Текст книги "Оннирлит. Закрытая земля"

Не теряя ни секунды, Уильям достал из кармана своего плаща два зеленых нефритовых стержня и, ударив их друг об друга, заставил светиться. Два небольших продолговатых «фонаря» с трудом помещались Уиллу в ладонь. Стержни были найдены им на чердаке семейного дома в хламе старых вещей, который никто никогда не разбирал. А так как его родители не знали, кому принадлежали эти «фонари» и как они оказались на чердаке, Уильям решил присвоить себе бесхозную находку.

Свет нефрита дал Уиллу неплохую видимость в темноте, и он решил осмотреть завал в надежде найти щель, в которую можно будет пролезть на ту сторону. Но сделать этого ему не дали две серошерстые шиншиллы, они выбежали из-под завала и побежали ему за спину, вглубь переулка. Лесные животные издавали звонкий писк, то ли испугавшись, то ли о чем-то переговариваясь.

– Я не хотел вас напугать, – неожиданно для самого себя произнес Уилл. Он понимал, что сказал это животным, но в его голову не сразу пришла мысль, что они его не понимают.

Добежав к хламу из старых вещей разбросанных у тупиковой стены, животные резко замерли. На миг Уиллу показалось будто те поняли, что он обращался именно к ним. Но после пары секунд раздумий, хорошенько тряхнув своими головами, они в спешке продолжили путь. Карабкаясь через хлам к стене и разбрасывая его в разные стороны, шиншиллы открыли небольшой лаз, ловко пройдя в который, зверьки покинули переулок, тем самым решив головоломку Уильяма.

Лаз вел к такому же ярмарочному ряду., он располагался параллельно улице, по которой блуждал Уильям до того, как оказаться в темном переулке. Здесь у палаток не приходилось зажигать факелы, так как на этой улице практически не росли деревья и ничего не мешало дневному свету освещать ее. Уилл заметил, что торговые лавки этой улицы отличались от торговых лавок той улицы, они были больше, и иногда их высота достигала второго этажа жилых домов. Очередей к палаткам здесь практически не было, наверное, здешний товар не пользовался спросом у покупателей, либо же был мало кому по карману, решил Уилл.

Окинув взглядом улицу, Уилл обратил внимание на вывеску магазина, в котором продавались спирги. Он тут же вспомнил об их с братом давней мечте увидеть это водоплавающее собственными глазами, ведь о них они слышали только в корабельных историях и никогда не видели их в живую. Не считая сегодняшнего происшествия, когда он чуть не получил бревном по голове.

– Как мне раньше это не пришло в голову! – прокричал Уильям, восторгаясь мысли, которая посетила его. Недолго думая, он побежал искать брата к лавке со спиргами.

Та торговая палатка отличалась от остальных своим видом. Вместо стен у нее были огромные аквариумы, у половины которых была мутная, практически непроглядная вода. Уильяму довелось сделать не меньше пяти шагов, чтобы пройти вдоль всю ширину огромного сосуда, который заменял торговой палатке парадную стену. В мутной воде он смог разглядеть щупальца спирга, они были прижаты к стеклу остальными частями его тела. Огромному водоплавающему здесь было заметно тесно.

Войдя уже в сам магазин, Уильям удивлялся и восторгался еще больше, здесь повсюду стояли сосуды с водой, в которых плавали спирги. Аквариумы были разных размеров, от огромных, как домашний шкаф, до совсем небольших, которые можно было поднять одной рукой. Даже в чайной кружке, которая стояла на столе продавца, плавал совсем маленький спирг. Еще у каждого аквариума горели свечи, их количество зависело от размера сосуда, чем больше он был, тем больше свечей горело рядом с ним. Наверное, чем старше был спирг, тем больше света ему требовалось, решил Уилл.

В столь необычном магазине Уильяма привлекло еще то, что повсюду были развешаны плетенные из веток ивы фигурки водоплавающих, среди которых так же весели странные плетенные фигурки двухголового человека. Кому пришла в голову идея игрушек в виде человека с двумя головами, спросил Уилл самого себя, но так и не получил ответ.

