Текст книги "Ист-Линн"

Глава V
Депутат в члены парламента

Наступала весна. Сирень была уже в цвету, деревья и кустарники покрылись зеленью. Карлайль был счастлив – он получил предложение представлять Вест-Линн в парламенте. Это очень его обрадовало, так как он желал быть полезным обществу.

Был прекрасный вечер; Барбара сидела в гостиной Ист-Линна, с нетерпением дожидаясь возвращения мужа. Услышав шаги Арчибальда, она побежала к нему навстречу.

– Что вам от меня нужно? – спросил он шутливым тоном.

– Я хочу, чтобы вы меня поцеловали, – кокетливо произнесла молодая женщина, – но если вы строите из себя такого чопорного джентльмена, сэр, то я лишаю вас этого удовольствия на целую неделю.

– В самом деле? – продолжал Карлайль, смеясь. – Вот уж не знаю, кто больше от этого пострадает!

– Что вы хотите сказать, сэр? Разве для вас это не наказание? Разве вы меня больше не любите?

– Вот мой ответ, – произнес Карлайль, прижимая Барбару к своей груди и осыпая ее личико поцелуями.

Леди Изабелла, немая свидетельница этой нежной сцены, вся дрожала от ревности. Боясь выдать себя, она поспешила выйти из комнаты.

– Барбара, – воскликнул Карлайль, – хотела ли бы ты проводить несколько месяцев в году в Лондоне?

– Я не понимаю тебя, мой друг. Надеюсь, ты не собираешься поселиться в Лондоне?

– Напротив, собираюсь. Сегодня утром мне сделали одно предложение.

– Какое же?

– Быть членом парламента в качестве представителя от Вест-Линна.

– Ах, мой друг, как я рада! Как я горжусь тобой! Да, ты заслуживаешь этой чести, Арчибальд.

С этими словами Барбара кинулась ему на шею, как ребенок, и крепко целовала его. Тут в передней раздались громкие шаги. Кто мог появиться в этой час? Не кто иной, как мисс Корни, со сжатыми губами и высокомерным взором.

Корнелия видела своего брата, бегущего по улице в сопровождении местных судей; но она совершенно напрасно стучала и барабанила в окно, стараясь обратить на себя его внимание. Наконец Дилл, последним покинувший контору, заметил мисс Карлайль и, догадавшись, что она знаками просит его зайти, поспешил к ней. Между ними произошел следующий разговор.

– Что это за толпа народа, мистер Дилл?

– Это депутация, мисс.

– Какая депутация?

– Депутация от города. Мистеру Арчибальду Карлайлю предложили стать членом парламента, дорогая мисс.

– Надеюсь, Арчибальд выпроводил их, как они того заслуживали.

– Он обещал дать им ответ завтра утром.

– Что? – воскликнула разгневанная мисс Корни. – Уж не намекаете ли вы, что он примет это предложение?

– А почему бы и нет, мисс Карлайль? Это очень большая честь, которой мой хозяин достоин во всех отношениях; это, так сказать, возвысит его надо всеми нами.

– Если ему так нужно повышение, то пусть сделается флюгером на крыше своего дома и вертится в разные стороны.

С этими словами мисс Корни быстро вышла из комнаты, сбежала по лестнице, ведущей в ее уборную, надела шляпку, схватила первую попавшуюся под руку шаль и устремилась в Ист-Линн.

– Где Арчибальд? – грозно спросила она, заметив Барбару.

– Он здесь. Что случилось?

Карлайль, услышав голос сестры, вышел к ней навстречу.

– Мне сказали, будто ты подумываешь стать членом нижней палаты в качестве представителя от Вест-Линна! – заявила Корнелия.

– Да, мне сделали такое предложение.

– Я желаю знать, отказался ли ты?

– Напротив, я намерен согласиться.

– А подумал ли ты о расходах, которые тебе предстоят?

– Да, я обо всем подумал. Расходы предстоят самые незначительные, всего лишь несколько сотен фунтов, – заметил он добродушно.

– В таком случае ты откажешься от своей профессии? – продолжала она с негодованием.

– Вовсе нет, Корнелия; Дилл станет во главе конторы.

Мисс Карлайль, вне себя от гнева, быстро повернулась к Барбаре:

– Это вы надоумили его, сударыня?

– Нет, – ответила Барбара, – он решил принять это предложение еще прежде, чем посоветовался со мной. Во всяком случае, я одобряю его решение, – прибавила она.

– В самом деле? Так позвольте же мне вас поздравить и позавидовать печальной жизни, которую вы будете вести в одиночестве.

