Текст книги "Сапфирная роза"

– Это наследие еще прошлой войны, – объяснила Сефрения. – Земохцы были просто потрясены, когда увидели доспехи рыцарей Храма. Они совершенно не поняли для чего предназначено это стальное облачение, но были поражены его устрашающим видом. И с тех пор земохские мастера стали ковать доспехи, такие, что вряд ли послужат защитой в бою, но зато запугают противника.

– По крайней мере, я б такого уродства вряд ли испугался, – фыркнул Тиниен.

Затем словно по какому-то сигналу, понятному лишь этим уродливо одетым солдатам Отта, они снова издали этот леденящий безумный вой.

– Может быть, это их боевой клич? – нервно предположил Берит.

– Возможно, и вероятно это лучшее на что они способны, – ответила ему Сефрения. – Культура Земоха в основном стирикская, а стирики ничего не смыслят в войне. Ринувшись в бой, эленийцы обычно издают боевой клич. Вот они и пытаются подражать этому звуку.

– Может, ты достанешь Беллиом и сотрешь их с лица земли, Спархок? – предложил Телэн.

– Ни в коем случае! – возразила Сефрения. – Мы заключили Беллиом, а вместе с ним и Троллей-Богов, в надежную темницу. Так не будем тревожить и высвобождать их силу, пока не встретимся с Азешем. И стоит растрачивать мощь Беллиома на обыкновенных солдат, когда мы не знаем что еще нас ожидает впереди.

– Она права, – признал Тиниен.

– Посмотрите, они не шевелятся, – сказал Улэф, кивнув на застывших в карауле солдат. – Я уверен, что они не могли нас не заметить. Но никто из них даже не шевельнулся, чтобы перебраться поближе к дверям и защитить проход во дворец. Вот если бы нам с ходу проскочить через эти двери и, проскользнув внутрь, быстро их за собой захлопнуть. Тогда мы даже и думать позабудем об этих страшилищах.

– Это самый глупый план, какой я только слышал, – усмехнулся Келтэн.

– Ты можешь предложить что-нибудь лучше?

– По правде говоря, нет.

– Ну и?

Рыцари выстроились клином и быстрыми шагами направились к зияющему порталу дворца Отта. Как только они перешли границу огненного поля коптящих факелов, Спархок тут же почувствовал уже знакомый ему странный запах.

Так же молниеносно, как все это произошло, воины Отта прервали свои бессмысленные завывания, и застыли недвижимые. Они не потрясали своим оружием и даже не попытались продвинуться к порталу; они словно окаменели.

И опять воздух наполнился этим резким запахом, но неожиданный порыв ветра отнес его в другую сторону. Вспышки молний, с удвоенной яростью, прорезали черный палантин неба, и с оглушительным грохотом падали вниз огромные глыбы, отколовшиеся от самого верха близлежащих зданий. Клубящийся воздух вокруг них, казалось, ожил.

– Ложись! – неожиданно крикнул Кьюрик. – Все на землю!

Никто не успел сообразить в чем дело, но быстро последовал услышанному приказу и, грохоча доспехами, припали к земле.

Им не пришлось долго ждать, чтобы понять причину тревоги Кьюрика. Два стража, закованные в стальную броню, в мгновение ока оказались охвачены пламенем от поразившего их светящегося огненного шара и через секунду были разорваны на мелкие кусочки. Правда их приятели так и не пошевелились и не обернулись, даже когда на них обрушились обожженные осколки и куски доспехов.

– Это из-за доспехов! – крикнул Кьюрик, стараясь перекричать разбушевавшуюся стихию. – Металл притягивает заряд молний! Оставайтесь пока на земле!

Гром по-прежнему грохотал, и молнии не переставая прорезали огненными зигзагами нависшие над Земохом тучи и разили одного за другим стражей, облаченных в сталь и со стальными же шлемами на голове. Запах горящих волос и плоти распространился по всей площади, подхваченный порывистым ветром, что кружил как в водовороте, разбиваясь о базальтовые стены высоких мрачных зданий.

– Они стоят и даже не шелохнуться! – удивленно воскликнул Келтэн. – Кто их так вымуштровал?!

