Текст книги "Обещанная медведю"

– Лар, все нормально, – моргнула я. Нормально не было. – Там Дарьяр остался, я переживаю… Я подумала, что ты его не пустила внутрь, он так и стоит на проходной.

– Боже, – схватилась она за голову. – Вот придурки! Я просила проводить его в холл, а тебя – ко мне!

– А я психанула, – усмехнулась я. – Но он успокоил и сказал идти к тебе.

– Прости, Ром, сейчас все поправим… – Она поднялась и прошла к столику, на котором валялись плойки-расчески-лаки, каким-то чудом выудила из бардака мобильный и приложила к уху. – Да, это я. Проводите оборотня в холл, я же просила! Почему…

Черты лица Лары вдруг напряглись, а я медленно поднялась на ноги, готовая броситься назад.

* * *

Сложно представить себе более нервирующую обстановку. Я замер в эпицентре внимания чужаков, сложив руки в карманы брюк. Они все понимали, кто я – ведьмам это несложно. Мы всегда видели друг друга с первого взгляда. Мне даже смотреть не нужно, чтобы знать, кто стоит рядом. И я представлял, какое недоумение царило сейчас в их головах – оборотень на светском приеме Высших.

Но не все они были сторонниками консервативных взглядов. Я ловил на себе влажные взгляды молодых ведьм и не отказывал себе в удовольствии отвечать на эти взгляды так, чтобы никому не оставить иллюзий, как я ненавижу тех, кто на меня так смотрит. Не все понимали с первого взгляда, к сожалению.

– А что, оборотни теперь у нас в охране служат?

Я смерил взглядом дерзкую ведьму с надменным нездорово блестящим взглядом.

– Вряд ли вы сможете себе такое позволить.

– А ты сначала проверь, – раздула она ноздри, но тут откуда-то нарисовался незнакомец, изящно отстраняя от меня идиотку:

– Добрый вечер, – протянул он мне руку.

– Добрый, – выдавил я, не в силах заставить себя протянуть ему ладонь в ответ.

А он сильно изменился за пять лет. Я видел отца Ромалии только раз, когда он пожаловал в мою глушь с кислой миной и угрозами. Та же мина, та же надменность и высокомерие в каждом жесте и тем более взгляде. Белые волосы только показались грязнее – поседел изрядно.

– Пройдем? – кивнул, указывая внутрь зала.

Я последовал за ним. Пришлось сжать зубы, лавируя между гостями и глядя, как граф приветствует их. Только я не ожидал, что он вдруг начнет представлять им меня.

– Дарьяр Вирранович Стужев, избранник моей младшей дочери, – кивнул он в мою сторону перед каким-то старым хреном.

А когда мне протянули руку, я совсем опешил, но показывать неприязнь не стал.

– Рад знакомству, – учтиво кивал мне какой-то престарелый тип, и ни один мускул на его лице не дрогнул.

Я чуть было не ответил с неприязнью, но решил просто промолчать.

– Мне тоже надо с вами поговорить, – повернулся я к графу, когда мы остались одни. – Можно без расшаркиваний?

– Как скажешь, – согласился он, и мы покинули зал через боковой коридор, оказываясь в тишине небольшого конференц-зала. – Присаживайся. Закуришь?

– Нет, – ответил я, опускаясь на стул.

А граф нервничал – когда чиркал зажигалкой, его руки дрожали.

– О чем хотел поговорить? – выдохнул он вместе с клубом дыма.

– О вчерашней стычке с оборотнями, – посмотрел я на него прямо. – У нас есть подозрения, что ваши разработали препарат против моего народа.

Граф сузил глаза:

– Что заставляет тебя так думать?

– Совпадения, граф. Чего вы добиваетесь?

– Пока только отбиваюсь от атак диких оборотней, Дарьяр. Неизвестного мне происхождения. – И он откинулся на спинку кресла, снова закуривая. – Тебе не стоит сейчас делать такие заявления о своей причастности к произошедшему. Ты держался подальше, стоит продолжить в том же духе.

– Вы думаете, провели меня знакомым, пожали лапу, и это все изменит?

– Все изменит моя дочь. Права на которую ты заявил.

– Понятно, – усмехнулся я. – И каковы ваши угрозы?

– Никаких угроз. Ты не поддерживаешь своего отца в выступлении против Высших, но рано или поздно займешь его место. Я предлагаю компромисс, сотрудничество.

