Текст книги "Глаза Ангела"

Пока Ирина возилась с компьютером, Марс подошел к бассейну, наклонился к воде, позвал:

– Одиссей! Где вы? Как вы себя сегодня чувствуете? Лучше?

– Что-то я не помню, чтобы я себя плохо чувствовал, – отозвался космонавт.

– Ну как же, – Марс встал на колени у бортика, наклонился к воде. – У вас был припадок. Вы не помните?

– Нет.

– Во время припадка вы говорили на каком-то чужом языке.

– А-а, свет среди звезд. Я помню, я говорил на их языке.

– Каком языке? Чьем?

– Во всяком случае, не на том, на котором изъясняетесь вы, господин Волков.

Марс резко выпрямился, словно его что-то ужалило, и пошел к Ирине, та поспешно пододвинула ему стул. Неожиданно к ним подошла Лара, сказала, что Марса просят к телефону. Уголком глаза Ирина наблюдала, как Марс разговаривал по телефону, укрепленному на стене, бросая в трубку короткие, отрывистые фразы, потом долго слушал, и, наконец буркнув что-то напоследок, повесил трубку. После разговора лицо у него стало жестким, непроницаемым. Через пару секунд он уже стоял у Ирины за спиной и смотрел на экран компьютера, по которому непрерывной чередой бежали тексты рецептов.

– Что это за ерунда? – спросил Марс.

– Пирог с ананасами, – ответила Ирина, не переставая думать о том, кто же мог звонить Марсу по телефону и что сообщил этот неизвестный человек. Новости явно привели Марса в дурное настроение.

– Идиотизм, – зло фыркнул он. – Где, спрашивается, у честного человека деньги на ананасы? Что там еще?

– Рецепты, ничего больше.

– Ерунда! Нет, тут что-то не так. Неужели Валерий использовал такой дорогой компьютер только для записи рецептов? Прямо как баба какая-то...

– Эту, как вы выразились, бабу никак не могут найти, – раздался громкий голос космонавта.

Марс встал, подошел к бассейну на негнущихся ногах, рявкнул:

– Кто вам это сказал?

Виктор молчал, продолжая спокойно плавать в соленой воде.

– Я спрашиваю, кто вам это сказал? Дельфин защелкал, предупреждая об опасности. Марс вытащил пистолет, прицелился в голову Виктора:

– Или ты мне ответишь, или я вышибу твои мозги, гад!

Ирина подбежала к Марсу, взяла его руку, держащую пистолет, мягким голосом попросила:

– Марс, пожалуйста, не надо.

– Мне никто ничего не говорил, – донесся из бассейна голос космонавта. – Разве вы не помните, что успешно лишили меня моего источника информации. Повторяю, никто мне ничего не говорил, и мне это не нужно. Я могу читать ваши мысли.

– Что такое?!

– Вы упустили вашего заклятого врага, не так ли? Не отрицайте, я знаю. Вижу это по вашему лицу, искаженному злобой и ненавистью. Вы приложили массу усилий, чтобы найти Бондаренко, и что же в результате? Вы так же далеко от него сейчас, как были в начале.

– Молчать! – взревел Марс, и Ирина поняла, что он боялся, как бы космонавт не назвал его места работы. Волков не подозревал о том, что Ирина давно знает об этом. Она отпустила руку Марса, присела на корточки у бортика, всмотрелась в лицо космонавта, поймала его взгляд и долго-долго смотрела ему в глаза. Между ними шел молчаливый диалог, пока Ирина не произнесла тихо: «Достаточно, Одиссей, зачем ты его провоцируешь?»

Космонавт нырнул и поплыл в противоположную от Марса и Ирины сторону; дельфин последовал за ним.

– Как ему удается так долго находиться под водой? – недоуменно спросил Марс.

– Возможно, он – наполовину дельфин, – пошутила Ирина, но, взглянув в лицо Марса, пожалела о своей шутке: Волков не собирался иронизировать на эту тему. Ирина вспомнила также последний разговор Марса и Одиссея, свидетелем которого она была, и поняла, какую тактику выбрал космонавт в борьбе против своего мучителя.