Гроза продолжала неистовствовать, но грозные небеса в своей ярости уже перекинулись с закованных в доспехи солдат на заброшенные дома и били по ним своими огненными стрелами.

– Ну что, отбой? – спросил Спархок своего оруженосца.

– Будем считать, что так, но стоит быть осторожными, – ответил Кьюрик. – Как почувствуете звон и покалывание в ушах, сразу ложитесь на землю.

Они осторожно поднялись на него.

– Это был Азеш? – спросил у Сефрении Тиниен.

– Не думаю. Если бы этот гром и молнии были посланы на нас Азешем, мы бы так легко не отделались. Возможно, это был Отт. Пока мы не доберемся до Храма, нам придется иметь дело с Оттом, а не Азешем.

– Отт? Неужели он столь искусен?

– Искусен? Да нет, не думаю… – ответила она. – Ему дана огромная власть и могущество, но он ленивый и неотесанный мужлан, хоть и император.

Они продолжали свой путь к порталу, но застывшие стражники не пытались ни атаковать их, ни усилить охрану на воротах.

Добравшись до первого охранника, оказавшегося на их пути, Спархок выхватил свой меч, но стоящий до этого без движения воин неожиданно снова издал тот ужасный вой и неуклюже замахнулся своим огромным топором, со всеми его бесполезными зубьями и шипами. Спархок без труда отвел топор в сторону и нанес удар мечом по нерадивому стражу. Устрашающие доспехи оказались еще более непригодными, чем предполагал Тиниен, они оказались едва толще пергамента и меч Спархока без особого сопротивления пронзил неповоротливого воина. Странным казалось то, что даже если бы он пронзил совершенно незащищенного человека, его меч не вошел бы так глубоко в тело, как это было сейчас.

От удара стражник рухнул наземь, и огромная дыра, прорубленная мечом Спархока, зияла в его груди. Спархок в ужасе отшатнулся. То, что оказалось под доспехами, не было телом живого человека, а лишь грудой чернеющих костей с прилипшими к ним кусками гнилого мяса. Ужасающее зловоние распространилось вокруг.

– Они не живые! – заорал Улэф. – Здесь нет ничего кроме костей и гнилых кишок!

Давясь от тошноты, преисполненные отвращением рыцари пустили в ход свои боевые мечи и топоры, прорубая себе дорогу сквозь ряды мертвых воинов.

– Остановитесь! – резко крикнула им Сефрения.

– Но… – попытался было возразить Келтэн.

– Отступите на шаг назад – вы все!

Они неохотно сделали шаг назад, и отвратительные кадавры, только что угрожавшие им, снова стали недвижимыми и тут послышался их протяжный «боевой клич».

– Что происходит? – спросил ошеломленный Улэф. – Почему они не нападают.

– Потому, что они мертвы, Улэф, – ответила Сефрения.

Улэф показал топором на одного из застывших солдат.

– Мертвые они или нет, а этот до сих пор пытается вонзить в меня копье.

– Это потому, что ты в пределах досягаемости его оружия. Взгляни на них. Они все так близко от нас, но ни один из них даже не пытается поддержать другого. Подай мне факел, Телэн.

Мальчик вытащил из стены факел, торчащий в расщелине меж двух камней под их ногами.

– Это ужасно, – поежилась она.

– Мы защитим тебя, леди Сефрения – заверил ее Бевьер. – Тебе нечего бояться.

– Бевьер, милый, нам всем нечего бояться. Что действительно настораживает, так это то, что Отт, видимо, имеет гораздо большую силу в своем распоряжении, чем любой другой человек, но он настолько туп, что не знает, как правильно ее употребить. И мы целые века боялись этого непроходимого глупца.

– Воскресение из мертвых – впечатляющее зрелище, Сефрения, – сказал Спархок.

– Любой стирикский ребенок сможет оживить труп, но Отт не знает что делать дальше с ожившим мертвецом. Каждый из охранников стоит как истукан на одной из каменных плит, и только ее он и охраняет.

– Ты уверена?

– Попробуй и убедись сам.

Спархок поднял щит и двинулся к смердящему гнилью стражу. Как только его нога ступила на каменную плиту, отвратительный кадавр, охранявший ее, замахнулся на рыцаря своим зазубренным топором. Спархок с легкостью отразил удар и сошел с плиты. Мертвый страж вернулся в исходное положение и неподвижно замер, как статуя.