В магазине совсем не было покупателей. Побродив по лабиринтам из аквариумов в поисках продавца, Уильям оказался перед спиральной лестницей, ведущей на второй этаж. Поднявшись наверх, он увидел в куче хлама спящего худощавого ширинтонского старика.

– Извините, это ваши спирги? – вежливо поинтересовался Уильям, чем заставил старца отвлечься ото сна.

Приподняв голову, тот широко открыл глаза и посмотрел на того, кто потревожил его. Вскоре его недовольный взгляд нашел Уильяма.

– Я что, похож на двухголовую рыбину? Ищи их внизу! – возмутился старик, после чего снова принялся спать.

Уилл еще раз извинился и поспешил спуститься на нижний этаж. Ему показалось странным, что тот старик спросил его, похож ли он на двухголовую рыбину. Но знание, что в голове спящего человека после неожиданного пробуждения еще на некоторое время может задержаться сон и заставить его ляпнуть что-то непонятное или даже неразборчивое, убедило Уилла тут же выкинуть случившееся из головы.

Окликнув продавца еще пару раз, Уилл снова не получил ответа. Макса здесь тоже не было, так что нужно было продолжать поиски в другом месте. Собравшись уходить, он решил дать себе всего лишь минутку, чтобы рассмотреть хотя бы одного из этих прекрасных водоплавающих. Уильям подошел к сосуду, который был размером с его чемодан. Он выбрал его потому, что в нем была самая чистая водка, а значит, можно было лучше разглядеть его жильца. Спирги были очень схожи с осьминогами формой своего тела, их отличало в особенности то, что на голове у них красовались аж четыре пары глаз. Глаза были черными и четко отражали все вокруг. Каждый глаз, будто цветок, рос на тонкой ножке и без остановок дергался то влево, то вправо. С таким зрительным аппаратом, можно было, не вращая головой, следить за всем вокруг себя. Сейчас же все восемь глаз водоплавающего устремились к Уиллу.

Рассматривая спирга, Уильям случайно погасил своим плащом свечи, которые давали свет сосуду. После случившегося поведение того спирга заметно изменилось, он словно чего-то испугался, сгруппировался, поджал все свои конечности и начал дрожать, издавая еле уловимый свист. То же самое стало происходить с водоплавающими в соседних сосудах, хотя рядом с их «домами» не гасли свечи. Каждый спирг словно почувствовал, что члену его семьи угрожала опасность, и захотел ему помочь. Уильям понял, что тот испугался того, что рядом с ним погасли свечи, которые давали свет его воде. Он решил взять их и поджечь от пламени других свечей, но как только он тянулся к ним рукой, спирги начинали свистеть еще громче, тем самым давая Уиллу понять, что не стоит этого делать. Собрав волю в кулак, он все же решил исполнить задуманное, но не успел. Как только его рука потянулась к свече, ее тут же остановили, схватив за рукав плаща.

– Не тяни к спиргам руки, когда они защищаются. Тебе ведь нужны обе твои руки.

За спиной Уильяма раздался слегка грубоватый голос. Мужчина крупного телосложения, относящийся к племени годархидцев, отпустил рукав Уиллового плаща, и поспешил зажечь погасшие свечи. Незнакомец также был в плаще, его голову накрывал очень широкий капюшон, как показалось Уиллу, и вскоре он понял почему. Упитанный годархидец оказался продавцом в этой лавке, под его капюшоном виднелись сразу две головы, и теперь стало понятно, в честь кого были сделаны игрушки в виде двухголового человека, которые украшали стены этого магазина.

Двухголовый мужчина казался немного выше Уильяма. Под плащом он был одет в вязаный красный свитер, который обтягивал его шарообразный живот и большие руки. А нижнюю его часть также обтягивали черные брюки с подтяжками. Головы почти не отличались друг от друга, только прямые светлые волосы у левой головы были длиннее, чем у правой. А их щеки сделали лица круглым, наверное, эти две головы любили хорошенько поесть.

