Текст книги "Колдунья"

– Это ужасно интересно, – говорил Джулиан. – Биллингзгейт[8]8
  Биллингзгейт – большой оптовый рынок в лондонском Сити. – Прим. перев.


[Закрыть] просто поразительное место, а люди какие, Хлоя. Ты не поверишь, насколько они удивительные. Ни одно из слов, которые они произносят, невозможно разобрать, и они все время дерутся. Мы видели по меньшей мере три стычки, так, Фрэнк?

– По меньшей мере, – согласился его друг. – И почти ввязались в них сами. – Он громко захохотал. – Но лучше всего устрицы. Их можно есть просто на улице, а можно купить пинту портера[9]9
  Портер – черное пиво. – Прим. перев.


[Закрыть] к ним.

– Мужчинам так везет, – сказала Хлоя. – Почему этого нельзя женщинам? Я бы с удовольствием поела устриц на рыбном рынке и понаблюдала за людьми, когда никто не знает, кто я.

– Ну а что тебе мешает сделать это? – спросил Дэнис, сам несколько растерявшись от этой блестящей идеи.

– Но как я могу? – Хлоя с любопытством посмотрела на него.

– Пойдем с нами завтра.

– Как? – В ее глазах блеснул интерес.

– Если ты переоденешься мальчиком, – тихо сказал Дэнис, – то никто не обратит на тебя внимания.

Хлоя захлопала в ладоши, лицо ее оживилось.

– Какой чудесный план! Но где я достану костюм мальчика?

– Предоставь это мне, – ответил Дэнис. – Я привезу его завтра на Маунт-стрит.

– А как ты уйдешь из дома? – спросил Фрэнк, инстинктивно пригнувшись, когда они зашептались.

Хлоя нахмурилась.

– Это зависит от того, в какое время вы собираетесь на прогулку.

– О, не раньше двух часов ночи. Именно в это время приезжают повозки с рыбой и начинается разгрузка.

Завтра ночью, подумала Хлоя удовлетворенно, она не придет к Хьюго, как обычно. Вместо этого она отправится в Биллингзгейт. А если ему будет не хватать ее – тем лучше.

– Я встречу вас у дома, когда вы сочтете нужным, – сказала она.

– А ты сможешь ускользнуть от дуэньи? – спросил Фрэнк.

– Это будет легко, – заверила его Хлоя.

– А как же твой опекун? – Дэнис ждал ответа, слегка прикрыв глаза.

Хлоя посмотрела через зал туда, где Хьюго танцевал с мисс Ансельм; обоих явно больше интересовал разговор, чем вальс. Они смеялись, и Хлое показалось, что они держатся чересчур близко. А ведь он никогда не танцевал вальс со своей подопечной!

– Никаких проблем не будет, – сказала она с веселой небрежностью. В действительности она не собиралась скрывать это приключение от Хьюго. Он хотел, чтобы она развлекалась в своем кругу – она так и сделает. И она покажет ему, что есть много способов развлечься помимо занятий любовью… Пусть знает, что одно и то же, повторяясь каждую ночь, может и наскучить, пусть поймет, что она зависит от него не больше, чем он от нее!

– Значит, мы ждем тебя в два часа, – сказал Дэнис. – А одежду я привезу завтра утром. Ты будешь возражать, если она окажется не слишком элегантной? – Он посмотрел на нее с полуулыбкой, и это придало его словам некоторую интимность. – Дело в том, что ты так мала, тебе едва ли подойдет что-нибудь из моей одежды. Но я могу одолжить костюм у моего брата.

– Сколько лет твоему брату? – спросила Хлоя, совершенно не думая о том, что разговор идет в совершенно неподобающем направлении.

– Одиннадцать, – сказал Дэнис с обезоруживающей улыбкой. – И размер у него почти такой же, как у тебя.

Хлоя засмеялась и слегка коснулась рукой его руки. Мгновенно отреагировав, он взял ее руку и поднес к губам, дерзко заметив:

– Мне не терпится увидеть тебя в мужском костюме, Хлоя.

– А это, – парировала Хлоя с притворным осуждением, – крайне неприличное заявление, Дэнис.

– Но ведь это ты предложила совершить столь неприличную прогулку.

– Позволь все-таки напомнить тебе, что это была твоя идея, – шутливо поддела она его.

