Текст книги "Очарованная"

Глава 24

Услышав позади себя шаги, Саймон отвел взгляд от незнакомого рыцаря, приближающегося к подъемному мосту. Из глубины сторожки возникло широкоскулое бледное лицо Свена.

– Я слышал, дозорные заприметили чужака, – произнес Свен, рассматривая всадника оценивающим взглядом.

– Да, он ехал со стороны реки.

Оба рыцаря продолжали стоять молча, глядя на дорогу через калитку в массивных деревянных воротах. В напряженном ожидании Саймон задумчиво почесывал под подбородком у огромного трехцветного кота, который довольно мурлыкал, устроившись у него на шее. Гладкая кошачья, шерсть напоминала причудливую мозаику из белых, оранжевых и черных пятен.

Всадник рысью приближался к замку. Он ехал верхом в полном воинском облачении, но без сопровождающих. Потрепанное знамя развевалось на его копье. Его щит, иссеченный мечом и потускневший, тоже хранил следы многочисленных сражений.

Кот поднял голову и уставился на всадника немигающими желтыми глазами. Саймон тоже сощурил глаза, внезапно ощутив непонятную тревогу.

– Может быть, это один из рыцарей барона Дегерра спешит возвестить нам о приезде своего хозяина? – предположил он.

– Вряд ли сыщется еще один такой громила. Разве что тот, что перехитрил вас с Дунканом, укрывшись в землях за Сильверфеллом.

Саймон усмехнулся.

– Да, этот, конечно, похож на того разбойника, но ведь у него на щите и на знамени виден герб.

Крест на щите рыцаря потускнел и почти стерся, но все еще был виден.

– Да, ты прав, – промолвил Свен.

Рыцарь свернул на вымощенную камнем дорогу, ведущую прямо к крепостному рву Блэкторна. Подъемный мост был опущен, но ворота во двор замка оставались закрытыми, кроме маленькой калитки, через которую мог проникнуть только пеший.

– Это герб барона Дегерра, – сказал Саймон.

– Да, так и есть. Тонкий белый крест на черном поле.

Саймон бросил быстрый взгляд через плечо на двор замка. Кот потерся мягкой шерстью об его шею, и Саймон в ответ погладил его. Зверь задрожал от довольного урчания.

Двор замка был полон зевак, собравшихся поглазеть на заезжего рыцаря, но Саймон не заметил среди них Ариану. Он посмотрел вверх, но окна ее комнаты были прикрыты ставнями.

Свен проследил за его взглядом и как бы вскользь заметил:

– Твоя жена собирает травы.

Саймон резко обернулся и пристально посмотрел на гибкого потомка викингов – самого верного рыцаря Доминика после Саймона.

– Ты уверен? – спросил он Свена.

– Да. Мне сказал об этом Гарри.

– Странно, – пробормотал Саймон. – Мне казалось, что Ариана не интересуется травами.

Саймон снова стал поглаживать кота, который ритмично выпускал и втягивал когти в исступленном блаженстве, хотя его золотистые глаза ни на секунду не отрывались от незнакомого рыцаря.

– Поэтому Гарри и заметил, когда она вышла за ворота, – продолжал Свен. – Еще он сказал, что она была чем-то взволнована.

Саймон промолчал.

– Хотя, после того что произошло в оружейной, нельзя сказать, чтобы ее беспокойство было чрезмерным, – негромко добавил Свен.

Саймон угрюмо сверкнул на него глазами: Доминик потребовал, чтобы о пропаже приданого и потере Арианой невинности сообщили только Свену, но Саймон прекрасно понимал, что ничто нельзя долго сохранить в тайне от обитателей замка.

Свен был в этом не виноват – сам он никогда не выбалтывал чужие тайны. Ему доверяли многое, но он ни разу не намекнул даже выражением лица, будто что-то знает. За это его так высоко и ценил Волк Глендруидов.

Саймон вновь обернулся к воротам. Незнакомый всадник подъехал теперь совсем близко, и можно было уже рассмотреть его вооружение и броню.

– Мне кажется, я уже видел его раньше, – неуверенно проговорил Саймон.

