Текст книги "Кольцо Пяти Драконов"

15
Тигпен

Перед Рианой возникла серьезная проблема: Припрыгнуть ли одна Миина ведает куда. Она ничего не знала о действующих здесь законах энергии. Жилы энергии пульсировали, как паутина, во всех направлениях. Вряд ли она смогла бы взобраться по жиле и Припрыгнуть куда-нибудь подальше отсюда. Насколько она могла судить, никакого “подальше” здесь не было.

Риана с ужасом смотрела, как, разыскивая ее, Пэфорос возникает то в одном, то в другом месте. Если бы она подольше понаблюдала за ним, то, может, смогла бы понять его способ перемещения. Однако как внимательно она ни приглядывалась, не сумела даже представить, каким образом он перемещается.

Он еще не увидел ее, но подходил все ближе. Пройдет немного времени – хотя Времени, как его измеряли в'орнны и кундалиане, здесь не существовало, – и он ее заметит. Что же делать?

Серебристая вспышка, подобная ряби на озере, заставила Риану повернуть голову. К своему удивлению, она увидела гэрорела, который кружил у нее над головой по дороге к Ледяным пещерам. Птица мерцала, то появляясь, то исчезая, двигаясь вперед на широко распростертых крыльях; когти растопырены, клюв открыт. Гэрорел не летел, даже не шевелился; просто то возникал, то пропадал. Вот появился снова и остался, по-прежнему подобный статуе, вырезанной из тигрового глаза. Под взглядом оцепеневшей Рианы гэрорел трансформировался в величественного зеленого Дракона: огромные блестящие крылья изогнуты дугой, золотые глаза смотрят прямо в душу.

– Сеелин, – выдохнула Риана, хотя звуки в этом мире не распространялись.

Дракон вроде бы не шевелился и в то же время стал ближе к Риане. Он исчез, появился, опять исчез. Когда возник вновь, то был так близко, что Риана попятилась бы, если бы смогла.

Идем,раздался в голове Рианы голос Сеелин. Оставаться здесь небезопасно.

Иллюзия? Галлюцинация? Сон?

Сеелин исчезла. Риана продолжала таращиться туда, где только что был Дракон.

Через мгновение Сеелин появилась снова.

Идем же. Пэфорос почуял меня и приближается.

Но как? Объясни.

Как? Так же, как ты оказалась здесь.

Я не знаю здешних законов.

Используй энергетические сети, которые видишь вокруг. Вот так.

Дракон растворился в паутине и тут же появился вновь.

Мы путешествуем, преобразуясь из одного энергетического состояния в другое. Здесь все преходяще. Твои мысли по-прежнему статичны, перемещаются в пределах искусственных связей Времени и Пространства. Откажись от старого мышления. Перемещайся Вовне– и увидишь.

Риана протянула руку. Пальцы попытались ухватиться за нить паутины, но прошли прямо сквозь нее.

Пэфорос был почти рядом. Сеелин исчезла.

Риана снова ухватилась за энергетическую сеть, и та рассеялась.

Риана подумала о словах Дракона. На этот раз она оставила руку внутри нити. И почувствовала, что тает. Она начала сопротивляться – и услышала пение силовых ручьев. Мелодия струилась сквозь нее, и теперь она расслышала все оттенки, созвучия, рулады, потому что сама стала частью песни. Энергетическая паутина состояла из силовых ручьев, которые она чувствовала в доме Бартты и в монастыре.

Растворяясь, Риана скользнула в ручей как раз в тот миг, когда Пэфорос появился рядом. Внутри паутины, преобразуясь из одного состояния энергии в другое, она почувствовала присутствие Дракона. Казалось, будто воплощение Перемены все время где-то впереди. Сеелин дергала ее, тащила. Став частью энергетической паутины, Риана везде видела постоянное движение: ионы, электроны, фотоны и прочие субатомные частицы, которых она не могла распознать, текли вокруг нее, над ней, под ней, сквозь нее, изменяясь из положительных в отрицательные и обратно в бесконечном танце жизни.

Отчаянно Припрыгнув, Риана вернулась в подземную темницу. Теперь она ощущала узы Времени и Пространства, как другие ощущали бы избыток тяготения. Бесконечность сменилась конечным миром, в котором она родилась. Цветовая гамма казалась болезненно искаженной без инфракрасных и ультрафиолетовых полос, уходящих в бесконечность.