– Пойдем, – Ирина потянула Марса за руку, – убери оружие – зачем оно? Пойдем, Марс, давай, не упрямься. – Она, как ребенка, увела его от бассейна, а затем вернулась к своей работе: все сведения, нужные Марсу, были записаны в памяти умной машины, и он с нетерпением ждал, когда Ирина сможет найти их.

* * *

– Ожидание – хуже всего, – заявил Рассел.

– Ты, конечно, думаешь о капитане, – сказала Тори, – до сих пор считаешь, что он намеревается использовать нас как ищеек?

– Хотел бы я доверять ему так же, как доверяешь ты, Тори.

– Видишь ли, в Эстило и Хитазуре я тоже была уверена. Разговор между Расселом и Тори происходил на двадцать первом этаже гостиницы «Россия», в ресторане. Они сидели за столиком у окна и ждали, пока их обслужат. Из окна открывался чудесный вид на Красную площадь, собор Василия Блаженного, как всегда, нарядный и красивый.

– Хитазура – хитрая лиса, и обманул всех, не только тебя. А Эстило... Возможно, ты напрасно на него так сердита. Подумай, без его помощи мы бы вряд ли смогли добиться того, чего добились.

– Наверное, ты прав, но... Бедный Ариель, как жалко, что он погиб.

– Очень жалко. Пытался, докопаться до правды и поэтому погиб.

Тори достала из кармана фотографию, положила ее на стол, разгладила смявшиеся уголки.

– Посмотри, Рассел. Я раньше не говорила тебе об этой фотографии. Ее мне дал Ариель перед смертью. Для него этот снимок имел огромное значение.

– Обычная фотография, – Рассел вгляделся в снимок. – Это Сан-Франциско?

– Да. Дом Ариеля находится совсем близко от парка, который ты видишь на фотографии.

Рассел взял фотографию, взглянул на ее обратную сторону и прочел дату: «21 марта».

– О, Господи! – неожиданно вскрикнула Тори и выхватила снимок из рук Рассела.

21 марта, вот оно что! Тори поняла, почему то число, когда Бернард летал в Сан-Франциско, показалось ей знакомым, – такая же дата стояла на обороте фотографии Ариеля! Тори внимательнее всмотрелась в людей на заднем плане фотографии. В левом углу, недалеко от неизвестной пары, она увидела мужчину и только теперь узнала его. Это был Бернард Годвин, Она сказала об этом Расселу, и тот, еще раз посмотрев на снимок, согласился с Тори.

– Ариель выследил Бернарда, – сказала она.

– Похоже на то, – кивнул Рассел.

– И за это был убит.

– Думаешь? – Рассел с сомнением покачал головой. – Что-то еще должно быть, Тор. Пусть Ариель засек Бернарда в Сан-Франциско, но что с того? Разве Бернард не мог поехать в этот город по делам, на свидание с какой-нибудь женщиной, отдохнуть и так далее. Существует масса вариантов. – Он изучал снимок еще какое-то время, потом вернул его Тори. – Кто эти двое, парочка неизвестных?

– Я пыталась их разглядеть, но парочка находится от фотографа дальше, чем Бернард, однако, похоже, что эти двое направляются к Бернарду, а?

– Нужно спроецировать снимок на экран и увеличить фотографию насколько возможно. Но для этого необходима лаборатория.

– На Лубянке, я думаю, много разных лабораторий. Не хочешь воспользоваться?

– Замечательное предложение. Обязательно обращусь туда за помощью, – усмехнулся Рассел. – Знаешь, Тор, этот капитан Николаев все-таки кажется мне сомнительной личностью.

– Нет, Рассел, в данном случае ты не прав. Капитан доказал нам, что ему можно доверять.

– Значит, я очень недоверчивый человек.

– Нет, – Тори взглянула на Рассела, – ты не недоверчивый. Ты осторожный.

Тут к столику подошла официантка и приняла заказ.

– Темнеет, – сказала Тори, глядя в окно на позолоченные купола знаменитого собора, отливающие тусклым светом в лучах заходящего солнца. – Москва – холодный город, даже летом.

– Наверное, в этом виноват не только климат, – усмехнулся Рассел. – Да-а... Ожидание – хуже всего. Не выношу сидеть просто так и ждать.

