Текст книги "Уроки судьбы"

– Научитесь относиться к этому несерьезно, – посоветовала императрица. – Мужчину изменить невозможно, тем более – венценосного. Переведите все в шутку.

– Как это?

– Однажды на балу Николай Павлович открыто оказывал внимание одной из моих юных фрейлин, а я время от времени шутливо стучала веером по его челу, – улыбнулась Александра Федоровна. – Что же до последнего увлечения Саши… Забудьте его, как дурной сон. Все флирты, в конце концов, обращаются в прах, и мужчины всегда возвращаются к тем, с кем повенчаны, к тем, кто им верен.

– Кажется, мне стало легче… – прошептала Мария.

* * *

Когда объявили выход наследника с невестой, Мария едва не упала в обморок. Александр почувствовал, как задрожала и обмякла ее ладонь на рукаве его парадного мундира, и пожалел принцессу. Он с нежностью положил свободную ладонь поверх белоснежной дамской перчатки и осторожно сжал пальцы принцессы. Почувствовав ободряющее прикосновение, она очнулась и с благодарностью посмотрела на наследника.

Александр выглядел спокойным и, казалось, излучал благожелательность. Он вел невесту через зал с размеренностью привычки – как будто не раз проделывал этот путь от двери до подножия трона в сопровождении избранницы, которой суждено стать его императрицей. Уверенность Александра передалась и Марии, и принцесса быстро переступала с ноги на ногу, подстраиваясь под его шаг, и невольно стала копировать его манеру приветствия – одними глазами, не нарушая горделивой осанки и величественной поступи.

– Прекрасно, прекрасно! – прошептал Николай, когда молодая пара прошествовала через зал и заняла свои места близ царской четы.

– О mein Gott! – только и смогла вымолвить Мария.

Она чувствовала предательскую капельку пота на левом виске и боялась, как бы ее не сочли трусихой.

– Не робейте, Мари, – кивнул Александр. – Скоро все это станет для вас обыденным и скучным делом. А вот, кстати, и наши дорогие послы!

К ним один за одним стали подходить главы дипломатических миссий, и Мария, вспомнив совет Нарышкиной, с жаром принялась целоваться с каждым из представленных ей дипломатов.

– Похоже, война с Персией больше не угрожает России, – вполголоса пошутил Николай, наблюдая, как при поцелуях поползла вверх правая бровь обычно невозмутимого Шаха Аббаса, и громко добавил по-французски:

– Принцесса Мария преподнесла нам всем подарок. Она решила возродить старинный боярский обычай приема послов.

– Великий государь, – вежливо поклонился, отвечая ему, смуглолицый перс, – я рад, что обычаи вашей страны столь же красивы, как и на моей родине.

– Кажется, ваша непосредственность, Мари, имела дипломатический успех, – краешком губ улыбнулся Николай.

– Ради процветания Отечества, государь, мы перецелуем всех, – сказал Александр и вслед за Марией принялся обниматься и трижды целоваться с послами.

Мария не сразу поняла, что случилось, и с блестящими от восторга глазами распахивала объятия навстречу дипломатам, вследствие чего церемония несколько затянулась. Александра Федоровна с трудом сдерживала раздражение и незаметно покусывала губы, стараясь придать своему лицу выражение предельной умильности и несказанного радушия. Император, наоборот, с интересом смотрел на происходящее – принцесса Мария неожиданно поставила весь корпус в щекотливую ситуацию, в которой самым точным образом проявлялся характер и ум каждого из послов.

– Никогда в жизни столько не целовался, —Александр тяжело вздохнул, словно после дня напряженной и трудной работы. – Скажите, Мари, кто вас надоумил бросаться к послам с объятьями и поцелуем?

– Я прочитала об этой древней традиции в книге, – побледнела Мария.

По ироничному тону наследника она поняла, что ее обманули.

– Не правда! Впрочем, можете не отвечать. Это фрейлина Нарышкина? – Александр испытующе взглянул Марии в лицо, но она промолчала. – Что ж, будет ей сегодня и мазурка, и кадриль!

– Ничего не надо делать! – принцесса попыталась удержать Александра за руку. – Я сама виновата.

– Ваша доверчивость сыграла с вами, Мари, весьма злую шутку, – грозным голосом произнес Александр, – но страшнее тот, кто воспользовался вашим простодушием. Вы еще слишком малы, чтобы распознать подлость, но у вас есть старший друг, кто должен и может наказать за эту подлость. Ждите меня здесь, Мари, я постараюсь сделать так, чтобы впредь вы были" избавлены от подобных низостей!

