Текст книги "Майсы с пейсами. Серия «Писатели Израиля»"

Папа Римский еврей?!

Как-то раз главный редактор крупной газеты, название которой хранится в нашей памяти, явился на работу прямо с большого бодуна. В эту тяжелое утро он был похож на загнанную лошадь, которая, будь у нее малейшая возможность, с удовольствием пустила бы себе пулю в лоб! В башке у главного редактора гудело, как не гудит даже в кузнечно-прессовом цехе. Жажда мучила его, как умирающего в пустыне. В эту трудную минуту он даже за литр «Абсолюта» не взялся бы вспомнить, что «жи» и «ши» пишутся через «и», а «чу» и «щу» через «у»! А на беду ему срочно нужно было писать редакционную статью про Папу римского, который в Израиле был с официальным визитом.

В редакции Главный застал простого редактора Асю Абрамовну, которая вычитывала скучный материал про пагубные мужские привычки и поэтому, хотя и не была с большого бодуна, была похожа на сонную муху.

– Слушай, Ася, – с порога прохрипел Главный, – ты помнишь, как зовут Папу?

– Конечно, помню! – обиделась Ася. – Абрам Моисеевич!

– Абрам Моисеевич?! Не может быть!! – поразился Главный.

Помните, он был с очень большого бодуна и действительность воспринимал в штыки, настороженно и критически.

– Выходит, Папа еврей?!

– Естественно! – подтверждает Ася. – И по папе и по маме!

– Хм, надо же, Папа Абрам Моисеевич! Просто фантастика!.. Слушай, а ты можешь проверить еще раз его имя! Что-то мне не верится! – просит Главный, и залпом выпивает литровую бутылку минеральной.

– Зачем проверять?! Что я, имя своего папы не знаю?! – совсем насупилась Ася.

– Что?! Какого твоего папы?! Дура! Набитая дура! – заорал Главный. – Мне имя Папы Римского надо! Мне передовицу надо про его визит писать!.. Абрам Моисеевич – папа Римский! Ну, мать, ты просто меня убила!

Даешь народу «Сано»!

На радио «Рэка» есть передача, где населению Израиля рассказывают про всякие чистящие все на свете средства фирмы «Сано». И вот как-то звонит один радиослушатель и спрашивает, а где можно купить это самое «Сано»?

И представитель фирмы очень советует пойти в магазины фирмы «Тамбур».

– В этих магазинах, – говорит представитель бодрым голосом, – вы вообще можете купить себе абсолютно все самое необходимое: от веревки и мыла и до табуретки и крючка!

В общем, передача очень оптимистичная вышла.

Пятна на Монике

Помните, маленькое пятно на платье Моники Левински, оставленное большим человеком Биллом Клинтоном, взволновало человечество больше, чем огромное нефтяное пятно от танкера «Могучий», которое покрыло, чуть ли не половину Тихого океана! Америка жила только этим. Фирма «Леди» тут же выпустила замечательный пятновыводитель «Моника Б.», а сама Моника с утра до вечера не закрывала рот, на этот раз, чтобы давать интервью… Сонная Америка сутками на пролет не спала, чтоб не дай Б-г не пропустить что-то самое пикантное.

Но Клинтону удалось разжалобить американское общество и доказать даже домохозяйкам свою полную невиновность при абсолютной причастности. И чопорная Америка, думающая, что детей по-прежнему приносят аисты, простила его. А одна уважаемая газета написала так:

«Билл прощен и оправдан! И теперь ему наконец-таки есть чем закрыть рот Монике Левински!

Лично я бы не легла в могилу!

Брали как-то на радио интервью у депутата Кнессета Марины Солодкиной. Разговор шел о щепетильной теме, связанной с погребением усопших и с выделением мест на кладбищах.

– Что вы можете сказать по теме? – спросил журналист у Марины.

– Что скрывать, есть большие проблемы с захоронением, – ответила депутат. – Места выделяются очень плохие. Знаете, в такую могилу лично я бы не легла!

А поскольку Марина Солодкина пользуется популярностью, это ее решение обрадовало многих избирателей.

