Текст книги "Обретенная любовь"

Алексей вскочил на ноги и зашагал по комнате. У него вошло в привычку узнавать о том, с кем его супруга водит компанию. Когда он оказывался в городе, и друзья и враги с готовностью сообщали ему имена. Лишь его кузены предпочитали хранить молчание.

Элис спит с его финансистом. Алексей с трудом мог в это поверить. Очевидно, она снова что-то замышляет, как тогда, с Монтгомери. Зачем же еще стала бы она выставлять напоказ свою связь с Томасом Блэром, появившись в доках в его обществе?

Алексей знал Элис лучше, чем кто бы то ни было. Она была тщеславной и эгоистичной, избалованной и ненасытной, когда дело касалось флирта, и настолько привыкшей к мужскому вниманию, что без него чувствовала себя ущербной. Ничего не изменилось за эти шесть лет. Сейчас она вводила в заблуждение Томаса Блэра, наслаждаясь близостью с ним, а скоро проделает то же самое с Баардом Янссеном, запрыгнув к нему в постель. Алексей хотел было предупредить ее, что датчанин неблагонадежен и нечестен, но она же, как обычно, не станет слушать…

Что с ним такое случилось прошлой ночью?

Разрозненными эпизодами он с недоверием вспоминал то, что произошло в одном из офисов компании. Он презирает собственную жену. В действительности он хотел забыть прошлое – все, что было. Они с Элис больше не друзья и никогда не будут ими снова. Он научится не обращать внимания на колющую боль в груди, возникшую при этой мысли. Он не хотел жениться, ни тогда, ни теперь. То детское намерение было всего лишь глупой мечтой глупого мальчишки.

Как бы то ни было, прошлой ночью Алексея охватила страсть, и, что еще хуже, она стала диктовать его поступки. Он обнимал Элис, касался ее, целовал ее. Если память ему не изменяла, он хотел ее очень-очень сильно, гораздо сильнее, чем прежде…

Алексей надеялся, что в этом память ему все же изменила.

Он не имел намерения воскрешать сладостные ощущения, испытанные им, когда он сжимал в руках ее мягкое податливое тело. Груди ее прикасались к его торсу, и он вкушал ее поцелуй, поначалу очень неуверенный. Он тогда был полностью возбужден. Потом Элис принялась целовать его с таким неистовством, будто отчаянно мечтала отдаться…

– Черт побери! – вскричал он.

Алексей всегда терял самоконтроль после особенно удачного обратного рейса, наслаждаясь женским обществом и вином, – и первое, и второе он неизменно получал в изобилии. Вчера он установил рекорд, который никто не сможет побить долгие годы! Невозможно описать словами триумф, страсть и всплеск адреналина, наполняющие тело мужчины после такого удачного плавания. То было пьянящее чувство.

Алексей решил, что прошлой ночью целовал всех хорошеньких женщин подряд и Элис просто стала жертвой обстоятельств – самым удобным объектом, на который он мог направить свою страсть и чувство эйфории.

– Капитан, чем могу служить?

Алексей посмотрел на щеголеватого человека со светлыми волосами, замершего на пороге. Как в тумане он вспомнил встречу со слугами, которых нанял для него его агент.

– К сожалению, я не помню вашего имени, – со вздохом произнес он. – Я вчера был сильно навеселе.

– Меня зовут Реджинальд, капитан, и никто против этого не возражает. – Камердинер широко улыбнулся. Этому человеку было не более тридцати лет, но он уже начал лысеть. – Поздравляю с рекордом, который вы установили, сэр. Слуги пребывают в восторге оттого, что работают у такого известного человека. Никаких извинений от вас не требуется!

Алексей криво усмехнулся:

– Я бы не возражал против легкого завтрака, Реджинальд. Чего-то такого, что помогло бы укрепить мой желудок, пожалуйста.

– Несколько приболел, а, приятель? – произнес Стивен Маубрей, герцог Клервуд, стоя в дверях.

– Ваша светлость! – Камердинер побледнел. – Никто не предложил вам войти?

– Я сам себя впустил. Капитан возражать не станет, – ответил герцог.

