Текст книги "Паутина любви"

Миссис Парделл откинулась на спинку кресла. Я посмотрела в свою чашку с чаем, который уже остыл. Вид у нее был усталый. Ее неприступность была напускной. Она оплакивала дочь, которую любила и вдруг потеряла.

– Я сочувствую вам, – сказала я. Женщина пытливо посмотрела на меня.

– Вы говорите это от всей души?

— Конечно, – ответила я. Она кивнула головой, и мы обе замолчали. Я поняла, что мне пора уходить.

Я поднялась.

– Если вам понадобятся еще какие-нибудь черенки, не стесняйтесь попросить меня об этом. Мне не трудно будет их достать.

Миссис Парделл слабо улыбнулась. Мне было приятно сознавать, что она не постеснялась говорить со мной так откровенно. Я надеялась, что этот разговор облегчил ей душу.

Мы расстались как старые друзья.

Покинув Домик-на-скале, я погрузилась в размышления. Миссис Парделл убедила меня в том, что Аннетта не могла пойти купаться по своей воле. Глядя на эти скалы, можно было поверить в то, что местные легенды имеют под собой основание. Я спустилась по тропе в городок и прошла к морю. Под влиянием настроения я решила возвращаться домой прямо по берегу, не пользуясь никакими тропками вдоль скал. Я пошла по пляжу, занятая мыслями об Аннетте. Я могла представить ее вполне зримо, ибо фотография много рассказала мне о ней. Она была девушкой, которая мечтала получить от жизни максимум удовольствия, она была привлекательна для мужчин и знала об этом. Будучи импульсивной по натуре, она жила одним днем и поступала вопреки запретам своей матери.

С моря подул резкий бриз. Я шла по пляжу, прислушиваясь к шепоту прибоя.

Мне встретилась молодая пара с маленьким мальчиком, который нес ведерко и лопатку. «Отдыхающие», – подумала я. Мы обменялись улыбками.

Погруженная в свои мысли, я шла дальше, пока не наткнулась на каменный барьер, который уходил в море. Я забралась на него и увидела небольшую пещеру под навесом скалы.

Я решила передохнуть там и вспомнить подробности своего разговора. Усевшись поудобней, спиной к скале, я подумала: «Бедная миссис Парделл! Какое горе потерять дочь, которую, несмотря на все ее выкрутасы, она очень любила».

Видимо, жизнь двух женщин очень изменилась после того, как Аннетта устроилась работать барменшей в ресторанчик «Отдых моряка». Я представила ее поклонников, и среди них – Дермота. Наверное, он по натуре человек влюбчивый: как только не стало Аннетты, он тут же влюбился в Дорабеллу.

Я взглянула на море. Оно показалось мне спокойным. С берега доносился равномерный шум прибоя.

Зачем миссис Парделл заговорила о Дорабелле? Скорее всего, она хотела предупредить меня о чем-то. Но о чем? Неужели она думает, что какое-то сверхъестественное существо готово заманить и Дорабеллу в море? Нет, миссис Парделл женщина здравомыслящая, не склонная верить ни в какие выдумки. А о легенде она обмолвилась лишь потому, что я могла знать о ней.

Аннетта была уверена в том, что в море ей не грозит опасность, ведь она была, опытной пловчихой. А может, судорога свела ноги? Так или иначе, должно существовать какое-то логичное объяснение ее гибели. Мне пора было двигаться дальше. Не знаю, как долго просидела я в пещере, погруженная в размышления.

Я встала и вышла на каменный барьер с намерением перебраться с него на берег, но, к своему отчаянию обнаружила, что, пока я сидела в пещере, начался прилив, и барьер оказался с двух сторон окруженным водой. Волны плескались о камни, и было похоже, что море скоро затопит пещеру, где я сидела. Меня охватила паника. Как быть? Ведь я не умела плавать.

Над пещерой нависала скала, но она была слишком крутая, чтобы взобраться по ней наверх. В ее щелях росли кустики валерианы – но вряд ли за них можно было уцепиться.

Ну какая же я дура! Пока я сидела в укрытии и хвалила себя за то, как ловко я разговорила миссис Парделл, начался прилив, и я оказалась в ловушке.