– Это как? – сузил я глаза. – Высшие станут вдруг наказываться по суду за убийство оборотней?

– Здесь сложнее, но не невозможно. Ты и твой народ всегда будете под защитой. Наши договоры нерушимы, Дарьяр. Заключить их непросто, но нарушить – никогда. Я готов заключить договор.

Повисла тишина, в которой, казалось, даже дым от его сигареты скрежетал по нервам, продираясь сквозь воздух.

– В прошлый раз ты не предложил. Хотя знал, что Ромалия и тогда была мне дорога, – тихо заметил я.

– Теперь очевидно, что вас двоих уже не растащить. Она счастлива – я видел. Не как тогда. Тогда ты ее испугал. Теперь все по-другому. Может, эти пять лет вам обоим пошли на пользу. Хоть мне и жаль, что так вышло.

Я слушал его и не мог понять, что делать. Мне нужен мир? Нужен. Я никогда не видел смысла в войне. Отец развязал ее из-за потери Демида. Мариновал в себе злость и ненависть все это время. И ведь было за что. Я же решил ситуацию так, как мог – отомстил за смерть брата виновным, и на этом все. Сила – основа мира. Когда такие, как граф, знают, что ничто их не спасет от возмездия, порядка будет больше. И не его договоры будут этому способствовать.

– Я не правящий, – поднялся. – Договоры со мной никак не повлияют на ситуацию с противостоянием. Поэтому…

– Ну так возьми ситуацию в свои руки, – глянул он на меня спокойно. – Тебе это нужно? Жертвы, противостояние… Твой отец затянет в это все и тебя и мою дочь вместе с тобой. Мне бы этого не хотелось. Поэтому подумай пожалуйста, Дарьяр.

Я посмотрел на него некоторое время.

– У Ромалии друга увезли в какой-то ваш пыточно-исследовательский центр. Она места себе не находит. Хочешь, чтобы я не думал, что ваши причастны к тому, что я видел в нашем лазарете – верни мальчишке свободу. А я подумаю над твоим предложением.

– Хорошо, я попробую сделать что в моих силах, – кивнул граф.

…Когда я вернулся в зал, было чувство, будто я кого-то предал. Хотя не сделал еще ничего, внутренне уже решился на это. Уж не знаю почему, но мне захотелось для Ромки тихой семейной жизни, в которой она могла бы приехать к сестре на уик-энд, вернуть друга и перестать рваться кого-то спасать. Она бы точно осталась со мной.

– Дар, – раздалось сзади тревожное, и я только успел обернуться, как Ромка повисла у меня на шее. – А я тебя везде ищу.

– Я говорил с твоим отцом, – сгреб ее в руки.

Рома замерла в моих объятьях, готовая слушать продолжение, но я молчал. Прижался губами к ее виску и вслушался в свои эмоции.

– Что он тебе наговорил? – не дождалась она моего ответа.

– Ничего.

– Ты обещал, что будешь мне все говорить, – отстранилась она.

– Он хочет мира. Но я не правящий, чтобы с ним вести такие разговоры. Но обещал подумать, как я мог бы поспособствовать этому миру.

– Не слушай его, Дар, – мотнула она головой. – Он просто использует ситуацию…

– Тш, – обхватил я ее лицо и притянул к себе, – подумаем. Я не хочу войны. Не вижу в ней смысла. Но и ему не верю.

– Вот и правильно, – сдвинула она брови.

В зале становилось шумно. Нас обтекали гости, пялились на меня и мою ведьму в руках, и это злило все больше.

– Как сестра? – решил отвлечься от раздражения, взял Ромку за руку и повел в зал.

– Скоро появится, – прижалась она ко мне, оглядываясь. – Все хорошо… Она не хотела тебя обижать, просто охранник ее не так понял. А она просто хотела поговорить…

– И о чем?

– О маме.

– И что ты думаешь о своей семье? – развернул ее к себе.

– Лара сказала, что я была маминой любимицей, а она дико ревновала, – улыбнулась Ромка. Как же она была хороша в этом платье – глаз не оторвать. Я с трудом заставлял себя слушать. А слушать нужно было. Ромка тянулась к семье. – Знаешь, а так и было, наверное… Я так хорошо маму помню. Я и она. И только лес вокруг.

– Остаемся? – уточнил я.

