Текст книги "Мой принц"

Глава 23

27 января 1816 года

Франц был вне себя от гнева, и леди Стефани потребовалась вся ее смелость, чтобы встретить его пристальный взгляд и сказать, что принц рано утром получил письмо и тотчас же уехал вместе с женой, ее братом и лордами Стивеном и Эмилем.

– Кто доставил это письмо? – спросил Франц.

– Я не знаю этого человека, – заявила Стефани.

– А может быть, вы знаете, где я могу найти этого посыльного? – осведомился Франц.

Леди Стефани пожала плечами.

– Полагаю, он уехал, – ответила фрейлина, хотя прекрасно знала, что слуга баронессы Цайс прятался на чердаке виллы. Она также заявила, что не знает, куда отправился принц, – впрочем, Франц и не рассчитывал, что получит ответ на этот вопрос.

– Полагаю, принц направился в горы к своим старым друзьям, – сообщил он полковнику Луске. – Но в такой снегопад нам его не догнать.

Вскоре кавалерийский полк отправился на место своего расквартирования в Липиззе. Франц же, невзирая на снегопад, поскакал в Юлию. В те часы, что он находился в дороге, он заставил себя побороть гнев и сосредоточиться на проблемах, вызванных бегством Августа.

«Отныне принц знает, кто его враг, – размышлял Франц. – И сейчас самое главное – действовать. Надо опередить Августа».

Уже стемнело, когда усталая лошадь Франца пересекла мост через реку и застучала копытами по мостовым Юлии. Франц поехал прямо в конюшню графа Гесса и приказал грумам позаботиться о его лошади. Затем направился к дому, и слуга тотчас же впустил его.

– Франц! – Граф Гессе встретил герцога Адамса улыбкой. – Так вы уже все совершили?

Франц нахмурился и проворчал:

– Кто-то предупредил его. Он скрылся в горах.

Граф покачнулся и ухватился за край стола.

– О нет! – воскликнул он в ужасе. – Что же теперь делать?

Франц изложил графу план, который сложился у него по пути в Юлию. Затем попросил снова собрать всех заговорщиков.

– Но сейчас время обеда, мой мальчик, – запротестовал граф.

Франц пристально посмотрел на графа, и тот понял, что у него нет выхода.

Через полчаса все заговорщики собрались вокруг большого стола в библиотеке графа. Потрясенные, они молча слушали рассказ Франца.

– О Боже, о Боже, – стонал барон Хертлинг, раскачиваясь на стуле. – Нас всех казнят. Мы должны немедленно бежать из страны.

Барон Аппель ударил кулаком по столу и закричал:

– Черт побери, как он мог узнать?! Кто-то, должно быть, предупредил его! Я хочу знать, кто это сделал! – Он окинул взглядом заговорщиков. – Кто предал нас?

Все молча переглядывались и пожимали плечами. Наконец Франц проговорил:

– Полагаю, что виновник – полковник Луска. Пытаясь поразить баронессу Цайс, на которой он собирается жениться, он сказал ей, что у него хорошие перспективы стать маршалом Юры. Это случилось вчера вечером, а рано утром Август был предупрежден.

– Он рассказал об этом Еве Цайс? – удивился барон Ладислав, родственник полковника.

Франц кивнул:

– Да, рассказал. Он мне сам признался.

– О Боже! – завопил барон Аппель. – Ведь Ева Цайс и Август долгие годы были любовниками! Это всем известно!

– Очевидно, они уже не любовники, – заметил Франц. – Но также очевидно, что эта дама все еще питает к нему некие чувства. Она, должно быть, послала кого-то предупредить принца. Иначе он не мог бы узнать о наших намерениях.

Барон Хертлинг тяжко вздохнул и пробормотал:

– Луска назвал ей наши имена?

Франц окинул взглядом собравшихся и ровным голосом проговорил:

– Он утверждает, что не называл. Но можем ли мы поверить ему?

Барон Хертлинг воскликнул:

– Что же делать?! Что теперь делать?! Он убьет нас! Я знаю, он убьет нас!