В отчаянии я озиралась по сторонам. Несколько секунд я стояла в полной растерянности, не зная, что предпринять. Сколько мне еще ждать, пока море затопит пещеру? – спрашивала я себя. – Сколько времени осталось мне жить? А может, попробовать все-таки вскарабкаться наверх по скале? Нет, это мне не по силам! Мне было суждено утонуть в море, как это случилось с той юной девой, которая страдала от любви, как это произошло с Аннеттой. Неужели на дом Трегарлендов лежала печать проклятья?

Я находилась на грани истерики. Я вела себя глупо и навлекла на себя беду. Ну почему я приняла это решение – идти по берегу вместо того, чтобы воспользоваться тропой, идущей по скале? Во всем виновата только я, здесь нет никакой мистики.

Но что мне делать?

Вода поднималась все выше. Скоро она потоком хлынет в пещеру и затопит ее. Я должна что-то делать – но что именно? Я оказалась совершенно не подготовлена к такой ситуации.

И вдруг я услышала чей-то голос. Я насторожилась, и мне показалось, будто мое сердце перестало биться.

– Эй, там!..

Мне сразу стало легко. Я узнала этот голос. Это был Гордон Льюит.

Я взглянула вверх. Он стоял на тропе, которая шла по склону скалы, и смотрел на меня оттуда. Он сложил ладони рупором и прокричал:

– Что вы там делаете?!

– Я попала в ловушку!.. – прокричала я в ответ.

– Вам нельзя там оставаться! Через несколько минут пещеру затопит!..

– Что-о? – не поняла я. Но он куда-то исчез.

Меня охватил страх. Почему он исчез? Почему не попытался помочь мне? Он ушел и бросил меня на произвол судьбы.

Снова мною овладела паника. Что все это значит? Я вспомнила, как Гордон шел следом за мной, когда я побывала у миссис Парделл в прошлый раз. Он проследил, как я вышла из дома. Я вспомнила то жуткое чувство, которое испытала, когда он стоял вплотную ко Мне на тропе, держась за поручень шаткого ограждения. И вот теперь – он видел меня, но ушел и бросил здесь одну.

Что бы это значило? Почему я так странно отношусь к Гордону Льюиту? Я вижу в нем предвестника беды. Что руководило им сейчас? Он не захотел помочь мне.

– Виолетта! – услышала я крик справа от себя. Я резко повернулась, и увидела его над собой на скале – между тропой и пещерой. Он держался за выступ в скале.

Мне сразу стало легче… Нет, он не бросил меня.

– Попробуйте немного взобраться по склону! – крикнул он. – Держитесь за выступы.

Я послушалась Гордона, и мне удалось преодолеть небольшой участок склона. С большой осторожностью он спустился на пару футов навстречу мне и, наклонившись, протянул мне руку.

– Попробуйте дотянуться до моей руки, – сказал Гордон. Я попыталась это сделать, но ничего не вышло.

– Сейчас я спущусь еще немного, – сказал он. – Будьте осторожны.

Очень медленно он спустился еще на полтора фута. Наши пальцы почти соприкасались.

– Одну минуту, – сказал он. – Мне нужно взяться покрепче за выступ. Ну вот, а теперь…

Он схватил меня за руку, и я чуть не заплакала от радости.

– Попытайтесь подняться вверх по скале еще немного. Совсем близко – уступ.

Своей хваткой он, казалось, крошил мне пальцы, но я была только рада этому.

– Давайте, поднимайтесь, – сказал Гордон. – Только будьте осторожны. Убедитесь, что вы твердо держитесь на одной ноге, прежде чем переставить другую.

Я приблизилась вплотную к нему.

– Осторожно, – сказал Гордон. – А теперь я пойду первым. Держитесь за мою куртку! У меня должны быть свободными руки. Держитесь за куртку и, ради Бога, не разжимайте пальцев.

Медленно и осторожно мы стали взбираться вверх по скале, которая была мокрой от брызг и очень скользкой. Я почти висела на Гордоне, держась за его куртку обеими руками.

Казалось, прошло очень много времени, прежде чем мы достигли уступа. Должно быть, когда-то на этом месте стояла каменная глыба, которая оторвалась от скалы и упала вниз, оставив после себя уступ.

– Считайте, что вы в безопасности, – сказал Гордон. – Уф-ф-ф… какое восхождение!