Он был высок, привлекателен и безукоризненно одет.

Алексей махнул рукой присутствующим и опустился на стул:

– Он может приходить и уходить, когда ему заблагорассудится. Хоть этот человек и является неисправимым гордецом, он также и мой лучший друг.

Реджинальд продолжал стоять на месте точно громом пораженный. Все знали, что Маубрей самый состоятельный и могущественный пэр государства.

– На завтрак я не останусь, – произнес Клервуд, – так как заехал всего на минутку.

– Прошу прощения, ваша светлость! – с поклоном воскликнул камердинер и удалился.

Алексей принялся застегивать пуговицы рубашки.

– Полагаю, я должен поблагодарить тебя за то, что доставил меня домой целым и невредимым прошлой ночью?

– Ты хоть что-нибудь помнишь? – с удивлением спросил Клервуд. – Ты хотел, чтобы мы с Сен-Ксавье оставили тебя в борделе в компании двух довольно дорогих куртизанок.

– А проблема заключалась в том, что… – Алексей смерил его сердитым взором.

Герцог почти улыбнулся, что случалось с ним довольно редко. Этот человек обладал мрачным суровым нравом, который обычно называл последствием возложенного на него бремени ответственности.

– Алекси, ты потерял сознание в экипаже. Вот мы и решили защитить твою скандально известную репутацию неутомимого любовника.

В этот момент, как ни странно, Алексей снова вспомнил об Элис и собственном взрыве страсти, нахлынувшем на него в «Грузоперевозках Уиндсонг». Неужели он и правда бросил ее на стол, намереваясь взять ее, как какую-нибудь продажную девку? Он нахмурился, испытывая новый приступ головной боли. Он боялся, что не смог бы остановиться, если бы тот клерк не вошел и не прервал их.

– Тебе нравится мой дом?

– Я его уже видел. Когда Ариэлла обмолвилась, что ты намерен купить его, я сам приехал осмотреть здесь все и убедиться, что тебя не обманывают.

Алексей и помыслить не мог, что Стивен лично участвовал в покупке дома. Но ведь они знали друг друга с детства, и на достаточном основании – дядя Алексея, Рекс де Уоренн, усыновил Стивена, сделав их, таким образом, кузенами. То был тщательно оберегаемый семейный секрет.

Прищурившись, Клервуд взирал на него:

– Вижу, тебя мучает похмелье. Но вот чего я никак не возьму в толк, так это того, отчего ты не радуешься своему триумфальному возвращению домой и прибыли, которую привез для своих инвесторов?

– Я в отличном расположении духа, – солгал Алексей.

– В самом деле? Могу ли я заключить, что воссоединение с Элис прошло успешно?

Молодой человек холодно взирал на друга. Маубрей единственный знал о событиях, имевших место на балу в Уиндхэвене.

Клервуд придвинул себе стул и сел на него, скрестив свои длинные ноги.

– Я знаю Элис так же давно, как и тебя. Она невероятно тщеславна, властна и обожает флиртовать, но она твоя жена в горе и в радости. Не пора ли простить и забыть?

Алексей начал раскаиваться в том, что признался тогда Клервуду.

– Я не намерен обсуждать подробности своего брака с мужчиной, который целое десятилетие потратил на то, чтобы якобы найти себе невесту.

– Почему же нет? Вчера ты ни о чем ином говорить не мог. Хоть я и холостяк, мог бы дать тебе хороший совет.

Алексей смутно припоминал, что непрерывно и довольно громко жаловался на то, что Элис осмелилась заявиться в доки, а потом и в офис. Упоминал ли он ее любовника Блэра? Молодой человек почувствовал, что краснеет.

– Она не лишена хладнокровия, – произнес он. – Ты знаком с Томасом Блэром?

– Да, знаком. Я очень уважаю этого человека. В прошлом я даже брал у него взаймы кругленькие суммы на разработку некоторых проектов.

Клервуд, широко занимавшийся благотворительной деятельностью, всегда оказывал финансовую поддержку приютам, больницам и школам для бедных – в промежутках между ухаживаниями за дочерьми из самых уважаемых семей.

