Текст книги "Уроки судьбы"

И, внимательно присмотревшись к своему отражению в зеркале, Анна уступила ее настойчивости. Новое платье было роскошным, и Анна самой себе казалась в нем дамой из высшего света.

На обратном пути мимо них проехала карета, за окном которой Анне почудился Владимир Корф. И он, похоже, был не один. Анне показалось, что она разглядела рядом в салоне с ним женскую фигуру. На мгновение лицо и мысли Анны затуманились, но, почувствовав на себе удивленный и ободряющий взгляд мадам де Воланж, она улыбнулась и прогнала прочь нахлынувшую мимолетность. Кареты разъехались, и Анна подумала – мне просто привиделось, Владимир не может быть в Петербурге, а если я не ошиблась, значит, он уже встретил другую, и вообще – какое мне до всего этого дело?..

После обеда ее покровительница убедила Анну отдохнуть.

– Женщина, – говорила она, – должна заботиться о своей внешности, а ничто так не способствует улучшению цвета кожи, как здоровый послеобеденный сон. Учитесь ухаживать за собой, милочка! Берегите свою красоту смолоду, ибо это – ваше самое грозное и точно в цель разящее оружие. Всегда держите его наготове и следите за его состоянием.

Анне нравилась ее непринужденность и эмансипированность. Мадам де Воланж проявляла образованность и светскость, и вместе с тем была лишена обычного для родовитых особ высокомерия и надменности. Многое из того, что она говорила, оказалось для Анны внове, но даже сомнительные – с точки зрения привычной Анне морали – замечания и рекомендации мадам де Воланж произносила с такой непосредственностью и легкостью, что девушка принимала их за полемический азарт и любовь к риторике.

Незадолго до ужина к Анне заглянула служанка Вера и передала просьбу хозяйки – надеть новое платье и спуститься в ее будуар. Когда Анна вошла в комнату к мадам, то увидела там, кроме своей нечаянной покровительницы, пожилого, хорошо одетого господина, лицо которого показалось Анне знакомым.

– Аннушка! – разулыбалась мадам де Воланж. – Позвольте вам представить одного из друзей моего покойного мужа. Граф Кайзерлинг, Аристарх Прохорович!

– Очень приятно, – смутилась Анна.

– А мы с вами уже встречались, – мужчина поднялся ей навстречу и поцеловал Анне руку. – Вы, насколько я помню, воспитанница покойного барона Корфа?

Анна кивнула.

– Я помню ваше пение, оно оставило неизгладимое впечатление! А ваш голос до сих пор звучит в моей душе. Буду рад услышать вас снова!

– Милочка, – попросила мадам, – сыграйте и спойте нам, прошу вас.

– С удовольствием.

Анна прошла к клавесину и села за инструмент. Она решила спеть один из своих любимых романсов и стала аккомпанировать себе.

– Надеюсь, мне удалось угодить вашему взыскательному вкусу? – вполголоса сказала мадам де Воланж своему гостю.

– Более чем! – так же тихо ответил граф.

– Вы согласны, что эта красота дорого стоит?

– Плачу в два раза выше обычного.

– А за голос? Вы же сами им восхищались.

– Хорошо – три!

– А как же другие, скрытые достоинства? – мадам де Воланж наклонилась к самому уху графа и сказала что-то еле слышно, – ..поверьте мне! В наши дни это такая редкость!

– Четыре, и на этом остановимся, – согласился граф. – Но шампанское – за ваш счет!

– Приятно иметь дело с настоящими мужчинами, – улыбнулась мадам. – Пойду распоряжусь.

Едва хозяйка скрылась за дверью, граф подошел к Анне и обнял ее за плечи. Она с недоумением сняла руки с клавиш и вопросительно посмотрела на него.

– Продолжайте, Аннушка, что же вы замолчали?

– Но вы мешаете мне, граф.