– Верховых коней серой масти в наших землях, что блох на дворняжке.

– Интересно, где он оставил своих оруженосцев? – спросил Саймон. – Судя по всему, он побывал в разных переделках, но по его вооружению можно заключить, что он отнюдь не беден. У рыцаря его положения должны быть сопровождающие.

– Может быть, его оруженосец остался в свите Дегерра? – предположил Свен.

– Обязанность оруженосца – всегда сопровождать своего господина.

– Возможно, этот рыцарь со своим оруженосцем принадлежал к свите леди Арианы, – сухо ответил Свен. – Немногим из ее рыцарей удалось уцелеть.

– А те, что уцелели, не отличались хорошими манерами, – ввернул Саймон. – Они бросили Ариану и ее служанку во дворе Блэкторна и помчались прочь, не медля ни минуты.

– Наверное, они не очень-то хотели присутствовать при вскрытии сундуков с приданым, – вежливо заметил Свен.

Саймон прохрипел какое-то сарацинское проклятие, и Свен покосился на него.

Кот раздраженно махнул хвостом под носом у Саймона, напоминая ему, что он должен ублажать Его кошачье величество.

– Да, наверное, так и есть, – промолвил Саймон. – Жаль, а то я не прочь побеседовать с ними на эту животрепещущую тему.

– Вот тебе и представилась такая возможность, – произнес Свен, указывая на рыцаря, остановившего коня у моста. – Посмотри на этого дюжего молодца верхом на боевом коне. Ты можешь вызвать его на поединок и махать мечом, пока не надоест.

– Пустая трата времени.

– Поединок? – удивленно переспросил Свен.

– Да нет, вызывать на бой этого неуклюжего верзилу. Я по опыту знаю, что ум и сила редко соседствуют друг с другом – исключение составляет разве что мой брат.

– Твой разум даже быстрее, чем у Волка Глендруидов.

– Но я не могу похвастаться его силой.

– Ну да, конечно, всем бы рыцарям быть такого хрупкого сложения, – насмешливо согласился Свен.

Саймон усмехнулся. Он был ненамного ниже Доминика и хорошо это знал.

– Я поприветствую этого рыцаря? – спросил Свен.

– Нет, мы сделаем это вместе.

Свен взглянул на Саймона светло-голубыми, почти белесыми глазами. Саймон, не переставая, ласково поглаживал кота, но его ясные черные глаза были прикованы к подъезжающему рыцарю.

– Запомни его, запомни хорошенько, – негромко произнес Саймон, так, чтобы его слышал только Свен. – При необходимости ты должен опознать его в темноте за пятьдесят ярдов.

– Слушаю, сэр.

– И, Свен, вот еще что…

– Да, сэр?

– Если мы впустим его в замок, будь его тенью и всегда ходи за ним по пятам.

– Почему ты так встревожен? – тихо спросил Свен. – Что ты заметил такого, чего я не вижу?

– Ничего особенного. Просто у меня странное предчувствие.

Свен мягко рассмеялся.

– Предчувствие, говоришь? Я предупреждал тебя, Саймон.

– О чем?

– О том, что случается, когда живешь с ведьмой. Поначалу за тобой начинают бегать всякие подозрительные твари, вроде этого кота, который нежится у тебя на шее. Потом появляются нехорошие «предчувствия». А вскоре ты и сам угаснешь, как свечка.

– Что за вздор ты тут городишь! Прямо ушат…

Внезапно Саймон резко оборвал начатую фразу, ибо она в точности повторяла слова Арианы, которыми она определила любовь: «Это просто ушат помоев».

Мрачная усмешка искривила его губы. Он сомневался, что Ариана испытывала те же чувства к мужчине, которому она отдала свою невинность.

«Он женился на другой, Ариана, и предал тебя? И ты раскрыла ему свое нетронутое лоно во имя лжи, называемой любовью?»

Саймон с усилием заставил себя сосредоточить свое внимание на всаднике, который уже проявлял нетерпение, – время шло, а его до сих пор еще не встретили хозяева замка.