– К сожалению, нам больше ничего не остается делать, Расс. Мы вынуждены ждать ответа от миссис Куйбышевой. Придется потерпеть.

– Если этот ответ вообще придет. Бондаренко скрывается, и, вообще, такая ситуация... Вряд ли у членов организации много возможностей...

– Ситуация как раз такая, как было сказано в сообщении, полученном от «Белой Звезды». Отчаянная. Сигнал о помощи был отправлен Хитазуре. А приехали мы.

– Все это прекрасно, только вот хотел бы я знать, что известно о нас на Лубянке? Знает ли капитан о том, что «Белая Звезда» послала сигнал о помощи. А вдруг работникам службы безопасности удалось расшифровать код, используемый «Белой Звездой»?

– Капитан нам многое рассказал, с его точки зрения, разумеется.

– Тори, Николаев тоже из этой службы.

– Ну и что? Он – живой человек. И несчастный. Хочет избавить свою родину от зла, понимаешь? Он даже чем-то похож на нас. Запутался в паутине лжи, как муха, и всеми силами старается выбраться из этой паутины.

– Боже мой, Тори, я так страстно желаю, чтобы ты оказалась права!

Тори снова повернулась к окну, посмотрела вниз, на город. Какой чужой была Москва! Тори хорошо помнила рассказы своего отца, услышанные им еще от деда. Отец любил рассказывать ей об уральских лесах, где водятся волки и другое зверье; о храбрых жителях грузинских деревень; о смелых солдатах, сражающихся с морозом в холодных просторах Сибири. Как сильно эти рассказы отличались от того, с чем она столкнулась в Москве! Тори терпеть не могла, когда отец говорил с ней по-русски, хотя и понимала, что он делает это, желая помочь ей. Она ненавидела и занятия русским языком, и все, связанное с Россией. А теперь, находясь в чужом и несимпатичном ей городе, мечтала о том, чтобы отец оказался рядом и разговаривал с ней не на английском, а на русском языке, и показал ей Москву, и чтобы они вместе гуляли по улицам, но... Тори даже не знала, понравилось бы отцу в Москве, если бы он приехал сюда. Скорее всего, он тоже был бы разочарован современным городом, страной, патриархальный образ которых он все еще носил в своем сердце.

Когда с ужином было покончено, на улицах стемнело, и Рассел сказал:

– Зря мы не отправились в Звездный городок вместе с капитаном, Тор.

– Поздно об этом жалеть.

Официантка принесла счет на маленьком подносе. Тори взяла поднос, счет и неожиданно обнаружила на подносе маленький сложенный листочек бумаги, лежавший под счетом, Она взяла его в руки, развернула и, прочтя содержание записки, радостно посмотрела на Рассела:

– Пошли, Расс. Нас ждут дела.

* * *

– Ирина, – позвал Марс, – подойди ко мне.

Ирина, с удовольствием оторвавшись от компьютера, за которым сидела уже довольно долго, поднялась из-за стола, подошла к Марсу. Он стоял в тени, и она не видела его лица.

– Сюда, – открыл он дверь в комнату. – Я хочу поговорить с тобой, пока Одиссей спит.

Ирина послушно кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Сердце у нее колотилось сильно, и она пожалела, что не умеет, подобно тибетским монахам, прекращать на время его биение.

– Что говорил тебе космонавт о том, где он берет информацию?

– Информацию? – Ирина недоуменно посмотрела на Марса. – Я думала, что он получает сведения от Наташи Маяковой.

– Получает, да. Но она была курьером, не более. Его снабжает информацией другой человек или люди. Он постоянно в курсе происходящего, слишком много знает. Откуда? Вот вопрос. Наташа виделась с ним не чаще одного раза в неделю. Я вижусь с ним гораздо чаще, и у него всегда наготове что-то новенькое для меня.

– Он мне ничего по этому поводу не говорил, а заставить его это сделать я не могу.

– Он не упоминал в этом смысле Лару или Татьяну?

– Нет.

– А он выглядел подозрительным, когда ты расспрашивала его?

– Нет. Я не спрашивала его об этом прямо. И мысли его заняты другим.

– Чем?

Ирина отвела взгляд в сторону.

– Знаешь, он очень сексуально активен. Понимаешь, что я имею в виду?

– А-а...