– Я всего лишь хочу, чтобы музыка звучала более живо, с экспрессией, – граф взял ее руку в свою и положил ее пальцы на клавиши, как будто собирался учить Анну играть. – Мне кажется, эту ноту лучше играть вот так.

– Вы не расслышали меня, граф? – возмутилась Анна, отнимая руку.

– Нет, лучше вы послушайте, дорогая, как поют мои внутренние струны! – воскликнул граф и с неожиданным для его возраста пылом прижал Анну к себе. – И виноваты в этом вы, проказница! Предлагаю продолжить пение в вашей комнате. Нет? В чем дело? Ах, баловница, ты решила поиграть в невинность? И как это я сразу не догадался?

Граф попытался поцеловать Анну, но она увернулась и с силой вырвалась из его объятий.

– Ах, какая страсть! – умилился граф. – Просто огонь! Ты так распалила меня! Я не зря заплатил вчетверо больше обычного!

– Что? – побледнела Анна. – Заплатили?!

– По самой высшей ставке, – подтвердил граф. – И ты того стоишь, красавица. Так идем же к тебе, я сгораю от желания!

– Но, граф, вышло недоразумение, – попыталась объяснить ему Анна, – мне обещали помощь!

– Я помогу тебе, – с готовностью бросился к ней граф. – Хочешь, я сам расстегну все пуговички и сниму твои чулочки?

– Хам! – крикнула Анна и ударила графа по лицу.

– О, как ты завелась! – ничуть не смутился граф. – Бей меня, бей, я на все готов ради тебя! Я богат, знатен, и в альковных делах мне нет равных! Я люблю тебя.., я сгораю, я сгораю от страсти… Куда ты? Куда? Я же заплатил! Держите ее! Держите ее!

– Что случилось? – на его крики в будуар вбежала мадам де Воланж и сразу увидела, что Анны в комнате нет. – Где она?

– Верните, верните ее… – стонал граф, бегая из угла в угол. – Я хочу ее, немедленно верните ее!

– Вы только не волнуйтесь, Аристарх Прохорович! – бросилась утешать его мадам. – Извольте прилечь на диванчик, а девицу мы вам поймаем и доставим обратно. А, если пожелаете, я и деньги вам верну…

– К черту деньги! – раздраженно прервал ее граф. – Девку верните! Сюда! Сейчас!

– Обещаю вам, – кивнула мадам, – вы получите ее в целости и сохранности!..

* * *

Вырвавшись из объятий графа Кайзерлинга, Анна бросилась в отведенную ей комнату, взяла свой саквояж и выбежала в коридор. В прихожей она метнулась к шкафу и, отыскав свое пальто, быстро набросила его на себя. Появившаяся на пороге Вера хотела ей помешать, но Анна сопротивлялась отчаянно и, в конце концов, оттолкнула служанку и выбежала на улицу.

Она кинулась прочь от ужасного дома, не разбирая дороги, не замечая холода, пока не столкнулась с каким-то человеком. Подняв глаза, Анна увидела, что упирается прямо в ременную перевязь городового.

– И куда мы так торопимся, барышня? – строго спросил городовой.

– На меня напали! – вскричала Анна и дала волю своим чувствам – слезы градом полились из ее глаз. – Меня обманули. Заманили и.., и…

– Извольте успокоиться, барышня, – велел городовой. – Давайте-ка, я ваш саквояж донесу.

– Что? Куда? – растерялась Анна.

– Пройдемте в участок, там мы во всем разберемся. И, если кто вас обидел, негодяя найдем и всенепременно накажем, – козырнул он.

– Спасибо, – прошептала Анна, покорно соглашаясь следовать за ним.

В участке городовой усадил Анну к столу и предложил горячего чаю с сахаром от головки. Расколотые кусочки кучкой лежали на блюдце – совсем, как дома, и Анна оттаяла, заулыбалась.

Городовой присел за стол напротив нее и достал из папки чистый лист бумаги.