– Видишь того старого спирга? – указав на большой аквариум с мутной непроглядной водой, спросила правая голова, чей голос звучал приятнее, чем у левой головы. – Это Гарольд. Мы назвали его, как звали парня, который почти за даром продал нам его.

У левой головы был командирский голос, и она меньше улыбалась, в то время как с лица правой головы не сходила улыбка. Уилл подумал, что, даже закрыв глаза, сможет понять, какая голова говорит с ним, ведь у них были очень разные голоса, и еще складывалось ощущение, что левая голова разучилась смеяться.

– Даже не думай тянуть руки к трубе, – нахмурившись, сказала левая голова, глядя на братскую голову.

– Гарольд любит, когда с ним говорят незнакомые ему люди, – возмущаясь запрету, ответила правая голова. – Я хочу его порадовать. Так что прошу тебя, братец, отдай мне руки.

Спор двухголовых братьев, если их можно было так назвать, показался Уильяму забавным. Он и подумать не мог, что когда-нибудь встретит такого удивительного человека.

После недолгих раздумий и чесания у виска правой головы, продавец направился к аквариуму у себя за спиной. Пошарив за ним несколько секунд, он достал оттуда небольшую трубу с широким горлышком у обеих концов. Труба была совсем маленькой, она помещалась ему в ладонь одной руки. После, двухголовый продавец направился к аквариуму, в котором обитал Гарольд, и позвал Уильяма проследовать за ним.

– Ты забыл представиться. Где твои манеры? Ты должен был как подобает встретить покупателя, – в своей хмурой манере напомнила правой голове левая голова.

– О-о-о! И правда забыл, – громко протянула правая голова и резко остановилась. – Я Рэблус, а такая же голова на плечах рядом с моей это мой ворчливый брат, его зовут Кэлозир.

– Меня сюда не приплетай, – с недовольством пробормотал Кэлозир.

– У нас есть лодка. Я, не спросив брата, за что он все еще обижается на меня, поставил ее на кон в рыночном споре, и выиграл лавку со спиргами, в которой мы сейчас находимся. Я всегда мечтал о небольшом магазинчике, но, несмотря на то, что моя мечта сбылась, магазинчик мне достался не такой уж и небольшой. – Рэблус с неподдельной радостью рассказывал свою историю, изредка поглядывая на недовольную голову брата. – А мой брат заядлый рыбак. Он не любит быть продавцом спиргов, поэтому он такой недовольный. Но так как аквариумы все заполнены, пока не распродадим хотя бы половину спиргов, на воду не сможем спуститься. – Договорив, Рэблус указал на трубу у себе в руке, после, взял Уильяма за плечо, и они снова направился к Гарольду.

– Ты забыл спросить, как его зовут, – Кэлозир снова указал на недостаток хороших манер брата, чем во второй раз ошарашил его.

– Меня зовут Уильям Обих, – представился Уилл, не дожидаясь вопроса.

Слова Уилла заставили Рэблуса о чем-то задуматься. Даже Кэлозир, который все время старался смотреть по сторонам, лишь бы не участвовать в разговоре, сейчас посмотрел на него и также слегка удивился.

Уильям уже ждал того самого вопроса, который ему задают всю его жизнь, о его втором имени, но, переглянувшись после раздумий, братские головы продолжили как ни в чем не бывало:

– Уильям Обих, ты когда-либо говорил со спиргом? – добавив своему голосу таинственности, спросил Рэблус, после чего протянул гостю трубу.

– Я сегодня впервые вижу спиргов, – ответил Уилл, чем удивил годархидца.

– Тогда тебе очень повезло. Мало кто знает, но Гарольд понимает, что ему говорят. Возьми трубу, прислони ее к стеклу и спроси любой вопрос, который придет в твою голову. – Рэблус протянул трубу Уильяму и жестом руки попросил его сделать то, о чем он только что попросил. – Монет за это мы не попросим, мы ведь не рыночные жулики, – посмеявшись, добавил Рэблус, чем заставил улыбнуться и Уилла, а братской голове ожидаемо его шутка не понравилась.