– Не открывай главные ворота, пока я не подам знак, – произнес Саймон, обращаясь к привратнику Гарри, который стоял неподалеку в ожидании приказаний. – И после моего сигнала открой только одну створку: это же всего один рыцарь.

– Хотелось бы верить, – пробормотал Свен.

– Слушаю, сэр! – отозвался Гарри.

– Если мы позволим ему войти, – негромко сказал Свен, – то скоро сможем убедиться, как мало у нас преданных рыцарей.

– А если мы его не впустим, то оскорбим моего тестя.

Свен хмыкнул.

– Пойдем же, поприветствуем его, – сказал Саймон, увлекая за собой Свена. – Лучше сносить выходки одного черта, чем отправляться в ад за другим.

Свен расхохотался и поспешил вслед за Саймоном чсоез открытую калитку. Они перешли мост, держась плечом к плечу, и направились к ожидающему их рыцарю, чья кольчуга сверкала в лучах заката.

Кот продолжал спокойно сидеть на плече у Саймона, глядя перед собой загадочными желтыми глазами. Несмотря на то что рука Саймона уже больше не ласкала его, а лежала на рукояти меча, он не выказывал никакого неудовольствия. Просто смотрел не мигая, с хищным любопытством на незнакомого рыцаря, – Как твое имя, незнакомец? – громко спросил Саймон, остановившись посреди моста через ров.

В его голосе звучала только холодная любезность. Он бы предпочел, чтобы незнакомцы не появлялись в Блэкторне, пока у Доминика не будет больше обученных воинов.

– Джеффри Красавец, вассал барона Дегерра, – ответил высокий рыцарь и любезно осклабился. Его широкая ухмылка была видна даже с другого конца моста. – А это и есть легендарный Блэкторн, замок Волка Глендруидов?

Восхищение в голосе Джеффри могло бы обезоружить любого, но только не Свена. Он пропустил комплимент мимо ушей – лесть была обычным оружием лазутчиков, подосланных в стан врага.

Саймон же не принял эту лесть в расчет, так как Джеффри ему все больше не нравился. Почему – он и сам не знал. Он только чувствовал тревогу так же ясно, как и то, что кот больше не мурлыкал у него на плече.

– Да, это замок Блэкторн, а я – Саймон, брат Доминика Ле Сабра. Этот человек рядом со мной – Свен, достойный рыцарь.

– Для меня большая честь приветствовать вас, – произнес Джеффри.

– Твой господин далеко отсюда? – спросил Саймон.

– Не уверен.

– Сколько человек в его свите? Мы должны дать знать на кухню, сокольничим и ловчим, сколько нам заготовить провизии для гостей.

– Этого я тоже не знаю, сэр, – возразил Джеффри.

С этими словами он устало провел рукой по лицу.

– Простите мне мою неосведомленность, – тяжело произнес он. – Я был в свите леди Арианы и сопровождал ее по пути из Нормандии. Там эта болезнь…

– Мы слышали об этом, – коротко заметил Саймон.

– Я только недавно пришел в себя, – добавил Джеффри. – И сразу же отправился к вашему замку. Я так спешил, что дважды чуть было не заблудился.

– Неужели?

– Да, сперва я четыре дня следовал за одним купцом и его караваном, который направлялся на север Англии. Или, может быть, дней пять или шесть… Я не помню, возможно, он и ехал не на север…

Свен и Саймон обменялись быстрыми взглядами.

Джеффри встряхнул головой, будто очнувшись.

– Простите меня, благородные господа. Эта проклятая хвороба совсем меня доконала. Я даже сейчас еще чувствую слабость. Какая удача, что я нашел приют под гостеприимной крышей Блэкторна!

Свен и Саймон снова многозначительно посмотрели друг на друга.

– А леди Ариана здесь, в замке? – спросил Джеффри, видя, что Саймон продолжает молчать. – Она может за меня поручиться – мы ведь с ней давние друзья.

Улыбка, промелькнувшая на губах Джеффри при слове «друзья», не пробудила в Саймоне ответных теплых чувств к незнакомому рыцарю.