– Его процентные ставки – настоящий грабеж.

Клервуд удивленно поднял брови.

– Неужели ты намерен обвинить этого человека в том, что он ухаживает за твоей женой? А можешь ли ты обвинить ее в стремлении найти утешение на стороне – как это делаешь ты сам?

Алексей поднялся на ноги:

– Мне неинтересно, чем она занимается и с кем.

– Рад, что именно таков ход твоих мыслей. – Клервуд также встал. – Теперь, когда ты собрался некоторое время провести на суше, я думаю, сезон не покажется мне столь уж скучным.

– Ты начинаешь меня раздражать, – предупредил Алексей. – Я даже могу решить вышвырнуть тебя прочь из моего дома.

Клервуд наконец улыбнулся:

– Хорошо. Ты раздражаешь меня постоянно. Значит, теперь мы квиты.

Внезапно раздался звук, который ни с чем невозможно спутать, – стук каблуков женских туфель. Мужчины дружно обернулись. Сердце Алексея на мгновение замерло, когда он увидел стоящую в дверях Элис, невыразимо прекрасную в бирюзовом платье и украшениях с бриллиантами. На щеках его появился румянец, пульс участился.

Алексей заметил, что и Элис покраснела. Она пребывает в гневе. Эта мысль доставила ему неизъяснимое удовольствие.

Реджинальд был сбит с толку.

– Капитан, к вам посетительница. Я просил ее подождать, но…

– Но я отказываюсь ждать, пока ты решишь, принимать меня или нет, – напряженным голосом закончила за камердинера Элис.

Он был рад, что она расстроена.

– Что ж, думаю, тебе можно вмешаться в разговор. Доброе утро, Элис. И поздоровайся с Клервудом. Реджинальд, так уж случилось, что миссис де Уоренн моя жена.

Камердинер побледнел.

Элис бросила взгляд на Клервуда:

– Здравствуй, Стивен. Не посоветуешь ли ты Алекси продать это убожество и снова отправиться в море, где ему самое место?

Герцог поклонился. Он явно пребывал в хорошем расположении духа, несмотря на свой невозмутимый вид.

– Вообще-то я нахожу этот дом очень милым и советую другу задержаться в городе на некоторое время.

– За что тебе большое спасибо, – мрачно отозвалась она.

– Мне пора идти. Вам есть о чем поговорить. Хотел бы я оказаться незримым свидетелем, – скривив губы в усмешке, произнес Клервуд.

Еще раз поклонившись, он быстро зашагал прочь.

Взгляд Элис был пронзителен как кинжалы. Не поворачиваясь к Реджинальду, она приказала:

– Пожалуйста, оставьте нас.

Камердинер направился было к двери, но Алексей приказал ему остаться.

Реджинальд побледнел, испуганно переводя взгляд с мужа на жену. Тут заговорила Элис. В голосе ее явно угадывался вызов:

– Нам нужно обсудить вопросы личного характера.

– Что-то не припомню такого, – возразил Алексей, скрестив руки на груди и гадая, какого черта ей здесь понадобилось.

Элис наконец посмотрела прямо на камердинера. Взгляд ее был холоден, но не властен. Она держала себя с большим достоинством.

– Я хозяйка этого дома. Не могли бы вы принести чай и прохладительные напитки? А также подходящую одежду для мистера де Уоренна? Я чувствую в комнате неприятный запах.

Реджинальд, покрасневший еще больше, кивнул и поспешно ретировался.

Алексей же принялся медленно хлопать в ладоши, восхищенный ее храбростью. Он наблюдал за тем, как Элис подходит к двери и закрывает ее, и тут поймал себя на том, что взгляд его прикован к ее миниатюрной фигуре. Нахмурившись, он воззрился ей в лицо, когда она снова повернулась к нему.

– Хорошенькое представление. Вот только ты не хозяйка этого дома.

Взгляд фиалковых глаз Элис был холоден точно лед.

– Я твоя жена.

– Я предпочел бы, чтобы ты не напоминала мне об этом.