– Да, ненадолго. Я просто познакомлюсь с женихом, и сразу уедем. Ты нормально?

– Нормально.

– Спасибо, – сжала она мою ладонь и перевела взгляд на зал. А я смотрел только на нее. И плевать, что я среди ведьмаков. Все отпустило внутри. Я сжимал Ромкину ладонь, стоял рядом, когда она здоровалась то с одними, то с другими, представляла меня, и ловил себя на мысли, что сделаю ради этой ведьмы все, что она попросит. Захочет мир – я сделаю мир. Потребую голосования, брошу вызов отцу, если понадобится…

– Рома, – услышал рядом и встретился взглядом с уже знакомой мне сестрой. – Здравствуйте, Дарьяр. Спасибо большое за подарок.

Она тревожно мне улыбнулась, но Ромка этого не заметила:

– Лара, ты чудесно выглядишь!

– Спасибо, – перевела она взгляд на Ромалию. – Скоро проведем официальную часть. Не уходите, ладно?

– Блин, я все не спрошу у нее про Сашку, – досадливо поморщилась Ромка. – Хреновая из меня подруга.

– Потом спросишь. Мы же еще тут.

Официальная часть вечера, как обычно, была скучной. Я лишь наслаждался своей ведьмой, замечая, что она отлично вписывается везде. И в мой дом, в мою постель – тоже. И тут смотрится шикарно. Я видел, как на нее заглядываются, но медведь на удивление не бурагозил, даже забавлялся. Было весело встретиться взглядами с наглецом и наблюдать, как тот меняется в лице, осознавая, на чью женщину посмел любоваться.

– Я украду у тебя ненадолго Ромалию? – оказалась рядом Лара, когда официальная часть отгремела, оставив в ушах неприятный звон. – Ром, там подружки невесты собираются обсудить всякое, ты же приедешь на свадьбу?

– Конечно, – глянула она на сестру, потом опасливо на меня.

И я поспешил одобрительно кивнуть. Ну как я мог ее не отпустить? Тем боле, теперь.

– Отлично, – просияла Лара и увела мою ведьму.

Но не успел я заскучать, неожиданно вернулась.

– Дар, мне надо с вами поговорить.

На лице женщины не осталось и намека на радость или веселье, и я нахмурился, предчувствуя проблему. Но согласно кивнул.

Вместе мы прошли незнакомым коридором, при этом невеста кралась, как мышь, тревожно оглядываясь. Я не шумел, хотя эта конспирация действовала на нервы. Чем больше я тут находился, тем больше хотелось послать все к чертям, развернуться и броситься к Ромке.

– Что вы задумали? – сурово потребовал, когда она завела меня на какой-то мебельный склад. – Меня разговоры с вашей семьей пока не очень вдохновляют, уж простите.

– Что он вам сказал? – решительно потребовала Лара, закрыв за мной двери. – Отец. Он говорил с вами в начале вечера.

– Я помню, – перебил ее недовольно. – Но не понимаю, почему должен это с вами обсуждать…

На это она развернулась, присела под один из столов и вытянула неприметную спортивную сумку.

– Вот, – расстегнула молнию и вытащила потрепанную тетрадку. – Вот за этим я хотела вас видеть. – И она потрясла тетрадью, взволнованно глядя на меня снизу: – Тут еще несколько. Это дневники нашей с Ромкой матери. – Она поднялась на ноги и сделала глубокий вдох: – Ромалия не бездарна. Ее дар – приручать вас, – сбивчиво начала ведьма. – И не только. Все звериное к ней тянется. Мама была такой же. Здесь все. Отец ее использовал, чтобы заполучить мирный договор с южным округом. Ромка – моя сестра только по матери. Ее отец – оборотень!

– У нас не рождаются дочери, – машинально возразил я, не спуская взгляда с тетради, которая дрожала в руках ведьмы.

– У ведьм от вас рождаются. Мама влюбилась, родила Ромалию, но община не приняла ее ребенка, а отец не позволил ей остаться с тем оборотнем. Но я не позволю ему использовать Рому, как он использовал маму! Что он вам предлагал? Мир? За Ромалию?

А я не мог сказать ни слова. Протянул руку к тетради и вытянул ее из пальцев Ромкиной сестры:

– Что значит – дар приручать нас?..