– Но я не имею ни малейшего намерения оставаться здесь, – возразила Барбара, подходя ближе к Карлайлю. – Он берет меня с собой.

Возмущенная донельзя Корнелия окинула своего брата и Барбару негодующим взором.

– Так это дело уже решенное?

Арчибальд ответил утвердительно, и мисс Карлайль, не произнося больше ни слова, собралась уйти, но прежде перевязала ленты на своей шляпе, скомкав их дрожащими пальцами, отчего получился самый безобразный бант в мире.

– Ты не должна уходить от нас вот так, Корнелия, – заметил ей брат, – останься и пообедай с нами.

– Благодарю вас, кушайте себе на здоровье, а я сыта, – проговорила Корнелия с разгневанным видом. – Дожить до того, чтобы увидеть, как сын моего отца пренебрегает своей профессией! И ради чего?..

С этими словами она торопливо вышла из замка и направилась к себе.

Через три дня во всех местных газетах напечатали объявление о том, что Карлайль выбран представителем Вест-Линна, и на всех стенах городка было написано крупными буквами: «Да здравствует Карлайль! Мы все за Карлайля!»

Глава VI
Сэр Фрэнсис Левисон у себя дома

Сэр Фрэнсис Левисон был самым ярым последователем тори и вдруг перешел в ряды оппозиции, став ревностным радикалом. Узнав об этом превращении, друзья его крайне изумились; со всех сторон слышался вопрос: что могло побудить его так быстро изменить убеждениям своих предков? Между тем причина была самая простая. Денежные обстоятельства сэра Фрэнсиса Левисона крайне расстроились, и, чтобы поправить их, он прибегнул к единственному средству, то есть отрекся от своих политических убеждений – если только он когда-нибудь их имел – и польстил радикалам в надежде занять у них какое-нибудь выгодное местечко.

Едва получив наследство от сэра Питера, он начал вести самую беспорядочную жизнь. Он взял в жены сестру той самой Бланш Чаллонер, с которой поступил бессердечно, подавая ей напрасные надежды. Женитьба эта только ускорила его крах, потому как с тех пор он стал жить на широкую ногу, предаваясь всевозможным развлечениям, играм и попойкам. У него ничего не осталось, кроме долгов, и так как он не пользовался уважением соседей, то никто не изъявлял желания выручить его из беды. Такое безвыходное положение и внушило ему мысль устроиться в качестве секретаря при одном богатом лорде. Благодаря родственным связям с семейством этого последнего и участию в делах парламента ему удалось получить желаемое место.

В одно прекрасное солнечное утро в одном из аристократических кварталов Лондона, в великолепной гостиной, сидела молодая белокурая женщина с голубыми глазами и нежным цветом лица. Она сидела с опущенной головой, пребывая в глубокой печали. Это была леди Левисон. Уже три года ее судьба была связана с судьбой Фрэнсиса Левисона, и любовь, которую она некогда чувствовала к этому человеку, сменилась ужасом и презрением.

Двухлетний мальчуган, их единственный ребенок, весело резвился в этой же самой комнате. Но мать, казалось, не обращала на него ни малейшего внимания. Вдруг дверь с шумом распахнулась, и молодая женщина, увидев перед собой сэра Фрэнсиса Левисона, гордо выпрямилась.

– Мне нужны деньги, – обратилась она к мужу, бросив на него яростный взгляд.

– В самом деле? – отозвался Левисон. – И что же? Мне они также нужны.

– Я вчера говорила вам и сегодня повторяю: мне нужны деньги!..

– Вечно одна и та же песня! – холодно произнес муж. – Разве я могу сделать невозможное? Ты точно с таким же успехом можешь требовать у меня денег, как у этого мальчугана.

– У этого мальчугана! – в бешенстве воскликнула женщина. – Зачем только Бог дал ему такого отца?!

Левисон, до сих пор отвечавший довольно сдержанно на замечания своей супруги, готов был в свою очередь разразиться гневом, но, к счастью, в эту минуту в комнату вошел слуга.

– Извините, сударь, – сказал он, – но пришел этот Броун…

– Слышать о нем не хочу! – в ужасе перебил слугу сэр Фрэнсис. – Не впускай его.

– Мы с трудом отделались от него, – продолжал слуга, – но во время нашего пререкания с ним в комнату ворвался мистер Мередит; он прошел в вашу библиотеку и поклялся, что не выйдет оттуда, не повидавшись с вами.

Черты Левисона исказились. Он выбежал из гостиной.

