Текст книги "Ледовый поход Балтийского флота. Кораблекрушение в море революции"

Идея подготовить «морской заговор» в Петрограде не угасла и в дальнейшем. Так, в октябре 1919 г. белым командованием «было принято предложение адм[ирала] Бахирева захватить все морские силы, находящиеся на Неве; для чего у него хватает сил… Они достигают до 600 человек, но… при малом даже успехе число это в течение нескольких часов увеличится в 6–7 раз… 85 % из командного состава Красной армии присоединятся к нам и увлекут с собой свои части»[456]456
  Рутыч Н. Н. Белый фронт генерала Юденича. М.; Берлин, 2000.
  С. 100–101.


[Закрыть]. Один из заговорщиков «…вовлек в организацию… бывшего мичмана Н. Э. Рейтера»[457]457
  Там же. С. 103.


[Закрыть], который предложил использовать морскую радиостанцию, где он служил, для связи со штабом Н. Н. Юденича в Нарве. «Для этого он… разработал два шифра… удалось провести три сеанса связи»[458]458
  Там же.


[Закрыть]. Результатом этого заговора стало дело английского разведчика Пола Дюкса (1889–1967), которое вела Петроградская ЧК в ноябре 1919 – январе 1920 г.[459]459
  Измозик В. В. Чекисты против английской разведки // Kiozk [Эл. док.] URL: https://kiozk.ru/article/diletant/cekisty-protiv-anglijskoj-razvedki Последнее посещение: 22.06.2019.


[Закрыть]

Однако в итоге, как заметил А. В. Ганин, «получается, что в тайной войне в Петрограде, где не существовало никаких правил, большевики с помощью чекистов, даже не вникая в истинную подоплеку событий и реальные действия подполья, полностью переиграли своих противников в лице антибольшевистски настроенных бывших офицеров и содействовавших им представителей иностранных держав»[460]460
  Ганин А. В. Новые документы об арестах петроградских военспецов осенью 1918 г.// Клио (Санкт-Петербург). 2012. № 10. С. 30.


[Закрыть].

Глава 7
Мятеж Минной дивизии

Минная дивизия сыграла в судьбе А. М. Щастного значительную роль. Организация легких сил Балтийского флота в это время была сложной и постороннему человеку совершенно непонятной. В то время в газетах она называлась то «Минными дивизионами», то «Минной командой», то «Минными отрядами», то «Минной эскадрой». Ее моряков иногда именовали «минерами», что неверно по сути.

Согласно «Временному боевому расписанию флота Балтийского моря» от 16 мая 1918 г.[461]461
  Временное боевое расписание флота Балтийского моря // Балтийские моряки в борьбе… С. 166–171.


[Закрыть], в Кронштадте находились:

• 1-я бригада линейных кораблей (4 новейших дредноута);

• 2-я бригада линейных кораблей (2 устаревших линкора – «Республика» (бывший «Император Павел I»), «Андрей Первозванный» и броненосный крейсер «Рюрик»);

• резервный отряд (устаревший линкор «Гражданин» (бывший «Цесаревич») и 4 крейсера);

• отряд заградителей (7 минных заградителей);

• отдельный дивизион миноносцев (4 устаревших эсминца);

• отдельный дивизион сторожевых миноносцев (6 устаревших миноносцев);

• отдельный дивизион подводных лодок (6 единиц);

• отряд тральщиков (10 единиц);

• охрана водного района (5 сторожевых судов, 5 ледоколов, 2 буксира, 2 транспорта);

• суда, «сданные к порту», и плавучие средства порта.

В Петрограде находились подчиненные непосредственно флоту на Неве ниже мостов:

• бригада крейсеров (4 единицы);

• резервный дивизион подводных лодок (13 единиц);

• отряд транспортов (52 единицы);

• отдельные суда (минный заградитель, 6 транспортов, 3 тральщика, ледокол и пароход);

на Неве выше мостов (выше Николаевского моста):

• дивизион строящихся миноносцев (8 новейших эсминцев, развитие типа «Новик», не имели вооружения, были небоеспособны, хотя некоторые могли идти своим ходом);

• дивизион ремонтирующихся миноносцев (8 единиц);

• резервный дивизион сторожевых миноносцев (18 устаревших миноносцев);

• достраивающиеся корабли (2 крейсера, 3 посыльных судна);

• плавучие средства Петроградского порта (15 буксиров, спасательное судно, транспорт и др.).

Морские силы Невы и Ладожского озера (стояли на Неве выше Литейного моста):

• Минная дивизия (14 эсминцев новейшего типа «Новик», сведенных в 4 дивизиона, 3 вспомогательных судна);

• охрана восточной и средней части Невы (3 канонерские лодки, 5 устаревших миноносцев, несколько моторных бронекатеров, вспомогательные суда).

