Текст книги "Перепутье: Начало после конца"

Глава 29: Цели пути

Сидя у костра, Адам подкидывал травинки в пламя и размышлял.

– Как можно так, черт возьми, неужели мало погибло?!

Он прошептал мысли вслух, со злостью бросив мелкий камень в стену старой придорожной кофейни, полностью поросшей мхом. Звука удара он не услышал. Камушек сначала попал в мягкие объятия темно-красного лишайника, а потом, отскочив от него, свалился в не менее мягкую поросль темного мха. Это была первая ночь после нападения Изгоев. Он, Тихий и Мари с Альфой покинули злополучный город, а к вечеру остановились здесь – в «Тихой гавани Карла». Их пути и пути Каперов неожиданно разошлись. Адам, до сих пор не мог понять, что тогда произошло. В какой-то момент Безрукий просто подошел, положил механическую ладонь ему на плечо и сказал:

– Ты мне с самого начала не нравился, Меченый, но будь оно так и сейчас, я бы все равно не имел права заставлять тебя идти с нами дальше. Мы исполняем священный долг Каперов, а ты – не один из нас, хоть и тесно связан. Забирай своих друзей, берите припасы и идите своей дорогой. В конце концов, ты избранник мировой судьбы, а я сомневаюсь, что судьба всего мира должна коваться в неволе моих принуждений. И, если сможешь, то прости мне мои гневные высказывания, поверь, они были сделаны не со зла.

На предложение вернуться в Арбор, все взвесить и найти решение, при котором шанс на успех задуманного хотя бы был, Маркус громко рассмеялся. Он похлопал Адама по спине, словно тот удачно пошутил, почему-то подмигнул и ушел, оставив предложение без словесных комментариев. Если поразмыслить, они не были нужны. Его реакция уже являлась ответом. Этот человек стремился только к проявлениям воинской доблести. Его не интересовала месть, как он говорил или же победа, казалось, он просто искал смерти, но, не сдавшись перед временем, а попытавшись осилить непосильное. Это чувство от него передавалось к остальным Каперам. Безумцы, они все поддержали идею идти дальше. Они, как и он, не боялись смерти. Как и их лидер, сами того не подозревая, они грезили о ней и геройствовали, ради насыщенной яркости последнего события. Их не смущало ничто: ни кровь товарищей, к которой все еще прилипали их ботинки, ни сожженные тела друзей, ни гарантированная смерть их самих. Они были безумны, как и Безрукий. Их безумие, будучи непонятно любому другому человеку, возмущало, заставляло критиковать его. Однако стоило признать, что сквозь пелену негатива пробивались и другие чувства, такие как: восхищение силой духа, безмерное уважение решимостью и вдохновение уровнем свободы всех этих людей.

После слов Маркуса Адам не был в состоянии что-либо решать. Он сел на грузовой ящик и обхватил голову руками. Напряжение в голове ощутимо росло. Он устал. Физически устал в меньшей степени, но морально… Морально он был чуть ли не раздавлен. Ему не хотелось ничего. Он даже подумывал о том, чтобы попроситься в отряд к Маркусу обратно, объяснив такое решение собственной волей. Попытаться найти в походе к смерти прощение всех прегрешений – чем не цель на оставшуюся жизнь? Вряд-ли подобное можно отнести к замыслу мирового масштаба, но все же… Окликнуть Безрукого мешало только одно – осознание того, что Тихий и Мари пойдут за ним, а их смерти он не хотел.

Решение следовать к Кредам родилось из предложения Тихого. Узнав новости, Следопыт знатно приободрился и даже не поморщился, когда взмахнул пораненной рукой.

– Значит, отправляемся искать твою жену? – скорее утверждая, чем спрашивая, сказал он. – Путь долгий, но мне известный и припасов мы наберем вдоволь. Все обернулось не так плохо, как могло было, – продолжал он рассуждать вслух.

– Мне кажется, нам нужно вернуться в Арбор, – тихо ответил ему Адам.

– Нам не нужно в Арбор, что нам там делать? Ты ведь хотел найти жену все это время или я что-то попутал?

– Тихий, ему сейчас не до этого, – заступилась за Меченого Мари. – Он грустит и не знает, как поступить. Я, ведь, права?

– Не знаю, – ответил ей Адам. – В Арборе вы сможете не подвергать себя опасности, и я успокоюсь, перестану бросаться из стороны в сторону, как идиот. Найду работу, начну жить как нормальный человек. Прошло больше тридцати лет, Аннет меня точно не захочет знать. Наверное, нам все же стоит вернуться.

