Текст книги "Обретенная любовь"

В этот момент к ним подошла Ариэлла в сопровождении Сен-Ксавье и Луизы. Обнимая подругу, Элис изо всех сил старалась сдерживать рвущийся наружу гнев – она выскажет все, что думает о ее поступке, позднее.

– Вот уж не знала, что ты сегодня собираешься в оперу, Ариэлла. Ты ни словом об этом не обмолвилась.

Тон ее голоса был осуждающим. Зачем ее подруге понадобилось сталкивать их с Алексеем? Неужели она не понимала, что сплетники с радостью ухватятся за возможность посудачить о том, что они явились в оперу не вместе, а в сопровождении своих уважаемых любовников? Всем сразу станет ясно, что их счастливый брак не более чем притворство.

– У нас здесь ложа, и мы решили пойти в последний момент. – Ариэлла повернулась к Блэру, и он поцеловал ей руку. – Рада видеть вас, Томас. Элис, ты же помнишь Луизу, не так ли? Теперь она зовется миссис Уэлдон.

Элис с трудом выдавила улыбку, злорадно решив про себя, что Луиза выглядит на свой возраст, а ей, должно быть, не меньше тридцати пяти лет. Она все еще оставалась привлекательной, но не настолько, чтобы удержать рядом с собой Алексея.

– Вы ведь присоединитесь к нам в ложе? – спросила Ариэлла, неуверенно обводя взглядом присутствующих. – Нет никаких причин сидеть отдельно, правда? Мы все друзья! И семья, – твердо добавила она.

Элис и вообразить не могла, что может быть страшнее, чем все представление сидеть всего лишь через несколько кресел от Алексея, но не сумела придумать отговорки, чтобы они с Томасом могли расположиться отдельно. Блэр предложил ей руку и, повернувшись к Ариэлле, произнес:

– Мы с радостью принимаем приглашение, леди Сен-Ксавье.

Элис посмотрела на своего мужа, молясь про себя, чтобы мигрень ее прошла – или чтобы сам он немедленно исчез с глаз долой. Если ей придется весь вечер наблюдать, как Алексей шепчется с Луизой, которая при этом держит его за руку, голова ее точно разлетится на кусочки.

Алексей взирал на Элис и Блэра. Холодно улыбнувшись жене, он произнес:

– Вот и отлично. В антракте мы с Блэром выпьем бренди и проясним некоторые вопросы.

– Превосходная идея, – спокойно отозвался финансист.

От необходимости непрестанно изображать на лице улыбку у Элис болели губы. Экипаж Блэра наконец остановился на гравиевой подъездной аллее перед каменными ступенями, ведущими к оксфордскому дому. Вечер показался Элис бесконечным. Она едва слышала исполнение артистов «Ла Скала», так как почти все время наблюдала за Луизой, склонившейся к Алексею. Луиза держала его под руку, и они о чем-то оживленно шептались. Элис могла сколько угодно ненавидеть мужа, но он до сих пор обладал способностью причинять ей боль.

Как и было условлено, Блэр и Алексей выходили вместе во время антракта. Ариэлла послала за ними Эмилиана и едва не кусала ногти, ожидая их возвращения. Когда же мужчины снова заняли свои места, ни один из них не казался смущенным или расстроенным. По словам Блэра, они с Алексеем просто обсудили состояние британской экономики, которая, как известно, в настоящее время находилась в фазе рецессии, а также возможные способы погашения национального долга.

В присутствии Луизы Элис не могла потребовать от подруги объяснений по поводу того, о чем она думала, приглашая в оперу Алексея, да еще и с его любовницей! Она изо всех сил старалась вести себя в обществе дам любезно. К несчастью, Луиза держалась очень мило – само обаяние. Она даже осмелилась взять Элис за руку и заметить, как той повезло быть замужем за таким выдающимся героем. Элис не оставалось ничего иного, как согласиться с ее словами, хотя внутренне она кипела от гнева.

К окончанию оперы Ариэлла выглядела раздосадованной.

Посмотрев на дом, Элис поняла, что Алексей еще не вернулся. Она запрет дверь своей спальни, выпьет бренди и наденет на глаза не пропускающую свет повязку. Возможно, ей даже стоит заткнуть уши. Она была крайне изнурена и намеревалась немедленно отойти ко сну.