Нам бы хотелось больше!

Однажды на радио, в прямом эфире, шел нелегкий разговор об изнасиловании женщин в Израиле.

– К сожалению, – сказала представительница одной женской организации, – количество изнасилований в нашей стране намного больше, чем нам бы хотелось!

А сколько им хотелось, она так и не сказала.

Не верю!

В концерте, посвященном какому-то празднику, участвовали звезды первой величины. И, конечно, Михаил Жванецкий. Режиссер был не простой, а из тех, кто всегда кричит «не верю!». Все номера у него планировались в крайне оригинальной режиссерской трактовке. Один на сцену должен был выехать на телеге, другой чуть ли не свалиться с неба. А когда пришел Михаил Михайлович Жванецкий, режиссер сразу взял его в оборот и сказал ему бодрым голосом:

– Значит так, Михал Михалыч, ваш выход должен поразить зрителя! Сделаем так: Вы выходите на сцену по диагонали и, не глядя в зал, подходите к рампе, там будет стоять небольшой оранжевый заборчик, на котором висит реклама спонсора. За ним мы спрячем ваш знаменитый портфельчик. Вы наклоняетесь, берете портфельчик, обнимаете его, как лучшего друга и идете к микрофону!..

Жванецкий молча слушал, потом в несвойственной ему манере сказал:

– Слушайте, товарищ, идите Вы на х-й!

– Понял! – миролюбиво сказал режиссер. – Тогда выходите с любой кулисы прямо к микрофону!

Кто ответит за базар?

На фестивале «Славянский базар в Витебске» все, кто обслуживал мероприятие, носили майки, где на спине было написано «Я отвечаю за базар!». Кажется, это был первый случай, когда ответственные люди готовы были взять ответственность на себя!

Провокатор

Одесский народный драматический театр в торжественном убранстве. Готовится премьера спектакля про партизан. Приглашен районный партактив, ветераны войны, бывшие партизаны. Главная роль командира партизанского отряда отдана артисту от Бога и пьянице по жизни… назовем его Василием Яблоковым. Освобожденный парторг Народного театра Кукиянов был категорически против Яблокова. Он говорил, что эту роль надо заслужить! А Василий пьет и этим может бросить тень на все партизанское движение. Но парторга уговорили. Василий клялся, что завяжет пить и проведет в театре политинформацию! А режиссер бил себя в грудь, что приставит к Василию надежного человека, чтобы он в день премьеры не наклюкался! На этом и порешили.

Фабула спектакля была хоть и простой, но очень драматичной. В партизанском отряде завелся провокатор, который предал своих товарищей за жирные фашистские подачки. Весь спектакль отряд пытается выявить провокатора, но он хитер и коварен. И только в самом конце командир партизанского отряда в лице Василия Яблокова находит его и со словами «Собаке – собачья смерть» вершит над провокатором страшный, но справедливый суд, то есть всаживает в него всю обойму из именного маузера.

И вот настал день премьеры. Надежный человек не оставлял Василия ни на минуту. Он так рассчитал, чтобы даже в туалет они хотели вместе. А режиссер проводил с ним воспитательные беседы и умолял не срываться, так как поручился за Василия своим партбилетом! За десять минут до начала Василий Яблоков был еще трезв, как председатель Общества трезвенников на людях! Но как оказалось, что за пять минут до начала он уже совершенно не вязал лыка и уже не смог бы отличить нашего от немца. Надежный человек разводил руками и лепетал что-то про полтергейст и другие чудеса. Срочно вызвали пожарного, и тот из брандспойта вылил на Яблокова около ста литров ледяной воды. Душ Яблоков хоть и принял, но душой его не принял совершено. Он кричал на пожарника: «Фашист, я тебя запомнил нечисть!» и даже умудрился его боднуть головой. Короче, начало спектакля пришлось затянуть. Яблокову давали нюхать нашатырь, хлопали его по щекам, отпаивали каким-то отваром, который даже покойников ставит на ноги. Он фыркал, как лошадь на водопое и, вдруг, начал подавать человеческие признаки жизни и говорить на вполне членораздельном языке. В эту минуту у режиссера появилась маленькая надежда сохранить за собой партбилет.