Риана согнулась пополам, ее вырвало. Упала на колени, когда ее настигла волна головокружения, ухватилась за стену. Под ногами развергся бездонный колодец...

Она задыхалась, лежа на усыпанном камнями полу круглой пещеры, на глазах выступили слезы. Дыхание было затруднено, на теле выступил липкий пот. Она чувствовала себя отравленной. Закрыла глаза, но так оказалось только хуже. Она знала, что самодельный факел почти погас, знала, что надо найти другую деревяшку, но смерть ползла через нее, как пробковый червь.

Ее снова затошнило. Застонав, Риана повернулась на бок, свернулась клубком – и встретилась с чьим-то пристальным взглядом.

– Не подходи! – предупредила она. Нащупала упавший факел, подобрала его и помахала перед собой.

Существо сидело и невозмутимо ждало чего-то.

Оно было примерно вдвое больше ледяного зайца, с шестью ногами, длинным пушистым хвостом и густым полосатым мехом. Сужающаяся черная морда, зеленые глаза и плоские треугольные уши.

– Ты кто, Н'Лууура тебя побери? – спросила Риана.

– Тигпен, – произнесло существо, склонив голову набок. – А что такое Н'Лууура?

На улицах Аксис Тэра выл ветер. Здесь, в северной части города, широких кундалианских проспектов было мало. Когда месагггунам отвели этот район, они обнаружили, что предоставленное жилье не соответствует количеству людей. В результате ширину улиц уменьшили наполовину, чтобы устроить больше жилищ, которые теперь тыкались друг в друга, как выводок котят у сосков матери.

Джийан тяжело было видеть, как равнодушно чужаки преобразуют красоту в уродство. Одно дело, когда города оккупированы, совсем другое – когда они превращаются в груды мусора.

– Джийан, я знаю...

– Когда дело касается меня, ты ничего не знаешь, – огрызнулась она.

Снова запутавшись, Реккк помалкивал, пока они пробирались к его дому в центре города. Месагггуны спешили мимо, не обращая на них никакого внимания. На Реккке не было кхагггунской формы, и он не собирался больше ее надевать. Теперь он был учеником Нита Сахора – воин, отвергший командира и касту. Ирония судьбы. Он стал своим отцом.

По правде говоря, Реккк весьма смутно представлял себе, что значит быть рэннноном. Так или иначе, выбор сделан, теперь ему предстояло столкнуться с последствиями, которые изменение статуса повлечет не только для него, но и для его близких.

Где-то впереди послышались крики и шипение выстрелов ионного оружия. Завернув за угол, они увидели, что самая южная граница месагггунского района объята пламенем. Огонь был столь жарким, что дождь и завывающий ветер не могли его загасить.

– Что происходит? – спросила Джийан.

Реккк заметил, как вымуштрованная свора кхагггунов методично разрушает дома.

– Похоже на облаву.

– Но зачем?

Внезапно напрягшись, Реккк не обратил внимания на ее вопрос. Он взял женщину за руку и потянул назад.

– По-моему, нам лучше поискать другую дорогу... Поздно. Вооруженный до зубов кхагггун выступил из тени.

– Стой! Кто идет? С полуночи район объявлен закрытым.

– Вы не узнаете меня? – сказал Реккк. – Свор-командир Реккк Хачилар.

– Да? Вы без формы. Это странно.

– Я вне службы, сопровождаю женщину...

– Кундалианка! – фыркнул кхагггун. – И, как я теперь разглядел, лооорм бывшего регента. Что вы делаете с этой счетттой?

– Что я здесь делаю и с кем я, не ваше дело, перв-майор. – Он твердо взял Джийан за локоть и попытался пройти мимо кхагггуна.

– Минутку, свор-командир. – Перв-майор навел на него короткоствольный ионный пистолет. – У меня приказ отводить всех незарегистрированных лиц на допрос.

Реккк почувствовал, как в нем закипает гнев.

– Это смешно. Как только ваш командир увидит, кого вы задержали, вам придется несладко.

– Поверьте, я пострадаю гораздо больше, если не выполню приказ.

Держа наготове ионный пистолет, кхагггун повел их к периметру пожара. Решив сменить тактику, Реккк спросил об облаве.