Я чувствовала, что у меня дрожит голос.

– Я вам так благодарна… Он пожал плечами:

— Нам все равно не подняться наверх. Посмотрите на скалу.

– Вы сумели спуститься вниз.

– Я ничем не рисковал. Я знаю эту скалу хорошо и не первый раз спускаюсь по ней. Когда я был мальчишкой, то приходил сюда со своими сверстниками. В детстве ничего не боишься. Мне, наверное, было лет десять. Я спускался по скале вниз и наткнулся на этот уступ.

– Я вам так благодарна…

– Вы знаете, у вас не было шансов уцелеть там, внизу. Прилив сначала затопляет пещеру понемногу, а потом врывается в нее потоком. Так происходит из-за ее формы. С вами все в порядке?

– Да, спасибо.

– Здесь безопасно, но не стоит делать лишних движений. Можно сорваться и загреметь вниз.

– Понятно.

Я заметила, что густые черные волосы Гордона искрились от брызг и капелек пота.

– Я думаю, будет надежней, – сказал он, – если вы возьмете меня за руку.

– Спасибо, – ответила я. – Мне тоже так спокойней.

– Какое прелестное местечко! Вы только взгляните вниз – какую скалу вы преодолели.

– Никогда бы не подумала, что способна на такое. Я была в полном отчаянии.

– Вам повезло, что вы оказались именно на этом месте. Только отсюда можно подняться на скалу. Я обнаружил это давно и не раз взбирался здесь по скале – чтобы проверить себя.

Мы немного помолчали, наблюдая за морем.

– Прилив почти достиг своей верхней точки, – сказал он. – Скоро море начнет отступать от берега, и мы сможем пройти к дому. Только нам придется спуститься вниз. Но это легче, чем подниматься…

– Я не знаю, как выразить мне свою благодарность вам.

– Вы говорите это уже в который раз…

– Вам придется услышать это снова – не только от меня, но и от моих родителей, и от Дорабеллы.

– Но мы еще не совсем избежали опасности.

– Я уверена, что мы выберемся отсюда. – Это и есть сила духа. Нет смысла что-либо предпринимать, если ты настроен на неудачу. Вы снова были у миссис Парделл?

– Как вы узнали об этом?

— Я видел, как вы уходили от нее.

– Как и в прошлый раз?

– Да, я шел по тропе следом за вами, но в городке потерял вас из виду. У меня были там кое-какие дела, и я задержался. А потом, когда шел по тропе вдоль скалы, увидел вас внизу.

— Такая непозволительная глупость с моей стороны…

– Да, вы вели себя неосмотрительно. Неужели вы забыли о приливе?

– Мне и в голову не пришло подумать об этом.

– Ну как же так! Об этом всегда нужно помнить, иначе можно оказаться в ловушке.

– Да, теперь я поняла это. Если бы вы не подоспели мне на выручку, я бы утонула.

– Вам не кажется, что мы приблизились к опасной теме? – спросил Гордон.

Мы рассмеялись, и я подумала, что никогда раньше не слышала его смеха.

В его поведении чувствовалась уверенность. Он пришел мне на помощь, рискуя своей жизнью. Для меня это было неожиданностью.

Мы молча сидели рядом. Меня слегка знобило, несмотря на та, что день стоял теплый. Видимо, сказывалось пережитое волнение. Смерть оказалась совсем близко. Ведь я могла утонуть – как те, другие, до меня.

– Нам нужно дождаться того момента, когда вода схлынет настолько, чтобы мы могли идти берегом, – сказал он. – Но для этого нам придется спуститься вниз.

Я кивнула, довольная тем, что Гордон взял на себя всю ответственность.

– Ничего, мы справимся с этим. У вас было удачное свидание с миссис Парделл?

– Удачное? – в растерянности повторила я.

– Вы ведь хотели поговорить с ней, не так ли? Ей понравился черенок?

– Да, понравился.

– Ну, и как же она отблагодарила вас?

– Для меня не было вопроса о благодарности.

– Мне кажется, она очень интересует вас.

– Может быть; В смысле семейных связей. Что за девушка была Аннетта? Ведь вы знали ее.

. – Она была непредсказуемой. Мы все ахнули, от удивления, когда Дермот женился на ней.

