Текст книги "Жестокая схватка"

Тамара резко поднялась, и, если бы Самойлов не поспешил посторониться, она б точно оттоптала ему ноги.

Автобус остановился. Тамара выскочила на остановку и быстро зашагала по улице.

– Постойте! – услышала она у себя за спиной. – Да постойте же! Вот дуреха!

Незнакомец явно не желал отвязываться. Что теперь делать? Нужно отшить его без всякого смущения – резко и доходчиво. Тамара обернулась и крикнула:

– Если вы будете преследовать меня, я вызову милицию!

– Успокойтесь, ради бога, – отозвался Самойлов. – Я не хочу вас преследовать. Я хочу предложить вам работу. Хорошую работу!

Тамара остановилась так резко, что Самойлов едва не налетел на нее. Он был не таким уж маленьким, но Тамара (со своими метр восемьдесят два) все равно смотрела на него свысока.

– Уф-ф, – смешливо сказал Самойлов и провел рукой по лбу. – Ну и быстро же вы ходите. Насилу вас догнал.

– Вы хотите, чтобы я работала проституткой? – прямо спросила его Тамара, грозно сверкая стеклами очков.

– Проституткой? Нет. Совсем нет. Это слишком большое расточительство – делать вас проституткой. Я хочу пригласить вас в модельное агентство. Вы же видели мою визитку. Я продюсер.

Взгляд Тамары стал еще недоверчивей.

– Какая из меня модель? – сердито сказала она. – Я ведь страшнее атомной войны.

– Это иллюзия, – мягко ответил Самойлов. – У вас очень интересное лицо. Вот только вы не умеете подчеркивать его достоинства.

– Но…

– В общем, так, моя милая, – сказал Самойлов, на этот раз устало. – Мне надоело за вами гоняться. Если вы хотите попробовать себя в качестве модели – позвоните мне сегодня вечером, и мы все обсудим. Именно сегодня, потому что завтра утром я улетаю в Москву. Если нет – то Бог вам судья. Оставайтесь здесь, ходите по улице в своих дурацких очках, комплексуйте, дерзите мужчинам и страдайте от одиночества и неустроенности. А лет в тридцать, когда вам все это окончательно надоест, суньте голову в петлю и затяните узелок потуже. Потому что исправить ничего уже будет нельзя. На этом разрешите откланяться.

Господин Самойлов поднял руку и остановил проезжающий автомобиль.

– Адью! – небрежно кинул он Тамаре, усаживаясь в машину.

Дверца захлопнулась, автомобиль взревел двигателем и умчался в неизвестном направлении. А Тамара осталась стоять – одна, посреди мрачного города со всеми его лужами, грязными автобусами и неприветливыми людьми.

Вечером Тамара сидела у себя в комнате с книжкой на коленях и пыталась читать. Читать не получалось. Перед глазами стоял Самойлов и сердито выговаривал: «А лет в тридцать, когда вам все это окончательно надоест, суньте голову в петлю и затяните узелок потуже. Потому что исправить ничего уже будет нельзя».

Ужас, таящийся в этих словах, был настолько реальным, что у Тамары стали подрагивать пальцы от страха и волнения. «А ведь он прав, – с тоской думала она. – Только произойдет это гораздо раньше. Интересно, откуда он узнал о моих комплексах? Неужели это так заметно?»

Тамара оторвала взгляд от книги и посмотрела в зеркало, висящее на стене. Оттуда на Тамару глянуло бледное, осунувшееся лицо.

«Н-да, – подумала она. – Видок и правда как у покойника. И сделать с этим ничего уже нельзя. Нельзя? Черт, тогда мне нечего терять! И рассуждать тут нечего!»

Тамара отбросила книгу. Затем достала из кармана джинсов визитную карточку и решительно протянула руку к телефону…

– Ну вот, теперь можешь посмотреть, – с улыбкой сказала Тамаре Вика, женщина, профессия которой называлась странным словом «визажист».

Тамара потянулась за очками, однако Вика перехватила ее руку и покачала головой:

– Не так.

Тамара близоруко сощурилась на свое отражение в зеркале. Потом встала со стула и придвинула лицо к зеркалу вплотную.

– Ох! – вырвалось у нее из груди. – Это… я?