Александр кивнул принцессе и пошел в зал к танцующим.. Нарышкина, с нескрываемым злорадством наблюдавшая за целовальными экзерсисами наследника и его невесты, заметив Александра, приосанилась и замахала перед собой веером, обозначив таким образом для него свое место в толпе придворных. Александр увидел этот знак и решительно направился к Нарышкиной, самодовольно ожидавшей его приглашения на объявленный танец.

– Мадемуазель, не думайте, что вам все сойдет с рук! – зло сказал Александр, подходя к ней.

– В чем дело, ваше высочество? – на мгновенье растерялась Екатерина, уловив в его настроении опасные для себя намерения.

– В чем дело? – с горячностью воскликнул Александр. – По вашей милости я перецеловал весь дипломатический корпус!

– А мне показалось, что вы испытываете удовольствие от этого действа, – Нарышкина попыталась обратить все в шутку.

– Надеюсь, что скоро вам будет не до смеха, сударыня, – нахмурился Александр. – Вы перемудрили, и обещаю вам, что ваша интрига обернется против вас.

– Мне кажется, вы излишне горячи, ваше высочество, – сладко пропела Екатерина. – Не хотите развеяться и охладить пыл? Сделаем тур по залу?

– Вы-то уж точно сделаете тур, но на куда более значительное расстояние. И раньше, чем вы себе предполагали!

Александр резко отвернулся от Нарышкиной и вернулся к тронному подиуму.

Николай в этот момент строжил Константина, вздумавшего веселиться на официальном приеме с чрезмерным для Великого князя усердием. Обиженный мальчик поджал губу и сказал, что постарается впредь не докучать папеньке своими играми, и удалился из залы.

– Вы так строги с собственными детьми, – холодно сказал Александр, наблюдавший эту сцену. – Не пора ли вам проявить строгость в отношении некоторых придворных особ?

– О ком вы? – удивился Николай. – Не понимаю…

– Я говорю о фрейлине Нарышкиной, которую вы назначили моей невесте.

– Ах, вот оно что! А я, грешным делом, подумал, что вы раскрыли какой-нибудь заговор.

– То, что сегодня произошло на приеме, почище любого заговора! Это Нарышкина надоумила принцессу целовать послов.

– Не надо преувеличивать, – отмахнулся Николай. – Все обернулось к добру, да и ваш поступок, надо признать, заслуживает всяческих похвал.

– Так вы не собираетесь наказывать Нарышкину? – побледнел Александр.

– Наказывать? Да ее бы наградить в самый раз!

– Значит, отныне вы будете раздавать награды за интриги против моей невесты?

– Фрейлину Нарышкину, – жестко сказал Николай, – следует наградить хотя бы за то, что она заставила вас, мой дорогой сын, наконец-то обратить внимание на собственную невесту и вовремя прийти ей на помощь! Но в одном вы, тем не менее, правы – все хорошо в меру. Я сегодня же удалю Нарышкину. Можете сообщить принцессе, что, заботясь о ее здоровье, мы рекомендовали ее фрейлине свежий сибирский воздух.

Александр с благодарностью взглянул на отца и вернулся к Марии, но ее не оказалось на месте. Встревоженный, он бросился на поиски принцессы.

Мария была в своей комнате – она плакала, по-детски утираясь ладонями, не стесняясь слез и ничего не замечая вокруг.

– Мари! – Александр почувствовал, как его сердце сжалось от братской симпатии и жалости. – Все позади! Успокойтесь! Нарышкина будет наказана и больше не потревожит вас своими измышлениями.

– Мне нет дела до противной фрейлины! – сквозь слезы вскричала Мария. – Все дело в вас!

– Во мне? – вздрогнул Александр. – Но у меня нет к ней никаких чувств…

– Вы опять говорите о Нарышкиной! А я – о человеке, ради которого я сюда приехала, и который остается по отношению ко мне холодным и неприступным!

– Вы заблуждаетесь, Мари! Ради вас я перецеловал сегодня весь дипломатический корпус!

– Да, вы спасли меня на приеме, и я благодарна вам за это! Но… – принцесса подняла па Александра свои прекрасные, полные слез и тоски глаза. – Если бы вы слышали себя в тот момент! Я поняла, что вы видите во мне лишь младшую сестру, которая нуждается в опеке. Или в лучшем случае – друга, но не возлюбленную.

