Текст книги "50 великих книг о воспитании"

Александр Нилл
Саммерхилл: воспитание свободой
(1960)

«Мой многолетний опыт общения с детьми в Саммерхилле убеждает меня в том, что нет никакой необходимости учить ребенка, как себя вести, он в свое время сам узнает, что хорошо и что плохо, если на него не будут давить. Учение – процесс приобретения ценностей из своего окружения. Если родители сами честны и нравственны, их дети в должное время пойдут тем же путем».

В ДВУХ СЛОВАХ

Не важно, какими знаниями овладевают дети в школе, не имеет значения, какие оценки они получают; школа должна воспитывать свободного, самостоятельного человека, личность, способную максимально полно реализовать свои склонности и таланты.

Философ, педагог, психолог, Александр Нилл оставил нам очень необычное наследие. Во-первых, это школа, которая действует до сих пор, уникальная в своем роде школа Саммерхилл, где детей учат быть свободными и счастливыми. Во-вторых, это его книги. И самая популярная из них – «Саммерхилл: воспитание свободой», книга-компиляция, составленная из отрывков четырех его предыдущих трудов и вышедшая в свет по желанию издателей.

Сейчас, более чем полвека спустя, можно смело утверждать: новое социальное устройство, о котором так мечтал Нилл (и предвестником которого считал свою школу), наступит только тогда, когда человечество окончательно откажется от устаревших методик обучения.

В книгу вошли отрывки из четырех предыдущих трудов Нилла: «Проблемный ребенок», «Проблемный родитель», «Свободный ребенок» и «Эта кошмарная школа». Сам автор в предисловии отмечает, что некоторые его взгляды за прошедшие годы претерпели эволюцию, но и сама школа Саммерхилл, и те принципы, на которых она создавалась и существует, практически не изменились.

Читая книгу, необходимо помнить, что педагогические взгляды Нилла тесно связаны с теорией психоанализа, изучению которой он отдал много лет. Опираясь на идеи Фрейда о бессознательном и о подавленной сексуальности, которая приводит к разнообразным психическим проблемам, за годы работы с детьми Нилл продвинулся гораздо дальше. Попытавшись создать школу, в которой воспитанникам пришлось бы как можно меньше «подавлять» и «вытеснять», он пришел к выводу, что лечит не психоанализ – лечит свобода.

Для кого написана эта книга? Для родителей. Для учителей. Для детских психологов. Для педагогов. Для тех, кто ищет новые пути взаимодействия с подрастающим поколением и готов экспериментировать, творить и верить в ребенка.

ШКОЛА, ГДЕ УЧАТ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМИ. Образование – не главное, и даже знания как таковые не важны. Такой парадоксальный вывод можно сделать, познакомившись с принципами школы Саммерхилл. А что же тогда имеет значение? Свобода и счастье, достичь которого можно только в состоянии свободы. Именно для этого Нилл и создал свою собственную школу – чтобы учить детей быть счастливыми, жить полной жизнью, максимально реализовывать себя в том направлении, которое нравится.

В этом смысле Александр Нилл – один из самых радикальных педагогов-гуманистов XX века. Все они опирались на идею, что природа уже одарила ребенка тем, что нужно ему для гармоничного развития, все писали, что в детях изначально заложено доброе начало, что стремление к познанию и обучению – одно из естественных проявлений маленького человека. Но только Александр Нилл решился полностью и безоговорочно положиться на эту самую заложенную в детей программу и дать им практически полную свободу, ограниченную лишь необходимыми правилами общежития, выработанными коллективно на собраниях всех учащихся и педагогов.

Итак, вот они, основные принципы школы Саммерхилл, которые Нилл излагает на первых же страницах книги:

• самоуправление для учеников и персонала;

• свобода ходить или не ходить на уроки;

• свобода от любой идеологии, религиозной, моральной или политической;

• свобода от целенаправленного формирования характера.

И как же в таких условиях, правильность которых сомнительна, дети получат образование, спросите вы? Не будет ли в их знаниях фатальных пробелов, а в воспитании – установки на вседозволенность и неумение целенаправленно трудиться?