Она медленно покачала головой:

– Зачем ты приобрел этот дом?

Алексей очень удивился. Внимательнее присмотревшись к Элис, он решил, что не стоит винить себя за то, что чуть не изнасиловал ее прошлой ночью. Он и представить не мог, насколько она красива – и насколько соблазнительна. Элис была самой манящей женщиной из всех, кого он когда-либо желал – а таких было немало.

– Он мне понравился. Зачем ты приехала? Ты меня преследуешь?

Алексей сделал несколько шагов вперед, чувствуя, как закипает кровь у него в жилах.

Элис напряглась, скрестив руки на груди:

– Не говори глупостей. Будучи твоей женой, я имею право находиться здесь.

– Ты моя жена чисто формально, – возразил он, замерев в нескольких дюймах от нее. Сделано это было намеренно – он хотел припереть ее к стенке. Но если она не сумеет играть в его игру по его же правилам, незачем ей было приезжать сюда вовсе.

– Слышу разочарование в твоем голосе.

Алексей рассмеялся:

– Перестань, Элис, ты же знаешь меня гораздо лучше прочих. Чего ты хочешь? Продолжения того, что мы начали прошлой ночью?

Она задохнулась от возмущения.

– Вот и я думаю, что нет. – Алексей был не в силах отвести взгляда от ее платья. Бриллианты ее оказались не такими дорогими, как аквамарины. Он изучал взглядом тоненькую простую цепочку. – И это украшение тоже купил я?

– Черт бы тебя побрал! – прошипела Элис. – Конечно же это сделал ты!

Он неспешно посмотрел вверх, прямо в ее сверкающие глаза. Ее гнев приводил его в восторг.

– Значит, ты водишь плохие знакомства, – заявил Алексей. – Когда мужчина действительно наслаждается благосклонностью женщины, он вознаграждает ее хорошенькими безделушками в качестве знаков внимания. Я удивлен, что Блэр такой скряга.

Элис с силой ударила его по лицу.

Новая волна боли затопила и без того мучительно пульсирующую голову Алексея. Он сжал руку Элис сильнее, чем мог бы, не спровоцируй она его своей пощечиной, и Элис вскрикнула. Он ослабил хватку, но не отпустил свою жертву совсем.

– Представления не имею, зачем ты здесь, – холодно произнес он.

– Убери от меня руки, – снова зашипела Элис.

Алексей колебался. Джентльмен внутри его – а он вел себя поистине галантно со всеми женщинами, за исключением собственной жены, – ужаснулся подобному поведению. Он разжал пальцы.

– Эта ситуация неприемлема, Алекси, – тут же заявила Элис.

Тон ее голоса был тверд, но все же слегка подрагивал. Алексей присмотрелся к ней внимательнее и понял, что за гневом ее скрывается боль. Он напрягся, отказываясь жалеть ее.

– А ведь я с тобой согласен. Наш брак вышел из-под контроля. Ты явилась сюда требовать аннулирования?

Алексей намеревался задать этот вопрос веселым тоном, но не смог. В ожидании ответа он замер и принялся внимательно всматриваться в нее, будто перед ним смертельный враг.

Элис расправила плечи:

– Долгих шесть лет я страдала от унижений и не намерена сейчас давать сплетникам пищу для обсуждения, аннулировав наш брак.

Алексей испытал чувство близкое к облегчению. Ему показалось даже, что в глазах жены стоят слезы.

– Тогда зачем ты здесь?

– Если ты серьезно намерен пробыть какое-то время в городе, нам нужно обсудить условия проживания.

Ему потребовалось какое-то время, чтобы осознать смысл сказанного. Он тут же отступил на шаг.

– Нечего тут обсуждать, – осторожно произнес он. – У тебя есть квартира, за которую я плачу немалые деньги, а у меня – этот дом.

– Я не намерена и дальше унижаться, проживая отдельно от мужа! – вскричала Элис. – Шесть лет я притворялась, что счастлива в браке!

Алексея снова обескуражили ее слова.

– Ты хочешь сказать, что намерена переехать сюда? Ко мне?

Он не мог поверить в реальность происходящего.