– В Гессен-Дармштадте вы думали иначе, – смутился Александр.

– Увы, это все в прошлом. Я приняла решение, ваше высочество, – я уезжаю!

– Нет! Невозможно! А как же наша свадьба? – вскричал Александр.

– Все кончено, – Мария усилием воли осушила слезы и встала с дивана, горделиво вскинув голову и вмиг обретя подлинную царственность в осанке и движениях. – Я не хочу быть вам в тягость, ваше высочество! Я не готова отказаться от своих иллюзий о настоящей любви даже ради трона. Я прощаю вам вашу сдержанность и благодарю за дружбу. Прощайте!

– Но Мари!..

– Оставьте, не усугубляйте и без того изнуряющие меня страдания! – буквально взмолилась принцесса.

Она хотела сказать еще что-то, но не успела – дверь распахнулась, и на пороге появилась царствующая чета. Николай вел под руку Александру и явно пребывал в прекрасном расположении духа. Императрица, правда, немного дулась на него за самоуправство по отношению к Нарышкиной. Екатерина была ее кандидаткой, и, несмотря на то, что проявила излишнюю ретивость в исполнении собственных планов и поручения своей покровительницы, все же оставалась ей симпатична. Александра даже испытывала некоторую вину перед фрейлиной за то, что невольно втянула ее в конфликт с наследником.

– И нечего переживать! – отмахнулся на ее возражения Николай. – Если бы я отправлял навечно в ссылку всех хорошеньких и не в меру шустрых дам в нашем Отечестве, двор уже давно превратился бы в сборище выживших из ума старух и мужланов.

– Значит, она вернется? – государыня с надеждой взглянула на него.

– Дорогая, сейчас важнее благополучие брака нашего сына, и поэтому, прошу вас, проследуем к принцессе и поддержим ее.

Николай был настроен доброжелательно и вполне доволен прошедшим приемом, а потому заплаканное лицо Марии и напряжение, витавшее в комнате, когда они с императрицей вошли к принцессе, его удивило и расстроило. Император вопросительно посмотрел на сына – не он ли виновник происходящего, но Александр ответил ему столь растерянным и беспомощным взглядом, что Николай счел необходимым немедленно вмешаться в их разговор.

– Милая Мария! – император распахнул объятия и устремился навстречу вежливо присевшей в поклоне принцессе. – Вы были прелестны и столь непосредственны, что заставили нас всех вспомнить о временах, когда и нравы были проще, и отношения между государствами и людьми – менее неприязненными.

– О да, – без выражения добавила Александра, – вы проявили подлинные чудеса дипломатии, моя дорогая!

– Вы смеетесь, Ваше Величество? – растерялась Мария.

– Что вы! – Николай кольнул супругу быстрым и острым взглядом. – Мы признательны вам за мужество – этот трудный экзамен вы выдержали с честью.

– И я говорю Мари, что все прошло как нельзя лучше! – воскликнул Александр.

– А какое было единение – мой сын и вы! Такое взаимопонимание! Думаю, это дорогого стоит.

Надеюсь, ваша невеста тоже оценила это, Александр? – смилостивилась императрица.

– Но Мари более не желает быть моей невестой!

– Не преувеличивайте, – улыбнулся Николай. – К тому же вы сами виноваты – при дворе столько слухов о вашем увлечении Репниной!

– Княжна давно покинула двор, – мягко напомнила мужу Александра.

– Увы, ее госпожа решила последовать за ней. Мария только что объявила мне о своем возвращении домой, – развел руками наследник.

– Что это значит, принцесса? – в голосе императрицы послышалось искреннее недоумение.

– Неужели вы действительно собираетесь покинуть нас? – Николай взял руку Марии в свою и ободряюще пожал. – Нет-нет, подозреваю, что ваши учителя в России привили вам страсть к розыгрышам, не правда ли?

– Ваше Величество! – тихо сказала Мария, опустив глаза. – Я благодарю вас за гостеприимство, но я должна вернуться в Гессен.

– Это необдуманный и необоснованный поступок! Вы уже возведены в ранг невесты наследника и не имеете права пренебрегать этим браком! – заволновался Николай.

– Возможно, Александр – вспыльчив и легкомыслен, но он достойный наследник российского престола… – начала Александра.

