Текст книги "Жестокая схватка"

– Зря остришь, Петя. Ты мне друг. Не был бы другом, давно бы урыл. – Король усмехнулся и покачал головой, словно дивился и своим словам, и своему поведению. – Черт, вот уж не думал, что я такой сентиментальный. Весь день промучился. Думал, как тебя, дурака, вернуть? – Король прищурился. – А ты упрямый, Петро, очень упрямый. И всегда таким был.

Бойков молчал. Присутствие Королева тяготило его. Голова кружилась, к горлу то и дело подкатывала тошнота.

– Знаешь, Петя, после того как ты мне нахамил в кабинете, я готов был порвать тебя на части. Вот этими вот руками порвать. Но потом кое-что вспомнил. Угадай что?

– Я тебе не гадалка, – снова огрызнулся Бойков.

– А вспомнил я, Петро, как вы с Васькой жизнь мне спасли. Помнишь? Когда шакалы Метиса глотку мне перегрызть собирались.

– Это давно было.

– Ты прав, давно. А помнишь, что я вам тогда сказал?

– Что никогда этого не забудешь.

– Правильно, – кивнул Король. – А знаешь, что самое страшное?

– Чего ты заладил: знаешь, помнишь, угадай?.. Ничего я не знаю и знать не хочу.

– Самое страшное, Петро, что я об этом забыл. Забыл! И кто я после этого? Свинья, правда?

Бойков усмехнулся:

– Не казни себя так. Я вот, например, тоже об этом забыл. И ничего.

– Ну так что? Мир или как? – Король протянул руку Петру Алексеевичу.

– Мир, мир.

Они пожали друг другу руки.

– Помнишь песню из старого фильма? – спросил Король. – Подожди, как же там? Э-э… – Он наморщил лоб и негромко пропел:

 
Если я заболею,
К врачам обращаться не стану.
Обращусь я к друзьям.
Не сочтите, что это в бреду…
 

Затем улыбнулся и сказал:

– Я знал, что мы договоримся. У меня ведь нет никого ближе тебя, Петро. Ты мой друг, понимаешь? Друг!

– Понимаю, – вяло кивнул Бойков. Он чувствовал себя совершенно измотанным, и излияния Короля были совершенно некстати.

Однако Король не на шутку расчувствовался.

– Жду тебя завтра утром в офисе, брат, – сказал он. – Смотри не опаздывай. А то влеплю выговор в трудовую!

Король рассмеялся и хотел было встать, но Бойков удержал его за руку.

– Что еще? – нахмурился Королев.

– Подожди. Ты неправильно меня понял. Я не приду. Я завязал, понял? Я хочу жить нормальной жизнью.

– Но ты ведь… – В глазах Короля вспыхнул зловещий огонек. Он вдруг погрозил Бойкову пальцем. – Э-э… Да ты, брат, совсем забурел. Я к тебе со всей душой, а ты опять свою гнилую линию гнешь?

– Это не гнилая линия. Это моя жизнь.

– Ты называешь это жизнью? Вспомни, через что нам пришлось пройти, чтобы стать тем, кем мы стали. Ты снова хочешь окунуться мордой в грязь?

– Да ты сам сидишь в грязи! – воскликнул Петр Алексеевич. – И в крови по горло! Ты забыл, что значит быть нормальным человеком. Придумал себе какие-то джунгли с их звериными законами и думаешь, что все так живут!

– А разве нет? – поднял брови Король. – Разве люди не делятся на хищников и травоядных?

– Нет! Мы люди, а не звери, Виталь! Мужчина должен построить дом, а не разрушать его. Родить и вырастить нормального человека, а не убить его. Посадить дерево, а не срубить.

Король смотрел на друга исподлобья. На его широком лбу ясно обозначилась голубоватая жилка. Глаза его налились кровью.

– Значит, ты решил стать «нормальным человеком»? – глухо пророкотал он. – Пожалуйста, я тебя не держу. Делай что хочешь. Но въехать в рай на моем горбу у тебя не получится.