Блэр перегнулся через нее, чтобы распахнуть дверцу экипажа с ее стороны. Она выбралась наружу, и он последовал за ней. Затем он взял ее затянутую в перчатку руку.

Посмотрев ему в глаза, Элис содрогнулась. Вечер обернулся сущей катастрофой. Она едва смогла пережить бросаемые на нее взгляды знакомых, каждый из которых, приветствуя ее, умудрялся непременно упомянуть об Алексее, радуясь ее дискомфорту и, возможно, раскрытию шести лет лжи и притворств. Внимание ее было постоянно сосредоточено на муже, а не на Томасе, который, несомненно, заслуживал гораздо большего.

Во время часовой поездки до ее нового дома Блэр даже не пытался завязать разговор. Он казался погруженным в глубокие раздумья.

– Я понимаю, что вы устали, – произнес он, поднимаясь вместе в Элис по каменным ступеням, ведущим к двери. – Даже несмотря на то, что муж ваш еще не вернулся, вы не пригласите меня войти, не так ли?

Элис посмотрела на него, недоумевая: почему не может полюбить этого человека? Он был крепким, сильным и, что самое главное, добрым – в отличие от ее треклятого мужа. Ей вдруг очень захотелось плакать.

– Я и в самом деле устала, Томас. Мне жаль, что вечер выдался не особенно приятным.

– Нам обоим известно, что не ваша усталость является причиной того, что вы не можете пригласить меня в дом.

Она не могла этого сделать, потому что ее муж был в городе. Но Алексей сейчас находится с кем-то еще, поэтому доводы ее оказывались лишенными смысла, подумала Элис.

Она ничего не ответила, и Блэр добавил:

– В том нет вашей вины. Мне жаль, что вы так несчастливы.

Она отчаянно нуждалась в друге, которому можно было бы поверить свои душевные тайны. Но даже Томасу она не могла рассказать всего, хотя и лгать больше не намеревалась.

– Мы с Алекси больше не ладим.

– Спасибо, что сказали мне это. – Он взял ее другую руку. – Но все же я сомневаюсь, что у меня есть шанс.

Слеза все же скатилась по ее щеке, но Элис отказывалась ее замечать.

– Он недолго пробудет на суше – так обычно бывает. Скоро моя жизнь снова войдет в привычное русло.

Произнеся эти слова, она поморщилась, потому что для нее привычное значило притворяться, что она счастлива.

– Но вы все равно его любите.

Она крепко зажмурилась. Возможно ли такое? Несомненно, любовь ее умерла, когда он грубо и бессердечно обошелся с ней по возвращении в Лондон – будто она была шлюхой и будто последние шесть лет и без того не были катастрофой.

– Я любила его, когда мы были детьми. Тогда мы были близкими друзьями, но теперь это в прошлом, Томас.

– Жизненный опыт меняет людей, Элис. Но, возможно, вам стоит признать, что вы все же любите этого мужчину, невзирая на все перемены? – Взгляд его был пронизывающим.

Любить Алексея сейчас было совершенно немыслимо, не так ли? Это принесло бы ей еще больше боли.

– Вчера ночью мы сильно повздорили. Можете мне поверить, между нами нет никакого чувства. – Элис ощутила небывалое внутреннее напряжение. – Мы живем отдельно вот уже шесть лет. Я не имею ни малейшего намерения что-либо менять, но теперь, когда мы оба в городе, нам нужно притворяться, что брак наш счастливый.

– Такое поведение по отношению к вам я считаю невыносимым. – Блэр посмотрел на нее, затем коснулся ее щеки. – Ваш муж дурак, раз причиняет вам столько боли. Стоит ли мне продолжать надеяться, Элис? Вам известно, как сильно меня влечет к вам. Но я не хочу быть незваным гостем.

– Не знаю, что и сказать. – Она сжала его ладонь. – Вы очень нравитесь мне, Томас. Я боюсь потерять вас… как друга.

Ее память предательски напомнила ей, что и Алексей некогда считался ее другом и человеком, на которого она могла рассчитывать. Некогда он был ее героем.

