Текст книги "Комната грехов"

Маттео указал пальцем на Катрину и слегка толкнул Тони в спину, произнеся:

– Видишь? Та, темноволосая, которая разговаривает с официанткой. А теперь, вперёд. За работу.

Едва эффект от толчка Маттео прекратился, как Тони тут же резко развернулся и подошёл, едва ни повышая голос:

– Если я не могу с ней переспать, то лучше убей меня.

Маттео совершил усталый выдох, задрав подбородок, после чего сказал:

– Я не понимаю, Казанова был твоим предком? У вас это в роду так принято – нырять везде, где красивое отверстие? Мы здесь для дела. Ты сейчас пойдёшь и когда Карлос даст сигнал, познакомишься с ней. И даже не думай об этом. Держи своего тигра на привязи. Ты понял!?

Едва слышимым тоном Тони ответил:

– Понял.

– Понял, ЧТО!?

Досадным тоном:

– Она – моя работа, а не очередная сучка.

Маттео подошёл к столику. Отодвигая свой стул, он обратился ко мне:

– Карлос, Тони ждёт.

Я встал из-за стола, расправил пиджак, отстегнул три последние пуговицы на своей красной рубашке, демонстрируя толстую золотую цепь и, с развевающимся от быстрой деловой походки пиджаком, я отправился к барной стойке, где Катрина на этот раз уже говорила с барменом.

Я подошёл к барному прилавку и услышал, как звучит её голос. Он ласкал слух не меньше, чем её внешность радовала глаза.

Катрина говорила, обращаясь к бармену:

– …и в следующий раз зови охрану. Они здесь не для красоты, а напитки стоят денег.

Я резко опустил левую руку на барную стойку, так хлопнув ладонью по прилавку, что мой «Ролекс» целиком вылез из рукава, и попросил у бармена выпить:

– Водки!

– Секунду – голос Катрины прозвучал вполне тактично, когда она обратилась ко мне и попросила немного подождать.

– Не понял!

Она от неожиданности развернулась с каменным лицом, но я не дал ей проронить и слова, а только добавил к сказанному:

– Да, это я тебе.

– Что именно ты не понял?

– Я хочу выпить. И я не собираюсь стоять в очереди за какой-то проституткой. Потому что это будет означать, что я хуже проститутки.

– Я не обслуживаю клиентов! – теперь её голос звучал твёрдо и возмутительно.

– Ну и зря. С таким телом ты бы могла задирать приличные ценники.

Она повернула голову, выискивая охрану, но не успела произнести ни звука, так как стоящий по другую от меня сторону Тони, держа в руке стакан с виски, сказал мне:

– Знаешь, а по мне, так ты дешевле всякой шлюхи. Так что тебе в любом случае надо стоять в очереди за дамой.

Я повернул голову в противоположную сторону, после чего продолжил говорить наглым и хамским тоном:

– А тебе какого хрена надо? Уткнулся в свой стакан и ни звука, а не то я тебя самого сейчас отправлю на панель, будешь минеты раздавать.

Не успел я до конца развернуть голову обратно, Тони снова ответил:

– Рискни.

С недоумевающим лицом и даже с каким-то любопытством Катрина наблюдала за дерзким диалогом хорошего и плохого гангстера, позабыв про охрану.

Теперь я развернулся полуоборотом, опустив правую руку со стойки и сказал:

– Что, на работе мало платят? Готов шлюхой подрабатывать?

Ну а дальше пошла игра по-крупному. Тони вылил содержимое своего стакана мне в лицо. Я замахнулся рукой. Тони сделал вид, якобы я ему хорошенько попал, и он откинулся назад, протерев опорной рукой барную стойку и падая на спину. Затем он встал на ноги, взял стул и пару раз замахнулся мне по горбу. Я конечно же слёг на пол. Во избежание паники, чтобы не привлечь внимание охраны, прибежали Ленни с Хуаном и оттащили меня куда-то вглубь центрального зала.

Катрина стояла в стороне и наблюдала за происходящим, жестом давая команду «отбой» приближающимся охранникам.