– Ваше Величество, – прервала императрицу Мария, – дело не в Александре Николаевиче. Это я недостойна его! Я буду плохой женой и не смогу выполнять все обязанности будущей государыни.

– Но почему, Мари? – Николай с изумлением посмотрел на нее.

– Я бы хотела сделать вашего сына счастливым. Но может ли нелюбимая жена составить счастье супругу?

– Вы ошибаетесь, Мари! У нас все будет хорошо! – бросился к ней Александр, но принцесса и на этот раз остановила его неожиданно резким и властным жестом.

– Вы уже говорили это, ваше высочество. Но этого никогда не будет! К чему терзать себя бессмысленной надеждой? Не отговаривайте меня! Я должна вернуться в Дармштадт и начать новую жизнь!

Александр с потерянным видом оглянулся на отца и мать, но обе царственные персоны ответили ему столь холодным и весьма говорящим взглядом, что он четко понял – грозы не миновать. Под сомнение была поставлена честь семьи и государства, и он – тому виной. Александр хотел сказать что-то в свое оправдание, как дверь в комнату Марии снова распахнулась, и на пороге появился взволнованный Жуковский.

– Ваше Величество, ваше Величество, – Жуковский поклонился Николаю и Александре, – я не мог потревожить вас прежде, но сейчас вынужден вмешаться, ибо дело – срочное и не терпит отлагательств.

– Что еще? – недовольным тоном спросил Николай.

– Пропал Великий князь Константин…

– Что значит – пропал? – Николай воззрился на Жуковского, не предполагая в поэте еще и любителя неуместных шуток.

– После приема его высочество не появился в своих покоях. Воспитатели стали искать Константина Николаевича и нигде не нашли.

– Ах! – вскрикнула императрица.

– Проверьте все коридоры, загляните в каждый угол, в каждую щель! – велел Александр. – Под лестницами, в кладовых!

– Увы! – развел руками Жуковский.

– Не собираетесь ли вы таким образом дать нам понять, что это – заговор? – гневно спросил Николай.

– Ваше Величество! – вмешалась Мария. – Я знаю, что Константин Николаевич любит играть. Помните, как он однажды заигрался в зимнем саду?

– В шашки! – прошептала Александра.

– В солдатиков, – сурово поправил ее Николай.

– Помните? Он сидел тихо, как мышка, а все во дворце с ног сбились, разыскивая его? Возможно, Он и сейчас просто прячется где-то, – предположила Мария.

– Да-да, во дворце столько отдаленных комнат! – Александра с надеждой посмотрела на Жуковского, но тот лишь покачал головой.

– Хорошо, – Николай на минуту задумался, – принцесса, приношу извинения, что невольно ваши покои едва не превратились в штаб-квартиру, и вынужден просить вас отложить завершение нашего разговора до того момента, как прояснится сие происшествие. Идемте, ma sher!

Николай кивнул императрице и покинул комнату Марии. Жуковский бросил на принцессу взгляд, полный извинений и искреннего сожаления, и вышел вслед за государыней. Александр двинулся за ними, но вдруг остановился и оглянулся на свою невесту.

– Мари! Умоляю, не спешите с выводами! Я хочу, чтобы вы дали мне еще одну возможность попытаться убедить вас не покидать Россию.

– Я подумаю, – после паузы прошептала Мария.

Александр с благодарностью вздохнул и тоже ушел.

Оставшись одна, Мария позвала камеристку и переоделась. Известие об исчезновении цесаревича Константина ее удивило – мальчик рос непоседливым, но вряд ли стал сознательно так пугать родителей. По лицу и тону Жуковского было ясно, что при дворе не на шутку переполошились.

Мария решила присоединиться к поискам. Они частенько с Костей играли в прятки, и мальчик знал все ходы и выходы дворца намного лучше своих воспитателей и даже родных. И если он до сих пор не объявился, значит, произошло что-то серьезное, и Мария считала себя не вправе оставаться в стороне. Она симпатизировала Константину и почему-то была уверена в том, что Костя – вылитый Александр в детстве. И еще и поэтому перенесла часть своей любви к наследнику на его младшего брата.

Спустившись вниз, она первым делом направилась к печным подсобкам. Они были связаны практически с каждой комнатой во дворце и представляли собой длинную и разветвленную сеть помещений, где находилось много мест, пригодных для игр мальчика с развитым воображением.

– Мари?! Что вы делаете здесь? – воскликнул Александр, увидев ее в подвале со свечой в руке.