И вновь мрачные мертвецы, стоявшие вокруг дворца и Храма, сотрясли воздух пустым заунывным воем.

Но тут, к ужасу Спархока, Сефрения обернулась в свое белоснежное одеяние и совершенно спокойно начала пробираться сквозь ряды застывших мертвецов. Она приостановилась и взглянула на своих спутников.

– Ступайте за мной. Давайте пройдем во дворец, пока не начался ливень. Только помните – нельзя ступать на те плиты, на которых стоят эти мертвецы.

Было жутко пробираться мимо свирепых угрожающих фигур, издающих зловоние и носящих на голове шлемы, похожие на оскаленный череп; но путь этот был не опаснее, чем пробираться по тропке в лесу, опасаясь крапивы.

Когда они проходили мимо последнего часового, Телэн остановился и украдкой посмотрел на шеренгу охранников, выстроенных по диагонали.

– Почтенный учитель, – тихо сказал он Бериту.

– Да, Телэн.

– Толкнул бы ты хорошенько вот этого, – Телэн указал на одного из мертвецов в доспехах, – …так, чтобы он упал на бок.

– Зачем?

Телэн озорно усмехнулся.

– Ты только толкни, Берит, и сразу все поймешь.

Берит озадаченно посмотрел на него, но потом вынул свой топор и ударил им по ужасному кадавру. Закованный в латы, тот упал, завалившись на рядом стоящего с ним мертвеца. Тот, шатаясь, обезглавил упавшего на него первого и повалился на третьего стража.

И так пошло дальше по цепочке и уже очень скоро множество страшных кадавров были с безумной жестокостью изрублены своими же мертвыми товарищами.

– Телэн – просто клад. Неправда ли, Кьюрик, – сказал Улэф.

– Будем надеяться, – сдержанно ответил Кьюрик.

Они повернулись к порталу дворца Отта и тут же замерли как вкопанные от неожиданности. Там, напротив чернеющих дверей, прямо в воздухе из пустоты возникло зеленоватое свечение, которое через несколько мгновений приобрело смутные очертания, казалось, знакомого лица. Правда черты его были сильно искажены, но это было воплощение неумолимого всепоглощающего зла. И тут Спархок вспомнил, где он уже видел этот страшный образ.

– Азеш! – шепнула Сефрения. – Не приближайтесь к нему!

Они с ужасом уставились на отвратительное видение.

– Это и правда он? – с дрожью в голосе спросил Тиниен.

– Его образ, – ответила Сефрения. – И думаю, это дело рук Отта.

– Он опасен? – спросил Келтэн.

– Переступить теперь через порог – означает смерть, хуже чем смерть.

– Но, может, есть другой способ пробраться во дворец? – проговорил Келтэн, не в силах отвести глаза от пламенеющего призрака.

– Уверена, что есть, но сомневаюсь, что у нас получиться найти его.

Спархок вздохнул. Еще давно он решил, что свершит это, как только придет время, и Спархок отцепил от пояса стальной мешочек, где теперь хранился Беллиом.

– Ну что ж, – сказал он своим друзьям. – Будьте готовы ко всему. Настало время, когда я должен исполнить то, что собирался.

– О чем ты? – спросил Келтэн.

– Боюсь, что мы находимся слишком близко от Азеша. Теперь мы может разделаться с ним раз и навсегда. И вот еще что, если мне суждено погибнуть, то те из вас, кто все же доберется до Симмура, пусть передадут Элане, что я сожалею о том, что все так произошло. А теперь, Сефрения, скажи мне, пожалуйста, Азеш достаточно близко от нас?

Сефрения кивнула, но глаза ее были полны слез.

– Давайте не будем сентиментальными, – резко проговорил Спархок. – У нас нет на это времени. Я горжусь тем, что знал всех вас. А теперь уходите! – Спархок старался быть резким и суровым; он должен был заставить их уйти до того, как они придут в себя и дадут волю своему глупому великодушию. – Убирайтесь! – заорал он. – И будьте осторожны, пока не минуете этих мертвых уродов!