– Ах, это, – рассмеялся перв-майор. – Наш новый регент вбил себе в голову, что нужно искоренить у месагггунов последние следы религии. Мол, поклонение богу войны Энлилю – поклонение любому божеству, коли на то пошло, – идет вразрез с эдиктами гэргонов, так что мы уничтожаем храмы и жрецов.

– Вы хотите сказать, что гэргоны дали новому регенту это поручение?

Перв-майор пожал плечами.

– Насколько я знаю, приказ исходит от регента Веннна Стогггула. Откровенно говоря, меня это устраивает. Последнее время я почти не видел активных действий и стал беспокойным и ленивым. Нет лучшего лекарства для этого недомогания, чем пролить кровь врага, а, свор-командир?

Реккк бросил взгляд на Джийан. Она смотрела прямо перед собой и вела себя так, словно их обоих не существовало.

Перв-майор провел арестованных мимо квартала дымящихся, полуразрушенных месагггунских строений. Разбитое изображение Энлиля лежало в канаве, по которой текла бирюзовая кровь павших жрецов и их последователей-традиционалистов.

Глядя на побоище, Реккк вспомнил о словах Нита Сахора, сказанных при первой встрече: “Баланс изменился. Гибельное, опасное изменение... но, к сожалению, необходимое”.

Вскоре он увидел командира, стоявшего к ним спиной. Офицер был в полной экипировке: сочлененные пластины из дотемна закаленной хроностали, шлем, откинутый назад. Стоило ему рявкнуть, и солдаты своры кидались выполнять приказы.

– Командир! Перв-майор Туд Йусссар с северного периметра с двумя незарегистрированными лицами, – крикнул их конвоир. – Одно из них – свор-командир Реккк Хачилар.

– Да ну? – Командир отдал последний приказ и обернулся к ним. Реккк узнал Олннна Рэдддлина. Почувствовав тревогу спутника, Джийан постаралась прикрыть лицо сифэйном.

Олннн Рэдддлин ухмыльнулся.

– Ба, Реккк Хачилар, герой тысячи войн. Я не видел вас... да с тех пор, как меня сделали свор-командиром. Мы вас искали.

Реккк не мог поверить, что перед ним его бывший заместитель.

– Ну-ка, ну-ка. – Рэдддлин потеребил губу. – В первый раз вы приняли участие в инопланетной кампании в пятнадцать лет – солгали насчет возраста, не так ли? Да, и ко времени окончания кампании убили полдюжины... это было так давно, я еще не достиг совершеннолетия... – Он несколько раз щелкнул пальцами. – Кто был тогда нашим врагом?

– Краэлы, – сказал Реккк. Ему не нравилось направление разговора.

– Вот-вот. Таинственные существа эти краэлы, но тупые, не так ли? Мы вырезали их, как коров. Тысячи, сотни тысяч, миллионы – для нас все едино. Мы опустошили их мир, сначала забрав оттуда все ценное.

Рэдддлин шагнул к ним и сорвал сифэйн с лица Джийан.

– Любовница покойного регента. Так я и думал. Не можешь обойтись без в'орннских мужчин, да, счеттта? – Он поцокал языком. – Жаль, что все время выбираешь не тех. – Рэдддлин повернулся к Реккку. – Отойдите от нее. Она помогла бежать Аннону Ашере и является врагом в'орннской Модальности. Она будет задержана и предана публичной казни.

– Мы в одном чине. Вы не смеете приказывать мне, – возразил Реккк. – Она находится под моей...

– А-а, похоже, вы не в курсе. Прискорбно. Приказом Киннния Морки вы отстранены от командования.

– Что? Невозможно!

– Однако такова реальность. С семи часов сегодняшнего вечера. – Рэдддлин засунул инфодесятиугольник в порт переносного голоэкрана и подал прибор Реккку. – Вот. Здесь подпись и печать звезд-адмирала.

Пока Реккк, не веря своим глазам, читал приказ, двое кхагггунов протащили жреца Энлиля по пылающей улице и швырнули к ногам Рэдддлина. Жрец дрожал и стонал, сжимая руки перед собой. От его одежды пахло горелой материей и плотью.