– И так, – он обмакнул перо в чернильницу и приготовился записывать, – ваше имя, сударыня?

– Платонова Анна.

– Где живете?

– До недавнего времени – у своего опекуна, барона Корфа, – Анна успокоилась и отвечала без затей, с готовностью.

– Значит, о вас надо сообщить господину барону?

– Вряд ли он сейчас в столице, – с сомнением покачала головой Анна. – Несколько дней назад он еще был в своем загородном имении в Двугорском.

– Ничего, это мы проверим, – кивнул городовой, – А пока расскажите-ка мне, что с вами случилось…

Анна только-только собралась с духом, чтобы все рассказать ему, как в участок вошла мадам де Воланж.

– А, вот ты где! – с порога закричала она, увидев Анну. – Нашли беглянку, господин унтер-офицер?

– А разве вы подавали заявление о пропаже? – удивился городовой.

– Еще нет, – кинулась к нему мадам, – я ехала сюда, чтобы это сделать, но вы уже нашли ее.

– Кого? – не понял городовой.

– Мою девчонку, – подмигнула ему мадам, – вы же сами знаете, какие милые девочки у нас в заведении.

– Заведении? – Анна с ужасом посмотрела на нее.

– Разумеется, милочка, и нечего прикидываться дурочкой! Хватит здесь рассиживаться! Собирайся, тебя клиент ждет. Весьма важный человек и очень богатый!

– Никуда я с вами не пойду! – закричала Анна. – И я не ваша девочка! Я – воспитанница барона Корфа, Анна Платонова!

– Да, барышня именно так все и изложила, – подтвердил городовой.

– Но, господин офицер, – мадам перегнулась через стол и всей грудью приблизилась к городовому, – так и есть, ее зовут Анна, Анька Платонова, неудавшаяся актриса. Без роду, без племени, сама ко мне пришла, работать просилась. Вот я и уважила, думала – бедная, несчастная, а она! Моего лучшего клиента чуть не отвадила, самого графа Кайзерлинга! Она его ударила, он едва сознания не лишился.

– Да ваш граф такой дряхлый, что и от дуновения ветра упадет! – с негодованием воскликнула Анна.

– Так значит, – хмыкнул в усы городовой, обращаясь к ней, – вы подтверждаете, что нанесли упомянутому графу оскорбление силой и после этого бежали из дома мадам де Воланж?

– Да вы сами, господин офицер, посмотрите на нее повнимательней, – не унималась мадам, – это платье я лично для нее покупала. Сегодня утром, а она даже потраченных на нее денег не отработала – что могла, с собой прихватила, на служанку мою набросилась и сбежала.

– Вы готовы, мадам, составить заявление об ограблении и избиении? – ухмыльнулся городовой.

– Зачем же так пугать милую девочку? – растеклась в улыбке мадам де Воланж. – Я прощу ей все ее прегрешения, лишь бы она вернулась. Вы поможете мне доставить ее обратно, офицер?

– Это в моей власти, – кивнул городовой кому-то сзади, и появившийся в мгновение ока еще один городовой тут же крепко схватил Анну за плечи.

– Я никуда с вами не пойду! – закричала Анна. – Отпустите меня!

– Неблагодарная! – укоряюще покосилась на нее мадам де Воланж. – Вот и доверяй после этого людям! Я ее пригрела, лучшего клиента предоставила… И что в ответ?

– Вы обманули меня! Вы подлая, вы… – Анна пыталась вырваться из рук городового. – Оставьте меня! Мне больно!

– Ничего, ничего, привыкай! – злорадно скривилась мадам де Воланж. – Среди твоих клиентов будут попадаться и мужчины не слишком любезные.

– Отпустите! Не трогайте меня! – плакала Анна.

– А как она сопротивляется! – восхитилась мадам. – Превосходно! Некоторые гости так любят несговорчивых… Идем, идем, милочка, скоро тебе надоест вырываться и строить из себя невинную, потому что работой я тебя обеспечу сполна! Эй, господин городовой, не повредите ей лицо! Сегодня нашей птичке предстоит ублажать гостей!

