Текст книги "Романтика космоимперии. Полёт мечты"

Не успеваю впечатлиться размахом, как двери здания открываются, и мы мгновенно погружаемся в шум голосов и работающих механизмов. Количество сотрудников не может не удивлять. Сколько же их здесь? Пятьдесят? Сто? Больше? А ведь, помимо главного помещения, имеется множество смежных, в которых также кипит работа.

Отец ведёт нас к неприглядной двери с кодовым замком. Открывает и отступает в сторону, приглашая нас войти.

Мы оказываемся в небольшом, по сравнению с ранее увиденным, помещением. Здесь несколько столов с неизвестными мне приборами и сосредоточенные на своём занятии сотрудники – трое исгреан и блондинка с густыми, совершенно белыми волосами, заплетенными во множество мелких косичек, часть которых собрана на затылке, чтобы не мешали и не лезли в лицо. Стоит ей обернуться, как я понимаю: Ран здесь не единственный отщепенец. Это ясно по глазам девушки, один из которых карий, в то время как другой яркого зелёного цвета, и, кажется, даже с более широкой радужкой.

– Ты тоже это видишь? – спрашиваю у Рана, пока отец тихо беседует с блондинкой, периодически кивая в нашу сторону.

– Ага, – с запозданием протяжно отзывается Ран.

Поворачиваюсь к нему и едва удерживаюсь от хохота – настолько смешна представшая моему взору картина. Поборов порыв, как можно сдержаннее прошу:

– Ты бы хоть рот закрыл. Конечно, если не собираешься её съесть.

Ой, а сколько упрёка во взгляде! Ну ещё бы. Ему своё очарование включать надо, а я тут с глупыми шуточками о голодных временах и сломанных репликаторах. Чувствую, не зря я за Раном увязалась. Здесь будет на что посмотреть.

– Кайл, ты издеваешься?! Мне больше заняться нечем? Только новеньких в курс дела вводить?

Оказывается, в этой Вселенной есть тот, кто может позволить себе кричать на моего отца. Вот это новость. Даже мама за всё время ни разу на него голоса не повысила, а тут подчинённая, да ещё и отщепенка… Неожиданно.

– С характером, – заключаю, скрещивая на груди руки и с любопытством наблюдая за разгоревшимся спором.

– Ага, – снова отрешённо отзывается Ран.

– Так, она идёт сюда, – понимая, что отцу удалось убедить девушку взяться за нас, предупреждающе шепчу я. – Сосредоточься, напрягись и постарайся придумать что-то оригинальнее своего «ага».

– Ага, – слышу в ответ и, не сдержавшись, обречённо прикрываю лицо ладонью. Катастрофа.

Пока я думаю, как помочь другу произвести правильное впечатление на понравившуюся фиссу, она уже останавливается напротив и, окинув нас оценивающим взглядом, скучающим голосом сообщает:

– Меня зовут Триния. Мне поручено ввести вас в курс того, чем именно мы здесь занимаемся. Но прежде ответьте на вопрос: кто-нибудь из вас двоих знает хоть что-то о подпространственных порталах и принципе их работы?

– Я знаю, – тут же уверенно раздаётся слева от меня.

Кажется, на сей раз рыжий справится без моего участия.

Вот и хорошо.

* * *

Залетаю в свою комнату, быстро закрываю дверь и, тяжело дыша от продолжительного бега по улицам Исгре, устало сажусь на край кровати.

Так спокойно, Лия. Главное, без паники. У тебя просто галлюцинации. Такое бывает. Всё из-за стресса, ведь не каждый день выходишь замуж за любимого мужчину. Вот нервы и пошаливают. Сейчас успокоишься, отдохнёшь, и всё придёт в норму.

Несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить рвущееся из груди, заходящееся в бешеном ритме сердце, и, раскинув руки в стороны, я падаю спиной на кровать.

Однако стоит прикрыть глаза, как перед мысленным взором снова возникает высокая худощавая фигура в тёмно-коричневых брюках, светлой рубашке с длинными свободными рукавами и широким, натянутым на голову капюшоном, из-под которого красным огнём горят глаза, одаривая меня невероятно страшным, парализующим хищным взглядом, заставляющим испытывать неописуемый ужас.