– Наверное, он считал это своим долгом.

– Вряд ли. Скорее всего, это Аннетта уговорила его на такой шаг.

– Она очень нервничала.

– Ну да, в таких обстоятельствах женщины очень нервничают. Они поженились, и месяца через два ей вздумалось искупаться в море. А ведь ей нельзя было делать этого, и она знала это.

– Люди иногда делают глупости.

Гордон посмотрел на меня, и я увидела, как в уголках его губ дрожит улыбка. Я все больше удивлялась ему. Теперь, когда я почувствовала себя в безопасности, это приключение стало казаться мне забавным. «Если я доверюсь ему, то без всякого риска смогу спуститься со скалы на берег», – решила я.

– Дермот, наверное, заботился об Аннетте.

– Это моя мать делала все, чтобы она чувствовала себя уютно. Она всегда старалась помочь ей.

– А мистер Трегарленд?

– Вы имеете в виду старика?

– Ну, он не так, уж и стар.

– Да ему давно за шестьдесят. Он поздно женился, после сорока. В последние годы он сильно сдал. Его мучает подагра. Никогда не догадаешься, о чем он думает. В детстве я знал мальчишку, который собирал в банку пауков. Он часами наблюдал за тем, как пленники дерутся друг с другом. Старик напоминает мне этого мальчишку. Он смотрит на всех нас с насмешливой невозмутимостью.

– Я вас понимаю, – сказала я. – Именно таким он мне и кажется. Нельзя отделаться от чувства, будто он наблюдает за всеми, чтобы позволить себе потом какую-нибудь ехидную шутку.

– К нам с матерью он всегда относился по-доброму. Мы живем в его доме очень давно.

– И вы, как я заметила, постоянно заняты имением.

– Приходится заниматься… – сказал Гордон и подняв голову, посмотрел на море. – Кажется, вода уходит.

– Наверное, все думают, куда я пропала?

– Боюсь, дело обстоит именно так. Ваша сестра очень ждет, когда вы вернетесь?

— Обычно я составляю ей компанию после того, как она отдохнет.

— Надеюсь, она не очень расстроится из-за вашего опоздания… Я прав, начался отлив.

– Как вы думаете, сколько времени нам придется еще прождать, прежде чем можно будет спуститься вниз?

– Как вам сказать? Точно не знаю, но какое-то время надо подождать. Я хочу убедиться, что нам ничто не грозит, прежде чем мы начнем спускаться. Вам, конечно, не очень-то удобно сидеть на этом уступе.

– Мне было бы еще неудобней оказаться в пещере – если бы не вы.

– Не надо об этом, – попросил Гордон. Мы помолчали, и я обратилась к нему:

– Расскажите, какие у вас были чувства, когда вы только поселились в доме Трегарлендов – много лет назад.

Он ответил не сразу, и у меня создалось впечатление, что он думает, не слишком ли он разболтался.

Однако он заговорил снова:

– Сейчас мне все это смутно помнится. Сначала мы жили в какой-то лачуге у доков, а потом приехали к Трегарлендам, и это было так, будто добрый джин перенес нас по воздуху в волшебный замок. Мама сказала мне, что мистер Трегарленд приходится нам дальним родственником. Я так до сих пор и не выяснил, каким именно родственником он нам приходится… Наверное, очень дальним. Его жена умерла, оставив ему сына чуть младше меня. Она мечтала о том, чтобы в доме был порядок. Казалось, все так удачно сложилось – и для нас с мамой, и для мистера Трегарленда. Моя мама – самая практичная женщина из всех, кого я знаю. Жизнь вдруг стала прекрасной.

– И она продолжает оставаться такой? . – Люди привыкают к комфорту.

– А как вы относитесь к имению? Как к своему жизненному предназначению?

– Я вложил в него много труда.

– А Дермот?

– Его все это не очень заботит. Он знает, что в скором времени имение перейдет к нему по наследству.

– А вы – останетесь управляющим? Гордон ответил не сразу.

– Понимаете, – сказал он, – человек сживается с землей. Это такое удовольствие – встать посреди поля и крикнуть: «Это мое!..» Вы понимаете меня?

– Кажется, да. Мой папа, который разбирается в этом, говорит, что вы прекрасно управляетесь с делами.