– Я хочу большего, чем дружба, – чуть слышно произнес Блэр.

Поколебавшись немного, Элис ответила:

– Мне это известно.

– Знаете, что еще больше усугубляет ситуацию? То, что ваш муж мне в некотором роде даже симпатичен.

– Боже мой! – в ужасе воскликнула Элис.

Блэр едва заметно улыбнулся:

– Он отважный, упорный и умный. Также мне понравилось состояние его счетов.

Элис не смогла улыбнуться в ответ.

Томас серьезно произнес:

– Мне бы хотелось проявить больше настойчивости в своих намерениях, но я вижу, как сильно вы расстроены. Боюсь, даже если мне удастся добиться желаемого и я доставлю вам удовольствие в постели, на нынешнем положении вещей это никак не отразится. Вы по-прежнему останетесь несчастной в браке со своим мужем-странником.

– Мы с Алекси идем по жизни разными дорогами! – вскричала она. – И вам с самого начала было это известно! – Она боялась, что потеряет Блэра. – Я не люблю его – просто не могу!

– Нет, Элис, правда очевидна. Вы не хотите жить отдельно от него. Вы уязвлены – и глубоко влюблены.

Он покачал головой и внезапно прижался губами к ее губам.

Элис вцепилась ему в плечи, потянувшись навстречу, но в движении ее не было страсти, лишь отчаяние.

Он выпрямился:

– Я уезжаю. Но, Элис, если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. Я всегда останусь вашим другом, – добавил он.

Развернувшись, Блэр стал спускаться по ступеням, направляясь к ожидающему его экипажу.

Элис колебалась, едва сдерживаясь, чтобы не позвать его назад. В конце концов, она заслуживает доброго к себе отношения и счастья, а также уважения такого человека, как Томас Блэр. Она заслуживает страсти.

Дрожа всем телом, Элис все же не издала ни звука. Она уверяла себя, что сможет связаться с ним в любое время – завтра или послезавтра. Блэр не отвернется от нее, он надежен. Он не станет тут же искать себе утешение в лице другой женщины.

Развернувшись, она открыла парадную дверь. Прихожая была ярко освещена, но безлюдна. Принявшись расстегивать пуговицы на своей красной, отороченной мехом мантии, Элис наблюдала за тем, как экипаж Томаса отъехал. Затем закрыла и заперла дверь. У нее возникло ощущение, что между ними все кончено.

Она почувствовала себя очень одинокой.

Тут поверх ее пальцев, все еще возившихся с пуговицами, легли сильные руки, заставив ее замереть на месте. К спине ее прижался крепкий торс, отчего она вскрикнула. Шокированная, Элис осознала, что Алексей дома – и он ожидает ее.

Она повернулась в кольце его рук.

Он напряженно улыбнулся, быстро расстегнув пуговицы ее мантии, затем снял ее с плеч Элис и отбросил прочь.

Элис замерла. В глазах мужа она прочла страсть – и гнев.

– Что ты здесь делаешь?

– Я здесь живу, дорогая. Но тебе это и без того известно.

Он не отступил ни на шаг назад. Они стояли настолько близко, что груди Элис едва не касались торса Алексея, а подол ее платья закрывал его ботинки.

– Ты не пригласила своего красавца любовника войти, – промурлыкал он.

Видел ли он, как Блэр поцеловал ее?

– Я сочла, что приглашать его в дом неприлично, – ответила Элис, обходя мужа и намереваясь удалиться.

Алексей резко схватил ее за запястье, заставив остановиться, и снова притянул к себе вплотную.

– Будто тебе есть дело до правил приличия. Если бы ты его и пригласила, я возражать бы не стал.

Элис оттолкнула его. Она была не в настроении обсуждать Блэра.

– А где Луиза? Боже мой, неужели она наверху в твоей спальне?

Он рассмеялся:

– Даже я не могу быть таким закоренелым распутником, Элис.

Она содрогнулась от внезапно нахлынувшего облегчения, которое, однако, быстро испарилось, сменившись гневом.

– Я же просила тебя прошлой ночью, чтобы ты вел себя, как любящий муж! Как ты посмел прийти в оперу с другой женщиной?