Уильям слышал много корабельных историй, но не мог вспомнить, чтобы хоть в одной говорилось о том, что спирги понимают человеческий язык. И все же ему было интересно, что произойдет, если задать вопрос водоплавающему.

Подойдя к аквариуму, он прислонил трубу, как ему показали это сделать, и хорошо подумав, задал свой вопрос.

– Я хотел бы узнать про корабль. Страшно оказаться вдали от берега? Я сегодня отправляюсь учиться в школу спасателей, и мне бы не помешал хоть какой-нибудь совет от того, кто там жил.

В мутной воде виднелось шевеление Гарольда, он никак не отреагировал на заданный ему вопрос, плавал себе, как и раньше. А вот Рэблус и Кэлозир, услышав вопрос, остолбенев стали смотрели на Уилла. Их лица словно окаменели. Простояв так еще пару секунд, Рэблус смог выдохнуть и постучал руками по щекам брата, чтобы и тот пришел в себя.

– Уильям Обих, повтори, пожалуйста, еще раз вопрос, – попросил Рэблус, подойдя к нему вплотную.

– Не нужно повторять вопрос, – перебил брата Кэлозир. На этот раз он уже был заинтересован в разговоре. – Просто скажи, ты не обманываешь? Ты сказал правду о том, что станешь спасателем и поплывешь на «Трафальгаре» сегодня?

– Меня родители не учили врать, – ответил Уилл.

Братьев обрадовал полученный ответ. Они тут же побежали к столу продавца и взяли оттуда палку с крючком на конце. Это был инструмент для снятия со стен сувенирных игрушек. Братья стали бегать от одной стены к другой в поисках самого лучшего сувенира двухголового человека.

– Думаешь, он увидит нашего брата? – переполнившись восторгом, спросил брата Кэлозир.

– Я в этом уверен! – с таким же восторгом ответил Рэблус.

– На корабле учится ваш брат? – спросил Уильям, непроизвольно подслушав разговор годархидца.

Братья остановили свой выбор на игрушке, которая казалась ничем не отличавшейся от остальных, и протянули ее Уиллу.

– Это наши братья Клэкс и Рэдозир, – голос Рэблуса задрожал. Было заметно, что он скучал по братьям. – Ты увидишь их на корабле. Возьми, пожалуйста, этот сувенир с собой и передай его им. Мы не видели их уже больше двадцати лет, пусть знают, что мы их не забыли.

Уильям взял сувенир, чем несказанно обрадовал братьев.

– Они перестали отправлять нам письма много лет назад, – продолжил Рэблус. – Если встретишь их там, передай, что мы не забыли их.

– И было бы неплохо получить от них разъяснение, почему они прекратили нам писать, – добавил Кэлозир. Он также скучал по братьям, но не показывал это так, как Рэблус. Также на его лице виднелось некое недовольство.

– У них, должно быть, есть на то веская причина, – пытался успокоить брата Рэблус.

– Извини, что решил, будто ты врешь, мне очень стыдно за это. А взамен нашей просьбе… – Кэлозир задумался и позволил глазам залезть под веки, чтобы поскорее найти ту мысль, которая там пряталась. – Тебе понадобится шарф! К океану без шарфа нельзя. Зайди в лавку через дорогу, там продаются шарфы, хозяин той лавки мой должник. Возьми любой шарф в уплату долга.

Время до прибытия корабля оставалось совсем мало, нужно было торопиться, и Уильям поспешил поинтересоваться у Кэлозира и Рэблуса, не видели ли они его брата. Ведь те были продавцами в этой лавке, и с большой вероятностью, могли так же предложить и Максу, задать вопрос Гарольду.

– Я тороплюсь…

– Верно, сейчас тебе уже стоит поторопиться, корабль вот-вот прибудет, – перебив Уильяма, добавил Рэблус и тем самым подчеркнул, что времени осталось совсем немного.