– Но я не заметил, чтобы ты колебалась, прежде чем поддержала ее. – Его глаза смеялись, и он заметил искорки смеха в ее глазах. Он все еще держал ее руку, и она не пыталась отнять ее.

Дэнису де Лейси, кажется, вновь сопутствует успех этим вечером, грустно подумали два других воздыхателя, и каждый из них пожалел, что не ему пришла в голову эта смелая идея.

Хьюго гадал, не пытается ли его подопечная скрыть волнение, когда они возвращались домой. Она казалась задумчивой и на его неоднократные попытки завязать беседу отвечала рассеянно, однако в ее глазах он заметил озорной огонек.

Хьюго решил отложить вопросы на более позднее время, когда она придет к нему в спальню. Однако, как только они добрались до дома, она сказала, что ей нужно взглянуть на Пэг и ребенка, и взбежала вверх по лестнице, весело пожелав всем спокойной ночи.

Нахмурившись, Хьюго пошел на кухню, чтобы, как обычно, побеседовать с Самюэлем перед сном.

– Как Пэг?

– Все отказывается от дитяти, – сказал Самюэль, наливая чай. – Похоже, не знает, чего с им делать-то. Даже не хочет кормить его грудью… а бедняжка вся изошла криком.

– Сейчас вроде тихо, – сказал Хьюго, отпивая чай.

– Миссис Хэрридж никаких глупостей не потерпит. И Пэг слишком слаба, чтобы пытаться бороться с ней сейчас.

– Думаю, Хлоя уладит это, – сказал Хьюго убежденно и вскоре отправился в спальню, где так и не дождался ее прихода.

В конце концов, он уснул, пытаясь убедить себя, что должен быть доволен: наконец-то его попытки несколько остудить пыл их отношений увенчались успехом. Но, тем не менее, он был огорчен и гадал, сколько времени пройдет, прежде чем притупится боль потери.

Хлоя свернулась калачиком в постели, утешая себя тем, что с ней ее верный Данте – он, как обычно, устроился у нее в ногах. Ей хотелось бы знать, расстроен ли Хьюго ее отсутствием. А может, сейчас он мечтает о мисс Ансельм… или Джудит Девлин.

Но если завтрашняя ночь пройдет так, как запланировано, он будет думать только о ней, а ее отказ прийти к нему этой ночью, несомненно, сделает их новую встречу еще более радостной.

Дэнис доставил обещанный наряд следующим утром. Хлоя с некоторым огорчением обнаружила, что Пэг лучше подчиняется резким указаниям миссис Хэрридж в отношении ухода за ребенком, чем ее более мягким и понимающим просьбам. Поэтому она была рада оставить ее и приветливо встретила Дэниса, проявив большую теплоту, чем обычно.

– Ты привез одежду?

– Да. Ты хотела бы взглянуть? – Он передал ей пакет.

– Я не буду рассматривать ее здесь, – сказала она, оглядываясь через плечо. – У Самюэля есть способность появляться, когда его менее всего ждут. – Она засмеялась. – Конечно, шаги леди Смолвуд мы бы услышали за милю отсюда. Но нехорошо с моей стороны смеяться над пожилой дамой. Могу я предложить тебе бокал хереса?

– Спасибо. А где сэр Хьюго?

– Не знаю, – ответила она вполне правдиво. Хьюго уже ушел, когда она спустилась к завтраку, и Самюэль сказал, что ему нужно было выполнить какие-то поручения.

Дэнис пил вино и думал, что станет его следующим шагом. Не слишком ли сейчас рано открыто объявить о своих чувствах?

– Банты на твоем платье такого же цвета, как твои глаза. Как удачно ты подобрала их!

– Это не я, – ответила Хлоя поморщившись. – Сэр Хьюго и леди Смолвуд занимаются моим гардеробом. Я считаю это бесцеремонным вмешательством в мою жизнь. Однако, – ее глаза весело сверкнули, – ни один из них не выбрал бы того, что находится в этом пакете, и поэтому еще интереснее будет нарядиться подобным образом. Это была блестящая идея, Дэнис.

Он поклонился и неожиданно добавил:

– Признаюсь, что не могу дождаться, когда увижу тебя в бриджах.

Внезапно Хлое стало как-то не по себе. Он сказал нечто подобное и прошлым вечером, но тогда это прозвучало по-иному, более шутливо. Слова его сегодня звучали так, как будто бы он разговаривал с легкомысленной женщиной… вертихвосткой, так, кажется, их называют. И что-то хищное промелькнуло в его глазах. Это вызывало у нее тревогу.