Гордону было приятно слышать это.

– У него собственное имение, – сказал он.

– Да, оно переходило к нам от поколения к поколению. У меня есть брат – Роберт. Его приучают к тому, что со временем он станет владельцем имения.

– А имение Трегарлендов перейдет к Дермоту и его сыновьям.

– Но Дермот совсем не заботится о нем.

– Ну и что? Он будет его владельцем. – В голосе Гордона прозвучала горькая нота.

– А вы останетесь здесь? Ему без вас не справиться. – Дермот может найти нового управляющего.

– Ну, а вы-то – как поступите?

— Не знаю.

– Вы хотите чувствовать себя хозяином на своей земле?

– Да, я хочу этого. – И вы рассчитываете…

– Завладеть им? Ну, нет. На это воля Божья.

– Недавно вы сказали мне, что если для вас что-то важно – то вы вкладываете в это всю свою душу. Это должно относиться и к вашему желанию владеть землей. Вы не должны думать о неудаче.

Гордон повернулся ко мне, и я снова увидела его улыбку.

– Обещаю вам сделать все, чтобы моя мечта сбылась.

– А я желаю вам удачи – хотя и понимаю, что это будет большим ударом для Трегарлендов.

Мы посидели молча. Я смотрела на волны. Море постепенно отступало от берега.

Спускаться по скале было так же рискованно, как и подниматься. Это требовало терпения и осторожности. Гордон Льюит двигался по скале впереди меня. Иногда он протягивал мне руку, иногда предлагал держаться за его куртку.

Меня переполняло чувство благодарности к нему, и я думала: неужели все это случилось? Он случайно увидел меня у пещеры и случайно вспомнил, как взбирался по этой скале в детстве…

Наконец, мы спустились к пещере и встали рядом. Камни были мокрыми, а море совсем близко. Меня захлестнула волна радости. Как хорошо быть живой!

Мы посмотрели друг другу в глаза, и мне показалось, что он сейчас поцелует меня, но он не сделал этого.

С дрожью в голосе я сказала:

– Я знаю, что не должна говорить этого; но я вам так благодарна. Еще ни к кому я не испытывала такого чувства…

Я увидела, что Гордон смутился.

– Давайте, пойдем, – сказал он. – Уже поздно. Мы должны осторожно выбирать путь. Камни такие скользкие. Следите за тем, что у вас под ногами.

– Обязательно, – ответила я.

Мы пошли с ним по берегу, держась рядом.

Когда мы добрались до дому, поднялся переполох: моего возвращения ждали еще три часа назад. Все собрались в холле – Дорабелла, Дермот, Матильда и пожилой джентльмен. В его глазах я заметила волнение.

Ко мне подошла Дорабелла и, бормоча слова упрека, прижала к себе.

– Где ты была? Мы просто вне себя от беспокойства!

Я рассказывала обо всем, что случилось, в то время как Гордон молчал.

– Он попросту совершил чудо! – закончила я. – Одной мне бы ни за что не забраться на утес!

Я заметила, как дрогнули губы Матильды, с гордостью взглянувшей на сына. – Я так рада… так рада!

– И зачем тебе понадобилось идти вдоль берега? – потребовала ответа Дорабелла.

Она была всерьез расстроена, и ей хотелось сделать мне внушение.

– Это было глупо, но я не подумала…

– Ладно, так или иначе, вы вернулись, – заключила Матильда. – Вы оба наверняка устали и промерзли?

– Сейчас мне, в общем-то, жарко, – ответила я.

– Все же я считаю, что вам нужно выпить чего-нибудь покрепче. – Бренди, если ты не возражаешь, Гордон?

Гордону эта идея понравилась. Я припомнила случай, когда я уже пила бренди с Джоуэном Джермином.

В то время как мы пили, все сидели вокруг, слушая мое подробное описание случившегося. Пока я говорила, Гордон впал в свое обычное созерцательное настроение. Дорабелла, усевшись поближе, время от времени трогала мою руку, как будто желая увериться в том, что я действительно рядом. Я нашла это очень трогательным.

Я вновь повторила свою похвалу Гордону, рассказав, как он догадался втянуть меня наверх, как мы сидели на краю утеса, который он помнил еще с детства, как мы поджидали отлива, чтобы спуститься вниз…

– В одиночку мне было бы ни за что не справиться! – повторила я. – Я просто не знала, куда деться.