– Я ищу своего брата, чтобы успеть попрощаться с ним. Мы с ним с детства мечтали живьем увидеть спиргов. Его зовут Макс, он мог зайти к вам до меня. На нем такой же, плащ как на мне, вы могли решить, что видите меня во второй раз, если до этого видели моего брата, – Уильям быстро рассказал то, почему оказался в этой лавке, и стал ждать ответа, надеясь что он окажется положительным.

– К сожалению, мы не видели твоего брата, Уильям Обих. Возможно, он уже ждет тебя на причале. Весь город сейчас будет там, – ответил Рэблус, поймав покатившуюся по своей щеке слезу. Он все еще не мог отойти от дорогих ему воспоминаний о братьях.

– Сначала ступай выбери себе шарф. Другого шанса уже не будет, – добавил Кэлозир, после чего его взгляд уже не был столь суров к братской голове, он видел, как трудно тому давалось копание в глубинках памяти.

Уильям попрощался с братьями и направился к лавке с шарфами. Так как у него совсем не оставалось времени, он решили забежать туда, взять первый попавшийся ему шарф и отправиться к причалу, надеясь, что Макс уже ждет его там, как предположил Рэблус.

Как только Уилл открыл двери шарфовни, у него над головой будто кто-то начал шуметь железом. Это звенели шары, привязанные тонкой нитью к потолку. Уильям запустил волну ударов, задев парочку шаров дверью, когда входил в торговую лавку. Волна дошла до столика продавца, которого не было на месте, и продолжила свой путь в соседнюю комнату, чтобы оповестить хозяина о посетителе.

На прилавке продавца Уилл заметил табличку с надписью «Остались только черные и серые шарфы», но ему было все равно, какого цвета будет шарф. Он пришел забрать подарок от Кэлозира и поспешить к брату.

– Здравствуйте.

Уильям постарался поздороваться громче, чем делал это обычно, чтобы его могли услышать из соседней комнаты.

– Остались только черные и серые шарфы. Читайте табличку, – раздался хриплый голос пожилого мужчину из темноты той комнаты.

– Я пришел забрать долг мистера Кэлозира. Он сказал, что за один шарф, аннулирует вам его, – добавил Уилл, подойдя к широкой арке, из которой доносился голос продавца.

– Какого мистера долг вы пришли забрать? – с возмущением уточнил голос из темноты.

Уильям вспомнил, как Кэлозира и Рэблуса назвал спящий на втором этаже их магазин человек. Он решил, что это прозвище братьев точно должен знать тот, кто стал их должником.

– Двухголовая рыбина, – быстро произнес Уилл.

Тишина продлилась всего пару секунд, после чего из темноты раздался все тот же возмущавшийся голос:

– Берите любой шарф и уходите. Я сейчас буду закрываться.

Уильям решил, что продавец спешит на причал, чтобы не опоздать к прибытию корабля, и поэтому его поведение казалось слегка нагловатым.

Шарфы были аккуратно сложены на полках практически у каждой стены. Уилл уже решил, какой шарф взять в руки, но не дошел к нему, так как почувствовал, что наступил на что-то мокрое. На полу был виден мокрый след, который тянулся от входной двери в темную комнату, из которой с ним говорил продавец. Любопытство Уильяма заставило его сделать пару шагов к арке и заглянуть в комнату. Там в темноте он разглядел уже знакомый ему сундук, которым его чуть не сшибли рыночные рабочие в тот момент, когда он смотрел, как вонючей рыбой кормили собак. Сундук будто совсем недавно выловили из воды, он стоял в небольшой луже, которая вытекла из его внутренностей.

Уильям заметил в том сундуке трещину, из которой виднелся кусочек ткани. Потянув за нее, он достал из сундука белый шарф, который потемнел от пропитавшей его грязной воды.

– Испортил товар, придется забрать его себе в уплату долга, – сказал высокий худощавый продавец, выходя из той темной комнаты. Он уже почти прошел мимо Уилла, но его взгляд снова упал на мокрый шарф, а руки потянулись к нему чтобы пощупать. – Это старая вязка, сейчас мы такую не используем, – с удивлением задумался продавец. – До чего же приятная вязка. Где вы ее нашли? Завалялся под какой-нибудь полкой?