Дэнис мгновенно понял свою ошибку. Его тон и фривольные слова годились для забав в часовне, а Джаспер предупреждал его о необходимости действовать тоньше. Скоро он сможет говорить с ней без обиняков, совсем скоро он получит свою награду, а пока…

– Прости меня, – сказал он, протягивая руку. – Что за недостойные слова я произнес, Хлоя… но я действительно считаю тебя самой… ну… Я не знаю, как это выразить. Но ты не похожа на других девушек, с тобой настолько легче говорить…

– Так давай поговорим о чем-нибудь другом, – ответила она, с облегчением принимая его руку и извинение.

Дэнис пересказывал ей какую-то сплетню, и она страшно развеселилась, когда в библиотеку внезапно вошел Хьюго. Он был в костюме для верховой езды, сапоги его запылились. Его охватило раздражение, когда он понял, что столь веселый смех Хлои был вызван беседой с Дэнисом.

– О, Хьюго, Дэнис рассказывал мне ужасно скандальную историю о Марджери Фэзерстоун, – все еще смеясь, сказала она и на мгновение забыла о том, что решила пока держаться от него подальше. – Она, судя по всему…

– Думаю, я слышал эту сплетню, – прервал ее Хьюго, направляясь к буфету. – Де Лейси, могу я предложить вам еще хереса? – Он протянул графин.

Его тон был холоден, хотя и далек от невежливости, но и радушным его тоже никак нельзя было назвать. Молодой человек отказался от выпивки и вскоре откланялся. Хлоя на прощание протянула ему руку, и это не укрылось от внимания Хьюго, как и заговорщический вид, с которым она провожала своего гостя.

«Маленькая лиса снова взялась за свои проделки, – подумал с тревогой Хьюго. – И почему, черт возьми, эти проделки должны быть связаны с сыном Брайена де Лейси?»

– Что ты задумала, детка? – требовательно спросил он, когда девушка вернулась.

– Ничего, – ответила Хлоя, пытаясь не смотреть на сверток с одеждой, лежавший в углу дивана. – Почему ты был так холоден с Дэнисом?

– Разве? – Он пожал плечами. – Я не хотел. Но я также считаю недопустимым, что ты принимаешь молодого человека одна.

– А, ерунда! – сказала она. – В его визите не была ничего неподобающего. Дверь была открыта, нас могли видеть все. И вообще, – добавила она с некоторой язвительностью, – как я найду мужа, если у меня нет возможности поговорить наедине с претендентом на мою руку?

Хьюго скрыл свою растерянность. Неужели Хлою так тянет к молодому де Лейси?

– Я далек от того, чтобы препятствовать столь благородной цели, детка, – дружелюбно сказал он. – И я не знал, что твое отношение к молодому де Лейси столь серьезно.

– Я считаю его более умным, чем многие другие.

– Да, но будет ли он достаточно покладист, став твоим мужем? – поинтересовался Хьюго, присев на угол большого письменного стола; он покачивал ногой в сапоге, одновременно изучающе смотрел на свою подопечную, пытаясь казаться веселым, чтобы не выдать свои тревожные мысли.

– Ему придется быть таким, – дерзко ответила Хлоя. – Поскольку я не намерена выходить замуж за человека, который не разрешит мне управлять моим состоянием самой.

– Тогда я подозреваю, моя дорогая девочка, что тебе придется довольствоваться глупым мужем, – сказал Хьюго. – Потому что я просто не представляю, чтобы умный человек добровольно согласился на роль мученика.

– Но я не буду его мучить… или как там это называется, – запротестовала негодующе Хлоя. – Это так несправедливо, Хьюго. Когда это я мучила тебя?

– Никогда… и не надейся, что тебе это удастся, – сказал он и переменил тему: – Как там новоявленная мамаша?

– Миссис Хэрридж управляется с ней лучше, чем я. Кажется, мы говорим с ней на разных языках.

– В этом нет ничего удивительного, – мягко сказал Хьюго.

– Да, наверное. – Она пожала плечами. – Если хоть кто-то может уговорить ее кормить ребенка, это не имеет значения.

Непринужденно она подошла к дивану и села в углу, прикрыв юбкой пакет и думая, как унести его из библиотеки, не привлекая внимания Хьюго. Она не могла оставить его здесь: он непременно заметил бы сверток.