– Я не знаю. Но ты ведь не смог отпустить ее, тот второй из приюта – тоже… Вам всем как медом намазано рядом с ней не просто так. Вас тянет к таким, как она! И этим пользуются! – Ведьму всю трясло. Она обняла себя руками и заплакала, опустившись над сумкой. – Я когда прочитала, у меня просто весь мир из-под ног ушел. Никогда бы не подумала, что отец может быть таким жестоким.

А у меня перед глазами стояла Ромка. Сегодня в моем доме. Улыбающаяся, солнечная. Мне всегда становилось с ней хорошо. И ведь я чувствовал, что все это слишком. Что и правда готов ползать на пузе перед ней…

Я даже не сразу понял, что у меня звонит мобильный. Ян. Сначала хотел отбить, потом решил попросить перезвонить позже. Мне нужно было на воздух. Немного протрезветь от всего.

Но, как оказалось, протрезветь не выйдет.

– Дар, дом твоего отца горит! – вскричал он мне в трубку. – Мы пытаемся потушить, но не выходит!

– Еду! – Я убрал трубку и перевел взгляд на ведьму. – Мне нужно ехать. Присмотри за Ромой. Сможешь?

– Конечно, – кивнула она.

– Скажи, что я ей позвоню.

Я бросил тетрадь в распахнутую сумку и направился к выходу.

Глава 10

Понятия не имела, зачем Лара меня сюда притащила. Я стояла возле окна просторного номера с вычурной гостиной и тихо пила чай, пока в его сердцевине горели невероятной важности споры о цвете букетов подружек невесты, количестве ярусов свадебного торта и музыкального сопровождения первого танца молодых. Сама сестра куда-то улизнула, и я уже начала пробираться по стеночке к выходу, когда вдруг в номер вошел незнакомый мужчина.

Подружки отреагировали бурно. И именно благодаря их возгласам я поняла, что это и есть жених. Располагающий. Взгляд такой проникновенный, лучики морщинок вокруг глаз, сам немного взъерошенный – вьющиеся волосы в юношеском беспорядке, пиджак распахнут, ворот рубашки ослаблен. Было в нем что-то английское, какая-то особенная трогательность. Наверное, я могла понять Лару, которая на него повелась. Он оглядел комнату, одарив всех ослепительной голливудской улыбкой, и остановился взглядом на мне.

– А вы – Ромалия, – восхищенно выдохнул, оглядев меня снизу вверх.

– Да, – кивнула, привычно пытаясь мимикрировать под стенку. Взоры присутствующих обратились ко мне, пришлось себе напомнить, что я больше не стою в тени ни с Дарьяром, ни сама по себе. Я распрямила плечи и протянула Эриху руку. – Приятно познакомиться.

– Эрих, – пожал он мне руку. – Можно мне вас выкрасть ненадолго?

– Если только ненадолго, – вежливо улыбнулась ему.

– Пройдемте. – Он учтиво распахнул мне двери и уже в коридоре взял под руку: – Как вы? Как вечер?

– Честно? Думала, что покину его намного раньше.

– Отчего?

– Мой спутник не очень любит такие вечеринки.

– Но вы все еще здесь.

– Как видите.

– И я очень этому рад. – Он подвел меня к лифту. – Разрешите угостить вас чем-нибудь?

– Я бы не хотела надолго оставлять своего спутника одного. Если вы хотите о чем-то поговорить…

– Ничего серьезного, просто познакомиться, – улыбнулся он. – Вы совсем другая, я не так вас представлял.

– Я вас тоже, – улыбнулась я.

– Знаете, Лара мне говорила о том, что хотела бы вернуть вас из ссылки и оспорить решение вашего отца. Я бы хотел, чтобы вы знали – я ее поддерживаю. И если что, вы всегда можете на нас рассчитывать.

– Хорошо, – смущенно улыбнулась я. – Но со мной все нормально. Я не считаю, что меня надо откуда-то возвращать. Я же здесь…

Тут створки лифта открылись, и к нам навстречу вышла заплаканная Лара. Увидев нас, она стушевалась, но было поздно. Эрих уже подхватил ее под руку с расспросами, но она уперлась взглядом в меня, не реагируя ни на что.

– Все нормально, – сдвинула она брови на неуемные попытки жениха привести ее в чувства. – Это… отец…

– Что случилось? – потребовал Эрих.