…И вот, наконец, спектакль начался. Василий Яблоков с маузером за пазухой появился на сцене, где уже собрался весь партизанский отряд. Выглядел он, как полуживое существо после большого бодуна, но зрители встретили командира бурными аплодисментами. Хлопали даже представители районного партактива. И за кулисами все облегченно вздохнули. Однако мозги Яблокова все равно были сильно затуманены, потому что норма алкоголя в его в крови все еще оставалась смертельной! Однако и это не было смертельно. И все бы ничего, если бы Яблокову вдруг не попался на глаза «провокатор», которого он должен был разоблачить и уничтожить в финальной сцене. Яблоков уставился на «провокатора» и его бледное лицо начало быстро наливаться кровью и ненависть к предателю помутило и без того его замутненый разум. В результате он выхватил из-за пазухи маузер и со словами «Собаке – собачья смерть!» начал бешено стрелять в провокатора. Все артисты пришли в неописуемый ужас, потому что после этого играть уже было нечего, то есть, нежданно-негаданно в самом начале наступила финальная сцена, и нужно было давать занавес! Но провокатор не растерялся и сказал командиру партизанского отряда громко, чтобы услышал весь зал: «Мазила!». Таким образом он пытался замять инцидент, чтобы продолжать спектакль. Но не тут-то было. Яблоков, видя, что патроны не действуют, неожиданно схватил провокатора за горло и начал его по-настоящему душить. В эту минуту актер от Бога Яблоков так вошел в роль, что ни на секунду не сомневался, что перед ним настоящий немецкий прихлебала! Все бросились его отрывать от несчастного собрата. Пожарник на всякий случай начал поливать из брандспойта всю эту кучу мала! А режиссер нервно обдумывал, каким способом ему лучше всего покончить жизнь самоубийством.

Одним словом в этот день премьера не состоялась. На карьере Яблокова поставили крест, но его спасла перестройка. Однако, роль командира партизанского отряда у него со скандалом отобрали и отдали играть бывшему провокатору, а роль провокатора теперь вынужден был играть артист от Бога Василий Яблоков.

МаЙсы в штанишках

Сегодня в это трудно поверить, но автор книжки когда-то тоже был ребенком! Повзрослел ли он с тех пор, сказать трудно! Коротких штанишек он, правда, не носит, по деревьям лазает крайне редко, но удивительному готов удивляться, как в детстве и готов, как в детстве, шухарить и бедокурить!

Почти каждый может о себе рассказать, что в детстве…

…Однажды в гостях налил в аквариум стакан компота. Взрослые орали, а рыбы, наоборот, были очень довольны, потому что первый раз в жизни ели десерт!

…Поспорил с другом на пять копеек, что если духами полить деревья, то во дворе будет пахнуть весной. Духи были французскими! После них во дворе было, как в апреле. Мать ругалась и чуть не падала в обморок! Глупые взрослые, как будто пять копеек уже не деньги?!

…Развинтил пылесос, хотел посмотреть, как он дует? Вечером был задушевный разговор с отцом, теперь неделю не могу присесть! Все равно, завтра начну развинчивать телевизор! А впереди еще швейная машинка, соковыжималка и утюг. В, общем, работы так много, что присесть, ребята, не удастся!

…Полил бабушкины георгины керосином, а то она жаловалась, что они совсем не пахнут! Хотел, правда. полить духами, но они все ушли на весну.

…Проглотил целую упаковку таблеток! Мама сказала: «Хорошо еще, что это был «пурген!». А я вам скажу: ничего хорошего, что это был «пурген»!

Страшная тайна

Дочь наших друзей, когда ее привели на прием к «ухо– горло-носу» сказала врачу полушепотом и с таинственным видом:

– А у нас дома папа живет!..