– Анна? Что здесь происходит?! – раздался, как гром среди ясного неба, спасительный голос Владимира Корфа.

Все участники происходящей драмы замерли и с недоумением воззрились на него.

– Объясните мне, что все это значит? – повторил свой вопрос Владимир.

С утра он объезжал все полицейские участки, заявляя о пропаже Анны и предъявляя на опознание ее портрет, когда-то заказанный отцом одному известному петербургскому живописцу. Городовые к портрету присматривались, но в основном убежденно пожимали плечами – такую красавицу они бы заметили. Корф просил в случае появления любых новостей сообщать ему в его дом и продолжал свой путь. Этот участок был его последней надеждой, и чудо свершилось.

– Владимир!

От неожиданности городовой отпустил Анну, и она бросилась к Корфу и прижалась к нему.

– Анна! – Корф обнял ее. – Где же ты была? Как ты могла покинуть меня?!

– Однако, любезный, – первой очнулась мадам де Воланж, – если хотите обнимать эту девушку, прежде оплатите ее услуги.

– Что?! – зарычал Корф. – Да как вы смеете?!

– Нет, это как вы смеете вмешиваться?! Эта девица принадлежит мне!

– Я ее опекун, барон Корф, а вы кто, сударыня?

– Барон Корф? – нашедший Анну городовой быстро подмигнул второму городовому, и тот, козырнув Корфу, мгновенно удалился. – Да-да, мы наслышаны, девушка говорила о вас… И мы сию минуту хотели слать к вам весточку.

– Барон Корф? – побледнела мадам де Воланж. – Простите, но вышло досадное недоразумение… Я перепутала эту девушку с одной из своих беглянок. Я только хотела ей помочь…

– Ваша помощь ей больше не понадобится, – жестко сказал Корф. – Идем, Анна, нам пора.

Корф вывел Айну из участка, городовой, угодливо изогнувшись, побежал следом, неся саквояж с ее вещами. Мадам де Воланж закусила губу и прошипела в спину Анне:

– Стерва! Ты меня еще попомнишь!

– Аннушка, нашлась… – прослезился правивший каретой Никита.

– Все в порядке, – кивнул ему Корф, – она жива и здорова, поезжай скорее домой.

– Это платье надо вернуть, – тихо сказала Анна, садясь в карету.

– Непременно, но потом, все потом. Сейчас главное, что ты – рядом. И я, судя по всему, приехал вовремя.

– А как вы нашли меня?

– Пусть это будет моим секретом, – улыбнулся Корф.

– Простите, что заставила вас волноваться, но мне было так больно, когда я получила то письмо с отказом…

– А мне было больно, когда я не застал вас дома. Я чуть с ума не сошел, разыскивая вас по всему городу. Петербург немилосерден к молоденьким девушкам, оставшимся без защиты! Но вы должны обещать мне, что никогда больше так не исчезнете!

– Обещаю, – прошептала смущенная его нежностью Анна.

– Вот и славно, – Корф притянул ее к себе и обнял. – А у меня для вас есть приятная новость! Это не вам отказали в Дирекции Императорских театров, а Полине.

– Но письмо…

– Полина назвалась вашим именем, а помощник Оболенского никогда вас прежде не видел и поэтому принял ее появление за чистую монету.

– Владимир, я даже не знаю, как вас благодарить за мое спасение! – воскликнула Анна. – Боже, я даже не представляю, что могло случиться, если бы не вы!..

– Вы впервые говорите обо мне так в таком тоне.

– А я прежде не понимала, как мне может быть хорошо рядом с вами…

– Не надо слов, – мягко остановил ее признание Корф, – это лишнее. Ваши глаза говорят за вас, и это лучшее, что может быть. Знай, Аннушка, где бы ты ни была, я все равно найду тебя! Даже на краю земли!