Теперь оставалось дело за Тони. Он вновь стал около барной стойки и попросил у бармена ещё один стакан с таким же виски, расправляя по свободнее узел галстука. Он даже не смотрел в сторону Катрины. Его брутальный взгляд был направлен строго вперёд, где напротив него между полок с бутылками находилось огромное широкое зеркало. Сделав несколько глотков, Бабник закурил сигарету и попросил у бармена пепельницу.

Катрина стала медленно идти в сторону Тони, не отрывая левую ладонь от чёрного глянцевого покрытия барной стойки.

– Извините?

Бабник, изображая безразличие, не сразу, но всё же повернул голову в сторону Катрины.

– Позвольте вас отблагодарить.

Тони молчаливо слегка кивнул головой, энергично выдувая табачный дым в противоположную сторону от хозяйки заведения.

– Бруно, достань запечатанную бутылку того же виски. – После этих слов, она вновь обратилась к Тони: – За счёт заведения.

Убрав сигарету от лица, Тони спросил, изображая удивление:

– Прошу прощения. Вы, наверное, супруга хозяина этого заведения?

На лице Катрины не было ни улыбки, ни каких-либо других признаков симпатии к Тони, что, впрочем, подтверждало слухи о её строптивом нраве.

– Нет. Я и есть хозяйка.

Сделав озадаченное лицо, Тони на какое-то время замер, после чего поднёс стакан ко рту и, перед тем как сделать глоток, сказал:

– Надо же.

– Надо же, что? То, что женщина не может владеть большим развлекательным заведением или то, что я владею непристойным бизнесом?

– Вообще-то я подумал, что вы скорее управляете этим местом и только. Но… впрочем, это не моё дело – с этими словами Тони повернулся спиной к Катрине и бросил взгляд на наш столик.

Мы наблюдали за происходящим, словно за каким-нибудь бродвейским спектаклем собственной постановки в жанре комедийной мелодрамы с элементами криминала.

Видимо, почувствовав себя немного грубоватой в общении, Катрина снова обратилась к Тони:

– Прошу прощения, я могу узнать ваше имя?

Повернувшись к ней лицом, Тони спросил:

– А зачем оно вам? Хотите настучать моей жене о том, что я появляюсь в вашем заведении?

Ко всеобщему удивлению она расслышала шутку в словах Бабника, который за время разговора ни разу не назвал собственность Катрины борделем или публичным домом. Слегка улыбнувшись, она ответила:

– Нет. Можете быть спокойны на этот счёт.

– В целом, я и так спокоен. Мне пока не довелось встретить свою благоверную.

– Так всё же, как вас зовут?

– Нет уж. Сначала вы. Я должен знать, кто составляет мне столь необычную компанию.

Она протянула руку:

– Катрина Грейс.

Фантазии Бабника не было предела, когда он представился, взяв руку Катрины:

– Сильвио Кортес. – Поцеловав тыльную сторону ладони девушки, Тони добавил: – Частный детектив.

Начинающий частный детектив наклонил горловину бутылки в сторону дамы, предлагая выпить с ним. Не отрывая свои крупные чёрные со сверкающими золотистыми крапинками глаза от лица Сильвио, она, подобно госпоже, произнесла повелительным тоном, обратившись к бармену, тридцатипятилетнему португальцу, словно к рабу:

– Бруно! – Промедлив секунду. – Стакан!

На сцене зазвучала следующая музыка. Это было что-то из медленного джаза, нечто подходящее для сопровождения любовных сцен в голливудских фильмах.

Пока Сильвио наполнял её стакан, медленно и эротично пуская табачный дым, она продолжала разговор:

– Так вы сказали, что пока ещё не нашли себе вторую половину. Пришли сюда в надежде найти её?

– Нет-нет. Я здесь по работе.

– Должно быть, это интересная работа, раз она приводит в подобные места.

– Раз на раз не приходится. Одна моя клиентка заподозрила своего мужа в частых изменах. – Поднеся сигарету к губам, Тони продолжил: – И теперь она хочет получить доказательства, чтобы отсудить у него половину имущества.

– И неужели в вас нет ни капли мужской солидарности?

– Разве что, если слова «мужчина» и «бабник» не являются для вас синонимами.

Эта улыбка на её лице оказалась немного сильнее, чем первая. Мы смотрели со стороны и Катрина уже не выглядела такой строптивой, как все её описывали.

