Текст книги "Комната грехов"

Детектив Руперт Доггерти отчётливо услышал, как из квартиры доносятся крики девушки:

– Помогите! На помощь!

Как бы девушке в комнате захотелось прокричать те же слова. Звуки из фильма вполне могли бы озвучивать происходящее в комнате за моей спиной. Не хватало только того, кто был бы готов спасти жертву, а у меня такого желания совсем не возникало.

Тем временем детектив Доггерти выбил ногой дверь. Именно в тот момент оборвались крики жертвы серийного сексуального маньяка, который разгуливал каждый день по ночному городу в поисках очередной жертвы. Детектив добежал до ванной комнаты, открыл дверь резким движением, продолжая удерживать в другой руке заряженный револьвер. Перед детективом на мокрой плитке лежала мёртвая молодая девушка, которую за несколько мгновений до убийства жестоко изнасиловал маньяк по прозвищу «Ночной Потрошитель». Из душа всё также продолжала брызгать горячая вода, смывая следы свежей крови на теле жертвы, оставленные после смертельного ножевого ранения.

Не имея ни единой попытки закричать из-под ладони Мясника, Стелла продолжала издавать звуки, которые напоминали мучительные стоны. И эти стоны на кровати за моей спиной нарастали, превращаясь в громкое мычание. Она издавала их с каждым разом всё чаще и громче. Ленни всё также держал свою ладонь на её губах, всё время повторяя одно и то же:

– ЗАТКНИСЬ, СУКА!!!

Стелла зажала один из пальцев Мясника и укусила, оставив следы от зубов, после чего она громко закричала. Ленни от души влепил ей сильную пощёчину и крикнул:

– ЗАКРОЙ ПАСТЬ, ТВАРЬ!!!

Детектив продолжал отчаянно искать убийцу, от чьих рук были убиты уже четырнадцать жертв за предыдущие три фильма. И только что он добрался до пятнадцатой. Руперт Доггерти медленно прокрался на кухню, тщательно оглядываясь и не переставая удерживать перед собой револьвер с полным барабаном. Когда детектив оказался посередине кухни, из-за двери в полностью чёрном одеянии и чулке на голове показался Ночной Потрошитель. Охватывая правой рукой нож, он резким движением ударил им в спину детектива Доггерти. Детектив издал болезненный стон и, собрав всю оставшуюся силу, придавил пальцем спусковой крючок и выпустил пулю, угодившую в люстру, после чего в квартире тут же погас свет.

Изнасилование за моей спиной прекратилось. Отчаянные и мучительные стоны оборвались. И даже как-то подозрительно резко. Лишь завершив этот акт безжалостного насилия, Ленни стал выглядеть спокойнее, и даже немного трезвым. Но он не заметил того, как вместе с губами по неосторожности прижал ноздри Стеллы. Пульс девушки остановился от удушья.

Мясник в приподнятом настроении встал с кровати, отправился к барному шкафчику и взял стакан. Затем он подошёл к центральному столу перед телевизором и налил себе ром из той же бутылки, что и я. Взглянув на экран телевизора, он спросил:

– Какая часть?

– Четвёртая.

– Я что-нибудь упустил?

– Ещё одну девку изнасиловали. Доггерти грохнул маньяк. И… пока что всё.

Я обернулся и увидел обездвиженное тело девушки, после чего спросил:

– Что будешь делать?

Сделав пару глотков из своего стакана, Ленни ответил, слегка склонив голову на бок и растягивая речь:

– В принципе… она вполне компактная. Можно не резать. Так что в багажнике и так поместится.

Мясник позвонил Паоло. Машина ждала у входа уже через десять минут. Ленни закинул труп Стеллы на правое плечо и вынес из комнаты. Потом он с грохотом закинул тело девушки в багажник, опустил крышку и тщательно несколько раз энергичными размашистыми хлопками протёр ладони. Он заплатил Паоло две сотни за то, чтобы он самостоятельно и без его помощи избавился от тела.