– Я пока Дара пойду поищу, – уже было шагнула я к лифту, но Лара меня перехватила:

– Ему надо было уехать.

– В смысле? – опешила я. – Он бы просто так не уехал!

Но внутри все противно завибрировало. Не надо было никуда уходить от него!

– Ром, там что-то случилось. Я как раз шла от отца, мы пересеклись, а потом ему позвонили. Он попросил присмотреть за тобой…

А я слушала и понимала, что у меня даже номера его нет, чтобы позвонить и выяснить. Выхватив мобильный, я зашагала к лифту. Лара побежала следом:

– Ром…

– Лар, мне надо ему дозвониться.

Первым делом я набрала Шебу, но та не ответила.

– Рома, пошли в номер, – подхватила меня под руку сестра. – Там позвонишь.

Я повиновалась, судорожно соображая. Горький! Только Давид Глебович тоже не взял трубку.

– Да чтоб вас! – выругалась я аккурат когда Лара распахнула передо мной двери номера.

Эрих не отставал.

– Ты можешь мне объяснить?.. – настаивал он.

– Потом, – слышала ее тихий выдох.

А дальше, кажется, она осталась с ним в коридоре, а я продолжала искать номер Дарьяра. И я вспомнила Карину. Я же помнила название ее салона! Быстро отыскав в интернете адрес и телефон, позвонила в ее шоу-рум. Мне, к счастью, сразу ответили, и я, сбивчиво объяснив проблему, наконец-то услышала голос Карины.

– Ромалия, что-то случилось? – встревожилась она.

– Ты будешь смеяться, но у меня нет телефона Дарьяра, а он вдруг уехал…

– Как это?.. – удивленно спросила она.

– Как – что?.. – моргнула я.

– Ну он бы не уехал просто так… – настороженно ответила. – Вообще ничего не сказал?

– Ничего. – Чувствовала себя так, будто мобильный номер Дарьяра предстояло еще заслужить, но у меня ни черта не выходило. Только я не сдавалась. – Мы были не вместе в тот момент… В общем, мне нужно срочно до него дозвониться, Карина, пожалуйста!

– Я сброшу тебе номер, – наконец, пообещала дизайнер, а я выдохнула.

Плевать, кто и что подумает. А я подумала, что многое принимала как само собой разумеющееся. У меня не было номера телефона моего Медведя потому что я думала, что это он во мне нуждался и всегда будет рядом, когда бы мне ни захотелось. Только я ошиблась. Мне нужно было заранее подумать о том, как его найти, если рядом его вдруг не окажется.

Наконец, мобильный пиликнул, и я поспешно набрала номер. Дар ответил не сразу. Но голос его мне ни черта не понравился.

– Ром, я же сказал, что позвоню тебе, – недовольно отозвался он на свое имя.

– Что случилось? – выдохнула я, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

– Мне позвонил Ян. Дом отца полыхает…

– Почему ты не взял меня?.. – пискнула я.

– Ром, некогда было, – рыкнул он. – Я наберу, когда что-то узнаю.

И в трубке послышались злые гудки. Кажется, в номере я была уже не одна, но будто выпала в параллель, в которой все повторялось. Дар не мог меня оставит просто так. Он бы взял с собой. Ведь если что-то случилось, это наше общее теперь с ним дело…

– Я же должна быть рядом… – прошептала я, пялясь в окно, но тут меня отгородила Лара:

– Ром, эй…

– Мне надо ехать, – решительно развернулась я, – дом его отца горит!

Но Лара не пустила, перехватив под руку:

– Ром, стой. Не надо никуда ехать! – воскликнула так яростно, что я аж растерялась. Но тут же успокоила дыхание и со свойственной ей рассудительностью продолжила: – Дай ему время все выяснить. Мужчины в такой обстановке не могут думать ни о чем. Уверена, он не хотел бы тебя обидеть сейчас. Останься тут.

Она поймала мой взгляд и не отпускала до тех пор, пока я не сдалась. Может, действительно надо выдохнуть и не нестись напролом, как я привыкла? Но внутри все просто срывалось от требования действовать. Разве хотела бы я остаться в такой ситуации одна? Нет, черт возьми! Я бы бежала к Дару прежде всего, а потом уже вместе мы бы срывались куда-то что-то выяснять!

– Жди здесь, ладно? Мне надо ненадолго выйти к гостям, но я скоро вернусь. Рома, слышишь?