Именно его я увидела сегодня, когда в салоне свадебных платьев уже не первый час примеряла голографические наряды, отыскивая тот единственный и неповторимый, который превратит меня в самую красивую невесту во всей империи и сделает самой желанной для своего мужчины. Ладно, пусть не в империи, а хотя бы на своей родной планете. В итоге я так сильно устала, что уже автоматически щёлкала по выданному мне пульту голопроектора, надеясь, что мимо моего подсознания платье мечты не проскользнёт. И пока это самое подсознание отрешённым взглядом любовалось в зеркале очередным голографическим нарядом, у меня появилось ощущение, что за мной наблюдают. А потом в отражении всё того же зеркала возник он.

Один короткий взгляд на мужчину, и память сразу услужливо подкинула пару жутких картинок из тех дней, которые я волею судьбы провела в плену у отщепенцев и которые всеми силами пыталась забыть. И вот случившийся месяц назад кошмар вернулся. Более того, прямо сейчас он стоял посреди улицы и с жуткой кривой ухмылкой на тонких губах смотрел на меня.

Своим дальнейшим действиям я едва ли отдавала отчёт. Не задумываясь, стремглав выскочила из салона на улицу, но… Зря торопилась. День уже медленно, но уверенно приближался к своему завершению, а в это время на улицах Исгре почти всегда многолюдно. Не мудрено, что среди прохожих, спешащих по своим делам, легко затеряться. Как я ни вглядывалась в лица, так и не смогла найти того, кого только что упустила из виду. А может, он мне просто привиделся? Очень хочется надеяться. В противном случае у меня большие проблемы. И имя им – Влатион. Ведь моя история с пленом и пребыванием на заброшенном круизном лайнере, населённом отщепенцами, имела счастливый конец для всех, кроме него, – пират своего так и не добился. А теперь, выходит, прилетел на Исгре, чтобы… закончить начатое?

Одновременно с этим жутким предположением раздаётся громкий стук в дверь, от которого я испуганно вздрагиваю и вскрикиваю:

– Кто там?

Когда звук повторяется, а ответа я так и не слышу, поднимаюсь на ноги и медленно отступаю к окну. Бесполезный манёвр, поскольку моя комната на третьем этаже.

– Лия, открой. Это я, Демир.

С облегчением выдыхаю и подхожу к двери, чтобы её разблокировать. Не успевает перегородка отойти в сторону, как я в одно мгновение оказываюсь в крепких объятиях жениха, а уже в следующее – вместе с ним на кровати.

– Как же я по тебе соскучился, – не переставая щекотать своим горячим дыханием кожу на моей шее и одновременно неспешно прокладывать чувственную дорожку из поцелуев к самому краю выреза платья, шепчет мужчина. – Это был очень длинный день. Кстати, я звонил тебе.

– Правда? – выдавливаю удивлённо, поднимая к глазам руку с коммуникатором.

Ну да. Три непринятых вызова и одно входящее сообщение.

– Прости, любимый. Это круговерть с нашей свадьбой виновата. Столько всего нужно успеть сделать, учесть и ничего не забыть. Я сегодня себе платье выбирала, звук отключила, а включить забыла. Я такая рассеянная последнее время.

Всё сказанное – чистая правда. А то, о чём можно умолчать, ложью не считается.

– Выбрала? – интересуется Демир, нехотя отвлекаясь от процесса соблазнения. Но лишь для того, чтобы сместиться чуть левее и, подперев голову одной рукой, начать пристально меня разглядывать.

– Куда там! Такой большой выбор, – фыркаю в ответ.

– И сигнал двери тоже не слышала? – удивляется жених.

– Не-а, – честно признаюсь я.

– Лия, у тебя всё хорошо? – прищуривается, продолжая допрос мужчина. – Ты какая-то странная и… расстроенная, что ли. Если это из-за свадьбы, так ну его, пышное торжество. Давай отметим в семейном кругу. Станцуем и…

– Нет! Хочу большой праздник! – обиженно нахмурив брови, припечатываю я и поспешно напоминаю: – Мы это обсуждали много раз. И ты мне обещал! Даже не мечтай, что я передумаю.

– Хорошо-хорошо. Сдаюсь. Только успокойся, – звонко расхохотавшись в ответ на мою бурную реакцию, шутливо отзывается Демир, заваливаясь на спину и увлекая меня за собой.

