Текст книги "Торговый дом Гердлстон"

Глава XLII
В море ночью

Перепуганные африканские купцы бежали в темноте без всякой цели, перепрыгивая через заборы, преодолевая все препятствия. Они, задыхаясь от усталости, бежали до тех пор, пока не услыхали перед собой шума бушующих волн.

– Вы дьявол! – воскликнул, наконец, Эзра, подходя к отцу с таким видом, будто хотел ударить его. – Вот до чего вы довели нас вашими интригами. Что нам теперь делать? – С этими словами он схватил старика за шиворот и начал трясти.

Гердлстон бессмысленно глядел на него.

– Ты ее видел? – прошептал он дрожащици губами.

– Да, я ее видел, – грубо ответил Эзра. – И, кроме нее, я видел этого лондонского черта, и майора и бог знает кого еще.

– Это был ее дух, – испуганно прошептал его отец. – Это был дух убитой дочери Джона Гарстона.

– Это была сама Кэт Гарстон, а совсем не ее дух, – сказал Эзра, который во время их бегства понял истинное положение вещей. – Вы просадили все дело.

– Сама Кэт Гарстон? – воскликнул изумленный Гердлстон. – Ради бога, не смейся надо мной. Кто же была та женщина, которую мы положили на рельсы?

– Это была ревнивая шлюха, Ребекка Тейфорт. Она прочла мою записку, надела шляпку и накидку своей госпожи и пришла вместо нее ко мне на свидание. Проклятая дура!

– Значит, мы убили не ту женщину! – пробормотал Джон Гердлстон. – Значит, все наши старания не привели ни к чему, ни к чему!

– Нечего причитать! – сказал Эзра, хватая отца за руку и таща его по берегу. – Поймите, поднялась тревога, и нас ищут повсюду. Если мы попадемся им в руки, нас повесят. Все ваши проповеди и молитвы приведут нас к виселице.

Они медленно побрели вдоль берега.

– Куда ты ведешь меня, сын мой? – спросил, наконец, старик.

– Там, впереди, единственное наше спасение. Идите за мной и ни о чем не спрашивайте.

Перед ними засиял огонек. Теперь Гердлстон понял, куда они пришли. Это была хижина одного рыбака, лежавшая в одной миле от Крекстона.

– Что ты собираешься делать? – спросил Гердлстон, видя, что его сын подходит к двери хижины.

– Вы похожи на привидение, – сердитым шепотом ответил Эзра. – Если вы будете держать себя в руках, мы здесь в безопасности.

– Я чувствую себя много лучше. Можешь на меня положиться.

– Сделайте веселое лицо, – сказал Эзра и громко постучал в дверь.

Дверь открыл толстый человек средних лет, краснолицый, в красной рубашке.

– Э, да это джентльмены из аббатства, – удивленно воскликнул он.

– Можно видеть мистера Семиссона? – спросил Эзра.

– Пожалуйте, сэр, пожалуйте! – закричал рыбак, суетливо обтирая рукой сиденья двух стульев. – Входите. Джордж, подвинь эти стулья к огню.

Высокий, крепкий подросток подвинул стулья к печке, в которой горело большое полено. Оба Гердлстона сильно продрогшие, сели к огню, а рыбак и его сын удивленно глазели на них.

– Пошла вон! – закричал рыбак собаке, увидя, что она слизывает кровь с рук Гердлстона.

– Что случилось, сэр? У вас руки в крови.

– Мой отец поцарапал себе руку, – сказал Эзра. – Мы едва нашли вас в темноте. Ветер снес его шляпу. Мы пришли к вам с очень выгодным предложением, – продолжал молодой купец. – Помните, недели три тому назад я говорил с вами о вашей лодке?

Рыбак кивнул головой.

– Мы с отцом хотим прокатиться в Доунс. Мы хотим нанять вашу лодку и взять вас и вашего сына с собой. Может она проехать такое расстояние?

– Она может доехать хоть до Америки. До Доунса отсюда всего сто двадцать миль. При хорошем ветре она может проплыть такое расстояние в один день. Завтра вечером мы можем отправиться, если ветер поутихнет.

– Завтра вечером! Да завтра вечером мы должны уже быть там. Мы должны выехать сейчас же.