– Но ведь и ты была с Блэром! Ты держала его под руку, жеманно улыбалась ему и смеялась над каждым сказанным им словом – и все это прилюдно!

– Будто тебе не все равно! – вскричала Элис, страстно желая запустить чем-нибудь в мужа. – Ты решил унизить меня сегодня?

– Ты права, мне все равно. Почему меня должно затронуть, что ты даришь это роскошное тело Томасу Блэру – или Джеймсу Хардингу, или Тони Пирсу? – Взгляд его сделался непроницаемым.

Алексей назвал имена троих мужчин, которых общество приписывало ей в любовники. Но как он узнал о Хардинге и Пирсе? Он что – шпионил за ней? И что еще ему известно?

Чего он точно не мог знать, так это того, как сильно страдала ее гордость все эти шесть лет.

– Ты выглядишь испуганной, дорогая. – Алексей рассмеялся, словно его это забавляло. – Неужели ты не подозревала, что стоило мне сойти на берег, как мои друзья с готовностью рассказали мне о том, что без меня поделывала моя восхитительная женушка – и с кем?

Ариэлла никогда бы не рассказала Алексею, как много горя он ей причинил. Тут Элис осознала смысл сказанных им слов. Да как он посмел быть с ней столь грубым! Алексей перехватил ее руку прежде, чем она успела ударить его по его самодовольному лицу.

– Я не позволю тебе снова залепить мне пощечину, – предупредил он, похоже обрадованный, что она все же попыталась это сделать.

Тяжело дыша, Элис произнесла:

– Прошлой ночью я умоляла тебя притвориться, что у нас счастливый брак. Я приглашала тебя пойти со мной в оперу! Но ты предпочел отправиться туда с Луизой. Уж конечно это было не случайное совпадение! Ты хотел унизить меня? И подлить еще больше масла в огонь кривотолков?

Он ослабил хватку.

– Едва ли мне нужно унижать тебя, когда ты сама прекрасно справляешься с этой задачей.

– Отпусти меня! – вскричала Элис.

Алексей разжал руку.

– И ты не просила меня изображать любящего мужа, Элис. Будучи неверной женой, ты пыталась шантажировать меня.

Ослепленная гневом, Элис со всех ног бросилась в гостиную и резко остановилась, с трудом дыша. Да как он посмел обвинить ее в неверности?

Тут Алексей подошел к ней сзади и прижался грудью к ее спине. Она замерла. Потянувшись через нее, он плеснул виски в два стакана.

Элис вдруг пришло в голову, что ему нравится притеснять ее – он уже второй раз за вечер это сделал. Каждой клеточкой тела ощущая прикосновение его крепкого торса, она постаралась успокоиться, затем повернулась к нему лицом, даже не пытаясь отойти в сторону.

– Тебе не хуже моего известно, что, появившись в опере в обществе другой женщины, в то время как я была в сопровождении другого мужчины, ты дал сплетникам богатую пищу для разговоров.

– Меня никогда не волновали треклятые сплетники, Элис, – сказал он. – Большинству мужчин нет до этого никакого дела.

Она покраснела.

– Я шесть лет пыталась свести на нет сплетни обо мне – о нас, – сказала она, чувствуя, что ей становится трудно дышать. – Я проследила, чтобы ни одна живая душа не узнала правды о нашем браке.

Алексей одним глотком осушил содержимое стакана и плеснул себе еще. Движения его были почти обыденны.

– О да, как же тяжело тебе пришлось. Будучи моей женой, ты терпела ужасные лишения. Могу я заключить, что эти бриллианты и платье куплены на мои деньги?

Элис ужасно хотелось ударить Алексея, но она лишь молча взирала на него, желая все же заставить мужа понять, как нелегко приходилось ей все эти годы и как сильно она страдала. В действительности ей было невыносимо жить, притворяясь счастливой.

Алексей смотрел на нее чересчур пристально, словно пытаясь прочесть ее мысли. Элис же осознала, что не в состоянии признаться ему в терзающих ее страданиях, потому что ему все равно. Возможно, он даже обрадуется ее словам.

– Шесть лет я была идеальной женой, – с трудом выговорила она, сглатывая стоящий в горле комок. – Шесть лет притворялась, что брак мой именно такой, каким я его себе и представляла, – я стократно превозносила тебя и твои достижения перед всяким, кто хотел меня слушать!