– Он несомненно убьет нас, если мы будем сидеть здесь и стонать, – с презрительной усмешкой сказал Франц. – Совершенно очевидно: мы должны действовать согласно первоначальному плану. Впрочем, придется внести кое-какие изменения – ведь Август сейчас находится не на корабле, направляющемся в Англию, а прячется в горах.

– Это большая разница, – со вздохом ответил Хертлинг.

Заговорщики снова переглянулись.

– Разница не такая большая, как вам кажется, – возразил Франц. – Мы располагаем основами власти в Юлии, а он – нет. У нас есть газеты, и мы имеем возможность обратиться к народу. У Августа, который находится в горах, таких возможностей нет.

– Да, верно, – кивнул барон Аппель. – Если мы будем действовать быстро, то сможем совершить переворот, и он не сумеет нам помешать. – Совершенно верно, – продолжил Франц. – Когда знать Юры узнает об истинном положении дел, все перейдут на нашу сторону.

– Франц прав, – заявил граф Гессе. – Первое, что нам нужно сделать, – это объявить Марко нашим новым принцем. Да-да, Франц прав, тогда все пойдут за нами.

– Простые люди боготворят Августа, – простонал барон Хертлинг.

– Они не будут боготворить его, если будут думать, что он ведет их к новой войне, – возразил Франц.

– Франц прав, – сказал барон Ладислав.

– А как насчет дворцовой гвардии? – поинтересовался барон Аппель. – Они не примкнут к Августу?

Франц отрицательно покачал головой:

– Нет, если мы будем действовать быстро. Прежде всего мы должны обратиться к народу. – Он указал на лежавший перед ним свернутый лист бумаги. – Вот объяснение наших действий. Когда это прочтут все, доверие к Августу пошатнется.

– А что это? – спросил Хертлинг.

– Я же сказал – обращение к народу, – ответил Франц. – Сейчас я прочитаю его вам и думаю, что вы найдете его кратким и выразительным,

Франц медленно развернул лист и зачитал следующее:

«К знатным людям и к простым горожанам! Во имя Господа Бога и мира, которого все хотят и заслуживают, Юра наконец-то свергла своего самого вздорного принца – Августа и вместо него призвала на трон Марко, брата нашего почившего принца.

Мы предприняли этот серьезный шаг, потому что знаем: вышеназванный Август проявил себя тираном, безразличным к благополучию своего народа. В доказательство нашего обвинения, мы приводим эти факты народу Юры.

Он предал свою страну, своевольно и без надлежащего совета заключив договор с иностранной державой. Он отдал Британии наш порт Сеиста.

Он своевольно вызвал вражду императора Австрии до такой степени, что Австрия рассматривает возможность выступить против нас с оружием, и тогда будет нарушен мир, завоеванный ценой жизни наших храбрых солдат.

Он угрожает нашей торговле, он вынудил императора Австрии обложить пошлиной юрские товары.

Из-за того, что вышеназванный Август действовал опасно и произвольно, не посоветовавшись с палатами парламента, мы объявляем его недостойным быть нашим принцем и призываем всех здравомыслящих юрианцев поддержать нас и пригласить на трон герцога Марко».

Франц умолк, и на какое-то время воцарилась тишина – слышалось лишь потрескивание поленьев в камине. Наконец барон Ладислав откашлялся и проговорил:

– Замечательное обращение.

– Да, верно, – закивали остальные заговорщики.

– Завтра мы напечатаем это обращение, – заявил Франц. – И в Юлии его прочитают в тот же день. А потом мы разошлем его повсюду. Когда же соберется парламент, я зачитаю это обращение перед объединенными палатами и попрошу их о поддержке. Если мы получим поддержку парламента, наша миссия успешно завершится. Армия нас поддержит.

– А что, если парламент не даст своего одобрения?

– Уверяю, даст, – ответил Франц. – Я сам произнесу речь. Парламентарии прислушаются ко мне, можете не сомневаться.

Все вдохнули с облегчением – трудно было не поверить герцогу Адамсу.

Франц же взял лежавшее на столе перо и сказал:

– Теперь нам осталось лишь подписаться под этим обращением. – Он обмакнул перо в чернильницу и четким подчерком написал: Герцог Франц Адамс.