Рыбак засмеялся.

– Я не пьян, чтобы выезжать в море ночью, да еще при сильнейшем юго-западном ветре.

– Послушайте, – перебил его Эзра. – Мы решили ехать сейчас же и за деньгами не постоим. Чем скорее мы уедем, тем лучше. Сколько вы хотите? Если вы не согласны, мы пойдем в Клекстон, найдем там желающих ехать. Хотите тридцать фунтов?

Такой суммы рыбак не ожидал. Но у него мелькнула надежда, что ему удастся выторговать еще больше.

– Тридцать пять, – сказал он.

– Ну, скажем, сорок, – сказал Эзра, – я не стану спорить из‑за пары фунтов.

– По рукам сэр, по рукам, – сказал рыбак и пошел к лодке.

– Нельзя ли мне вымыть руки? – спросил Гердлстон у Джорджа. По-видимому, даже дубиной Бэрта нельзя было убивать бескровно.

– Вода – вот в этом ведре, сэр. Не нужно ли вам пластыря?

– Нет, не надо, – поспешно ответил купец.

Джордж тоже вышел из хижины. Вымыв руки, Гердлстон спросил сына:

– Чем ты заплатишь этому человеку?

– У меня есть деньги. Они зашиты у меня в жилете. Я знал, что каждую минуту может произойти крах, и не хотел, чтобы все деньги достались кредиторам.

– Сколько же у тебя денег?

– А вам какое дело? Это мои деньги, я их сберег. Довольно с вас и того, что я помогаю вам бежать.

– Я и не требую у тебя этих денег, – мягко сказал старый купец. – Что же, ты собираешься ехать во Францию?

– Что вы чушь городите! Об убийстве знает каждый жандарм на берегу. Всюду разосланы телеграммы.

– Так куда же?

– В Доунсе мы пристанем к «Черному Орлу», которым командует Миггс. Он сегодня вышел из Лондона и завтра будет в Доунсе. Мы заставим Миггса высадить нас в Испании. Полиция будет сбита с толку. Кто заставил вас продолжать это дело? Я говорил, что надо все бросить.

– Я хотел все сделать как можно лучше, – жалобно воскликнул старик.

– У вас всегда самые лучшие намерения, – грубо сказал Эзра. – Но жаль, что вы придерживаетесь какого-то странного способа приводить их в исполнение. Тише, сюда идет Семиссон.

Открылась дверь, и в хижину вошел рыбак.

– Мы готовы, джентльмены, – сказал он.

Купцы вышли на берег. Через минуту они сидели в лодке.

– Когда мы будем в Доунсе? – спросил Эзра. Завтра к вечеру.

– Благодарю вас.

Рыбак сел за руль, а его сын управлял парусами. Оба пассажира опустились на пол и прижались к поручням.

Они обогнули мыс и увидели аббатство. Все окна старого дома, были освещены. Дом был полон людей.

– Смотри! – прошептал Гердлстон.

– Полиция не заставила себя долго ждать, – сказал Эзра.

Джон Гердлстон несколько минут хранил молчание.

– Я думаю о том, что будет в понедельник у нас в конторе, – наконец сказал он. – Это дело создал я сам. Целую жизнь я работал ради него. Сердце мое разбито.

Всю эту долгую, холодную зимнюю ночь они плыли по бурному морю. Безотрадно смотрели они в окружавшую их темноту. Нет, мертвая девушка, лежавшая в аббатстве, была счастливее их, живых, но изнемогавших под бременем преступления.

Глава XLIII
Капитан Гамилтон Миггс видит привидение

«Черный Орел» в субботу вышел из Лондона. Он должен остановиться в Доунсе и ждать инструкций от фирмы. Если они догонят его раньше, чем он выйдет в море, Миггс ничего не будет знать об убийстве. Завтра воскресенье, не будет утренних газет, и узнать он ничего не сможет. Они выйдут в открытое море, и там никакой сыщик не найдет их. Конечно, когда Семиссон вернется, все откроется! Но рыбаку назад придется плыть против ветра, и он пробудет в пути целую неделю. В жилете Эзры была зашита тысяча кредитных билетов по пять фунтов каждый. В Америке с этой суммой он сможет начать новую жизнь. Он молод, энергичен и добьется успеха. А своего отца он решил покинуть при первом удобном случае.