– Вы бы не хотели присесть? – спросила Катрина, предлагая продолжить разговор сидя на стульях, а не облокотившись о барную стойку.

– Только после вас.

Она села на один из тех стульев с высоко расположенной обивкой сиденья, что стояли перед барной стойкой в противоположном конце и положила ногу на ногу, сложив кисти рук около своего бокала, продолжая периодически совершать небольшие глотки.

– И как давно вы работаете детективом?

– Ну, я сюда переехал относительно недавно. Раньше я работал у себя на родине, в Колумбии. Так что практику я набрал там, а сюда приехал уже в качестве опытного частного сыщика. А здесь я всего четыре года.

– А по вам не скажешь. Вы говорите без акцента.

– Моя мама преподавала английский в институте. И к тому же, она была англичанка.

– И почему же вы решили перебраться в Штаты?

– В начале шестидесятых я знал, что гражданская война в Колумбии – вопрос времени. В связи с этим, я понимал, что мне следует покинуть страну как можно раньше. Что я и сделал.

Бабник стряхнул сигарету над пепельницей. Он не расспрашивал Катрину о её жизни, строя из себя холодного и безразличного самца.

В действительности, надо сказать, Тони выбрал идеальную стратегию, чтобы склеить столь привлекательную женщину, которая прекрасно осведомлена обо всех уловках, которыми можно затащить даму в постель. Он придерживался правила, которое можно описать словами из цитаты одного русского писателя: «Чем меньше мы любим женщин, тем больше мы им нравимся». Он не вёл себя так, как все остальные на его месте. Предыдущие мужики старались намеренно соблазнить Катрину. И это было их главной ошибкой. Но Тони… Тони был опытным бабником и знал все слабые места прекрасного пола. Он смог бы обработать даже самую верную жёнушку, которая всем сердцем предана своему мужу – без пяти минут рогоносцу.

И в этом отношении Маттео был на голову выше всех нас. Там, где все люди предпочитают решать проблему силой, он применяет мозги. Если есть хотя бы малейшая вероятность сделать дело, не оформляя ни одного жмура или обойтись минимальным их количеством, то Маттео использует его. Вместо того, чтобы просто грохнуть восемнадцать человек, он решил обойтись одним – Катриной Грейс. Убрать можно одного, а деньги получить за все восемнадцать человек, чьи имена значатся в списке. И для этого дела он выбрал идеальное оружие – Тони. Тогда мы ещё не знали, каким образом Маттео хочет убрать хозяйку «Ночной вакханалии», но мы знали, что жертвой является именно она, та самая, которая заставила ёкнуть сердце в груди Бабника.

Прошли сутки. Мы снова всей компанией отправились в «Ночную вакханалию». В этот раз мы решили занять столик в противоположном конце от барной стойки. Тони… то есть Сильвио, сидел за отдельным столиком где-то в середине центрального зала. Он спокойно читал газету, пил кофе, а в пепельнице всё так же лежала сигарета, из которой неторопливо исходил густой табачный дым. Было бы глупо полагать, что этот коварный итальянский поплавок с колумбийским крючком пролежит весь вечер без улова. Его жертва нарисовалась в течении получаса с момента его прибытия в «морской порт». На ней был почти такой же наряд, что и прошлым вечером, но других оттенков. Она была одета в полностью чёрное платье с длинным вырезом вдоль левой ноги. Вырез на платье на этот раз был небольшой, которого, в прочем, для её взрывной фигуры уже было более чем достаточно.

Она присела за стол, расположившись полуоборотом к Тони:

– Продолжаете следить за неверным супругом своей отчаявшейся клиентки?

– Она сочла недостаточным доказательством для обвинения те фотографии, которые я ей передал.

– Вы собираетесь пойти на крайние меры? Подсмотреть за ними в постели и сделать подходящие кадры во время интимной близости?

– Не исключено.

На её лице мало что изменилось. Однако голос Катрины стал звучать настолько подозрительно, как будто она флиртует:

– Я должна вас предупредить, Сильвио, что я тщательно слежу за тем, чтобы клиентам в моём заведении никто не мешал в самый ответственный момент.