Но, с другой стороны, было бы неразумно оскорблять барона Дегерра, отказывая в гостеприимстве его рыцарю, который к тому же совсем недавно оправился от тяжелой болезни. Хотя Саймон с превеликим удовольствием повернулся бы спиной к вассалу Дегерра, он слишком хорошо понимал, что Доминик был сейчас уязвим, как никогда.

«Поэтому-то я и заменил Дункана у алтаря.

Мной двигало чувство долга, а не страсть».

Но Саймон знал, что это только часть правды – и самая малая. Еще когда Ариана была обручена с Дунканом, Саймон желал ее так, что просыпался ночью весь в поту, горя от возбуждения и стиснув зубы, пытаясь подавить стон неутоленного желания.

До сих пор.

Саймон неожиданно обернулся и подал знак привратнику открыть ворота.

– Благодарю тебя, любезный рыцарь, – произнес Джеффри, направляя лошадь к мосту. – Барон будет весьма доволен, что вы оказываете мне гостеприимство – он любит меня, как собственного сына.

Когда подковы жеребца тяжело застучали по деревянному мосту, Свен незаметно щелкнул Саймона по руке – это был их давний условный знак еще с той поры, когда они вместе под покровом ночи выслеживали сарацин.

– Саймон, – тихо произнес Свен, – взгляни в сторону плотины.

Саймон слегка прищурил глаза против заходящего солнца и заметил женскую фигурку, быстро направлявшуюся к замку по заброшенной тропинке. Ему достаточно было одного беглого взгляда, чтобы узнать легкую, плавную походку своей жены.

– Ариана… – еле слышно пробормотал Саймон.

– Травы растут совсем в другой стороне.

– Я знаю.

Конюший поспешил навстречу Джеффри, чтобы принять у него лошадь, но тот не обратил на него внимания – он тоже заметил девушку, приближающуюся к мосту.

– Ариана! – воскликнул Джеффри, прямо-таки светясь от радости. – Наконец-то!

Он мощным прыжком соскочил с лошади, улыбаясь, как ребенок, которому неожиданно дали сладкий пирожок. Только встретив суровый взгляд Саймона, Джеффри, казалось, вспомнил, что Ариана замужем.

За Саймоном.

– О, простите меня, – извиняющимся тоном проговорил Джеффри, смахнув с лица радостную ухмылку. – Должен вам признаться по секрету: я приехал сюда из-за Арианы, а не в поисках барона Дегерра. Я скучал по ней, как по теплому солнцу студеной зимой.

– Как романтично, – снисходительно заметил Саймон. – Но тогда почему ты не отправился прямо в Стоунринг? Ведь владения Дункана из Максвелла находятся именно там.

Джеффри побледнел как полотно.

– Но… хм… – Джеффри, тщетно пытаясь подобрать слова, откашлялся, потом начал снова: – Тот купец, с которым я путешествовал, сказал мне, что Ариана вышла замуж за другого рыцаря, поскольку Дункана околдовала ведьма.

– Да, и так говорят, – коротко согласился Саймон.

– Но ты ведь точно это знаешь, – возразил Джеффри.

– Почему ты так решил?

– Если ты брат Волка Глендруидов, то ты и есть тот рыцарь, что женился на Ариане!

– Однако тебе попался весьма сведущий купец, – насмешливо бросил Саймон.

– Примите мои поздравления, сэр, – любезно промолвил Джеффри.

– Можешь забрать их обратно.

– Немногим мужчинам выпадает на долю такое счастье – взять в жены красивую, богатую девушку, которая к тому же страстная, как нимфа, – произнес Джеффри, не обращая внимания на холодность Саймона. – Клянусь Богом, меня удивляет, как ты вообще можешь стоять на ногах после ночи, проведенной на…

Джеффри с наигранным смущением умолк, как бы внезапно осознав, что означают его слова. Он кашлянул, пожал плечами и взглянул на Саймона с глупой ухмылкой.

– Я доволен своей женой, – ровно произнес Саймон.