Всю эту долгую, зимнюю ночь рыбачья лодка плыла на восток. Оба беглеца сидели на палубе.

– Для чего теперь жить? – спрашивал отец.

– Вам, может быть, и не для чего, – отвечал сын. – Вы отжили свой век. Но я еще молод и не успел показать себя.

– Бедный мальчик! – пробормотал отец. – Бедный мальчик!

– Меня еще не поймали, – сказал Эзра. – Да и что они со мной сделают, если и поймают? Они не могут повесить троих за смерть одного человека. Вы будете болтаться на виселице, этим все дело и кончится.

* * *

– Вот Гудвинс, – сказал, наконец, Эзра, – а вот и гавань Доунса.

Доунс лежал в одной миле от них.

– Слава богу, – с облегчением вскричал он. – Вон, в гавани, с краю стоит «Черный Орел». Он еще не ушел.

– Да, это «Черный Орел», – уверенно сказал его отец. – Я узнаю его тупую корму и покатые мачты.

– Подвезите нас к этому кораблю, Семиссон, вон к тому, что стоит на якоре, в стороне от других.

– К тому купеческому кораблю, что снялся с якоря? – переспросил рыбак. – Да ведь нам его не догнать.

– Снялся с якоря! – вскрикнул Эзра. – Не может быть!

– Посмотрите сами.

– Не говорите, что мы не можем его догнать, – в бешенстве закричал Эзра. – Мы должны его догнать.

– Этот корабль сделает еще три небольших поворота, прежде чем пройдет мимо Гудвинса! За это время мы можем попробовать подойти к нему.

– Ради всего святого, поставьте все паруса, – вскричал Эзра.

– Кажется, мы его догоняем, – сказал Джон Гердлстон, глядя на корабль, плывший в полутора милях перед ними.

– Это состязание на скорость, – сказал сын рыбака.

– Да, состязание на скорость, а приз в этом состязании – наши головы, – пробормотал про себя Эзра. – Но мы все-таки выигрываем.

– Он поворачивает на другой галс, – сказал Семиссон. – Если мы не догоним его на этом галсе, нам уж не догнать его.

Эзра сошел в каюту и вернулся с грязной скатертью в руках.

– Махайте ею, папа, – сказал он, – может быть, они нас заметят.

– Мы их догоняем, – заметил сын рыбака.

– И догоним, если они не повернут на другой галс раньше, чем заметят нас.

Старый купец стоял на носу лодки и махал скатертью. К нему подскочил Эзра, стоя около него, и замахал носовым платком.

– Расстояние между нами не более полумили. Давайте закричим все вместе. – И они закричали. Но корабль шел все дальше и дальше.

– Еще пять минут, и наше дело в шляпе, – сказал рыбак.

– Они поворачивают, – сказал Джордж, – теперь все кончено.

Гердлстон застонал. Но вдруг корабль остановился.

– Они нас видят, – закричал рыбак, – они нас ждут.

– Мы спасены, – сказал Эзра. – Идите в каюту, папаша, и приведите себя в порядок. Вы похожи на привидение.

Капитану Гамильтону Миггсу так понравилось вино в трактире «Петуха и Буквицы», что он пришел на корабль совершенно пьяный. А так как он слышал, что клин вышибается клином, он стал пить и на корабле. «Черный Орел» повернул во второй раз и готов был обойти Гудвинс и выйти в открытое море, когда Миггс заметил догонявшую корабль рыбачью лодку, на носу которой махали чем-то белым.

– Опять мне что-то мерещится, МакФерсон, – сказал он штурману. – Опять какие-то видения.

– Вы не совсем здоровы, – сочувственно заметил штурман.

– Черт знает, что такое! До этого еще никогда не доходило. Обыкновенно я вижу просто крыс, а вот теперь я смотрю в подзорную трубу вон на ту рыбачью лодку и вижу там молодого Гердлстона и его отца, старого хозяина. Я спущусь в каюту и приму лекарство.