Уильям уже хотел ответить на заданный ему вопрос, как в лавку вбежал рыночный рабочий, заставив шары на потолке пустить свою привычную волну. Высокий молодой ширинтонец не мог побороть отдышку, чтобы донести свою весть. Он постоянно поглядывал на дверь через которую вошел, тем самым передавал всем присутствующим в комнате свое волнение.

– Говори же, – скомандовал продавец пареньку.

Уильям заметил напряжение и даже страх в глазах продавца. И это чувство отчасти передалось и ему.

– Он уже идет сюда? – с дрожанием в голосе спросил продавец. В ответ ему кивнули головой сверху вниз, после чего тот достал из кармана своих брюк монету, кинул ее ширинтонцу и указал на небольшую, еле заметную дверь за своим столиком. – Долг уплачен? Теперь прошу проследовать на выход за моим помощником, я закрываю лавку, – сказал продавец Уильяму и, не дожидаясь ответа, направился к входной двери, чтобы закрыть и ее.

Уиллу ничего не оставалось делать, как проследовать за ширинтонцем к двери, которую продавец назвал выходом. Спрятав теперь уже свой шарф в карман плаща, он вбежал в дверь, которую ему придержал помощник продавца, дружелюбно сверкая улыбкой, переполненной страхом. Пробравшись через узкий темный коридор, Уильям оказался на улице, в тупиковом переулке между двух домов. Помощник продавца выполнил свою задачу, Уилл понял это, когда успел заметить, как тот в спешке перелазил через стену между двух домов.

Этот переулок отличался от того, в котором Уилла чуть не завалило ящиками, сюда попадал солнечный свет, и было гораздо чище. Одна из стен переулка была частью шарфовни, Уильям знал это, потому что подсчитал количество шагов, сделанных им в темном коридоре и представил, какое расстояние можно пройти, сделав столько шагов. Еще его правоту подтверждали пустые катушки от ниток, которые валялись повсюду.

На улице уже практически не было покупателей, будто все они уже отправились на причел встречать корабль. А это означало лишь одно: что времени у Уильяма совсем не оставалось.

Собравшись уже выбежать на торговую улицу, Уильям услышал рычание собак. Он понял, что это были уже знакомые ему три ротвейлера, так как запомнил их голоса. Его предчувствие и грохот доносящийся сквозь стены шарфовни подсказывали ему держаться от происходящего внутри магазина подальше. И он решил прислушаться к внутреннему голосу.

Тихонько, не издавая ни звука, Уильям направился из переулка к торговой улице. Не успев дойти пары шагов, он понял, что его заметили. Два высоких ширинтонца, как ему показалось, сторожили входную дверь в шарфовню. Они были словно чем-то напуганы или встревожены, это просматривалось в их глазах. Одеты ширинтонци были в кожаные комбинезоны, которые практически обтягивали их худощавые тела. А на головах у них были шапки с загнутыми вверх козырьками, они были сделаны из такой же кожи, как и комбинезоны. Такой наряд не походил на повседневные удобные вещи, должно быть, это была форма какой-нибудь организации или службы, которую Уиллу не доводилось встретить раньше.

Заметив Уильяма, ширинтонцы тут же бросились к нему, и попытались его остановить, перекрыв выход из переулка.

– Стойте. Как вы здесь очутились? – с настороженностью спросил один из парней.

– Это не может быть он, этот слишком молод, – практически шепотом сказал другой парень своему напарнику.

– Зови мистера Уриго Кэрэбилац, он узнает, если это тот кого мы ищем.

После недолгих переговоров один из парней побежал в шарфовню, а другой встал в позу, будто готов был любой ценой не дать незнакомцу сбежать.

По разговору ширинтонцев Уильям понял, что они кого-то искали, кого-то кто заставлял их голоса дрожать от страха, но то как он выглядел они не знали. Даже в его возрасте не были уверены.

– Я не должен был произносить его имя. Я не должен был этого делать. Нужно было запоминать инструктаж, – обвиняя себя, шептал себе под нос ширинтонец.