– Ты могла бы утонуть! – прошептала Дорабелла.

– Думаю, это было весьма вероятно! Я должна за все благодарить Гордона!

Гордон возразил:

– О, вам удалось бы забраться наверх и самой!

– Милый старина Гордон! – промолвил Дермот.

– Он подоспел туда вовремя просто чудом! – заявила Матильда. – К тому же в момент опасности он всегда сохраняет хладнокровие! Другие на его месте стали бы паниковать и побежали искать помощи, а к тому времени, когда помощь пришла, было бы уже поздно!

– Удачно, что я хорошо знал эти утесы, – заметил Гордон.

– А мне повезло, что вы спасли мою жизнь, – добавила я.

– Да, – твердо заявила Матильда, – это было чудесным спасением, и я горжусь тобой, Гордон!

Я поймала взгляд старика. Выражение его глаз я не могла определить. Он сказал:

— Что ж, моя дорогая, мы очень счастливы, что не потеряли вас. Это должно послужить вам уроком, с морем шутки плохи!

– В будущем я буду очень осторожна, уверяю вас! Дорабелла добавила:

– Все это так вымотало меня! Я, пожалуй, перекушу в постели, а Виолетта поест вместе со мной. Мне еще нужно привыкнуть к мысли о том, что она в безопасности, иначе меня замучают кошмары.

Дорабелла, сидящая в кровати с распущенными по плечам волосами, была очень хорошенькой. Она хотела знать абсолютно все, поскольку была уверена, что остальным я чего-то недоговорила.

– Интересный человек Гордон! – сказала она. – Не очень, правда, подходящий на роль храброго рыцаря? Страшно романтичная история!

– Видела бы ты, как мы карабкались на этот утес! Уж наверняка это выглядело не элегантно и никак не романтично!

– Что ты, Ви, это, несомненно, было романтично! Девица, подвергающаяся опасности, храбрый молодой человек, случайно проезжавший мимо верхом…

– Он шел пешком.

– Прямо как сэр Ланселот!

– Я не слышала, чтобы Ланселот спасал утопающих.

– Ну, кто-то из рыцарей наверняка спасал! А как Гордон себя вел? Должно быть, не так, как обычно? Он всегда какой-то отрешенный… Что он тебе говорил?

– Мы разговаривали мало.

– О чем?

– Да в общем-то, ни о чем особенном…

– Нельзя просидеть несколько часов на краю утеса и не говорить ни о чем особенном! Давай, рассказывай, иначе я очень рассержусь, а в моем положении это вредно!

– Он рассказывал мне о своем детстве, о том, что было до того, как он оказался у Трегарлендов, и как мальчишкой он любил лазать по этим утесам – что оказалось как нельзя кстати… Как бы ему хотелось иметь собственный дом…

– Собственный дом?

– Ну, здесь он только работает, так ведь?

– А зачем ему собственный дом? Здесь он распоряжается всем…

– В свое время все здесь будет принадлежать Дермоту, а человек, который отдает так много этой земле, естественно, хотел бы иметь что-то собственное! – А он не делал никаких… авансов?

– Авансов? Гордон? Что ты имеешь в виду?

– Ну, мужчина и женщина находятся в необычных обстоятельствах… рушатся барьеры и все такое прочее…

– Не забывай, что ты говоришь о Гордоне Льюите, и ты мыслишь шаблонно! Я не отношусь к тому типу хрупких существ, которые вызывают у мужчин покровительственные инстинкты: я пряма, не капризна и обычно могу сама о себе позаботиться!

– Похоже, сегодня все сложилось иначе? Ты действительно ему нравишься, в этом я убеждена, даже если до сегодняшнего дня это было и не так. Людям всегда нравятся те, кого они спасли! Всякий раз, глядя на них, они вспоминают о своем благородстве и о том, что спасенные должны быть вечно благодарны им за это!

Я рассмеялась.

– Так куда ты ходила?

– Я возвращалась к Трегарлендам.