– И не подумаю, – заявляю со всей серьёзностью, удобно устраиваясь сверху на своём соблазнителе и тихо наслаждаясь его блуждающим по мне полным нескрываемого желания взглядом.

– Значит ли это, что пощады не будет? – не без намека в голосе заигрывающе интересуется жених.

– Как ты догадался? – улыбаюсь ему, прежде чем нагнуться и первой поцеловать любимого в губы.

Мужские ладони нежно, но крепко охватывают мою талию и, ласково поглаживая, стремительно перемещаются к плечам, чтобы освободить их от бретелей платья. Вновь скользят вниз, но уже по рукам. Когда я оказываюсь опрокинутой спиной на кровать, кожа чуть ли не горит от обрушившихся на неё ласк. Но мне этого мало. Тело жаждет большего, чем поцелуи. Однако мужчина не спешит, и мне начинает казаться, что эта приятная пытка будет длиться вечно. Когда же я наконец получаю желаемое, окружающий мир меркнет, загорается вновь и начинает играть яркими красками. А потом просто сжимается до одного единственного мужчины, в единении с которым я – одно целое. Душой и телом. И ничто в мире не способно это разрушить. Абсолютное, всепоглощающее счастье, которое может подарить только истинная любовь.

* * *

Утро следующего дня наступает для меня рано. Небо за окном только-только начинает светлеть, но спать уже не хочется. Поэтому лежу на плече у любимого и ласково вожу пальцами по его груди, твёрдо вознамерившись разбудить. Не получается. А может, моё счастье просто хорошо притворяется?

Ладонь нащупывает неровность на мужском плече. Небольшой шрам, оставшийся после недавнего ранения. Можно сказать, ему повезло. Мне страшно представить, что было бы, попади луч разрядника чуть левее и ниже.

Стараясь прогнать нехорошие мысли, крепко зажмуриваюсь. Ведь всё хорошо. Демир рядом со мной. Живой, здоровый и… проснувшийся.

– Ты решила меня до полусмерти защекотать?

Вот то, что мне сейчас нужно: ласковый голос любимого и его руки, крепко прижавшие меня к себе.

– Лия, нам надо поговорить.

Началось! Только я расслабилась!

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты ненадолго покинула Исгре. Скажем, на неделю. А лучше на две. Если хочешь, можешь взять с собой Тринию или кого-то из своих подруг. Я всё оплачу.

На последней фразе моему терпению приходит конец. Я выбираюсь из переставших быть такими уж уютными объятий, наскоро обматываюсь простыней и привычно сажусь на мужчину сверху. Заглядываю ему в глаза и возмущаюсь:

– Ты издеваешься? У нас свадьба скоро. Ничего ещё толком не готово. А ты предлагаешь мне поехать отдыхать? Серьёзно?

– Лия, ты не понимаешь, – тяжело вздыхает Демир.

– Так объясни, – скрестив на груди руки, требую я. Но мужчина говорить не спешит, а потому в моей голове рождается нехорошее подозрение, которым я спешу поделиться: – О! Всё ясно. Это Майя тебя надоумила.

– Что?! Нет! – тут же растерянно выпаливает Демир, но меня такая его реакция только ещё больше раздражает.

– Ну конечно же. Это всё твоя фаворитка. Решила ненадолго избавиться от меня, чтобы укрепить свои позиции и стать частью нашей семьи. Так, Дем? Отвечай!

– Нет, Лия! Дихол! Как ты вообще могла такое подумать? – расстроенно восклицает жених.

Вот только меня жалостью не возьмёшь. Теперь я уж точно не успокоюсь, пока всё не выясню.

– Ещё скажи, с момента моего возвращения вы не виделись.

– Нет.

Ответ звучит странно. Во-первых, слишком коротко, а во-вторых, не так уверенно, как бы мне этого хотелось.

Чувствуя, что собеседник чего-то не договаривает, продолжаю молчать. Не выдерживая моего испытующего взгляда, мужчина снова тяжело вздыхает и нехотя признаётся:

– Ладно, она приходила ко мне один раз. Поговорить.

– Так и знала, – горько отзываюсь я, начиная жалеть, что заставила Демира сказать правду. Но не успеваю слезть с мужчины и покинуть кровать, как снова оказываюсь в плену его крепких объятий, из которых, как ни пытаюсь, выбраться не получается.