Кроме того, имелся незначительный отряд Онежского озера и силы Шлиссельбургской базы.

Таким образом, формально в Минную дивизию входили 14 эсминцев (правда, новейшего типа), но фактически на Неве выше мостов стояло еще более 40 боевых кораблей, из которых боевой ценностью обладали по меньшей мере 18 миноносцев «резервного дивизиона сторожевых миноносцев», 3 канонерские лодки и 5 миноносцев из «охраны восточной и средней части Невы», если не считать строящиеся и ремонтирующиеся корабли. Для внешнего наблюдателя вся масса кораблей, стоявших на Неве и растянувшихся от Николаевского моста до Усть-Ижоры, воспринималась как «Минная дивизия». Для простоты и мы будем называть Минной дивизией все корабли, стоявшие на Неве. Численность матросов кораблей, стоявших на Неве, определить довольно трудно. Полагаем, что только на обладавших боевой ценностью кораблях служило не менее 1,5 тыс. человек.

Необходимо пояснить, что в то время русские эсминцы делились на два больших подкласса – построенные по образцу эсминца «Новик» (введен в строй в 1913 г.) и построенные ранее. «Новики» резко превосходили своих предшественников по размерам, вооружению и скорости и представляли собой гораздо большую ценность, чем старые эсминцы. Машины «Новиков» работали на нефти, тогда как старые миноносцы использовали уголь. «Новики» участвовали в Великой Отечественной войне, а эсминцы более старых типов пошли на металлолом вскоре после окончания Гражданской войны.

Почему же на Неве оказалось такое количество боевых кораблей? На то были две причины. Первая заключалась в том, что Ладожское озеро после отделения Финляндии перестало быть внутренним водоемом. Возникла опасность появления там финской флотилии. Совет флагманов и Совет комиссаров Балтийского флота, рассматривая военное положение, допускал появление на Ладоге даже финских подводных лодок[462]462
  [Конспект А. М. Щастного]. 14 мая 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 12.


[Закрыть]. В связи с этим Шлиссельбургская крепость была включена в состав морских крепостей и получила несколько морских орудий для обороны истока Невы. Для действий на Ладоге в конце апреля 1918 г. было решено перевести на озеро некоторое количество эсминцев. Кроме того, стоявшие на Неве корабли могли оказать помощь в обороне речного рубежа в случае вторжения немецко-финских войск.

Вторая причина заключалась в опасениях, что немцы внезапным ударом с моря захватят Кронштадт, а может быть, комбинированным ударом с суши и с моря овладеют еще и Петроградом. Тогда часть кораблей Балтийского флота можно было бы спасти от захвата или уничтожения, уведя в Ладожское озеро. Понятно, что на Неву можно было ввести лишь эсминцы. Глубоко сидящие в воде крейсера, не говоря уже о линкорах, не могли подняться по Неве выше Николаевского моста.

Идея перевода части эсминцев в Ладожское озеро принадлежала самому А. М. Щастному[463]463
  Протокол допроса А. М. Щастного следователем В. Э. Кингисеппом. 3 июня 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 114 об.


[Закрыть], который донес ее до Л. Д. Троцкого во время поездки в Москву 20 апреля. Сохранилась телеграмма Л. Д. Троцкого, одобряющая эту инициативу[464]464
  Копия телеграммы Л. Д. Троцкого № 67/М. 22 апреля 1918 г.// Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 55.


[Закрыть]. 21 апреля соответствующее приказание было отдано А. М. Щастным капитану 1 ранга А. П. Екимову, начальнику Минной дивизии, при их личной встрече на «Кречете»[465]465
  Донесение начальника Минной дивизии Балтийского моря № 629. 23 мая 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 58.


[Закрыть].

А. П. Екимов докладывал, что он сразу же столкнулся с трудностями при разводке мостов, поскольку мосты еще не были приведены в порядок после ледохода. В частности, так называемые ящики, то есть полости для опускания противовесов при разводке мостов, были забиты льдом. Было принято решение вести эсминцы так, чтобы они за одну ночь могли миновать все мосты. Это объяснялось сложными условиями швартовки между Николаевским и Литейным мостами, в центре города. По причине мелководья кораблям пришлось бы швартоваться не к набережным, а к баржам, поставленным вдоль них не менее чем в три ряда. 28 апреля эсминцы прошли Николаевский мост, но Дворцовый оказался неисправен. Проводку осложняло то, что эсминцы не могли идти своим ходом – не было нефти, а буксиры не имели опыта проводки таких длинных кораблей через мосты. Дворцовый мост удалось развести лишь в ночь на 9 мая, причем его успели миновать всего два эсминца. Его развели снова в ночь на 13 мая – но слишком поздно, Троицкий и Литейный мосты уже были сведены. Наконец, в ночь на 14 мая мосты развели моряки, взявшие дело в свои руки[466]466
  Донесение начальника Минной дивизии… Л. 58–58 об.


