Текст книги "Демоны Вальхаллы"

– Сейчас договорюсь со связистами, чтобы организовали контакт, – сказал Ли, нацепив шлем.

Переговоры длились недолго и через пять минут он уже вызывал:

– Гаррисон, Арагонес, ответьте!

– Где вы, сэр? Где вы! – сидящему рядом с сержантом Вильяму прекрасно был слышен басистый голос Гаррисона. По спине забегали мурашки размером с майских жуков, посреди теплого дня стало холодно.

Через минуту к беседе подключился и Арагонес.

– Видят духи, я не очень понимаю, что именно случилось, – проговорил Ли, связавшись с остальными «мертвецами» и передав каждому расположение временного лагеря, – но мне это не очень нравится…

– И мне, – Вильям вспомнил о полученной вчера ране, поднес руку к плечу, где еще осталась прореха, и не нащупал на теле даже следа от шрама.

Первым из зарослей явился Арагонес. Вид у него был ошеломленный, а через дыру в шлеме, на том месте, где вчера просвечивал мозг, торчали густые черные волосы.

– Доложите, что с вами случилось, рядовой, – хмуро приказал Ли.

Рассказ Арагонеса оказался короток – вступил в схватку с корхвеги, получил удар по голове, упал. Когда очнулся утром, обнаружил, что никого нет, винтовка куда-то подевалась, а БИС молчит.

– Святая Дева, жрать-то как хочется, – проговорил Арагонес, отойдя от сержанта. – Как будто неделю не ел…

Они выходили к лагерю один за другим – оборванные и грязные, с такими отметинами на обмундировании, по которым опытный человек сказал бы, что носивший это – труп. Но под дырами и пробоинами не было ничего, никаких следов от осколков, пуль или ожогов.

Связавшись с соседями, Ли узнал, что и у тех происходит то же самое.

Глава 10.

Флайер приземлялся неспешно, с важностью древнего дирижабля. Затрещали ломаемые стволы «елочек», брызнул в стороны оранжевый сок.

– Вот и все, – проговорил Лири, – забирают нас, и то славно. Надоело на этом пожарище торчать…

– Ага, – согласился Вильям, поднимаясь. – Пора.

Около разрушенного космодрома они провели почти сутки. Что происходило в космосе или других частях планеты, известно не было, но судя по тому, что десантников не забыли, операция завершилась успешно.

– Быстро, быстро! – по привычке покрикивали сержанты.

Погрузка завершилась в считанные минуты.

– И все же, что там такое было, с этими «трупами»? – спросил Вильям, когда флайер, задрожав всем корпусом, оторвался от земли. С самими героями загадочной истории поговорить не удалось. Ошалевшее командование собрало вернувшихся с того света и держало отдельно, как прокаженных. Даже эвакуировали их отдельно.

– А ничего не было! – чуть нервно отозвался Лири. – Я с Арагонесом парой фраз успел перекинуться. Сознание потерял, говорит, потом очнулся! Вот и все! Никаких ангелов с трубами, чертей с вилами или светящегося облака!

– Что же тогда? Сбой в информационной системе? – предположил Вильям. – Что-то случилось такое, что заставило ее поверить в то, что они мертвы?

– Вряд ли, – по лицу австралийца видно было, что ему неприятен разговор. – У нас всех что, тоже сбой произошел? Ведь ты видел того же Арагонеса с дырой в черепе?

– Ага, видел, – Вильям почесал щеку. – Клянусь четверкой, ничего не понятно… Или на этой планете что-то носится в воздухе, оживляющее мертвых?

– Не смеши меня, – Лири хмыкнул и отвернулся.

– Дело ясное, что дело темное, – в очередной раз не очень понятно выразился Соболев.

Смолкшие двигатели возвестили, что полет закончен. Створки люка в задней части флайера с негромким шорохом разошлись. За ними виднелся слабо освещенный ангар, мрачно блестели уходящие в темноту стены.

– Всем оставаться на местах! – команда прозвучала из наушников, и отдал ее, судя по голосу, сам Рагнарссон. – Вас будут вызывать по одному.

– Все поняли? – лицо Ли оставалось непроницаемым. – Сидеть и не рыпаться! Кто дернется – будет иметь дело со мной! Разговоры – отставить!