– Молись сколько влезет, – сказал Рэдддлин, – может, и будет какой толк. – Свор-командир отстегнул пластину доспехов на левом предплечье, показав странный с виду окумммон. Темные глаза сверкали, когда он смотрел на выражение лица своего бывшего начальника. – Я – один из первых кхагггунов, получивших имплант. Это одна из наиболее ощутимых выгод от союза, заключенного звезд-адмиралом Кинннием Моркой и регентом Стогггулом. Гэргоны специально разработали эти окумммоны. Мы не можем быть Призваны, зато способны делать другие вещи, более соответствующие нашим интересам.

Он вытащил маленький, странного вида предмет длиной не больше кундалианского стило и вложил его в окумммон. Раздался щелчок, шесть крохотных паучьих ножек открылись и изогнулись вверх.

– Ну-ка посмотрим, сумеет ли твой Энлиль защитить от этого. – Он положил руку на макушку жреца. Тонкие языки холодного голубого пламени вырвались из концов каждой ножки. Когда они встретились, тело жреца охватило пламя. Он дернулся, забился и упал, не успев издать ни звука.

– Мне не следовало убивать его сразу же, – спокойно сказал Рэдддлин, словно продолжая разговор. Он повернулся и положил руку на плечо Джийан. Снова вырвались голубые огоньки, и Джийан вскрикнула от боли.

Реккк рванулся вперед, но двое облаченных в доспехи кхагггунов остановили его и прижали его руки к бокам.

Не обращая внимания на Реккка, свор-командир шепнул ей:

– У меня к тебе поручение от Кургана Стогггула. Он не забыл, как ты унизила его своим проклятым колдовством. – Рэдддлин жадно смотрел, как поникли плечи женщины и на глазах появились слезы. Потом обратился к Реккку отрывистым голосом военачальника, намечающего кампанию: – Как видите, действительно грозное оружие этот паучок, верно? А я только-только начал выяснять его способности. – Он ухмыльнулся. – Понимаешь? Теперь ты – никто, герой тысячи войн! – Он пнул труп, лежащий у ног. – Ничем не лучше этого ничтожного жреца.

Реккк отшвырнул голоэкран и каблуком втоптал его в окровавленную улицу.

– Детские фокусы. Настоящие воины не носят окумммоны.

– Верно. Мы – сото: те, кто не может быть Призван. Но ты... ты заслуживаешь жалости, потому что ты-то и до этого не дорос. – Рэдддлин вынул прибор из своего окумммона, заменив его мерзкого вида стержнем. – А что до того, кто настоящий воин, а кто нет...

Он неуловимым движением прицелился и практически в то же мгновение выстрелил. Реккк ахнул, когда стержень вонзился в его левое бедро.

– ... сейчас проверим.

Ноги Реккка начали подгибаться. По знаку Рэдддлина кхагггуны отпустили его руки, и он упал на колени.

– Не знаю, как тебе, Джийан, – засмеялся Рэдддлин, – а мне, пожалуй, нравится: бывший свор-командир на коленях.

Заблокировав разум от боли, Реккк вытащил стержень из ноги и впихнул его в щель между двумя пластинами доспехов воина слева. Кхагггун взвыл. Реккк схватил зазубренный осколок разбитого голоэкрана и, поднявшись на ноги, ловко перерезал кабели на задней стороне шлема воина справа. Кхагггун поднял руки, пытаясь снять шлем, и Реккк выхватил у него ионный пистолет. Раненый кхагггун обернулся и прицелился, однако Реккк выстрелил первым. Кхагггуна отбросило на три метра – в пылающую стену дома. Перв-майора Йусссара, тоже схватившегося за ионный пистолет, отшвырнуло следующим выстрелом Реккка.

Реккк обернулся, отыскивая Олннна Рэдддлина, но трус исчез в полуразрушенном доме неподалеку. Реккк хотел броситься за ним, когда крик Джийан остановил его. Он повернулся и услышал то, что услышала она: топот сапог. Еще кхагггуны – подкрепление, вызванное Олннном Рэдддлином.

Реккк кивнул Джийан, и они растаяли в темноте, спеша на юг – прочь от пожарища.

– Самое главное сейчас – чтобы стало светлее. Риана смотрела на Тигпен, а та – было совершенно ясно, что это существо женского пола, – сновала по пещере, собирая мелкие обломки черного хрупкого камня.

– Что ты за создание?