– Думаю, сегодня я останусь дома, – сказала она, теребя кружева на рукаве. – Леди Смолвуд будет рада компании.

– Уверен, что она обрадуется, – согласился Хьюго, улыбнувшись. – Заглаживаешь вину, детка?

Этот предлог был нисколько не хуже других. Она подняла на него глаза и чуть застенчиво улыбнулась в ответ.

– Я подумала, что должна сделать это.

– Аплодирую твоему самопожертвованию. Мне составить вам компанию?

– Нет. Я настроена рассчитаться сполна и поэтому буду играть в триктрак весь вечер. Кроме того, миссис Хэрридж тоже нужно отдохнуть, и один вечер я сумею продержаться с Пэг без нее… Ты такой пыльный… не следует ли тебе переодеть сапоги перед полдником?

– Думаешь? – Хьюго посмотрел на сапоги, слегка нахмурившись. – Я не знал, что запрещается выходить к столу в одежде для верховой езды. Я не имею в виду обед, конечно. Неужели я оскорбил твои чувства, дитя мое?

– Да нет, но, судя по довольно пикантному запаху в комнате, у тебя на сапогах, похоже, не только пыль.

– Я не чувствую запаха. Но, тем не менее я не хотел бы обидеть этот прекрасный носик. – Проходя мимо, он слегка ущипнул ее за нос чуть небрежным, ласковым движением опекуна, без какого-либо намека на безудержную страсть влюбленного.

Глава 22

Поздно вечером, рассмотрев себя в зеркале, Хлоя решила, что она совсем не похожа на мальчика даже в мужской одежде. Нанковые брюки пристегивались к белой батистовой рубашке с гофрированным воротником. Поверх рубашки надевался короткий приталенный жакет с двойным рядом пуговиц от плеча до талии. Костюм дополняли белые чулки и пара черных туфель без каблуков. Туфли оказались великоваты, и пришлось подложить в них бумагу, а в остальном все подходило очень хорошо… или, по крайней мере ей так казалось. Но все же что-то в ее облике было не так. Она нахмурилась, поворачиваясь перед зеркалом.

Дом затих. Данте лежа наблюдал за ней, полузакрыв глаза, а Фальстаф тихо чирикал на своей жердочке.

Хлоя наконец поняла, в чем дело: приталенный жакет подчеркивал форму ее груди, ничего не скрывая, а изгиб бедер гораздо больше привлекал внимание, когда их обтянули брюки.

В мужском костюме вид у нее был ужасно неприличный, это Хлоя ясно видела. Леди Смолвуд, наверное, упала бы в глубокий обморок при виде девицы в подобной одежде, а Хьюго… ну, что думает по этому поводу опекун, она узнает довольно скоро. А теперь ей следовало поторопиться. Хлоя натянула черную вельветовую шапочку на голову, закрыв лоб. Это никак не изменило общее впечатление от костюма. Часы на камине пробили два, и, добравшись до двери, она тихо открыла ее. Данте зашевелился, но поскольку он уже привык оставаться без нее ночью, то лаять не стал, а только вздохнул и свернулся в тугой клубок, когда она выскользнула в темный коридор.

Хьюго еще не вернулся, и, значит, Самюэль, как обычно, ждет его. Если Хьюго не объявится в ближайшие пять минут, план сработает… Она сбежала по лестнице и буквально влетела на кухню.

– Самюэль, я ухожу с друзьями. Скажи Хьюго, чтобы он не волновался.

– К… какого черта? – Дремавший Самюэль очнулся, вздрогнув, и уставился на нее, как на привидение. – Что ты сказала?

– Я ухожу. Скажи Хьюго, что я вернусь через пару часов. Если ты не запрешь парадную дверь, то я никого не разбужу.

Самюэль еще не успел прийти в себя, чтобы встать на ноги, а она уже исчезла. Прошло не меньше минуты, пока он, наконец, понял, что происходит, и, грубо выругавшись, бегом бросился за девушкой. Парадная дверь была прикрыта, но не заперта. Он выбежал на улицу как раз в тот момент, когда Хлоя в своем возмутительном костюме садилась в наемный экипаж. Ей помогал молодой человек.

– Иисус, Мария и Иосиф! – пробормотал Самюэль, снова закрывая дверь. Да, теперь скандала не избежать. Он вернулся на кухню, почесывая затылок, совершенно не сомневаясь, что у Хлои были свои причины поступить так безрассудно.