Когда высохли чернила, Франц передал бумагу барону Аппелю, сидевшему рядом. Барон также поставил свою подпись.

Когда же лист передали барону Хертлингу, тот пробормотал:

– Право, не знаю…

– Если вы не с нами, барон, вы – против нас, – заявил Франц. – Вы присоединились к нам, потому что согласны с нами, не так ли? Но если вы боитесь поставить свою подпись под этим документом, то можете уйти. Только не ожидайте, что мы включим вас… в наши будущие проекты.

После некоторого колебания барон Хертлинг дрожащей рукой подписал обращение.

Глава 24

28 января 1816 года

Когда Чарити проснулась на следующее утро, принца в постели уже не было. В огромном очаге по-прежнему пылал огонь, и она поняла, что Август разжег его, когда поднялся.

Тут в дверь постучали, и в хижину вошла Натали с подносом в руках. Почувствовав запах бекона, Чарити пробормотала:

– Пожалуйста, только не сейчас. Я попозже поем.

– Принц велел мне принести вам завтрак, – заявила Натали.

– Видишь ли, я… В последнее время я неважно чувствую себя по утрам. Пожалуйста, унеси это, а то меня стошнит.

Не говоря ни слова, Натали повернулась и вышла из хижины. Чарити с облегчением вздохнула. Она уже хотела подняться, чтобы отправиться на поиски Августа, но тут дверь снова отворилась, и снова вошла Натали – на сей раз без подноса. Чарити попыталась сесть в постели, но хозяйка сказала:

– Пожалуйста, лежите, принцесса.

Приблизившись к кровати, Натали внимательно посмотрела на молодую женщину и спросила:

– Принцесса, вы часто чувствуете себя неважно по утрам?

– Иногда – уклончиво ответила Чарити.

– А днем вы чувствуете себя лучше? – допытывалась Натали.

Медленно, чтобы не потревожить равновесие в желудке, молодая женщина кивнула.

Хозяйка смотрела на нее все так же пристально.

– Вы носите ребенка, принцесса?

Чарити молча отвела глаза и закусила губу. Тут Натали вдруг спросила:

– Когда в последний раз у вас были месячные?

Чарити снова повернулась к собеседнице. Взгляды их встретились. Немного помедлив, молодая женщина ответила:

– Примерно… восемь недель назад.

– И это необычное для вас состояние?

– Да, разумеется. Обычно у меня все очень регулярно. Натали внезапно улыбнулась и похлопала Чарити по плечу:

– Тогда, принцесса, можно с уверенностью сказать, что вы беременны.

Чарити тоже улыбнулась. Она уже хотела задать давно мучивший ее вопрос, но тут дверь хижины распахнулась, и вошел принц. Он закрыл за собой дверь и шагнул к хозяйке. Но та вдруг подбоченилась и проговорила:

– Август, о чем вы думали, когда тащили это дитя по такой ужасной дороге? Ведь она носит вашего наследника. У нее мог случиться выкидыш!

Принц замер на мгновение. Потом с беспокойством взглянул на жену:

– С тобой все в порядке, Чарити?

Она кивнула:

– Я себя прекрасно чувствую, Август. Не волнуйся, твой наследник в безопасности.

– Но не благодаря вам, – заявила Натали, глядя на принца. – Действительно, о чем вы думали? Почему потащили сюда беременную девочку в такую ужасную погоду?

Август молча смотрел на хозяйку: очевидно, он не знал, что ответить.

И тут Чарити наконец-то заметила, что муж одет так, словно собирался на верховую прогулку. Она хотела спросить Августа, куда он собрался, но в этот момент он заговорил:

– Натали, ты ничего не поняла. Ведь я прискакал сюда потому, что опасался нападения врагов. Ты что, ожидала, что я оставлю Чарити там, где не чувствовал себя в безопасности?

– Франц не причинил бы ей зла, а она могла потерять ребенка, – не сдавалась Натали. – Было глупо брать ее с собой.