Они, понурившись, зашагали прочь. Военные всегда исполняют приказы – особенно если на них прикрикнуть. Они уходили – и это сейчас было самым важным. Хотя это могло оказаться и совершенно бесполезным. Ведь если слова Сефрении окажутся правдой, то им понадобился бы по меньшей мере целый день, чтобы выбраться из той местности, которая будет погребена под руинами, когда Спархок разрушит Беллиом. Но все же была слабая надежда, что его друзьям повезет.

Спархок не хотел смотреть, как они уходят. Лучше будет так, как теперь. Предстоит сделать многое; многое, что гораздо важнее, чем стоять подобно покинутому ребенку, который провинился и которого оставили в наказание, в то время как все его семейство отправилось на ярмарку. Он оглянулся по сторонам. Следовало быть осторожным, чтобы никто из живых врагов, а не этих мертвых истуканов, не смог заметить и помешать ему. Если Сефрения права и это единственный вход во дворец, то лучше будет отойти от портала чуть подальше, в темноту, и никто, выходящий из дворца не сможет его сразу заметить. Тогда Спархоку надо будет только следить за возможным появлением патрулей. Куда сдвинуться? Налево? Направо? Рыцарь пожал плечами. Какая разница? Может, было бы лучше проскользнуть вдоль стен дворца и остановиться против стен самого Храма? Тогда Спархок окажется ближе к Азешу, и Старший Бог окажется в самой середине разрушительной силы Беллиома. Спархок еще раз оглянулся и увидел своих друзей. Они остановились, едва миновав шеренгу кадавров. Лица их были решительны и бесстрастны.

– Что вы делаете?! – крикнул им Спархок. – Я приказал вам – убираться отсюда!

– Мы решили дождаться тебя, – откликнулся Келтэн.

Спархок угрожающе шагнул в их сторону.

– Не дури, Спархок, – крикнул ему Кьюрик. – Мы не может позволить тебе так рисковать. Ты можешь оступиться – и совершенно случайно оказаться жертвой этих мертвецов. И уж тогда Азеш завладеет Беллиом. Неужели мы прошли весь этот долгий и трудный путь ради этого?

27

Спархок выругался. Почему они просто не могут исполнить, что им приказано? Рыцарь огляделся. Он должен был бы догадаться, что они не подчиняться его приказу. Правда, сейчас это не имело значения, и что толку теперь ругать их за это.

Он стащил с себя латную рукавицу, чтобы отцепить с пояса флягу с водой, и в свете факела его кольцо блеснуло кроваво-красной искрой. Он вытащил из фляги затычку и глотнул свежей воды. И опять ему на глаза попалось его сверкающее кольцо. Он засунул обратно флягу и задумчиво посмотрел на него.

– Сефрения, – произнес он отсутствующим голосом. – Мне необходимо с тобой поговорить.

И уже через несколько мгновений Сефрения стояла рядом с ним.

– Скажи, ведь Ищейка был Азешем?

– Ты слишком все упрощаешь, Спархок.

– Но ты понимаешь, что я имею в виду? Когда мы были на могиле короля Сарека в Пелосии, Азеш общался с тобой посредством Ищейки, но стоило мне только обратить против него копье Алдреаса, как его точно ветром сдуло.

– Да, Спархок, я все помню.

– При помощи копья я изгнал тварь, что возникла из могильного холма в Лэморканде, им же я убил Гверига.

– Да, все верно.

– Но на самом деле копье здесь ни при чем. Копье всего лишь оружие, а все дело в кольцах.

– Не понимаю, к чему ты клонишь, Спархок.

– Да ни к чему особенному. – Он стащил с себя другую латную рукавицу, и посмотрел на оба кольца. – Кажется, они сами по себе обладают силой. Может, конечно, я слишком поглощен мыслью, что они ключи к Беллиому. Беллиом настолько могуществен, что я как-то упустил из виду, что эти кольца тоже способны на многое, а копье Алдреаса совсем ни при чем. Конечно, это неплохое оружие, но…

– Спархок, нельзя ли ближе к делу? Твоя эленийская логика утомляет.