– А кто же еще? – засмеялась Вика. – Ты, собственной персоной.

– Но я… настоящая красавица! – вновь ахнула Тамара.

– А как же, – горделиво отозвалась Вика. – Делать из людей красавцев – моя профессия. Впрочем, в твоем случае работа была не сложной. Основную работу сделала природа, а я только подчеркнула кое-какие нюансы.

За спиной у Тамары скрипнула дверь.

– Ну как? – раздался голос Александра Сергеевича Самойлова. – Вижу, уже закончили?

Тамара не могла оторваться от своего отражения.

– Это просто чудо, – восторженно прошептала она. Затем обернулась и посмотрела на Самойлова и Вику счастливыми глазами. – Я даже не знаю, что сказать. Я вам так благодарна!

Не в силах противиться своим чувствам, Вика шагнула навстречу Самойлову, обняла его за шею и поцеловала в щеку.

– Ну-ну-ну, – смущенно проговорил он, отстраняясь. – Что за ненужные сантименты? Мы ведь не пластические хирурги.

– Простите. – Тамара покраснела и опустила голову. – Я и думать не решалась, что могу так выглядеть.

– Ты будешь выглядеть еще лучше, попомни мое слово. Но для этого ты должна поехать с нами в Москву.

– В Москву?

Самойлов кивнул:

– Да. Там тебя ждет настоящая работа. Тяжелая, иногда совершенно изматывающая, но… – Он улыбнулся. – Как знать, возможно, эта работа сделает тебя счастливой.

– Да, но… – Тамара замялась.

– Что такое? – недовольно спросил Александр Сергеевич.

– Я не могу оставить маму одну.

– Но ведь это временно, – пожал плечами Самойлов. – Когда ты заработаешь много-много денег и купишь себе квартиру в Москве, ты сможешь забрать отсюда и свою мать. Ты сможешь обеспечить себе и ей вполне достойную жизнь. Разве это плохо?

Тамара снова посмотрела на свое отражение в зеркале. Затем перевела взгляд на Самойлова и качнула головой:

– Нет, это не плохо. Но почему вы так уверены, что я смогу заработать деньги?

Самойлов и Вика переглянулись. На лицах их заиграли улыбки.

– Потому что с твоей помощью я и сам собираюсь неплохо заработать, – весело сказал Александр Сергеевич. – И что-то подсказывает мне, что я сумею это сделать.

Так Тамара Макарова оказалась в Москве.

Москва ее сильно удивила и немного огорчила. Во-первых, люди все здесь были приветливые, однако от их приветливости сильно попахивало фальшью (уж что-что, а отличать фальшь от искренности Тамара умела). Во-вторых, люди все время спешили. Все дела делались как бы на ходу. Даже отдыхали люди по вечерам так, словно поутру ветер унесет их далеко от этой счастливой жизни и им больше никогда не придется отдохнуть по-настоящему.

С детства Тамара мечтала о большой любви. О такой, какую показывают в кино. В столице, по ее представлению, люди жили более утонченные и чувственные, чем в провинции. Однако, вопреки ожиданиям, даже намека на какую-то особенную «большую любовь» Тамара здесь не увидела. Люди заводили романы быстро, почти молниеносно, как бы на ходу, а потом так же молниеносно разрывали отношения. Куда они все спешили? Непонятно.

Однажды Тамара не выдержала и спросила своего преподавателя хореографии:

– Почему в Москве все спешат? Куда они спешат?

Женщина вскинула брови и насмешливо ответила:

– Дурочка. Они спешат жить!

Жить? Выходит, вся эта суета и есть «жизнь»? Настоящая жизнь, о которой она так мечтала? Верить в это не хотелось.

Однако думать о жизни у Тамары почти не было времени. Она жила в том же темпе, что и окружающие ее. Подъем в шесть утра. Потом час в тренажерном зале, душ и легкий завтрак. А потом начиналось самое главное – занятия. Умные, знающие люди («Настоящие асы в своем деле!» – как восторженно отзывался о них Александр Сергеевич Самойлов) учили Тамару правильно двигаться, правильно говорить, даже правильно улыбаться. Особенно большого упорства потребовала работа над правильной осанкой. Там, у себя в Барнауле, Тамара привыкла идти по жизни ссутулившись, и распрямить обвисшие плечи было ох как не просто. Пришлось даже пару месяцев заниматься на специальных тренажерах, растягивающих позвоночник.