– Ну да, это же и я сказал трактирщику в одном селении, когда тот стал рассказывать об этом союзе без любви, заключенном столь поспешно, – с подкупающей искренностью поддакнул Джеффри. – У Арианы распутная натура – девушка, подобная ей, не сможет отказать мужу в супружеских ласках.

Хотя на лице Саймона не дрогнул ни один мускул в ответ на эти наглые слова, Свен мысленно стал прикидывать, сколько полотна потребуется на саван для Джеффри.

– Конечно, – доверительно продолжал Джеффри, – если только Ариана не тоскует но своему первому любовнику – возможно, поэтому она не позволяет другому войти в ее уютное маленькое… хм… гнездышко.

– По-моему, даже сороки не так болтливы, как этот пустозвон, – небрежно заметил Свен. – И они гораздо симпатичнее.

– Ну, это излечимо, – спокойно возразил Саймон. – Я имею в виду болтливость. Что касается лица – тут ему ни один смертный не поможет.

– Неужели я оскорбил тебя? – с наигранным удивлением спросил Джеффри Саймона. – Черт возьми, какой ты чувствительный! Ну да, конечно, неприятно, когда тебе наступают на больную мозоль – как я мог об этом забыть!

Саймон улыбнулся одними губами.

– Поверь, я совсем не хотел тебя оскорбить, – небрежно продолжал Джеффри. – Если тебя раздражают мои неуклюжие комплименты в адрес твоей страстной супруги, я, так и быть, буду более осторожен в своих похвалах.

Свен повел глазами в сторону Саймона, ожидая только знака, чтобы скрутить рыцаря, чьи льстивые комплименты были хуже самых грубых оскорблений, которые Саймон когда-либо выслушивал.

Но рука Саймона незаметно предостерегающе коснулась меча Свена.

– Добрый вечер, Ариана, – произнес Саймон, глядя мимо Джеффри. – Как тебе понравилось в саду?

– А, моя милашка, – воскликнул Джеффри, живо обернувшись. – Если бы ты только знала, как я скучал по твоим страстным объятиям – ты меня прямо околдовала. Без тебя я зачахну, как цветок без солнца.

– Вот было бы славно, – бросила Ариана. – Тогда я заперлась бы в своей комнате, чтобы ускорить твою безрадостную кончину.

С этими словами она быстро прошла мимо рыцаря и встала рядом с Саймоном и Свеном.

– Я бы обиделся, не знай я твое горячее сердечко, – ухмыльнулся Джеффри. – Ну, после свадьбы девушка становится более осторожной, да еще в присутствии супруга. Не так ли, моя милашка?

– Я ходила к реке – поиграть на арфе, – сказала Ариана Саймону, не обращая внимания на Джеффри.

– А, тогда все понятно, – протянул Джеффри, указывая на сухие листья и колючки, прилипшие к ее плащу. – Как неосторожно с твоей стороны, – вполголоса добавил он. – Твой ревнивый муж подумает, что ты валялась на траве, забавляясь со своим любовником.

Ариана побелела как полотно и в ужасе взглянула на Саймона. Выражение его лица заставило ее похолодеть от страха.

Она еще ни разу не видела, чтобы Саймон был так взбешен.

И вместе с тем так неприступен.

– Саймон не станет подозревать меня по пустякам – им движет здравый смысл, а не чувства, – еле слышно промолвила Ариана.

– Тебе лучше знать, – серьезно возразил Джеффри. – А то можно было бы подумать, что поступками твоего мужа движет обыкновенная трусость, а не хваленый здравый смысл.

Свен пробормотал что-то на резком северном наречии.

– Этот любезный рыцарь утверждает, что он пользуется особым расположением твоего отца, – холодно произнес Саймон, обращаясь к Ариане. – Это так?

– Да, это так, – ответила Ариана, не пытаясь скрыть горечи, прозвучавшей в ее голосе.

– И твой отец крепко к нему привязан?

– Он в нем души не чает.

– Жаль, – промолвил Саймон, – а то бы я с гораздо большим удовольствием швырнул его в загон к свиньям, чем стал потчевать свининой за ужином.

– Это что, оскорбление? – надменно спросил Джеффри.