– Значит, в твоем понимании идеальная жена и измена – идентичные понятия? – Алексей отсалютовал ей своим стаканом и мгновенно осушил его. – В таком случае все сочтут нас идеальной парой, притом что компанию тебе составляют так много джентльменов.

– Да у тебя самого есть шлюха в Сингапуре!

Взгляд его посуровел.

– Су Лин не шлюха, Элис, она моя наложница. Она утонченна и образованна и приходится дочерью крупному торговцу. Она мне очень нравится.

Элис выплеснула виски Алексею в лицо:

– В таком случае возвращайся обратно в Сингапур.

Алексей схватил ее за запястья, и она тут же замерла. Через мгновение он отпустил ее и отошел, утираясь рукавами рубашки.

Элис дрожала всем телом. Да что с ней такое творится? Боже всемогущий, она только что выплеснула виски в лицо Алексею!

Ему нравится та женщина. Ничего подобного она услышать не ожидала. Элис прижала руки к сердцу, словно опасаясь, что оно может разорваться от боли.

Алексей резко развернулся, вперив в нее взгляд.

Элис поспешно опустила руки и напустила на себя безразличный вид, но глаза мужа оставались подозрительно прищуренными.

– Ни один из нас не отличается добропорядочным поведением, но я, по крайней мере, хранила тебе верность.

– Мне очень жаль. Не следовало мне говорить о Су Лин того, что я сказал, – напряженно произнес Алексей.

Элис пожала плечами:

– Мне тоже очень нравится Блэр, так что в этом мы квиты.

Он помрачнел:

– Но это же очевидно. Вы не просто любовники, вы друзья — какими и мы когда-то были друг другу.

Элис подумала о том, что с Блэром у нее не такие отношения, как некогда были с Алексеем. Мальчик, каким он был в прошлом, всегда стремился защитить ее и являлся чем-то незыблемым в ее юной жизни. Но и Блэр мог бы стать именно таким человеком – если бы она сама позволила ему. Но почему при этой мысли ей становится так больно?

– В твоих устах это звучит как нечто более постыдное, чем любовная связь.

Алексей подошел к бару и, налив себе третью порцию виски, мрачно уставился в стакан, но пить не стал.

Эта неожиданная передышка дала Элис возможность подумать. Она была опустошена заявлением мужа о том, что у него есть наложница. Однако то, что он бросил ее у алтаря, также причинило ей много боли, но она все же сумела это пережить. Как и шесть лет непрекращающихся слухов и предательства. Несомненно, она сумеет совладать со своими чувствами, задетыми заявлением Алексея о привязанности к той женщине. Ей нужно думать о настоящем, а не о прошлом или будущем. Дольше так продолжаться не может. Ей, возможно, удастся спасти видимость их брака, даже невзирая на события нынешнего вечера и прошлой ночи, если она станет вести себя осторожно и разумно. Именно на этом и нужно сосредоточить сейчас все силы.

Алексей посмотрел на нее, прижимая стакан к груди.

– Не нужно тебе жить здесь, Элис, это безумие. Ничего хорошего из этого не выйдет. Все может закончиться тем, что мы действительно причиним друг другу вред.

Элис чувствовала, что вред ей уже причинен.

– До тех пор, пока ты будешь хозяином этого дома, я стану жить здесь, Алекси, – ради спасения собственной гордости.

Он посмотрел на нее долгим взглядом. Выражение лица его при этом оставалось мрачным.

– В Китае это называется «сохранить лицо».

Сердце ее пронзила стрела боли.

– Этому тебя научила Су Лин?

Алексей ничего не ответил. Глазами он медленно скользил по ее лицу, на мгновение задержавшись на губах – будто вспоминал вкус их поцелуя.

Он больше не сердился.

Элис взяла стакан и одним глотком – как это только что сделал он – осушила его. Никогда прежде ей не доводилось выпивать порцию виски залпом, но она не поперхнулась. Подождала, пока горячительная жидкость пройдет по пищеводу в желудок, и лишь потом заговорила:

– Жить здесь для меня неудобно. – Алексей тут же вперил в нее прямой оценивающий взгляд. Или ей это только показалось? – Моя квартира находилась в двадцати минутах от театров и магазинов. Тем не менее я намерена продолжать притворяться, что брак наш успешен.