– Исключено! – резко отреагировал Тихий. – Я в Арбор ни ногой, пока там нет Маркуса или же пока мы не совершим нечто, что сможет защитить нас от Совета. – Он поднялся на ноги, подошел к Адаму, нагнулся над ним и посмотрел в глаза. – Пойми ты, хочешь ты того или нет, но ты – избранный, а у избранных нет стандартного пути. Ты должен ковать этот мир, а не прогибаться под него. У тебя есть силы великой Матери, она выбрала тебя, а в своем выборе она не ошибается никогда. Я с тобой до конца и это мой выбор. Мари тоже способна решать за себя. Мы здесь, потому как мы так решили. Я прошу тебя забыть о горе, боли и прочем ненужном, прошу сделать шаг в неизвестность, чтобы мы могли пойти по следам.

Тогда все и решилось. Тихий был прав. Что бы ни происходило, нельзя было жалеть себя, так же как и нельзя было брать на себя лишнюю ответственность. Каждый сам решает за себя, так было всегда, так всегда и будет. Идти воевать или не идти, совершать тот или иной поступок или же забиться в страхе под кровать и вздрагивать от дуновений ветра – все это выбор каждого и каждый за него в ответе перед собой. Соня выбрала пойти в поход, она знала риски. Мари, Тихий, остальные, они тоже знали. Последствия одних и тех же действий для разных людей могут быть отличными, но судьба не знает слова «надежда». Верь ты хоть тысячу раз, что беда обойдет, если ты краем глаза заглянешь в ад, это все равно не спасет, когда демон ухватит тебя за ногу. И кого винить тогда: его, того кто создал ад и демона, или себя, того, кто решил рискнуть? Все сводилось к последнему, к итоговому решению.

Ночь в «Тихой гавани Карла» выдалась спокойной без каких-либо событий. За предоставленное дежурством время, Адам успел обдумать все. Ближе к утру его на посту дозорного сменил Тихий. Поспав пару часов, Адам проснулся полностью отдохнувшим, и весь путь до Каперской заставы дался ему легко. Там они не задержались. В заставе пробыли одну ночь, а утром снова отправились в путь. Потом были ночи в небольшом поселении Свободных, лагере торговцев и в забытой всеми богами деревне, спрятанной в холмах. В ней проживали на вид самые обычные люди, но была и у них особенность: все жители приходились друг другу родственниками в той или иной степени – шведская семья, размером в две сотни людей! Об истории знакомства с «семьей», так называли себя жители деревни, Следопыт предпочел умолчать. Однако по тому, как его приняли и без того было понятно, что та история глубоко личная и даже пикантная. Если бы Мари и Адам не знали Тихого, они бы подумали, что тот сам из членов «семьи».

В деревне задержались. Впереди был долгий переход с остановками в диких условиях. Следопыт решил уйти от проверенных маршрутов в пользу большей безопасности. Остальные ему полностью доверяли в этом вопросе. Попасться на глаза бандитов или фанатиков какой-то оккультной группировки совсем не хотелось, а их в этих местах развелось, как мух над трупами.

Покидая деревню, Адаму показалось, что он увидел среди провожающих людей Соню. Ее глаза цвета океана и светлые волосы мелькнули то ли в реальности, то ли в памяти. Так или иначе, оглянувшись снова, он ее не нашел. Да и не могла она быть здесь. Она мертва. Он уже свыкся с этим фактом. Он должен был думать о целях пути: найти Аннет, избавиться от долга перед Калиго и сохранить жизни своим друзьям.

Глава 30: Обновление

– Что, еще? Ну, на! Лови!

Адам снова кинул высохший до состояния кости корень, и Альфа с радостью умчалась за ним. Теперь они останавливались на длительное время и среди дня. В «пустошах» – так люди называли местности, пораженные силой Матери на многие километры вокруг никто не обитал. Более того, даже те, у кого не было постоянного дома, через них старались не ходить. Поговаривали, эти места были прокляты. Якобы те, кто через них проходил, терял рассудок. Ничего подобного Адам пока не ощущал, единственное что, грустно было наблюдать за бесконечными пустынными пейзажами. Ни травы, ни деревца, ни значительных следов прошлого мира – великая Мать перелопатила все, пройдясь здесь опустошительными торнадо. Редкое счастье было найти хоть что-то, будь то проржавевший кусок автомобиля, часть робота или же вот корень дерева.