Он поставил чайник на плиту и уже собрался заваривать чай, когда услышал шаги Хьюго в холле.

– Еще не спишь, Самюэль? – спросил Хьюго, входя на кухню. – Не стоило дожидаться меня.

– Да, но я предпочел подождать, – ответил Самюэль. – Но уж девочку вы будете дожидаться без меня. Вот ваш чай.

– Ее нет дома? – сразу встревожился Хьюго.

– Она куда-то отправилась, – сказал Самюэль, снова занимая свое место у камина. – Примерно с полчаса назад, совершенно спокойная, она вошла сюда и сказала: «Самюэль, я ухожу. Скажи Хьюго, что я вернусь через пару часов… не запирай дверь», – это она придумала, чтобы, значит, никого не разбудить.

– Куда она отправилась, ради Бога? Сейчас полтретьего утра!

– Не знаю… А уж одета была так, что даже боюсь, что и подумать. – Он отхлебнул чай и сжал губы.

Хьюго застонал.

– Выкладывай, Самюэль! Я не выношу неопределенности.

– Одета, как парнишка, она была… Хотя она не была похожа на мальчишку – выпирает везде там, где не надо… – добавил он.

– Что?

– Что слышал. Уселась в наемный экипаж с каким-то из тех ребят, что всегда болтаются возле нее.

– Я чувствовал, что она что-то задумала, – пробормотал Хьюго. – По какой-то причине мне никак не удавалось заставить ее прислушаться ко мне, когда речь шла о ее безобразном поведении. Думаю, теперь придется заставить ее выслушать все.

– Слушай, Хлоя, должен сказать, что эта одежда совсем не делает тебя похожей на мальчика, – сказал Джулиан. Икнув, он уставился слегка затуманенным взглядом на стройную фигурку. Когда экипаж повернул за угол, а железные колеса загрохотали по булыжной мостовой, он схватился за ремень.

– Я знаю, – сказала Хлоя. – Вы что, все навеселе?

– Только не Дэнис, – сказал ей Фрэнк с кривой ухмылкой. – Трезв, как судья. Правда же, Дэнис? Пока мы напивались в стельку у Криббса, наш Дэнис вел себя, как паинька в салоне своей мамочки.

– Совсем неплохо, что хоть один из нас не пьян, – заявил Дэнис. – Иначе мы бы никогда не попали туда, куда направляемся.

Он не мог оторвать глаз от Хлои. Однажды он был в часовне, когда там развлекались с девочками, переодетыми в мальчиков. Воспоминание мгновенно возбудило его, и он поерзал на сиденье, радуясь, что в карете темно. Он отвернулся, чтобы не смотреть на Хлою, и попытался отвлечься от возникавших перед ним образов. Если он захочет получить Хлою как награду за свой успех, Стивен даст ему разрешение, он был уверен.

Карета остановилась, прервав поток его мыслей.

– Приехали. – Фрэнк стал выбираться из кареты, споткнулся и упал на одно колено. Страшно развеселившись, как будто это была самая веселая из всех возможных ситуаций, он встал и поплелся вперед, чтобы заплатить кучеру.

Дэнис быстро спустился и протянул руки, чтобы помочь Хлое. Она спрыгнула со ступеньки, весело заметив, что брюки, безусловно, кое в чем очень удобны. Джулиан несколько минут не появлялся; он искал в карете перчатку, которую куда-то подевал. Наконец все они благополучно выбрались, и карета отъехала.

Освещенный мерцающим оранжево-красным светом факелов, масляных ламп и жаровен, рынок бурлил: тележки грохотали по булыжникам, мужчины и женщины торопились разгрузить плетеные корзины с еще живой рыбой. Камни мостовой были сырыми и скользкими от рыбьей чешуи, и Хлоя поморщилась от резкого запаха рыбы.

Воздух был наполнен какофонией звуков – возницы понукали лошадей; женщины, пробиравшиеся через толпу с корзинами на голове, громко смеялись или ужасно ругались; уличные торговцы нараспев предлагали свой товар.

– Боже, – сказала Хлоя, слушая особенно цветистую перепалку между двумя крупными женщинами с мощными руками. – Фальстаф мог бы кое-чему у них поучиться.

– А кто он? – спросил Джулиан, запинаясь.

– Да это один из парней у Шекспира, – сообщил ему Фрэнк со знающим видом. – Ты что, не помнишь?