Алексей опустил густые черные ресницы, скрывая выражение глаз.

Неужели он наконец-то стал прислушиваться к ней?

– Я согласна, что жить так, как мы живем, и постоянно сражаться друг с другом – ужасно неправильно, даже болезненно. Когда-то давным-давно мы были друзьями. – Взгляды их встретились, и на этот раз именно Элис отвела глаза. – Кажется, то было совсем в другой жизни, не так ли?

– Чего ты хочешь? – ровным голосом спросил он.

– Ты мог бы уехать из города, Алекси. Я знаю, что в Китай ты снова отправишься не раньше лета, но ты мог бы поехать в Дублин, или Уиндхэвен, или даже во Францию.

– Нет.

Элис задрожала. Но виски уже оказал на нее успокаивающее воздействие, поэтому она могла мыслить трезво и рационально.

– Тогда нам следует найти общий язык. – Это будет очень просто, подумала она, нужно, чтобы он всего лишь принял предложение, сделанное ею прошлой ночью. – Ну почему бы тебе не притвориться моим любящим мужем, всего на несколько недель? Твои любовницы останутся при тебе. Тебе всего-то и нужно будет делать, что не козырять своими похождениями. Мы будем появляться на людях вместе, держаться за руки, улыбаться друг другу – а потом ты можешь возвращаться к Луизе Уэлдон – или к кому пожелаешь.

– В то время как ты будешь с Томасом Блэром? – очень, очень вкрадчивым тоном произнес Алексей.

Элис понимала, что ей следует проигнорировать его слова. Тем не менее она покраснела.

– С моей стороны было крайне глупо пытаться шантажировать тебя. Мне очень жаль. Я прошу прощения.

Алексей выпил еще виски. Взгляд его, когда он снова поднял на нее глаза, был взглядом хищника.

– Говорил ли тебе кто-нибудь, что когда ты пытаешься идти на компромисс, это дает гораздо больший эффект, чем когда ты выплескиваешь виски человеку в лицо?

– И за это я тоже прошу прощения, – с чувством произнесла Элис, понимая, что поведение ее вышло за рамки дозволенного.

– Я буду рад притвориться счастливым мужем, Элис, как я и сказал тебе прошлой ночью. – На лице его медленно появилась улыбка.

Элис потребовалось некоторое время, чтобы осознать истинный смысл его слов. Если она пригласит его к себе в постель, он с удовольствием станет играть свою роль. Пульс ее участился.

Она была поражена своей реакцией на слова мужа и его похотливый взгляд. Тело ее вспыхнуло огнем всепоглощающего желания, чувства обострились.

– Если уж я должен быть женат и жить со своей женой, почему я не могу насладиться своими супружескими правами? – Глаза его блестели.

Элис знала, что ее муж стал бы восхитительным любовником. Какая-то часть ее отчаянно стремилась принять его немыслимое предложение. Но она понимала, что страсть ее есть всего лишь результат возраста и неопытности, а не чего-то еще.

– Наш брак – ужасающее притворство, – прошептала она. – Ты же сам говорил, что не хотел жениться.

– Возможно, насладившись твоей благосклонностью, я изменю свое мнение. В конце концов, я абсолютно ничего не получаю от этого союза. – Он допил виски и со стуком поставил стакан на стол. Прежде чем он заговорил снова, прошла, как показалось девушке, целая вечность. – Ни одному мужчине не понравится быть пойманным в ловушку брака, Элис.

Она взирала на него в изумлении, не сразу поняв этой головокружительной смены темы, и боялась начинать опасный разговор, хотя и понимала, что однажды им все же придется обсудить прошлое.

– Ты женился на мне, чтобы защитить меня, – осторожно произнесла она. – Не уверена, что когда-либо поблагодарила тебя за это.

Взгляд его был полностью непроницаем.

Элис изо всех сил старалась отогнать от себя нахлынувшие воспоминания.

– Никакой ловушки не было, Алекси. – Не потому ли муж так зол на нее?