– Твой горб мне не нужен, – устало ответил Петр Алексеевич. – У меня своя жизнь, у тебя своя. И закончим на этом.

Король задумчиво пожевал нижнюю губу. Затем коротко кивнул, словно принял решение.

– Ты прав, – сказал он, на этот раз холодно и отчужденно. – Никаких больше уговоров. Даю тебе три дня, чтобы ты переписал имущество на Калачева. Не успеешь – твои проблемы. До свидания, Петушок!

Он встал, потрепал Бойкова пальцами по волосам и вышел из кабинета, насвистывая под нос какую-то пошленькую мелодию.

Часть третья

Глава первая

Дом был пустой, расселили его совсем недавно. В квартире, в которую вошел высокий мужчина с футляром, все еще валялись старые вещи, которые бывшие хозяева не пожелали взять с собой.

На полу лежала шкатулка, инкрустированная ракушками. Человек наклонился и поднял шкатулку. Петли крышки были покрыты налетом ржавчины. Ракушки кое-где отвалились. Выглядела вещица неважно.

– Надо же, – сказал себе мужчина. – Оказывается, не у нас одних была такая.

Он аккуратно положил шкатулку на косо прибитую к стене полку. Затем подошел к окну и поставил футляр на пол. Некоторое время он смотрел в окно, изучая и оценивая «диспозицию». Потом пробормотал:

– Неплохо.

Поставив к окну табурет, мужчина достал из кармана телефон. Разговор был немногословным.

– Я на месте, – бросил он в трубку. – Когда? – Выслушав ответ, посмотрел на часы и сказал: – Хорошо.

Убрав телефон в карман, поставил футляр на колени и, открывая защелки, негромко проговорил:

– Подождем.

Директор охранного агентства «Пионер» Сергей Сергеевич Валентинов захлопнул дверцу машины и назвал водителю адрес. Затем достал из кармана телефон и забегал курсором по справочнику. Нужный номер он нашел не сразу и поэтому чертыхнулся. И вообще, Сергей Сергеевич был явно не в духе.

– Алло, Леша?.. Слушай, я только что прилетел и… Как кто говорит? Опух, что ли? Это ж я, Сергей Валентинов… Твоими молитвами, Леша, твоими молитвами. Слушай, у меня к тебе дело… Что?.. Менты? – Валентинов нахмурился. – Звонили, значит. И что говорили?.. – Выслушав ответ, он усмехнулся. – Ну это они пускай выкусят. Я подписку о невыезде не давал. Ладно, я не об этом хотел поговорить. Слушай, я сегодня в офисе не появлюсь. Присмотри там, ладно?.. Ну чтобы порядок был. И язык за зубами держи, понял?.. Вот и хорошо, что понимаешь. Молодец. Если что, звони мне на мобилу. Ну все, отбой.

Сергей Сергеевич убрал телефон в карман. Тревожно посмотрел в окно на проносящиеся мимо чахлые деревья и сказал:

– Слышь, шеф, не гони так. Дорога ведь мокрая. Боишься в ад опоздать?

– Угу, – отозвался водитель.

– Ну так не бойся, без тебя все равно не начнут! – Валентинов хохотнул и расслабленно откинулся на спинку сиденья.

Водитель посмотрел на его насмешливую физиономию в зеркальце и поморщился: «Вот кретин, сглазит еще». И немного сбросил скорость – от греха подальше.

Однако не сглазил, обошлось. До дома они доехали без происшествий.

Машина остановилась возле подъезда, и Валентинов вышел из нее. Он уже собрался идти, но тут водитель окликнул его:

– Эй, а расплатиться!

– Да, шеф. Извини, это я по рассеянности. – Валентинов отсчитал несколько сотенных бумажек и протянул их водителю. – Спасибо, шеф.