МакФерсон был удивлен не меньше Миггса, когда, посмотрев в трубу на рыбачью лодку, увидел в ней обоих своих хозяев. Он велел остановиться, и через минуту оба Гердлстона вошли на палубу своего собственного корабля.

– Где капитан? – спросил глава фирмы.

– Он внизу, сэр, он не совсем здоров.

– Можете поднять парус, – сказал Эзра, – мы едем вместе с вами.

– Хорошо, сэр. Эй, поднимите парус!

Парус был поднят, и «Черный Орел» опять тронулся в путь.

Глава XLIV
Путешествие на корабле-гробе

Первое время путешествие на корабле «Черный Орел» было вполне благополучно. Их не подстерегали ни пушечные корабли, ни полицейские баркасы, хотя всякий раз, когда мимо них проходил какой-нибудь корабль, у Эзры от страха замирало сердце. Раз какой-то небольшой бриг подал им сигнал, и несчастные беглецы думали, что все погибло. Но оказалось, что там нужно было спросить о чем-то неважном, и оба владельца «Черного Орла» вздохнули свободно.

Наступил штиль, и вся обширная поверхность моря казалась покрытой ртутью и сверкала под лучами зимнего солнца. Было так тихо, что слышалось ясно и отчетливо, как скрипели качавшиеся шлюпки и трещали ванты. Но среди всех этих звуков ясно раздавался ни на минуту не прекращавшийся глухой металлический шум.

– Что это за звук? – спросил однажды Джон Гердлстон у капитана. Капитан, к удивлению всей команды, не пил с тех пор, как на корабль явились его хозяева, и был совершенно трезв.

– Это выкачивают помпами воду, – отвечал Миггс.

– Помпами! А я думал, что их употребляют только тогда, когда корабль находится в опасности.

Проходивший по палубе Эзра прислушался к разговору, заинтересовался и подошел к ним.

– Этот корабль находится в опасности, – совершенно спокойно отвечал Миггс.

– В опасности! – воскликнул Эзра, глядя в ясное синее небо. – Какая же тут опасность, Миггс? Я не знал, что вы такая тряпка.

– Это мы еще посмотрим, тряпка я или нет, – сердито отвечал моряк. – Если у корабля нет дна, то он в опасности при всякой погоде – при дурной и при хорошей.

– Да разве у этого корабля нет дна?

– Я хочу сказать, что в этом корабле есть такие места, где в пазы можно вставить палец. Он только потому и плывет, что из него выкачивают воду.

– Прекрасное положение, нечего сказать, – воскликнул Гердлстон. – Почему же вы не сообщили мне раньше об этом? Ведь, это очень опасно.

– Не сообщили! – закричал Миггс. – Делали ли мы хоть один рейс без того, чтобы я не приходил к вам, мистер Гердлстон, и не говорил, что я сам дивлюсь, как это мы вернулись живыми в Лондон? Вы смеялись надо мной. Вот теперь вы сами поймете, что должны были выносить моряки.

– Я понимаю, – сказал Гердлстон, – что, пока будет стоять хорошая погода, в этом нет ничего опасного.

– Хорошая погода простоит недолго, – нахмурясь, отвечал капитан. – Барометр упал ниже тридцати. Он быстро падает. Из этого никогда не выходит ничего хорошего. Посмотрите на север. Что вы думаете об этом, МакФерсон?

– Это ничего хорошего не предвещает, – ответил шотландец.

На севере сгущался туман, и от него по небу потянулись тонкие облака, как щупальца какого-то гигантского осьминога, находящегося за горизонтом. Море тоже изменилось: оно походило теперь на волнистое стекло.

– Это ветер, – уверенно сказал Миггс. – Нужно бы убрать брамсели и поднять таксели, мистер Макферсон.

Штурман отдал все необходимые распоряжения, а Миггс спустился к себе в каюту. Через час он снова вышел на палубу. Лицо его было серьезно и сумрачно.

– Барометр упал почти до двадцати восьми, – сказал он. – Я еще никогда не видал такого низкого давления. Прикажите убрать грот, мистер Макферсон, и зарифить марсели.

– Есть, сэр.