– Пусти, – требую обиженно, избегая смотреть жениху в глаза.

– Эх, Лия, Лия. И почему ты у меня такая упрямица? – раздаётся задорный ответ.

Нет, сначала у него от меня секреты, а теперь он ещё и поиздеваться решил. Каков нахал!

– Скажи, что сделать, чтобы ты поверила – между мной и Майей уже давно ничего нет? – принимаясь ласково поглаживать меня по волосам, интересуется Дем.

– Ничего. Ты уже всё сделал.

– Ли-и-ия? – не желает сдаваться и продолжает упрямо взывать ко мне мужчина. – Я не отстану. Ну же, девочка, посмотри на меня. А теперь скажи честно, я хоть раз дал повод усомниться, что мне нужен кто-то, кроме тебя?

Нехотя сделав то, о чём он просит, всё же заставляю себя пару раз отрицательно мотнуть головой. Потому что понимаю: как бы обидно мне сейчас ни было, жених и правда ни разу мной не пренебрёг. Что же до Майи… Наверное, я должна сказать этой фиссе спасибо. Ведь когда мы с Демом познакомились, мне только исполнилось девятнадцать. До наступления половозрелого возраста было ещё далеко, и просить мужчину о невозможном я, естественно, не стала. Так чем теперь, спрашивается, недовольна?

– На что обиделась? – вырывая меня из воспоминаний, непонимающе спрашивает любимый.

– Ты умолчал о вашей встрече. А значит, и всё остальное тоже может быть ложью, – отвечаю, и не думая скрывать, что именно меня расстраивает.

– Хорошо. Тогда скажи, что сделать, чтобы ты мне поверила?

– Хочу доказательств, – требую и чувствую, как снова начинаю попадать под влияние этого подлого обольстителя, стоит его руке пробраться под простыню и с нажимом заскользить по внешней стороне бедра, стремительно приподнимая ткань всё выше.

– Каких именно? – насмешливо интересуется мужчина.

– Самых неопровержимых, – выдыхаю, прежде чем тело, уже едва ли меня слушаясь, податливо выгибается навстречу мужским ласкам.

– Будут. И прямо сейчас, – слышу уверенный ответ, а дальше… Дальше слова становятся излишни, поскольку поцелуи и прикосновения красноречивее их всех, вместе взятых.

* * *

Основная прелесть королевской лаборатории – чтобы в неё попасть, нужно пройти через весь дворцовый сад. Именно по его дорожкам я и шагаю, улыбаясь чуть ли не каждому растению, встречающемуся у меня на пути. Хотя обычно я к ним равнодушна. Куда больше мне нравится наблюдать за игрой света на крышах и стенах домов, которую наша звезда Ичос устраивает на закате. Но сегодня меня радует буквально всё. Вот что значит начать день с объятий любимого мужчины, а потом, тихо посмеиваясь, наблюдать, как он, осознав, что опаздывает на работу, мечется по комнате, впопыхах собирая вещи и быстро натягивая их на себя.

Однако и у меня расслабиться и ещё немного вздремнуть не получилось. На коммуникатор пришло сообщение с просьбой от Тринии посетить лабораторию, поскольку им с Раном срочно требуется свежий незамутнённый взгляд на какую-то возникшую у них проблему.

Вот что-что, а с незамутнённостью у меня полный порядок. И всё потому, что я, как выяснилось, ничегошеньки не смыслю в принципе работы этих их подпространственных порталов. Потому и моё присутствие в лаборатории – большая редкость. Решив не мешать папе и его подчинённым вершить историю, я появляюсь в святая святых только тогда, когда требуется непредвзятое и не посвящённое в детали мнение со стороны.

Пока иду и думаю, что же там у них такого случилось, успеваю насладиться красотой утопающих в ярко-фиолетовых цветах клумб и аккуратно подстриженных декоративных деревьев с коричнево-голубыми листьями. Любуюсь неширокой, красиво переливающейся в лучах Ичоса дорожкой из трипслата, по которой ступаю, а также невероятно изящными, выполненными из металла, небольшими ажурными скамеечками.

Наверное, именно потому, что активно глазею по сторонам, замечаю маленькую красную коробочку, неосмотрительно оставленную кем-то на одной из лавочек. Подойдя ближе, останавливаюсь и осматриваю пространство парка, в надежде увидеть хозяина забытой вещицы. Но в этот ранний утренний час, кроме меня, здесь никого нет.