– Так мне легче думается. Я могу уничтожить этот образ с помощью Беллиома, но это высвободит силу Троллей-Богов, и уж тогда в любой момент можно ожидать их предательского удара в спину. Но Тролли-Боги не имеют никакого отношения к кольцам. Я могу прибегнуть к помощи колец, не боясь, что пробужу Гхномба и его приятелей. Что произойдет, если я возьму меч в руки и прикоснусь им к тому призраку, что преградил нам дорогу во дворец?

Сефрения с удивлением посмотрела на него.

– Пока речь идет не об Азеше, мы имеем дело с Оттом. Возможно, я не самый великий волшебник в мире, но у меня есть кольца… Возможно, что они смогут оказаться и посильнее Отта?

– Не знаю, Спархок, – покачала головой Сефрения.

– Но, тем не менее, попробовать стоит. – Он обернулся и посмотрел на своих друзей. – Ну хорошо, – крикнул он им. – Возвращайтесь, я кое-что придумал.

Они осторожно проскользнули мимо закованных в латы мертвецов и окружили Спархока и его наставницу. Спархок снял с пояса стальной мешочек, в котором хранил Беллиом.

– Если меня постигнет неудача, киньте Беллиом на плиты и размозжите его топором или мечом. – Затем он протянул мешочек с Беллиомом Кьюрику, отдал свой щит Келтэну и вытащил меч. Он сжал его обеими руками за рукоять и шагнул к чернеющему дверному проему, в центре которого угрожающе нависал страшный призрак. Спархок поднял меч. – Пожелайте мне удачи, – бросил он напоследок друзьям.

Он вытянул руки, целясь мечом в пугающий образ, полыхавший в зеленом пламени. Он напряг каждый свой мускул и осторожно ступил вперед, так, чтобы его меч коснулся грозного призрака.

И прикосновение меча взорвало огненный фантом, и целый каскад разноцветных искр обрушился на Спархока, и на целые мили вокруг разбились окна в домах. В одно мгновение Спархок и его спутники оказались отброшенными на землю, а закованные в латы кадавры подобно свежескошенной пшенице повалились на каменные плиты перед дворцом. Спархок тряхнул головой, стараясь избавиться от звона в ушах, и, с трудом поднимаясь на ноги, вгляделся в дверной проем портала. Одна из массивных дверей треснула по середине, а другая непрочно держалась на одной единственной петле. Изображение исчезло, и на его месте в воздухе болтались лишь клочья тонкого призрачного дыма. Из глубины дворца доносились отчаянные и продолжительные крики агонии.

– Все в порядке? – крикнул Спархок, обернувшись к своим друзьям.

Те с трудом пытались подняться, взгляды были блуждающими.

– Шумно было, однако, – только и смог проговорить Улэф.

– Кто это, интересно, так вопит в замке? – спросил Келтэн.

– Думаю, Отт, – ответил Спархок. – Если разрушить чьи-либо чары, то они хотя бы частично могут обернуться против их же создателя. – Спархок принял обратно свои латные рукавицы и стальной мешочек с Беллиомом.

– Телэн! – неожиданно вскрикнул Кьюрик. – Нет!

Но мальчик уже проскользнул через теперь свободный проход внутрь дворца.

– Кажется здесь нам ничто и никто пока не угрожает, – проговорил он, вновь оказавшись снаружи. – Уж если я не растворился в этом дыму, думаю, эта участь постигнет и вас.

Кьюрик с угрожающим видом двинулся в сторону Телэна, но потом, казалось, передумал и остановился, бормоча ругательства.

– Давайте пройдем во дворец, – сказала Сефрения. Уверена, что все патрули в городе слышали этот взрыв. Конечно, мы можем уповать на то, что они примут это за раскат грома, но, боюсь, некоторые из них все же прибудут сюда проверить, что произошло.

Спархок приладил стальной мешочек с Беллиомом обратно к себе на пояс.

– А куда идти, когда мы окажемся во дворце? – спросил он.

– Сразу за дверьми надо свернуть налево. Проходы на этой стороне ведут на кухни и кладовым.

– Ну что ж, хорошо. Тогда пойдемте.