Даже если и будут, отвечает сомневающимся Нилл, в жизни это детям не помешает. Пример тому – множество выпускников Саммерхилла, которые состоялись в самых разных областях, несмотря на отсутствие успехов в академических дисциплинах. Это первое. А второе – с чего вы взяли, что дети, предоставленные самим себе, не заходят учиться? Желание узнавать новое заложено в каждом человеке, а безделье противно натуре психически и физически здорового ребенка. Если у него есть какая-то цель, например, поступить в профильное высшее учебное заведение, если ему что-то интересно и приятно, ребенок будет учиться сам, без принуждения, как ни трудно в это поверить. И доказательство этому – школа Саммерхилл, где при полной свободе посещений классы отнюдь не пустуют.

Образование – не главное в жизни, и даже знания как таковые не важны. А что же тогда имеет значение? Свобода и счастье, достичь которого можно только в состоянии моральной свободы.

Дольше всего бездельничают, по наблюдениям Нилла, те дети, которые пережили наиболее жесткое давление на прежнем месте учебы. «Рекордсменом» Саммерхилла стала девочка, которая отказывалась ходить на уроки три года. Она пришла из монастырской школы с очень строгим укладом. Рамки, расписание, принуждение – вот что превращает наших детей в безвольных, ленивых и ограниченных, убежден Александр Нилл. Свобода же, напротив, будто возвращает им изначальный, почти утраченный импульс и познавательную активность.

Более эффективному усвоению материала способствует и то, что детям в Саммерхилле оставлена возможность свободно играть. Вместе со многими выдающимися исследователями детской психологии Нилл отмечает, что важность игры переоценить невозможно. Всеми своими пороками современное общество обязано тому, что детям не позволяют вдоволь наиграться, смело заявляет автор. Если ребенок теряет способность к игре, его душа умирает.

УДИВИТЕЛЬНЫЙ МИР ШКОЛЫ САММЕРХИЛЛ. Обычному человеку, привыкшему к строгим образовательным стандартам, трудно представить себе, как протекает процесс обучения и воспитания в школе Саммерхилл. И в те годы, когда в школе директорствовал Нилл, и сейчас немногие родители решаются отдать своего ребенка в эту «школу делай-что-хочешь», как прозвали ее журналисты. Нужна совершенно особая вера, вера в ребенка, чтобы позволить ему развиваться самостоятельно, без постоянного жесткого контроля со стороны взрослых. Но за годы существования школы многие взрослые заразились этой верой у ее основателя. А у самого Нилла этой веры всегда было более чем достаточно, она и стала тем фундаментом, на котором сформировалась школа Саммерхилл.

Нилл подчеркивает, что в его школе не используются никакие новаторские методики преподавания. Дети сами выбирают, какие предметы посещать, однако по каждому предмету есть программа, которой преподаватель по возможности придерживается. И если кто-то будет часто пропускать уроки, ему выразят недовольство другие ученики, его товарищи, которым будет труднее из-за «прогульщика» продвигаться вперед. Так формируется своего рода естественная дисциплина, когда свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого. Как и в обществе вообще, скажете вы. И будете совершенно правы.

Еще одна отличительная особенность школы, созданной Александром Ниллом, – это атмосфера принятия, в которой растут и учатся воспитанники. Саммерхилл – территория, свободная от страха перед взрослыми, здесь ученики и преподаватели равны, и голос самого младшего школьника на собрании так же весом, как и голос директора.

Все идеи и выводы Александра Нилла основаны не на сухой теории, а исключительно на практике – практике более чем сорока лет жизни вместе с детьми и наблюдения за ними. А практика, как известно, критерий истины.

Среди главных «воспитательных приемов» Нилл выделяет один – всегда быть на стороне ребенка. Он признается, что порой вставал на сторону провинившегося или подтверждал детскую ложь во время разбора поступка на собрании только потому, что виновник перед этим доверился ему и эту веру нельзя было предать. Подобный подход помогал ему сохранять контакт и просто взаимопонимание со своими воспитанниками.

Еще одним способом коррекции поведения детей были так называемые личные уроки директора Нилла, а если проще – короткие сеансы психотерапии. Особенное же терапевтическое воздействие оказывает, по его наблюдениям, творческая работа: рукоделие, танцы и театр.

ДАЙТЕ РЕБЕНКУ БЫТЬ САМИМ СОБОЙ. Говоря о воспитании, Нилл начинает с того, что описывает несвободного ребенка, знакомого каждому из нас, втиснутого в тесные рамки разнообразных приказов и требований, задавленного многочисленными «нельзя» и «надо». Он с возмущением отмечает, что даже советы врачей давать ребенку грудь по часам с самых первых дней делает его несвободным. И все бы ничего, но результатом несвободного воспитания, по убеждению Нилла, становится несвободная жизнь, которую невозможно прожить полноценно. А вот это уже серьезно.