Здравый смысл подсказывает продолжить путь и не трогать чужое добро, в то время как любопытство просто-таки кричит об обратном. Из-за этой внутренней борьбы я топчусь на месте, пытаясь решить, как лучше поступить. И всё же желание узнать, что внутри коробочки, пересиливает. Я присаживаюсь на скамью и, осторожно приподняв крышку, заглядываю внутрь. Там лежит скрученный в трубочку и перевязанный тонкой красной лентой лист бумаги, развернув который, обнаруживаю всего три слова, написанные идеальным каллиграфическим почерком на вайли:

«Я нашёл тебя».

Записка выпадает из рук, а я вскакиваю и отступаю, испуганно озираясь. Убедившись, что рядом по-прежнему никого нет, дрожащими руками поднимаю листок, наскоро запихиваю его обратно в коробку, быстро захлопываю крышку и снова отскакиваю назад. Но зародившаяся и уже успевшая пустить корни паника продолжает стремительно нарастать. Стараясь ей не поддаваться, я возобновляю свой путь к лаборатории. Сначала иду медленно, но, не в силах избавиться от ощущения, что позади меня кто-то есть, и потому не переставая оглядываться, постепенно ускоряю шаг, пока не перехожу на бег. Остановившись перед дверьми лаборатории, устало опираюсь ладонями о колени и даю себе несколько минут как следует отдышаться. Переведя дух, выпрямляюсь, быстро ввожу код, проскальзываю в едва начавшую отъезжать дверь и, позабыв о приличиях, во всю прыть мчусь в кабинет отца.

Там все, как всегда, заняты: отец с ассистентом – вычислениями, а Ран с Тринией склонились над каким-то крошечным прибором.

– Лия, наконец-то! Сколько можно тебя ждать? – вместо приветствия восклицает блондинка, стоит мне появиться.

– Недолго, – отвечаю рассеянно. Подлетаю к Рану и, схватив его за рукав рубашки, тащу за собой к дверям. – Надо поговорить. Это срочно!

– Эй, куда? – возмущается Триния.

– Проблемы с одним общим знакомым, – кидаю через плечо, даже не думая выпускать свою жертву из захвата. – Мы скоро вернёмся.

Ран без сопротивления идёт следом, растерянно интересуясь:

– Лия, можешь нормально объяснить? Что за общий знакомый? Куда ты меня тащишь?

– Сам всё увидишь!

Я хочу, прежде чем рассказать, предоставить мужчине доказательства. Вот только когда мы добираемся до скамейки, никакой шкатулки там нет.

– Да где же она? – бурчу, внимательно всё осмотрев.

– Лия, ты себя хорошо чувствуешь? – наблюдая за мной, не выдерживает и взволнованно спрашивает рыжий.

– Он здесь, – произношу тихо, нервно заламывая пальцы и опускаясь на скамью.

– Кто «он»? – садится рядом Ран.

– Влатион, – отвечаю, даже не надеясь, что он мне поверит. И оказываюсь права.

– С чего ты взяла?

– Потому что я его видела, ясно тебе?! – выкрикиваю раздражённо.

– Ясно, ясно, – тихо произносит Ран, отодвигаясь от меня подальше. – Только успокойся.

– Успокойся? Успокойся?! – выпаливаю, чувствуя, как меня начинает трясти. – Ты меня слышишь? Влат здесь! На Исгре. И если он явился сюда за мной, вы все в большой опасности.

Ран меняется в лице, и я даже не сомневаюсь, о ком он в данный момент думает. Триния. Ведь если главарь пиратов прилетел мстить, то наверняка ударит по самому дорогому, что есть у каждого из нас.

– Что было в том сообщении? – спрашиваю, вспомнив, как настойчиво Влатион пытался до нас дозвониться во время побега с лайнера.

– В каком? – непонимающе отзывается приятель.

– Что написал тебе Влат прежде, чем мы успели уйти в подпространство?

– Ничего особенного, – отрицательно мотает головой мужчина. Вот только у меня ощущение, что он со мной не честен. Ладно, не хочет говорить по-хорошему, будет по-плохому.

– Пра-а-авда? – произношу протяжно, наклоняясь к нему почти вплотную, отчего он ещё больше нервничает.