Тот странный чужеродный запах, что почувствовал Спархок, когда они только вошли в город, теперь, в этих темных коридорах дворца, усилился. Рыцари и их спутники осторожно продвигались вперед, прислушиваясь к эху раздававшихся криков. Во дворце царил беспорядок. Спархок с друзьями, опасаясь засад и возможных столкновений с солдатами Отта, старались избегать открытых мест, следуя вдоль темных стен коридоров и по возможности отступая в темные комнаты, расположенные с их боков. Правда, если им даже и не удалось бы избежать столкновения с вражескими солдатами, то рыцари Храма все равно были более искусными воинами в ведении рукопашного боя по сравнению с земохцами, да и шум от стычки потонул бы в криках, эхом разносившимся по коридорам. И они шли вперед с оружием наготове.

Примерно через час они оказались в огромной кухне, служащей для приготовления разнообразной сладкой снеди. Сейчас она была освещена лишь слабым светом, исходящим от небольшого огня в очаге. Они остановились и забаррикадировали двери.

– У меня голова просто идет кругом, – признался Келтэн, украдкой стащив со стола пирожок. – Куда нам идти дальше?

– Полагаю – через эту дверь, – ответила Сефрения. – Все кухни выходят в коридор, ведущий в Тронный Зал.

– Что, Отт устраивает свои трапезы прямо в Тронном Зале? – с удивлением спросил Бевьер.

– Он почти совсем не двигается, – ответила она. – По крайней мере, передвигаться на своих ногах он уже точно не может.

– А что превратило его в калеку?

– Неумеренный аппетит. Отт почти постоянно ест и всегда мало двигается. Его слабые ноги просто отказываются ему служить.

– А сколько дверей в Тронном Зале? – спросил ее Улэф.

Сефрения немного помолчала, пытаясь вспомнить.

– Кажется, четыре. Одна дверь ведет сюда, в эту кухню, другая – дальше во дворец, еще одна – в личные апартаменты самого Отта.

– А последняя?

– У последнего входа нет двери, а ведет он прямо в лабиринт.

– Тогда первое, что мы должны будем сделать – это забаррикадировать все эти двери, чтобы никто не помешал нам насладиться беседой с Оттом, – ухмыльнулся генидианец.

– …и со всеми остальными, кто может оказаться вместе с ним, – добавил Келтэн. – Интересно, Мартэл уже там? – Он стянул еще один пирожок.

– Существует только один способ проверить это: пойти и… – начал Тиниен.

– Подожди, – перебил его Спархок. – А что это за лабиринт, о котором ты упомянула, Сефрения?

– Это путь в Храм. Было время, когда люди сходили с ума по лабиринтам и возводили их в великом множестве. Он очень запутанный и весьма опасный.

– И что это единственный путь в Храм?

– Да, – кивнула Сефрения.

– Верующие прихожане тоже проходят в Храм через Тронный Зал?

– Простые верующие не допускаются в Храм, только жрецы и те, кого приносят в жертву.

– В таком случае, очевидно, мы должны ворваться в Тронный Зал, забаррикадировать все двери, сразиться со стражей, которая там наверняка есть, и захватить в плен Отта. Если мы приставим нож к его горлу, вряд ли кто из его солдат решит помешать нам.

– Но Отт – Маг. Не забывай об этом, Спархок, – напомнил ему Тиниен. – Не думаю, что захватить в плен Отта так уж легко, как ты это себе представляешь.

– Пожалуй, сейчас он не особо опасен, – возразила Сефрения. – Он совсем недавно сотворил заклинания, чтобы остановить нас, которые обернулись для него неудачей. Ему потребуется время, чтобы оправиться от этого.

– Ну что? Вы готовы? – напряженно спросил Спархок.

Они только кивнули в ответ, и Спархок повел их вперед по коридору.

Коридор, ведущий из кухни к Тронному залу Отта, был узким и длинным. В самом дальнем его конце пробивался багрово-красный свет от горящего факела. Как только они оказались совсем близко от него, Телэн бесшумно скользнул вперед по каменному полу и уже скоро возвратился.

– Они все там, – прошептал он с волнением в голосе. – Энниас, Мартэл и все остальные. Кажется, они сами совсем недавно сюда прибыли. Они все еще в дорожных плащах.

– Сколько охранников в комнате? – спросил его Кьюрик.

– Не слишком много. Человек двадцать.

– Остальные, очевидно, рыщут по залам и коридорам, выслеживая нас.

– Ты можешь описать комнату? – спросил Тиниен. – Особенно то места, где стоят охранники?