К концу этих занятий Тамара с удивлением обнаружила, что не только выпрямила спину, но и подросла на два сантиметра. Однако теперь она уже не стеснялась своего роста. Ее окружали такие же высокие девушки, и мужчины с нескрываемым восхищением смотрели на них снизу вверх. Так же смотрели они и на Тамару.

От очков она давно избавилась, сменив их на линзы. Руки, те самые большие руки, которых она так стеснялась, вдруг стали изящными и грациозными. Все вокруг только и говорили о том, какая «изумительно правильная» у них форма.

– Пора начинать работать, – сказал однажды Александр Сергеевич. – И начнем мы, пожалуй, с твоих восхитительных рук. Фотосессия будет завтра, в восемь часов утра, постарайся не опоздать.

Тамара пришла вовремя. И потом, в течение почти трех часов, примеряла драгоценные кольца и браслеты – такие красивые, что аж дух захватывало.

– Как я справилась? – поинтересовалась она у Самойлова после окончания фотосессии.

– Прекрасно, – ответил ей Александр Сергеевич. – Ты просто умница. Только не зазнавайся, – добавил он, увидев улыбку Тамары.

– И не подумаю! – засмеялась Тамара.

Шел 1997 год. Петя Бойков, бывший хулиган, пэтэушник и офицер-пограничник, стал уважаемым членом общества. Бизнесменом с большой буквы, как шутил он про себя. Петр Алексеевич никак не ожидал, что ему понравятся вечерние походы в рестораны и ночные клубы, посиделки в саунах с друзьями в окружении голых, фигуристых девиц, плотские утехи с этими девицами по ночам. Однажды на одной из таких вечеринок Петр Алексеевич попробовал кокаин, и ему понравилось. Все заботы отошли черт-те в какую даль, а затем и вовсе исчезли. Осталось только ощущение безграничного восторга, упоения от жизни. Со временем Бойков стал довольно часто покупать этот белый порошок и даже завел себе собственного «дилера», который снабжал его отменным продуктом.

«Смотри, не увлекайся этим дерьмом, ты не поп-звезда», – говорил ему Король.

Бойков лишь пожимал плечами в ответ, а про себя думал: «Лучше быть наркоманом, чем таким, как ты… вампиром».

Однажды, развалясь на мягком диване в каком-то закрытом клубе, Петр Алексеевич смотрел телевизор. На экране одна за другой дефилировали участницы какого-то модного показа. Девчонки были все как на подбор – высокие, стройные, длинноногие.

– Вы видите, как по подиуму идет наша русская звезда – Тамара Макарова. Тамара – одна из немногих русских манекенщиц, сумевших завоевать западноевропейские подиумы, покорив знаменитых модельеров своей красотой и талантом.

По подиуму шла ослепительно красивая шатенка. Тоненькая, изящная, большеглазая, с утонченным и даже изысканным лицом. Вот камера взяла крупным планом ее лицо, и внутри у Бойкова все вздрогнуло. Он качнул головой, словно прогоняя наваждение. И даже рукой перед собой махнул. Однако не помогло…

Девушка тем временем прошла по подиуму и скрылась за кулисами. Скрылась, но лицо ее все еще стояло у Петра Алексеевича перед глазами.

– Ох, ё!.. – только и смог произнести он. Затем снова качнул головой и негромко произнес, как бы желая получше запомнить эти два слова: – Тамара Макарова. – И еще раз. – Тамара Макарова.

В тот же вечер Бойков позвонил одному приятелю, который вроде бы вкладывал деньги в модельный бизнес.

– Слушай, Гена, я тут по телику видел одну манекенщицу…

– Всего одну? – весело поинтересовался приятель. – А ты хорошо смотрел?

– Поостри мне еще. Так вот, если не ошибаюсь, девушку звали Тамара Макарова. Есть такая манекенщица?

– Ты не ошибся. Такая девушка есть.

– Расскажи мне о ней, – попросил Бойков. – Я ничего о ней не знаю.