[Закрыть]. Тогда удалось провести 11 эсминцев («Десна», «Самсон», «Победитель», «Забияка», «Орфей», «Константин», «Свобода», «Изяслав», «Гавриил», «Гайдамак» и «Финн») через все мосты и ошвартовать их у Обуховского завода. На следующую ночь удалось провести через Николаевский мост эсминцы «Лейтенант Ильин» и «Капитан Изыльметьев». Дворцовый мост опять не был разведен, поэтому они остались стоять ниже него[467]467
  Донесение Штаба начальника Минной дивизии № 539. 15 мая 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 57.


[Закрыть].

Из Москвы пытались поторопить проводку эсминцев. 14 мая указание об этом прислал военный руководитель ВВС М. Д. Бонч-Бруевич[468]468
  Юзограмма Шварца и Лашевича № 1386/400.14 мая 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 56.


[Закрыть].

Позднее А. М. Щастному было предъявлено обвинение в том, что он намеренно задерживал Минную дивизию в Петрограде с целью обратить ее моряков против Советской власти. Он же оправдывался, что причины задержки эсминцев были объективными: прежде всего, отсутствие нефти, не позволявшее им идти своим ходом, нежелание петроградских властей организовать разводку мостов, нежелание команд буксиров работать должным образом и т. д. На следствии А. М. Щастный утверждал, что на Страстной неделе (между 29 апреля и 4 мая) ходил к невским порогам и убедился в невозможности проводки «Новиков» через них буксирами[469]469
  Протокол допроса А. М. Щастного следователем В. Э. Кингисеппом. 3 июня 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 114 об.


[Закрыть]. Однако еще до ареста А. М. Щастного высказывались подозрения, что эти затруднения созданы искусственно.

Сохранилась длинная телеграмма С. Е. Сакса Л. Д. Троцкому от 17 мая 1918 г. В ней говорится о том, что 8 мая А. М. Щастный и Глакомбалт отдали приказ о передаче военного имущества для нужд народного хозяйства и транспорта в распоряжение НПК. В том числе «из плавучих средств Петроградского порта были отданы этому комитету три лучших буксира, из плавучих средств Кронштадта тоже три лучших буксира и от действующего флота один буксир. В настоящее время, при необходимости выводить [эсминцы] “Новики” в Ладожское озеро мы столкнулись с фактом абсолютного отсутствия плавучих средств, что ставит порт, на обязанности которого лежит выполнение этой задачи, в безвыходное положение. В настоящее время… обвинение по-видимому ложится на порт. Со своей стороны должен заметить, что такое обвинение на данный случай безусловно несправедливо, и больше всего усматриваю в деятельности Щастного и Глакомбалта некоторую непредусмотрительность и нераспорядительность, ибо раньше всего им надлежало обеспокоиться о том, чтобы миноносцам была предоставлена возможность перейти в Ладожское озеро»[470]470
  РГА ВМФ. Ф. р-342. On. 1. Д. 115. Л. 1.


[Закрыть]. Под Глакомбалтом подразумевалось главное командование Балтийского флота, состоявшее из Совета комиссаров (Совкомбалта) и Совета флагманов.

Далее в той же телеграмме говорится: «Попутно с этим должен сообщить, что Петроградской коммуной безусловно принимались самые срочные меры к разводке мостов, почему и с этой стороны искать виноватого безусловно не приходится среди членов Народной коммуны, а лишь в среде командования флотом, которое желает найти оправдание своей нераспорядительности, подыскивая виновных то в порту, то в Коммуне»[471]471
  Там же. Л. 1–1 об.


[Закрыть].

С. Е. Сакс признавал наличие в порту «разрухи», необходимость наведения в нем порядка и предлагал назначить командиром порта капитана 2 ранга Романа Эрнестовича фон Липгардта (1880–1942). На этой почве произошло столкновение С. Е. Сакса с А. М. Щастным, который прочил на пост командира порта капитана 1 ранга Дмитрия Петровича Руденского (1882–1952). Конфликт приобрел неожиданную остроту, хотя, казалось бы, речь шла о выборе между двумя одинаково «старорежимными» офицерами. Правда, в будущем их пути радикально разойдутся – Р. Э. фон Липгардт прослужит всю Гражданскую войну в РККФ и умрет в блокадном Ленинграде, а Д. П. Руденский станет начальником штаба белой флотилии Северного Ледовитого океана и окончит свои дни под Парижем, но в мае 1918 г. никто еще не знал, как сложатся их судьбы.