Дядя йог

Когда я учился в первом классе, сказал, что не сделал уроки, потому что на моем письменном столе теперь спит дядя Миша, который приехал к нам в гости из Одессы. А он спит на письменном столе, потому что он бухгалтер! Он на кровати не умеет спать! А под голову он вместо подушки кладет всегда бухгалтерские счеты! Последствия вранья я не помню. А дядю Мишу зря обидел. Он бухгалтером век не был. Он электриком был и под голову всегда клал амперметр.

Наша Шанюша

Нашей барышне Шанюше было два года восемь месяцев. Приходит она как-то из детского сада, где ей испортили настроение при раздаче конфет. Скорее всего, она хотела много, а ей дали мало. А без настроения она здороваться не любит.

Я ее убеждаю:

– Поздоровайся с бабушкой Раей!

– Не могу! – отвечает Шанюша.

– Почему? – не унимаюсь я.

– Потому что у меня чешется нога!

Причина, конечно, уважительная, но я опять настаиваю:

– Поздоровайся с бабушкой Раей!..

– Не буду! – стоит на своем Шанюша.

Тогда я оставляю ее в покое и начинаю разводить философию на тему, что нужно дружить, что только тех, кто дружит и здоровается, угощают конфетами. И при этом лезу в буфет и достаю целый пакет «Барбариса». Шанюша делает вид, что не слышит, но, тут же бежит к бабушке Рае, а она, как назло, в ванне. Наша барышня терпеливо ждет минуты три, и только бабушка выходит, говорит ангельским голосочком и так громко, чтобы уже не было сомнений, что я тоже слышу:

– Здравствуй, Рая!!!

А потом подумала и сказала «Здравствуй, Рая!!!» еще один раз, контрольный. И прибежала получать дважды заслуженную конфетку.

Убеждаем Шанюшу подарить соску братику.

– Ты уже большая! А он маленький! Ты ему подари свою соску, а мы тебе купим подарок. Хорошо?

– Хорошо! – вдруг легко соглашается Шанюша.

– А что тебе подарить?

– Соску! – не раздумывая, говорит Шанюша!

Малютки

Когда я был ребенком, к нам во двор приезжал кинотеатр на колесах «Малютка». Это был старый, разукрашенный автобус, в котором показывали мультики. Пускали туда только детей, человек сорок. Ясно, что он всегда был забит до отказа, а родители ждали своих чад на улице. Сеанс шел двадцать минут. Потом шел следующий сеанс. Для нас это был праздник на колесах, потому что телевизоров тогда еще не было. И вот однажды, когда нам было лет по восемь, и первый класс был позади, Валерка Орлов стащил из дома бутылку яблочной наливки, и с этим добром мы пошли в «Малютку». Показывали «Машеньку и Медведя». Когда свет выключили, мы отхлебнули по глотку. Валерка не был жадиной-говядиной и давал всем попробовать наливочку. Пахла она антоновкой и напоминала компот. Поэтому, многие охотно приложились раза по два-три. Таким образом, бутылка с наливочкой обошла весь автобус.

А на экране Машенька говорила медведю «Высоко сижу, на тебя гляжу! Не садись на пенек, не ешь пирожок!..». А нас от наливочки начало сильно развозить, и мы сидели с трудом, а кто-то уже и не сидел.

Когда сеанс закончился, из автобуса начали вываливаться сильно выпившие дети. Все были навеселе, и от нас хорошо пахло яблоками. Наливочка оказалась чертовски хмельной, и нам еще часа три хотелось горланить песни. Но вместо этого нас пытали, но Валерку Орлова никто не выдал, даже девчонки. Потом родители растащили нас по домам. Не знаю, как остальным, а мне всыпали ремня! Он был широкий, кожаный, как у офицеров Советской Армии и имел чрезвычайно высокий КПД в воспитании подрастающего поколения. А когда я протрезвел, пришлось давать семье честное ленинское, что пить больше не буду! И до восьмого класса я действительно практически не выпивал! И после восьмого, кстати, тоже!

Так ленинское слово вырвало меня из беспощадных лап всепобеждающего алкоголизма!