Теперь Август подошел к кровати. Его взгляд был обращен на Чарити, но слова он адресовал хозяйке:

– Чарити – самое дорогое, что у меня есть. Ничто в этом мире не заставит меня оставить ее на милость Франца. – Склонившись над женой, он спросил: – Ты уверена, что с тобой все хорошо?

– Да, конечно.

Он поцеловал жену в лоб и выпрямился. Пристально глядя на нее, сказал:

– Надеюсь, ты не потеряешь этого ребенка, моя дорогая. Но все же главная моя забота – твое здоровье. У меня может появиться и другой ребёнок. Но другая Чарити – никогда.

Чарити почувствовала, что ее глаза наполнились слезами.

– О, Август…

Он взял ее за руку.

– Я должен уехать, дорогая. Мы с Эмилем поскачем в Состри. Это ближайший город, и там можно найти газету.

Чарити ужасно хотелось спросить мужа, правда ли то, что он сказал Натали, действительно ли она – самое дорогое, что у него есть. Но по его лицу она поняла, что сейчас не время для подобных разговоров, сейчас у него совсем другие дела. Но что, если…

Она вдруг приподнялась и пристально взглянула на мужа:

– Август, ты с ума сошел! Тебе нельзя ехать в город! У Франца наверняка повсюду шпионы!

Принц покачал головой:

– В Состри я буду в полной безопасности, Чарити. Люди в горах преданы мне. Но до города – двадцать миль, а дороги занесены снегом. Газеты из Юлии приходят сюда обычно на следующий день, но в такую погоду задержка может быть еще больше. Не жди, что я вернусь сегодня.

Он уезжает. Он только что сказал, что она – самое дорогое, что у него есть, что ему никогда не найти другую Чарити, – и вот он уезжает! Если его схватят, она уже никогда его не увидит.

Чарити смотрела на мужа, и казалось, что из ее огромных глаз на него смотрело ее сердце.

– Я люблю тебя, Август. Пожалуйста, будь осторожен.

Он наклонился и поцеловал ее в губы:

– Я тоже люблю тебя, Чарити. Береги себя. Слушайся Натали.

Август кивнул ей и направился к двери. Чарити молча смотрела ему вслед. Дверь за ним уже давно закрылась, а в ушах у нее по-прежнему звучали слова мужа: «Чарити – самое дорогое, что у меня есть».

И он сказал это так, словно в этом не было ничего особенного, словно это в порядке вещей и по-другому просто быть не может.

А потом, когда она сказала ему, что любит его, он ответил: «Я тоже люблю тебя, Чарити».

Она не знала – плакать или смеяться. Она спрашивала себя: «Неужели все это время я чувствовала себя несчастной безо всякой на то причины? Неужели мне просто надо было заговорить первой, чтобы получить это чудесное подтверждение его чувств ко мне?»

– У вас не было стеснения или болей в животе после того, как вы приехали сюда? – раздался вдруг голос хозяйки.

Чарити вздрогнула от неожиданности – оказалось, что Натали все еще в комнате и разговаривает с ней. Она покачала головой и ответила:

– Нет-нет, я чувствовала себя прекрасно.

– Очень хорошо, – кивнула хозяйка. – Однако вам лучше остаться на сегодня в постели, принцесса. Чтобы убедиться, что все благополучно. Вы ведь не хотите рисковать жизнью вашего ребенка, не так ли?

– Разумеется, не хочу.

Натали одобрительно улыбнулась:

– Вы очень подходите Августу. Я счастлива, что он женился на вас. И вы, принцесса, счастливая девочка, что вышли замуж за такого прекрасного человека, как наш принц.

– Да, верно, – ответила Чарити. – Я очень счастливая.

30 января 1816 года

Август с Эмилем отсутствовали два дня и вернулись с газетой. Друзья оставили лошадей в амбаре и сразу направились к дому Натали – из трубы дома шел дымок; Они впустили в комнату струю холодного воздуха, и две женщины, сидевшие у очага, тут же повернулись. Увидев мужа, Чарити просияла и бросилась в его объятия. Он крепко прижал ее к груди и с улыбкой проговорил:

– Ужасно рад тебя видеть, дорогая.