Вильям, зная, что дело до него дойдет не скоро, откинулся к стенке и закрыл глаза. Тратить силы на догадки насчет того, что именно происходит, смысла не было, поэтому он просто дремал.

– Снарк, Вильям, – команда опять же пришла из наушников.

Снаружи флайера его ждали. Двое солдат в форме военной полиции держали винтовки так, точно перед ними стоял корхвеги, лица под шлемами были перекошены от страха.

– Вы чего? – спросил Вильям удивленно. – С ума сошли?

– Сдай оружие! – голос спрятавшегося за спинами подчиненных сержанта чуть заметно дрожал. – У нас приказ – при малейшем неповиновении стрелять…

Вильям усмехнулся и нарочито медленно снял с плеча винтовку. Заполучив ее, сержант задвигался увереннее, голос его стал тверже.

– Иди за мной! – велел он, выходя вперед. – И не отставай.

Шагая вслед за полицейским по коридорам монитора, Вильям думал, что мог бы перестрелять их там, у флайера, или свернуть шеи прямо сейчас, не особенно при этом утруждаясь.

Старший конвоя остановился у узкой стальной двери и осторожно постучал.

– Введите, – донеслось изнутри.

– Клянусь четверкой, куда же вы меня притащили? – негромко удивился Вильям.

Сидящий за пластиковым столом офицер напомнил ему капитана Сингха – то же гладкое лицо, внимательные глаза и неприятная улыбка. Только вот форма его была светло-серого цвета, с нашивками в форме глаза в треугольнике на рукавах и в петлицах.

– Рядовой Снарк? – чуть ли не ласково поинтересовался офицер. – Присаживайтесь. Я – лейтенант Рооба из комитета внутренней безопасности вооруженных сил. У меня к вам несколько вопросов.

Вильям ощутил, как весь гонор его испарился. Если за тебя взялся КВБ, то сверни ты даже сотни голов, шансов вырваться из его цепких лап появится не больше, чем при попытке одолеть слона голыми руками. До сих пор Вильям, к собственному счастью, не имел с комитетом никаких дел.

– Да, сэр, – сказал он, усаживаясь.

– Начнем, пожалуй, – Рооба глянул в лежащий перед ним листок пластика. – Вы, рядовой, участвовали в операции по захвату космодрома? Так ведь?

– Так точно.

– И скажите-ка мне, пожалуй, вот про что…

Вопросов оказалось множество, лейтенант задавал их без видимого порядка, перемежая бесконечными «пожалуй» и «так ведь». Он мог расспрашивать про то, как Вильям сражался с корхвеги, а затем резко поинтересоваться, не мерещилось ли легионеру что-либо во время боя или после?

Рооба заставил описать во всех подробностях смерть Гаррисона, труп Арагонеса и разговор с сержантом Ли, с которого началось возвращение «мертвецов» Первого Ударного Полка.

Из кабинета лейтенанта Вильям вышел через полчаса, ощущая себя так, точно его выпотрошили, оставив только костяк с натянутой на него кожей. Хотелось брякнуться где-нибудь в уголочке и заснуть.

– Верните ему оружие! – крикнул Рооба в спину. – И проводите до места дислокации…

Получив в руки винтовку, Вильям испытал едва заметную радость. На более яркие чувства сил не оставалось.

Вильям пару раз стукнул и дверь, украшенная алым крестом, с негромким скрипом открылась.

– Входите, садитесь, – «умник» в белом халате поднял голову и Вильям невольно вздрогнул – вместо глаз у собеседника сверкали две полусферы из металла, делающих его похожим на стрекозу. – Рядовой Снарк?

– Так точно.

Два дня назад штурмовой монитор «Зевс» вынырнул из гиперпространства у перевалочной станции «Асгард-16». Легионеров, по-прежнему ничего не знающих о судьбе «погибших» во время последней операции товарищей, на две недели поместили в карантин.

И только сегодня начали вызывать на медицинское обследование. Вильям почему-то оказался первым в списке.

– Раздевайтесь, – приказал обладатель стальных глаз. – Одежду вон туда…

– Ага.