Шесть умножить на четыре

Валерка жил в нашем доме на третьем этаже с окнами во двор. Семья у него была хоть и не полной, но сложной. Парадом там командовала бабушка. Она имела замашки кавалериста и рубила всегда с плеча.

– Эй, Валерка! Иди, сволочь, домой! – как-то позвала его бабушка-кавалерист.

– А чего там? – не отрываясь от игры в «Ножички», спросил Валерка.

– Мамка померла, вот «чего там»! – передразнила бабушка.

– Как померла?! – оторопел Валерка, до конца не понимая, что произошло.

– Потому что ты, паразит, не учишь арифметику. Роза Абрамовна опять заходила жаловаться!

…Валеркина мамка лежала на кровати, скрестив на груди руки. Мы с Валеркой затихли. У него покатились слезы.

– Вот, полюбуйся! – сказала бабушка. – А учил бы таблицу умножения, мамка бы сейчас живее всех живых была!

– Я выучу! – промямлил Валерка.

– Скажи «честное ленинское», паразит!

– Честное ленинское! – сказал Валерка. – Вот те крест!

– А «Ботанику» выучишь? – продолжала пытать бабушка.

– Выучу! – шмыгал носом Валерка.

– А кнопки Розе Абрамовне на сиденья будешь подкладывать?!

– Не буду! Никогда не буду!

– А что «жи» и «ши» пишутся через «и», выучишь?!

– Выучу, выучу! – обливался слезами Валерка.

– А убегать из дома будешь, паразит?

– Не буду, не буду! – клялся Валерка. Ему очень хотелось, чтобы мамка не помирала.

– Ну, смотри, Валерка! На первый раз поверим тебе! – сказала бабушка-кавалерист.– Давай, Нина, возвращайся к жизни!

И тут же, его мамка открыла глаза и села на кровать.

Они с Валеркой крепко обнялись и вместе плакали. А бабушка спрашивала:

– Ну, а сколько будет шесть умножить на восемь? А, не знаешь?! А ты не подсказывай, собутыльник! – замахивалась она на меня газетой «Труд».

Она никак не могла простить нам выпитую в кинотеатре «Малютка» яблочную наливку.

И Валерка, шмыгая носом, и боясь, что мамка опять помрет, срочно вспоминал, сколько же будет шесть умножить на восемь, и отвечал, морща лоб и делая мученическое лицо:

– Будет сорок… сорок…

– Сорок восемь, – совсем шепотом подсказала мамка. По-видимому, ей совсем не хотелось снова помереть.

Мушкетер и Христос

Дело было на пасху. Сын Изи Рабиновича, помешанный на романах Дюма, пришел из школы, где одним ухом что-то слышал про то, что Христос воскрес. Войдя в дом, он сказал торжественно, как и подобает событию:

– Партос воскрес!

Жук и малый бизнес

В четыре с половиной года я проявил способность к дикому предпринимательству, то есть обменял насовсем маленькую серебряную ложечку на большущего навозного жука. Ложечка была ерундовая, с многочисленными царапинами, матовым налетом, а жук, напротив, был как новенький, блестящий и резвый. Но родные не оценили эту удачу. Не помню, но могу предположить, что в тот день ремень долго проходился по моей заднице.

Увы, малый бизнес во все времена с боем и воем пробивает себе дорогу.

Детские картинки взрослого дяди

Когда мы были молоды и «чушь прекрасную несли», старость, на наш взгляд, начиналась уже лет после двадцати трех. Помню, будучи в пятом классе, мы жутко удивились, когда наш физрук Крюк Петрович, как мы его называли между собой, вдруг пришел в американских джинсах и майке с тигром на груди!

– Надо же, – сказала Наташка Томатова, возмущенная этим актом вандализма. – Пожилой человек и в джинсах!

Крюку было в ту пору лет двадцать пять, не больше.

А наш сосед, сорокалетний дядя Боря казался ровесником динозавров.. Когда мы узнали, что он собирается жениться, мы пришли в неописуемый ужас! В нашем понимании, жениться в сорок лет также нелепо, как в двенадцать выйти на пенсию, хотя многие уже мечтали!