– Мне нужно успеть к отплытию корабля. Я буду учиться на «Трафальгаре», – рассказал Уилл парню в надежде, что тот поймет его и даст пройти.

Но его слова только лишь заставили парня тут же опустить на лицо козырек шапки, в котором были специальные отверстия для глаз. И после тот продолжил выполнять свою сторожевую миссию. Он стоял неподвижно до тех пор, пока из шарфовни вместе с его напарником не вышел еще один ширинтонец. Третий ширинтонец был гораздо старше этих двоих, что в кожаных костюмах. Он был одет как обычный рыночный покупатель, всю его одежду прятал брезентовый дождевой плащ коричневого цвета, подол практически касался земли. А лицо его было строгим, прямые ровные контуры щек и продолговатый нос, русые волнистые волосы касались плеча, и кудри позволяли легкому ветру колыхать себя.

Уильям заметил, что тот парень, который вернулся из шарфовни уже опустил на глаза козырек. Они прятали свои лица от него, подумал Уилл. Но если они уже раскрыли их ему, зачем стали скрывать теперь? Правильный ответ напрашивался лишь один. В их инструкции, скорее всего, говорилось о том, что они ни при каких обстоятельствах не должны поднимать козырьки, и должны хранить свою личности в тайне. А в сложившейся ситуации об их невнимательности знал только Уилл, а это означало, что они скрывали свой проступок от третьего ширинтонца, который только что вошел в переулок.

Первым делом мистер Кэрэбилац осмотрел Уильяма. Быстро окинув его взглядом, сделал свои выводы, после чего спешка и озадаченность на его лице сменились недовольством в сторону молодых ширинтонцев.

– Он не может быть тем, кого мы ищем, он слишком молод, – сказал мистер Кэрэбилац.

– Он говорил, что ему нужно на корабль, – добавил парень в кожаном костюме, будто пытался подтвердить правоту своего выбора.

Мистер Кэрэбилац кивком головы отправил ширинтонцев обратно к дверям шарфовни, а сам снова, стал рассматривать переулок. Должно быть, он хотел разобраться в сложившейся ситуации, понять, что подросток мог забыть здесь, предположил Уилл.

– Мистер Кэрэбилац, – обратился к незнакомцу Уилл.

– Чье имя вы назвали? – спросил ширинтонец, чем слегка озадачил Уилла, ведь он был уверен, что это имя принадлежало тому, к кому он обращался.

– Ваши помощники назвали это имя. И я решил, что оно ваше. Извините, если назвал вас чужим именем. Меня зовут Уильям Обих, – извинился Уилл, и за одно представился, показывая тем самым, что он довольно хорошо воспитан.

– Вы не ошиблись, имя Уриго Кэрэбилац действительно принадлежит мне. Я должен был понять, встречались ли мы раньше, – успокоил Уильяма ширинтонец. – Что вы здесь делаете, мистер Обих? – продолжая осматривать переулок, спросил мистер Кэрэбилац.

– Я ищу здесь своего младшего брата. Я потерял его из виду, когда мы только вошли на ярмарку.

– И вы решили, что он в переулке, где нет торговых лавок?

– Я решил заглянуть всюду. И не знал, что переулок закончится тупиком.

Уильям сказал то, что первое пришло ему в голову, не желая рассказывать о том, как пару минут назад выбрался из шарфовни. Сейчас ему казалось, что об этом лучше будет умолчать. По выражению лица ширинтонца было заметно, что полученный ответ его не удовлетворил, но все же он прекратил свой допрос и осмотр переулка.

– Это правильно, лучше заглянуть всюду, так удача в поисках будет на вашей стороне. А сейчас вам лучше поспешить к причалу, корабль уже вот-вот прибудет. Будьте уверены, что брат, как и все посетители ярмарки, будет там. Такое зрелище никто не пропустит.