Телеграмма С. Е. Сакса содержит ключевую фразу: «Хотя Петроградский [порт] и подчинен наморси, но принимая во внимание некоторую неясность и неопределенность в поведении его, считаю [необходимым] в данное время назначение командира порта провести помимо наморси. Относительно политического комиссара считаю долгом указать на [И. Д.] Сладкова, как стоящего на платформе Советской власти и партийного большевика»[472]472
  РГА ВМФ. Ф. р-342. Оп. 1. Д. 115. Л. 1 об.


[Закрыть].

Обратим внимание на то, что С. Е. Сакс обвиняет А. М. Щастного не в контрреволюционной деятельности, а лишь в нераспорядительности и желании «перевести стрелки» на Петроградскую коммуну и Петроградский военный порт. Но какие-то смутные подозрения в отношении А. М. Щастного у С. Е. Сакса 17 мая уже были. В то же время с его стороны нет и речи об огульном недоверии к офицерам, и на должность командира порта предлагается один из них.

20 мая выходит приказ за подписями наморси А. М. Щастного и комиссара Андрея Степановича Штарева (1887–1942) (временно замещавшего заболевшего Е. С. Блохина) о назначении командиром порта Д. П. Руденского. Е. С. Сакс отреагировал на это новой телеграммой Л. Д. Троцкому, в которой заявлял, что «каждый, кто знает его, безусловно может предсказать если не разруху в порту, то во всяком случае злоупотребления, которые выльются раньше всего в таких фактах, какие наблюдались со стороны наморси в момент передачи порта в его ведение и при соприкасании с портом Народно-Промышленного комитета». Имелось в виду, что новый командир порта будет продолжать передачу ценного имущества в руки НПК, пренебрегая нуждами флота. Кроме того, Е. С. Сакс принципиально воспротивился назначению комиссаров порта приказом наморси, на что А. М. Щастный, по его мнению, не имел права. Назначение второго комиссара – кроме Ивана Давыдовича Сладкова (1889/1890-1922) еще и Петра Петровича Суркова – С. Е. Сакс считал нецелесообразным, поскольку «наличие же двух комиссаров безусловно будет сбивать с толку в вопросах взаимоотношения [между ними]»[473]473
  РГА ВМФ. Ф. р-342. Оп. 1. Д. 115. Л. 1 об.


[Закрыть].

Отношения С. Е. Сакса и А. М. Щастного в результате этого конфликта были испорчены. В своих заметках, озаглавленных «Мотивы ухода», являющихся сводкой его претензий к руководству НКМД, наморси писал: «Сакс в роли жандарма. Не бдит и не вызывает, а ведет закулисную игру… Дискредитирование Д. П. Руденского – как командира Петроградского порта и желание провести Липгарта (так. – К. Н.)… Сакс считает его безусловно соответствующим своему посту. Желание назначить к[омисса]ра Сладкова от коллегии»[474]474
  Щастный А. М. Мотивы ухода. Бытовые затруднения. 25 мая 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 18.


[Закрыть].

Сейчас вряд ли возможно до конца разобраться в том, почему Минная дивизия задержалась в Петрограде. Трудно сказать, какие препоны были следствием общей нечеткости работы органов управления в Советской России того времени, а какие – результатом целенаправленных действий тех или иных лиц. Вероятно, в какой-то мере сюда мог примешиваться и корыстный интерес: передача ценного военного имущества в НПК была, в сущности, аналогом приватизации, о которой наши современники имеют отличное представление. Официальной мотивацией передачи ценностей НПК была попытка защитить их от конфискации немцами в случае их прихода в Петроград, точно так же как это было и на территории Финляндии несколькими месяцами раньше. А. М. Щастный оправдывал задержку исключительно отсутствием нефти в Петрограде, что делало невозможным движение «Новиков» своим ходом[475]475
  Там же.


[Закрыть]. Однако практика показала, что эсминцы вполне можно было передвигать по Неве с помощью буксиров, работавших на угле. Кроме того, 23 июня, во время подавления мятежа Минной дивизии, некоторые эсминцы не только пытались отойти от причала своим ходом, но и прошли по Неве несколько километров[476]476
  Шошков Е. Н. Указ. соч. С. 299.


[Закрыть], то есть какое-то количество нефти на них было. Возникает вопрос: если А. М. Щастный считал угрозу оккупации Петрограда немцами реальной, то, казалось бы, следовало выводить эсминцы в Ладожское озеро любыми средствами, не дожидаясь нефти. Однако этого факта, на наш взгляд, мало, чтобы считать безусловно доказанным сознательную задержку А. М. Щастным эсминцев на Неве. В любом случае результат был налицо – Минная дивизия застряла на Неве до августа 1918 г., а часть ее судов зимовала на реке.

В. А. Белли признавал, что «миноносцы оказались расставленными вверх по Неве так, чтобы в случае успеха матросы могли объединиться с недовольной частью рабочих заводов»[477]477
  Белли В. А. В советском военно-морском флоте… С. 38.