– Разумеется, мне совсем не хочется жить с тобой под одной крышей! – бросила в ответ Элис. – Но другого выбора у меня нет. Я не стану давать повода сплетникам в очередной раз посудачить на мой счет, продолжая жить в своей квартире, в то время как ты здесь!

Скрестив руки на груди, Алексей воззрился на нее немигающим взглядом:

– Нет.

Она задрожала:

– Мы женаты. У меня есть на это право.

Перед его мысленным взором предстало видение: она лежит на столе, распростершись под ним. Он заново пережил ощущения от прикосновения ее гибкого тела, движения жадных языка и губ.

– У меня тоже есть определенные права, Элис.

Она замерла на месте, побледнев как мел.

Алексей был рад, что намек его понят верно.

– Много лет назад я женился на тебе, чтобы защитить от сплетников, и только. Сейчас я не имею ни малейшего намерения практиковать брак по расчету, сосуществуя с тобой под одной крышей. Если ты не хочешь аннулирования, то единственное, что я могу тебе предложить, – это продолжать жить раздельно, как и было раньше.

– Я тоже не хочу жить с тобой в одном доме, – хрипло ответила Элис, – но, повторяю, иного выбора у меня нет. Мы по-прежнему будем притворяться, что счастливы в браке, но станем занимать отдельные комнаты. Как бы то ни было, Алекси, я переезжаю сюда, нравится тебе это или нет.

Она снова бросает ему вызов. Ожидая следующего выпада с ее стороны, Алексей не двигался с места. Наконец на лице его появилась улыбка.

– Ты очень храбрая. Неужели в самом деле хочешь воевать со мной?

– Я переезжаю сегодня же.

Она смело встретила его взгляд.

В фиалковых глазах Элис Алексей прочел, что она напугана и не уверена в правильности своего поступка. Какая-то часть его стремилась помучить ее еще немного, в то время как другая намеревалась отступить.

– Не стоит тебе воевать со мной, Элис. Я всегда побеждаю.

– Мы с тобой воюем всю жизнь! – Она часто заморгала. – Я тебя не боюсь!

Алексей решил, что она ведет себя очень глупо, но в то же время и отважно. Внезапно он вспомнил маленькую девочку, дрожавшую от страха в руинах ирландского замка, и отогнал свои сожаления прочь, отказываясь уважать Элис за ее мужество. Стоило ему только представить их, живущих под одной крышей, как все его существо охватывала ярость. Он в самом деле не хотел жениться!

– Есть и более простое решение. Поезжай в Ирландию и оставайся там до тех пор, пока я не уйду в море летом.

– Нет. Я не стану бежать из города из-за тебя!

Алексей снова представил ее, лежащую под ним на письменном столе, и с нарочитой медлительностью произнес:

– Переехав сюда, ты подвергнешь себя опасности.

– Что это значит? Ты мне угрожаешь?

Он представил их распростертыми на большой кровати с пологом в окружении дорогой мебели и прочих предметов роскоши.

– Я лишь хочу сказать, что ты не будешь жить в отдельной комнате.

Элис вскрикнула.

– Это означает также, что наш брак по расчету закончился. У тебя есть не только права, но и обязанности – и я прослежу, чтобы ты их исполняла.

Улыбка его погасла, и он просто смотрел на жену, думая о том, что вес его тела может показаться ей чрезмерным.

В действительности он блефовал. Ни при каких обстоятельствах он не намеревался и близко подходить к Элис. Но теперь, после подобной угрозы, она точно раздумает переезжать к нему.

Глаза ее гневно засверкали.

– Ты и пальцем не прикоснешься ко мне против моей воли. И я переезжаю сегодня же вечером!

С этими словами Элис развернулась и направилась к двери. Алексей с удивлением обнаружил, что она близка к тому, чтобы расплакаться – в такой степени он вывел ее из душевного равновесия. Он хотел было открыть перед ней дверь, но сдержал этот порыв, отказываясь чувствовать себя виноватым или пристыженным. Он отказывался также принимать во внимание чувство собственного достоинства Элис и ее гордость – как и тот факт, что за прошедшие годы она могла измениться. Девушка наконец открыла дверь и, спотыкаясь, переступила порог.