Он оговорил за собой руководство поиском в подсобных помещениях и сейчас с гвардейцами осматривал каждый закуток, каждую нишу в проходах и коридорах.

– Я… – смутилась Мария, – я тоже ищу Костю… Я беспокоюсь за него.

– Вам не следует рисковать своим здоровьем в этих лабиринтах! – в голосе и взгляде Александра было столько тепла и участия, что Мария покраснела.

– Я думаю, что Константин где-то здесь. Однажды он рассказывал мне о какой-то французской книге. Ее герои прятались в подвале рыцарского замка от врагов и устраивали засады.

– Засады? – Александр оглянулся. – Этого здесь хоть отбавляй. Одни поленницы чего стоят! Куда вы, Мари?

– Я думаю, нам стоит поторопиться с поисками. Мальчик один и в темноте.

– Но мы осмотрели здесь все, и я уже собирался уходить.

– А что за этой дверью? – Мария указала на массивную деревянную дверь в стенной нише, обитую кованым железом.

– Она закрыта на засов снаружи. Вряд ли Константин мог оказаться там, – покачал головой Александр. – Давайте вернемся…

– И все же я хотела бы проверить свои предположения, – Мария просительно взглянула на Александра. – Подумайте сами, Константин мог вообразить себя героем недавно прочитанной книги, а это место удивительно подходит для осуществления его фантазий.

– Не смотрите на меня с таким укором, – извиняющимся тоном ответил ей Александр. – Я готов искать брата день и ночь без устали и думаю лишь о том, чтобы время, отведенное на поиски, не было потрачено напрасно. Но, тем не менее, я послушаюсь вас и узнаю, что находится за этой дверью. Идемте!

Александр протянул Марии руку и поднял над головой фонарь. Пламя свечи за стеклом заволновалось от движения, отбросив неясные и опасные тени. Мария с благодарностью улыбнулась цесаревичу и приняла его руку. Александр кивнул – в жесте принцессы было столько доверия, что он испытал новый прилив нежности к этой хрупкой, но такой мужественной девушке.

Подняв засов и открыв дверь, Александр осветил путь фонарем – луч света потерялся в длинном и мрачном коридоре, куда вела глубокая лестница.

– Что там? – Мария вошла в коридор вслед за ним и отпустила дверь.

Дверь, оставшаяся без опоры, беззвучно двинулась вперед, подгоняемая собственной тяжестью, и закрылась с глухим и сильным стуком. От удара внешний засов упал, металл ржаво скрипнул, и наступила тишина.

Мария вздрогнула и испуганно прижалась к Александру.

Цесаревич поднял фонарь и осветил дверь – она встала на место, плотно отгородив коридор от внешнего мира. Александр мягко отстранил от себя принцессу и попытался несколько раз толкнуть дверь плечом – бесполезно. Тогда он принялся стучать кулаками и в отчаянии ударил дверь каблуком сапога.

Мария поняла – их не слышно. Толщина дерева не позволила ударам пробиться наружу, а глубина подвала поглотила все остальные звуки.

– Мы заперты, – выдохнул Александр.

– Тогда, быть может, нам стоит пойти вперед? – предложила Мария.

– И найти там верную смерть?

– Нет, найти выход. Посмотрите, – Мария поднесла ближе свою свечу – ее пламя вздрогнуло и наклонилось. – Свеча указывает путь. Там – воздух, а значит – выход.

– Думаю, что выбора у нас нет, – согласился Александр и, взяв принцессу за руку, стал спускаться вместе с нею по лестнице.

Через несколько минут они уже шли по коридору в глубь лабиринта. Мария загасила свечу – Александр велел поберечь ее до того момента, как погаснет свеча в его фонаре. Под ногами то и дело попадались камни, и, спотыкаясь, невеста все теснее прижималась к Александру. Ей было страшно, но спокойствие и твердая рука наследника внушали Марии уверенность в благополучном исходе дела.

– А в том, что мы пропали, – весело сказал Александр, – есть свой резон. Теперь всех нас станут искать с утроенной энергией. Как вы думаете, Мари?

Принцесса хотела ответить, как вдруг ей почудился какой-то звук.

– Не печальтесь, мы выберемся, – попытался приободрить ее Александр, но Мария остановила его.

– Слушайте! – она прижала палец к губам.

– Что? – не понял Александр.

– Кто-то плачет.