– Естественно, но где ты была до тех пор? Я заколебалась. Мне не хотелось рассказывать Дорабелле о том, что я была у миссис Парделл. Я все еще не знала, как она относится к Аннетте. Возможно, я расскажу об этом позже, выбрав подходящий момент. Рассказывать о смерти ее предшественницы – в нынешнем состоянии это могло оказаться для зловредным.

— О, я просто прогуливалась! – ответила я.

— А что с этим мужчиной из семейства Джерминов? Ты его не видела?

– Нет.

— Иногда здесь это случается…

– Может быть, повезет и мне?

– Знаешь, Ви, ты прямо-таки темная лошадка. Мрачный Гордон ради тебя рискует своей жизнью. Кроме того, ты втайне встречаешься с врагом семьи. Похоже, ты – настоящая роковая женщина!

– О нет, это – твое амплуа!

– Это наше с тобой амплуа, ты и сама это знаешь! Конечно, мы с тобой разные, но это оттого, что мы две самостоятельные личности. Я привыкла думать, что делать глупости – характерно для меня, а ты всегда ведешь себя разумно, однако сегодня ты поколебала мое убеждение! Что за глупость – быть захваченной приливом врасплох? Теперь, как только ты начнешь демонстрировать свое превосходство, я с полным правом буду насмехаться над тобой! Ты можешь припомнить за мной подобную глупость?

– Я подумаю над этим. Уверена, что мне припомнится кое-что, соразмерное этому!

Дорабелла показала мне язык и засмеялась. Она была очень счастлива, и я понимала – это оттого, что я жива-здорова и нахожусь рядом с ней. Она продолжала:

– Мне хочется поскорее выслушать про этого самого врага!

– Ты имеешь в виду эту старую междоусобицу? Джоуэн Джермин не враг никому!

– К этому времени он уже наверняка знает о твоем приключении: здесь новости разносятся быстро. Возможно, тут у нас и тихая заводь, но связь налажена превосходно. Я узнала, что множество слуг друг с другом в родстве: сестры и кузины могут служить у разных хозяев в округе, так что новости распространяются быстро. Все мы живем в домах с «прозрачными стенами», так что твое приключение на утесе скоро появится в заголовке новостей… то есть появилось бы, если бы они выпускали газеты. Мистер Джермин уже знает об этом и скрежещет зубами, оттого что не он оказался в роли храброго рыцаря!

– Что за чепуха!

– Обещай мне повидаться с ним завтра же. Поскольку я вынуждена предаваться этому дурацкому отдыху, ты должна отправиться на место встречи и узнать, явился ли он? Обещай мне: в моем нынешнем положении я нуждаюсь в положительных эмоциях!

Мы вновь рассмеялись. – А когда вернешься, зайди ко мне, будь добра, и расскажи все подробности. Я пообещала ей.

Назавтра, помня об обещании, данном Дорабелле, я решила отправиться на то же поле и посмотреть, явился ли туда Джоуэн Джермин. Я не разделяла мнения Дорабеллы о том, что он уже знает о моей приключении, зато о том, что я находилась уже несколько дней в Корнуолле, он, видимо, знал. Во всяком случае, прогулка верхом по полю никак не могла повредить мне. Если его там не будет – я просто покатаюсь и смогу сказать Дорабелле, что сдержала свое обещание.

Я пошла в конюшню. Джека там не было, но какой-то молодой человек чистил лошадь. Мне уже доводилось видеть его, и я знала, что его зовут Сет. Ему было лет девятнадцать или двадцать, и его большие серые глаза смотрели так, словно он видел что-то такое, чего не замечали остальные. Я слышала, что за Сетом водятся какие-то странности: одни говорили, что он «порченый», «маленько крыша съехала», – говорили другие. Обычно его называли «беднягой Сетом», хотя все признавали, что в лошадях он разбирается здорово.

– Добрый день, Сет! – поздоровалась я. Кивнув в знак приветствия, он направился к стойлу Звездочки и вывел кобылу, поглаживая ее и что-то бормоча. Я заметила, что он относится к животным с нежностью, и те отвечают ему взаимностью. Да, с лошадьми он и в самом деле умел обращаться.

Сет начал седлать кобылу, затем вдруг, взглянув на меня своим странным взглядом, сказал:

– Вы поосторожней, мисс! Уж чего вчера случилось…

Говорил он невнятно, будто его язык был великоват для рта, и слова я разбирала с трудом.