[Закрыть]. Действительно, в Петрограде в апреле – июне 1918 г. значительно обострилось недовольство рабочих. Причинами стали нарастающий кризис с сырьем и топливом, приводивший к закрытию предприятий, и, главное, тяжелейшее положение с продовольствием. С 29 апреля 1918 г. обычный продовольственный паек в Петрограде был уменьшен до ⅛ фунта (51 г) хлеба в день[478]478
  Питерские рабочие и «диктатура пролетариата». Октябрь 1917–1929: Экономические конфликты и политический протест: Сборник документов. СПб., 2000. С. 101.


[Закрыть]. Правда, 1 мая он был повышен до ¼ фунта (102 г)[479]479
  Там же.


[Закрыть]. Безусловно, петроградец 1918 г. питался несравненно лучше ленинградца декабря 1941 г. за счет существования черного рынка, позволявшего покупать продукты, хотя и по очень высоким ценам. В 1918 г. существовала возможность свободно уехать из города, чем многие и воспользовались. Тем не менее продовольственное положение города было очень сложным.

Главной причиной хлебного кризиса стало прекращение подвоза хлеба с Украины и Северного Кавказа. Украина была оккупирована Германией и Австро-Венгрией, а путь на Северный Кавказ был затруднен антисоветским восстанием донских казаков во главе с генерал-лейтенантом Петром Николаевичем Красновым (1869–1947).

Центральное советское правительство было вынуждено принимать чрезвычайные меры. 9 мая выходит декрет, подтверждающий государственную монополию хлебной торговли (введенную Временным правительством) и запрещающий частную торговлю хлебом. 13 мая 1918 г. декретом ВЦИК и СНК «О предоставлении народному комиссару продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией, укрывающей хлебные запасы и спекулирующей ими» были установлены основные положения продовольственной диктатуры. Ее цель заключалась в централизованной заготовке и распределении продовольствия, подавлении сопротивления кулаков и борьбе с мешочничеством.

Часть городского населения, в том числе и некоторые рабочие, считала необходимым восстановить свободу торговли хлебом, которая якобы могла коренным образом улучшить продовольственное положение горожан. Мешочников они считали своими спасителями, а не врагами справедливого распределения хлеба. Вопрос о необходимости борьбы с мешочничеством и посылки в деревню вооруженных отрядов для сбора хлеба вызывали бурные споры на митингах. Например, 27 мая 1918 г. на Обуховском заводе «был поставлен на обсуждение вопрос о посылке в деревни отрядов для отобрания у крестьян хлеба. Присутствовавший на собрании член Петр[оградского] Совета старался убедить аудиторию, что правительство не имеет целью внести вражду в среду рабочих и крестьян, что оно намерено бороться только с кулаками и деревенскими богатеями и всегда будет стоять на страже интересов беднейшего крестьянства. От дальнейшей защиты этой позиции ему пришлось отказаться вследствие негодующих протестов рабочих… В результате постановлено: отрядов в деревню не посылать… и вследствие недоверия страны к Советской власти – подоходного налога не вносить»[480]480
  На Обуховском заводе // Петроградское эхо. 1918.28 мая. № 70.
  С.1.


[Закрыть].

По словам одного из лидеров народных социалистов В. И. Игнатьева, именно он добился принятия на митинге такой резолюции: «Вскоре представилась возможность испробовать наше влияние на Обуховских рабочих и матросов Минной дивизии, – на завод должны были прибыть представители Петроградского губисполкома для агитации по созданию продотрядов… Своей речью я сорвал посылку продотряда, а матросы насильно удалили с собрания представителя губисполкома»[481]481
  Игнатьев В. И. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть].

Недовольство петроградских рабочих пытались использовать меньшевики, уже находившиеся в это время в оппозиции большевикам, на полулегальном положении. В феврале 1918 г. они создали Чрезвычайное собрание уполномоченных фабрик и заводов Петрограда (ЧСУФЗП)[482]482
  Подробнее об этой организации см.: Рабочее оппозиционное движение в большевистской России 1918 г. Собрания уполномоченных фабрик и заводов: Документы и материалы. М., 2006.


[Закрыть], которое должно было стать альтернативой Советам и помочь аккумулировать недовольство рабочих. Главными лозунгами ЧСУФЗП стал созыв Учредительного собрания и восстановление свободы торговли. Еще больше накалило обстановку приближение выборов в Петроградский Совет, назначенных на 16 июня. Оппозиционные партии, прежде всего меньшевики, рассчитывали значительно усилить свои позиции в этом органе.