Атмосфера принятия, в которой растут и учатся воспитанники – отличительная особенность школы, созданной Александром Ниллом. Саммерхилл – территория, свободная от страха перед взрослыми, здесь ученики и преподаватели равны, и голос самого младшего школьника на собрании так же весом, как и голос директора.

Свободного ребенка Нилл называет «саморегулирующимся» и честно отмечает, что немногим детям пока предоставлена возможность такими стать. Но именно в этих детях и в первых попытках воспитывать, полагаясь на природу ребенка и его естественные стремления, а не на требования и ограничения, он видит надежду на лучшее будущее для человечества.

Что же такое саморегуляция? Это право ребенка жить свободно, без внешнего давления, физического или психологического. Саморегулирующийся ребенок ест, когда он голоден, осваивает навыки гигиены, когда он к этому готов, и тому подобнее.

Но совершенно недостаточно оставить ребенка в покое по всем этим ключевым вопросам, составляющим привычную нам суть воспитания. Для того чтобы он действительно начал развиваться в соответствии со своей природой, родители должны растить его в атмосфере любви и принятия, но не вседозволенности.

Не все улавливают эту тонкую грань, с грустью констатирует автор, и нередко ему доводилось наблюдать последствия неправильно понятных идей «свободного воспитания»: детей, совершенно избалованных и не способных вести себя нормально. Любые идеи могут быть поняты превратно, делает вывод Нилл, поэтому первое, чем должен вооружиться родитель, прежде чем следовать каким-либо советам, – это собственный здравый смысл. Детям необходима поддержка и руководство взрослых в соответствии с возрастом, в том числе для обеспечения их безопасности. Безопасная среда – это то, ради чего можно отойти от принципа предоставления ребенку полной свободы.

Важны для детей и ограничения, но ограничения естественные и справедливые. В семье закон ограничения свободы свободой другого должен соблюдаться не менее строго, чем в школе. Но дети с легкостью принимают такие ограничения, желание следовать правилам социума заложено в них изначально. Однако правила, если они основаны на равенстве и справедливости, должны распространяться на всех членов семьи или группы. Из этого рождается дисциплина, основанная не на принуждении, а на желании всех членов команды сообща идти к цели и решать задачи. И семья, как и школа, вполне может стать такой командой.

А. С. НИЛЛ

Александр Сазерленд Нилл родился в 1883 году в Шотландии, в городке Форфар. В семье Ниллов было тринадцать детей, а оба родителя трудились учителями в школе. Именно в родительской семье Александр впервые познакомился с деспотией, запретами и наказаниями. Однако это не помешало мальчику пойти по стопам родителей.

Поступив в Эдинбургский университет, Нилл вскоре получил ученую степень, а с 1914 года стал работать директором одной из деревенских школ.

В 1921 году Нилл уехал из Британии в Германию. Здесь, в небольшом городке Хеллерау недалеко от Дрездена, он основал собственную школу – экспериментальную площадку для его новаторских педагогических идей. Позже школа переехала в Австрию, потом в Англию, а с 1927 года находится в Лейстоне, Саффолк, и известна на весь мир как школа Саммерхилл.

До самой своей смерти в 1973 году Александр Нилл оставался бессменным директором Саммерхилла, параллельно преподавая алгебру, геометрию и работу по металлу и ведя «личные уроки» – по сути, индивидуальные и добровольные, как все в Саммерхилле, психотерапевтические приемы. В настоящее время школой руководит дочь Нилла Зоя Редхед.

Писать Александр Нилл начал, еще будучи студентом. Он сотрудничал с университетской газетой, а позже постоянно совмещал преподавательскую деятельность с литературной. С 1916 по 1972 год вышло более 20 его книг, среди которых не только труды по педагогике, но и юмористические книги для детей, и автобиография «Neill, Neill, Orange Peel!». Но самой известной работой Александра Нилла стала книга «Саммерхилл: воспитание свободой». Переведенная на множество языков, она открыла читателям совершенно новый мир взаимоотношений с ребенком.

Селестен Френе
Педагогические инварианты
(1964)

«Инвариант является самой прочной основой. Он никогда не подводит и гарантирует от ошибок».