– Гаст! Ты вернулся! – раздался голос Стивена, входящего в комнату. Вслед за ним появился Гарри.

– Вы что-нибудь узнали? – сразу же спросил Стивен.

– Да, узнали. – Август потянул носом воздух и взглянул на Натали. – Я чувствую запах бараньего рагу?

Хозяйка с улыбкой кивнула:

– Верно, Август. Снимайте же быстрее куртки и садитесь за стол.

Август окинул взглядом комнату:

– А где Карл?

– Он сейчас придет, – ответила Натали. – Он загоняет коз.

Принц разделся и прошелся по комнате. Он лишь во второй раз видел новый дом Натали и Карла, дом ему очень понравился. Комната, в которой они сейчас находились, была вдвое больше, чем единственная комната в прежней хижине; к тому же здесь имелись еще две отдельные спальни и чердак.

Август подошел к столу, и все последовали за ним. Чарити села по одну руку от принца, Эмиль – по другую. Вошел Карл и тоже занял место за столом.

Хозяйка поставила на стол котелок с бараньим рагу, и все тотчас же принялись за еду, причем ели с величайшим аппетитом,

– Берите хлеб, Август, – сказала Натали.

Принц взял ломоть хлеба, который ему передала Чарити.

– Восхитительно, – произнес он. – Никто не печет такой вкусный хлеб, как ты, Натали.

– Этот хлеб испекла ваша жена, – сообщила хозяйка.

– Чарити? Испекла?.. – Август с удивлением посмотрел на жену.

Она едва заметно улыбнулась:

– Почему ты на меня так смотришь, дорогой?

– Просто… Я не знал, что ты умеешь печь хлеб.

– Я не умела, – призналась принцесса. – Меня научила Натали.

Принц покачал головой и пробормотал:

– Что ж, отрадно думать, что мы не будем голодать, если вдруг станем бродягами.

Чарити нахмурилась:

– Зачем ты так говоришь? Никто не собирается изгонять тебя из Юры.

– Ты сказал, что узнал что-то в Состри, Гаст, Что именно? – спросил Стивен.

Принц указал на свою куртку:

– Загляни в карман. Там газета с обращением Франца.

Стивен вскочил со стула и подошел к стене – на гвоздях, вбитых в стену, висела одежда. Вытащив из кармана принца газету, он на минуту задержался у двери, читая первую страницу.

И тут Чарити прокричала:

– Читайте вслух, Стивен! Мы все хотим знать, о чем там говорится!

Стивен медленно вернулся к столу. Откашлявшись, принялся читать обращение. Август слушал и удивлялся. Неужели это Франц, его кузен, написал такие ужасные слова? «Предал свою страну… Своевольно противостоял императору Австрии… Действовал опасно и деспотично… Недостоин быть нашим принцем…»

Как только Стивен закончил чтение, раздался негодующий голос Чарити.

– Это возмутительно! – закричала она. – Никто не поверит, что это правда.

Август пожал плечами и проговорил:

– Но я действовал самостоятельно. Я прекрасно знал, как старые советники моего отца отнесутся к договору с Великобританией, и я не просил их совета. Я сделал то, что считал нужным. Я действовал самостоятельно, но в интересах Юры.

– Поступить так – твое законное право, – заявил Стивен.

– Я знаю, – кивнул принц. – И я ни за что не поступил бы по-другому. Но Франц очень умен. Он не нападает на мои суждения. То, что он здесь говорит, означает: я не должен был действовать без согласия парламента. А подобные речи могут найти сочувствие в парламенте. То есть он говорит о расширении полномочий парламента.

Гарри был явно озадачен.

– Я не понимаю, Гаст. В этом обращении ничего не говорится о каких-либо изменениях.

Принц положил вилку на стол и пояснил:

– Намек на изменения – просто хитрость. Франц хочет, чтобы в парламенте его поддержали. Он собирается обратиться к парламенту в день начала заседаний. С тем чтобы все проголосовали за Марко, которого он хочет возвести на трон. Как я сказал, Франц очень умен. Парламент отвергнет меня и призовет на престол Марко… Я окажусь в очень неловком положении.