Она глубоко вдохнула:

– Ты из-за этого держался от меня подальше? И потому так гневаешься на меня?

– Защитить тебя было моей обязанностью. – Он презрительно фыркнул. – Я же обещал тебе, не забыла?

Шокированная, Элис вспомнила тот день в Ирландии, когда они отправились в замок Эррол. Не успела она произнести ни слова, как Алексей резко сказал:

– Из-за нас погиб человек – человек, который был моим другом.

Элис обхватила себя руками, взгляды их встретились. Сознание ее затопили образы: Алексей оттаскивает от нее Уильяма Монтгомери, мертвый американец у него на руках, Алексей смотрит на нее с ужасом, Алексей крепко обнимает ее в библиотеке, спрашивая, все ли с ней в порядке…

Некогда он очень беспокоился о ней.

Теперь же она боялась продолжать этот разговор. О нападении Монтгомери она перестала думать много лет назад. Именно предательство мужа причинило ей много горя и боли. В эту минуту Элис начала понимать, почему он бросил ее у алтаря. Ему был тогда всего двадцать один год. Он женился на ней лишь после фатальной схватки с человеком, который некогда был его добрым другом.

По прошествии лет Элис сумела простить себя за непредумышленную роль, которую сыграла в этой трагедии. Но она не знала Монтгомери так хорошо, как Алексей.

– Это был несчастный случай.

– Возможно. Но я убил его – не намеренно, но сути это не меняет. Я убил Монтгомери, – настаивал Алексей. Глаза его горели огнем.

Элис осознала, что он до сих пор винит себя в смерти американца.

– Алекси, в случившемся нет твоей вины.

С губ его сорвался смешок.

– Но именно ты подвела его к гибели.

Она задохнулась от удивления:

– Ты винишь меня? Я просто вышла подышать свежим воздухом и полюбоваться луной. Я ожидала, что Монтгомери станет вести себя как настоящий джентльмен!

– Я неоднократно предупреждал тебя, но ты ничего не хотела слушать и умышленно играла его чувствами, чтобы заставить меня ревновать.

Элис прижалась спиной к встроенным в стену книжным полкам. Воздух в комнате, казалось, начал шипеть. Взгляд Алексея был таким же обличающим, как и его голос.

– Я раскаиваюсь в том, что сделала. Да, ты прав, я подавала ему ложные надежды. В свою защиту могу сказать лишь то, что, думаю, я хотела влюбиться в него. Но я постоянно ощущала твое присутствие рядом. На балу я опрометчиво решила заставить тебя ревновать. Мне очень жаль.

– Я никогда не забуду той ночи, Элис, как и ее страшных последствий.

Он ненавидит их брак потому, что в его основу легла смерть его друга. В это мгновение Элис осознала, что настоящей любящей семьи у них никогда не будет. Они никогда не найдут общего языка и не сумеют заключить перемирие – ничто уже не будет прежним.

Дружба их действительно закончилась. Алексей никогда больше не примет ее в свои объятия, стремясь узнать, все ли с ней в порядке. Он никогда не улыбнется ей теплой искренней улыбкой. Нечего и надеяться на светлое будущее – до тех пор, пока Алексея будет преследовать призрак Монтгомери, а сам он будет продолжать винить себя – и ее тоже – в смерти американца.

Прошлое пропастью пролегло между ними.

Элис дрожала всем телом и никак не могла взять себя в руки. Она отчаянно сожалела обо всем произошедшем. Сердце ее снова пронзила острая боль, но она понимала, что ее нужно подавить, спрятать. Когда она заговорила, глаза Алексея прищурились с подозрением.

– Я научилась жить с этим чувством вины, Алекси. Я была тогда молода и очень глупа. Теперь я очень раскаиваюсь в содеянном. Забыть я тоже никогда не смогу, но предпочитаю не вспоминать. Я знаю, что произошел ужасный несчастный случай, в котором некого винить. – Она снова обхватила себя руками.

– Блажен, кто верует, – хрипло отозвался он.

Элис спрашивала себя, доводилось ли ей когда-либо испытывать сердечную боль такой силы?

– Я извлекла урок из своих ошибок и действительно верю, что в случившемся некого винить.