Оставшись голым, почувствовал себя беззащитным, прохладный воздух пощипывал кожу.

– Ложитесь вон туда, – медик указал в сторону большого, упирающегося в стену стола. Его поверхность чуть заметно светилась. – Не двигаться и глаза закрыть…

Вильям лег, стол оказался теплым и скользким, кожа кое-где тут же прилипла. Безумно хотелось пошевелиться, но Вильям терпел. Вокруг что-то жужжало, шелестело, под веки то и дело проникали яркие вспышки, резкий запах раздражал обоняние.

– Ого, ничего себе, – сказал медик. – Вставайте. Теперь вот сюда…

После стола Вильяма ждал стоячий резервуар, похожий на «железную деву» из арсенала инквизиции, только лишенный головы и без шипов внутри.

– Будет немножко больно, – предупредил медик, когда негромко клацнули затворы, – чтобы вы не дергались, сейчас мы обеспечим надлежащую фиксацию… Как говорится, хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. Хе-хе.

Вильям шутку не поддержал. Резервуар вокруг него быстро заполнился вязкой прозрачной жидкостью, за считанные мгновения затвердевшей до состояния смолы. При всем желании легионер не смог бы шевельнуть и мускулом.

– Расслабьтесь, – пальцы «умника» бегали по сенсорам виртуального пульта, металлические глаза блестели, – надрезы будут небольшими…

– Что вы со мной делаете, клянусь четверкой? – спросил Вильям, ощущая укол в крестец.

– Берем пробы всех жидкостей организма, венозной, артериальной крови, лимфы, спинномозговой жидкости и так далее, – медик на мгновение замер, уставившись на монитор, как на шестигрудую женщину, – ого… ого…

– Что там такое? – Вильям облизал пересохшие губы.

Ответа он не дождался. Медик со стальными глазами метнулся куда-то в сторону, хлопнула дверь, послушались возбужденные голоса. Они приблизились и взгляду Вильяма предстали его мучитель, а с ним еще тип в белом халате. Он выглядел куда старше, на подбородке его гордо топорщилась седая бородка – реликт века эдак девятнадцатого.

– Что такое, коллега? – поинтересовался бородач, вглядываясь в монитор.

– Смотрите вот тут, и еще тут, доктор, – обладатель металлических глаз чуть не подпрыгивал от возбуждения.

– Объяснит мне кто-нибудь, что происходит, или нет, клянусь четверкой? – досадливо сказал Вильям. – Что я вам, кролик подопытный, или крыса?

– Ах да, – старший медик махнул рукой. – Освободите молодого человека, коллега.

– Что со мной не так? – вещество в резервуаре разжижилось и с негромким шумом ушло вниз, не оставив следов на коже. Вильям с наслаждением почесался. – Что вы там нашли?

– Одевайтесь, молодой человек, – бородатый медик посмотрел на Вильяма с неприятным сочувствием, какого обычно удостаиваются калеки. – А ответить вам я не имею права. Все мы связаны подпиской о неразглашении. Так что увы…

И он картинно развел руками.

Дверь открылась и в «казарму», как по привычке именовали жилище легионеры, вступил Арагонес. За его спиной виднелась громоздкая фигура Гаррисона.

– Клянусь четверкой, вернулись! – воскликнул Вильям. – А я уж думал, что вас похоронили!

– Лучше бы похоронили или крокодилам скормили, – отозвался Гаррисон, падая на свободную койку. Та мученически заскрипела.

– Это точно, – за время после «смерти» Цви похудел, и нос у него торчал еще больше, как таран у боевого корабля древних греков.

– А что с вами делали?

– Святая Дева, чего только не делали! – в голосе Арагонеса звенело негодование. – Держали как в тюрьме, никуда не выпускали, а еще по несколько раз в день приставали с всякими исследованиями. И в кишках копались, и по допросам таскали, и даже в башку залезли с помощью этого… как его… гнипо…

– Гипноиндуктора, – подсказал Цви.

– Точно, его самого! И главное, никто не объяснил, чего они все же нарыли! Зачем все это нужно было? – Арагонес пожал плечами и принялся потрошить рюкзак, перекладывая в тумбочку вещи.