– Могу, – кивнул Телэн. – Этот коридор выходит в зал недалеко от трона. Отта вы без труда сможете отличить от всех прочих. Он страшно смахивает на садового слизняка. Мартэл и остальные собрались вокруг него. Каждую дверь охраняют по два стража, кроме одного прохода, что находится сразу за троном. Его никто не охраняет. Остальные же стражники стоят вдоль стен. Все они в кольчугах и при мечах, а еще каждый из них вооружен длинным копьем. А еще вокруг трона сидят на корточках с дюжину здоровенных молодцов. Они совсем голые, только в набедренных повязках и без оружия.

– Носильщики Отта, – пояснила Сефрения.

– Кстати, Сефрения, ты права, – сказал ей Телэн, – в зале четыре двери. Одна из них – прямо впереди нас, другая на противоположной стороне, а арочный проход и самая огромная из дверей – как войдешь, справа в дальней стене, за троном.

– Та огромная дверь ведет дальше во дворец, – сказала Сефрения.

– Тогда для нас она самая важная, – решил Спархок. – В этих кухнях никого нет, за исключением разве что нескольких поваров, да и в опочивальне Отта некого особо опасаться, а вот за этой дверью могут скрываться его воины. Далеко ли от нашей двери до той?

– Думаю, футов двести, – сказал мальчик.

– Кто не прочь до нее пробежаться? – спросил Спархок, посмотрев на своих друзей.

– Ну что, Тиниен, – проговорил Улэф. – Как быстро ты можешь пробежать двести футов?

– Так же быстро, как и ты, дружище.

– Тогда мы с Тиниеном позаботимся об этой двери, Спархок, – заверил Улэф.

– Кстати, Спархок, не забудь о своем обещании, что Адус – мой, – напомнил Келтэн своему другу.

– Постараюсь поберечь его для тебя.

И они двинулись вперед прямо на свет. У самых дверей они чуть помедлили, а потом все разом ринулись в Тронный Зал. Улэф и Тиниен коротким путем бросились в направлении к двери, ведущей во дворец. От такого неожиданного вторжения рыцарей Храма весь Тронный Зал наполнился тревожными воплями и криками. Солдаты Отта отдавали друг другу противоречивые приказы, пока одному из офицеров не удалось переорать их своим низким хриплым голосом.

– Защитим императора! – выкрикнул он.

Одетые в кольчуги солдаты, стоявшие вдоль стен, покинули своих товарищей, карауливших у дверей, и бросились к трону, чтобы образовать вокруг него защитное кольцо. Келтэн и Бевьер без труда расправились с обоими охранниками, защищавшими вход в коридор, ведущий обратно к кухням, а Улэф и Тиниен в то время добрались до двери, открывающей доступ в остальной дворец и которую два стража отчаянно пытались открыть, чтобы позвать на помощь. Но, не успев это сделать, они пали на каменный пол, сраженные первыми же ударами оружия рыцарей, после чего Улэф привалился своей массивной спиной к огромной двери, пока Тиниен обшаривал сзади ближайшие портьеры в поисках засова, чтобы запереть дверь.

Берит легко перемахнул через едва шевелящихся на полу охранников и бросился с поднятым топором по направлению к двери на противоположной стороне зала. И хотя ему мешали доспехи, он, быстрый и ловкий как серна, промчался через зал и обрушился на стражей, охранявших проход в опочивальню Отта. Берит отстранил их копья и двумя ударами топора разделался с ними.

Спархок услышал за собой тяжелый металлический лязг засова, который Келтэн пытался приладить на место.

Кто-то уже с силой колотил в дверь, которую подпирал Улэф, но, наконец, Тиниену все же удалось разыскать железный засов и закрыть на него дверь. Свою дверь Берит запер тоже.

– Весьма искусно, – одобрил Кьюрик. – Но мы все же не добрались до Отта.