Добавляло поводов для недовольства закрытие властями газет, агитировавших против Советской власти. В частности, 10–13 мая были закрыты кадетские газеты «Наш век» и «Современное слово», меньшевистский «Новый луч», эсеровская «Земля и воля»[483]483
  Питерские рабочие и «диктатура пролетариата»… С. 106.


[Закрыть]. Правда, закрытые газеты в те месяцы спокойно продолжали выходить, сменив название. Лишь после объявления красного террора в сентябре 1918 г. газеты закрылись окончательно.

Обуховский завод оказался в силу ряда обстоятельств одним из центров недовольства и местом активных действий ЧСУФЗП. Одной из важных причин его оппозиционности к Советской власти было то, что завод был до революции казенным. На таких предприятиях условия труда и материальное положение рабочих были заметно лучше, чем на частных предприятиях. Кроме того, часть рабочих имела при заводе домики и огороды. Именно эти рабочие остались на заводе после значительного сокращения, произошедшего весной 1918 г. из-за прекращения военных заказов.

8 мая на заводе прошел митинг под антибольшевистскими лозунгами, аналогичный митинг состоялся и на Путиловском заводе. Масла в огонь подлил инцидент 9 мая в Колпино, на Ижорском заводе, где красноармейцы разогнали стихийный митинг, собравшийся по причине недостатка хлеба. В результате, при не до конца выясненных обстоятельствах, был убит один рабочий, шесть гражданских лиц были ранены пулями, а три красноармейца получили ножевые ранения[484]484
  Сообщение следственной комиссии, посланной в Колпино Петроградским советом // Петроградская правда. 1918.14 мая. № 96. С. 1.


[Закрыть]. Слухи раздули этот инцидент чуть ли не во второе Кровавое воскресенье. «Колпинские расстрелы» широко обсуждались на митингах в мае 1918 г. 2 июля ЧСУФЗП пыталось организовать общегородскую забастовку протеста. Она не приобрела общегородского размаха, но в ней участвовало до 20 тыс. человек[485]485
  МарголисА.Д. Чрезвычайное собрание уполномоченных фабрик и заводов Петрограда. 1918 // Санкт-Петербург: Энциклопедия. [Эл. док.] URL: http://encspb.ru/object/2860394643?lc=ru Последнее посещение: 23.08.2019.


[Закрыть].

Минная дивизия оказалась в это время на Неве в непосредственной близости от Обуховского завода и политического центра города – Смольного. Ее матросы имели собственное лицо, если не политическое, то психологическое. Служба на сравнительно небольших кораблях, ведших активные боевые действия, значительно сильнее сплачивала команды, чем служба на линкорах или крейсерах, которые к тому же большую часть Первой мировой войны простояли на якоре. Скажем, четыре новейших дредноута Балтийского флота за всю войну не сделали ни одного боевого выстрела. Морякам Минной дивизии была присуща меньшая революционность в 1917 г., чем их «братишкам» с линкоров[486]486
  Назаренко К. Б. Флот, революция и власть… С. 125–130.


[Закрыть]. Мичман Георгий Андреевич Деньер (1897–1921) писал матери из Шлиссельбурга в начале августа 1918 г., что на сторожевом судне «Куница», где он служил, «как и на всех маленьких кораблях, дисциплина существует, комитетов нет… собраний не бывает никогда, приказания исполняются. Могу обрадовать, что это на всех мелких судах, а на Минной дивизии так и гораздо лучше»[487]487
  РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 34. Л. 72–73.


[Закрыть].

В то же время матросы Минной дивизии отличались лихостью, иногда переходящей в полную разнузданность. Перед уходом из Гельсингфорса они разграбили здание таможни. Правда, по утверждению комиссара дивизии Е. Л. Дужека, в разграблении принимали участие команды лишь трех миноносцев[488]488
  Показания Е. Л. Дужека. 6 июня 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л. 130.


[Закрыть]. Во время следствия по делу А. М. Щастного Е. С. Блохин показал, что «перед самым уходом они устроили дебош в Гельсингфорсе, разграбив таможню, второй раз [провинились] в Петрограде, стащив муку из Смольного»[489]489
  Показания Е. С. Блохина. 5 июня 1918 г. // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л.127 об.


[Закрыть]. Подробности последнего инцидента нам неизвестны, но он упоминается современниками, в том числе и самим А. М. Щастным[490]490
  [Разъяснение А. М. Щастного к пункту 5 рукописи «Мотивы ухода»] // Архив УФСБ по СПб и ЛО. Д. П-86300. Л.18 об.


[Закрыть].