– Ты что, Петр Алексеевич, с луны свалился? Это же одна из самых красивых девушек России! Ее личико не сходит с обложек модных журналов!

– Я не читаю модных журналов, – отрезал Петр Алексеевич.

– Зря. Иногда там можно прочитать что-нибудь интересное. Например, вчера…

– Ты можешь мне о ней рассказать? – нетерпеливо перебил словоохотливого приятеля Бойков.

– Конечно! Две недели назад Макарова приехала из Парижа. У нее тут мать. Живет в съемной квартире, которую оплачивает Тамара. Зарабатывает наша красавица немало. И, самое главное, недавно у нее появился жених – миллионер из Англии с каким-то индусским именем. Не то Радж, не то Сигх. Что-то в этом духе.

– Миллионер, говоришь? – недовольно повторил Бойков.

– Ну да. Только там у них вроде пока еще ничего определенного. В том смысле, что мужик сделал предложение, а Тамара не спешит на него отвечать. Думает, типа того.

Бойков нахмурил лоб:

– Гена, я хочу, чтобы ты организовал мне встречу с этой девушкой.

– Э-э… В каком смысле?

– В прямом, – твердо сказал Бойков.

На том конце провода повисла пауза, затем приятель нерешительно произнес:

– Петр Алексеич, прости, но ты, по-моему, меня не понял. Это не шалава из модельного агентства. Девочка сейчас в шоколаде, имеет все, что захочет. У нее контрактов с итальянцами и французами на пять лет вперед. Если хочешь развлечься, я могу порекомендовать тебе парочку прекрас…

– Это ты меня не понял, Гена, – перебил приятеля Бойков. – Я хочу с ней познакомиться. По-хорошему. Так, как положено.

– Гм… Вот оно что! Ты на нее запал, так я понимаю?

– Правильно понимаешь.

– Что ж, девочка красивая. Я бы и сам не прочь с ней немного…

– Ты перестанешь болтать? – со злостью крикнул Бойков.

– О, черт, прости. Прости, Петр Алексеич. Знаешь ведь, у меня не язык, а ботало. Насчет твоей просьбы?.. Я попытаюсь что-нибудь сделать. Послезавтра, если я ничего не путаю, будет презентация и открытие нового бутика «От Синьори». Тамара должна там выступать. Я достану тебе пригласительный, если хочешь.

– Заметано.

– С тебя бутылка «Хеннесси».

– Хоть две.

– Ловлю тебя на слове. До связи!

– Пока!

Бойков положил трубку. Затем откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. И снова увидел это лицо. Это становилось похожим на наваждение. Лицо девушки манило его, притягивало к себе, словно магнитом. С этим лицом было связано что-то далекое, полузабытое, у чего был привкус счастья. И кокаин был тут совершенно ни при чем.

– Тамара… – беззвучно прошелестели губы Петра Алексеевича. Он улыбнулся счастливой улыбкой.

…День был трудным. Встать пришлось в семь утра. Затем – обычные процедуры по уходу за лицом и телом. Тамара делала все это механически. Мать еще спала. В последнее время она стала вставать поздно, к полудню или даже еще позднее. Да и после этого не спешила покинуть постель, лежала, закутавшись в одеяло, и щелкала пультом по каналам телевизора.

– Чувствую себя купчихой, – с виноватой улыбкой говорила она дочери.

– Глупости. Спи сколько хочешь и делай что хочешь. Ты достаточно поработала в этой жизни. Теперь пора отдохнуть.

– Чувствую себя совсем старухой, – со вздохом говорила на это мать. – Если не стану снова работать, совсем расклеюсь.

– Делай как тебе хочется, мама.

Однако, несмотря на все свои жалобы, мать не спешила устраиваться на работу, и Тамаре это нравилось.

Открытие бутика «От Синьори» обещало стать знаковым событием в мире моды Москвы. Готовилось что-то роскошное и пафосное. Когда-то Тамаре нравились такие шоу, потом начали вызывать раздражение, но в конце концов она к ним привыкла и стала относиться как к необходимой части своей работы.

– Во сколько вернешься? – поинтересовалась мать, провожая дочь в прихожей.

– Не знаю. Поздно.

– Я все же подожду. Я не так часто вижу тебя в последнее время.

