.

– Кис-кис-кис, – поманил он меня стаканчиком с кофе и снова дал команду водителю. – Хочешь?

– Ну, допустим, а что потом?

– Алиса, – скалился он, – ты же сама устроила нам деловую поездку. Пришлось запастись необходимым.

Кофе оказался бесподобным, но я все равно была настороже:

– Куда мы?

– Советую поесть, энергии понадобится немало, – притягательно скалился он, довольный интригой. – Это сюрприз.

– Сюрприз?

– Да, в качестве «спасибо» за то, что вытащила меня сегодня из командирского кресла. Я был не в состоянии…

– Но сам бы черта с два признался, – довольно улыбнулась.

Он пожал плечами:

– Может, теперь для этого у меня есть ты.

Не сдавался. Я выдохнула с облегчением и потянулась к сэндвичу в его руках.

– А для института правда нужно искать место? – вручил мне горячую булочку, от запаха которой я снова почувствовала зверский аппетит – начинка сэндвича была из копченой семги!

– Неф, – проурчала, не в силах ждать. – Пофойфет люфой офис…

– Прекрасное у вас алиби для меня, Алиса Мирославовна, – широко улыбнулся он, не спуская с меня взгляда. – Прокатаемся весь день, а в итоге обоснуетесь в соседнем здании…

– Дай поесть, – проглотила, не жуя, большой кусок и сделала глоток кофе, – божественная штука!

– Я рад, что тебе нравится.

Мы проехали еще несколько поселков и, углубившись в лес, остановились у какого-то домика со шлагбаумом.

– Приехали? – выглянула я в окно.

– Еще нет, – он толкнул дверь и вышел.

Вскоре Алекс отпустил водителя, переложил вещи и еду в рюкзак, и мы двинулись в горы на маневренной «гусенице» – двухместном снегоходе. Такого восторга я давно не испытывала, особенно, когда мне дали порулить. Гусеница разве что не летала! Спрыгивала с вершин в ущелья довольно резво, но мягко приземлялась в пушистый снег. Алекс еле успевал указывать мне направление, но о цели путешествия так и не признался. С него станется запереть филиал Института в непролазную чащу! Ну и пусть! Я готова гонять здесь на «гусенице» хоть каждый день!

– И вон около той скалы притормози, – прищурился он на солнце, едва мы обогнули каменный выступ.

Вид отсюда открывался такой, что у меня глаза полезли на лоб.

– Нереально! – выдохнула я, делая шаг к обрыву, но меня тут же обхватили за талию и удержали на месте:

– Осторожней, ками-катце[1]1
  Katze – кошка (нем.)


[Закрыть].

Я прыснула.

– И?

– Что «и»? Не узнаешь место? Пойдем?

Алекс подхватил меня под руку и повел к входу в огромную пещеру с частично обрушившимися под действием природных сил сводами. Упавшие куски скальника разломились, образовав крутой спуск и подобие прибрежной косы. Нависшее тело горы позволяло увидеть лишь часть подземного озера. Чем дальше мы продвигались внутрь, тем жарче становилось. И вскоре моему взгляду во всей красе предстало «Зеркало Кифара». Зеркальная гладь озера, за которую оно и получило свое название, было словно вратами в небо. Потрясающая природная аномалия, замкнутая система, которая накапливала в своих водах энергию космического пространства. Под ногами зашуршал пористый вулканический камень, ноздри наполнились едва уловимым запахом сероводорода, а водная гладь завибрировала.

– Кифар! – раскрыла я рот. – Подожди, – уперлась я, – зачем ты меня сюда притащил?

– Ты правда не читала договор, Алиса Мирославовна? – повернулся ко мне Алекс и дернул молнию моего пуховика.

– А что там? – схватилась я за пояс джинсов, но тут же получила по рукам.

– А то, что я обязуюсь допускать сюда ведов для купания, – приспустил он с меня джинсы и потянул через голову свитер. – Поэтому ты сейчас пойдешь тестировать качество предоставляемых мной услуг…

– Алекс, – отвоевать свитер не удалось, но за майку я схватилась, как за последний оплот целомудрия, – все не так просто! Меня нельзя просто взять и запустить в это озеро!

– Почему? – удивился он, но края майки не выпустил.

– Я – психик, меня нельзя… – я озадаченно глянула на водоем за его спиной и сосредоточенно закусила губы. – Ну ладно. – И схватилась за пряжку его ремня.