Джулиан покачал головой.

– Вообще-то я говорила о попугае, – сказала Хлоя.

– О нет, не попугай. – Теперь настала очередь Фрэнка покачать головой. – Ты совершенно не права, дорогая девочка, это не попугай, а какой-то тип у Шекспира. Я помню очень хорошо.

– Да… но это и попугай тоже… а, ладно. – Хлоя поняла, что сейчас совершенно невозможно разумно говорить с ее подвыпившими кавалерами. – Давайте поищем устриц.

– Вон там, под навесом. – Дэнис решил взять дело в свои руки. Он подхватил Хлою под локоть и повел в сторону шумного шатра, установленного на лужайке; у входа раскачивались две масляные лампы, освещая руки женщины, открывавшей раковины устриц с поразительной скоростью. Она была без перчаток, и ее руки сплошь покрывали мозоли и ссадины – следы многих лет работы с острыми, как бритва, ракушками.

– Четыре дюжины, милейшая, – заявил Фрэнк, раскачиваясь перед ней.

– Это будет шиллинг, – ответила женщина, не поднимая головы.

– Глупости, – сказал Дэнис. – Вчера ночью они стоили шесть пенсов.

– Какая разница? – спросила Хлоя горячим шепотом. – Несправедливо лишать ее заработка. Тебе бы понравилось так работать каждую ночь?

Дэнис пристально посмотрел на нее в свете мерцавших ламп. Ее глаза сейчас почему-то казались совсем лиловыми, губы были твердо сжаты. Он никогда не слышал, чтобы кто-нибудь высказывал подобное мнение, и на мгновение даже растерялся, не зная, что ответить.

– Хлоя права, – заявил Джулиан, роясь в кармане, – Совершенно права… всегда права, правда, Хло?

– Не зови меня Хло, – сказала она, засмеявшись, когда он стал близоруко рассматривать содержимое своих карманов. – И хоть я не всегда права, но здесь не уступлю.

– Вот. – Дэнис вытащил два шиллинга и бросил их на перевернутый ящик, стоявший рядом с женщиной. Она быстро взглянула на неожиданно щедрую плату, кивнула, а руки без остановки продолжали свое дело.

А вот Хлоя была менее сдержанной в своей благодарности. Она пожала ему руку.

– Спасибо. Это было щедро. Ты только подумай, как много это значит для нее.

Дэнис неловко улыбнулся, скрывая свое удовлетворение.

– Портер, – вдруг воскликнул Фрэнк. – Вы берите устрицы, а я принесу портер. – Шатаясь, он направился к вагончику, стоявшему в стороне.

– Думаю, ему уже хватит, – сказала Хлоя с гримасой. В этот момент торговка сунула Хлое в руки тарелку с устрицами, и девушка благодарно улыбнулась. Улыбка осталась незамеченной: женщина тут же занялась следующей дюжиной.

Хлоя положила сочную мякоть в рот, ощущая, как она скользит по языку, обволакивает горло, вызывая наслаждение и восторг от необычного вкуса.

– Еще? – Дэнис предложил ей вторую тарелку, но она покачала головой, улыбаясь.

– Нет, я не буду есть твои устрицы, хотя я их, правда, обожаю.

Вновь появился Фрэнк, прижимая к себе четыре кружки. Он шел нетвердой походкой, и содержимое выплескивалось.

– Успех, – заявил он с сияющей улыбкой. Он раздал кружки и накинулся на свою порцию устриц.

Джулиан уселся прямо на мостовую, прислонившись к деревянному ящику, глаза его были полузакрыты. Однако он нашел в себе достаточно сил, чтобы быстро опустошить кружку с портером и проглотить порцию устриц, и все это с блаженной улыбкой.

– Не хотела бы ты пройтись по рынку, Хлоя? – предложил Дэнис. – Тебя это может позабавить.

Хлоя поежилась, коротенький жакет совершенно не защищал от ветра, да и само приключение почему-то утратило для нее прелесть:

– Я замерзла, а Фрэнку и Джулиану пора отдыхать.

– Тогда поедем, – тут же откликнулся Дэнис. – Пошли. – Он потянул Фрэнка за рукав. – Если только ты не хочешь, чтобы мы оставили тебя здесь.

Ворча, но, подчиняясь, Фрэнк и Джулиан последовали за ними.