В это мгновение она обернулась и, отирая слезы с лица, сказала, дрожа всем телом:

– Моя дверь будет заперта.

Алексей ничего не ответил, так как ему просто нечего было на это сказать. Она поняла, что он блефовал. Или все же не поняла?

Глава 9

К тому времени как Элис снова вернулась в оксфордский дом Алексея, было почти пять часов пополудни. Она взяла с собой свою экономку и горничную, чтобы они помогли ей быстрее устроиться на новом месте, а также три огромные сумки с самым минимальным количеством вещей своего гардероба. Остальное слуги с Гросвенор-сквер упакуют и доставят в ближайшее время. До конца срока аренды квартиры оставалось еще целых восемнадцать месяцев, но Элис намеревалась как можно скорее передать ее в субаренду, о чем сообщила в письме своему адвокату. Для новых жильцов она решила оставить в квартире только предметы первой необходимости, такие как ковры, постельные принадлежности, белье и некоторые из картин. Антиквариат, предметы коллекционирования, дорогие полотна и ковры, кухонную утварь и тончайший китайский фарфор она распорядилась запаковать и перевезти в дом Алексея, где, несомненно, найдется место для всего, настолько велик был этот особняк. Элис сознавала, что для окончательной перевозки вещей потребуется не менее четырех-пяти дней, и задача эта казалась грандиозной.

Элис, спешившая воплотить в жизнь свою задумку, не сразу осознала, что отправляется прямиком в логово зверя.

Теперь же она стояла посреди комнаты, чрезвычайно утомленная и терзаемая сомнениями. Что же она делает? Ее муж вернулся в город, намереваясь некоторое время пробыть здесь, и она станет жить с ним под одной крышей. Он не оказал ей теплого приема. Единственное, в чем Элис была совершенно уверена, так это в том, что на кон поставлена ее гордость.

Матильда, женщина средних лет, которая последние четыре года служила у нее экономкой, и Лорейн, ее французская горничная, были заняты распаковыванием и развешиванием нарядов. Элис привезла с собой по полудюжине утренних, дневных и вечерних платьев. Ее нижнее белье было аккуратно разложено по полочкам в изысканном резном шкафу эпохи Людовика IV. Косметические принадлежности разместились на туалетном столике и в смежной гардеробной.

Узнав, что мужа нет дома, Элис потратила целый час на то, чтобы тщательно осмотреть оба крыла здания и выбрать комнату для себя. Хозяйская спальня располагалась на втором этаже в западном крыле, и она была уже занята Алексеем. Она представляла собой просторное помещение, декорированное в темно-синих и золотых тонах. Здесь имелся большой мраморный камин и смежная гостиная, выполненная в тех же кричащих мужских цветах. Комната подходила Алексею идеально.

Здравый смысл подсказывал Элис занять самую большую комнату для гостей, находящуюся в восточном крыле, чтобы быть как можно дальше от мужа. Но она возненавидела ее с первого взгляда – комната также была слишком мужской, официальной и холодной. После долгих раздумий она выбрала маленькую комнату для гостей в западном крыле, не обращая внимания на ее тесное соседство с хозяйской спальней. В эту комнатку она влюбилась, едва переступив ее порог, – она была декорирована в светлых зеленовато-голубых тонах с более темными золотыми и кремовыми акцентами. Каминная полка, выполненная из слоновой кости, имела прожилки цвета абрикоса, и оборки покрывала на кровати оказались того же оттенка. Голубые простыни были в тонкую золотистую полоску, а подушки украшены голубыми и золотыми кисточками и бахромой. Балдахин кровати сверху был голубого цвета, а по бокам – переливчатокремового, с вышитыми кораллами. Перед камином стоял плюшевый стул с цветочным узором, а у изножья кровати – кушетка. Крошечный столик, застеленный голубой кружевной скатертью, располагался у окна спальни, из которого открывался прекрасный вид на парк с пасущимися в нем оленями. Был конец марта, деревья начинали зацветать и радовали буйством зеленых красок. У Элис создалось впечатление, что она находится скорее в сельской местности, но никак не в Лондоне.