Теперь уже и оба Гердлстона не могли не видеть, что кораблю угрожает шторм. Длинные черные полосы тумана все росли. На севере все небо было покрыто одною большою тучею. Вся эта огромная масса с величественной быстротой неслась по небу, бросая черную тень на находившуюся под ней часть океана.

– Корабль не вынесет такого напора, – мрачно заметил штурман.

Задул порывистый ветер, море взволновалось. На палубу упало несколько капель дождя.

– Берегитесь! – закричал старый боцман, – шквал идет!

И тотчас же разразилась буря. Корабль понесся, как клочок бумаги, гонимый ветром.

К вечеру буря усилилась. Все море было покрыто черными громадными валами и белой пеной. Волны вздымались выше мачт, и оба беглеца с ужасом глядели на эти массы воды, вздымавшиеся над их головами. Раза два волны обрушивались на корабль и с ревом расплескивались по палубе. Все доски тряслись и трещали на несчастном гнилом корабле.

Настала ужасная ночь. Все оставались на палубе. Лучше встречать опасность лицом к лицу, чем сидеть в каюте, как в гробу, и не знать, что тебе угрожает.

К утру облака немного поредели, но буря не утихла. Среди туч появилась бледная луна. Засиял тусклый, печальный рассвет. И наши беглецы увидели бесконечное пространство воды, покрытое бушующими волнами, по которым несся на юг их корабль с изорванными парусами, похожий на большую морскую птицу.

Даже Гердлстоны заметили, что корабль сидит в воде гораздо глубже, чем раньше, и волны беспрерывно обмывают его палубу.

– Не нравится мне вид корабля, – говорил капитан штурману. – Он не поднимается из воды.

– Он переполнен водой, – сказал штурман.

Он понимал грозящую им опасность и думал о маленьком домике в захолустной шотландской деревне. В этом домике жила его жена. И глаза шотландца наполнились слезами.

– Матросы, качающие воду, выбились из сил, – сказал Миггс, – а вода все прибывает.

– Похоже на то, что это наш последний рейс, – заметил штурман, и от волнения его шотландский акцент стал еще заметнее.

– А не лечь ли нам в дрейф?

– По-моему, пусть плывет себе дальше. Все равно, корабль уже не спасти. Мы находимся недалеко от испанского берега. Это даст нам возможность спастись, хотя я не представляю себе, как можно плыть по таким волнам на шлюпках.

– Вы правы. Пускай плывет себе по ветру. Я рад, что это случилось в то время, когда оба Гердлстона с нами на корабле. Теперь они на себе испытают, что значит плыть в этом гробу при таком ветре.

– Вода сильно прибывает, – сказал, подходя к ним, корабельный плотник. – Матросы совсем выбились из сил. С кормы видна земля.

Штурман и капитан старались разглядеть что-нибудь в густом тумане.

Невдалеке они увидели неясные очертания какого-то грозного и неприветливого утеса.

– Надо плыть к этому утесу, – сказал штурман. – Корабль нам не спасти, но мы можем доплыть на нем до берега.

– Нет, до берега нам не доплыть, – мрачно заметил плотник.

Капитан подошел к Гердлстонам.

– Нет надежды спасти корабль, – сказал он, – но сами мы еще можем спастись. Идите и вы выкачивать воду.

Они молча пошли за ним. Измученные матросы стояли кучками возле помп.

– Приналягте-ка опять, ребята, – закричал Миггс. – Вам помогут вот эти два человека.

Эзра и его отец схватились за веревки и стали работать вместе с матросами.

Миггс сошел вниз, в свою каюту. Он хорошо вел себя все время шторма, но теперь, когда делать больше было нечего, он решил доставить себе немного радости. Он налил себе полный стакан рома и выпил его залпом. Потом запел и вышел на палубу в самом веселом расположении духа.

Корабль несся к берегу, мало-помалу погружаясь в воду. Видно было, что он далеко не проплывет. А между тем, небо у них над головами расчистилось и ветер заметно спал. Выглянуло солнце, и море засияло.

– Ну, старый проповедник, – сказал Гердлстону капитан, – вот что вышло из вашей скупости. Что вы скажете теперь, когда корабль тонет у вас под ногами? Починили бы вы его, если б он пришел в док, а?