– Быстро-быстро-быстро, – говорила Тигпен, поглядывая на угасающий факел. Найдя достаточно каменных осколков, она начала дробить их лапами. Риана видела, что эти лапы больше похожи на руку с пальцами. И большие пальцы были противостоящими. – Я могла бы спросить тебя о том же, верно? Но я же не спросила, верно? А знаешь почему, коротышечка? Потому что в отличие от тебя меня обучали хорошим манерам.

– Я... прости, пожалуйста, – пробормотала Риана. – Я не хотела... Эй, погоди-ка, ты же раппа, верно? – Риана склонила голову набок. – Я думала, рапп истребили после того, как они убили Матерь.

– Слышала в монастыре, да? – Тигпен не отрывала взгляда от работы. Хрусть, хрусть, хрусть – словно покрытый мехом заряженный ионами механизм. – Как видишь, слухи о нашей смерти сильно преувеличены. И, к твоему сведению, мы не убивали Матерь. Не трогали и волоска на ее голове. Хотя знаем, кто убил, ох знаем.

Риана шагнула вперед. Джийан говорила Аннону, что не верит, будто раппы злы.

– Что ты хочешь сказать?

– Думай, что думаешь, и говори, что говоришь.

– Ты не хочешь сказать: “Говори то, что думаешь, и думай, что говоришь”?

Тигпен резко вскинула голову.

– Ты думала то, что только что сказала?

У Рианы внезапно снова закружилась голова.

– Да, конечно.

– Ладно, тогда моя работа наполовину сделана... Сунь конец факела сюда, в центр кучки порошка, которую я насыпала.

Покачав головой, Риана выполнила просьбу странного существа. Порошок мгновенно вспыхнул, обеспечив освещение. К тому же стало теплее. Риана грелась у огня, внимательно рассматривая Тигпен. Та сидела рядом и методично чистила блестящую шкурку.

– Можно спросить?

– Спросить можно, – сказала Тигпен. – Дальше – никаких гарантий.

Ответ рассмешил Риану, несмотря на затруднительное положение.

– Если раппы не виноваты в убийстве Матери, почему же так считают рамаханы?

– Потому что мы оказались подходящими козлами отпущения, вот и все. И нас нет рядом, чтобы опровергнуть ложь.

– Так кто же убил Матерь? Бьюсь об заклад, рамаханы-мужчины, которые пытались захватить Жемчужину.

– Теперь мы ступаем на опасную территорию.

– Ты чудная малышка.

Тигпен перестала приводить себя в порядок.

– Далеко не такая чудная, как ты, коротышечка. У тебя большие неприятности, верно?

– В общем-то да. Я провалилась сквозь пол туннеля и оказалась здесь, а выхода нет.

– Нет-нет, – немного раздраженно сказала Тигпен. – Я говорю о Припрыжке.

– Что? – Риана была совершенно потрясена. – Что ты знаешь о Припрыжке?

– Вот теперь ты действительно обижаешь меня. Что дает тебе ощущение превосходства, когда у меня шесть ног, а у тебя всего две?

– Но ведь ты животное. Твердо установлено, что животные ниже в'орннов. Или кундалиан, коли на то пошло.

– Являюсь ли я животным просто потому, что ты так говоришь, коротышечка?

– У меня есть глаза, – сказала Риана, поворачиваясь спиной к огню. – Я знаю, кто ты.

– М-м-м... точно так же, как знала границы Космоса перед тем, как Припрыгнуть.

Это замечание заставило Риану остановиться и задуматься. Она обнаружила, что начинает чувствовать себя глупо.

– По крайней мере ты выглядишь как животное.

– Можно с уверенностью сказать, что хорошего ксенобиолога из тебя не получится, – фыркнула Тигпен. – Нельзя иметь все, что хочется, верно? Ха! По крайней мере не сразу.

Риана решила присесть на корточки, чтобы ее голова была на одном уровне с головой собеседницы.

– Ты расскажешь мне о Припрыжке? А то я почти ничего не знаю.

Тигпен снова фыркнула.

– Та первая Припрыжка едва не убила тебя, да? Или ты харкаешь кровью для забавы?

– Вот почему мне было так плохо? От Припрыжки? Тигпен придвинулась. Очевидно, ей понравилось, что Риана стала ниже.

– Ну, не от самой Припрыжки. Быстрая передислокация дифференцированных энергий, которую припрыгун набирает во время Припрыжки, ничего хорошего за собой не влечет. Эти энергии мощны и весьма часто, коротышечка, недолюбливают друг друга. Другими словами, Припрыжка может быть вредна для здоровья.