– Правда, – говорит совсем неуверенно.

– Ран! – резко выкрикиваю собеседнику прямо в лицо, чтоб прекратил уже морочить мне голову и сказал правду. Срабатывает. Всё же женская истерика – это сила!

– Ладно, ладно, – отшатнувшись и едва не упав со скамьи, идёт на попятную рыжий. – Он написал: «Я знаю, где искать. И обязательно найду тебя».

– А дальше? – требую я, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая ногой.

– Больше там ничего не было.

Вот же повезло Тринии. Её мужчина вообще врать не умеет. А как начинает, так таким взглядом смотрит, что только обнять и плакать.

– Ран, ты хоть понимаешь, насколько всё серьёзно? Я обязана знать, что ещё было в том сообщении. Скажи, прошу.

– Моё сокровище, – сдаваясь и хмурясь ещё сильнее, тихо признаётся мужчина. – Там было написано: «Я знаю, где искать. И обязательно найду тебя, моё сокровище».

Меня аж передёргивает – так противно становится при воспоминании о прозвище, которым наградил меня Влат. А потом на смену отвращению приходит злость. Я сжимаю кулаки и набрасываюсь на Рана.

– Предатель! И ты всё это время молчал?!

Мужчина ловит мои запястья и перекрещивает руки, заставляя их опустить.

– Лия, успокойся. Не сказал, потому что не хотел пугать пустыми угрозами. Как вижу, правильно сделал. И с чего ты вообще взяла, что видела именно Влата? Может, это был кто-то другой.

Терпеливо выслушиваю сначала объяснения, а потом и предположения. Если первые ещё могу как-то принять, то от вторых начинаю раздражаться ещё сильнее.

– А ну пусти! – выкрикиваю так яростно, что рыжий моментально выпускает меня из захвата и вскакивает, предусмотрительно отступая подальше.

Обречённо вздохнув, я запускаю одну руку в волосы, убирая упавшие на лицо пряди. Вот как? Как убедить друга, что главарь пиратов действительно здесь? Как доказать, что он не результат моего больного воображения, разыгравшегося на фоне предсвадебной лихорадки?

Скользнув взглядом по окнам одного из многочисленных корпусов дворца, которые выходят прямо на то место, где мы с Раном стоим, замираю. Вижу на втором этаже высокую мужскую фигуру и уже сама не верю собственным глазам. Влат не просто на Исгре. Он во дворце. И может добраться до нас в любой момент! Удивительно, что до сих пор этого не сделал. Чего он ждёт, раз прилетел отомстить?

Словно прочитав мои мысли, стоящий у окна мужчина широко улыбается и прячет руки в карманы брюк, всем своим видом показывая превосходство и ожидание того, что же я стану делать теперь. Очевидно, сцена с моей истерикой не осталась незамеченной, иначе он не был бы сейчас так собой доволен.

– Ран, Ран… – ошарашенно выдавливаю. – Смотри…

– Куда? – усиленно крутя головой во все стороны, спрашивает рыжий.

Всего лишь на мгновение я отвожу взгляд от окна, а когда возвращаю… там уже никого нет.

– Никуда. Это уже неважно, – произношу обречённо, теперь даже не видя смысла уточнять, в каком направлении Рану следует смотреть. Вместо этого, обняв себя за плечи, поднимаюсь и, так больше ничего не сказав, медленно бреду по дорожке обратно к лаборатории.

Рыжий меня догоняет и, подстроившись под мой шаг, идёт рядом, кидая в мою сторону насторожённые и одновременно тревожные взгляды. И осторожно интересуется, когда молчание затягивается:

– Лия, ты только не сердись, но, может, у тебя галлюцинации? Учитывая, что тебе пришлось пережить…

– Хорошо. Галлюцинации так галлюцинации, – чувствуя себя уставшей и вымотанной, соглашаюсь я.

– Лия… – кажется, только сейчас осознав, что сказал, спешит исправиться Ран, но я обрываю его на полуслове и, не давая закончить, тихо безразлично прошу:

– Просто оставь меня в покое, ладно?

* * *

– И как это всё понимать? – едва мы шагаем через порог лаборатории, встречает нас возмущённый голос Тринии.