Во время дневных остановок Следопыт долго сверялся с направлением. Компаса он не имел, но север всегда находил правильно. Адам в этом тоже что-то понимал. Ночами он с легкостью мог отыскать на небе полярную звезду. Она всегда указывала на север, но вот как ориентироваться днем в этой проклятой пустоши, он не знал. Тихий путь всегда находил. Еще бы, он ведь был Следопытом Восточных пустошей! Пусть его родина была далеко, но почему-то верилось, что пустоши на востоке мало отличаются от их одноименных родственников на западе.

В этот день светило солнце. Мари занималась собой, Тихий рассматривал землю, Адам развлекал неустанную Альфу. Никто не заметил на горизонте одинокую фигуру с чем-то огромным за спиной. Когда незнакомец приблизился на расстояние, с которого его можно было хорошо рассмотреть, Альфа гавкнула и уставилась в его сторону. Незнакомцем был низкорослый мужчина с азиатскими чертами лица. Его тело было обмотано плотной черной тканью, ноги в странных сапогах, похожих на колодки, на голове широкая шляпа. Но самое удивительное было то, что он тащил за собой повозку, в которой среди баулов с вещами, будучи одетой в красивое красное платье сидела женщина или вернее сказать то, что от нее осталось. Странный мужчина вез за собой давно высохший труп.

Адам, Тихий и Мари схватились за оружие, взяли незнакомца на прицел, но тот никак не отреагировал. Он прошел в пяти метрах от места, откуда на него смотрели три пары удивленных глаз. Прошел и пошел дальше, бурча под нос странные слова:

– Я так давно не вижу дневного света, что уже забыл, как ты выглядишь. Ты красива, да, иначе я не стал бы тащить тебя на другой край света. И ты добра ко мне, всегда так внимательно слушаешь. Я же иду не просто так. Ты ведь помнишь, я обещал показать тебе мир? Прости меня, раньше мы не могли, нужно было много денег, но сейчас я сдержу свое слово. Жаль, что ты не говоришь уже много лет, я иногда скучаю по твоему голосу. Но это ничего, ты не расстраивайся! Ты можешь смотреть. Смотри, милая, вот он – мир, который ты так хотела увидеть. Смотри и за себя и за меня, а говорить буду я…

Он так и ушел, продолжая находить все новые и новые слова любви. Бедный слепец, он не знал, что его любимая женщина больше не могла ни говорить, ни видеть. А может знал, но просто не хотел менять планы. Сколько километров он прошел, сколько стран, сколько тягот он вытерпел, чтобы исполнить давний долг? Все это не могло быть напрасно. Живой или мертвой, но его любовь должна была побывать везде, и поэтому он шел дальше.

Адам подумал окликнуть беднягу, опустил лазган, успел даже раскрыть рот, но Тихий его остановил.

– Не стоит, – приглушенно проговорил Следопыт. – Не разрушай его мир.

Его слова несли ужасный смысл, но глобально он был прав. Жизнь дана каждому из людей как великий дар, и лишь его владельцу дано решать, каким образом он должен быть реализован. Все остальные не имеют никакого веса в решении этого вопроса. Мнение всех остальных – лишь попытка завладеть этим даром. Адам это понимал, поэтому промолчал.

Силуэт одинокого странника с повозкой за спиной потерялся вдали, когда Тихий скомандовал конец привала. Их путь через пустоши продолжился. Пятый день подряд одни и те же виды: одна и та же земля под ногами и абсолютно ровный горизонт. Если бы не интересные беседы и нескончаемый оптимизм Альфы, давно стало бы невыносимо скучно. Хорошо, что правило «хороший путь любит тишину» в пустошах не работало. Кричи хоть во все горло, никто тебя не здесь услышит. Над этими местами не летали даже птицы.

Адам поделился историей о встрече с Изгоями в тоннеле, рассказал, что слышал их голоса. Мари сразу сделала вывод, что Изгои обладали каким-то особым видом коммуникации, говорила что-то про частоты и вибрации, сделала предположение о диффузной передачи информации в разряженное поле Земли. Теория интересная, но Адаму она показалась какой-то уж слишком фантастической. Представить, что у планеты имелся огромный аккумулятор памяти, распыленный на мельчайшие частицы, но исправно функционирующий с момента возникновения, было слишком тяжело. Да даже, если бы это оказалось правдой, какой толк из этого открытия: быть с Изгоями на одной волне или же копаться в нескончаемом потоке сохраненной информации в поисках чего-то конкретного? Все это казалось слишком сложным, особенно для обсуждения в без того непростой ситуации.