– Мы найдем наемный экипаж на углу. – Дэнис снял с себя сюртук из отличнейшей шерсти и накинул его на плечи Хлои. – Мне нужно было позаботиться о пальто.

Хлоя улыбнулась ему, закутываясь в теплые складки.

– Я тоже не подумала, что может быть холодно. Ты правда не возражаешь?

– Ни в малейшей степени. – Он галантно поклонился ей. Они едва достигли угла, когда Фрэнк увидел впереди раскачивавшуюся лампу и закричал:

– Сторож… я вижу сторожа! Давайте-ка позабавимся!

Он вместе с Джулианом побежал к сторожу, державшему лампу на длинном шесте.

– Что они делают? – Хлоя остановилась.

– Детские игры, – сказал Дэнис. – Они просто дразнят его.

Джулиан натянул сторожу шапку на глаза, а Фрэнк задул лампу, затем схватил шест, пытаясь вырвать его из рук сторожа. Мужчина заревел от возмущения, крутясь вокруг себя и пытаясь стянуть шапку с глаз; он все еще продолжал крепко держать шест.

– Прекратите! – закричала Хлоя, подбегая к ним. – Прекратите! Оставьте его в покое.

– Все удовольствие испортила, – проворчал Фрэнк, отпуская шест.

Сторож наконец снял шапку и, разъярившись, кинулся со своей палкой к Джулиану. Джулиан легко пятился, пока не споткнулся о неровный булыжник и не упал на колени. Сторож коршуном кинулся на него, и Фрэнк бросился на выручку.

– Бежим! – Дэнис увлек Хлою за собой, прежде чем она успела это понять. – Оставь их. Если тебя поймает стража, у твоего опекуна будут все основания испробовать на мне хлыст.

– На мне, а не на тебе, – ответила, запыхавшись, Хлоя, продолжая бежать за ним. – Я сама отвечаю за свои действия, Дэнис… но какой глупый, детский поступок…

– Да, – согласился Дэнис, махнув рукой проезжавшему экипажу. – Но так бывает, когда человек выпьет. – Он даже хмыкнул, удивившись назидательности своих слов. Алкоголь, как он знал, должен использоваться для того, чтобы усиливать удовольствие и освобождать мозг от оков сдержанности. Фрэнк и Джулиан и понятия об этом не имели. Они еще просто младенцы.

Хлоя, забираясь в экипаж, вспомнила, что Хьюго никогда не глупил, не становился ребячливым от вина. Напротив, он тогда внушал ужас. Это, наверное, признак зрелости, подумала она, искоса взглянув на своего спутника. Дэнис, казалось, тоже был достаточно зрелым. Она задумалась: что-то отличало его от сверстников, но что? Возможно, более острый ум. В любом случае это «что-то» делало его приятным партнером по флирту. Невольно он должен был помочь Хлое спровоцировать Хьюго на какой-то ответ. Она подумала несколько мрачно, что ее план остался пока нереализованным. Сегодняшняя ночь, возможно, изменит все.

Экипаж остановился у дома на Маунт-стрит.

– Нет, не выходи, – прошептала Хлоя настойчиво, когда Дэнис собрался выйти, чтобы помочь ей спуститься. Она проскользнула мимо него, легко спрыгнув на мостовую, прежде чем он успел возразить.

– Спокойной ночи, Дэнис, и благодарю за прекрасное приключение. – Привстав на цыпочки, она тепло улыбнулась ему.

– Я посмотрю, что еще можно придумать, – ответил он. – Если хочешь.

– Хочу. – Она послала ему воздушный поцелуй, повернулась и взбежала по ступеням к парадной двери. В доме, похоже, было темно, и она нагнулась, чтобы посмотреть в замочную скважину. В холл проникал неяркий свет из библиотеки. Может, Самюэль оставил дверь незапертой? Она осторожно повернула большую медную ручку, и дверь открылась. Девушка проскользнула в полутемный холл и повернулась, чтобы закрыть дверь.

– Полагаю, ты хорошо провела вечер.

– Хьюго! – Она резко обернулась. – Ты напугал меня.

Хьюго, в бриджах из оленьей кожи и рубашке, прислонился к столбику лестницы, поставив одну ногу на нижнюю ступеньку и небрежно сложив руки на груди.

– Почему-то, мой хитрый маленький сорванец, я сомневаюсь в этом. Не хочешь же ты сказать, что не предполагала, что я непременно дождусь тебя? Это было бы наивной ложью, недостойной моего ума.