Матильда уже поставила на столик букет свежесрезанных цветов – выращенных в теплице лилий, а Реджинальд пообещал в ближайшее время доставить еще цветов для украшения позолоченного столика у стены. Комната действительно была очень милой, женской и гостеприимной – вот только Элис знала, что в этом доме ей совсем не рады.

Алексей предельно ясно выразился этим утром.

Приехав, Элис испытала огромное облегчение, узнав, что мужа нет дома. Как оказалось, он не оставил своему камердинеру никаких распоряжений относительно ужина и даже не сообщил, когда вернется, – подобное поведение непременно нужно будет корректировать.

Элис дрожала всем телом. Ее не удивляло, что Алексей не стал проводить вечер дома. Его, несомненно, завалили приглашениями. Его общества жаждут все: друзья и знакомые, члены семьи и партнеры по бизнесу – а также особы вроде Джейн Беверли Гудмен.

Удивится ли муж, вернувшись и обнаружив, что она сделала именно то, о чем говорила, и в самом деле переехала к нему?

Элис обвела взглядом кровать с кушеткой в изножье, плюшевый стул и камин. У этой комнаты имелся лишь один недостаток – рядом с камином находилась дверь, ведущая в хозяйскую гостиную, которую, по всей видимости, им придется делить с Алексеем.

Когда-то давно Алексей хорошо ее знал, но теперь она стала для него совершенной незнакомкой. Он, очевидно, и не подозревает, насколько привыкла она быть верной своему слову. От ужаса в груди у Элис образовался комок. Она не забыла последние слова мужа о том, что он намерен потребовать от нее выполнения ее супружеских обязанностей, если она посмеет пренебречь его предостережением.

У Элис доставало сил изображать на лице радость и жить так последние шесть лет, поэтому она не сомневалась, что сумеет пережить все, что надумает предпринять ее муж, когда вернется домой нынешней ночью. Она была зла на него, но враждовать не хотела – только не теперь, когда им предстоит жить под одной крышей.

Элис заставляла себя думать о том, что Алексей никогда бы не стал причинять ей боль. Но он тоже все еще гневается на нее. Из-за того, что не хотел жениться на ней, или из-за того, что случилось с Уильямом Монтгомери? Ответа на этот вопрос она не знала. Но Алексей ясно дал ей понять, что не забыл прошлого, впрочем, как и она сама.

Дверь в общую гостиную была распахнута настежь. Элис принялась рассматривать эту просторную комнату с высоким потолком, обитыми золотистыми драпировками стенами и золотыми и синими коврами на полу. У стены стоял большой камин, а перед ним – дамасский диван. За диваном пристроился небольшой письменный стол с придвинутым к нему позолоченным стулом эпохи регентства. Стол на четыре персоны стоял на возвышении у окна, из которого открывался лучший вид на парк, чем из ее спальни.

В дальнем конце гостиной имелись два громадных шкафа – платяной и книжный, а между ними располагалась массивная двустворчатая дверь красного дерева, также настежь распахнутая.

Взгляду Элис предстала огромных размеров кровать Алексея, застеленная покрывалом в сине-золотых тонах.

Наш брак по расчету закончился. У тебя есть не только права, но и обязанности – и я прослежу, чтобы ты их исполняла.

Элис подошла к своей двери в гостиную и с треском захлопнула ее. Перед ее мысленным взором плясали образы: Алексей обнимает ее во мраке офиса. Щеки ее тут же вспыхнули огнем. Она знала, что муж может постучать в дверь ее спальни, но он никогда не станет проникать туда силой – как и принуждать ее к близости с ним. Так почему же она чувствует себя такой напуганной?

Все произошло слишком быстро – его триумфальное возвращение, покупка дома, ее решение переехать к нему. Элис напомнила себе, что женаты они лишь на бумаге – в действительности Алексей лишь защищал ее репутацию… или то, что от нее осталось. Она презирала его за его поведение, а он презирал ее. Он сам ей об этом сказал, но она не позволит его словам причинить себе боль! Алексею никогда не удастся снова ранить ее.