– А я с этим вопросом к майору подошел, – задумчиво сообщил Вильям.

В казарме на мгновение стало тихо.

– И остался после этого жив? – Арагонес вытаращил глаза. – Воистину, любит тебя Святая Дева!

– А я на него в коридоре наткнулся, – сказал Вильям. – Подошел – так и так, господин майор, разрешите обратиться и все такое. И спрашиваю – что случилось с нашими товарищами, то есть с вами, во время атаки на космодром?

– Ну а он чего? – с верхней койки свесил голову Соболев. Отросшие у него в последнее время усы торчали, делая хозяина похожим на кота.

– Надулся весь, оскалился и велел мне знать свое место и не высовываться.

– А ты чего ждал? – Гаррисон махнул ручищей. – Рагнарссон он такой, изо льда и стали. Скажи спасибо, что в наряд не отправил.

На этот раз дверь казармы открылась так тихо, что никто не заметил. Легионеры встрепенулись только, услышав голос сержанта Ли.

– На сборы – пятнадцать минут. Полная боевая готовность. Кто опоздает – останется на корабле, сортиры драить.

– Представляю, сколько здесь сортиров! – вздохнул Арагонес. – Тысячи…

– Это уж точно, – привычное дело не требовало активного участия рассудка и Вильям мог позволить себе думать о другом. – А ты смотри, если нас опять в бой бросают, значит ничего особенного не нашли…

– И что же тогда там было? Ведь воскрешение-то случилось? – Арагонес влез в бронежилет, на мгновение став похожим на черепаху, нацепившую панцирь вверх ногами. – Или мы все дружно заглючили? Одним примерещилось, что их друзья концы отдали, а другие просто сознание потеряли? Но ведь корхвеги-то были реальными!

– Может в них и дело? – Вильям застегнул крепление шлема под подбородком, поморщился от хлынувшего в голову потока информации, выдаваемого БИС. – Клянусь четверкой, что мы знаем о пси-оружии? Ничего!

– Пауки внушили нам всю эту ерунду? – Арагонес повесил на плечо винтовку. – Святая Дева, но почему тогда не убедить всех, что мы дохлые, а потом запросто перерезать?

– Не знаю, но…

– На выход! – сержант Ли прервал занимательную дискуссию. – Бегом! Бегом! Видят духи, недотеп никто ждать не станет!

Через несколько минут казарма опустела. О том, что тут жили люди, напоминал обрывок пластика, белеющий под тумбочкой, да забытая кем-то на стене голография, с которой улыбался мальчик лет семи.

Небо пылало, как во время праздничного фейерверка. Тысячи блесток вспыхивали от горизонта до горизонта, то тут, то там текли к земле водопады оранжевого, сияющего пламени. Вокруг свистело, ухало и грохотало так, что будь уши Вильяма не защищены, он бы уже оглох раз пять.

Полупрозрачная дымка маскировочного поля создавала видимость защищенности, хотя воронка, в которой нашел убежище Вильям и еще десятка полтора легионеров, выглядела бы ненадежным убежищем и в войне двадцатого века.

– Вперед! – сквозь царящий в наушниках треск прорвался человеческий голос. – Еще пятьдесят метров!

Чуть в стороне заревело, земля лопнула, и из нее, как гигантский крот, вылез терратанк. Ретиво вращая гусеницами, он пополз вперед. От блестящих округлых боков отваливались комья земли.

Вильям вскочил на ноги и побежал, стараясь держаться поближе к боевой машине. Поле, по которому они двигались, попало под руку безумным землекопам или пьяным саперам – во все стороны тянулись глубокие канавы, прерываемые воронками, напоминающими логовища гигантских муравьиных львов. Кое-где чадили остовы боевых машин, валялись трупы.

– Залечь! – донеслась новая команда.

Вильям вслед за соратниками упал в канаву, но тут же вскочил и рванул в сторону. Над тем местом, где только что лежал, оглушительно хлопнуло, и с высоты низверглась река жидкого металла.

Не успевший зарыться танк вспыхнул, как свечка, несколько не очень шустрых или просто невезучих легионеров умерли мгновенно. «Огненный плевок», как прозвали это оружие земляне, свое дело сделал.