Немного помолчав, принц продолжал:

– Мы с Эмилем встретили Джона Вардо, когда выезжали из Состри сегодня утром. – Он взглянул на Чарити и объяснил: – Вардо – представитель Состри в парламенте. Так вот, Джон уже побывал в Юлии и узнал следующее… Франц сказал мэру, что попросит провести голосование по вопросу: кому быть принцем? Джон сразу же поскакал обратно в Состри, чтобы сообщить мне о заговоре.

– Как он узнал, что ты будешь в Состри? – спросила Чарити.

– Он знал, что я буду где-то здесь, – ответил Август.

Проклятый Франц, – пробормотал Стивен. – Как ты думаешь, он может заполучить голоса в свою пользу?

– У него есть для этого все основания, если парламент услышит только одну сторону, – заметил принц.

Чарити тихонько всхлипнула.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Гарри.

Окинув взглядом всех сидевших за столом, принц с невозмутимым видом проговорил:

– Все очень просто. Чтобы противостоять обвинениям Франца, я сам должен обратиться к парламенту. Другого выхода нет.

На несколько секунд в комнате воцарилась гробовая тишина. Наконец Стивен сказал:

– Франц не позволит тебе приблизиться к парламенту.

– Уверяю тебя, что мне удастся туда проникнуть, – ответил Август.

– Каким образом? – Стивен недоверчиво смотрел на принца.

– Имение графа Саудера, отца Эмиля, – неподалеку от Юлии. Я прискачу туда завтра утром, а на следующий день отправлюсь в Юлию в карете графа Саудера. Он член верхней палаты, поэтому его не будут осматривать во время церемоний в день открытия парламента. И экипаж подвезет нас прямо к парламенту… В общем, ясно, да? У Франца просто не будет выбора, и он позволит мне высказаться самому.

– Что-то не нравится мне это, – проворчал Стивен.

Натали встала и принялась убирать посуду. Чарити тоже поднялась, чтобы помочь ей, но та сказала:

Нет-нет, принцесса. Вам не подобает помогать мне.

– Но я хочу, – искренне ответила Чарити и.взяла миску, стоявшую перед принцем.

Август с трудом удержался от улыбки. «Искренность и непосредственность Чарити – ее главное оружие», – думал он, поглядывая на жену…

Тут Август услышал, как Чарити вдруг пробормотала:

– Я пойду прилягу, Натали. Я немного устала.

– Конечно, принцесса. – Хозяйка подала Чарити теплую куртку, затем сама оделась, и женщины вышли из дома.

Принц еще какое-то время оставался за столом – мужчины обсуждали его план, – затем извинился, надел куртку и вышел в ночь. Чернильное небо было усыпано великим множеством сияющих звезд. «Так звезды выглядят только в горах», – думал он, всей грудью вдыхая холодный морозный воздух.

Когда Август вошел в дом для гостей, в очаге ярко пылал огонь, а Чарити сидела в постели, опираясь на подложенные под спину подушки.

– Холодная ночь, – заметил Август.

– Да, – кивнула Чарити.

Принц снял с. себя теплую куртку у двери и повесил ее на гвоздь. Затем стащил сапоги и аккуратно поставил их у стены. Приблизившись к кровати, он в смущении, пробормотал:

– Знаешь, я ни разу не принимал ванну после того, как мы покинули Зоей. Мне кажется, я… слишком грязный, чтобы ложиться рядом с тобой в постель.

Чарити улыбнулась и сказала:

– Не будь смешным, Август. Ты ужасно устал. Раздевайся и иди сюда, под теплое одеяло.

Принц тоже улыбнулся:

– Да-да, ты права. Я очень устал.

Он подошел к своей стороне кровати и начал стаскивать рубашку. Потом вдруг с удивлением проговорил:

– Я никогда не думал о ванне, когда раньше прятался в горах. Но это потому, что и все остальные об этом не заботились. Ты же сейчас… такая чистенькая в своей белой сорочке. И волосы сияют, как всегда. – Он бросил рубашку на пол и начал распускать ремень.