– Да, хорошо.

Сил не стало. Я просто прошла в кресло возле окна и уставилась на город. Вечерело. А с высоты этажа Москва оказалась очень красивой. И в душе снова зашевелилась тоска. Я любила смотреть на город с высоты своей комнаты в детстве. У нас была квартира на самом верху здания – отец не любил жить близко к земле. А я помнила этот постоянный гул, доносившийся снизу – будто кровоток бежал по венам большого города. Я любила его не меньше, чем тишину леса. Потому что звук и тишину можно заметить, только когда они рядом, рождаются один из другого… И не могут один без другого.

Мне не нужна свобода от Медведя. Я бы и дальше продолжала ему объяснять, что мне нужно просто больше пространства, но в любой ситуации я выберу его.

Подумав немного, я написала Дарьяру сообщение:

«Позвони, пожалуйста, быстрее. Я очень хочу к тебе».

* * *

Из всего пути в поселок я помнил только Ромкин звонок. Влетев в поселок, не сбавляя скорости мчался к дому отца. Чем ближе становилась цель, тем больше округа затягивалась дымом. Через плотную завесу я видел всполохи мигающих красных огней, слышал гул голосов…

Машину пришлось бросить на дороге. Я бросился к дому отца, пробираясь через машины и жителей поселка, собравшихся на пожар. Огня не было видно – сплошной дымный туман.

– Дарьяр, – услышал голос Яна, когда мне удалось добраться до ворот, – Дар, не ходи! – Он оказался рядом, схватил меня за плечи. – Там еще горит!

Но меня вдруг накрыло такой бессильной яростью, что в башке потемнело. Я сбросил его хватку и бросился во двор. Огонь охватил весь дом, и он страшно переливался в сумерках углями. Со всех сторон его тушили пожарные, лилась вода и шипело раскаленное железо… А я замер и медленно осел на колени.

– Дар, – подошел Ян. – Я когда прибежал, уже полыхало все, и в дом было не зайти.

А у меня в ушах стоял треск и вой пламени. А еще – последние слова отца. Он будто знал… Знал, что я попал под чары ведьмы с особенным даром.

– Где Нинор? – глухо спросил я у Яна, впервые всмотревшись в него. Весь перепачкан сажей, вспотевший так, будто его поливали вместе с домом, и ладони перемотаны. – Ты что, обжегся?

– Нормально, – отмахнулся он. – Нинор не видел.

– Черт…

Жар от дома был едва выносим. Но я не мог пошевелиться. Казалось, внутри все выжигало вместе с домом. Слышал, что Ян звал меня, но я не реагировал.

– Дарьяр… – На плече сжались жесткие пальцы. – Пойдем. – Я повернул голову и посмотрел на Горького. Он кивнул, щурясь на пламя. – Есть кое-что для тебя…

Я поднялся на ноги и прошел за ним к воротам. Народу все еще было много, никто не желал расходиться. Оно и понятно – они не только в неведении, что случилось в правящим, но и не понимают, что дальше. Я ловил на себе тревожные взгляды, но отводил глаза – не до этого. Мы выбрались на дорожку перед домом, и Горький обернулся, награждая взглядом Яна, следующего за мной.

– Он свой, – мрачно постановил я.

Горький кивнул.

– У меня тут чистосердечное признание в убийстве, – указал взглядом на полицейскую машину с мигалками. Но, видя, что я надежно парализован новостью, сцепил зубы, вздохнул и сам направился к машине. Боковая дверь плавно отъехала, являя нам молодого оборотня в наручниках. – Я подумал, ты захочешь поговорить.

Парня вытащили из салона и поставили передо мной. Он показался знакомым. Пялился на меня хмурым взглядом, но рта открывать не собирался. И тогда Давиду подали планшет с бумагой поверх:

– Роман Дибров, двадцать два года, член общины… – И я сразу его вспомнил – сын той самой продавщицы. А Горький продолжал: – Утверждает, что Вирран Стужев принудил его девушку к сожительству…

– Он ее изнасиловал, – процедил Роман с ненавистью. – А меня избил, когда я попытался ее отбить.

– Почему ты не пошел в полицию? – потребовал Горький сурово.

Но парень только усмехнулся зло и кивнул на меня:

– Сильно вы ему помогли, когда Демида пристрелили? – Он выпрямился и посмотрел мне в глаза. – А я не буду прятаться и исподтишка наказывать, чтобы не попасться! Пусть все знают, какой Вирран был безнаказанной тварью!