Вот уже целых три дня сэр Фрэнсис Левисон приказывал своим слугам не пускать никого в дом. Слуги уверяли посетителей, что их хозяин опасно болен; это обстоятельство вскоре сделалось известным всем, кто имел с Левисоном какие-нибудь дела. Бесчисленные кредиторы отлично поняли, что за этим предлогом скрывалось желание спастись от их назойливого преследования.

– Клянусь честью! – воскликнул мистер Мередит, увидев Фрэнсиса в библиотеке. – Я уже думал, что вы чуть ли не при смерти. А у вас цветущий вид!..

– Мне несколько лучше, – пробормотал Фрэнсис, стараясь кашлянуть.

– Вы выбрали самое неудобное время болеть, – продолжал мистер Мередит, важный чиновник при министерстве, – в парламенте есть вакантное место.

– И что же?

– Что же? Мы рассчитываем на вас; предлагайте себя в кандидаты.

– Невозможно. Я должен выступить представителем Вест-Линна?

– Именно. И так как ваши владения соприкасаются с землей Вест-Линна, то вы имеете некоторые шансы.

– Я все-таки не могу принять это предложение, вы должны понять меня, Мередит.

– Подумайте хорошенько, Левисон. Речь идет о вашем будущем.

– Повторяю вам: это немыслимо.

– В таком случае я не отвечаю за последствия. Вы потеряете важнейший пост, и Торнтон станет нашим кандидатом.

Сэр Фрэнсис ничего не ответил; им овладело какое-то смутное чувство.

– Я понимаю, что вам не слишком приятно показываться в Вест-Линне, – продолжал мистер Меридит, – после того происшествия, в котором вы играли главную роль; но в настоящее время никто об этом не вспоминает. Ну, что вы на это скажете? Да или нет?

– Разве я один могу заявить притязание на вакантное место? – спросил Левисон.

– Нет, у вас есть противник.

– Кто именно?

– Карлайль.

– Карлайль? – удивился сэр Фрэнсис. – Но я не могу пойти против него.

– В таком случае мы пригласим Торнтона, – заявил Мередит.

– Право же, ваше предложение кажется мне смешным! Вест-Линн не захочет меня выбрать, если Карлайль в числе депутатов.

– Не бойтесь, мы имеем некоторые основания рассчитывать на успех. Ну, каково ваше решение?

– Хорошо, я согласен, – сказал Фрэнсис Левисон.

Через несколько минут он вышел из дома и направился в полицейское отделение, откуда послал начальнику полиции Вест-Линна депешу следующего содержания: «Известно ли вам, где Отуэй Бетель? Если в настоящую минуту его нет в Вест-Линне, то скоро ли он там появится?» Он дождался ответа, который заключал в себе следующие слова: «Отуэй Бетель уехал из Вест-Линна; думают, что он в Норвегии».

Вернувшись домой, Левисон зашел к жене и сообщил ей, что уезжает из Лондона на несколько дней.

– Если в вашем сердце осталась хоть капля чести, – воскликнула она, – то вы откажетесь от дерзкого замысла, который уже успел созреть в вашей голове! Я знаю, каковы ваши намерения, я знаю, что вы желаете оспаривать у мистера Карлайля место, на которое он имеет полное право и которого вы недостойны. Нужно быть слишком дерзким, слишком наглым, чтобы поступать таким образом!

– Замолчите! – гневно прикрикнул на нее сэр Фрэнсис.

– Нет, я не замолчу! Вы и так слишком долго заставляли меня молчать. Теперь я буду говорить и прежде всего скажу вам, что вы мне ненавистны. И день и ночь я молю Бога, чтобы он помог мне расторгнуть существующую между нами связь.

– В таком случае почему вы не уступили меня вашей сестре, Бланш? – заметил Левисон с усмешкой.

– Одумайтесь, пока еще не поздно! – воскликнула она. – Вы наносите мистеру Карлайлю сильное оскорбление.

– Какое вам дело до мистера Карлайля? Ведь вы его даже не знаете.

– Нет, я знаю его, по крайней мере по той репутации, которую он себе приобрел. Я знаю, что он обладает благородным сердцем, знаю, что он имеет множество горячо преданных ему друзей, и знаю, как велика разница между ним и вами.

– Потому-то мне и хочется помешать ему на выборах. Карлайль – мой противник, и это подстрекает меня. Я употреблю все зависящие от меня средства, чтобы только подставить ему ногу.

– Берегитесь, чтобы вам также не подставили ногу! Счастье не всегда благоприятствует злым.