Сложно не заметить – раздражение направлено на меня. Но, прежде чем успеваю придумать оправдание, на помощь приходит Ран. Подойдя к блондинке вплотную, мужчина ласково обнимает её за талию, целует в висок и утыкается носом в волосы, начиная что-то тихо нашёптывать на ухо. Судя по тому, как быстро девушка расслабляется, рыжему удаётся её успокоить. Я бы даже сказала, Ран малость перестарался, поскольку теперь Триния смотрит на меня таким жалостливым взглядом, словно это она виновата в моих проблемах.

– Родная, у тебя всё хорошо? – интересуется приблизившийся сзади отец, вынуждая меня повернуться.

– Да, пап. Просто немного устала, – признаюсь я и в тот же миг оказываюсь в тёплых родительских объятиях.

– Если это из-за свадьбы… – раздаётся над головой, на что я тяжело вздыхаю и, не давая ему договорить, восклицаю:

– И ты туда же?

Тихий смех, отчего грудь под моей щекой начинает сотрясаться, и такой же насмешливый ответ:

– Всё, молчу-молчу. У моей дочери будет такая свадьба, какую она хочет.

– Спасибо, пап, – благодарно шепчу в ответ. – Ты лучший.

– Уже нет, – продолжая посмеиваться, поправляет меня отец. – Моё время ушло, когда ты выросла и встретила Демира. Теперь это его задача.

Так и не найдя, что ответить, утыкаюсь лицом в родительское плечо и ещё крепче стискиваю его в объятиях.

– Ну всё-всё. Только не плачь. Этого мне ещё не хватало, – уже серьёзней произносит отец, когда я, не сдержав эмоций, начинаю шмыгать носом. – Лучше подойди и глянь вот сюда. Хочу услышать твоё мнение.

Взяв за руку, он подводит меня к рабочему столу, пододвигает ближе вильюрер и отстраняется, давая мне возможность вникнуть в суть отображённых на экране расчётов.

Однако мне даже толком сосредочиться не удаётся. В то же мгновение его коммуникатор громко пикает, оповещая о пришедшем сообщении.

– Это Вир Рис. Он желает немедленно видеть… – тут родитель замолкает, повторно просматривая текст, и только потом растерянно заканчивает: – меня и вас троих в приёмных апартаментах. Прямо сейчас.

Оторвав взгляд от коммуникатора, папа несколько мгновений задумчиво смотрит на меня, Рана и Тринию, а потом тихо хмыкает, засовывает вильюрер себе под мышку и стремительно идёт к выходу. Молча переглянувшись, мы следуем за ним.

Разбившись на пары, бодро шагаем по трипслатовой дорожке к арочному своду, установленному у входа в сад. Именно за этой, плотно увитой лианоподобными стеблями, конструкцией заканчивается царство растений и начинается сам дворец.

Папа, идущий со мной впереди, принимается рассказывать о грандиозных результатах в работе по воссозданию подпространственных порталов. Его восторженный монолог я слушаю, улавливая лишь отдельные слова: «высокие показатели», «прорыв», «новый уровень» и «Ты хоть понимаешь, что это значит? Лия, ты меня вообще слушаешь?».

– А? – встрепенувшись, я мигом возвращаясь из своих невесёлых мыслей об утреннем инциденте в реальность.

– Лия, Лия, – грустно вздыхает отец, качая головой. – Я вот-вот сделаю грандиозное открытие, а ты…

– Прости, пап, – извиняюсь, видя, как сильно огорчила родителя своей невнимательностью к его достижениям.

– Женщины. Что с вас взять? В голове лишь платья, туфли да причёски, – слышу добродушно-насмешливый ответ.

– Правда не обижаешься?

– На что? Что ты родилась девочкой? Так я давно с этим смирился.

– Папа!

– Да шучу я, шучу, – он принимается тихо хохотать.

– Ну и шуточки у тебя, – бурчу возмущённо, подумывая, а не обидеться ли теперь уже мне.

– Я на самом деле невероятно горд тем, что у меня есть дочь. Умная и красивая.

От этих слов я мгновенно оттаиваю, а отец крепко обнимает меня за плечи и целует в висок.

Когда родительские объятия слабеют, я оглядываюсь посмотреть на Рана и Тринию. Между этими двумя также царит полная идиллия. Только уже иного характера. Понимаю это по счастливым лицам рыжего и блондинки, которые идут, держась за руки и что-то оживлённо обсуждая.