К подъезду директор ЧОПа шел, старательно обходя лужи. Подойдя, набрал код замка, оглянулся и, не заметив ничего настораживающего, скрылся в подъезде.

В тот же миг молодой парень, сидевший за рулем припаркованной возле дома «девятки», достал телефон и набрал номер майора Солонина:

– Алло, товарищ майор. Валентинов только что приехал домой.

– Один? – поинтересовался Виктор Солонин.

– Да. Только что вошел в подъезд. Приехал на частнике – я видел, как он расплачивается.

– Хорошо, продолжай наблюдение.

– Есть.

Перед тем как открыть дверной замок, Сергей Сергеевич Валентинов тщательно его оглядел. Замок был в порядке.

Войдя в квартиру, Валентинов остановился в прихожей и прислушался. Никаких подозрительных звуков он не услышал, но на всякий случай наклонился и вынул из тумбочки трельяжа потертый «макаров». Так, с пистолетом в руке, обошел он все три комнаты своей квартиры, оглядывая лишь ему известные метки.

Только убедившись, что в квартире за время его отсутствия никто не бывал, он окончательно успокоился. Хотя вовсе и не окончательно. На сердце у Сергея Сергеевича все равно было тревожно.

С самого утра его мучили неприятные предчувствия. Другой бы человек на его месте плюнул на предчувствия, но Валентинов, много лет проработавший в органах, привык доверять своему чутью.

Приняв душ и побрившись, Валентинов почувствовал себя значительно лучше. Сидя в кресле, кутаясь в махровый халат и дымя сигарой «партагос», он посмотрел на часы. Они показывали десять часов утра. В желудке у Сергея Сергеевича заурчало. Он вспомнил, что со вчерашнего вечера не держал во рту ни крошки.

В самолетах Валентинов никогда не ел, в самолетах он обычно потел от страха, вжавшись в кресло и бормоча про себя единственную известную ему молитву – «Отче наш». О том, что Сергей Сергеевич боится летать, знали все коллеги Валентинова, как бывшие, так и нынешние. Все они относились к нему с сочувствием и уважали его за упорное стремление перебороть свой страх, благодаря чему Валентинов и поднимался на борт самолета.

После каждого такого полета в нем просыпался зверский аппетит. Организм старался восполнить энергию, затраченную на борьбу со страхом. И Сергей Сергеевич никогда ему в этом не отказывал.

Вот и сейчас при первых приступах голода он сразу же вспомнил о своем любимом кафе, в котором подавали изумительно вкусные гренки «спайс», замечательные датские хот-доги и крепчайший, ароматнейший кофе.

Честно говоря, вставать с кресла и выходить улицу Сергею Сергеевичу не хотелось. Но в плане еды в квартире было шаром покати.

Затушив сигару в пепельнице, Валентинов встал с кресла, скинул махровый халат и стал одеваться. На сердце у него по-прежнему было нехорошо, но чувство беспокойства изрядно притупилось, уступив место чувству голода.

Одеваясь, он думал только о том, как бы поскорее получить свою долю и улететь куда-нибудь в Таиланд. К морю, к теплу, к пальмам и смуглым туземкам, подальше от этой слякоти и моросящего дождя.

Натянув на красную водолазку бежевый твидовый пиджак, Сергей Сергеевич оглядел себя в зеркале и остался доволен увиденным. Однако, будучи педантом и аккуратистом, он еще тщательнее зачесал набок свои каштановые волосы. Затем сбрызнулся своим любимым одеколоном, протер бархоткой туфли и лишь затем покинул квартиру.

Выходя из подъезда, Валентинов вспомнил, что забыл взять пистолет, и это его немного огорчило. Остановившись и постояв несколько секунд в нерешительности, Сергей Сергеевич решил, что возвращаться будет еще хуже (как каждый фаталист, он верил в приметы), и решительной походкой направился в сторону кафе. Благо до него отсюда было рукой подать.