– Я тоже не принимала ванну, – сказала Чарити. – Просто обтерлась губкой. – Она рассмеялась. – Так что не беспокойся, мы оба грязные.

Он стащил бриджи и, покосившись на жену, пробормотал:

– От меня, наверное, ужасно пахнет.

– Мне нравится твой запах. Принц лег в постель и обнял жену.

– Ты прекрасна, дорогая, – Он поцеловал ее в губы. – Боже, как я скучал по тебе.

Теперь, когда горькое сомнение, неделями разделявшее их, словно барьер, наконец исчезло, тело Чарити воспламенилось при первом же прикосновении мужа. Его поцелуи были страстными и настойчивыми, и она отвечала ему с такой ж? страстью. Поглаживая его мускулистые плечи и спину, она мысленно говорила себе: «Он мой, только мой…»

– О, Чарити… – шептал Август, целуя ее снова и снова.

Тут она расстегнула пуговицы на сорочке, и он принялся целовать и ласкать ее груди. Все ее тело тотчас же затрепетало, задрожало, точно струны, по которым ударили.

А потом он вошел в нее, и она открылась ему, открылась перед его настойчивостью, перед его мужской силой. Когда же на нее накатила ни с чем не сравнимая мощная волна, она громко застонала и крепко прижалась к мужу.

Минуту спустя Чарити повернула голову и, прикоснувшись губами к влажным светлым волосам Августа, прошептала:

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя: – Его голос звучал так, словно ему не хватало дыхания.

Чарити улыбнулась и подумала: «Просто невероятно… Все произошло так легко и просто».

Какое-то время они молчали, потом она вдруг спросила:

– Август, ты ведь не собираешься сейчас спать?

– М-м-м.

– Проснись. Нам надо поговорить. Он сладко зевнул.

– Прости, Чарити. Я вовсе не собирался сразу заснуть. – Он поднял голову, сел на постели и, взъерошив волосы, улыбнулся жене: – Ты утомила меня, дорогая.

– Хочешь, чтобы я извинилась?

– Нет-нет! – Он рассмеялся. – Мне тоже нужно поговорить с тобой. Теперь я уже могу осмыслить предстоящий разговор, чего не в состоянии был сделать, когда вошел сюда.

Чарити тоже села и, пристально взглянув на мужа, спросила:

– Значит, ты твердо решил? Ты бросишь вызов Францу перед всем парламентом и попросишь их проголосовать за того, кто, по их мнению, должен править в Юре?

Август кивнул:

– Я должен сделать это. Нет другого способа избежать кровопролития. В сложившейся ситуации – нет.

– Я знаю, что ты прав, Август. Но я боюсь за тебя.

– Все будет очень демократично. – Он рассмеялся. – Как у американцев. Бояться совершенно нечего.

– Август… – Она закусила губу. – Не Думаю, что это случится, но… Что, если парламент выберет Марко? Что тогда будет?

– Тогда, если я проиграю, ты станешь женой бывшего принца Юры. – Он усмехнулся и добавил: – Возможно, мы займемся обучением лошадей, чтобы прожить. Или ты будешь печь хлеб.

Чарити не ответила на шутку.

– Ты думаешь, Франц позволит тебе уехать? Если проголосуют против тебя, Франц даст тебе возможность покинуть страну?

– Должен, Чарити. Было бы в высшей степени недемократично убить человека, которого ты победил на выборах. Американцы пришли бы от этого в ужас.

Она и на сей раз не улыбнулась.

– Я не собираюсь проигрывать, Чарити. Дискредитирован будет Франц, а не я.

– Я знаю. – Она сжала руку мужа. – Никто в здравом уме не предпочтет Франца тебе.

Он не ответил.

– А Лидия… Похоже, она лишилась рассудка, – продолжала Чарити.

Принц засмеялся.

– Август, полагаю, мы должны отправиться в Юлию завтра утром, если хотим вовремя попасть на открытие парламента.

– Чарити, – она почувствовала, как напряглась его рука, – я хочу, чтобы ты осталась здесь. Я пошлю за тобой сразу же после окончания заседания, обещаю. Но мне будет гораздо спокойнее знать, что ты в безопасности здесь.