Спархок посмотрел на кольцо копий солдат, окруживших трон, а затем перевел взгляд на самого Отта. Как и говорил Телэн, человек этот, державший в страхе весь запад последние пять веков, действительно очень походил на простого слизняка. Он был мертвенно бледен и совсем лысый. Обрюзгшее его лицо все лоснилось от пота, как будто оно было покрыто слизью. Брюхо же его было так огромно и так далеко выпячивалось вперед, что, казалось, руки его остановились в росте. Он был чудовищно грязен, но не забыл нацепить на свои жирные пальцы драгоценные кольца. Он полулежал на своем троне в такой позе, как будто что-то внезапно отбросило его назад; глаза его были тусклы, а тело и конечности конвульсивно подергивались. Очевидно, он все еще не оправился от потрясения, перенесенного им, когда с такой легкостью были разрушены его чары.

Спархок глубоко вздохнул и огляделся. Сам Тронный Зал был украшен с королевской роскошью. Стены были отделаны чеканным золотом, а колонны покрыты перламутром. На дверях висели портьеры из кроваво-красного бархата, а гладкий пол из черного оникса сверкал и переливался в отблесках пламени множества факелов, развешенных по стенам. Любопытным было то, что по бокам трона Отта стояли две огромные железные жаровни.

И тогда, наконец, Спархок перевел свой взгляд на Мартэла.

– А-а, Спархок, – вежливо, растягивая слова проговорил его бывший брат по Ордену. – Как мило, что ты заглянул к нам. Мы ждали тебя.

Мартэл старался говорить как можно спокойнее и естественнее, но от Спархока все же не укрылось, что тот не ожидал такого быстрого их прибытия и столь стремительных действий. Он стоял с Энниасом, Ариссой и Личеасом за пределами защитного кольца, в то время как Адус занимался тем, что пинками и проклятиями приводил в чувства оторопевших копьеносцев.

– Да-а, а ведь когда-то мы действительно были с тобой дружны, – усмехнулся Спархок. – Ну, как поживаешь, приятель? Что-то ты одет по-походному, наверное, только что вернулся из трудного путешествия?

– Да, ты прав, но все это не стоит твоего беспокойства, – отмахнулся Мартэл и, взглянув на Сефрению, склонил голову. – Матушка, – приветствовал он ее. В его голосе послышалась печаль.

Сефрения вздохнула, но ничего не сказала.

– Вижу, мы здесь все в сборе, – продолжил Спархок. – Приятно видеть сразу столько знакомых лиц, к тому же когда есть о чем вспомнить. – Он посмотрел на Энниаса, чье подчиненное положение по отношению к Мартэлу было уже не для кого секретом. – Вам стоило бы остаться в Чиреллосе, ваша светлость, – сказал он. – Вы пропустили волнующее зрелище выборов. И представьте себе, Курия возвела на трон Архипрелата Долманта.

Спархок не отрываясь смотрел на Энниаса; перекошенное болью и страданием лицо Первосвященника исказилось.

– Долмант?! – переспросил он со сдавленным голосом.

Позднее Спархок понял, что те его слова, сказанные Первосвященнику, были его самой страшной местью Энниасу. Хотя для рыцаря оставались непонятным, как такое простое его сообщение может вызвать столь ужасные мучения, он понял, что в этот самый момент жизнь Первосвященника Симмура была разрушена и превратилась в прах.

– Потрясает, не правда ли? – безжалостно продолжил Спархок. – Да не расстраивайтесь вы так сильно, право, никто не ожидал, что на этот трон взойдет Долмант. Многие даже сочли это за Провидение Господне. Моя жена, королева Элении – вы ведь ее помните? Светловолосая девушка, весьма привлекательная, та самая, которую вы отравили – произнесла свою речь перед патриархами, как раз перед началом голосования. Именно она предложила его кандидатуру. Ее речь была столь возвышена и красива, что все решили, что сам Господь Бог говорит ее устами – особенно если учесть то, что Долмант был избран единогласно.

– Это невозможно! – выдохнул Энниас. – Ты лжешь, Спархок!

– Ты сможешь сам удостовериться в этом, Энниас. Когда я доставлю тебя обратно в Чиреллос, у тебя будет уйма времени, чтобы прочитать все записи, сделанные во время заседаний Курии. Думаю по твоему прибытию разразится целый диспут по поводу того, кто будет судить тебя и приводить приговор в исполнение. Боюсь, это затянется надолго. Каким-то образом ты ухитрился обидеть каждого, кто обитает по ту сторону западной границы Земоха, и у каждого есть своя причина прикончить тебя.