Сама Мари много говорила о любимом деле – изучении флоры и фауны. Она многое знала. Даже Тихий был удивлен ее познаниям, а он повидал немало в своих путешествиях. За время жизни вне общества Следопытов он успел пройти вдоль и поперек всю Европу, побывал на севере Африки и даже глубже, в местах, где жили Властители червей и таинственные Лунные странники. Его рассказы походили на сказки, но приходилось верить. После встреч с велиалами, богами и Изгоями, Адам был готов поверить во все, что угодно. За тридцать два года, что он пролежал в беспамятстве, мир изменился до неузнаваемости. Эта планета больше не была старой доброй Землей, теперь она была чем-то другим, совершенно новым образованием, имеющим крайне мало общего со своим предшественником.

Ночь выдалась холодной. Кое-как помогали спальные мешки, полученные в подарок от «семьи», но от стылой земли так просто не отмахнешься. Тихий говорил, что еще два дня пути и пустоши закончатся. Адам ему верил. Завернувшись в мешок поплотнее, прижавшись боком к Мари, он почему-то улыбнулся. Он идет к Аннет, у него есть настоящие друзья, а за спиной столько приключений, сколько он не надеялся встретить за жизнь. Теперь все было иначе. Его окружал новый мир, ему была подарена новая жизнь, да, и он сам был теперь каким-то другим, совершенно новым человеком.

Глава 31: Ясная погода

– Не забывай обо мне, мой Вельге…

Адама резко вырвало из объятий глубокого сна. В сновидениях он снова видел Соню. В последние дни она являлась ему каждый раз, когда он смыкал глаза. В этих снах они были вместе. Они проживали сказочную жизнь полноценной семьей. У них были дети: двое светловолосых мальчуганов и девочка с глазами цвета океана, точь-в-точь, как у матери. Дети всегда были послушны, красивы и веселы. Когда отец обращался к ним, их кожа начинала сиять нежным светом, словно внутри каждого из них зажигалось солнце. «Прекрасные создания», – думал про себя Адам и во сне, и уже проснувшись. Соня во снах была не менее прекрасной. Ее скромная красота, глубина волшебных глаз и бархатный голос мигом разгоняли биение сердце до максимума, заставляли умиляться и благодарить судьбу за столь щедрый подарок. Она была с ним нежна. Она внимательно слушала все, что ей рассказывал Адам, с любовью в глазах наблюдала, как он работал, всегда встречала его теплой улыбкой. Она была мечтой, до которой он смог прикоснуться одним лишь пальцем. Мечтой, которую у него так быстро забрали.

– Опять эти сны?

Следопыт сидел на камне, скрестив ноги. Его глаз был закрыт, но он все равно видел с помощью протеза.

– Да, – потянув шею, ответил ему Адам. – Они терзают мое сердце, – чуть тише добавил он, увидев в паре метров спящую Мари. – Я иду к своей жене, и я люблю ее, но честное слово, Соня свела меня с ума и продолжает это делать через сны. Даже не знаю, как это выдержать.

– Ты чувствуешь вину, – сразу, не раздумывая, подметил Тихий.

– Какую вину?

– Ну, как какую? Наверняка ты считаешь, что изменил Аннет, что предал ее, хотя ты познакомился с Соней до того, как узнал, что жена жива. Я бы не считал это изменой.

– Разве время имеет значение?

Адам усмехнулся и встал, чтобы лучше размять спину.

– Обстоятельства имеют значения, – ответил ему Тихий, продолжая сидеть в неудобной позе. – Ты попал, считай, в новый мир. Здесь на тебя навалилось все, ты чувствовал себя одиноким, и тебе встретилась на пути Соня. Эта девушка была способна вскружить голову любому, поверь мне! Не удивительно, что ты впечатлился. А твоя жена, если она все же не плод воображения, я уверен, с кем-то близость она точно имела. Ты говорил, ее представили, как полковника Кредов?

– Ну, да…

– Так, тут все понятно. Повторюсь, если она все же жива, то на подобной должности одной вообще никак, у нее точно кто-то есть или был. А может, и был, и есть.

– Ну, спасибо, умеешь ты подбодрить с утра.

– Не благодари. Я не должен давать надежду, я должен сохранять твое психическое состояние, пока ты не войдешь во вкус этой жизни. Не забывай, ты – меченый. Это многое значит.

– Ну, как же я могу? Ведь ты не даешь мне об этом забыть, мой одноглазый друг.

Адам похлопал Следопыта по плечу и ушел справить нужду за одну из прогнивших машин. Тихий в ответ улыбнулся.

– Доброе утро, – донесся сонный голос Мари.

– Доброе, – не отрываясь от медитации, ответил Следопыт. – Что-то вы сегодня раньше проснулись, неужели солнце спать мешает?