Минздрав предупреждает!

Свидетелем этой истории я лично не был. А привожу ее только, чтобы внести свою лепту в борьбу против курения.

– Папа, а папа! А курить вредно?

– Вредно, сынок, вредно!

– Папа, а ты куришь?

– Курю, сынок, курю!

– Папа, ты, дурак, да?!

Ситуация, однако

У моих друзей продвинутая дочка. Когда ей было три года, ее взяли на корпоративную вечеринку с семьями. Там, естественно, был и главный шеф. От него зависела судьба, оклад и дальнейшая жизнь моих друзей. То есть, этот шеф был Бог и царь в одном лице. Но их продвинутая дочка не знала этих нюансов. Поэтому, стоило ей увидеть шефа, как она сказала весело:

– Правда, папа, дядя похож на обезьяну?!

Папа, чтобы не умереть на месте, вдруг подпрыгнул и начал спасать ситуацию. Он пустился в пространное рассуждение о том, что в некотором смысле все люди похожи на обезьяну, потому что существует теория… Дальше он призвал на помощь Дарвина и других сторонников дарвинизма. Потом он сказал, что обезьяны достаточно привлекательные и очень умные животные, и что лично он тоже похож на обезьяну. При этом он по-идиотски оттянул в стороны уши и скорчил бешеную рожу.

– Нет, ты на обезьяну не похож! Ты красивый, – упрямо сказала дочка, – а дядя очень похож!

После этого наступила зловещая тишина, тяжелая, как двухпудовый топор. Шеф, пытаясь не реагировать, реагировал все сильней. Он вдруг вспотел и пошел красными пятнами. Так плохо он реагировал обычно, когда его чихвостили в министерстве..

А тут из другой комнаты пришли другие дети, которые тоже были продвинутыми и не разбирались в тонкостях субординации. На беду, они слышали весь разговор. Кто-то сказал, что да, дядя – вылитая обезьяна и получил от отца затрещину. А другой сказал, что дядя похож на рака, такой же пучеглазый и тоже всегда пятится!

– А мой папа сказал, что вы козел! – радостно сообщил сын бухгалтера, который до этого детского откровения претендовал на должность главного бухгалтера.

– А мой сказал, что если ему не поднимут зарплату, он шефу натянет глаз на жопу! – похвалился Сеня и спросил, по-детски невинно, – Правда, папа?

– Клянусь, Юрий Юрьевич, я никогда не говорил, что натяну вам глаз… Чтобы я не сошел с этого места!.. Это детские фантазии. Иди сюда, придурок! – грозно приказал он сыну.

Но, конечно, кульминацией вечеринки стало физическое насилие над шефом. Один пятилетний парень, кажется сын секретарши, которая ради шефа готова была лечь под танк, да что там под танк, даже под самого шефа готова была лечь, стоял в стороне расстроенный. По-видимому, его мама ничего такого про шефа не говорила, а только его нахваливала. Поэтому, он просто подошел, и от досады пнул начальника ножкой под зад.

Короче, на вечеринке быстро сложилась тупиковая ситуация. И чем сильнее народ клялся шефу, что он не козел и, конечно, не обезьяна, тем жутче все выглядело.

Кончилось тем, что шеф схватил жену и быстро ушел, даже не удосужившись найти какую-нибудь формальную причину для этого. Только хлопнул как следует дверью. Взрослые были настолько убиты, что даже не стали вымещаться на детях.

…Но после того, как бухгалтер со свойственным ему философским взглядом на жизнь сказал «Вот, б-дь…», не имея в виду никого конкретно, и одновременно имея в виду всех, обстановка немного разрядилась.

Мужчины высказали мнение, что детей надо регулярно пороть, как сидоровых коз и, достигнув консенсуса в этом педагогическом вопросе, быстро напились. А женщины сошлись на мнении, что жена шефа – жирная корова! И, что так ему и надо, этому козлу! А дети затеяли игру в прятки и через минуту забыли обо всем, что тут произошло.