– Ты сердишься?

– Спроси меня об этом через полчаса.

– А что произойдет в ближайшие полчаса?

– А через полчаса я буду точно знать, была ты в союзе с Бондаренко против меня или нет.

– Да ты что? Ведь Валерий работает на Лубянке. Разве ты не знаешь, что сотрудники безопасности вызывают у меня отвращение?

– Должен сказать тебе, Ирина, что я не чувствую к тебе того доверия, какое хотел бы чувствовать.

– Странно, ты здесь стал совсем другим и разговариваешь со мной по-другому.

– Дело не в том, здесь или там. Бондаренко объявил мне войну. И я должен держаться настороже. Война – дело нешуточное. – Марс двигался с обычной присущей ему грацией, как дикий кот, но Ирина заметила, что он старается держаться ближе к двери. – Я тебя предупредил, Ирина.

– Но как же ты можешь меня в чем-то подозревать? Я ведь выдала тебе Наташу.

– Совершенно верно, – кивнул Марс. – Ты это сделала, но ты могла выдать ее по ошибке.

– По ошибке? – возмущенно спросила Ирина. – Я отдаю отчет в своих действиях. За кого ты меня принимаешь?

– А вот это интересный вопрос. – Марс пронзил ее проницательным взглядом. – Мне самому хотелось бы знать, кто ты есть на самом деле? Ты справляешься с работой, которая зачастую не под силу даже профессионалу, а ты профессионалом не являешься. Для того чтобы сознательно обманывать людей, заводить с ними дружбу, а затем предавать их, нужны определенные качества характера. Ты постоянно изображала из себя кого-то другого, а когда человек постоянно притворяется, он начинает верить, так же как и окружающие его люди, что его фальшивая личина – настоящая. Понимаешь меня? Самообман превращается в реальность и наоборот. Человек верит в свое новое "я" и становится им. Психология. Любой специалист-психолог скажет тебе то же самое.

– Не согласна, – возразила Ирина, – почему ты так уверен, что это произошло и со мной? Люди разные.

– Да? – Марс подошел к Ирине вплотную. «Слышит ли он, как у меня бешено колотится сердце?» – в смятении думала она. – Тогда скажи мне, кто ты. Очаровательная Ирина Пономарева, которую знает моя семья? Или Катя Боровская, предавшая Наташу Маякову на муки? Или, может быть, храбрая женщина, не побоявшаяся следить за Валерием Бондаренко? Я лично запутался во всех этих личностях, а ты как? Если и ты тоже запуталась, я тебя пойму.

– Что ты хочешь этим сказать? Чего ты добиваешься?

– Ничего особенного, – Марс развел руками. – Я просто пытаюсь отделить вымысел от правды, факт от выдумки, миф от реальности. Знаешь, как археолог на важных раскопках. От того, какое у меня сложится мнение, будет зависеть многое, если не все.

– Все равно я не понимаю, к чему все эти разговоры.

– Подожди, я еще не закончил. Я даже считаю себя виноватым в том, что толкнул тебя на это. Я имею в виду твою тройную жизнь. И с моей стороны подобный поступок был довольно глуп, но я должен уничтожить Бондаренко! Ты из-за него ступила на опасный путь, все время шла по туго натянутой проволоке высоко над землей, а теперь ты, не удержав равновесия, свалилась вниз. Ты забыла, кто ты есть на самом деле, кому ты должна подчиняться.

– Ничего подобного!

– Я уже сказал раньше и повторяю сейчас, что я тебя вполне понимаю. Никто не собирается обвинять тебя в каком-либо преступлении или причинять тебе зло. Но ты должна сказать мне правду, не бойся, скажи мне, что бы это ни было, никто тебя не тронет. Я сам позабочусь об этом. – Марс успокаивающе похлопал Ирину по плечу. – Доверься мне, Ирина, я твой ангел-хранитель.