– Я это учту. – Тони впервые ответил взаимностью, таким же кокетливым и немного, даже, извращённым тоном. Такая форма ответа явно понравилась Катрине, которая продолжала говорить в той же манере, постепенно замедляя движение губ и изящно подёргивая бровями:

– И вы не опасаетесь тех последствий, которые могут наступить для вас при малейшей ошибке?

Тони продолжал подогревать диалог своим страстным и озабоченным голосом, почти как у Катрины:

– Должен признать, – стряхивая сигарету над пепельницей, – вы меня заинтриговали. Я горю желанием узнать, о каких последствиях идёт речь.

Катрина придала своему голосу немного разврата:

– О грубых. Очень грубых последствиях. И это не та грубость, к которой вы привыкли в своей работе.

Тони закрепил на своём лице одну единственную эмоцию – вожделение. Он сохранять её, не двигая ни единой мышцей на лице и продолжая молчать, растягивая свой пронзительный взгляд, направленный в глаза Катрины, которая всё также строила из себя плохую девочку:

– Так что? Вы готовы рискнуть?

Промедлив ещё пару секунд, Бабник наконец отпустил замершее выражение на лице, промолвив едва ли не шёпотом:

– Я ни-ко-гда, не отступаю.

Они замерли на какое-то время, после чего, выйдя из образа, резко сменив выражение лица на более естественное, Тони засмеялся и сказал:

– А из вас получилась бы отличная актриса.

Катрина сделала вид, что якобы она этого и ждала. Однако на её лице мимолётом проскользнуло разочарование, которое едва можно было пропустить мимо.

– Вы знаете толк в романтике – добавил Тони.

Катрина медленно поворачивала голову в сторону сцены и сказала, совершая глубокий и досадный вздох:

– Вы тоже.

Лишь после того, как Тони убедился, что Катрина не блефовала во время флирта, он предложил ей выпить:

– Не составите мне компанию за бокалом шампанского?

Неохотно поворачивая голову обратно, Катрина ответила:

– Разве что, если за счёт заведения?

– Это было вчера.

– Вы считаете, что дама не может угостить мужчину?

– Скажем, я не сторонник банальности. А два раза для меня уже первый признак того, что такая ситуация скоро станет обыкновенным явлением.

– Что же, тогда давайте будем избегать привычки.

Пока к их столику несли шампанское и два бокала, мы наблюдали за ними и обсуждали:

– Хозяйка шлюхопарка и частный детектив под прикрытием – сказал Ленни. – Они нашли друг друга.

Хуан:

– Знала бы она, сколько раскрытых тел на его счету.

Я:

– Интересно, если бы Тони был детективом, какие бы дела он расследовал?

Опуская чашку с кофе на блюдце, Фрэнк прокомментировал:

– Исключительно об изнасиловании. – Раздался громкий смех. – И абсолютно бесплатно. – Смех превратился в ржание.

Им принесли бутылку «Вдовы Клико».22
  Всемирно известная компания-производитель шампанского.


[Закрыть] Они постепенно опустошали её по ходу разговора. Когда на дне бутылки оставалось совсем немного напитка, Катрина приподнялась, взяла Тони за руку и стала выводить его из зоны, где располагались столики. Она повела его к лестнице. Тони медленно поднимался по ступенькам, следуя за Катриной, едва ли не упираясь носом в её объёмные привлекательные ягодицы. Он был наверняка не против так же уткнуться в её не менее выпуклый передний «бампер».

– Так. Рыбка клюнула – сказал Ленни.

Маттео положил левую руку перед собой на край стола около чашки, на дне которой застывали кофейные гущи. Он слегка задрал голову и начал подносить сигару к губам. Перед тем как совершить очередную затяжку, Маттео сказал:

– Главное, чтобы сам рыбак не клюнул.

Минут через сорок Тони спускался по лестнице. Галстук на его рубашке был полностью развязан, последние две пуговицы расстёгнуты, а пиджак висел на левой руке. Заметив это, Маттео начал почти кипеть от злости, но слегка успокоился, когда увидел, как вслед за Бабником спускается Катрина с нетронутой причёской. Она явно пыталась догнать его. Когда на лестнице никого не оказалось кроме них, девушка взяла Тони за локоть, развернула к себе и пыталась выяснить, что не так. Ответ Тони звучал просто гениально:

– Как ты думаешь, почему у меня до сих пор нет штампа в паспорте? Мне не легко найти женщину, которую я захотел бы взять в жёны.