– Мать вашу! – система связи работала плохо, с искажениями, и поэтому различить, кто орет, Вильям не смог. – Контратака! Контратака в седьмом секторе! Всем – внимание!

– Клянусь четверкой! – Вильям поднял голову. Дальше, за пеленой дыма, кое-где взрезанной факелами догорающих флайеров и летающих машин корхвеги, наблюдалось движение. Неторопливо подпрыгивали черные пятнышки, между ними скачками перемещались несколько меньшие точки. – Этого еще не хватало!

Корхвеги, сами двигающиеся прыжками, особенность движения перенесли и на машины. Любая наземная техника у них напоминала лягушек, а танки и вовсе – огромных бронированных жаб.

– Приготовиться к обороне! – сержант Ли, поняв, что связь отказала, отстегнул маску от шлема и принялся командовать по старинке. – Всем перейти на стрельбу бронебойными!

– Ох, раздавят нас, видит Святая Дева! – прошептал Арагонес. – Хрен в этих уродов попадешь, когда они точно блохи скачут!

– Как сказал великий Сунь-цзы, – сержант решил ободрить солдат, – правило ведения войны заключается в том, чтобы не полагаться на то, что противник не придет, а полагаться на то, с чем я могу его встретить!

– Ох, увидел бы этот Сунь-цзы корхвеги – мигом бы полные штаны наложил! – и Арагонес поднял винтовку, готовясь стрелять.

Скачущие пятнышки приблизились, и стало видно, что большие из них имеют форму короткокрылых скатов из темно-зеленого металла, а те что поменьше – похожи на исполинских пауков.

– Огонь! – скомандовал Ли, но его команду перекрыл неожиданно чисто прозвучавший из наушников голос лейтенанта Радукану.

– Отходить, немедленно! По противнику будет применен псевдоядерный заряд!

Ли даже не понадобилось дублировать команду. До того как лейтенант договорил последнее слово, в канаве не осталось ни одного легионера. Было видно, как по сторонам из временных убежищ выскакивают люди и что есть сил бегут в одном направлении.

Взрыв громыхнул позади, точно лопнул миллион воздушных шариков. Вильям ощутил, что все кости в его теле сотряслись, перед глазами помутилось, а земля из-под ног куда-то исчезла. Очухавшись, обнаружил, что лежит лицом в землю, щиток шлема вымазан грязью, а эфир забит треском и грохотом.

– И кто только придумал эти псевдоядерные заряды? – спросил он, силясь понять, на месте ли конечности. – Клянусь четверкой…

Заряды локального действия, обладающие всеми поражающими факторами ядерного взрыва, кроме радиации, появились на вооружении недавно, с самого начала кампании на Заритоне, главной планете корхвеги. Когда штурмовые мониторы сумели проломить оборону флота чужих, именно новое оружие позволило занять плацдарм на поверхности.

Два месяца назад тут высадились первые легионеры, и с тех пор земляне силились прорваться к столице планеты и всей цивилизации Корхвеги – Циндаризу. Пока эти попытки успеха не имели.

Вильяма потрясли за плечо. Шатаясь и мотая головой, как купальщик, набравший в уши воды, он поднялся. Сквозь грязное стекло разглядел машущую руками фигуру, понял, что надо куда-то бежать и начал переставлять упорно подгибающиеся ноги.

К тому моменту, когда достигли своих позиций, последствия контузии ослабели – в голове не гудело, в ушах не звенело, а конечности слушались нормально.

Сняв шлем, обнаружил перед собой озабоченное лицо Ли.

– Как ты? – спросил тот. – Видят духи, тебе почему-то досталось больше всех…

– Живой, – ответил Вильям. – Нормально…

– Тогда пойдем, – Вильяму помогли встать, а по ступенькам, ведущим под землю, в вырытое два месяца назад убежище, он спустился сам. В узком проходе, уходящем в глубину, горели осветительные блоки, под ногами хлюпала вода.

Дорогу до своей «землянки», как называли легионеры круглую, с низким потолком комнату, отведенную под взвод, Вильям нашел бы с закрытыми глазами. Разросшаяся за время боев на одном месте сеть подземных коммуникаций была изучена до последнего закоулка.