Каждая третья уличная шлюха в городе заканчивала жизнь в течении полугода с момента, как начала заниматься этим грязным ремеслом. И всё потому, что среди их клиентов попадались такие, как Ленни. Для этого города убийство шлюхи было естественным явлением и ни один сотрудник полиции не брался за расследование. Кому в охоту выяснять причину смерти девушки, которая каждый день продаёт себя на панели, проходит через десятки потных мужских тел и с каждым днём падает всё ниже и ниже в яму, из которой уже не выберется. И потом, раскрытие такого дела вряд ли принесёт какому-нибудь инспектору что-нибудь кроме подпорченной репутации и издевательств со стороны коллег, которые считают неподобающим браться за такие дела серьёзному человеку.

Мы с Ленни продолжали смотреть «Секс-жертв ночного города 4». К концу фильма Ночной Потрошитель изнасиловал ещё пятерых молоденьких женщин, среди которых была и дочь городского судьи. За расследование столь опасного дела, вызвавшего большой общественный резонанс, взялся получивший повышение детектив Бенджамин Монтгомери. Казалось, что он напал на след и серийный насильник вот-вот попадёт в его лапы, но всякий раз поимка Ночного Потрошителя срывалась и послужной список маньяка пополнялся. В конце фильма Ночной Потрошитель следовал за девушкой, которая шла между многоэтажными жилыми домами в спальном районе посреди ночи. Потенциальная жертва постоянно оглядывалась по сторонам, предчувствуя, что за ней кто-то следит. При каждом её шаге отчётливо раздавались звуки, исходившие от тревожного соприкосновения её каблуков с сырым асфальтом полуночного города. Из люков, как это обычно бывает в триллерах, исходил пар. Обзор для неё затруднялся. Когда прямо перед ней выскочил маньяк c задранным вверх ножом, она тут же закричала. Зазвучали сигнальные свистки и из-за углов зданий сбежались полицейские во главе с детективом Монтгомери. В гуще исходящего пара Ночной Потрошитель скрылся из виду, оставляя свою секс-жертву нетронутой. Прицелившись, детектив Монтгомери совершил несколько выстрелов из своего револьвера, но ни одна из пуль не угодила в преступника. Как и в предыдущих трёх частях, серийный маньяк успешно скрылся и залёг на дно, чтобы вновь появиться в «Секс-жертвах ночного города 5».

Многие из вас наверняка зададутся вопросом о том, почему я не потребовал от Ленни вывести шлюху из комнаты. Ответ очень простой, если вы, конечно, ещё не поняли – больше чем Маттео я боялся только Мясника в нетрезвом виде.

Следующая история это лишний раз доказывает.

15. ВИЗИТ К ЛИЧНОМУ ВРАЧУ

5 сентября 1968 года.

Ресторан «Тихий Запад». На самом деле этот ресторан был «Тихим» лишь в названии. На деле это место очень сильно переплюнуло фильмы о Диком Западе по части накала страстей, которые кипели в его стенах. Здесь было редкостью, когда целый день обходился без драк и погрома. Учитывая такие события в своём заведении, хозяин «Тихого Запада» сильно поднял цены на блюда и напитки. Но, несмотря на это, ресторан всегда был полон посетителей и приносил хорошую прибыль.

Внутри все столики были укрыты белоснежной скатертью и располагались на чёрных коврах с золотистым орнаментом по кругу в несколько рядов. Напротив входа находилась музыкальная сцена. В центре круга, образованного столиками, было место для танцев. Стены имели окраску тёмных тонов, среди которых преобладал багровый. Владелец ресторана, Курт Герреро, всегда находился внутри в рабочее время и старался лично приветствовать всех значимых гостей, к числу которых относился каждый второй.

Стрелки часов показывали почти восемь вечера. Я и Ленни в тот день решили заехать в «Тихий Запад», который был по пути. Мы заняли крайний столик около стенки, слева от сцены. К нам подошла официантка, которая выглядела, от силы, лет на двадцать пять. Судя по внешности, это была латиноамериканка, которых было процентов девяносто среди всего персонала. Это не удивительно, если учесть, что Курт Герреро – чилиец.

– Добро пожаловать в «Тихий Запад». Что желаете? – спросила официантка, на лице которой нарисовалась милая улыбка.

– Что у вас пользуется спросом? – спросил Ленни.

– Фирменное блюдо. Называется «Жгучий незнакомец».

– Надо же. А кто в роли незнакомца?

– Безызвестный поросёнок. А точнее, его часть, прожаренная в винном соусе с острым перцем и покрытая тонким слоем салата на основе чили.

– Отлично. Тогда я буду поедать незнакомца.

Как забавно. Мясо для Мясника.

Затем настала моя очередь:

– Скажите, у вас в меню есть курица?

– Конечно.

– Тогда мне тоже самое, только вместо поросёнка курятину. Буду поедать незнакомку.

Пока девушка записывала заказанные блюда, Ленни добавил:

– И чашку чёрного кофе.

Я решил выпить за компанию:

– Две чашки.

– Хорошо. Закажете что-нибудь к основному блюду?

Мы с Ленни перекинулись взглядом, после чего я обратился к официантке:

– Бутылку вина.

– Какой сорт предпочитаете?

– На ваше усмотрение.

После недолгой паузы, перед тем как девушка отошла, Ленни попросил пепельницу.

Вскоре официантка подошла к нашему столу с подносом, на котором находились две чашки чёрного кофе и пепельница. А пока нашу незнакомую парочку прожаривали на кухне, мы закурили по сигарете и попивали кофе, собранный с полей Латинской Америки, и слушали манящий голос певицы, который сопровождали медленные упоительные звуки духовых и струнных инструментов. Такая музыка идеально подходила для того, чтобы расслабиться в конце дня, выкинуть из головы весь негатив, ощутить некую лёгкость внутри, понимая, что в этом мире есть нечто прекрасное помимо тех лживых должников и кровавых следов, которые приходилось лицезреть каждый день. Как только эти прекрасные звуки умолкли, на весь зал раздались бурные аплодисменты, к которым мы с удовольствием присоединились. Затем заиграла ритмичная музыка и наш ублажённый разум вернулся в привычное состояние. Язык Ленни тоже взбодрился:

– Сегодня утром прочитал анекдот в газете. Хохотал от души. Полчаса не мог успокоиться.

– Анекдот сейчас в самый раз.

Мясник стряхнул сигарету над пепельницей и стал рассказывать:

– «Собрались конь, козёл и кролик пересечь границу. А на посту, значит, стоят два медведя. Первым решил пойти конь. Возвращается через минуту. Весь расстроенный. Козёл с кроликом спрашивают у него:

– Что случилось? Почему вернулся?

А конь отвечает:

– Да я залез под кусты и начал тихо ползти. Оставалось немного.

– И что?

– Что-что. Один из медведей как пёрнул. Ну я и заржал. Так что я спалился.

И тут козёл говорит:

– Тогда моя очередь.

Не прошло и трёх минут, козёл вернулся. Конь с кроликом спрашивают:

– Что пошло не так?

– Да я разогнался как следует и поскакал изо всех сил. Только пересёк границу, а медведи как заревут. Ну меня и парализовало.

Кролик не выдержал:

– Всё надо делать самому!

Сидят конь с козлом и ждут. Проходит минута. Пять. Десять. Кролика всё нет. Проходит полчаса. Кролик возвращается, протирает со лба пот и говорит:

– Всё. Пойдём. Я договорился.

Конь с козлом друг на друга посмотрели и не понимают. Потом спрашивают у кролика:

– А как у тебя получилось?

– Да, оказалось у косолапых давно секса не было».

Наш смех сильно затянулся.

Я сказал:

– Расскажи этот анекдот Тони.

– Тебя это может удивит, но газету, в которой я его прочитал, дал мне Тони.

Смех возобновился, а я добавил:

– Тогда понятно.

Ленни ответил:

– Да он сам как ходячий сборник пошлых историй. Будь я на его месте, давно бы уже написал про себя сценарий для фильма и отправил бы в какую-нибудь голливудскую студию.

Через некоторое время нам подали заказанные блюда, при виде которых моментально разыгрался аппетит и мы, не дожидаясь, решили заказать ещё пару салатов. Спустя полчаса мы попросили официантку принести по дополнительной порции курятины и свинины, но только на этот раз мы с Ленни решили обменяться.

На часах было уже почти одиннадцать вечера. Пока эта гора еды медленно превращалась в равнину, мы успели высушить две бутылки вина, одну бутылку виски и почти полбутылки портвейна. Не удивительно, что Мясник был уже достаточно разогретым, чтобы устроить мордобой, так как он выпил большую часть из заказанного алкоголя. Если я наливал в свой бокал столько, сколько нужно было для того, чтобы бокал не пустовал, то Ленни наливал себе до тех пор, пока алкоголь не сталкивался с непреодолимым препятствием в виде краёв хрусталя.

Он сидел полуоборотом, опираясь одной рукой о спинку стула, а другой – о край стола, и смотрел на впередистоящий столик. Его внимание привлёк лысый англичанин (я пришёл к этому выводу судя по значку, закреплённому на лацкане пиджака) лет сорока, который сидел в кругу нескольких женщин и ещё одного мужика.

Мясник, едва моргая свинцовыми веками, начал излагать мне свои претензии, не отрывая взгляда от незнакомца за соседним столиком:

– Мне не нравится, как эта тварь смотрит на меня.

Судя по его тону, уже было понятно, что мордобоя вряд ли удастся избежать. Я тоже был далёк от здравого ума после выпитого. Моя левая рука лежала на столе почти вся целиком кроме кисти, которая свисала на самом краю. Правая рука находилась в вертикальном положении, опираясь о покрытие стола локтем. Мой подбородок, буквально, лежал на правой ладони, время от времени принимая над собой сигарету, зажатую между кончиками пальцев. Сквозь табачный дым, исходивший из сигареты, расположенной в сантиметре от лица, мой стеклянный взгляд был направлен на тот же столик, куда смотрел Ленни. Разумеется, я тоже посчитал, что тот англичанин в конец обнаглел, позволяя себе смотреть, как нам казалось, бессовестным взглядом в нашу сторону, хотя мой ум был уже далёк от здравого.

Убитым допьяна голосом, я сказал своему другу, продолжая смотреть мёртвыми глазами на англичанина:

– Да он совсем страх потерял.

Ленни ответил, сохраняя мертвецки спокойное выражение лица:

– Надо бы с ним поговорить.

Я промямлил, едва разжимая челюсть из-за валявшегося на ладони подбородка:

– Пойди. Поговори.

Ленни встал со стула и выпрямил осанку. Теперь он казался значительно трезвее (ключевое слово здесь «казался»). Уверенной походкой, даже не моргнув и глазом, Ленни начал подходить к столу, за которым сидел неприятель. Приблизившись, Мясник резко ударил ладонью по правой щеке англичанина. Раздался громкий отчётливый шлепок. Не знаю, что он вначале сказал Ленни, но вид у него был явно недовольный и говорил он с большим возмущением. Но я точно знаю, что сказал ему Мясник:

– Я похож на музейный экспонат?

– Не понял?

– Говорю, хватит пялиться на меня.

С ещё большим возмущением, англичанин ответил:

– Да пошёл ты в дупло. Я у тебя забыл спросить. Куда хочу, туда и смотрю.

Но, видимо, бутылка виски придала Ленни храбрости:

– Либо ты принесёшь мне глубочайшие извинения, либо поздороваешься со Всевышним.

Но и лысый, как оказалось, тоже не из подворотни вылез. Он ответил:

– Либо ты потеряешься через секунду, либо дуло моей пушки окажется у тебя в заднем проходе.

Ну, так Мяснику ещё никто не хамил. Конечно, это не могло пройти без последствий. В ресторане раздают специальные ножи, которые предназначены для того, чтобы разделывать мясо на мелкие кусочки и жевать с большим комфортом. Эти ножи хорошо разрезали тщательно прожаренное мясо. Но и в то же время, они были достаточно тупыми, чтобы клиенты не поранились о них. Но вся загвоздка в том, что любой нож в руках Ленни становится очень острым и крайне опасным для жизни. Именно такой нож он и подобрал со стола около тарелки рядом сидящей девушки и всадил его в горло англичанина. Степень остроты и правда не имеет значения, когда нож оказывается в руках Мясника. Таким тупым лезвием он умудрился сделать глубокий надрез от уха до уха. Фонтан и обильный поток крови из вскрытого горла успели забрызгать всю белую рубашку Ленни и залить всю еду на столе перед тем, как жертва повалилась на пол. Скатерть на столе уже утратила свой белоснежный цвет. На ковре, который слабо впитывал влагу, образовались кровавые пятна и лужа, которая с каждой секундой разрасталась по мере того, как из вскрытой шеи вытекала кровь. Женщины, сидящие за тем и соседними столами, стали во всю вопить. Пока англичанин, а точнее его тело, стремительно падало на ковёр, его друг и ещё один посетитель с соседнего стола подскочили, решив наказать убийцу, который стоял прямо перед ними, запачканный кровью и с ножом в руке, с которого ещё стекали свежие капли крови. Ленни выглядел как типичный маньяк из классического фильма ужасов о серийных убийцах. Даже на его лице было обилие стекающей по щекам крови, которую он выпустил из тела жертвы. Я не мог стоять в стороне. Точнее сидеть. Я решил поучаствовать в этом мероприятии, внести свой личный вклад и сделать предстоящее зрелище более искромётным. Да и потом, трое на одного – нечестно. Ленни хоть и превращается в психопата, когда хватается за ножи, но он не Геракл. Пока Мясник проткнул вилкой висок второго, я подхватил стул около соседнего столика и огрел им по горбу парня, который приблизился к Ленни из-за спины. Стул разлетелся в щепки. К сожалению, с нападавшим не случилось того же, что и с мебелью в моих неловких руках. Он всё же успел воткнуть в правое плечо Ленни нож. Это был обыкновенный кухонный нож со стандартным лезвием и клинком в два-три раза длиннее, чем те, что имели затуплённое лезвие (видимо его принесли по личной просьбе клиента). Так что рана у Ленни была не слабая. Судя по тому, насколько твёрдо Ленни продолжал стоять на обеих ногах, клинок не задел жизненно важных органов. Ни один мясник не побрезгает достать острый предмет из мяса, даже из собственного. Он задрал левую руку за правое плечо, вырвал нож и всадил его в область ключицы, возвращая посылку её отправителю. Он делал это так, что можно было подумать, будто его укусил комар. Но иногда казалось, что Ленни и правда бессмертный. Пару лет назад он больше ста метров гнался за одним барыгой с ножом в левой лопатке. И можете себе представить, он догнал его и вручил тот же самый нож в сердце преследуемого. Пока он несколько раз проверял на прочность череп нападавшего спереди, я добивал того, что воткнул в него нож. Скотина, оказался живучим. Моё терпение лопнуло. Я достал из-за пояса револьвер с патронами сорокового калибра и разнёс черепушку подонка. От его головы ничего не осталось уже после пятого выстрела. Вместе с паникующей толпой, в сопровождении истерических криков посетителей, мы стали покидать ресторан. Перед тем как исчезнуть, я всё-таки вспомнил о том, что еда в заведении не бесплатная. Учитывая погром, который произошёл по нелепости, я оставил под дном своего бокала сумму, приблизительно в пять раз больше той, которую составляли все наши заказы.

Двадцать минут спустя. Городская больница. Процедурный кабинет. Ленни сидел на стуле посередине помещения раздетый до пояса, продолжая зажимать кровоточащую рану своей свёрнутой в клубок рубашкой, которой уже вряд ли получится вернуть её белый цвет. Я прилёг на кушетку, предназначенную для экстренных пациентов. У меня в тот момент так трещала голова, что иначе, как экстренным, моё состояние не назовёшь.

А тем временем заведующий отделением хирургии и наш верный друг, Тео Янг, стоял перед стеллажом с медицинскими принадлежностями, обращаясь к нам:

– А я всё думаю, куда вы пропали. Ни слова про вас.

Я ответил, уставившись глазами в потолок:

– Просто до сегодняшнего дня все разборки заканчивались без последствий.

– А теперь настали суровые времена, да? – с сарказмом спросил Тео.

Тео стукнуло почти пятьдесят. Он состоял в браке с какой-то докторшей из неврологии. У них было четверо отпрысков. В тайне от жены Тео систематически спал с тридцатидвухлетней грудастой медсестрой из своего отделения. Вот и в этот раз, когда я постучал в его кабинет и открыл дверь, то лицезрел его, сидящего на рабочем кресле и медсестру, сидящую на нём. Оба сидели в чём мать родила и совершали ритмичные движения, и отнюдь не в репродуктивных целях, а исключительно для всплеска дофамина, как это делают все.

Дежурство Янга проходило так всегда, дабы не умереть со скуки.

В процедурный кабинет вошла медсестра… нормальная медсестра, а не та озабоченная, которая «скакала», сидя на своём начальнике. Она обратилась к Тео:

– Мистер Янг, спирт закончился. Утром в травматологию поступила куча народа с огнестрельными ранениями и они попросили у нас.

– Ладно. – Доставая из кармана своего белого халата связку ключей, Тео сказал медсестре: – Вот, сходи в мой кабинет. Там в шкафу есть открытая бутылка виски. Принеси её.

Девушка в халате, которой на вид было лет двадцать восемь, взяла ключи и отправилась в кабинет Тео.

Я, продолжая валяться на кушетке, откинул голову на правый бок и обратился к доктору Янгу:

– Ты уже обрабатываешь раны с помощью виски? Однако, здравоохранение в нашем городе не хило поднялось.

– Нет – ответил Тео, закуривая сигарету. – Просто сегодня у меня VIP-пациент.

Ленни спросил, продолжая прижимать рану на плече:

– Тогда, может быть, VIP-пациент примет особое лекарство, так сказать, и для внутренней дезинфекции?

Тео одел резиновые перчатки и подошёл к Мяснику. Он медленно убрал скомканную рубашку. Затем он наклонился к столу, на котором стоял поднос. На подносе были ёмкость для медицинского спирта, нитки, несколько дугообразных иголок разных размеров, стопка сложенных бинтов и один в виде рулона, несколько зажимов, ножницы, открытая пачка ваты и пинцет. Тео взял сложенный в несколько слоёв кусок бинта и приложил обеими руками к ране, отвечая привередливому пациенту, не выпуская изо рта сигарету:

– Любой каприз за ваши деньги.

Я спросил:

– Что нового?

– Всё новое, что я встречаю, попадается на мои глаза только на работе. Иногда встречаю таких пациентов… Ну прям и смех, и грех.

– Значит у тебя не такая уж и скучная работёнка?

Вынув сигарету изо рта, продолжая прижимать бинтом рану, Тео ответил:

– Да скукой здесь даже и не пахнет. На прошлой неделе привезли влюблённую парочку. Я начал спрашивать, как их угораздило приклеиться друг к другу.

– В смысле?

– В буквальном. Оказалось, эти извращенцы перепутали вазелин с клеем для металла.

Тео прервался, чтобы сделать затяжку, после чего продолжил:

– Той же ночью к нам попал сынок комиссара. Его кое-как приволокли дружки. Этот сопляк так нажрался, что был не в состоянии произнести ни слова. У него из груди торчали осколки от разбитой бутылки и длинный порез на спине. Когда я спросил, они сказали, что, якобы, он подрался с какими-то уродами, которые, якобы, ему нахамили. Мажоры малолетние.

– И ты обслужил его?

– Они заплатили в три раза больше, чтобы его прокапали, и вся эта история с ночными приключениями осталась между нами. Так сказать, приобрели полный пакет.

В этот момент распахнулась дверь. В помещение вошла медсестра. Она поставила полупустую бутылку виски на стол, рядом с подносом, который находился в полуметре от кресла с внеочередным пациентом.

– Спасибо, Инес. Можешь идти.

После слов Тео медсестра покинула процедурный кабинет. Едва дверь закрылась, я прокомментировал эффектную наружность девушки:

– Ну и персонал у тебя здесь работает.

Тео наполнил ёмкость на подносе дорогостоящим напитком, после чего пояснил мне:

– Можешь мне не верить, но я взял эту девчонку за её навыки. Когда в отделение поступают экстренные больные, она не теряется и не паникует как остальные, у кого мало опыта. Она первоклассный медик. Думаю, через пару месяцев дам ей повышение и сделаю старшей медсестрой.

– Тебе грех не верить, Тео. Особенно после того, что я увидел в твоём кабинете.

Тео прилично усмехнулся, что было редким явлением. Человек с такой работой, как у него, где нужно абсолютное хладнокровие и спокойствие, если и смеётся над чем-нибудь, то это как правило чёрный юмор, который соответствует его работе.

Он взял с подноса зажим, которым захватил кусок ваты, промочил его в виски и начал протирать рану Ленни, который, можно сказать, даже не моргнул глазом при контакте открытой раны со спиртным. Видимо, алкоголь, выпитый заранее ещё в ресторане, подействовал лучше всякой анестезии.

Тео влил немного виски в себя и передал бутылку Мяснику, после чего больной приступил к внутренней дезинфекции.

– Вот это единственная нормальная анестезия – сказал Ленни, приняв бутылку из рук Тео. – К такому врачу и ходить не страшно.

– Бесстрашный, – обратился к нему врач, – придержи бинт.

Тео взял дугообразную иглу и как следует сполоснул в ёмкости. Затем он вдел нитку в ушко, отрезал кусок необходимой длины и процесс стартовал, а лицо Мясника продолжало сохранять каменный вид. Оно менялось лишь тогда, когда его губы соприкасались с горловиной бутылки виски. В эти моменты на его лице вырисовывались признаки лёгкого кайфа. Спокойствие невероятное. Не пациент, а мечта для любого врача.

Пока Тео зашивал рану, ему не терпелось узнать подробности:

– Какой счёт на этот раз?

Я ответил, продолжая смотреть в потолок:

– Три – ноль, в нашу пользу.

– Так вы вдвоём убрали сразу троих? Да вы просто психи.

– Нет-нет. Псих это тот, кого ты штопаешь. На его счету два с половиной.

Ленни никак не поддерживал беседу. Для него была важна лишь бутылка в руке и её содержимое.

Тео спросил у меня:

– Вы «общались» в тайне от посторонних глаз?

– Какой там.

– И много было зрителей?

Сложив пальцы на животе и скрестив ноги на уровне щиколоток, лёжа на спине, я ответил медленным тоном, как обкуренный до безрассудства:

– Це-е-елый ре-е-естора-а-а-ан.

Проделав половину швов, Тео сказал:

– Если так пойдёт и дальше, то скоро вы начнёте собирать стадионы.

– Боже упаси. Хотя, если мусоров не будет среди публики, то почему бы и нет. Станем знаменитостями покруче голливудских выскочек.

Повернув голову на бок, я спросил у продолжающего колдырить Мясника:

– Ты как, Ленни? Готов покорить миллионы сердец своим фирменным почерком?

Тео ответил вместо него:

– Боюсь, что сейчас ему важнее покорить свою нервную систему. Сегодня, после такого количества выпитого, он уснёт как младенец. А вот на утро боль будет адская. Я потом выпишу рецепт на сильнодействующие анальгетики. Пусть принимает пару дней. – Промолчав пару секунд, Тео добавил: – Хотя, с таким организмом можно обойтись и без таблеток. На него алкоголь действует не хуже анестезии.

Подёргивая верхним ботинком со скуки, я спросил:

– Так это ему теперь несколько дней можно синячить в лечебных целях?

– Ты так не говори, а то я подумаю, что ты тоже захочешь сделать себе пару надрезов, лишь бы получить от врача соблазнительный рецепт на «таблетки» из кабака.

Направив свой взгляд опять в потолок, я произнёс, тяжело вздыхая:

– Да-а-а-а-а-а. Если бы все лекарства выдавали в кабаках, лечиться было бы куда веселее.

– Так! Алконавты! – задорным и резким тоном Тео воскликнул, отрезав ножницами нитку после конечного шва: – Я уже перестаю радоваться нашей встрече.

Засмеялся даже Ленни. Пока Мясник натягивал на себя пиджак, Тео складывал использованные инструменты на подносе в отдельную кучу. Я подошёл к нему и спросил, доставая из внутреннего кармана кошелёк:

– Как и в прошлый раз?

– Разумеется, господа. Для вас цены фиксированные и без индексации. Инфляция нам не по чём.

Я протянул ему сотенную купюру, мы пожали друг другу руки и попрощались.

Пожимая руку, Ленни сказал:

– Спасибо.

– Да не за что. Мы вам всегда рады.

– Ну ты и садист.

После ответа Мясника мы ещё раз засмеялись и, с трудом переплетая ноги, покинули больницу.