Признаки недовольства Советской властью со стороны моряков Минной дивизии можно было заметить уже 1 мая 1918 г. Газета «Петроградское эхо» так описывала первомайские торжества: «Стройными колоннами дефилируют команды… Во главе их идет представитель высшего морского офицерства, который отдает приказ “направо”, и матросы, как один человек, становятся лицом к комиссарской трибуне… По всей длине реки вытянулась наша Балтийская эскадра, расцветившаяся массой разноцветных сигнальных флажков. Картина была действительно внушительная: морские громады, чередующиеся с мелкими судами. На фоне Невы, покрытой идущим ладожским льдом, [зрелище] заставляло обращать на себя внимание. Матросские отряды стоявших на рейде (то есть на реке. – К. Н.)кораблей не приняли участия в шествии. При этом матросы заявляли, что они “держат нейтралитет”, так как еще совершенно не знакомы ни с Петроградским советом, ни с петроградским гарнизоном (выд. нами. – К. Н.)»[491]491
  Первое мая. Парад. На Неве // Петроградское эхо. 1918. 2 мая. № 59. С. 1.


[Закрыть].

На политическую авансцену Минная дивизия вышла 10 мая. В этот день на эсминце «Победитель» было собрано пленарное заседание делегатов дивизии для обсуждения вопроса о ее переброске на Ладожское озеро. Председательствовал на собрании председатель судового комитета «Победителя» Михаил Иванович Уманский. Собрание продолжалось и 11 мая. Прения приняли общеполитический характер, в них участвовали также офицеры, что было совершенно необычно для матросских митингов[492]492
  Протокол показания моряка военного флота Михаила Ивановича Уманского, эск[адренный] мин[оносец] «Победитель». 22 июля 1918 г. // РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 282. Л. 201.


[Закрыть]. 10 или 11 мая единогласно, при трех воздержавшихся, была принята скандальная резолюция. Вопрос о дате ее принятия достаточно сложен, а свидетельства современников противоречивы. Председательствовавший на собрании М. И. Уманский указывает на 11 мая, тогда как комиссар Павел Филиппович Гуркало свидетельствует, что уже в 18 часов 10 мая текст резолюции обсуждался в Адмиралтействе Ф. Ф. Раскольниковым и С. Е. Саксом[493]493
  Протокол показания Комиссара Балтийского флота Петра Филипповича Гуркало. 20 июля 1918 г. // Там же. Л. 204.


[Закрыть].

Резолюция гласила: «Ввиду угрожающего положения в Петроградском округе, а вместе с ним и флоту от вражеского нашествия, [Минная дивизия] постановила:

1. Петроградскую коммуну ввиду ее полной неспособности и несостоятельности предпринять что-либо для спасения родины и Петрограда распустить.

2. Всю власть по обороне и управлению Петроградским округом вручить морской диктатуре Балтийского флота.

3. Немедленно войти в тесную связь со всеми рабочими Петрограда и демобилизованными солдатами и офицерами армии на предмет взаимной поддержки и организации реальной силы для обороны Петрограда.

4. Просим командование флотом собрать пленарное заседание всех судовых комитетов, командиров, флагманов и комиссаров флота сегодня к 4-м часам дня[494]494
  Резолюция сохранилась только в копиях. В некоторых из них указано время «1 час дня».


[Закрыть] на [флагманском судне] “Кречете”»[495]495
  РГА ВМФ. Ф. р-5. On. 1. Д. 109. Л. 41; Резолюция Минной дивизии // Балтийские моряки в борьбе… С. 163.


[Закрыть].

Эту резолюцию поддержали 14 эсминцев: «Боевой», «Внимательный», «Внушительный», «Десна», «Забияка», «Изяслав», «Инженер-механик Дмитриев», «Инженер-механик Зверев», «Капитан Изыльметьев», «Лейтенант Ильин», «Победитель», «Свобода», «Уссуриец» и «Финн», в тот же день к ней присоединились эсминец «Капитан Миклухо-Маклай» и линкор «Полтава»[496]496
  Резолюция Минной дивизии. Копия // РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 282. Л. 82.


[Закрыть].16 мая резолюцию поддержала команда крейсера «Олег»[497]497
  Протокол № 122 заседания общего собрания команды крейсера «Олег» от 16 мая 1918 г. // РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 282. Л. 229.


[Закрыть]. Мичман Г. И. Лисаневич, матрос-машинист 2-й статьи Феодосий Ульянович Засимук (? – после 1918) и еще один матрос были отправлены собранием «в г. Кронштадт, на большие суда, с просьбой присоединиться к нашей резолюции»[498]498
  Протокол показания моряка военного флота Михаила Ивановича Уманского, эск[адренный] мин[оносец] «Победитель». 22 июля 1918 г. // РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 282. Л. 201 об.


[Закрыть]. М. И. Уманский отнес резолюцию на «Кречет» и отдал ее Кузьме Давидовичу Гржибовскому для передачи Е. С. Блохину[499]499
  Там же.


[Закрыть].