– Вот мы и дома, – тяжело вздохнул Гаррисон и принялся расстегивать амуницию. – Когда же это окопное сидение закончится?

– Увидь твой прапрадед этот окоп глубиной в тридцать метров, с душем и сортиром, он бы назвал его санаторием, – сказал Вильям, сковыривая шлем с головы. Операция проходила с трудом, то ли голова распухла, то ли шлем деформировался.

– Ну так… это… от огненных плевков иначе не укроешься! – Гаррисон растерянно заморгал.

– А почему бы, интересно, не уничтожить это Циндариз по-простому, с воздуха? – спросил Соболев. – Чтобы и пепла не осталось! Навалиться всем флотом. Что, сил не хватит?

– Хватит, – кивнул Ли, без снаряжения выглядящий в два раза меньше, чем в бою. – Но, видят духи, это было бы слишком просто и жестоко. Мир паукам предлагали несколько раз, но они отказывались, заявляя, что сдадутся только когда нога человека ступит в Циндариз…

Дверь землянки открылась, звякнула прислоненная кем-то к стене винтовка. Внутрь шагнул лейтенант Радукану.

– Ли? Бери Гаррисона, Снарка и Арагонеса, и за мной, – сказал он, глядя на вытянувшихся бойцов. – Майор вызывает. Хреново оружие брать не обязательно.

– Есть! – только и ответил сержант.

Пока шли по полутемным коридорам, Вильям пытался понять, зачем их вызвали. За шестьдесят дней, проведенных на Заритоне, он видел майора единственный раз – случайно столкнувшись с ним у медпункта. Рагнарссон тогда прошел мимо, даже не глянув в сторону рядового.

– Господин майор? – дверь, ведущая в штаб полка, оказалась куда шире, чем во взводной «землянке». – Ваше приказание выполнено!

Радукану отступил в сторону. Рагнарссон поднял взгляд от обширного стола, на котором голографический проектор создавал подробнейшее изображение местности. При желании тут можно было отыскать каждый холмик, танк или даже яму от взорвавшейся ракеты.

– Итак, то, о чем я сейчас буду говорить, не является моей личной инициативой, – сказал Рагнарссон, глаза его холодно блестели. – Просто командующий особой группой войск на Заритоне генерал-адмирал Кин решил, что мы незаслуженно забыли старые, еще дедовские методы войны, применявшиеся некогда на Земле…

В голове Вильяма мысли забегали с удвоенной скоростью. То, что можно было назвать «дедовскими методами ведения войны», человечество накопило в огромном количестве, но мало что из этой коллекции годилось для сражений двадцать второго века.

Загадка оказалась разрешена пять минут спустя, когда майор сухим, будничным тоном приказал сержанту Ли и его подопечным пробраться на позиции врага и захватить пленного. «Взять языка», как выразился Рагнарссон.

– Корхвеги, сэр? – удивление появилось даже на невозмутимом лице Ли. – Мы должны притащить вам живого паука, сэр?

– Да, – кивнул майор. – Живого и способного разговаривать! Как вы это сделаете – не моя забота, но для выполнения задания в вашем распоряжении все, что есть на складах полка, любое оружие и снаряжение. Если понадобится что-то особенное, обращайтесь прямо ко мне. Вопросы?

– Сроки, сэр, – напомнил Радукану.

– Совершенно верно, лейтенант, – кивнул Рагнарссон, – учитывая необычность задания, вам дается неделя, начиная с сегодняшней полуночи. Теперь все понятно? Тогда – выполняйте!

– Есть! – положенный по уставу ответ прозвучал несколько растерянно.

– Да, господин лейтенант – один вопрос, – осведомился Ли, когда они оказались за дверью. – Видят духи, но почему именно мы?

– Извините, парни, – Радукану пожал плечами, на лице его объявилась извиняющаяся улыбка. – Но майор просил лучших, и у меня не осталось другого выбора…

В наступившей тишине хорошо было слышно, как растерянно и вместе с тем польщенно сопит Гаррисон.

Небо, никогда не знавшее лун, выглядело темным, как кротовья нора. Сквозь несущиеся в вышине облака там и сям проглядывали тусклые звезды, ветер завывал, подражая стае оголодавших шакалов.