Словно прозревшая, Катрина ответила:

– Вот, значит, в чём причина. Я хозяйка борделя. Или потому, что я была шлюхой? Поэтому ты решил меня послать?

– Думать тебе никто не запрещает. Если бы я считал тебя шлюхой, то не стал бы даже разговаривать с тобой. Мы знакомы только второй день. А наш с тобой разговор за эти два дня продлился не больше, чем пару часов. Для меня пары часов общения с новой женщиной как-то недостаточно для того, чтобы лечь с ней в постель.

– Ты хочешь продолжить наше знакомство? – резким и недовольным тоном выпалила Катрина. – Ну что же, давай продолжим.

– Не здесь. В этом месте неподходящая атмосфера. Когда ты свободна от работы?

Катрина взялась левой рукой за перила, а правую ладонь положила на бедро и произнесла:

– Завтра, днём, с десяти до четырёх.

– Заеду за тобой в одиннадцать. Я знаю неплохое место в городе. Там мы и сможем узнать друг друга получше.

После этих слов Тони спустился по лестнице и направился к выходу. Катрина развернулась, убрав левую руку с перилл и опустив её вдоль выреза на платье, после чего, не спускаясь с лестницы, она спросила, слегка повысив голос:

– А как же твоя работа? Ты позволишь мужу клиентки просто так изменить своей жене?

Остановившись на пару секунд, он ответил сдержанным тоном, разведя руки по сторонам:

– Сегодня его день.

Её правая рука продолжала опираться об бедро, а левую ладонь Катрина приложила ко лбу, немного опустив голову и, погружаясь в мысли о том, как впервые в жизни ей самой пришлось услышать отказ от мужчины, а не наоборот, как она привыкла это делать каждый день по несколько раз.

Так, изо дня в день, Тони водил свою пассию по ресторанам. Каждый день в новый. Каждое свидание заканчивалось тем, что частный детектив Сильвио отвозил Катрину обратно в то место, где любовь имеет конкретную цену, а свою любовь в очередной раз демонстрировал как бесценную. Он продолжал каждое утро присылать курьера с пышным букетом цветов. Когда их знакомству исполнилось десять дней он прислал букет из сто одного цветка, где красные и белые розы чередовались. Катрина продолжала ждать, когда её Сильвио решит перейти к следующей стадии, а не заканчивать каждую встречу банальным походом в ресторан.

На двенадцатый день в комнате зазвонил телефон. Маттео снял трубку:

– Алло?

– …

– Да, я слушаю.

– …

– Что же, я понял. Спасибо за информацию.

– …

– Всего доброго.

После того, как Маттео положил трубку, он обратился к Бабнику:

– Итак, наш уважаемый детектив Сильвио Кортес, только что стало известно, что комиссар вернулся со своего отпуска. Переходим к следующему этапу. Когда у вас с Катриной назначена встреча?

– Через два с половиной часа.

– В таком случае нам нужно быть там как можно раньше. Ты помнишь, что дальше?

Тяжело вздыхая, Тони ответил:

– Да, да. Я всё помню.

– Всё должно выглядеть натурально. – После этого Маттео взглянул на всех нас и торжественно сказал: – Ну, господа извращенцы и любители разврата, прошу всех на вакханалию… прошу прощения, В вакханалию.

Мы прибыли в заведение. Тони отправился на второй этаж, а мы – за стол, что находился почти в самом углу напротив сцены.

Пока Тони реализовывал вторую стадию коварного плана Маттео, мы отдыхали и ждали, когда действия Бабника и похоть Сильвио дадут ожидаемый результат.

Прошло два часа. На сцене музыканты играли что-то из современного рок-н-ролла, под который синхронно отплясывали два десятка танцовщиц. Мы впятером сидели за столиком. Кто-то с чашкой кофе, кто-то с сигаретой во рту и газетой в руках, а кто-то просто наслаждался вульгарной атмосферой ночного заведения, которое открывалось для всех желающих в то время суток, когда все порядочные люди погружались в глубокий сон.