Ирина слушала Марса, и с ней вдруг случилась удивительная, но вполне объяснимая вещь: она почти поверила всему, что пообещал ей Марс. В его речах все было логично, одно вытекало из другого, и она готова была принять его слова за чистую монету: когда все сказанное было правдой и лишь малая его часть – ложью, то эту ложь очень трудно найти. Ирина поверила, что Марс ничего с ней не сделает плохого, не будет обвинять ее и что ей нечего бояться. И все-таки Ирине хватило здравого смысла не поверить Марсу до конца; она вспомнила Наташу и ее несчастную судьбу и в ужасе подумала о том, что ей никогда не справиться с этим человеком. Как ей с ним бороться? Ирина знала, что Одиссей находился под наблюдением Волкова восемнадцать месяцев, и что же? Он сумел взять над Марсом верх, используя его тактику против него же самого. Значит, Марс Волков не такой неуязвимый, каким кажется. Более того, он может испытывать страх: Одиссей заставил Марса поверить в то, что постепенно превращается в какое-то иное существо, отличное от человека, и Марс боялся этого неизвестного существа! Правда, Ирина сильно подозревала, что и сам Одиссей не очень-то понимает, что с ним происходит, хотя всячески старается не показывать этого. Так или иначе, а он оказался жертвой преступного эксперимента, и никто не в состоянии, а тем более он сам, сказать с полной определенностью, что готовит ему будущее. Одиссей имел контакт с загадочным существом, если слово «существо» вообще подходит в данном случае. Он видел необыкновенный свет среди звезд – божественное сияние. Как это повлияло на его разум, на его психику? Никто точно не знает. «Итак, – решила Ирина, – надо действовать по примеру Одиссея».

Марс прервал невеселые раздумья Ирины, крепко схватив ее за запястье сильными пальцами. И неожиданно Ирина бросилась ему на грудь чуть не плача:

– Что ты хочешь от меня, Марс? Я дала тебе все, что ты хотел!

– Я хочу правды, Ирина. Только правды. Она уткнулась головой ему в плечо, прижалась к нему, ища у него защиты, помощи, сочувствия.

– Ирина, – прошептал Марс ей на ухо, – скажи мне все. Не бойся. Я тебе обещаю – все будет хорошо.

– О, Марс! – воскликнула Ирина и, заставив себя думать о Наташе и о том, как ее мучили, заплакала. – Когда Одиссей заставил меня пойти с ним на близость, это было так неожиданно, так внезапно! Я растерялась, а он этим воспользовался.

– Я знаю, знаю, котик мой. Он и на Татьяну с Ларой действует – они поддались его влиянию, я это ясно вижу.

– И у меня был как раз тот период... Благоприятный для беременности! – всхлипывая, говорила Ирина. Она почувствовала, как напрягся Марс, услышав ее слова, но прижалась к нему еще сильнее, чем прежде.

– Я конечно, не могу сказать наверняка, но, ты понимаешь, некоторые вещи женщина сама знает лучше врача. Я боюсь, Марс. Мне страшно. Я не знаю, кто такой Одиссей, и он сам не знает, кто он, хотя и делает вид, что с ним все в порядке. Что теперь со мной будет? Чей зародыш во мне? Человека или инопланетянина? О, у меня просто нет слов! Я что-нибудь с собой сделаю! Я убью себя! Я...

Марс резко оттолкнул Ирину, словно ядовитого гада, долго и напряженно смотрел на нее.

– Как же ты могла? – спросил он наконец. – Почему ты пошла на сексуальный контакт, если знала, что у тебя были неблагоприятные дни?

– Но я уже объясняла тебе! Он проник в меня неожиданно, я даже опомниться не успела! Я была совершенно беспомощна... Неужели ты не понимаешь?

– Я...

Раздался стук в дверь.

– Кто это? – Марс, не выдержав нервного напряжения, сорвался на крик.

– К вам капитан Николаев, – сказала за дверью Татьяна.

– Я занят! Скажи ему...

– Но он хочет видеть вас прямо сейчас. Он говорит, что дело крайне срочное...

– Черт! – Марс посмотрел на Ирину, – иди работай на компьютере, быстро! Ищи закодированную информацию о «Белой Звезде»!

Марс, не обращая больше внимания на Ирину, стремительно вышел из комнаты. Как побитая собака, женщина поплелась за ним следом.

– Что такое, капитан? – рявкнул он, подходя к ожидавшему его Николаеву. Они отошли в сторону, подальше от любопытных взглядов Лары и Татьяны.

– Мы нашли Валерия Бондаренко.