Глава VII
Приключение с очками

Карлайль и Барбара сидели за завтраком, когда в столовую неожиданно вошел старый Дилл в сопровождении судьи Гэра, мистера Риппера и полковника Бетеля. Задыхаясь, все четверо заговорили разом, так что Карлайль с трудом мог ухватить смысл их бессвязных речей.

– Успокойтесь, друзья мои, – начал он весело. – Вы сообщаете мне, что объявился другой претендент на вакантное место. Так что же? Тем лучше! В этом нет ничего печального!

– Но, мистер Арчибальд, – произнес бедный Дилл чуть не со слезами на глазах, – вам еще неизвестно, кто этот претендент.

– Кто же он? – спросил Карлайль.

Наступила минута тягостного молчания. Гости посматривали друг на друга с некоторым колебанием: ни один из них не решался произнести имя соперника Карлайля. Наконец Дилл, поборов свою застенчивость, наклонился над его ухом и произнес:

– Это тот человек… Левисон!

Краска залила щеки Карлайля; Барбара склонила голову, но ее прелестные глаза метали молнии.

– Да, – подтвердил судья Гэр, – на стенах наклеены афиши гигантских размеров с надписью: «Да здравствует Левисон! Мы все за Левисона».

– Он, должно быть, сошел с ума, если осмелился заявлять здесь свои права, – добавил полковник Бетель.

– Он хотел оскорбить вас, – произнес мистер Риннер.

– Скажите лучше, оскорбить всех нас, – поправил его полковник.

– Мы больше чем когда-либо готовы поддерживать вас, Карлайль, – провозгласил судья Гэр.

Карлайль продолжал хранить молчание.

– В десять часов мы назначили заседание в гостинице «Оленья голова», – произнес он наконец, – тогда и потолкуем об этом вопросе.

– Разве он остановился не в этой гостинице? – спросил мистер Риннер.

– О, его оттуда выпроводили, – поспешил ответить старый Дилл.

Обменявшись еще несколькими фразами, друзья вышли, а Карлайль снова сел за стол, чтобы окончить завтрак. Барбара тихо подошла к нему и с нежностью произнесла:

– То, что ты сейчас услышал, Арчибальд, не заставит тебя поменять своих планов? Ты не уступишь место этому человеку?

– Не думаю, Барбара. Все, что я могу сделать, – это обращать на него столько же внимания, сколько обращаю на грязь, приставшую к моим сапогам.

– Да, – согласилась она, – ты тысячу раз прав.

При этих словах яркая краска залила щеки молодой женщины – чувство благородной гордости было удовлетворено.

Выйдя из дома, Карлайль встретил свою сестру, которая быстро шла ему навстречу.

– Ну что? – воскликнула она. – Знаешь новость?

– Да, Корнелия, знаю.

– Ага! Но, разумеется, ты не отступишься от своего? Видишь ли, сначала мне не понравилось твое решение, но теперь другое дело.

– Будь спокойна, Корнелия, я не имею ни малейшего намерения уступать ему свое место.

– В таком случае иди прямо своей дорогой, не обращая никакого внимания на этого человека. А теперь нужно приступить к делу: заручиться голосами, не скупиться на обещания…

– Ничего подобного я делать не буду, – покачал головой Карлайль.

– В таком случае я все возьму на себя и обещаю поставить в залу заседания на двадцать пять тысяч франков самого лучшего эля.

– Сделай одолжение, не компрометируй меня, Корнелия. Наши законы строго преследуют всякое взяточничество и развращение.

В этот день Барбара проводила своего мужа до самой решетки парка. На обратном пути она встретила миссис Вин, гулявшую с двумя старшими детьми.

– Какая вы красная, мама! – воскликнула маленькая Люси. – Что это с вами?

– Я очень взволнована и сердита! – ответила Барбара.

– Почему же?

– Потому что явился один человек, который оспаривает у твоего папы место в парламенте.

– Но ведь он имеет право, – вмешался Уильям. – Ведь это место открыто для всех?

– Это правда, но человек, о котором я говорю, не должен был заявлять своих притязаний, потому что это презренный, низкий и лживый человек.

– Как его зовут? – спросил Уильям.

– Сэр Фрэнсис Левисон.

Услышав это имя, гувернантка невольно вздрогнула; он закрыла лицо обеими руками, и из груди ее вырвался глухой крик.

– Что? Что с вами? – спросила Барбара.

– Ничего… ничего… – пробормотала несчастная женщина. – Легкая боль, и только!

Миссис Карлайль устремила проницательный взгляд на гувернантку. «Как это странно! – думала она про себя. – Быть может, она знает этого Фрэнсиса Левисона».