– Не стоит, ма. Если не вернусь до полуночи, ложись спать, ладно?

На улице моросил мелкий дождь. Тамара раскрыла зонт и быстро зашагала к машине, которая дожидалась ее на стоянке. Настроение было так себе. Хотелось вернуться домой, заварить крепкого кофе, потом усесться в кресло с горячей чашкой в руках и поставить видеокассету с каким-нибудь старым, милым фильмом. Но – работа есть работа…

Все прошло как обычно. Без сбоев и эксцессов. Во время фуршета Тамара бродила по залу с бокалом белого вина в руке и беседовала со знакомыми. Этот ритуал тоже был необходимой частью ее работы. С тех самых пор, как Тамара стала «новой звездой модельного бизнеса». Щелканье фотоаппаратов, дежурные улыбки, ничего не значащие разговоры…

– Тома, можно тебя на пару слов?

Это был Гена Колядный, известный в Москве бизнесмен, «вкладывающийся» в модельный бизнес.

– Да, конечно, – кивнула Тамара.

Колядный взял ее под локоток и заговорил своим неизменно приветливым, сладким, как мед, голосом:

– Слушай, тут с тобой хочет познакомиться один человек.

– Что за человек? – устало спросила Тамара.

– Бизнесмен. Замгендиректора одной крупной фирмы. Занимается продажей автомобилей… Ну и еще кое-чем.

Тамара рассеянно отпила из бокала и так же рассеянно спросила:

– Ну и где он, этот твой автомобильный король?

Колядный вздрогнул и на какое-то мгновение изменился в лице.

– Ко… король? – переспросил он. – Почему король?

Тамара удивленно на него воззрилась.

– Это я так, к слову, – пожала она плечами. – А что случилось?

Колядный выдавил из себя улыбку:

– Ничего. Просто желудок прихватило – колики. А бизнесмен… вон он, у колонны. Пойдем. – И он повлек ее к колонне.

Бизнесмен оказался невысоким, но широкоплечим мужчиной со слегка одутловатым, но отнюдь не страшным лицом. Он был коротко подстрижен и улыбчив.

– Ну вот – познакомьтесь! – с сияющей улыбкой подвел Тамару к незнакомцу Колядный. – Позволь тебе представить, Тома, это мой старый друг Петр Алексеевич Бойков.

– Можно просто Петр, – сказал Бойков и церемонно поцеловал Тамаре руку.

– Очень приятно, – дежурно улыбнулась Тамара. – Как поживаете, Петр?

– С некоторых пор не очень хорошо.

– С каких пор? – не поняла Тамара.

– С тех пор, как узнал о вашем существовании, – ответил Бойков.

Колядный обвел их приветливым взглядом, сладко улыбнулся и сказал:

– У меня тут есть одно важное дело. Так что я вас оставлю.

И Колядный, довольный собой, удалился.

Тамара и Бойков посмотрели ему вслед, затем переглянулись.

– Забавный парень, – с улыбкой сказала Тамара.

– Да, – кивнул Бойков. Он буквально пожирал девушку взглядом, и в глазах его читался восторг.

Тамару это неприятно смутило.

– Под вашим взглядом я чувствую себя голой, – насмешливо сказала она.

– Простите. – Бойков нехотя отвел взгляд и отхлебнул виски из широкого стакана, который держал в руке.

– Колядный сказал, что вы хотели со мной познакомиться, – вновь заговорила Тамара и вскинула бровь: – Зачем?

– Видите ли, я… – Бойков остановился, почувствовав, что не может подыскать нужных слов. Давно уже он не чувствовал себя таким растерянным и скованным, как под взглядом огромных карих глаз девушки. Нужно было что-то говорить, но в голову лезли какие-то глупости.

– Итак, – спокойно сказала Тамара, конечно же заметившая его смущение. – Вы просто хотели со мной познакомиться? Без всякой причины?

– Да, – выдохнул наконец Бойков. – Видите ли, несколько дней назад я увидел вас по телевизору. Там был какой-то показ… Или еще что-то в этом духе… В общем, я… – Он поднял на нее взгляд. – Тамара, вы меня не знаете, но что, если я… приглашу вас в ресторан?

– В ресторан?