Катрина уже около десяти минут бродила по залу. Не наблюдая среди посетителей своего дорогого Сильвио, она в спешке поднялась по лестнице на второй этаж сразу же после того, как какая-то девушка из персонала что-то шепнула ей на ухо.

Где-то через минуту мы любовались таким зрелищем, которое вряд ли увидишь даже в самом востребованном театре. Тони, под звуки рок-н-ролла, с приспущенными штанами нёсся вниз по лестнице, стремительно убегая от разъярённой Катрины, которая застукала его в постели с рядовой шлюхой, чьими услугами воспользовались обычные клиенты. Для Катрины Сильвио оказался одним из них. Она изо всех сил бросила ему в след пиджак, который он забыл в номере. Дальше девушка стала швырять стоящие напротив перилл декоративные вазы, бутылки и стаканы с подносов, которые проносили официантки мимо неё. Все так засмотрелись на происходящее, что даже перестали обращать внимание на сцену. Главное представление разворачивалось у них за спиной. Клиенты ликовали, хлопали и смеялись, а мы – вместе с ними.

Тони всё-таки поднял брюки, когда спустился с последней ступеньки. Он устремился к выходу, минуя который, успешно выполнил все указания Маттео. Катрина выбежала вслед за ним и продолжала покрывать своего несостоявшегося любовника всеми грязными словами, которые смогла запомнить за всю свою карьеру рабыни любви.

После увиденного Маттео произнёс, протирая глаза:

– Я забыл, когда последний раз так смеялся.

Складывая газету перед собой, Фрэнк спросил:

– Что дальше?

– Посидим какое-то время. Нужно оценить её реакцию. Ленни, следующая работа за тобой. Сейчас она покинет зал, и ты отправишься за ней. Будешь наблюдать за тем, как она ведёт себя. Через полчаса придёшь и расскажешь. – Стряхнув сигарету над пепельницей, Маттео добавил: – А вот и она.

Ленни отправился вслед за горем убитой хозяйкой борделя.

Катрина, можно сказать, пронеслась по холлу, направляясь к лестнице. Она едва не плакала, удерживая ладонь на лбу, стараясь прикрыть глаза. Ленни проследовал за ней по лестнице. По возвращении он рассказал о том, как ему на самом деле было жаль её.

Такие слова я ожидал услышать от Ленни в последнюю очередь.

Маттео, конечно же, был против такого отношения к жертвам:

– Её не за чем жалеть. Она была шлюхой. Продавала себя, как обыкновенный кусок мяса. Теперь с ней обратились так, как с обыкновенной вещью. То, что она по уши втрескалась в нашего друга – полностью её вина. Если какая-нибудь шлюха, будь она даже такой роскошной женщиной, как Катрина, надеется на то, что её полюбит хотя бы один нормальный мужик, то она живёт в сказке.

Совершив последний глоток виски из своего стакана, Маттео продолжил:

– На сегодня работа сделана. Поехали в офис, а оттуда по домам.

Мы отправились в комнату, где к тому моменту уже находился Тони, лёжа на диване в кромешной темноте с развязанным галстуком и расстёгнутыми на конце рубашки несколькими пуговицами. У него был мёртвый взгляд, направленный в потолок. Лицезрев эту картину при свете, я произнёс:

– А у нашего друга хандра ничуть не хуже.

Голос Тони звучал не менее мёртвым, чем взгляд, когда он обратился к Маттео:

– Когда уберём её?

Спокойно вешая свой пиджак в шкаф, Маттео спросил сдержанным тоном:

– Ты о чём?

– Ты знаешь о чём. Катрина. Когда?

– А кто сказал, что мы её уберём? Такого разговора не было. Она проглотила «крючок», который ей подбросили, клюнула, её сердце разбито и теперь ей не до убийства дешёвой шлюшки, каких у неё десятки. Сейчас она погрузится в депрессию и ей будет не до этого. Так что мэр может спать спокойно. И все будут счастливы.

Выражение лица у Тони так поменялось, что можно было подумать, будто он и был тем самым, кого развели, а не Катрина.