– Много тебе чести сжечь заживо пьяного? – только и смог усмехнуться я.

– Я убил его, – спокойно отозвался парень. – Пристрелил как собаку, потом поджег.

А я понял, что мне не за что его ненавидеть или мстить.

– Можно мне с глазу на глаз? – глянул я на Давида. Тот кивнул, и они с Яном отошли к машине. – Дай мне правду – тебе помог кто? – глянул я сурово на Романа, но он только насупился. – Потому что если тебе помогли, я должен знать. Нашими слабостями могут пользоваться. Скажешь правду – я сделаю все, чтобы тебя оправдали.

– Как? – усмехнулся он презрительно. – Тебе дела не было до того, что творил твой отец. Те, кто верили ему, теперь либо мертвы, либо корчатся в лазарете! Почему ты это допустил? И как мне вообще тебе верить?

Он развернулся и зашагал к машине, а я проследил, как опер Горького выходит ему навстречу с переднего и ускает в салон. Давид курил неподалеку, о чем-то говорил с Яном. Когда я остался в одиночестве, он направился ко мне.

– Давид, я хочу расследования, – посмотрел в его глаза. – Если этот расколется, кто ему поспособствовал…

– Он сдал пушку.

Во рту пересохло. Такие простые, но в то же время тяжелые фразы, полные равнодушия.

– Дар, соболезную, – глянул на меня Давид. – Держись.

– Ты ведь в курсе, что произошло вчера?

– В курсе, – кивнул он и достал очередную сигарету. – Я веду это дело.

– На чьей стороне? – резко потребовал я.

Он медленно затянулся, выдыхая клуб дыма.

– Я прощаю тебе этот вопрос только потому, что у тебя горе, Дарьяр, – посмотрел мне в глаза. – Я не смог тогда добраться до убийц твоего брата по закону. Но никак не препятствовал твоей собственной расправе. Работать на нейтральной стороне непросто, но я делаю все невозможное. И здесь я тоже на стороне общего закона.

– Ты видел полу-обращенных у нашего целителя?

– Меня туда не пустили… – он многозначительно сверкнул глазами.

– Давид, если это дело рук экспериментов Высших – никакого мира не будет. Я проведу независимую экспертизу и дам этому делу огласку. Да, ты получишь их как нарушителей по твоему делу, но своему я дам ход. Вряд ли хоть одна из наших общин, с которыми ранее даже и был заключен мир, останутся равнодушны к тому, то у Высших теперь есть оружие…

– Я тебя услышал, – хмуро кивнул он, выбросил остаток сигареты и направился к машине.

– Дар…

Я встретился взглядом с Яном:

– Спасибо, что был тут.

– Я все еще тут.

– Ночь будет тяжелой. Пошли.

Я глянул на белую рубашку, покрытую сажей. В груди дернуло тоской по Ромке. Я бросил ее черт-те где одну. Но в душе был такой раздрай, что я сам не понимал, как мне из этого всего выдираться.

* * *

Стемнело. А я все сидела в темной комнате в пустоте. Почему-то была уверенность, что Дар не позвонит. Да, он говорил, что не отпустит. Но не отпустить и исчезнуть самому – разные вещи.

Может, ему что-то наговорил отец? Почему я сразу не подумала?

Эта мысль сорвала меня с места, и я решительно направилась вниз. Гостей было еще много, поплутав по залу, я так и не нашла отца. Ужасно не хотелось ему звонить – он не видел меня столько месяцев, но даже не подошел поздороваться. Но пришлось сцепить зубы и набрать его номер. Ответил он только после второго звонка.

– Ромалия, я позади…

Я обернулась и, увидев его возле лифта, направилась прямиком к нему. Он смотрел на меня с непонятной мне слабой улыбкой и чему-то кивал, глядя мне в глаза.

– Ты очень похожа на маму, – произнес вдруг с такой нежностью.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого вдруг раскисла. Горло сдавило спазмом, и я застыла взглядом, пережидая, когда влага рванется из глаз, чтобы образ отца перестал плыть перед глазами.

– Что ты ему сказал? – выдавила, когда удалось разомкнуть парализованный рот.

– Пойдем, – кивнул он мне на лифт. – Что у вас случилось?