Девушка была ничуть не удивлена. После каждого показа находился какой-нибудь мужчина, который непременно хотел пригласить ее в ресторан. «Как банально», – с неудовольствием подумала Тамара. А вслух сказала:

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему? – взволнованно спросил Петр Алексеевич.

Она раздумчиво пожала обнаженными плечами:

– Видите ли, я в Москве работаю. У меня так мало свободного времени.

– Понимаю, – кивнул Бойков. На щеках у него проступили красные пятна. – И все же я повторю свое приглашение. В любой ресторан города. В любое удобное для вас время.

– Хорошо, я подумаю, – привычно ответила Тамара, как отвечала всегда – всем нежданным и негаданным ухажерам.

– Вы обещаете? – спросил Бойков. В голосе бизнесмена было что-то такое, что заставило Тамару повнимательнее всмотреться в его лицо. «А он недурен, – подумала она. – И эти его ямочки на щеках… Прямо как у ребенка. Мило, ничего не скажешь».

Бойков и впрямь выглядел очень трогательно. Неожиданно для себя Тамара улыбнулась и кивнула:

– Обещаю. Позвоните мне завтра… нет, послезавтра вечером. Мой телефон узнаете у Колядного. А сейчас мне нужно идти. Хорошо?

Бойков расплылся в широкой, по-детски трогательной улыбке:

– Хорошо!

– Ну тогда до встречи?

– До встречи!

Она повернулась и пошла к выходу, чувствуя голыми лопаткам взгляд, которым провожал ее новый знакомый.

Вечером, лежа в постели, Тамара сама себе дивилась. Что такого было в Бойкове, что она согласилась принять его предложение? Чем он отличался от разномастных бизнесменов, которые на каждой презентации подходят к ней и, пожирая глазами ее грудь и талию, делают ей непристойные предложения, упаковав их в самую пристойную форму?

«И потом, как же Нарун? Ведь все считают его моим женихом. Да он и сам так считает».

С Наруном Тамара познакомилась в Англии. Сорокалетний миллионер индийского происхождения был симпатичен, аристократичен и учтив. Ухаживал он мягко, иронично и ненавязчиво, словно играя в ухаживание. Однако Тамаре, привыкшей к грубоватой прямолинейности русских ухажеров, эта манера нравилась. Ничего особенного между ними не происходило. Несколько раз Нарун провожал ее до отеля. Потом была вечеринка, на которой они долго и страстно целовались. Однако когда Нарун намекнул о продолжении вечера у него дома, Тамара ответила мягким, но настойчивым отказом.

После этого они долго не виделись. А когда увиделись, Нарун подарил Тамаре кольцо с бриллиантом и попросил ее стать его женой. Когда Нарун сделал предложение, она даже слегка удивилась.

– Ты это серьезно? – спросила она.

Нарун кивнул и ответил абсолютно серьезным, а потому несвойственным для себя голосом:

– Очень серьезно. Возможно, это самые серьезные слова в моей жизни. Так ты согласна?

– Это слишком неожиданно для меня, – честно ответила Тамара. – Я подумаю. Но не надейся на скорый ответ – мы, русские, долго запрягаем.

– Запрягаете?

– Это такая поговорка, – улыбнулась Тамара.

– А, понимаю. Вы долго думаете перед тем, как принять решение, да?

– Что-то в этом роде, – кивнула Тамара. – Зато уж если примем, никогда не идем на попятную.

– Слабое утешение. Но я готов ждать. Ждать столько, сколько понадобится.

На следующий день газеты пестрели сообщениями об их помолвке. Тамара позвонила Наруну. «Я ничего и никому не говорил, – клятвенно заверил он ее. – Ума не приложу, откуда они обо всем узнали».

Так Тамара стала невестой мультимиллионера, владельца заводов и судов по всему миру. Думать об этом было приятно и забавно.

Но в этот вечер Тамара думала только о своем новом знакомом. О Петре Бойкове. Почему-то думать о нем было приятнее, чем о Наруне.

«Ты его совсем не знаешь, – с упреком сказала себе Тамара. – Вдруг он какой-нибудь подлец? Или даже бандит? В России ведь почти все бизнесмены бандиты, а Бойков – бизнесмен».

Но в то, что Бойков может оказаться бандитом, как-то слабо верилось. Слишком уж он непосредственно краснел и слишком по-детски улыбался, когда смотрел на нее.