– Ни в коей мере. Зачем же здравомыслящему человеку оскорблять такого господина, как ты, о достойнейший вассал барона Дегерра? – возразил Саймон.

– Ты спрашиваешь почему? Да потому, что ты подозреваешь, что твоя жена в меня влюблена! И ты…

– Замолчи! – хрипло выкрикнула Ариана.

– …думаешь, что я завоевал невинность твоей жены в любовной битве. Ты подозреваешь…

С уст Арианы вместе с именем Джеффри сорвалось яростное проклятие.

– …что твоя жена холодна с тобой, – ехидно продолжал Джеффри, не обращая внимания на попытки Арианы прервать его, – потому что она не хочет быть с другим мужчиной, после того как познала меня!

Во дворе воцарилась мертвая тишина.

Только твердая рука Саймона, крепко сжавшая ее запястья, помешала Ариане вцепиться в ухмыляющуюся физиономию Джеффри. Ариана попыталась вырваться, но тут же поняла, что это ей не удастся.

Как не удастся исправить то, что уже произошло.

– Если ты и вправду был первым любовником моей жены, – ровно проговорил Саймон, – то это просто чудо, что она не прокляла весь род мужской и не постриглась в монахини.

Прежде чем Джеффри открыл рот, Саймон повернулся к Свену.

– Проведи нашего гостя в конюшню, – сказал он. – Он может там расположиться на ночлег вместе со своим конем.

– Слушаю, сэр, – произнес Свен. – Прошу, – добавил он, обращаясь к Джеффри.

Тот попытался что-то возразить по поводу более чем скромных покоев, но Свен оборвал его на полуслове.

– Поспеши, – коротко заметил он. – У нас столько рыцарей, что сеновал уже занят.

Джеффри потоптался в нерешительности, затем пожал плечами и направился вслед за Свеном.

Ариана глубоко перевела дух, потом подняла глаза на Саймона: ей хотелось объяснить, что Джеффри оболгал ее и затронул ее честь и честь Саймона.

Но как только она взглянула в черные глаза своего мужа, горевшие гневным огнем, все слова, которые она хотела сказать, замерли у нее на устах.

– Слушай меня, – холодно произнес Саймон. – Слушай внимательно. То, что произошло до того, как ты обвенчалась со мной, уже не исправить. Но если ты изменила мне…

– Джеффри лжет! Все было совсем не так!

– …беги отсюда сейчас же, пока я обо всем не узнал. Иначе я настигну тебя, и тогда гореть нам обоим в аду! Ты поняла меня, моя дражайшая супруга?

Ариана хотела что-то сказать, но у нее пересохло в горле – она сумела произнести только имя Саймона.

– Я вижу, ты меня поняла, – заметил он.

Внезапно Саймон отпустил ее руки. Ариана прерывисто вздохнула: она вдруг почувствовала, что за его холодной яростью скрывается что-то другое, более страшное, чем гнев. То, что и ей довелось испытать – разъедающий душу яд предательства.

– Саймон, – произнесла Ариана, шагнув к нему.

– Зашнуруй сначала свой корсаж, – коротко прервал ее Саймон, отстраняясь от ее прикосновения. – Не то дашь еще большую пищу сплетням – и так уже все вокруг хихикают и перемывают тебе кости.

Ариана глянула вниз – из-под плаща болтались концы серебристых тесемок. Краска стыда залила ее бледные щеки – корсаж был почти расшнурован.

– Это не то, о чем ты думаешь! – горячо возразила она.

– Я думаю только о том, что на твое счастье Волку Глендруидов нужен мир, а не война, а я превыше всего ценю волю моего брата.

– У меня разболелась рана, – сказала Ариапа. – Я расшнуровала платье, чтобы посмотреть, не раскрылась ли она снова!

– А голова у тебя тоже разболелась? – спросил Саймон обманчиво мягким тоном.

– Голова? – недоуменно повторила Ариана.

– Вот именно, голова, – произнес Саймон, отворачиваясь от нее с ледяным безразличием и направляясь к замку. – Посмотри на себя – твои волосы в еще большем беспорядке, чем платье.