Он кривил уголки губ, пока я пыхтела с его одеждой, а когда встала на носочки, пытаясь стянуть рубашку с его плеч, прижал мои ладони своими:

– И какой план?

– Мне нельзя касаться дна, – серьезно заявила я, и, получив свободу, стянула с него рубашку.

– Почему?

– Потому что для меня это типа заземления – энергией шибанет так, что мало не покажется.

– А как же Зул собирался здесь купаться?

– Лично Зул? – хихикнула я, но, видя его тяжелеющий взгляд, быстро объяснила: – Озеро просто надо оборудовать как-то…

– Почему об этом ничего нет в договоре? – возмутился он.

– Откуда мне знать? Пошли…

Только никуда я не пошла. Он дернул меня за руку так, что я врезалась в его грудь.

– Собирайся! – рыкнул он, нагибаясь за моими вещами.

– Алекс… Алекс! – зашипела я, хватаясь за его плечи и выпуская коготки. – Поверь мне! Все под контролем!

– Нет, – упрямо мотнул он головой.

– Ты должен научиться верить мне, – тряхнула волосами и отступила на шаг. – Это важно. Для меня. Алекс застыл, вперив в меня напряженный взгляд, а я перестала дышать. Скажет «нет» – и это будет конец.

– Что нужно делать?

Я не смогла сдержать расслабленного выдоха, и меж его бровей проступила суровая складка. Как и обычно, в самые тяжелые моменты моей жизни в голове вился рой бесполезных мыслей. Сейчас я думала лишь о том, какой он нереально красивый и сексуальный. А он ждал, когда я ему все объясню, и ловил каждую эмоцию.

– Тебе нужно внести меня в озеро на руках…

– Если что-то пойдет не так, что делать?

– Не пойдет, – повторила спокойно, стараясь не провоцировать своего хищника.

Мне не столько нужно было опробовать чудодейственную воду, сколько добиться от него доверия. Алекс напряженно сопел, но старался изо всех сил, хотя инстинкты его сейчас вопили о ненужном риске и о том, что лучше хватать эту глупую кошку и утаскивать подальше до выяснения обстоятельств.

– Никогда бы не подумал, что простое купание в озере может быть таким опасным для тебя, – глянул он на воду поверх моей головы, и столько было в его взгляде сомнений, что я решила действовать:

– Бери, – встала на носочки и подняла руки.

Он легко подхватил меня, но не двинулся с места. Зачем, ведь озеро теперь казалось средоточием вселенского зла, а самоуверенная маленькая самка надежно прижата к груди…

– Алекс, – не выдержала я и закатила глаза. – Я – не самоубийца, не будь параноиком!

Он шумно выдохнул и направился к воде.

– За что мне такое, а, Карельская? Вот как меня угораздило вляпаться в истинную ведунью, – рычал он, сбрасывая напряжение.

– Тебе несказанно повезло, – улыбалась я. – Ты просто еще не понял…

– Я теперь даже сочувствую Мирославу, – под его ступней хлюпнула кромка воды, и он замер.

– Вам обоим повезло, – обняла его за шею, – давай. Только нежно, не с разбегу…

Он рассмеялся и уже совершенно расслабленно шагнул в воду. Вибрации силы я почувствовала сразу, как мы пересекли границу воды, и тут же усомнилась в верности своего предположения – сможет ли Алекс послужить «изолятором»? Но он, к счастью, мыслей моих читать не мог, а на то, чтобы скрыть эмоции, я бросила все свои навыки «примерной» дочери. Нехорошо, но жизненно необходимо.

Озеро было неглубоким, и, чтобы погрузиться со мной, Алексу пришлось опуститься на колени. Вода оказалась очень теплой. Кожу закололо от сотен энергетических импульсов, по спине прошел особенно чувствительный заряд, мышцы сократились, и Алекс уже было рванул меня из воды, но я выгнулась, мотнув головой, и блаженно откинулась в его руках.

– Алиса, – настороженно позвал он.

– Абонент недосту-у-упен, – проурчала я. – Как кру-у-у-уто!

– Ты уверена?

– Ур-р…

– Как зовут мою собаку?

Я приоткрыла один глаз и нахмурилась:

– У тебя есть собака?