Кафе «Лагуна» было небольшим, но уютным. Вид, открывающийся из окна, немного портил расселенный, предназначенный к сносу пятиэтажный дом. Он, как старик, таращился на улицу своими черными провалами окон, и от этого делалось жутковато.

«В таких домах обычно устраивают наблюдательный пункт киллеры», – подумал с усмешкой Сергей Сергеевич.

И на всякий случай сел подальше от окна. Смех смехом, но, как известно, береженого Бог бережет.

Кофе и круассаны оправдали самые радужные ожидания Валентинова. Да и гренки «спайс» были вне конкуренции. Поедая вкусные гренки, Сергей Сергеевич, как всегда, вошел в благостное расположение духа и на время забыл о терзающих его предчувствиях и сомнениях. Впереди замаячила радужная перспектива – домик на берегу океана, собственный катер, на котором можно выходить в океан и ловить тунца и черных марлинов.

А можно и без океана обойтись. Открыть где-нибудь в Питере ресторан или автосалон… Да мало ли чего можно сделать, если на твоем счету в банке лежит сумма с шестью нулями! Не нужно больше заниматься этой рутиной, улыбаться уродам, которых и в грош не ставишь, изображать из себя кого-то, кем ты на самом деле не являешься.

– Вот это будет жизнь, – с улыбкой проговорил Сергей Сергеевич.

Разглядывая расселенный дом, Валентинов не обратил внимания на бежевую «девятку», припаркованную неподалеку от кафе.

Минут через пятнадцать после того, как Валентинов вошел в кафе, к машине подошел Виктор Солонин. Забравшись в салон, он осведомился:

– Клиент еще там?

Парень, сидящий за рулем, кивнул:

– Угу.

– Ничего не подозревает?

– Думаю, нет. Хотя мужик осторожный. Он вообще сейчас с дороги. Видок усталый.

– Ясно, – коротко кивнул Солонин.

Он посмотрел на витрину кафе, затем достал из кармана маленькую пластиковую коробочку. Из коробочки он извлек микрочип на липучке.

– Передатчик? – уважительно поинтересовался парень, сидящий за рулем.

Солонин ответил:

– Да. Полчаса назад получил разрешение на прослушку.

– Понятно. Хотите, я сделаю?

Виктор посмотрел на коллегу с веселой усмешкой:

– А у тебя что, есть опыт?

– Вообще-то нет, – вздохнул парень.

– Ну тогда я сам.

Солонин достал из кармана маленькую фляжку, отвинтил пробку, глотнул, хорошенько прополоскал коньяком рот, затем сплюнул в открытое окно.

– Хорошо живете, – усмехнулся водитель. – Коньяк в окно выплевываете.

– Не волнуйся, он дешевый.

– Да я и не волнуюсь.

Солонин плеснул несколько капель на ворот свитера. Запах коньяка заполнил салон машины.

– Ну вот, – удовлетворенно кивнул Виктор. – Теперь можно работать…

Валентинов поднял на незваного гостя хмурый взгляд.

– Э-э… Братела, угости сигареткой, – сказал незнакомец слегка заплетающимся языком.

– Не курю.

– А что так? – осведомился Солонин.

– Здоровье берегу.

Сергей Сергеевич отвернулся от него, давая понять, что разговор закончен. Однако тот не спешил уходить. Похоже, он был одним из тех прилипчивых созданий, которые так обильно водились в «рюмочных» и «закусочных» Советского Союза и которые – по какой-то нелепой случайности – дожили до новых дней.

– Здоровье? – хрипло проговорил незнакомец. – Это ты, брат, верно делаешь. Как там русская пословица говорит? Береги здоровье смолоду. Так?

– Да, что-то вроде этого, – пробубнил в ответ Валентинов.

Незнакомец поднял палец и хотел изречь что-то чрезвычайно мудрое, но покачнулся и схватился за плечо Сергея Сергеевича, чтобы сохранить равновесие.

– Черт! Осторожней!

Незнакомец икнул и сделал невинное лицо.