Риана хотела заметить, что Тигпен странно выражается, но передумала. Если, образно говоря, оглянуться, то, возможно, это она, Риана, выражалась странно.

– А могу я что-то сделать, чтобы не чувствовать себя вот так?

– О да, – ответила Тигпен. – Лучший выход – не Припрыгать.

– Ну, это понятно. Но если я хочу Припрыгнуть...

– Тогда тебе нужен фильтр – то, что поглотит энергии раньше, чем они начнут взаимодействовать и отравят тебя.

– А у тебя есть что-нибудь такое?

– Да. – Тигпен смерила ее взглядом. – Только, судя по твоему виду, тебе это не понравится. Нет, тебе это ни чуточки не понравится.

– Давай проверим, – сказала Риана. – Может, я тебя удивлю.

Длинные полосатые усы Тигпен прижались к черному меху на лице.

– Что ж, коротышечка, я всегда рассчитываю на лучшее. – Она подняла лапу. – Хочу, однако, предупредить.

Второго шанса не будет. Фильтр невосстановим. Ты должна принять его – или он погибнет.

– Ты хочешь сказать, что фильтр живой?

– Бесспорно. Большие и маленькие, мы все – порождения Космоса. – Тигпен широко открыла рот, сунула внутрь лапу. Через мгновение ее указательный и большой пальцы извлекли что-то длинное и извивающееся. – Как говорится, тот, кто Припрыгает, ловит мононкула. – Она ухмыльнулась, показав три ряда страшных с виду голубых треугольных зубов. – Теперь открой рот пошире, коротышечка.

Риана отдернула голову.

– Ты что, хочешь, чтобы я съела эту штуку?

– Съесть мононкула? О небо, нет! Он слишком дорог. Нет, пусть влезет внутрь и там станет частью тебя. И будет защищать, мгновенно поглощая все злокачественные энергии во время Припрыжки.

Риана не могла отвести взгляд от длинного извивающегося мононкула. Он был красный, все тело покрывали миллионы блестящих ресничек.

– Нет, не могу.

– Н-да, я так и знала... Ты обещала удивить меня, так давай. – Тигпен поднесла мононкула ближе. – Быстро-быстро-быстро. Он погибнет без нового хозяина.

– Верни его назад, – с отвращением сказала Риана.

– Не могу. Разве я не говорила? Есть только один шанс. Когда мононкул покидает хозяина, он должен найти другого. Вернуться он не может.

– А как же ты? Кто защитит тебя во время Припрыжки?

– Не беспокойся обо мне, коротышечка. Я набита фокусами, каких ты и вообразить не можешь. – Тигпен покачала мононкула над головой Рианы. – Ну же. Разве можно так обращаться с таким отличным защитником?

Риана оказалась буквально приперта к стене: деваться было некуда. Разум и инстинкты тянули ее в разные стороны. Что делать?

Открыть рот пошире и сказать: “А-а-а-а”.

Слушая Рианину часть себя, она подавила примитивный инстинкт отторжения и, вытянув шею, широко отрыла рот, крепко зажмурившись.

Риана чуть не подавилась, когда мононкул скользнул в рот. Она попыталась расслабиться, думать о чем-нибудь далеком: Среднем дворце в Аксис Тэре, ручье, где Аннон и Курган наткнулись на Элеану. Затем ее глаза распахнулись, и она увидела Тигпен, спокойно сидящую у нее на коленях.

– Посмотри на меня, – сказала раппа.

Риана задыхалась, борясь с рефлексом, который вызвал бы рвоту, что, по словам Тигпен, убило бы мононкула.

– Пожалуйста, коротышечка, посмотри на меня. – Тигпен улыбалась, и что это была за улыбка! Так не мог бы улыбнуться ни в'орнн, ни кундалианин. Она улыбалась всей покрытой мехом мордочкой. Это рассмешило Риану, и, засмеявшись, она расслабилась. Мононкул проскользнул вниз до конца.

– Теперь будет немножко больно, – сказала Тигпен. – Не очень, чуть-чуть пощиплет. Да, коротышечка, именно так. Ну, терпимо?

Риана покачала головой. На глаза навернулись слезы.

– Скажи-ка, какой цвет ты видишь?

– Что?