– У нас?! – вскричала я. – Ты у нас случился! Что ты ему наговорил?!

– Ничего, – с наигранным удивлением пожал он плечами и кивнул на ожидавшую кабину лифта. Когда я зло прошла внутрь, последовал за мной и нажал кнопку. – Я предложил ему мир. Чтобы вы с ним могли жить спокойно. И мне показалось, Дарьяр тоже этого хочет. Вот и все.

– В доме его отца случился пожар! И Дар умчался в поселок. Только меня не взял…

– Ромалия, я бы тоже не взял, – изумленно всмотрелся он в мое лицо.

– Это ты! А у нас с ним все не так! Он даже разговаривать по телефону не стал! Уверена, ты что-то ему сказал!

Оказалось, лифт уже раскрыл створки на нужном этаже, и на меня уставилась Лара.

– А я тебя ищу, – глянула она на меня, потом вдруг одарила отца таким жгучим взглядом, что у меня все противно сжалось внутри. – Ром, пошли, я ужин в номер принесла – тебе и себе. Есть хочу – умираю…

Отец даже шага из лифта не сделал – сложил руки в карманы и только проводил меня каким-то тоскливым взглядом. Я даже обернулась, чтобы досмотреть его до конца, прежде чем его скрыли дверцы. Когда мы с сестрой остались в коридоре одни, захотелось спросить, что такого между ними произошло… но вдруг это стало неинтересно.

– Я, наверное, все же поеду за Даром. У тебя найдется, во что переодеться? Мои шмотки остались у него в машине.

– Ром, перестань! – подхватила меня под руку Лара и повела обратно в номер. – Ну не на ночь же глядя!

– Причем тут на ночь? – уперлась я, дернула руку из ее хватки и отскочила к стенке. – Лара, пусти! – Мы уставились друг на друга. Я – гневно раздувая ноздри, она – в непонятном мне отчаянии. – Я уверена, что отец ему наговорил что-то, – заговорила я. – Наверняка угрожал! А еще этот пожар. Я должна ехать, Лара!

– Это я наговорила, – вдруг спокойно заявила она и кивнула мне на номер. – Пойдем покажу.

Она развернулась и толкнула двери.

– Что ты ему наговорила?

Последовала я за ней настороженно, готовая броситься прочь в любую секунду. Поверить, что все ее чувства – обман, вдруг стало легко. Мне не привыкать быть брошенной.

А Лара включила торшер у окна и плавно направилась к столику:

– Сядь, пожалуйста. Поверь – ты все равно сядешь. – Она наполнила стакан водой и опустилась на край одного из двух кресел. Я не двигалась. – Ты – не его дочь, – кивнула Лара на двери и усмехнулась. – Он сам подложил мать другому, но последствия так и не принял.

Надо было садиться – она была права. Теперь же меня просто парализовало.

– А чья?

– Медведя. Правящего южного региона, с которым отец заключил мирный договор и получил пост за высокие дипломатические достижения. Твой отец – оборотень, Ромка. И ты – очень особенная.

– Что за бред, Лара? – прошептала я, дрожа. – Ты это все наговорила Дару?

– Рома, я прочитала мамины дневники. Там – всё. Она любила твоего отца. И тебя любила очень. Но мой отец сделал ее несчастной.

Я медленно покачала головой, не спуская с нее взгляда:

– Зачем ты рассказала это Дарьяру?

– Я не это рассказала. Я рассказала, что твой дар – притягивать таких, как он. За вас они на все готовы. И отец решил не упускать шанс. Он уже предложил ему мир за тебя, как когда-то твоему отцу. А я не хочу, чтобы тебя ждала участь матери!

– Какая участь?! – вскричала я. – Я что, замужем, как она, и у меня есть деспотичный муж, как у нее, который не дал ей счастья, а просто использовал ее дар?! Ты вообще разницы не видишь?!

– Рома, он не отдаст тебя! – поднялась Лара. – Неужели ты не понимаешь, он просто использует…

– Да кто его спросит?! – топнула я ногой. – Мне плевать, что он себе думает! Ты прочитала в дневнике, почему мама вернулась? Почему она не осталась с моим отцом? – Она открыла рот, но я не дала сказать: – А я тебе скажу! Она тебя любила тоже, идиотка! И не ее привязанность к моему отцу он использовал, а любовь к тебе! Если он вообще что-то использовал…