– Хозяин Гордон, – продолжал он, – если его бы там не было…

– О да, он спас мою жизнь! – подтвердила я. —

Если бы он не подоспел мне на помощь, я бы не выбралась из этой бухточки.

– Это опять она, мисс!

– Она?

– Которая от Джермина!

Я озадаченно глядела на него. Сет продолжал седлать Звездочку, что-то бормоча.

– Опять, значит, проклятие, мисс! Ее же утопили, верно ведь? Так оно и было! Вот она за этими Трегарлендами и охотится. Женщина, значит… надо ей… вот она, значит, за ними и приходит…

Все это звучало для меня каким-то бредом. Что делать, он же был «порченый», бедняга. Тем не менее, мне захотелось понять, что он хочет сказать.

– Растолкуй-ка мне все это, Сет, – попросила я. – Что ты о ней знаешь?.. Она, говоришь, приходит? За ними?

– Она ведь утонула, верно? И все из-за Трегарлендов, ну, она, значит, и хочет сделать им, как они – ей! Вот как у мистера Дермота первая жена… которая из «Отдыха моряка»…

– А что с ней случилось, Сет?

– Случилось, что она в море, и этот ребенок тоже с ней, чего она и хотела…

– Она? – повторила я.

– Ну, от Джерминов, чтобы, значит, за эту Трегарлендову женщину… ну, так по ее и получилось, верно?

– Но она же мертвая, Сет! Как это может быть?

Он изумленно уставился на меня.

– Да она же возвращается, нет, что ли? Я же ее видел!

– Ты ее видел? Но ведь она мертва!

– Так она возвращается, и поначалу утянула эту миссис Трегарленд, верно? В море, значит, ее, я-то видал! Потом, значит, мисс, чуть было и вас в море…

– Но я же не из Трегарлендов, Сет!

– Ну да, так зато ваша сестра! Для нее, наверное, и такого хватит…Бедняга Сет был действительно безумен. Тем не менее, лошадь он оседлал исправно, и она была уже готова.

– Спасибо тебе, Сет, – улыбнулась я ему.

– Она хорошая кобылка, – сказал он и потрепал Звездочку по холке. – Ты у меня хорошая кобылка? – сказал он ей на ухо, а она благодарно ткнулась носом ему в руку.

Выезжая из конюшни, я продолжала размышлять о том, какие мысли блуждают в затуманенном мозгу Сета.

Я добралась до назначенного места в поле. Не обнаружив там никого, я ощутила некоторое разочарование. Прежде чем развернуться, я заколебалась: в конце концов, свидание не было назначено на строго определенное время. Взглянув на часы, я убедилась в том, что стоит подождать еще минут пять.

Спешившись и привязав Звездочку к дереву, я присела, опершись об изгородь. Я все еще думала о Сете и о том, как приятно было бы поговорить с Джоуэном Джермином, когда увидела, как он подъезжает ко мне.

Он резко осадил лошадь.

– О, вы все-таки явились?

– Разумеется, я приезжал и вчера, и позавчера…

– Извините меня, но ведь время встречи не было строго оговорено, не так ли?

Джоуэн покачал головой.

– Что ж, раз вы здесь, посидим за сидром! Значит, прошлый раз был «Рогатый олень», а сегодня отправимся в «Львиную голову». Еще одна рыбачья деревушка, чуть поменьше, чем Полдери, похожая, но все-таки иная. Думаю, она вам понравится. Позвольте уверить вас в том, что я очень рад встрече!

– Я тоже.

– Приятно слышать. Так что, отправляемся?

Я встала, он помог мне сесть в седло, и вскоре мы уже выехали с поля.

– Интересно вы провели время в Лондоне?

– Спасибо, очень интересно. А вы… здесь?

– Как обычно. Нам нужно на запад, мили четыре вдоль побережья. Это вас устраивает?

– Вполне.

Он задал несколько вопросов о Дорабелле, а потом мы начали болтать на самые разные темы. Некоторые тропки были настолько узкими, что приходилось ехать след, в след, и это делало разговор невозможным.

Довольно долго мы преодолевали подъем, а затем спустились вниз, к рыбацкой деревушке, где располагалась «Львиная голова». При таверне была конюшня, где мы оставили лошадей, а потом прошли в зал.