– Извини, братела, повело меня что-то.

– Вижу, – огрызнулся Валентинов.

Он сбросил руку незнакомца со своего плеча и поправил ворот пиджака. Незнакомец снова икнул и вытер мокрый рот ладонью.

– Слушай, – снова заговорил он, обращаясь к Валентинову, – а я тебя нигде не видел раньше? Тебя не Юра зовут?

– Нет.

– А как? – В приливе сентиментальных чувств пьяница снова положил руку Сергею Сергеевичу на плечо.

Валентинов снова, на этот раз грубо и остервенело, сбросил руку незнакомца со своего плеча.

– Слушай, мужик, иди своей дорогой! – проговорил Сергей Сергеевич, стараясь не раздражаться.

– Да ладно тебе, братан. Может, сообразим на двоих? У меня на полграфинчика есть. С тебя вторая половина.

– Здесь не наливают.

– А я знаю, где наливают. Тут, за углом.

– Извини, не пью. Иди, родной. Иди отсюда. Не порти атмосферу.

Валентинов слегка подтолкнул Солонина к выходу. Продолжая изображать пьяного, тот вздохнул и нахмурился:

– Невежливый ты. Не буду с тобой пить.

– И не надо.

– И не буду, – тряхнул головой Солонин.

Он повернулся и двинулся к выходу, бурча себе под нос:

– Развелось вас гнид, давить некому…

– Что ты сказал? – услышал Солонин у себя за спиной.

– Что слышал, – не оборачиваясь, ответил он.

Сергей Сергеевич смотрел в спину удаляющемуся алкашу, и взгляд его не предвещал ничего хорошего. В нем все кипело от ярости, однако ввязываться в пьяную драку было бы глупостью, поэтому он взял себя в руки и тихо проговорил:

– Ладно. Топай своей дорогой.

– Ну как, товарищ майор?

– Порядок. Прикрепил к лацкану пиджака – с обратной стороны. Подай-ка мне сумку.

Водитель дал Солонину его сумку. В сумке оказался портативный компьютер и еще какой-то хитрый механизм, напичканный электроникой.

– Сейчас настроим, – сказал Виктор, включая прибор.

Он надел наушники и несколько минут возился с настройкой. Наконец удовлетворенно кивнул:

– Есть контакт.

Водитель, наблюдавший за его действиями с нескрываемым любопытством, удивленно спросил:

– Так просто?

– А ты чего хотел? – усмехнулся Солонин. – Наука не стоит на месте.

Парень покачал уважительно головой:

– И сколько такой чип стоит?

– Дороже, чем ты думаешь. – Виктор снял наушники, достал из кармана телефон и набрал номер. – Алло, Семен?.. Это Солонин. Контакт налажен, теперь дело за тобой. Подъезжай… Давай только побыстрее, у меня еще куча дел.

Убрав телефон, майор глянул на часы и сказал:

– Ну вот. Скоро подъедет «профессиональный слухач». А пока он в пути, придется тебе немного поработать не по профилю. Сейчас я тебе покажу, как делать запись и управлять настройками…

Запив круассан глотком горячего кофе, Валентинов достал из кармана телефон.

– Привет. Узнаешь?.. – Выслушав ответ, он продолжил: – Как там наши дела?.. Угу… Угу… А вот с этим нужно осторожнее. Меня могли взять на крючок… Да нет, просто чувствую. Но это еще ничего не значит. У ментов на меня ничего нет… Да нет же, я тебе говорю… Да нет, стрематься особо не надо, но резких движений тоже не делай… Угу… Ладно, обсудим это во время встречи. Я тебе перезвоню через часок, и обо всем договоримся. Ну бывай.

Допив свой кофе, Сергей Сергеевич вытер рот салфеткой и достал бумажник. Прилипчивый пьяница слегка подпортил ему настроение. В душе Валентинова опять заворочалась тревога. Слишком уж серьезную игру он затеял…

Ничего. Игра серьезная, но и он не лыком шит.