– Я думал, призраки живут только в английских замках, – рассмеялся Александр.

– Вы не поняли, – с горячностью воскликнула Мария. – Это плач. Это… Константин! Костя! Ваше высочество! Вы слышали?

– Не знаю, – покачал головой Александр. – Возможно, вам все же показалось.

– Нет, это его голос! Константин? Где вы? – Мария бросилась вперед.

Александр побежал за нею. Господи! – с ужасом подумал он. – Она же переломает ноги в этой темноте!

– Помогите! – донесся издалека слабый голос, похожий на голос Константина.

– Это там! – вскричал Александр. – Это Костя! Это он!..

– Помогите! – плакал мальчик, цепляясь за руку Марии, первой добежавшей до него.

– Костя, Костя, что с вами? Вы ранены? – то и дело спрашивала принцесса, пытаясь разглядеть, что же произошло.

Подбежавший Александр осветил их – Великий князь лежал на земле, его нога была в крови.

– Я не могу выбраться! – плакал Константин. – На меня что-то свалилось! Мне больно, очень больно!

– Должен вам сказать, молодой человек, – строгим тоном произнес Александр, едва придя в себя от потрясения, и, наклонившись, посветил, чтобы осмотреть рану брата, – что офицеры никогда не плачут, особенно при дамах!

– Дама и сама готова разрыдаться, – улыбнулась сквозь слезы Мария. – Но это от счастья! Я так рада, что мы нашли вас, Костя! Но как же вы здесь оказались?

– Папа сказал, что я ему мешаю, вот я и хотел найти место подальше. Ой!

– Потерпи. Как это случилось? – тихо спросил Александр, снимая с себя китель и закрывая им пострадавшую ногу мальчика.

– Кажется, я заблудился, – виноватым тоном сказал Константин. – Я увидел проем в той стороне (он показал рукой), но, когда я стал выбираться через него, свод осыпался, и на меня упали камни. А потом потух фонарь, и я закричал.

– Слава Богу! Мы подоспели вовремя, – кивнул Александр. – Еще немного и вас, мой дорогой, атаковали бы крысы.

– У него жар, – тихо сказала Мария, положив ладонь на лоб мальчика. – Я думаю, Александр Николаевич, вам надо идти за помощью. И немедленно!

– Я не могу оставить вас здесь одних!

– Не только можете – должны! Промедление смерти подобно, – твердо сказала Мария. – Это единственная надежда на спасение Константина.

– Но… – Александр оглянулся на брата, потом перевел взгляд на принцессу. – Вы правы. Я выберусь и приведу подмогу.

– А ты скоро вернешься? – слабым голосом спросил Костя.

– Как только Мари без запинки сможет произнести «На дворе трава, на траве дрова», – улыбнулся Александр. – Пообещай, что позаботишься о ней. Ты – единственный мужчина, кто сумеет ее защитить.

– Я никому не дам принцессу в обиду! – воскликнул Константин.

– Вот и славно, – Александр погладил брата по голове и обернулся к невесте. – Я должен идти.

– Мы будем ждать вас, – кивнула она. – Постарайтесь быть осторожным. Да хранит вас Господь!

– И вы берегите друг друга, – Александр поцеловал ей руку и прошептал:

– Я восхищаюсь вами, Мари!

– Поторопитесь, вате высочество, – так же тихо ответила она. – А за нас не беспокойтесь. Нас двое. И с нами – моя свеча. Пришло ее время.

Мария проводила уходящего Александра долгим и пристальным взглядом. Цесаревич опять тронул ее сердце, и ей на миг почудилось, что все еще возможно, что все будет хорошо…

Она не знала, сколько времени они провели с Константином в подвале. Мария прижала к себе мальчика, пытаясь согреть его своим телом, и все сожалела о своей неосмотрительности – она не догадалась взять одежду потеплее. Мария обнимала цесаревича и то и дело развлекала его рассказами из своей жизни – смешными и грустными, но всегда добрыми и похожими на сказку.

Поначалу Константин слушал внимательно, но потом принцесса поняла – он устал и засыпает.

– Не спите, ваше высочество, – шептала она и старалась привести мальчика в чувство. – Скоро нас найдут. Александр спасет нас – я верю ему!

– Что это? – вдруг испуганно спросил Константин. – У меня намокли ноги.

Мария поднесла огарок свечи поближе к его раненой ноге – она боялась, что это кровь, но дело оказалось намного хуже.