– Ладно, хватит терзаться, – сказала себе Тамара. – Утро вечера мудренее.

Она повернулась на бок, положила ладони под щеку и вскоре уснула. Уснула с улыбкой на губах, не подозревая, что на другом конце Москвы не спится другой девушке, существование которой изменит всю дальнейшую жизнь Тамары.

У девушки было простое и красивое имя Маша. А фамилия у нее была очень непростая, но все равно красивая – Полях. Маше Полях было двадцать лет. Вот уже два с половиной года она работала фотомоделью. Это была красивая блондинка с чувственным ртом, светло-голубыми, холодными как лед глазами и таким же холодным сердцем.

Два с половиной года Маша пробивала себе дорогу на подиуме. На пути к успеху она не останавливалась ни перед чем. Если нужно было переспать с каким-нибудь авторитетным «дядькой», она делала это не задумываясь. Собственно, никакого отвращения к этим «дядькам» Маша не испытывала, скорей даже наоборот. Поэтому секс с влиятельными господами не вызывал у Маши никаких моральных угрызений. Когда кто-то из подруг намекал на то, что это, дескать, «некрасиво», Маша логично возражала:

– Женщина создана для того, чтобы дарить любовь.

Эта словесная формула очень нравилась Маше Полях. Более того, она относилась к этой формуле примерно так, как люди примитивных культур относятся к магическим заклинаниям, помогающим им уберечься от порчи и сглаза.

Денег, зарабатываемых на подиуме, не хватало даже на самое необходимое, и по вечерам Маша работала танцовщицей в стрип-баре. Иногда какой-нибудь состоятельный посетитель предлагал ей «немного подзаработать» у него дома за приличную сумму. И если сумма действительно была «приличной», Маша не отказывалась от этих предложений. Если внешность посетителя была особенно отталкивающей, Маша закрывала глаза и тихо шептала:

– Женщина создана для того, чтобы дарить любовь.

Как правило, это помогало.

Две недели назад Маше Полях сообщили, что одно из крупнейших итальянских модельных агентств собирается заключить с ней контракт на два года. Нужно ли говорить, что Маша была на седьмом небе от счастья. Наконец-то! Наконец-то сбылась ее самая заветная мечта!

Лежа вечерами в постели, Маша подолгу не могла уснуть, представляя себе будущую жизнь. Жизнь эта была яркой, блестящей и разноцветной, как обложки глянцевых журналов. Никаких больше унижений и кастингов, никакого стрип-клуба, никаких потных рож. Как знать, может, на нее обратит внимание какой-нибудь миллионер. «Ведь повезло же Тамарке Макаровой! А она ничем не лучше меня!»

С этими мыслями Маша и засыпала.

Все было отлично, но пару дней назад тот же источник, что и прежде, сообщил ей, что никакого контракта, скорей всего, не будет.

– Они рассматривали две кандидатуры – твою и Макаровой, – сообщил ей источник. – И после многих обсуждений остановили свой выбор на ней.

Новость эта ударила громом среди ясного неба. Весь день Маша пролежала в постели, воя от обиды и ярости в подушку. Почему? Почему они выбрали эту дуру, а не ее? Почему этой дуре повезло и с богатым женихом, и с контрактом? Ведь он ей даже не нужен, этот контракт! Скоро она сама может стать владелицей какого-нибудь агентства! Почему в мире царит такая дьявольская несправедливость?

В бессильной ярости Маша грызла подушку зубами.

Надо что-то делать, с холодной яростью думала она. Надо как-то изменить ситуацию в свою пользу. Но весь вопрос – как?

«Что, если позвонить Макаровой и попросить ее отказаться от контракта? Ага, черта с два она откажется, эта стерва! Сама бы я отказалась? Да ни за что на свете!»

И хрупкие Машины плечи вновь тряслись от рыданий.

Может, припугнуть ее? Заставить отказаться от контракта? Но как ее припугнешь, если у нее жених – миллионер? Да он всех модельеров мира подкупит, лишь бы его невеста блистала на подиуме.

И вдруг в красивой, белокурой головке Маши Полях мелькнула холодная как лед и острая и ясная как стекло мысль. А что, если?..