Алексей пристально воззрился на нее. Взгляд его лишал ее самообладания.

– Если бы я не знал тебя лучше, в самом деле решил бы, что ты изменилась. Твои слова звучат почти мудро.

Разумеется, он хотел нагрубить ей и оскорбить.

– Я и в самом деле изменилась. Я больше не та глупая эгоистичная девчонка, которой была прежде.

Брови Алексея поползли вверх.

– В самом деле? И Блэра ты сейчас не водишь за нос, а?

– Я никого не обманываю, – напряженно произнесла она, не в силах объяснить мужу, что она испытывает к Томасу искреннюю привязанность.

Взгляд Алексея посуровел, будто ему удалось прочесть ее сокровенные мысли. В прошлом он проделывал это без труда, но сейчас, несомненно, лишился этой способности.

– Он увлечен тобой, и тебе это отлично известно. Но чувств его ты разделить не можешь – deja vu.

Элис не сразу нашлась с ответом.

– Как я вижу, – наконец произнесла она, – прошлое пролегло между нами огромной пропастью. И что нам теперь делать?

Алексей грубо окинул жену взглядом:

– Есть у меня парочка предложений. Но из тупика, в котором мы пребываем, мы так и не вышли.

Элис поняла, что Алексей действительно может заключить ее в объятия, но не потому, что беспокоится о ней, не потому, что хочет успокоить или избавить от призраков прошлого. Он взирал на нее ясными голубыми глазами.

– Мы не можем изменить прошлого – как и тот факт, что мы женаты, – с трудом выговорила Элис. – В самом деле, мы по-прежнему в тупике.

Он одарил ее издевательской улыбкой:

– Стоящая перед тобой дилемма наивна и излишня. – Помолчав немного, он прошептал: – Иди ко мне, Элис. Ты же знаешь, что хочешь этого.

Сердце ее забилось быстрее.

– Много лет назад мы были друзьями. Но не теперь. Ты продолжаешь насмехаться надо мной, Алекси, и получаешь от этого удовольствие. Уж не хочешь ли ты намеренно причинить мне боль? Воспользовавшись мною, ты достигнешь своей цели.

– Нет. Мы не друзья, мы муж и жена, Элис, и я безмерно устал от этой ситуации.

Слова его одновременно и встревожили, и возбудили ее. Но, разделив с Алексеем ложе, она непременно пожалеет об этом наутро. В этом у нее не было сомнений.

– Я не стану спать с тобой. Только не так.

– Отчего же нет? Я знаю, что ты страстная женщина. А страсть я тебе могу гарантировать, Элис, но ты и сама это знаешь.

Она вспомнила, как Алексей обнимал ее тогда, в офисе «Грузоперевозок Уиндсонг». Встретившись с ним взглядом, она поняла, что страсть их, стоит лишь дать отпустить ее на волю, способна поглотить все вокруг. Потому что глубоко в сердце она до сих пор любила мужа, хотя это и пугало ее.

Элис снова надела привычную маску притворства и заговорила спокойно и взвешенно:

– Прошу тебя еще раз обдумать мою вчерашнюю просьбу. Готова даже пойти на уступки. Тебе не нужно будет появляться со мной каждый вечер, достаточно будет одного-двух раз в неделю. Я организую званый ужин, а ты можешь составить список гостей. Но твое присутствие на этом мероприятии будет просто необходимо, чтобы мы могли начать исполнять свои роли.

Взгляд его был подобен острейшим кинжалам.

– И зачем это я стану делать то, о чем ты просишь, если ничего не получу взамен?

Элис вздернула подбородок:

– К лучшему или к худшему, но мы женаты. Я не просила тебя о подобной услуге шесть лет назад, но сейчас ты должен принять участие в сложившейся ситуации. И я никуда отсюда не съеду. Ты сам признал, что наши нынешние отношения непереносимы. Я предлагаю отличное решение, которое, однако, потребует он нас обоих вежливого поведения.

– Вежливость – как это скучно! Но я подумаю.

Лицо Элис осветилось улыбкой.

– Нет-нет, – быстро добавил Алексей. – Ты тоже должна будешь подумать над тем, что я прошу взамен. Услуга за услугу, Элис.