В ДВУХ СЛОВАХ

В основе искусства воспитания лежат неизменные принципы, знание которых помогает педагогу в его повседневной деятельности.

Книга, в которой обобщается опыт педагога-практика, накопленный за несколько десятилетий, не обязательно должна быть объемной. Можно утверждать: чем богаче опыт, тем в более емкие и простые формулировки он укладывается.

Так, книга знаменитого французского педагога XX века Селестена Френе, написанная им на склоне жизни, содержит краткие, четкие тезисы. Да и вынесенное в заголовок слово «инварианты» – это всего лишь некие положения, не изменяемые ни при каких условиях и не зависящие ни от места, ни от эпохи. Правильно руководствуясь ими при воспитании, учитель добивается успеха.

Будучи педагогом-новатором с тридцатипятилетним стажем, Ферне в этой книге изложил ту основу, на которой новаторы будущего смогут выстраивать свои оригинальные педагогические концепции.

Инварианты касаются самих основ образования, самых насущных его вопросов.

Так каковы же они, эти вечные принципы?

РЕБЕНОК И ВЗРОСЛЫЙ: НАЧНИТЕ С ОБЩЕГО. Все помнят, что взрослый – это бывший ребенок, но почему-то родители и учителя зачастую повторяют те ошибки, которые совершали по отношению к ним их родители и учителя. Эстафета ошибок не прерывается. Взрослые любят повторять ребенку, что он – будущий взрослый, склоняя его отвечать за свои поступки. Но при этом старшие забывают, что ответственности без свободы быть не может.

Первые инварианты Френе – это сопоставление взрослых и детей с целью показать, что главные потребности и устремления у них общие, а различия связаны с физиологическими особенностями и жизненным опытом.

Открывающий книгу инвариант говорит о самом главном, о том, что лежит в основе и Конвенции о правах ребенка, и всего процесса передачи опыта от поколения к поколению: природа ребенка такая же, как и природа взрослого. Ребенок тоже реагирует на среду, в которой живет, тоже черпает из нее впечатления и информацию, реагирует в соответствии с обстоятельствами, только делает это так, как умеет. Он пока не может справиться с вызовами жизни так, как это сделает взрослый, но зато и потенциал развития у него больше.

С первым инвариантом напрямую связан второй: высокий рост человека вовсе не свидетельствует о его превосходстве над окружающими. Понятно, что это надо понимать не буквально, а метафорически. Френе говорит о том, что взрослые всячески стремятся демонстрировать детям свою силу и власть. Автор призывает ликвидировать разрыв между учителем и учеником как на уровне формального выражения власти, так и на уровне отношения к детям. Формальная дисциплина, полагает Френе, никому не приносит пользы.

Но ведь школы без дисциплины быть не может. Как ее поддерживать? Ответ содержится в следующих инвариантах.

РЕБЕНОК И ШКОЛА: НЕ ДОПУСТИТЕ ОШИБОК. Третий инвариант гласит: поведение ребенка в школе зависит от его психического склада и состояния здоровья. Взрослые склонны списывать изъяны в поведении ребенка на дурной характер, недостатки семейного воспитания, намеренные шалости. На самом деле не нужно забывать о том, что у ребенка, как и у взрослого, могут быть проблемы со здоровьем или попросту плохое настроение в связи с какими-то неприятностями, о которых его наставники понятия не имеют.

Все это надо учитывать и стараться выяснить истинные причины «неправильного» поведения ребенка. Только в этом случае его можно корректировать. В противном случае все усилия опять-таки сведутся к формальной дисциплине. Ведь, как нам напоминают четвертый и пятый инварианты, ни ребенок, ни взрослый не любит, чтобы ему приказывали, и никто не любит построения по команде, потому что это означает пассивное подчинение чужим приказам. Правильная дисциплина, говорит Френе, – не дисциплина муштры, а дисциплина сотрудничества.

Шестой инвариант родственен двум предыдущим: сопротивление порождается принуждением. Никто: ни ребенок, ни взрослый, не любит выполнять работу из-под палки. Многие взрослые ошибочно возводят принуждение в ранг главного воспитательного приема, но добиваются лишь того, что между ними и ребенком возникает непонимание. Вместо того чтобы пересмотреть свое поведение, взрослые усиливают давление – разрыв растет. Если дело касается учебы, у ребенка вырабатывается стойкое отвращение к ней, а педагог оказывается все дальше и дальше от цели.