Им обоим жить было бы гораздо проще, если бы он уехал из города.

– Эту дверь мы будем держать закрытой, – вслух произнесла она, тяжело дыша и задвигая защелку.

Матильда и Лорейн в изумлении воззрились на нее.

Элис осознала, как странно прозвучали ее слова. Она поспешила открыть дверь.

– Похоже, я переутомилась. На мне сказывается столь внезапный переезд.

Элис опустилась на стоящий у камина стул. В действительности ее выводило из равновесия то обстоятельство, что Алексей будет спать в кровати в непосредственной близости от нее.

– Не хотите ли немного отдохнуть? – сочувственно предложила Матильда. – Переезд действительно был очень неожиданным, и вы утомились.

Элис вымученно улыбнулась. Экономка являлась для нее опорой и поддержкой. Она никогда не задавала вопросов, но всегда точно знала, когда нужно приготовить хозяйке чашечку горячего шоколада или налить глоток бренди. Стоило им переступить порог этого дома, как Матильда осведомилась, намерена ли Элис отменить приглашения на сегодняшний вечер. Элис знала, что ей не под силу собраться, чтобы присутствовать на ужине у мистера и миссис Гаффни в семь часов, поэтому первым делом она села и написала семейной чете записку с извинениями: в связи с внезапным возвращением мужа из последнего плавания она не сможет сегодня приехать к ним в гости, но с нетерпением ожидает следующей встречи.

Головная боль ее усилилась. Она вовсе не хотела давать понять, что намерена провести нынешний вечер с Алексеем. Тем не менее к завтрашнему утру весь высший свет узнает, что накануне она занималась переездом в свой новый дом, – и репутация ее будет спасена, хотя и не совсем. Всякий, кто встретит сегодня Алексея, рядом с которым ее, естественно, не будет, подумает худшее – что ему нет до нее никакого дела и что они безвозвратно рассорились. К несчастью, в этом и состояла горькая правда.

Элис знала, что Алексей придет в ярость, узнав о ее переезде, которого он не хотел и не ждал. Но она также была зла на него за то, как он обращался с нею все эти годы. Она запрещала себе вспоминать о страсти, испытанной ею в его объятиях накануне.

Однако Элис не могла не думать об оскорбительном замечании мужа, будто он возжелал ее лишь потому, что воздерживался во время длительного морского плавания.

Она не могла не задаваться вопросом: неужели ему в самом деле нравится причинять ей боль?

– С вами все в порядке, мадам? – спросила Матильда.

– Я просто устала, ничего больше, – с принужденной улыбкой ответила Элис.

– Пусть миссис де Уоренн отдыхает, – сказала экономка Лорейн, и, напомнив хозяйке, что на столике ее ожидают чай со льдом и сэндвичи, она удалилась, уведя с собой и горничную.

Элис встала со стула и беспокойно зашагала по комнате. Ей следовало поесть, так как она постоянно теряла вес, но у нее совершенно не было аппетита, потому что она слишком сильно переживала о том, что случится, когда муж вернется домой. Ей очень хотелось бы знать, где он сейчас находится и с кем.

Элис спрятала лицо в ладонях. Что, если в этот самый момент Алексей обхаживает Джейн Гудмен? Сама она отказала в аудиенции нескольким визитерам, приказав Матильде отвечать всем, что слишком занята переездом в новый дом мужа, чтобы уделить им внимание. Девушка надеялась, что это положит конец слухам, порожденным тем, как грубо Алексей заставил ее покинуть «Грузоперевозки Уиндсонг» накануне. Если же сейчас он находится в объятиях другой женщины, ничто не сможет сдержать сплетен в ее адрес.

Битва эта, призванная спасти ее гордость, похоже, никогда не будет закончена. И все по вине Алексея.

Элис так устала отражать нападки сплетников! Она рассудила, что если муж решил проводить время в компании другой женщины, ему нужно, по крайней мере, действовать незаметно. Нечего выставлять напоказ свои внебрачные связи перед всем обществом!