– Ну что, пошли? – силуэт Гаррисона из-за болтающегося за спиной металлического короба весом в десяток килограмм казался горбатым. – Чувствую себя так, будто мы лезем в зубы к крокодилу.

– Тогда уж к пауку, защити нас Святая Дева, – и Арагонес перекрестился. – Так страшно мне не было даже в те времена, когда я работал на ферме по разведению ядовитых змей…

– Все, пошли, – и Ли первым выскользнул на открытое место.

Вильям последовал за ним. Винтовка, которую он держал в руках, была легче и короче обычной М-313, по точности боя и объему магазина тоже уступала стандартной модели, но зато она обладала преимуществом, которое перевешивало недостатки. Выстрел из нее не обнаруживался ничем, ни зрением, ни слухом, только предметом, в какой попадала пуля.

Гаррисон тащил на спине портативный шумоподавитель, искажающий звуковые колебания в радиусе нескольких десятков метров. Корхвеги, обладающие слабым зрением и великолепным слухом, попав в зону его действия, мгновенно «слепли».

К счастью новоиспеченных диверсантов, такие шумоподавители поступили в войска две недели назад и хозяева планеты Заритон еще ничего о них не знали.

– Что там такое? – спросил Вильям, глядя на юго-восток, где над горизонтом поднималось тусклое зарево. – Вроде не было ничего…

За изучением подробнейшего плана вражеских позиций, составленного по результатам съемки из космоса, подчиненные сержанта Ли провели чуть ли не двадцать часов и теперь знали лежащую впереди территорию лучше чем свою.

– Значит появилось, – отозвался Ли. – Нам все равно не в ту сторону.

Двигались медленно, перебираясь от одного укрытия к другому. Сквозь мерцающую пелену маскировочного поля все виделось смазанным, нечетким, как через туман. Поблескивали во тьме обломки снарядов, разбитой техники, под ногами плескали оставшиеся после дневного дождя лужи.

Ветер носил запах гари, жженого пластика и тухлятины.

– Левее, – приказал Ли, когда до линии торчащих из земли сооружений, похожих на приплюснутые головы с рогами, осталось десятка полтора метров. Точного назначения этих хреновин, прозванных «идолами», земляне не знали, но опасаться стоило худшего.

Поэтому маршрут был проложен в том месте, где один из идолов после вчерашнего налета превратился в лужицу расплавленного металла. Сейчас она застыла и матово посверкивала в полумраке.

– Включай, – приказал сержант, Гаррисон кивнул и поднял руку к плечу.

Ощущение было такое, точно в уши мгновенно запихали по куску очень плотной, колючей ваты. Звуки исчезли, неприятная вибрация пронизала череп. Вильям что-то сказал и понял, что не слышит собственных слов, не слышит вообще ничего.

Вовремя догадавшись, застегнул свободно болтавшуюся маску. Шлем превратился в герметичную оболочку вокруг головы, и в наушниках тут же проявился голос сержанта:

– Как связь, все меня слышат?

Завершив перекличку, двинулись дальше. Проползли в нескольких шагах от расплавленного «идола». В светлом металле чернели какие-то бесформенные комки, о том, чем они были раньше, думать не хотелось.

Уцелевшие «идолы» высились во мраке, и между «рогами» плясало едва заметное бирюзовое свечение.

Перевалили небольшой холм, и впереди открылся ров, в котором, как показалось Вильяму в первый момент, кипела, выбрасывая вверх огромные капли, черная тягучая жидкость.

– Тихо! Залечь! – скомандовал Ли.

Вильям прижался к земле, зрительный фильтр подстроился и стало видно, что по рву сплошным потоком, один за другим бегут, подпрыгивая при каждом «шаге» на несколько метров, корхвеги. Длинные передние лапы были подняты, а на спинах красовались какие-то тюки.

– «Носильщики», Святая Дева, – пробормотал Арагонес и в его голосе звучала досада.

Участвующие в боях корхвеги отличались ясной биологической специализацией. Быстрые и сильные особи, с которыми легионеры столкнулись при атаке на космодром, служили коммандос, более головастые, но менее подвижные выполняли обязанности офицеров. А вот такие, выносливые и неприхотливые, использовались для переноски грузов.