После того как мистер Кэрэбилац договорил, из дверей шарфовни вышел хозяин собак, которого Уилл видел спящим у их будки. Он сообщил, что его животные нашли старый сундук, который прятал хозяин лавки. Эта новость будто дала мистеру Кэрэбилац важную зацепку в поисках человека, которого он искали. И он поспешил попрощаться с Уильямом, чтобы вернуться в шарфовню.

Уже практически все торговые лавки были закрыты, а на улицах не было покупателей. Уильям отбежал от шарфовни на расстояние пары торговых домов, и только тогда у него получилось спокойно, без малейшего чувства страха и паники продолжить свой путь. Уилл не был уверен, что улица, по которой он шел приведет его к причалу. Нужно спросить у кого-нибудь дорогу, подумал он, но это трудно было сделать, ведь улица казалась опустевшей и безжизненной. Высчитав по памяти, сколько поворотов и в какую сторону им было сделано, он смог нарисовать в своей голове небольшую карту с одним единственным маршрутом и стал следовать ему.

Сделав несколько поворотов, Уильям оказался на темной улице, где повсюду горели факелы. Его привлек шум, который доносился с верхних этажей жилых домов. Из окна четвертого этажа на него смотрел пожилой ширинтонец. Его рука указывала на поворот, ведущий в переулок, к которому Уилл приближался, будто тот подсказывал ему дорогу к причалу. Но прислушавшись к его бормотанию, Уильям понял, что именно ему пытались донести.

– Беги, парень! За тобой гонятся вонючие псины! – прокричал ширинтонец, прежде чем закрыть створки окна.

Прислушавшись к шуму улицы, Уильям смог разобрать в нем уже знакомый собачий лай. Ему ничего не оставалось делать, как броситься бежать к тому переулку, на который указал старик. Пробежав пару минут в его темноте, он оказался перед высокой стеной, у тупика. Уильям доверился незнакомцу и оказался в ловушке. Но еще не все казалось потеряно, он подумал, что, если прямо сейчас побежать обратно, то успеет покинуть переулок и сможет найти где спрятаться. А когда, обернувшись, он услышал скрежет когтей о каменные плиты, покрывавшие в переулке всю землю, стало понятно, что его выследили и догнали.

Собаки построились в шеренгу и практически прижали Уилла к стене. Когда они почувствовали, что жертва поймана, одна собака побежала из переулка, будто пошла звать хозяина, а другие две стали громко лаять. Их командные действия выглядели как хорошо отработанная стратегия. Но даже самый неприступный забор можно преодолеть, подумал Уильям, когда заметил, как на голову одной из оставшихся собак с верхних этажей прилетел горшок с цветами. Уильям понял, что ему кто-то помогает. Горшки стали сыпаться один за другим, создавая ужасный грохот, разбиваясь о плиты. Наводящие ужас собаки уже казались не такими уж и пугающими, теперь им самим было страшно, и они искали, где спрятаться.

С высоты верхних этажей раздался писк лесных шиншилл, которых Уильям уже встречал сегодня. Одна шиншилла спрыгнула с оконного карниза ему на плечо и стала тянуть за капюшон плаща, будто просила проследовать за ней, в то время как другая продолжала сбрасывать горшки и разный хлам на головы собак. Не имея другого плана, Уильям решил проследовать за лесным зверьком, надеясь, что тот приведет его к еще одному лазу в стене. Но на это раз все было гораздо сложнее. Шиншилла спрыгнула с Уиллового плеча на деревянный выступ торчащий из стены и своим писком стала призывать его карабкаться вслед на ней. Повторяя шаг за шагом каждое действие лесного зверька, он с трудом, но все же забрался на крышу четырехэтажного дома.

Лесные зверьки привели Уильяма на одно из самых высоких строений в городе. Отсюда можно было увидеть все, как портовую часть города, так и леса, обволакивающие его. Портовую часть окутал густой туман, из-за чего было трудно разглядеть, что происходило на площади перед причалом. Но уже то, что был найден ориентир, к которому нужно было держать путь, радовало Уилла. Лай собак уже был не слышен, так как те убежали из переулка.

– Как мне вас отблагодарить? – отдышавшись после восхождения на крышу, спросил шиншилл Уильям.