Это было жестоко. Очень жестоко. Но зато действенно. Действенно на все сто процентов!

В конце концов, Макарова сама напросилась. Какого черта она вздумала перейти дорогу Маше Полях? Ведь Маша никогда не переходила ей дорогу! А могла бы. Тысячу раз могла! (Тут Маша слегка преувеличивала. Тамара Макарова с самого начала карьеры была вне конкуренции. Ей не приходилось ходить по унизительным кастингам, чтобы обратить на себя внимание представителей модельных агентств и заработать жалкие двести долларов на каком-нибудь дешевом показе. А Маше приходилось, и не раз.)

Тем не менее Маша абсолютно поверила в свой альтруизм. Такова природа человека: если он захочет убедить себя в своей честности и непредвзятости, то ему это практически всегда удается.

Итак, решение созрело. План был практически готов. Что дальше?

Легко сказать «готов», но как его осуществить? Как осуществить этот долбаный план? Сделать все самой?

Маша сдвинула брови и покачала головой – ну уж нет. Подставлять себя под удар она не собиралась. Ни за какие коврижки! Что остается? Очень просто: нужно нанять человека, который реализует замысел Маши. Так сказать, претворит его в жизнь. Где его искать?

И тут Маша вспомнила одного своего старого знакомого. Это был настоящий человек действия. Однажды он сказал Маше: «Я могу решить любую проблему, детка». «Любую?» – недоверчиво переспросила Маша. Он кивнул: «Любую. Даже самую неразрешимую».

Маша бросилась к телефону.

– Слушаю, – раздался в трубке холодный, хрипловатый голос.

– Алло, это Маша Полях! Ты меня еще помнишь?

– Детка, я о тебе никогда не забывал. Что случилось? Почему у тебя такой взволнованный голос?

У Маши вспотела ладонь, и она перехватила трубку другой рукой. Яростно прижала трубку к уху и тихо проговорила:

– Помнишь, ты говорил мне, что можешь решить любую проблему?

– Помню.

– А что, если эта проблема… человек?

На том конце провода усмехнулись:

– Нет человека – нет проблемы. Слыхала такую поговорку?

– Еще бы. Мы можем встретиться? – выпалила Маша.

– Когда?

– Прямо сейчас!

Собеседник, явно не ожидавший такого напора, хмыкнул:

– Вообще-то у меня есть кое-какие дела…

– Мне очень нужно! – почти крикнула в трубку Маша.

– Ладно, детка, успокойся. Для тебя я сделаю исключение. Встретимся там, где расстались в последний раз.

– В «Турецком кафе»?

– Да. Скажем, через час. Тебя это устроит?

Час! Целый час! «Это ведь так долго», – хотела сказать Маша, но взяла себя в руки и ответила:

– Через час я буду там. До встречи.

И положила трубку.

В тот день Тамара Макарова с самого пробуждения была в приподнятом настроении. Работы было много – две фотосессии, один вечерний показ. К тому же со дня на день должен позвонить агент одного крупного модельного агентства. Предполагалось, что Тамара заключит с ними контракт на два года. Деньги сулили немалые. Однако Тамара не спешила отвечать согласием. Как знать, возможно, скоро она станет замужней женщиной, и ей не придется больше выходить на подиум в дурацких нарядах и фланировать в них под вспышки фотокамер.

Перед тем как ехать на фотосессию, Тамара решила заехать в свое любимое кафе на «Белорусской» и выпить пару чашек сладкого кофе.

Час ранний, и народу в ресторанчике было немного. Тамара села за свой любимый столик у окна и заказала кофе. Пока его готовили, она достала из сумочки сигареты и закурила. Было очень приятно сидеть вот так за столиком, курить, рассеянно смотреть в окно и ни о чем не думать.

«По вечерам над ресторанами… вечерний воздух тих и глух», – всплыло в памяти старое стихотворение, вызубренное еще в школе.

 
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне…
 

За окном прошел высокий человек в надвинутой на глаза кепке. Тамара не успела разглядеть его лицо, но ей показалось, что он скользнул быстрым взглядом из-под козырька кепки по ее лицу. Это было неприятно, и Тамара поежилась. Впрочем, через секунду она забыла об этом взгляде.