– Отлично! – Марс даже забыл на мгновение об Ирине и ее жуткой истории. – Привезите его сюда.

– Боюсь, это невозможно.

– Нет ничего невозможного, капитан! Я вам приказываю! Немедленно доставьте Бондаренко сюда! Мне нужна «Белая Звезда» и все ее секреты!

– Нам придется поехать туда вдвоем.

– Я не могу уехать. Я не могу оставить космонавта наедине с Ларой и Татьяной.

– Почему вам не вызвать сюда своих людей?

– Нет. Этого делать нельзя, иначе мой долгий кропотливый труд в течение многих месяцев пропадет даром! Космонавт мне нужен, с его помощью мы сможем открыть новый мир!

– Тогда забирайте компьютер и поехали.

– Молчать! Делайте, как я вам приказал!

– Но как вы не понимаете? До Бондаренко можно было добраться только одним способом, и я этот способ использовал. Помните американскую дипломатическую миссию, которая должна была прилететь в Москву из Токио? Так вот, я встретился с американскими дипломатами в Шереметьево. Убедил их в том, что я – на их стороне. Они прилетели сюда в ответ на призыв о помощи, посланный «Белой Звездой», это точно. – Капитан наклонился к Марсу: – Они сказали мне, что свяжутся с Бондаренко. Сейчас американцы в гостинице «Россия».

– Так Бондаренко прячется в гостинице?

– Нет. Но гостиница – связной пункт. – Капитан с интересом наблюдал, как чередой проходят по лицу Марса разнообразные чувства. – Мы должны действовать как друзья Валерия Денисовича. Или я один – так даже будет лучше. А в качестве доказательства мы привезем американцам компьютер. Я знаю, что вы ни за что не захотите расстаться с компьютером, поэтому и предлагаю вам ехать вместе со мной.

– Бондаренко и его люди хорошо меня знают. Я не смогу подобраться к ним близко.

– И не надо. Вы спрячетесь вместе с нашими людьми, а я пойду к Бондаренко вместе с компьютером в сопровождении американцев. В нужный момент я дам вам сигнал, и вы накроете всю теплую компанию: и Бондаренко, и американских друзей, и тех, кто будет там.

Марс долгое время молчал, раздумывая над предложенным планом, сравнивая все «за» и «против», вычисляя варианты.

– План неплох, – сказал он. – Но у него есть одно слабое место: как американцы заставят Бондаренко раскодировать информацию о «Белой Звезде» и начать игру в открытую?

– Я сказал им о готовящемся нападении.

– Что?! – У Марса был такой вид, словно он вот-вот упадет в обморок.

– Но мне необходимо было убедить американцев в своей лояльности. Поверьте мне, это люди незаурядные и их не обвести вокруг пальца при помощи лжи. Вы же сами учили меня: чтобы завоевать доверие людей, следует говорить им правду, а правда может быть такой, что в ней легко запутаешься. Разве я плохо сделал?

Марс кивнул.

– Идемте. Возьмите компьютер с собой.

Двое мужчин спустились вниз, вышли из здания и подошли к ожидавшей у входа черной «Волге», на которой приехал капитан. Открыв дверцу со стороны водителя, Николаев занял место у руля, а Марс тоже сел вперед, на пассажирское сиденье. Компьютер он держал у себя на коленях.

– А где ваш шофер? – спросил Марс у капитана.

– Я приехал один, – ответил капитан, включая зажигание и нажимая на педаль стартера, но тут Марс положил свою руку на руль.

– Минуточку, капитан, – сказал он. – В соответствии с инструкциями...

– Оставьте, товарищ Волков, – капитан завел мотор, и машина рванула с места, – какие инструкции? Все мои люди оставлены следить за американцами; я расставил своих сотрудников вокруг гостиницы – и муравью не пробраться незамеченным сквозь мой кордон.

Марс довольно рассмеялся.

– Что ж, – сказал он, – вы проделали хорошую работу, капитан. Ждите повышения.

Трасса была практически свободна от машин, и «Волга» ехала с приличной скоростью. Когда Звездный городок остался далеко позади, Николаев, подъехав к обочине дороги, остановил машину.

– Что случилось, капитан? – удивился Марс. Николаев приставил пистолет к груди Марса.