– Нет, – улыбнулся он и как-то излишне заинтересованно оглядел мое тело. – Озеро действует только на ведов?

– Не знаю, – насторожилась, понимая, что как никогда принадлежу ему всецело и полностью. На ноги ведь не встанешь и деру не дашь. Я доверилась ему… Или нет? От осознания, что вокруг ни души, предательски сбилось дыхание. Быстро выпрямившись, я рывком обвила его бедра ногами и схватилась за плечи. – Думаю, на первый раз достаточно.

– Точно? – ехидно усмехнулся он, перехватывая меня под попку: – Почему ты так меня боишься? – Ситуация, в которую я сама себя загнала, была за гранью. Никогда еще я не отдавалась в руки мужчины настолько. И, кажется, была к этому сильно не готова. – Алиса, – потребовал он, пристально глядя мне я глаза.

А я не просто боялась, меня уже захлестывала паника:

– Алекс, пожалуйста, я хочу вылезти!

– Ты просила доверять тебе.

– Мне сложно, но я пытаюсь.

– Это я пытаюсь, – зарычал он. – А ты хочешь сбежать. Снова. Как привыкла.

– Я ведь не могу сбежать, – мотнула головой, дрожа.

– Я хочу, чтобы ты перестала ХОТЕТЬ сбежать, – процедил он. – Как тебе дать понять, что ты моя? Что не отпущу, что нужна только ты? – злился он все больше. – Или тебе это каждый твой любовник говорил?! И я – просто один из?!

– Алекс, – я обхватила его лицо ладонями и прижалась лбом к его лбу, – я не сбегу от тебя, не смогу, ты – единственный, большой, страшный, злой, нежный, желанный, мне нужен только ты.

Каждое слово затягивало узлы связывающих нас нитей, и те, казалось, больно впивались в душу. Кошку плющило, как нежить на сеансе экзорцизма, но я должна была попытаться в ответ.

– Тогда в чем дело? – не оценил он.

– Дай время!

Мужчина замер, а я медленно отстранилась и с надеждой взглянула в его глаза. Злился.

– Прости, – прошептала, доверчиво опуская голову на его плечо.

– Почему ты ни с кем не оставалась? – спросил вдруг.

– Ты же знаешь, у меня особенный зверь.

– Я чувствую твоего зверя, кошка меня признает! Не признаешь ты!

– Правда? – подняла голову. – Это хорошая новость, обычно мозги отказывают ей в первую очередь!

– Алиса…

– Что Алиса? – шлепнула его ладонью по груди. – Ты забыл, как появился в моей жизни? Как предъявил права? Как не предоставил выбора?

– У меня его тоже не было, – мрачно заметил он.

– Знаешь, – вспылила, – я ни о чем не жалею, даже если бы ты меня присвоил. Я хочу тебя. Ты – охеренный, Александр Гербер. И я собираюсь остаться.

– Кто ж тебя отпустит…

– Вот видишь? Давишь.

– С тобой с ума можно сойти, – выдохнул он.

– Ты спросил, почему боюсь, я ответила.

– Я тоже боюсь, – неожиданно признался он. – Что уйдешь. Сбежишь. Ты же ведьма. Можешь найти способ.

– Я же говорю, что собираюсь остаться, – насторожилась я.

– Ты можешь передумать, – неожиданно напряженно процедил он сквозь зубы, и у меня возникло подозрение, что он сдерживает рвущиеся из десен клыки. – Я могу напугать тебя гораздо сильнее, чем ты можешь представить.

Несмотря на теплую воду, по спине скользнула холодная капля пота.

– Ты что, зверя своего не контролируешь?

Он встал с колен и направился со мной к берегу.

– Я не знаю пределы силы своего зверя, – усадил меня на плед и наклонился к пакету за полотенцем. – Когда я бросил вызов Роршаху, на меня кинулось около двадцати его охранников… – мне на плечи легло полотенце, а Алекс встряхнул второе и обмотал им бедра, – ни один не выжил. Я вспомнила, как он говорил про убитых им волков, и что никого не пощадил. А покойный Роршах был редким ублюдком, прятавшимся за чужими спинами вместо того, чтобы принять вызов. Алекс ждал моей реакции, а я не знала, что сказать.

– А Высшие в курсе?

– Конечно.

– И?

– Они требуют моего явления в Совет.