– Все окружено цветным ореолом, верно? Риана кивнула. Ореолы были везде, куда ни глянь.

– Зеленый, – сказала она. – Все ауры зеленые.

– А, мононкул устроился вокруг твоей сердечной шаатры.

– То есть?

– Это хороший знак. – Тигпен улыбнулась. – А сейчас больно?

– Нет.

– Вот. Сделано. – Тигпен вытянула шею и шершавым синим язычком слизнула слезы Рианы. – Как интересно! – воскликнула она. – Они соленые. У меня сладкие.

Риана снова засмеялась и, не подумав, протянула руку, чтобы погладить мех раппы. Та напряглась.

– Что ты делаешь? – подозрительно спросила Тигпен.

– Я хотела приласкать тебя, – сказала Риана.

– Почему ты так делаешь?

– Это проявление любви, как ты слизывала мои слезы.

– О, понимаю. – Тигпен расслабилась. – Ну, тогда давай.

Риана погладила мех, оказавшийся необычайно мягким, густым и шелковистым. Тигпен замурлыкала, закрыла глаза и опустила голову.

– Ах, как приятно, – прошептала она. – Где ты научилась этой технике?

Риана снова смеялась.

– Просто делаю то, что кажется естественным.

– Не останавливайся, коротышечка, твоя ласка доставляет мне удовольствие... – Она умолкла, вскинув голову.

– Что такое? – спросила Риана.

– Тише! – прошипела Тигпен. – Что бы сейчас ни произошло, не двигайся. Поняла?

– Да, но...

– Молчи! – Усы Тигпен яростно дергались.

Риана послушалась. Она чувствовала легчайшие колебания и размышляла, не началось ли землетрясение. Через мгновение ливень камней обрушился на них, открыв проход в другую пещеру, прежде скрытый камнепадом.

– Ух-ох. – Тигпен соскочила с колен Рианы, когда нечто очень большое и дурно пахнущее вломилось в пещеру. Это был первиллон – гораздо крупнее, чем зверь, с которым столкнулся Аннон в пещере с Элеаной и Джийан. Он вздымался над раппой; у той не было никаких шансов. Забыв о предупреждении Тигпен, Риана вскочила. Выхватив ледоруб, она бросилась на зверя и, когда до него осталось меньше метра, швырнула в первиллона. Топор ударил прямо в огромную морду, приведя первиллона в такую ярость, что тот слепо взмахнул передней лапой, выбив из Рианы дух.

Она ударилась о пол, так что камни полетели во все стороны.

И тут Тигпен бросилась на первиллона. Ее челюсти сомкнулись на горле, и кровь хлынула таким потоком, что зверь остановился. Тигпен укусила снова, на этот раз глубже; три ряда зубов выдирали плоть, мех и хрящи.

Первиллон взревел в ужасе от неминуемой смерти и завалился набок. В огромном звере не осталось сил.

Свирепость нападения Тигпен изумила Риану, которой оставалось только наблюдать за предсмертной агонией первиллона.

Тигпен, совсем крошечная рядом с покрытой черным мехом тушей первиллона, припала к земле рядом с ним и пировала. С длинными когтями и заостренной мордочкой она являла собой странно изысканное зрелище, когда вырывала из животного тонкие полоски окровавленной плоти. Закончив, она покаталась по меху зверя, стирая с себя кровь. Потом потрусила туда, где в полном оцепенении сидела Риана.

– Я же велела тебе сидеть и не рыпаться! Ты ушиблась? Риана покачала головой.

– Я испугалась за тебя. Я не хотела, чтобы первиллон тебя сожрал.

– Он – меня?

– Откуда мне было знать?

– Тут ты права. – Тигпен слизнула с усов последнюю каплю крови и пригладила их. – Ты, наверное, горда, что совсем не думала о своей безопасности.

– Ну, я...

– Ты могла погибнуть, и ради чего? Помни, коротышечка, ты должна накопить достаточно знаний о ситуации, прежде чем действовать. Тогда никто не обвинит тебя ни в ограниченности, ни в глупости. – Она оглянулась на упавшего зверя. – Ты, наверное, голодна. Оторвать тебе немножко мяса?

– Я не... Не думаю, что сейчас смогу что-то съесть. Тигпен нахмурилась.