– Вода? – растерялась Мария. – Откуда здесь вода?!

Константин снова испугался и захныкал. Мария поставила свечу на выступ в стене и принялась перетаскивать мальчика повыше. Костя застонал, но тут же взял себя в руки и закусил губу. Принцесса с благодарностью посмотрела на него – его стойкость придала ей новые силы. Она снова приподняла мальчика, обхватив его обеими руками, и усадила на выступе рядом со свечой.

– Господи, – про себя молилась Мария, – помоги ему! Я ни о чем тебя не буду просить, даже если мне придется вернуться домой, даже если Александр не будет смотреть в мою сторону… Я не стану роптать. Я все приму со смирением, только помоги ему, Господи! Не дай ему умереть, Господи!..

* * *

– Это всего лишь легкая лихорадка, – успокаивающе сказал доктор Мандт, проверив пульс на ее руке, и обернулся к камеристке. – Проследите, чтобы она через два часа еще раз приняла это лекарство. И я уверен, что к утру жар спадет.

– Я жива? – с трудом разлепив ссохшиеся губы, спросила Мария.

– О, да! – улыбнулся Мандт. – Вполне.

– А Константин? Костя?! – Мария попыталась приподняться на кровати.

– Лежите, – остановил ее доктор. – Вы спасли его. А Александр Николаевич спас вас.

– А нога, его нога?

– Ничего опасного – ушибы, ссадины. Как у всех отчаянных мальчишек.

– Благодарю тебя, Господи! – с облегчением воскликнула Мария.

Она обвела глазами комнату – все осталось, как прежде, словно ничего не случилось. Вот только у нее чуть-чуть кружилась голова, и было жарко. И еще немного скребло в груди влажным кашлем.

– Вы должны отдохнуть, – настойчиво произнес доктор Мандт. – Закройте глаза и постарайтесь заснуть.

Мария медленно кивнула ему и опустила веки.

– Вы – такая красивая и такая храбрая, – почудился ей рядом голос Александра.

– О, если бы это было правдой… – прошептала она.

– Я восхищаюсь вами, я обожаю вас. Вы нужны мне.

– О, если бы… – принцесса почувствовала, как слеза скатывается по ее щеке, и открыла глаза. – О Боже! Александр, это вы?!

– А вы думали, что я вам снюсь? – улыбнулся Александр.

Он стоял на коленях перед ее постелью.

– Но что вы делаете здесь?

– Пытаюсь завершить наш разговор.

– Мне так неловко…

– Молчите, Мари, молчите и слушайте, – Александр поцеловал ее руку. – Вы не уедете. Вы не можете уехать! Вы дороги мне, как никто в этом дворце. В этом мире. Вы – мужественная, вы удивительная. Необыкновенная. Все вами восхищены. Костя в вас души не чает. И даже Ее величество растрогана. А император преисполнился к вам еще большего уважения.

– Мне кажется, что вы путаете любовь с чувством благодарности, – с сомнением сказала принцесса.

– А мне кажется, что пришло время вам самой поверить в мои чувства к вам.

– А они есть? Если бы я точно знала, что вы любите меня…

– Мари, в моей жизни нет никого, кроме вас! Да, я был увлечен и, наверное, не однажды. Но время все расставляет по своим местам. То, что произошло сегодня, заставило меня по-иному взглянуть на вас и иначе оценить мое отношение к вам. Я понял, вы – это серьезно! Мое чувство к вам не похоже на увлечение или на страсть, в которой легко сгореть и которая проходит так же быстро, как и возникает. Отныне я знаю, любовь – это нечто более высокое и постоянное. И я признаюсь вам, что испытываю это чувство именно к вам, Мария, и умоляю вас – не покидайте меня!

– Все это так неожиданно, – смутилась она. – Я была уверена, что в вашей жизни есть другие женщины.

– В моей жизни есть только вы! Вы – та, что обладает всеми качествами, которые я хотел бы видеть в своей жене – будущей императрице и матери моих детей! Сегодня я, наконец, понял, что вы – единственная, кто мне нужен. И я не хочу потерять вас! Я… – Александр выдержал паузу и, собравшись с духом, произнес. – Я люблю вас.

– Господи! – расплакалась Мария. – Как долго я ждала от вас этих слов! Я не знаю, не знаю, что мне делать…

– Вам больше ничего не надо делать – просто останьтесь со мной…

И наследник с надеждой заглянул ей в глаза.