– Ага, солнце и бубнение двух каких-то стариков. Жаль, разобрать не смогла, о чем они говорили… – Мари поднялась в локтях и, кряхтя, пожаловалась, – Я ужасно скучаю по кровати. От сна на земле все бока болят.

– А я думал, ты уже привыкла.

– К такому нормальный человек привыкнуть не может. Боги, моя спина! – Мари вытянула руки над головой и, насколько могла, потянулась. – А где Альфа? – спросила она, закончив упражнение.

– Была за тем столбом. Думаю, там и лежит.

– Ну, хорошо. Пусть отдыхает. Она как-никак с Адамом полночи в дозоре провела.

– И со мной потом сидела. Она пошла только, когда солнце встало.

– Порой я удивляюсь этой собаке.

Мари отхлебнула из фляги и приступила к сбору спальника.

– Слушай, а как Альфа появилась у тебя? Ты вроде не рассказывала ни разу.

– Да, тут и рассказывать нечего, – не отрываясь от дела, ответила женщина. – Она сама пришла на следующий день после смерти матери. Я всегда считала, что ее приход это подарок судьбы. Она появилась в момент жизни, когда мне больше всего нужна была компания.

– Занятно, – протянул Тихий. – Интересно, что белая овчарка делала в Реликтовом лесу?

– Не знаю и думать не хочу. Я просто рада, что она со мной. Мне этого хватает. Завтракаем и выходим?

– Да! – Следопыт одним прыжком слез с камня, ладонями разогнал кровь по мышцам, после чего довольно посмотрел на безоблачное небо. – Хороший день, – вслух произнес он и добавил, – В лес Снов входить нужно только такой погодой.

К тому самому лесу, о котором обмолвился Тихий, вела широкая автомагистраль. Конечно, она давно не исполняла своей роли. Крыша с установленными на ней солнечными панелями в лучах ясного дня напоминала сито. На редких сохранившихся местах она поросла кустами с ярко-фиолетовыми листьями, но в большинстве опоры просто не выдержали груза, событий, времени, в конце концов и обвалились на полотно. В местах просветов асфальт взбугрился, пошел трещинами, порос травой. Чисто визуально так было даже лучше, разнообразие красок придавало настроения этому месту.

Время от времени на пути встречались поросшие темно-бурым лишайником автомобили. Мари сразу приметила в поросли лишайника-мутанта, основу питания которого составляли пластмассы и краска. Оно не удивительно, влияние человека на природу заставило все перестроиться. Адам давно слышал, что пластиком начали питаться шершни, несколько видов червей, даже рыбы, почему же лишайник должен был остаться в стороне?

Магистралью давно не пользовались. Как объяснил Тихий, ее начало затерялось в пустошах, а конец упирался в лес Снов – место с плохой репутаций среди проводников. Караваны здесь не ходили, а из-за этого, в свою очередь, в лесу Снов и около него никто не селился. Хотя в последнем Следопыт не был уверен, он на это надеялся.

Чем ближе оказывался край леса, тем хуже становилась погода. Небо затянулось тучами, поднялся холодный ветер. Литья-полотна высоких каменных деревьев звучно хлопали и развивались, грозя сорваться с каменных ветвей. Грохот их волнений был слышен издали.

– Не хорошо это, не та погода… – нахмурившись, выдал Тихий, всматриваясь в широкие листья-полотна.

– А что не так? Это даже не буря, так, подвывает. Бывало и хуже, разве нет? – на всякий случай, перехватив лазган удобней, спросил Адам.

– Бывало хуже, но здесь особый случай. Среди проводников есть поверья, они касаются многих мест. На счет этого сказано, что идти через него нужно только в ясную погоду, иначе будут неприятности.

– А какие неприятности? – в голосе Мари слышался интерес вперемешку с плохо скрываемым беспокойством.

– Никто не говорит, иначе это перестало бы быть поверьем, а стало бы руководством.

– Глупость какая-то! Сразу бы сказали, в чем дело и проблем бы не имели, а так, стой да голову ломай, что не так с этим лесом.

– Мы будем настороже, Тихий, – вернулся в разговор Адам. – У нас хватит зарядов, чтобы разобраться со стаей велиалов. Не думаю, что здесь мы встретим кого-то страшнее.

– Человек всех опасней, Меченый. Животных я не боюсь, Изгои орудуют только в ночи, а вот, люди, они не знают жалости ни днем, ни ночью. Вдобавок, если они выжили в этой глуши, то у них тоже есть заряды. Нам бы погоду ясную…