Она заглянула ему в глаза:

– Август, ты только что говорил мне, что будешь в полной безопасности, отправившись в Юлию. Если это безопасно для тебя, почему это небезопасно для меня?

– Думаю, девяносто девять процентов за то, что в Юлии ты будешь в безопасности. Но даже при этом я не желаю рисковать.

Она по-прежнему смотрела ему в глаза.

– Я хочу находиться там, рядом с тобой, что бы ни случилось.

Он нахмурился:

– Послушай меня, дорогая…

Она отрицательно покачала головой:

– Нет, Август. Прости., что не подчиняюсь тебе, но я поеду с тобой на открытие парламента.

Принц хотел сказать, что уже принял окончательное решение, но тут Чарити вновь заговорила:

– Знаешь, я не верила, что ты любишь меня

– Ты о чем?..

– Я думала, ты не любишь меня. Поэтому я и была такой сдержанной на Рождество.

Принц все еще не мог прийти в себя от изумления.

– Почему ты решила, что я не люблю тебя?

– Ты никогда не говорил мне об этом. Он снова нахмурился:

– Так именно поэтому ты всегда спала, когда я приходил в спальню, и постоянно болтала с Бродером?

– Да.

– Боже правый! – воскликнул Август. – Но почему же ты ничего не сказала мне? О Господи! Как ты могла подумать, что я не люблю тебя? Меня тянуло к тебе… как пчелу на мед! Распущенные волосы упали ей на лицо, и она откинула их.

– Твоя мать сказала мне, что тебе нужен только наследник.

– Моя мать?.. Ты хочешь сказать, что была настолько глупа, что поверила моей матери?

Она кивнула:

– Боюсь, что так.

Август тяжко вздохнул и пробормотал:

– Мне следовало бы знать, что от мамы можно ждать всего…

Чарити снова сжала руку мужа. Глядя на него все так же пристально, она спросила:

– Значит, ты меня любишь?

– Конечно, дорогая. Я не могу представить свою жизнь без тебя. И мне очень жаль, что я был так глуп и не признавался тебе в этом. – Он нахмурился. – Я… я не очень разбираюсь в таких вещах. Большую часть своей жизни я провел с мужчинами, а мужчины редко говорят о своих чувствах. Прости меня, Чарити.

Она просияла:

– Я так люблю тебя, Август, и я так счастлива! И ты можешь еще больше осчастливить меня, если позволишь мне поехать вместе с тобой на открытие парламента.

Принц внимательно посмотрел на жену:

– Ты пытаешься манипулировать мной?

Сердце Чарити бешено забилось. Внезапно он стал таким холодным!..

– Нет, Август, нет. Я пытаюсь объяснить тебе, как я счастлива, что ты любишь меня так же, как я люблю тебя. Я счастлива быть рядом с тобой, именно поэтому я хочу отправиться с тобой в Юлию. Если бы я думала, что мое присутствие может представлять опасность для тебя или. для нашего малыша, я не просила бы тебя взять меня с собой. Но если твоя забота обо мне перейдет все разумные границы, то имей в виду, я этого не потерплю. С минуту они молча смотрели друг другу в глаза. Наконец он проговорил:

– Я мужчина, и я привык: рисковать. А ты – женщина. Это совсем другое.

– Я хочу поехать с тобой.

Он тяжко вздохнул:

– Хорошо, можешь ехать со мной. Я собираюсь провести ночь неподалеку от города, на вилле графа Саудера, и ты все время будешь оставаться там. Если в парламенте все закончится благополучно, я приеду к тебе. Если же что-нибудь случится, ты успеешь уехать подальше.

Чарити взглянула в лицо мужа и поняла: ни за что на свете он не позволит ей присутствовать на заседании парламента. Она сказала: «Спасибо, Август», – и потянулась к нему, чтобы поцеловать в щеку.

– Не беспокойся, дорогая. Все будет хорошо.

– Я знаю. Давай спать, любимый.

Принц задул свечу, обнял жену и, поцеловав ее, прошептал:

– Помни, я люблю тебя.

Чарити крепко прижалась к нему и шепнула:

– И я тебя.