Поведение ребенка в школе зависит от его психического склада и состояния здоровья. У ребенка, как и у взрослого, могут быть проблемы со здоровьем или плохое настроение в связи с какими-то неприятностями. Об этом ни в коем случае нельзя забывать.

Френе последовательно осуждает неумение и нежелание ряда учителей менять методические приемы, бесполезные или даже вредные для ребенка. Предлагаемая им альтернатива сформулирована в седьмом инварианте: любой человек предпочитает сам выбрать себе работу, даже если этот выбор ему невыгоден. В методике преподавания того или иного предмета это может реализовываться просто и эффективно – с помощью вариативности заданий и предоставления ребенку права выбирать тот вариант, который он и будет выполнять.

Но при этом (как нам напоминает восьмой инвариант) надо помнить еще и о том, что никто не любит работать вхолостую, совершать действия и подчиняться замыслам, которые ему чужды и непонятны. Следовательно (инвариант девять), необходимо добиться того, чтобы труд стал мотивированным. Одна и та же работа, говорит автор, может быть и наказанием, и наградой – именно в зависимости от ее осмысленности.

Десятый инвариант – необходимо покончить со схоластикой. В данном случае под этим словом понимаются все те школьные знания, которые оторваны от жизни. Совершенно очевидна связь этого инварианта с предыдущими: невозможно подвести мотивировку под труд, выполняемый ради самого труда.

Но только лишь мотивировок мало для успешной деятельности. Подтверждением того, что она приносит результат, может служить успех. Если же ничего не получается, человек опускает руки. Любой человек стремится к успеху. Неудача тормозит работу и лишает энтузиазма. Френе – в числе критиков школьной системы оценок. Возражает он и против суровых записей в тетрадях. Мудрый педагог всегда найдет, за что похвалить ребенка, и деликатно побудит его расти над собой там, где успехи пока сомнительны.

А вот в следующем инварианте автор спорит с рьяными поборниками игры как основы ненасильственного обучения, идущей вслед за детскими потребностями. Не игра, говорит он, является естественным занятием для ребенка, а труд. Опыт, который дает ребенку игра, Френе считает односторонним. Стремление родителей оградить ребенка от посильного домашнего труда он почитает заблуждением, следствием которого может стать иждивенчество, инфантилизм.

Ряд последующих инвариантов развивает эту мысль. Наиболее эффективным путем усвоения знаний Френе считает не наблюдение, не объяснение и не демонстрацию, а эксперимент. Эта идея была развита впоследствии педагогами разных стран, да и до сих пор занимает умы многих практиков. Знание и его применение в жизни должны быть неразрывно связаны – согласитесь, с этим трудно поспорить. Даже память должна быть подключена к процессу экспериментального нащупывания, иначе она станет просто инструментом зубрежки. Знания добываются опытным путем, а не изучением правил и законов.

Автор решительно высказывается против навешивания ярлычков – этот ребенок умен, а тот не очень. Надо не списывать все на способности, а формировать способности ученика. Иначе говоря, интеллект – это мыслительная способность человека, не обособленная от других его свойств, а тесно взаимодействующая с ними. И традиционная школа, развивающая лишь способность к абстрактному (оторванному от реальной жизни) мышлению закономерно оказывается от нее, от этой жизни, далека.

Ребенку, как и взрослому, напоминает Френе, неинтересно слушать объяснения свысока. А вот от работы, которая отвечает его функциональным потребностям, ребенок не устает.

Итак, только понимание и принятие гарантируют хороший результат воспитания. Причем понимание не только со стороны ребенка, но и – в первую очередь – со стороны педагога.

ЧЕЛОВЕК ВОСПИТЫВАЕТ ЧЕЛОВЕКА. И снова мы возвращаемся к тому, что посещение школы не должно становиться для ребенка многолетней каторжной повинностью. И дело, разумеется, не только в мертвых знаниях, но в том, каким именно образом ученика заставляют их получать. Бесконечные наставления не вызовут у ребенка стремления к учебе.

Дисциплина, поддерживаемая с помощью строгого надзора и наказаний, тоже не поспособствует любви к школе. Никто: ни ребенок, ни взрослый, не любит надзора и наказаний, которые всегда воспринимаются как посягательство на человеческое достоинство, особенно когда это происходит публично. Этот инвариант Френе дополняет еще одним: наказание всегда ошибка. Оно унизительно для всех и никогда не достигает желанной цели. Это самое крайнее средство. Обратите внимание на слова «для всех». Для учителя – в том числе. Наказание – проявление бессилия педагога повлиять на ребенка иными средствами.