Любовь. Как же она прекрасна. Словно свет, который ты не видишь, но отчётливо ощущаешь излучаемое им тепло. Именно эту теплоту во взглядах, жестах и словах я имею удовольствие наблюдать у новоявленной парочки.

– Пришли, – объявляет отец, и я нехотя отвлекаюсь от подглядывания за влюблёнными, чтобы тут же встретиться взглядом с Демиром. Мой мужчина как раз выходит из дверей приёмного корпуса.

Ой, мамочки! Ну и взгляд! Никакой приветливой счастливой улыбки и радостного блеска в глазах. Вместо этого в них сначала испуг, затем растерянность и наконец раздражение.

И как понимать столь странную реакцию на моё появление?

– Лия, что ты здесь делаешь? – строго спрашивает Дем, в мгновение ока оказываясь рядом. Перегородив дорогу, любимый заключает меня в объятия, не давая шагу ступить. Так и не получив ответа от окончательно растерявшейся меня, жених поворачивается к отцу. – Кайл, почему она здесь?

– Вир Рис изъявил желание встретиться со всеми нами, – раздаётся несколько растерянный ответ.

– И с ней тоже? – хмурясь всё сильнее, уточняет Демир.

– А с ней в особенности.

Теперь от слов отца мне становится не по себе, а недовольство жениха подтверждает – ничего хорошего от встречи ждать не приходится.

– Кайл, можно тебя на пару слов? – нехотя выпуская меня из объятий, требовательно произносит Дем. Мужчины спешно отходят, но не успевают сказать друг другу и пары слов, как двери снова распахиваются и появляются ещё две фигуры.

Я нервно вздрагиваю и начинаю медленно пятиться, пока не упираюсь спиной в стоящего позади Рана. Судя по тому, что друг не спешит отстраниться или отойти, он сейчас пребывает в схожем с моим состоянии.

– Только не говори, что у меня снова галлюцинации, – предупреждаю тихо, когда Вир Рис, поравнявшись с Демиром и Кайлом, присоединяется к ним, а его высокий худощавый спутник продолжает, не сбавляя шага, идти к нам.

– Не буду, – отзывается Ран, пока я со всё большим ужасом смотрю на остановившегося напротив нас главаря пиратов.

Чёрная рубашка с неприлично расстёгнутым почти до самой груди воротом и того же оттенка брюки красоты мужчине не добавляют. Мало того, что этот цвет, как и синий, на Исгре не в почёте, так он, ко всему прочему, сильно оттеняет и без того светлую кожу отщепенца, визуально делая её ещё бледнее. Вот только Влатиона, похоже, это нисколько не заботит. И, судя по невероятно довольному виду, мужчина считает, что в своей новой одежде он просто неотразим.

Скользнув по нашей троице полным превосходства и высокомерия взглядом, отщепенец ожидаемо останавливает его на мне. Не выдержав победного блеска его красных глаз, я опускаю голову и неожиданно слышу:

– Здравствуй, сестрёнка. Давно не виделись.

Сестрёнка?! Это он кому? Неужели…

Поворачиваю голову в сторону зло нахмурившейся, явно не разделяющей радости от встречи блондинки и невольно отступаю в сторону. А через мгновение обнаруживаю рядом с собой сделавшего то же самое Рана.

– Дихол! – шипит сквозь плотно сжатые зубы Триния.

– Хоть что-то в этом мире не меняется, – посчитав реакцию крайне забавной, насмешливо отзывается Влатион.

Перевожу взгляд с него на девушку и обратно в поисках хоть какого-то сходства. Но, как ни стараюсь, и близко ничего подобного не нахожу.

– Вы?.. – кажется, так и не сумев до конца осознать, пытается спросить Ран, но блондинка его опережает. Поворачивается к нам и спешно поясняет:

– Сводный. Прости.

Последнее словно она произносит шёпотом, да ещё и с такой полной сожаления и боли интонацией, что мне становится её жаль. А пока влюблённые продолжают обмениваться молчаливыми взглядами, поднимаю глаза на своего преследователя. И тут до меня медленно, но начинает доходить: Влат знал о моём утреннем визите в лабораторию. Именно поэтому его фокус с коробочкой и посланием удался. А кто слил ему информацию, догадаться не сложно. Жалость тут же испаряется.