– И не страшно им? – улыбнулась растерянно, но под его пристальным взглядом улыбка сползла с лица.

Высшим не было страшно, они ждали. Меня. Когда Алекс заведет себе истинную пару и гарантированно получит возможность иметь детей. Это всегда было непререкаемым правилом вступления в Совет.

Как-то сразу осознать все не получалось. Я съежилась под полотенцем, стараясь не смотреть на опустившегося рядом мужчину. По всему выходило, что маленькая скандальная заноза в моем лице стала… спутницей Высшего Правящего? И у нас… могут быть дети. Даже не так – у нас будут дети!

– Охренеть, – обняла колени руками, чувствуя, как он притягивает меня к себе сзади, усмехаясь. Губы мужчины ободряюще коснулись виска:

– Когда ты скажешь Мирославу? – вдруг огорошил меня.

– Не знаю, – отмахнулась.

Пока что я думала не об этом. Я была уверена, что у меня не будет семьи, детей, что все, что грело душу с детства, останется только в родительском доме, а я буду чувствовать себя вечным воришкой чужого счастья. Я так увлеклась противостоянием с Алексом, что даже не подумала, что он – мой шанс. С самого первого взгляда я боролась с ним за свою свободу и право выбора, не замечая, что мне дали немыслимую возможность осуществить мечту, про которую я уже совсем забыла.

– Я была уверена, что всегда буду одна.

– Я тоже.

Выпутавшись из полотенца, я залезла к мужчине на колени и обвила его ногами, крепко прижимаясь. Морщинка меж его бровей, наконец, разгладилась, и я закрепила эффект, коснувшись его лба пальцем, спустилась по носу, скользнула к губам… Чувственно, по-новому, собственнически. Он внимательно следил за мной, блуждая взглядом по лицу и хищно улыбаясь в своей манере. Этот мужчина – мой. В груди согласно потеплело, а потом невыносимо запекло и рухнуло к животу.

– Только тебе придется открыть всем, кто я для тебя, – прошептала я.

– Боюсь, я и так не смогу этого долго скрывать, – его взгляд стремительно налился сталью и какой-то пугающей решительностью. – Нильс так точно уже обо всем догадался. Поехали?

Я растерянно кивнула.

Как он умудрился довезти меня до станции на «гусенице» так, что я уснула – за гранью моего понимания. «Живая» вода озера требовала усвоения, и меня невыносимо клонило в сон. Когда нас забрал водитель Алекса, я беззастенчиво сползла в руки Правящему на заднем сиденье и крепко уснула. Проснулась только перед домом. Алекс помог выйти и улыбнулся, всматриваясь в мое наверняка помятое лицо.

– Что? – прокряхтела я.

– Я скоро вернусь, побудешь тут?

Не хотел меня вести к остальным, обнажая истинную природу наших отношений.

– Опасно, – осторожно предположила я.

– Ты пахнешь мной.

– Если бы мы просто спали друг с другом, я бы тоже пахла тобой. А то, что тебя это так волнует, говорит лишь о твоей излишней ко мне привязанности, которую ты и хочешь скрыть. Поэтому расслабься, дай покурить и представь, что тебе просто нравится моя упругая попка.

Перегнула. Глаза Алекса сверкнули в опускающихся сумерках, он наклонился ко мне, сурово сдвинув брови:

– Курить ты бросила, если ты еще не в курсе, а попка мне действительно очень нравится, – и он вдруг ухватил меня за нее под курткой и, притянув к себе, чувствительно прихватил зубами мои губы.

– Пошли.

Действительно, чего уже вокруг да около ходить? Но я все равно съежилась, когда мы оказались в гостиной. Трое сидели у камина за столиком, от барной стойки с Алексом поздоровалось две девушки, и все с любопытством уставились на наш дуэт. Алекс подхватил меня под руку и повел на второй этаж. Ему нужно было решить какие-то вопросы с Нильсом, поэтому он усадил меня в кресло у окна и распорядился насчет кофе. Все, что мне оставалось, это изобразить хоть какую-то занятость. Я позвонила Зулу, отчиталась о «тестировании» озера Кифар на пригодность, быстро описала эффекты и призналась, что вопрос о расположении института пока не решен. Магистр слушал как-то отрешенно.

– Как там наследники, скалятся? – спросил в тот момент, когда на лестнице показался Лукас. Стоило ему увидеть меня, он замер, сузив глаза, и направился прямиком в мою сторону.