Стремление родителей оградить ребенка от посильного домашнего труда может стать причиной иждивенчества и инфантилизма.

В основе любой деятельности, полагает Френе, лежат действия, а не многословные речи. И одними речами ничего нельзя добиться. Там, где можно не сказать, а показать, – покажите. Там, где можно воздержаться от нотации, – воздержитесь. Не кричите, пытаясь перекрыть шум, – вы не будете поняты. Двадцатый инвариант таков: нужно как можно меньше говорить. Альтернатива словам – осознанная деятельность и учителя, и учеников.

Ребенок любит индивидуальную работу или работу в коллективе, где царит дух сотрудничества. В обоих случаях речь идет о взаимодействии личностей для обучения и воспитания. В обезличенном стаде никому не может быть комфортно. Но и индивидуальному подходу, и нормальной работе коллектива вредна, отмечает педагог, переполненность класса, которая всегда является педагогическим просчетом.

С этими инвариантами связан еще один: концепция больших школьных комплексов ведет к анонимности как учителей, так и школьников. Только человек воспитывает человека, иначе не может быть и речи об органичном вхождении ребенка в общество. Сотрудничество учителя и ученика, учеников между собой – это ведь и есть действующая модель общества в стенах школы!

Может возникнуть вопрос: а как же в этих условиях сотрудничества и отсутствия наказаний быть с дисциплиной? Поддерживать, отвечает Френе. Когда дети заняты делом, они не думают о шалостях и готовы сами участвовать в организации труда наилучшим образом. Вместо формальной дисциплины система Селестена Френе предлагает дисциплину осознанную. Надо полагать, выбирая между первой и второй, здравомыслящий человек уверенно выберет вторую. Ведь новая жизнь школы строится на принципах сотрудничества, т. е. ученикам наряду с учителями предоставляется право на управление жизнью и деятельностью школы.

Более того, последние четыре инварианта показывают нам, как принципы, усвоенные ребенком в школе, смогут повлиять на будущее общества. Демократизация общества, полагает Френе, подготавливается демократией школы. А значит, в основе школьной демократии лежит главный общедемократический принцип – защита достоинства личности. Иными словами, взаимное уважение учителя и ученика является одним из главных условий обновления школы.

Автор понимает, что перемены не происходят мгновенно, как по волшебству. Они – плод долгого целенаправленного труда. Поэтому надо учитывать возможное противодействие со стороны отжившего старого – Френе именует его педагогической реакцией. Но в помощь новатору – заключительный инвариант: оптимистическая вера в жизнь. Не позволить себе сбиться с пути под воздействием трудностей, не отступить, всегда помнить о главной цели – воспитании людей будущего. Такова установка на успех, данная Селестеном Френе.

С. ФРЕНЕ

Селестен Френе родился 15 октября 1896 года на юге Франции в крестьянской семье. По окончании средней школы поступил в так называемую нормальную школу в Ницце – по сути, педагогическое училище-интернат, готовившее кадры для системы начального образования.

Участвовал в Первой мировой войне, получил тяжелое ранение и лишь в 1920 году, после излечения, смог приступить к преподаванию в сельской школе. Школа в Бар-сюр-Лу стала первой экспериментальной площадкой для молодого учителя.

О том, что он очень быстро проявил себя как педагог-новатор, убедительно говорит такой факт: уже в 1924 году он принял участие в конгрессе Международной лиги нового воспитания, состоявшемся в Швейцарии, а еще три года спустя во Франции возникло объединение последователей Френе «Кооператив сторонников светской школы».

В 1925 году педагог посетил Советский Союз и в книге «Месяц с русскими детьми» с теплотой рассказал о развитии просвещения в нашей стране.

Организатор нескольких экспериментальных школ.

Основатель и руководитель Международной федерации сторонников новой школы и ее французской секции.

Издавал несколько педагогических журналов, в том числе «Воспитатель» и «Детское искусство».

Оригинальная педагогическая концепция, которую он с успехом применял на практике, нашла отражение в его работах «Новая французская школа», «Нравственное и гражданское воспитание», «Формирование личности ребенка и подростка» и, конечно же, «Педагогические инварианты».

Скончался 7 октября 1966 года.