Следует особенно подчеркнуть, что лидерами этого выступления и инициаторами принятия резолюции были Г. Н. Лисаневич и Ф. У. Засимук. Г. Н. Лисаневич родился в семье генерала от кавалерии, крупного коннозаводчика. Окончил МК в ноябре 1914 г. – это был ускоренный выпуск, при нормальных условиях Г. Н. Лисаневич и его однокашники должны были стать офицерами летом 1915 г. Он служил на Балтике, принимал участие в Ледовом походе. В мае 1918 г. он стал временно исполняющим обязанности командира эсминца «Капитан Изыльметьев». Его младший брат Михаил (1896?-1917) окончил МК в 1916 г. и погиб в сентябре 1917 г. на подорвавшемся на мине в Ирбенском проливе эсминце «Охотник». О втором брате, Александре, известно лишь то, что он оказался в эмиграции. Третий брат, Борис (1905–1985), успел поучаствовать в Гражданской войне на стороне белых кадетом Одесского корпуса, покинул СССР в 1924 г., был танцором труппы Дягилева, в конце концов стал основателем туристической отрасли в Непале и близким другом непальского короля Трибхувана (1906–1955)[500]500
  Пересказ воспоминаний Б. Н. Лисаневича, в том числе о его братьях см.: Пессель М. Указ. соч.


[Закрыть].

Сложно сказать, каких политических взглядов придерживался Г. Н. Лисаневич. Г. К. Граф расхваливает его за защиту царской власти от «клеветы» революционеров на митингах в Гельсингфорсе в 1917 г. даже с угрозой для жизни[501]501
  Граф Г. К. На «Новике»… С. 351.


[Закрыть]. С другой стороны, В. И. Игнатьев, один из руководителей партии народных социалистов и антисоветского подполья в Петрограде, называет его «скорее большевиком, чем правым социалистом»[502]502
  Игнатьев В. И. Указ. соч. С. 19.


[Закрыть]. Мы полагаем, что Г. Н. Лисаневич не имел стройных и твердых политических взглядов, но как офицер был сторонником «твердой», «справедливой» и «народной» власти. Этот комплекс представлений, характерный для сравнительно наивного политически офицерства, прекрасно исследован востоковедом Г. И. Мирским на примере армий стран «третьего мира» в 50-70-е гг. XX в.[503]503
  Мирский Г. И. Третий мир: общество, власть, армия. М.: Наука, 1976. Мы сделали попытку применить методы Г. И. Мирского к анализу ситуации в России: Назаренко К. Б. Флот, революция и власть…


[Закрыть]

Выступление офицера в качестве вожака матросского движения было событием почти уникальным для второй половины 1917 – первой половины 1918 г. Второй такой случай имел место в Баку в июле 1918 г., когда лидером Центрокаспия стал мичман Василий Васильевич Леммлейн (1894–1967)[504]504
  Безугольный А. Ю. Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919. М., 2011. С. 73.


[Закрыть], кстати, однокашник Г. Н. Лисаневича по МК. Это лишний раз свидетельствует о росте авторитета офицеров в матросской среде после ухода с флота значительной части моряков и Ледового похода. Заметим, что офицерство не допускалось на собрания команд и митинги, поскольку считалось лишенным политических прав. Участие офицера в митинге рассматривалось как преступление, о чем прямо сказано в обвинительном заключении по делу Минной дивизии[505]505
  Обвинительный акт, составленный судом Революционного трибунала гор. Кронштадта по делу контрреволюции н провокации в Минной дивизии (1 сентября 1918 г.) // Балтийский флот в Октябрьской революции… С. 127.


[Закрыть]. Понятно, что фактически офицеры иногда могли присутствовать и даже выступать на матросских собраниях, но офицер – лидер матросов был явлением единичным.

О политическом кредо других лидеров мятежа известно крайне мало. Е. С. Блохин на суде над моряками Минной дивизии свидетельствовал, что «политические убеждения комиссаров были разнообразны, начиная от оборонцев и кончая большевиками и даже анархистами, лично я примыкал к левым социалистам]-революционерам]. Относительно политических убеждений т. Дужика, Гржибовского и Минаева, могу сказать следующее: Гржибовский еще раньше зарекомендовал себя противником советской власти, еще во времена Керенского; относительно Дужика определенного ничего не могу сказать, судя по его рассуждению, он, в принципе, придерживаясь советской власти, был против нее только персонально. Об истинных его убеждениях предоставляется судить по его поведению и делам, что касается Минаева, то могу сказать определенно, ибо он вполне разделяет советскую власть, но был против только персонально, в частности, осуждал действия Раскольникова»[506]506
  РГА ВМФ. Ф. р-174. On. 1. Д. 282. Л. 193.


[Закрыть]. Выражение «быть против персонально», очевидно, означает отказ признавать отдельных руководителей.