– Первиллон – священное животное, реликт былых времен. Порой он не поддается даже чарам Осору, хотя его сердце можно пронзить простым оружием, как у любого другого зверя. Его плоть придаст тебе сил.

– Спасибо большое, я уже пробовала мясо первиллона – не очень вкусно.

– Ах, как интересно, – сказала Тигпен. – Ты обязательно должна рассказать мне об этом. Однако сейчас я настоятельно рекомендую тебе поесть. С пустым желудком у тебя не хватит сил добраться домой.

Глаза Рианы широко открылись.

– Ты хочешь сказать, что знаешь путь отсюда?

– Я знаю десять тысяч путей, – гордо заявила Тигпен. – Надо лишь решить, какой выбрать.

– Рана болит? – спросила Джийан, перекрикивая шум дождя.

– Нет, – ответил Реккк. В тот же миг раненая нога подломилась, и он упал в канаву, переполненную дождевой водой.

Джийан опустилась рядом с ним на колени и осмотрела рану.

– Ты потерял много крови.

– Я не заметил.

– Да, ты настоящий кхагггун. – Она сорвала сифэйн и замотала им рану на бедре.

– Больше не кхагггун. Я – рэнннон.

– Ты по-прежнему в'орнн, – сказала Джийан, закидывая его руку себе на плечо. – Пошли. Нам нельзя здесь оставаться.

– Я не буду опираться на тебя!

– Считаешь меня слишком слабой?

– Ты женщина.

– Кундалианская женщина, – поправила она, обнимая его. – Решимости у меня хватит на десяток в'орннских тускугггун.

Вместе они брели сквозь открытую дождю и ветру ночь, пока наконец не добрались до двери Реккка. В доме все было так, как до их ухода.

– Оставаться небезопасно, – сказал Реккк, хромая в оружейную. – Олннн Рэдддлин непременно пошлет за нами кхагггунов, и они в первую очередь будут искать нас здесь.

Опираясь на Джийан, он достал ионный пистолет и ударный меч, потом они вернулись в гостиную, где она свалила его на жесткий хроностальной стул. Реккк застонал, вспоминая об удобной кундалианской мебели.

Джийан наскоро обсушилась, принесла миску с горячей водой и какие-то тряпки.

– У меня нет трав, – сказала она, пока он сдирал с ноги окровавленную штанину. – И достать негде.

Реккк медленно вытирался. Страшно кружилась голова. Она права: он действительно потерял много крови. Конечно, следовало бы сразу же наложить жгут, однако гордость заставила его уйти от отряда Рэдддлина, ничем не выдав боли. Теперь приходилось расплачиваться.

Реккк поморщился, но не вскрикнул, когда Джийан начала чистить рану. Было больно, словно с него сдирали последние крупицы прежней жизни. Если раньше у него и оставались сомнения насчет пути, на который он ступил, приказ Рэдддлина успокоил их. В глазах тех, кого Реккк когда-то называл товарищами, он уже мертв. Но то, что они считали смертью, было на самом деле новой жизнью, жизнью рэнннона – свободной от душных в'орннских запретов, какой они не могли ни принять, ни понять.

Внезапно Реккка охватило тепло. Плавая на мелководье сна, он снова увидел мать. Она стояла по колено в море Крови и звала, манила его. А когда он произнес ее имя, улыбнулась, и его охватил покой...

Реккк проснулся, как от толчка. Онемевшую ногу слегка покалывало, но всю боль с него словно смыло. Посмотрев вниз, он увидел на месте раны синевато-багровый шрам.

– Как?.. Что?..

Тут вошла Джийан с блюдом горячей пищи и питьем.

– Ешь, – сказала она, ставя блюдо на стол. – Тебе надо восстановить силы.

Реккк перевел взгляд с исцеленной ноги на еду.

– Я не могу есть один. Это старый обычай, от которого Даже на войне не отказываются. – Он посмотрел на нее. – Ты поработала за двоих. . .

Джийан подала ему мясо. Реккк оторвал половину и предложил ей. Она помедлила, потом взяла и начала есть, откусывая крохотные кусочки. И смотрела на него.

– Рана зажила. Ты использовала колдовство? – Да.

– Можешь рассказать о нем что-нибудь? Все кундалиане обладают такой силой?

Джийан заколебалась, потом ответила:

– Это называется Осору. В наши дни очень немногие кундалиане обладают Даром. В сущности, с каждым поколением таких все меньше.