Она молчала, и он с любопытством осмотрел ее костюм. Самюэль не преувеличивал. Ее одеяние было совершенно возмутительным, оно бесстыдно подчеркивало каждый изгиб тела. Он покачал головой, поджав губы.

– Похоже, я никак не могу добиться твоего внимания, а, девочка?

«Но я добилась твоего», – эта волнующая мысль заставила ее кровь забурлить, и, затаив дыхание, она ожидала его следующего шага. Она видела возбуждение в его глазах так ясно, как будто он сказал об этом.

– Сними ее.

– Что? Мою одежду? – Это удивило ее.

– Если ты предпочитаешь это так называть.

– Здесь? – Она недоуменно оглядела холл.

– Здесь, – подтвердил он. – И сейчас. Сними ее, сверни и положи на стол.

Хлоя глубоко вздохнула, размышляя над его приказом. Свет в холле был неярким, и в доме было тихо, но не было никакой гарантии, что никто вдруг не появится.

– Не заставляй меня повторять, – сказал он ровно.

Она сглотнула. В игре, похоже, наметился новый поворот, и она не была уверена, куда он их заведет. Хлоя быстро взглянула на него – выражение его лица не придало ей уверенности. Он был по-прежнему возбужден, но угрожающие огоньки вспыхивали в зеленой глубине его глаз. Смирившись, она бросила бархатную шапку на мраморный столик и расстегнула жакет.

Хьюго неподвижно наблюдал, как она разоблачается, снимая рубашку, туфли, нанковые брюки, белые носки. Она аккуратно свернула их и положила на стол. Затем, оставшись в рубашке и панталонах, она вопросительно посмотрела на него.

– До конца, – велел он тем же ровным тоном, что и раньше.

Ее щеки покрылись нежным румянцем.

– Хьюго…

– Могу заверить тебя, что голой ты не будешь выглядеть более неприлично… чем в этом одеянии. – Он резко прервал ее. – Если, конечно, тебя беспокоит именно это. Хотя мне с трудом верится… У тебя, кажется, нет ни йоты скромности.

– Это была всего лишь игра, – сказала она и тут же сама поняла, насколько неуклюже прозвучало ее объяснение.

– Ну, так если мне удастся достучаться до тебя на этот раз, ты больше никогда не будешь играть в нее. А сейчас раздевайся.

Хлоя сняла рубашку через голову и спустила панталоны. Это было унизительно.

– Доволен? – заявила она со злым вызовом, буквально испепелив его взглядом.

Пытаясь не поддаться ее очарованию при виде совершенного тела, стройных ног, дрожавших в прохладе холла, нежной кожи цвета слоновой кости, он кивнул и махнул рукой.

– А сейчас можешь идти наверх.

Она замерла. Он все еще стоял на нижней ступеньке, и расстояние между ним и столбиком лестницы было очень небольшим. Ей показалось, что будет далеко не безопасно преодолеть эти несколько шагов.

Ну, что же, просто придется очень быстро проскользнуть мимо него. Глубоко вздохнув, она кинулась к лестнице, пронеслась мимо него и стала взбираться наверх с отчаянной грациозностью газели, бегущей от преследующего ее льва.

Хьюго улыбнулся и последовал за ней, наслаждаясь открывшейся взгляду картиной.

– В мою комнату, – приказал он, когда она добралась до площадки лестницы.

Это звучало более обнадеживающе: казалось, конфликт завершится вполне благополучно. Хлоя достигла комнаты Хьюго в конце коридора и с облегчением переступила порог, надеясь, что неприятности позади.

Хьюго вошел в комнату за ней и закрыл дверь. Прислонившись к двери, он пристально разглядывал ее. Она, похоже, была достаточно взволнованна, но он не собирался так легко отпускать ее. К тому времени, как он отправит ее спать, Хлоя очень хорошо усвоит, что впредь ей придется вести себя скромнее.

Он прошел к креслу у огня. Усевшись, он кивком позвал ее.

– Иди сюда, Хлоя.

Она осторожно приблизилась, не зная, чего ожидать. При любых других обстоятельствах его реакция на ее обнаженное тело была бы заметна, по крайней мере, по глазам, но сейчас их выражение невозможно было понять. Чуть раньше она почувствовала его желание, но сейчас не ощущала никакого волнения, исходившего от него, и от этого ей стало не по себе.