– Капитан не в состоянии распоряжаться, – говорил штурману Эзра. – Что вы советуете делать?

– Мы заставили корабль лечь в дрейфи спустили шлюпки. Доплывут они или нет – неизвестно. Но другого выхода у нас нет. В двух шлюпках хватит места для нас всех.

Большинство матросов разместилось в большой шлюпке, а Гердлстоны с Миггсом и двумя матросами сели в небольшую шлюпку. Матросы гребли искусно, и обеими шлюпками удалось благополучно отчалить от корабля.

Только выйдя из-под защиты корабля, они почувствовали всю мощь моря. Торопливо гребли они к берегу. Шлюпки наполнялись водой. Каждая минута грозила гибелью.

– Корабль утонул! – сказал Эзра, когда их подняло на гребень одной из волн.

– Мы и сами утонем, когда попадем в прибой, громко закричал капитан Гамилтон Миггс. – Налегайте на весла, черти! Опередите шлюпку! Это гонка, ребята, на весла, черти! Опередите ту шлюпку! Это гонка, ребята, а цель этой гонки – ад!

Эзра взглянул на своего отца и увидел, что его Дрожащие губы шевелятся, и что он бормочет про себя молитвы.

– Вы еще не оставили этой забавы, – презрительно сказал он.

– Я примиряюсь со своею совестью, – торжественно ответил старик. – Я во многом заблуждался, но в главном я всегда шел правильным путем.

– А что вы скажете о дочери Джона Гарстона? – злобно спросил Эзра. Даже здесь, перед смертью, ему приятно было видеть, как лицо старика судорожно передернулось.

В эту минуту шлюпку подхватила огромная волна и бросила на острые камни, торчавшие, как щетина, у подножья утеса. Киль треснул. Шлюпка разлетелась вдребезги, и люди оказались в воде. Волна понесла их дальше, чтобы бросить их на следующую гряду.

Стоявшие на утесе крестьяне кричали от ужаса и сострадания, и их крик смешался с криками и стонами тонущих людей.

Эзра был хорошим пловцом. Но, вылетев из лодки и оттолкнув прицепившегося к нему матроса, он не делал никаких усилий, чтобы плыть. Он знал, что волны сейчас же понесут его на скалы, и он приготовился бороться со скалами. Огромный вал подхватил его, как перышко, и бросил прямо на утес. Он крепко ухватился за выступ скалы, и, когда волна отлила, он стоял на маленькой, каменной площадке перед утесом. Эта площадка была так мала, что на ней могли поместиться только его ноги.

Мелкие волны разбивались внизу, под ним. Но вот он увидел, что прямо на него катится огромная зеленая волна. Унесет ли она его с собою, или ему удастся устоять? Вода подошла до колен, залила его ноги, и он почувствовал, что она, точно какой-то смертоносный демон, тащит его за собой. Но он храбро держался на ногах до тех пор, пока ее давление не уменьшилось. Волна отхлынула от утеса. Но с ней встретилась другая волна, вновь подняла ее, и тогда Эзра увидел, как из зеленой волны тянулась длинная белая рука и ухватилась за край того выступа, на котором он стоял. Эзра сразу узнал эту руку. Это была рука его отца. Но вот появилась вторая рука, и вслед за нею над водой показалось лицо старого купца. Но места на выступе было так мало, что он своими пальцами касался ног Эзры.

– Здесь нет места, – грубо сказал молодой человек.

– Ради Господа Бога!

– Здесь для меня не хватает места.

Купец повис на руках. Нижняя часть тела была в воде. Глазами, полными мольбы, смотрел он на своего сына. Эзра видел, что следующая волна поднимет отца и швырнет его прямо на выступ. Тогда он сам будет вытолкнут отсюда.

– Снимай руки! – закричал он.

– Помоги мне, Эзра!

Эзра наступил своей тяжелою ногою на бескровные руки купца. Старый купец с диким криком упал в море. Эзра взглянул вниз и увидел, что на него из воды смотрит лицо его отца. Оно медленно погружалось в воду и, наконец, сделалось белым пятном, мелькавшим в глубине зеленой воды. В эту самую минуту с вершины утеса спустилась вниз толстая веревка, и Эзра понял, что он спасен.