– Компьютер сюда, ко мне, – сказал капитан.

– Ну, капитан, вы меня разочаровали, – Марс спокойно смотрел в лицо капитану.

– Меня это не волнует. Давайте сюда компьютер, быстро!

– Информация, содержащаяся в компьютере, видимо, дорого стоит, иначе вы не стали бы рисковать жизнью, а, капитан?

– Не тяните время. Я сказал, компьютер сюда.

– Так вы, капитан, снюхались с американцами? Я должен был это предвидеть. Если коммунисты старшего возраста предали страну, что ожидать от молодых?

– Не предали, а поняли, что коммунизм – миф, сладкая сказка для детей. А я уже давно вышел из детского возраста. Отдайте мне компьютер! – капитан сделал нетерпеливый жест оружием.

– Я вам отдам компьютер, а дальше что? – Марс вопросительно поднял брови. – Вы бросите мой труп у дороги или оставите в лесу, на съедение диким зверям?

– Не заговаривайте мне зубы, – капитан начинал злиться.

– Я и не заговариваю, – Марс выхватил пистолет, который спрятал под компьютером, и выстрелил в капитана.

Капитан удивленно посмотрел на кровавое пятно, растекавшееся на животе, – если бы Марсу не помешал компьютер и он попал бы точно туда, куда целился, рана Николаева была бы смертельной, – и пальцы его автоматически нажали на спуск. Раздался выстрел, но пуля лишь пробила крышу автомобиля, потому что Марс успел до выстрела ударить капитана по руке. Капитан, в свою очередь, схватил Марса за грудки одной рукой, а другой плашмя ударил противника по горлу. От этого удара Марс покачнулся, а капитан, воспользовавшись моментом, выбил пистолет из его руки. Компьютер упал на пол.

Марс, оправившись от удара, размахнулся и с силой врезал кулаком капитану как раз в то место, куда раньше попала пуля. Николаев закричал от боли, на глазах его выступили слезы. Марс наклонился, чтобы подобрать с пола свой пистолет, но не успел этого сделать – капитан блокировал его руку приемом, рассчитанным на то, чтобы руку сломать. Заскрипев зубами, Марс локтем ударил капитана в лицо, услышал треск сломавшейся челюсти, подумал: «С ним покончено». Однако Марс несколько поторопился с выводами. Капитан, бледный, истекающий кровью, сумел неожиданно нанести Марсу два быстрых последовательных удара в солнечное сплетение, отчего у Волкова потемнело в глазах, и он чуть не потерял сознание. Пытаясь прийти в себя и набрать воздуха в грудь, он почувствовал, что его ударили в то же место третий раз и, теряя силы, ребром ладони хотел нанести ответный удар капитану в лицо, но не сумел – недостаток кислорода лишил его последних сил.

Пока Марс находился почти в бессознательном состоянии, капитан избивал его. Марс ощущал боль во всем теле, а свой правый бок он вообще перестал чувствовать. Паника охватила Марса, он был практически беспомощен. Собравшись с силами, Марс сделал отчаянную попытку и лбом ударил Николаева в переносицу, сломав ее, однако боль в груди не позволила ему нанести более сильный удар. Теряя контроль над собой, Марс собрал остатки сил и ударил противника головой еще раз, и теперь добился успеха, – капитан отлетел к лобовому стеклу, разбив его, и упал навзничь на приборную доску. Марс, хватая ртом воздух, продолжал бить капитана по ребрам до тех пор, пока не сломал ему кости. Николаев свалился на пол, лицо его было залито кровью, утыкано осколками стекла. Глаза закатились.

Марс, почти рыдая от нервного напряжения, матерясь, пнул труп ногой и устало отвалился на спинку сиденья. В машине стоял сильный запах свежей крови, тошнотворный, напомнивший Марсу о том, как близко он находился от смерти.

– Сукин сын, – вслух сказал Марс, – хотел обыграть меня, да не вышло, кишка тонка. Я правильно сделал, что приставил своего человека следить за тобой.

Он плюнул капитану в лицо, но тому было уже все равно. Однако Марсу после этого стало как-то легче на душе. Он открыл дверцу машины, подтащил труп к выходу, выкинул на дорогу. «Падаль, – процедил Марс сквозь зубы, глядя на мертвое лицо Николаева, – изменник».