Но она не стала расспрашивать миссис Вин, и та продолжила свою прогулку. Дети резвились на лугу, а леди Изабелла следила за ними, как вдруг ее внимание привлекли две фигуры, быстро идущие ей навстречу. Изабелла вся затряслась, колени ее подогнулись, и она с трудом удержалась на ногах. Недалеко от нее стоял лорд Моунт-Сиверн со своим сыном, лордом Вэном.

Граф подошел к детям, поцеловал их, затем, остановившись перед леди Изабеллой, снял шляпу.

– Это миссис Вин, наша гувернантка, – произнесла Люси.

Миссис Вин ответила на поклон графа и быстро отвернулась.

– Ваш папа дома? – спросил лорд Моунт-Сиверн.

– Да, я думаю, он завтракает.

– А вы еще больше похорошели, мисс Люси, – произнес лорд Вэн, обнимая девочку одной рукой за талию. – Надеюсь, вы не позабыли своего обещания и сдержите слово.

– О да, конечно! – воскликнула девочка, смеясь.

– Миссис Вин, – пояснил лорд Вэн, – Люси обещала выйти за меня замуж, и я не желаю для себя другой невесты. Одним словом, мы уже давно любим друг друга.

Изабелла не знала, что ответить; сердце ее переполнилось горечью.

– Мисс Люси, я попрошу вас на минутку удалиться, – продолжал молодой человек, – мне надо поговорить наедине с миссис Вин.

Люси быстро убежала.

– Вы, конечно, знаете о несчастье, происшедшем в нашей семье, миссис Вин, – начал лорд Вэн. – Удивляюсь, как это Карлайль не убил этого презренного негодяя Левисона. Он должен был всадить пулю в сердце этого неблагодарного человека, если только оно у него есть, или просто раздавить его, как ничтожного червя. И он еще осмелился стать Карлайлю поперек дороги!.. Несколько лет назад я жалел, что был слишком юн и не имел права раскроить ему череп. Видели вы когда-нибудь леди Изабеллу?

– Да… нет… да… – пробормотала едва внятно несчастная женщина.

– Это была мать Люси, – продолжал благородный юноша с воодушевлением. – Я любил эту женщину и теперь люблю ее дочь, потому что она на нее похожа. Где же вы познакомились с леди Изабеллой? Вы встречались с ней здесь, в замке?

– Нет, я знаю ее… только по слухам.

– Ах! Так вы никогда не видели ее? Очень жаль. Но скажите, пожалуйста, – воскликнул лорд Вэн, продолжая горячиться, – неужели Карлайль не убьет этого презренного Левисона?

– Право, не знаю, – пробормотала леди Изабелла, – я не вмешиваюсь в это дело.

С этими словами она отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство, и ускорила шаг.

В тот же день после обеда миссис Карлайль попросила гувернантку поехать вместе с ней и Люси в Вест-Линн, где она намеревалась сделать некоторые покупки. Несмотря на то что леди Изабелла страшно боялась встретить сэра Фрэнсиса Левисона, она все-таки согласилась исполнить желание Барбары. Итак, они втроем отправились в город. Когда они доехали до владений судьи Гэра, им встретилась мисс Карлайль.

– Вашей матери опять нездоровится, Барбара, – сказала она.

– В самом деле? В таком случае я навещу ее.

– А все из-за этих глупых снов… Измучил ее негодный Ричард…

– Я постараюсь успокоить ее, – ответила Барбара. – Миссис Вин может заехать к вам, если вы позволите, и подождет меня у вас.

Барбара исчезла и увела за собой маленькую Люси. Корнелия и леди Изабелла вдвоем направились по дороге в город. Вдруг на повороте в одну из аллей порывистый ветер сорвал с леди Изабеллы вуаль. Она хотела поднять ее и, желая прикрыть лицо руками, поспешно поднесла их к лицу, но тут – о ужас! – зеленые очки, те самые очки, с которыми она никогда не расставалась, упали на землю и разбились вдребезги.

Несчастная поникла головой, дрожа всем телом. Что ей оставалось делать? Она не могла закрыться даже вуалью, потому что ветер унес ее на другую сторону дороги.

– Боже милосердый! Какое поразительное сходство! – воскликнула Корнелия, пристально всматриваясь в лицо гувернантки.

Леди Изабелла притворилась, что ничего не поняла или, скорее, что ничего не слышала. Но тут она увидела вдали человека, одно имя которого заставляло ее содрогаться от ужаса… это был сэр Фрэнсис Левисон! Неужели он узнает ее?..