– Откуда вы знаете? – не стала отводить глаза, просто сделала вид, что появление предмета разговора меня ничуть не смутило.

Только это было совершенно не так. Взгляд младшего наследника, пристальный и заинтересованный, продирал до дрожи. Если Марк казался опасным, но понятным, то этот просто не от мира сего. Зверь без тормозов и страха. Тяжелые ботинки оставляли за собой мокрые следы. Черное пальто на меху, распахнутое до самого низа, делало его образ еще более загадочным и немного безумным.

– Навел справки, – ответил Зул как раз, когда Лукас остановился в шаге от меня.

– Привет, – хрипло выдохнул он, совершенно не заботясь о том, что я разговариваю по мобильному. – Почему ты сидишь тут?

Так и есть – псих. Моя специализация.

– Зул Вальдемарович, я перезвоню, – отбила я звонок и обратилась к Лукасу. – Добрый вечер. Жду.

Он вдруг присел на корточки, смерил меня взглядом, раздул ноздри… и холодно усмехнулся, глядя в глаза:

– Хорошенькая, – его хриплый голос почти осязаемо оцарапал кожу. Я даже поморщилась, чтобы сбросить это ощущение. Радужки его глаз подрагивали, когда он метался взглядом от моего лица к шее и обратно, будто сканируя. Губы волка приоткрылись, как это бывает у настоящего зверя, когда тот изучает запах, а дыхание стало тяжелым.

Я решила не двигаться – мало ли что у психа на уме. Провоцировать лишний раз Алекса не хотелось. Только Лукас вдруг оскалился, будто примеряясь к моему горлу, как к своей собственности:

– Хочу тебя.

– Вставай в очередь, – огрызнулась холодно, содрогаясь внутри.

Кошка ощерилась и зашипела, но Лукас только восторженно сверкнул дикими глазами:

– Это вряд ли – я беру все, что хочу…

– Берешь или подбираешь?

Волк раздул ноздри и подобрался.

– Лукас! – послышалось вдруг от лестницы, но я не отвела взгляда, пока его не отвел псих. К нам подошел Марк: – Привет, Элис, – улыбнулся как ни в чем не бывало, – как окрестности?

Я скептически вскинула брови и сложила руки на груди, забиваясь в кресло поглубже:

– Не особо вглядывалась.

Марк ехидно усмехнулся:

– Не сильно далеко вы искали место для института?

– Мы не искали, – пожала плечами.

– А, – вскинул он брови, – отдыхаете?

– Один день можно, – вздернула подбородок с вызовом.

– С тобой – можно и не один, – усмехнулся он, пристально вглядываясь в мое лицо, потом кивнул Лукасу следовать за ним, и оба они направились к кабинету Алекса.

Я проводила их взглядом и обхватила себя руками. За окном уже стемнело, через улицу зажглись окна лавочек и фонари. Меня тянуло домой. Туда, где все просто, понятно, где тебя любят и всегда ждут. Они обалдеют от новости! Только не по телефону. Я хотела видеть их, когда они все поймут. Мне важно, чтобы за меня радовались, не хочу подготовленных речей… Стоп! Да с чего я решила, что новости не обрадуются? Что мне мешает просто позвонить и сказать, что нашла истинного и влюбилась по уши?

Я пожевала губы, глядя на экран мобильника. Одна кнопка, и все сомнения будут разрешены. Выслушаю бурю от отца и добавлю Алексу нервов. Покрутив мобильник в руках, я все же нажала вызов.

– Лиска, привет!

Настроение у отца было хорошим. Отлично! Сразу услышу, насколько я его испорчу.

– Привет, пап. Я прилетела в Швейцарию утром…

– В Швейцарию?!

Плохо. Все было действительно плохо. Судя по голосу, он с пол-оборота пришел в дикую ярость.

– Да, – делала вид, что не замечаю, – помнишь, я говорила, у нас с Зулом тут по планам открытие филиала?

– И где же? – голос отца звенел от напряжения.

– В горах.

– В каких горах? – зарычал он. – С кем вы вели переговоры?

– С ведами на юге, – сердце рухнуло в пятки, и в груди стало пусто и стыло. Не примет. – А что такое?

Я бодро врала, но откуда ему знать, какие тут отделения у ведов?