Брать в плен «носильщика» не имело смысла. Вряд ли какой из них умел говорить или понимал, что именно происходит.

– Так-так, не повезло, – добавил Ли. – Ждем…

Черный поток двигался стремительно, как горная река, но иссякать не спешил. Прошел не один час, прежде чем последний корхвеги, смешно дергая задними лапами, скрылся вдали.

– Вперед! – Ли не стал терять не секунды.

Вильям спрыгнул в ров, оступился. Сырая земля скользила под ногами, в системе терморегуляции шлема что-то нарушилось, и щиток начал запотевать изнутри.

– А теперь очень медленно! Гаррисон – в середине!

Группой высились уродливые сооружения, похожие на творения архитектора, страдающего шизофренией. Искореженные плоскости, пересекающиеся под невероятными углами, торчащие из всего этого трубы и балки, такие черные, словно их коптили.

Разобраться в назначении строений корхвеги не могли лучшие ксенотехнологи. Ясно было одно, что тут, среди уродливых «деревьев», имелась наибольшая вероятность встретить вражеского офицера.

– Один слева, – негромко сообщил Арагонес.

– Вижу, – отозвался сержант. – Это боевик. Обходим. Пока трогать не будем, оставим про запас.

Корхвеги, попавший в зону шумоподавления, растерянно топтался на месте, большими лапами, на которых виднелись стальные накладки, размахивал перед собой. Многочисленные глаза поблескивали. Странно было осознавать, что они почти ничего не видят.

– А вот это, видят духи, наш клиент, – из-под основания уродливого сооружения, похожего на обвитый паутиной кактус, выбрался еще один паук, поменьше. Его голову закрывало что-то вроде каски с многочисленными прорезями, а под брюхом болталась емкость из похожего на кожу материала. – Как я выстрелю, тут же кончайте второго!

Ли медленно поднял неправдоподобно толстый, уродливый пистолет, стреляющий ампулами с какой-то гадостью, усыпляющей корхвеги, и нажал спусковой крючок. Паук в «каске» дернулся, распрямив все лапы, подпрыгнул на добрый пяток метров, и тут же рухнул.

Его сородич, топтавшийся на месте, резко повернулся, несколько пуль ударили ему в бок, брызнула кровь, в стороны полетели клочья плоти.

– Готов, клянусь четверкой, – Вильям опустил винтовку.

– Все, берем его и уходим!

Для транспортировки пленника сконструировали специальную сеть. Развернутая, она напоминала гамак, нити его отливали металлом в пробивающемся через облака звездном свете.

– Святая Дева, и мне об него руки марать? – возмутился Арагонес, подходя к оглушенному.

– Ничего, замараешь, не помрешь, – Вильям ощутил легкую тошноту. – Бери!

Хвататься за толстую мохнатую лапу было противно, но уцепившись, Вильям ощутил, что держит нечто твердое и чуть теплое, похожее на обитую мехом палку, полежавшую на солнце.

– Раз-два! – скомандовал сержант. – Пошли!

– Уф! – корхвеги весил не меньше откормленного поросенка, а торчащие ноги так и норовили за что-нибудь зацепиться. – И почему мне такие муки, Святая Дева? Я ведь не грешил… почти…

– Отставить разговоры! Береги дыхание!

Транспортный ров, на их счастье, оказался пуст, но едва перебрались на ту сторону, как позади началась суматоха. Взлетел к небу пылающий шар, осветив выжженную и покрытую «шрамами» равнину, по которой побежали уродливые длинные тени.

– Крокодилья пасть! – рявкнул Гаррисон. – Это еще что?

Маскировочное поле вокруг каждого из людей начало светиться, с каждым мгновением набирая яркость.

– Отключай! – велел Ли. – Шумоподавитель на полную! И побежали! Побежали!

Ремни от сети впивались в плечи, давили на них с такой силой, точно легионеры тащили по меньшей мере слона, Вильям ощущал, как с каждым шагом в лодыжках нарастает боль. В позвоночнике противно скрипело, а стекло шлема запотело полностью.