Компьютер валялся на полу. Марс поднял его, осмотрел. Чемоданчик был усыпан битым стеклом, кусочками кости, замазан кровью. Марс поспешно расстегнул молнию на чехле, вытащил компьютер и грубо выругался: компьютер был поврежден – пуля пробила твердый диск, и вся информация о «Белой Звезде» теперь была вне досягаемости. Отбросив в сторону ненужный уже компьютер, Марс включил радио, связался со своим сотрудником, сидящим на связи, и попросил позвать лейтенанта Пскова. Пока радио молчало, Марс нетерпеливо барабанил пальцами по залитой кровью приборной доске. Наконец радио заговорило:

– Поков слушает.

– Это Волков. С этой минуты вы принимаете на себя командование одиннадцатым отделением. Ясно?

– Да.

– Американцы под наблюдением?

– Да. Все в порядке.

– Отлично. Американцы приведут нас к норе, где прячется Бондаренко. Задействуйте в операции столько людей, сколько сочтете нужным. Мы обязаны схватить его, любой ценой. Желательно взять и американцев, но если только с ними возникнут хоть малейшие проблемы, тогда не церемоньтесь, пустите американцев в расход, – чем меньше свидетелей, тем лучше. Ясно, лейтенант?

– Да.

– Конец связи.

Марс положил трубку, сел за руль и, развернув «Волгу», поехал обратно в Звездный городок. Разбитое лобовое стекло мешало как следует видеть дорогу, и через некоторое время Марс вынужден был остановиться, чтобы выбить остатки стекла, мешающие обзору. Приехав в Звездный городок, Марс припарковал машину у здания, где жил Виктор Шевченко, и без обычных процедур зашел внутрь и отправился в его комнаты. Охранники лишь проводили своего начальника удивленными взглядами. Поднимаясь наверх, Марс думал о капитане Николаеве, осмелившемся встать на пути у него, Марса Волкова, об Ирине, которая, подобно Николаеву, возомнила себя настолько умной, чтобы взять над ним верх, выиграть в смертельной игре. Марс, несмотря на все старания Ирины убедить его в своей лояльности, считал, что лояльности этой – грош цена. Он почему-то был уверен, хотя доказательств у него и не было, что Ирина знает о том, что он, а не Бондаренко, работает на Лубянке. Он видел страх в глазах Ирины, когда она разговаривала с ним, чувствовал страх внутри нее, когда она дотрагивалась до него. Следует ли верить словам Ирины о том, что Одиссей был с ней близок в благоприятный для оплодотворения день цикла, Марс не знал. Способна ли она на такую чудовищную ложь? Хотя, почему нет? Почему нет? – спрашивал себя Марс снова и снова, бегом взбираясь по ступенькам. Ирина проявила себя человеком, способным на многое, и Марс одновременно восхищался ею и ненавидел ее так сильно, как и предателя Валерия Бондаренко, который был ему физически противен. «Посмотрим, – сказал себе Марс, открывая дверь в зал с бассейном, – хорошо ли сыграет свою роль Ирина, будет ли лгать мне, рискуя собственной жизнью?»

* * *

Тори и Рассел шли по Большой Полянке. За ними в отдалении следовало четверо людей Николаева, которых он оставил для того, чтобы Тори и Рассел без приключений добрались до цели своего путешествия. Капитан убедил американцев в том, что это необходимо: «Марс Волков, – говорил он, – расставил посты по всей Москве, прочесывая город в поисках Бондаренко; поэтому вы сами ни за что не доберетесь до цели, – вас просто схватят, и все».

Лейтенант Поков вышел из «Жигулей» и сказал американцам:

– Мы приближаемся к патрулям, расставленным Волковым. Далеко еще идти?

– Пошел ты... – ответил Рассел.

Поков явно обиделся. Это был темноволосый крепкий мужчина с развитой мускулатурой, какую можно увидеть у спортсменов, занимающихся армрестлингом, быстрый и подвижный.

– Я оставлю машину здесь, – сказал он. – Так будет лучше. Машина привлекает ненужное внимание.

Рассел оглянулся на лейтенанта, отвел Тори в сторонку, прошептал: