Текст книги "Любовные хроники: Флинт Маккензи"

Глава 29

Натан Бодин сидел на сбившемся комьями матрасе в паршивой, полной блох гостинице и не переставал хлюпать носом. По его щекам катились слезы и скапливались на верхней губе, словно капли дождя на листе. Бодин вытер нос, потянулся к бутылке виски и сделал из горлышка изрядный глоток. Затем, отставив бутылку, вытащил «кольт», тщательно прицелился и пробил в календаре на противоположной стене двенадцатое число. Убрав револьвер в кобуру, он снова взялся за виски.

В последние пять лет он всегда подобным образом отмечал эту дату.

– Ты сама виновата, Сара, Только сама. – Он снова вытер нос и хлебнул виски.

Затуманенный взгляд Бодина упал на ползущего по полу таракана. Он снова вытащил «кольт» и долго-долго ловил глазами мушку, прежде чем нажал на курок. От насекомого на стену полетели грязные брызги.

Снизу застучали в потолок, закричала жившая под ним шлюха:

– Перестань стрелять – кого-нибудь убьешь.

– Заткни свой вонючий рот, – завопил в ответ Бодин.

Все женщины одинаковы: продаются за несколько долларов, клюют на смазливую рожу или крепкое тело. И какое им дело до любящей их души! Натан снова шмыгнул носом.

– Сама виновата, Сара. Сама! – гаркнул он что есть мочи.

– Да угомонишься ты наконец? – На этот раз сердитый голос оказался мужским и донесся из соседней комнаты. Заворчали и в других номерах. Но Бодин лишь хмыкнул и скривил губы в презрительной ухмылке. Пусть себе. Ему нет дела до этих сукиных детей. Ему ни до кого не было дела, кроме Сары. Голубоглазой красавицы Сары, которую он любил с самого детства.

Глаза Бодина угрожающе сузились. Лживая тварь. Дарила ему застенчивые улыбки, говорила ласковые слова. Как она могла? Притворялась доброй, а сама наверняка смеялась над ним с этим чертовым Люком Маккензи.

– Ну и кто же смеялся последним, Сара? – снова завопил он.

А теперь Маккензи собственной персоной явился в Абилин. Бодин сам видел – со всеми своими братьями! Он прикончил виски и грохнул пустую бутылку о стену. Осколки разлетелись в стороны. Снова послышались разъяренные голоса.

– Я тебе сейчас голову оторву! – хрипло пригрозил сосед.

– Давай, – тихо проговорил Бодин. Лицо бандита исказилось в безумной гримасе, пальцы сжали рукоять ножа. – Ну, давай же!

Раздался стук в дверь.

– Бодин, это я.

Он узнал голос и нехотя буркнул:

– Входи.

Дверь отворилась, и в комнате появился Чарли Уолден.

– Что ты здесь вытворяешь? – набросился он на Бодина. – Мы укрылись в этом притоне, чтобы нас никто не видел, а ты ведешь себя так, что через пять минут все обитатели начнут ломиться к тебе в дверь.

– Как хочу, так и веду, – проворчал Бодин. – Не твое дело.

– Что случилось? Два часа назад, когда я уходил, ты был вполне нормальным.

– Вспоминаю Сару. – Бодин снова всхлипнул. – Прошло пять лет с тех пор, как она умерла.

Уолден почувствовал отвращение. Он терпеть не мог мужчин, которые унижались до того, что горевали о женщинах.

– Кто же эта чертова Сара?

– Не смей так о ней! – взревел Бодин. – Она была красивая. Просто красавица. Я ее любил.

– Ладно, ладно. Любил так любил. – Чарли оседлал стул. – И как же она умерла? – Уолдену было наплевать, как кончила жизнь эта женщина, но он хотел утихомирить пьянчугу.

– Я ей перерезал глотку.

– Вот так так! – присвистнул бандит. – Прикончил свою бабу, а теперь распускаешь нюни! Странная ты личность, Натан.

Бодин закинул одну ногу на кровать.

– Дай выпить!

Уолден твердо намеревался успокоить Бодина и решил, что лучший способ – продолжать с ним разговаривать.

– Зачем ты убил свою Сару?

Бодин устроился на краешке кровати и уставился в календарь.

– Помнишь наш набег на ранчо в Техасе пять лет назад? Там были две женщины: пожилая и молоденькая с темными волосами.

– Откуда? Разве упомнишь с тех пор? Ну и что?

– Молодая и была Сарой.

Уолден нахмурился:

– Тебя не поймешь, Натан. Ты только что сказал, что любил эту Сару.

Бодин шмыгнул носом, и слезы вновь залили его лицо.

– Любил. Поэтому и подбил тебя устроить набег на ранчо.

– Хотел ее пришить?

– Надеялся, что там окажется тот подонок, за которого она вышла замуж. Но он с братьями был на войне. Я дал ей возможность. Не изнасиловал бы ее и не отдал бы другим, если бы она это признала.

– Что признала?

Невидящими глазами Бодин уставился перед собой.

– Но она не сказала этого, даже когда я приставил ей к горлу нож.

– Чего не сказала? – переспросил потерявший терпение Чарли.

Бодин повернул голову. Казалось, он протрезвел, хотя лицо распухло и нос покраснел от слез. Глаза блестели, но не от выпивки. Почти равнодушным голосом, от которого даже на видавшего виды Уолдена повеяло холодком, он продолжал:

– Что меня любит, конечно. Не захотела признать. Но мне-то было хорошо известно: не могла она любить Люка Маккензи больше, чем меня. И я перерезал ей горло.

– Люка Маккензи! – воскликнул Чарли. – Ты сказал, она любила Люка Маккензи? И у этого Люка Маккензи были братья?

– Да. Двое. И что с того?

– Как что? Моего брата Бо убил шериф по фамилии Маккензи.

– Мне казалось, ты говорил, что твой брат был убит в Калифорнии.

– В Калифорнии. Но потом я с ребятами погнался за этими Маккензи. Так и очутился в здешних краях.

– Маккензи – имя распространенное, – фыркнул Бодин. – Совсем не обязательно, что это тот же самый человек.

– Не будь идиотом, Натан. Шериф, имя и фамилия те же и к тому же имеет двух братьев. Это именно он.

У Бодина обиженно скривилось лицо:

– Какое мне дело до имен и фамилий! Я не был с тобой в Калифорнии и не знаю, который Маккензи ухлопал твоего брата Бо. Тот ли, что из Техаса, или другой. Но вот что я тебе скажу: я его сегодня видел.

– Видел? – Чарли от неожиданности вздрогнул.

– Да! – Губы Бодина искривила вызывающая улыбка. – Со всеми братьями. Это они пригнали сюда скот. Забавно? Как раз в тот день, когда пять лет назад мы напали на их ранчо.

– Маккензи знает, что это ты убил его жену?

– Вряд ли.

– Тогда старайся не показываться на глаза, пока я не решу, что делать.

– Как бы не так! – возмутился Бодин. – Я не собираюсь торчать в этой дыре, – и, поднявшись, неверной походкой направился к двери.

– Ты куда?! – крикнул ему в спину Уолден.

– За выпивкой.

– Только не нарывайся на неприятности.

Бодин с треском захлопнул за собой дверь и, пошатываясь, стал спускаться в холл.

– Кретин, – пробормотал Чарли, вернувшись к себе в комнату. – Кругом одни кретины. Ни одного умного, с кем бы можно было поговорить. – Он достал из седельной сумки кисет с серым порошком и трубку. – С тех пор как погиб брат Бо – никого. Одни подонки вроде этого Бодина, чье единственное достоинство в его постоянном желании убивать. – Чарли набил трубку, поджег опиум и глубоко затянулся.

Еще недавно он думал, что с Натаном Бодином можно посидеть, обсудить книгу или изящную поэтическую строку. Но ошибся. Бодин – такой же тупица, как все остальные, с кем ему приходилось иметь дело последние годы. Не пора ли бросить все к черту, где-нибудь обосноваться и сделаться респектабельным человеком? Но прежде чем на это решиться, надо разобраться с Люком Маккензи – человеком, который убил его брата Бо, а другого брата, Билли Боба, арестовал и засадил за решетку.

Однако прежде чем он рассчитается с бывшим шерифом, пусть тот сначала переживет смерть своих братьев. Чарли не дурак, чтобы выходить против всех троих Маккензи разом. Вот если бы этот кретин Бодин предупредил его раньше, можно было бы напасть на них, когда они гнали стадо.

А коль скоро счеты будут сведены, начнется новая жизнь – без злодейств и грязи последних лет. И, разумеется, без общества таких подонков, как этот Бодин.

Опиум начал разливаться в крови, и тело охватило приятное успокоение. Чарли улыбнулся и вспомнил добрые старые дни, когда он совершал набеги с Уильямом Квонтриллом. Квонтрилл был, как и он сам, умным человеком, с которым приятно поговорить о серьезных вещах. Но таких он больше не встречал. Попадались другие, вроде Натана Бодина или Булвипа Мура, которым одинаково легко перерезать глотку что своему, что чужому.

Уолден продолжал потягивать трубку. «Да, – решил он, и на смазливом лице появилась улыбка, – вот разделаюсь с незавершенным дельцем и брошу эту опостылевшую жизнь. Заживу другой – респектабельной. Благо денег в банке достаточно, чтобы остаток дней провести в роскоши – если только какой-нибудь негодяй не обчистит банк». Чарли хмыкнул: забавно. А он любил забавные вещи.

Он откинулся головой на подушку и на волнах приятного дурмана унесся прочь – подальше от всяких там натанов бодиных и люков маккензи.

Как только с делами в банке было покончено, Флинт, таща за собой братьев, со всех ног поспешил в гостиницу. Ему не терпелось увидеться с Гарнет: о многом предстояло переговорить, убедить вернуться с Люком и Хани в «Трипл-М» и оставаться там, пока он не разделается с Чарли Уолденом. Они с Кливом были уверены, что на этот раз негодяю не уйти. Слишком уж горяч след! А когда все останется позади, они поженятся с Гарнет и, как предлагал Люк, обоснуются на «Флайнг-Ф». Работа на ранчо – дело стоящее, если жизнь с ним разделит рыжая. Именно это он имел в виду, когда говорил братьям, что больше не испытывает тяги к бродяжничеству и что причиной тому стала Гарнет. Но в одном Клив прав: почему он не сказал этого самой рыжей?

Боялся – вот почему. Притворялся, что она ему безразлична, что он может оставить ее когда угодно, когда ему заблагорассудится. И повторял это так долго, что опостылел своими речами. Флинт не мог похвастаться, что тонко чувствовал женщин. Но в последний месяц Гарнет явно от него отдалилась.

Флинт не считал себя подарком, да и говорить не мастак. Но Гарнет прекрасно понимала каждое его слово. А в большинстве случаев говорила за него.

Но на этот раз он сам подберет нужные слова. Скажет, что любит ее. Что ему незачем жить, не имея рядом родного существа, не слыша голоса любимой.

Флинт улыбнулся и покачал головой. Да, маленькая проказница, как и предсказывала, глубоко засела в его сердце. Улыбка внезапно исчезла с его губ. Рыжая упряма, и, чтобы убедить ее, предстоит настоящий бой. В ближайшее время ей нельзя оставаться с ним, и с этим ничего не поделаешь.

Они уже собирались войти в гостиницу, как Флинт заметил мелькнувшие в конце улицы рыжие волосы Гарнет.

– Увидимся позже, – бросил он братьям и поспешил за ней. Но Гарнет уже нигде не было видно. Флинт растерянно озирался по сторонам и наконец увидел, как она с пустыми руками выходила из лавки на углу. Повинуясь внезапному порыву, он вошел в магазин.

– Здесь только что была леди… Такая рыжая… – сбивчиво начал он.

– Ну да, миссис Скотт, – кивнула владелица лавки.

– Ей что-нибудь у вас понравилось?

– Вот это платье. Я как раз его упаковываю. Миссис Скотт сказала, что заплатит завтра, когда придет забирать покупку.

Флинт опустил глаза на прилавок и увидел бледно-зеленую ткань.

– И еще вот это. – Хозяйка лавки приоткрыла шляпную коробку, в которой красовалась, вся в цветах, соломенная дамская шляпка. – Правда, милая?

Флинт нашел ее скорее смешной, но оставил свое мнение при себе.

– Я уплачу немедленно и возьму покупки с собой, – заявил он. – Хочу сделать даме сюрприз.

Владелица лавки покончила с платьем, перевязала его вместе со шляпной коробкой и украсила сверток огромным бантом.

– Я ощущаю аромат любви, – промурлыкала она.

Флинт поднял голову и принюхался:

– А я ничего не чувствую. – Он быстро выложил деньги и забрал пакет. Но когда закрыл за собой дверь лавки, Гарнет уже и след простыл.

Решив, что она вернулась в гостиницу, Флинт поспешил назад. Но и там его ждало разочарование – комната оказалась пуста. Он свалил покупки на кровать и стукнул в соседнюю дверь.

– Гарнет решила прогуляться, – объяснила Хани. – Наверное, скоро будет.

– Она попадалась мне на глаза, – объяснил Флинт. – Но потом я выпустил ее из виду. Побегу искать.

Выйдя из лавки, Гарнет решила возвратиться в гостиницу. Она достаточно нагулялась по Абилину. В городе оказалось полно магазинов со всевозможными товарами и, к ее удивлению, целых семнадцать салунов.

Она прошла мимо скотного двора и, не найдя ни Флинта, ни братьев, пересекла железнодорожные пути и повернула к «Гуртовщикам». Но когда почти миновала какой-то салун, из дверей внезапно появился человек и преградил ей путь.

– Позвольте. – Она попыталась его обойти.

– Бьюсь об заклад, это та самая рыжая! – При звуке знакомого голоса Гарнет вздрогнула и оглянулась. В нее вперился тяжелым взглядом Натан Бодин. Гарнет попыталась его оттолкнуть, но он схватил ее за руку:

– Не спеши, сестренка.

– Убери руку, а то закричу!

– А что толку? – ухмыльнулся бандит. – В этом городе давно привыкли, что люди вопят на улице. – Он с силой потащил ее за собой. Гарнет отпрянула – так сильно несло от него перегаром. Пальцы Бодина, как ножи, впивались в ее руку. Она попыталась их разжать, но хватка только усилилась. – Где твой приятель, сука?

– У меня нет никакого приятеля. – Взгляд бандита леденил душу, боль в руке становилась просто невыносимой. Бодин уже покушался и на нее, и на Флинта. У Гарнет не оставалось сомнений, что он не откажется от своих гнусных намерений.

– А тот – по фамилии Маккензи?

– Он не мой приятель. И я его не видела с утра. Мы теперь врозь.

Бодин подвел ее к лошади гнедой масти.

– Полезай! – приказал он.

Гарнет не пошевелилась.

– Я с тобой никуда не поеду, – и, внезапно вырвавшись, бросилась бежать. Но Бодин молниеносно ее перехватил, заломил руку за спину так, что искры посыпались из глаз.

– Еще такой номер выкинешь, и я перережу тебе глотку, сестренка!

Гарнет согнулась в три погибели. От острой боли помутилось в голове.

– Отпусти!

Бодин ослабил хватку, но пальцев не разжал.

– Делай, что тебе говорят, не то совсем сломаю.

– Ладно.

Бандит выпустил руку. Запястье распухло и ужасно ныло. Гарнет потерла его другой ладонью и прижала к груди.

– Что ты от меня хочешь?

– Ты мне нужна как приманка, сука. Чтобы выманить твоего дружка.

– Я уже говорила: мы разошлись. Просто вместе ехали в Абилин.

– Тогда молись, чтобы он тебя не забыл и кинулся выручать, а пока полезай на лошадь.

Внезапно в душе у Гарнет затеплилась надежда – она заметила, как из конторы выходил Джозеф Маккой.

– Помогите! Пожалуйста, помогите! – изо всех сил закричала она.

– Что здесь происходит? – обернулся торговец скотом.

В то же самое время кулак Бодина обрушился на лицо Гарнет.

– Получай, сука!

Перед глазами женщины замелькали яркие искры, от нестерпимой боли помутилось в голове. Она успела почувствовать, как Бодин закинул ее на седло и привязал к лошади. В следующую секунду мир померк, и ее поглотила чернота.

Не найдя Гарнет, Флинт поспешно спустился в холл и вышел на веранду. Где, черт побери, могла быть Гарнет? В одном из дюжины магазинов? Но в каком именно? Флинт не имел представления. Только женщина способна пойти за покупками, не имея ни цента в кармане.

– Мистер Маккензи! – Услышав свое имя, Флинт оглянулся и увидел запыхавшегося Джозефа Маккоя. – Мистер Маккензи! Я только что видел, как похитили миссис Скотт. Какой-то человек схватил ее и увез в квартал красных фонарей.

– Боже, где это? – Флинт уже отвязывал Сэма и ставил ногу в стремя.

– С полмили вверх по улице, – едва переводил дух Маккой. – Он на гнедой лошади.

– Сообщите братьям! – крикнул Флинт и пустил коня во весь опор. И через несколько минут он оказался в квартале борделей, меблированных комнат, гостиниц и салунов под красными фонарями. Завидев привязанную к тумбе у одного из салунов гнедую лошадь, он натянул поводья, спрыгнул с седла и провел по гриве ладонью. Верный конь взмок и тяжело дышал, но, похоже, Флинт был на правильном пути.

Он вошел в салун. За столиками сидело с полдюжины парней и еще двое облокотились о стойку. В одном из них Маккензи узнал недавнего мародера. Флинт приблизился к стойке, и бармен тут же поставил перед ним стакан.

– Виски?

Флинт покачал головой.

– Где тот человек, который только что вошел с рыжеволосой дамой?

– Не понимаю, о чем вы толкуете, мистер, – буркнул бармен.

– Мне некогда играть в твои игры. Спрашиваю в последний раз. Потом рассержусь.

Бармен повел глазами в сторону лестницы.

– Женщины сюда не входили, мистер.

– Тогда не возражаешь, если я посмотрю сам? – Флинт решительным шагом двинулся наверх.

В коридор на втором этаже выходило шесть дверей. Флинт открыл первую – номер оказался пуст. Рванул за ручку вторую.

– Какого дьявола надо? – проревел рассерженный голос, и его обладатель оторвался от кудрявой блондинки, с которой делил постель. Флинт быстро притворил дверь и поспешно направился к следующей комнате. Не найдя Гарнет, он взлетел на третий этаж. В коридоре было темно, только из-под одной двери пробивалась узкая полоска света. Флинт попробовал ручку и обнаружил, что дверь заперта. Тогда не долго думая он выхватил «кольт» и высадил дверь.

Мельком увидел распростертую на кровати Гарнет с кляпом во рту, руки и ноги которой были привязаны к спинкам.

И тут же нырнул в дверной проем, ускользая от выстрела. Комнату заволокло пороховым дымом. Жгучая боль пронзила лоб – пуля все-таки задела голову и ободрала кожу. Флинт дважды спустил курок. Бодин схватился за грудь, замер, потом выронил револьвер и рухнул на пол.

Флинт вскочил на ноги, убедился, что бандит мертв, и подбежал к Гарнет. Он разрезал веревки, освободил ее запястья и щиколотки и вынул кляп.

– Ты в порядке, крошка? – нежно спросил он и ощутил, как дрожит прильнувшая к нему женщина.

– Флинт, откуда ты узнал, где меня искать?

Он отстранился и увидел на ее скуле синяк.

– Этот подонок тебя бил?

– Пустяки. А ты ранен! У тебя лоб в крови! – в тревоге воскликнула Гарнет.

– Небольшая царапина. Уходим отсюда. – Он схватил ее за руку и потянул из комнаты. Но в коридоре уже слышался топот ног. – Назад! К черному ходу!

Оказавшись на улице, Флинт свистнул Сэма, и верный конь, грохоча копытами, не заставил себя ждать. Флинт усадил Гарнет в седло, и в этот миг в дверях показались несколько человек.

– Скачи прочь, Сэм. – Он крепко шлепнул ладонью по лошадиному крупу.

– Флинт! – оглянулась Гарнет, но конь, повинуясь приказу хозяина, уже бешено несся по улице.

Флинт укрылся за водостоком, но не заметил, как сзади к нему подкрался человек и со всего размаху ударил рукоятью револьвера по голове. Маккензи осел на землю. Из последних сил сопротивляясь черноте, которая надвигалась на него, Флинт почувствовал, как ему заломили руки, связали запястья. Потом поставили на ноги и несколько раз окунули головой в бочку с водой.

Когда Флинт закашлялся и начал давиться, его вновь швырнули на землю. Он открыл глаза и увидел перед собой белокурого человека с глазами цвета холодной стали.

– Истинное удовольствие встретиться с вами, мистер Маккензи. – Акцент выдавал в говорившем южанина. – Если мне не изменяет память, ваше имя Флинт?

– Мы знакомы? – Флинт сел и, тряхнув головой, смахнул с лица и волос капли воды. Движение причинило ему острую боль, но он и виду не подал, чтобы не доставить удовольствия врагу.

– Как же, как же, сэр, еще в Калифорнии. Познакомились при весьма печальных обстоятельствах. Вы с братьями тогда отказали в гостеприимстве мне и моим людям.

Глазам своим не веря Флинт уставился на незнакомца. Чарли Уолден! Удушливой волной накатила неистовая ярость. Четыре года он неустанно искал этого человека. И вот Чарли Уолден всего в нескольких футах от него, а он, Флинт, совершенно беспомощен. Он попытался освободить руки.

– Бесполезно стараться, сэр, – с любезной улыбкой проговорил бандит. – Уверяю вас, это невозможно. – Флинт знал, какая беспощадность таилась за улыбкой безумца. – Я ваш должник, сэр. Вы уничтожили нашего общего приятеля – честно говоря, мистер Бодин мне начал надоедать. И вы избавили меня от хлопотной необходимости марать руки самому. Но вот беда: мои люди меня не поймут, если я оставлю преступление безнаказанным.

– Какое преступление? Набег на наше ранчо во время войны?

– Вас снедает злоба. И все из-за того, что когда-то я нанес визит вашей матери и жене брата.

– Скотина! – процедил Флинт сквозь стиснутые зубы. Никогда еще ему так не хотелось убить человека.

– Бодин убил Сару, а кто-то из моих людей – вашу мать. Я же и пальцем не трогаю женщин, мистер Маккензи.

– Только привел туда головорезов. А братьев Бун тоже ты повесил?

– Братьев Бун? Близнецов? – Чарли Уолден выглядел озадаченным. – Так это были ваши коровы, мистер Маккензи? А я и не знал. Жаль. Какой же все-таки идиот был Бодин!

– Освободи меня, Уолден, – потребовал Флинт. – Выйдем на бой вдвоем – ты и я, и решим наше дело. Я дам тебе возможность выбрать оружие.

Чарли расхохотался, запрокинув голову.

– Оружие уже выбрано. Мы вас повесим, мистер Маккензи, как только мне придется с глубоким прискорбием завершить наш разговор. Юная леди куда-то ускакала, и я опасаюсь, как бы она не привела подмогу. К сожалению, тянуть дальше некуда. Берите его, ребята!

Двое бросились к Флинту и поставили его на ноги.

– Босс, здесь нет поблизости дерева, – растерялся один из них.

Уолден покачал головой и вздохнул:

– Тупицы. Я окружен одними тупицами, – и, резко изменив тон, прикрикнул на бандитов: – Так повесьте его на балконе. И пошевеливайтесь, пока нас здесь не накрыли.

Флинта потащили по лестнице и завели в одну из комнат на втором этаже. Он изо всех сил отбивался, но людям Уолдена удалось накинуть ему на шею петлю. Второй конец они привязали к балконному ограждению.

Внизу на улице раздался шум: это мародеры поощряли криками бандитов. Несколько проституток вышли посмотреть на казнь – их глаза сияли от возбуждения и любопытства.

– Бросайте его, ребята! – приказал Уолден.

– Если они это сделают, я размозжу тебе голову.

Не замеченная во всеобщей кутерьме, на балкон вышла Гарнет и приставила к затылку Уолдена револьвер. Шум мгновенно стих – все старались разглядеть незнакомку.

– Вы так и не отправились за помощью? – удивленно проговорил Уолден. – Но знайте, если вы меня убьете, то будете застрелены в ту же секунду.

– А тебе какая от этого польза? Только не подумай, что я шучу. – В полной тишине раздался сухой щелчок взводимого курка. – Снимите с него веревку и освободите руки.

Бандиты вопросительно посмотрели на главаря.

– Даже если мы его и развяжем, у вас нет ни малейшего шанса выбраться отсюда живыми, – предупредил тот.

– Там будет видно, – буркнула Гарнет. – Живо прикажи своим ублюдкам пошевеливаться, а не то я нажму на курок.

Чарли кивнул. Один из бандитов снял веревку с шеи Флинта.

– Теперь руки!

Как только Флинт почувствовал, что его запястья свободны, он сделал резкий выпад в сторону и вырвал свой револьвер у одного из бандитов.

– Спасибо, рыжая. – Он отступил к Гарнет и Чарли. – Всем оставаться на своих местах. Первый, кто двинется, схлопочет пулю, – и положил руку на плечо бандита. – А теперь потихоньку уходим. Первая – Гарнет, – и приставил револьверное дуло к виску Уолдена.

Но как только Гарнет переступила порог, раздался громкий топот копыт. Все повернули головы. По улице во весь опор мчались Клив и Люк.

Бандиты выхватили оружие и открыли стрельбу. Зеваки с криками заметались в поисках укрытия. Уолден воспользовался суматохой и, оттолкнув Флинта, укрылся в углу балкона.