Сергей Сергеевич расплатился по счету и двинулся к выходу, обдумывая план дальнейших действий. Отдохнуть денек или взяться за работу сегодня же? Хорошо бы все-таки отдохнуть. Нервишки расшалились не на шутку.

Валентинов вышел из кафе, на секунду остановился, чтобы посмотреть на часы…

Внезапно что-то произошло. Голова Сергея Сергеевича резко мотнулась в сторону, он сделал шаг назад и вдруг рухнул на асфальт как подкошенный. Руки его несколько раз судорожно дернулись и – замерли.

Виктор Солонин выскочил из машины и подбежал к распростертому на асфальте человеку. Быстро нагнулся, протянул руку и, стараясь не испачкаться кровью, приложил палец к шее Валентинова. Тот был мертв.

Майор выпрямился и быстро огляделся. Прищурился на расселенный дом и крикнул подбежавшему коллеге:

– Туда! Быстро!

Они бросились к пустому дому…

Высокий мужчина защелкнул замочки футляра, встал и направился к выходу. Быстро спустившись по ступенькам, он снял галоши и поставил их за дверь подъезда.

– Быстрей! – послышался снаружи взволнованный, запыхавшийся голос.

Загромыхали по асфальту ботинки.

Мужчина встал за дверь и замер.

В подъезд ворвались двое.

– Останься здесь! – рявкнул один и тут же побежал наверх.

Второй, молодой парень, остановился и, тяжело дыша, затоптался на нижней площадке.

– Фу, блин, – хрипло проговорил он. – Курить надо бросать. Однозначно…

Стоя спиной к входу, парень не заметил, как из-за двери подъезда выскользнула тень. Мужчина с футляром в руке бесшумно подошел к парню и, резко махнув рукой, ударил его по затылку рукоятью пистолета.

Глава вторая

Александр Борисович Турецкий прохаживался по кабинету, бросая на майора Солонина гневные взгляды. Майор сидел на стуле, опустив голову. Ему явно было не по себе.

– Ты сам-то куда смотрел? – жестко спросил у него Турецкий.

– Недоглядел, виноват, Александр Борисович, – глухо отозвался Солонин.

– Конечно, виноват. Опытный оперативник, а развели тебя, как школьника-недоучку. Слава богу, хоть череп у парня цел. Как он, кстати?

– Семенов-то? Да вроде ничего. Сказали, нужно полежать дня три. А потом можно снова выходить на работу.

Турецкий с хрустом сжал пальцы в кулак.

– Ч-черт! И ведь почти в руках был…

Солонин виновато молчал. Александр Борисович бросил на него хмурый взгляд:

– Какого размера галоши?.. Хотя какая, к черту, разница.

– Сорок шестого, – ответил за Солонина Степищев. – Как всегда.

Александр Борисович сел за стол. Вновь уставился на майора.

– Ты точно лица его не разглядел?

– Не разглядел, – ответил Солонин. – Я ведь сверху смотрел. Заметил только, что затылок у него лысоватый. – Он вздохнул. – Но мужик не старый… Лет сорок, наверное. По крайней мере, так мне показалось. Рост, думаю, выше среднего. Худощавый… Да, худощавый.

Майор замолчал.

– Все? – сухо спросил Турецкий.

Тот кивнул:

– Все.

– Негусто. Следов он, надо полагать, никаких не оставил.

– Так точно, не оставил. Ни следов, ни отпечатков – ничего.

Александр Борисович откинулся на спинку вертящегося кресла.

– Что там с телефонным разговором Валентинова? Удалось установить личность человека, с которым он говорил?

Степищев зашевелился:

– Да, Александр Борисович. Я, собственно, по этому вопросу и зашел.

– И нарвался на разнос, – усмехнулся Турецкий. – Давай, Ярослав, выкладывай.

Степищев раскрыл папку, лежащую на коленях. Деловито кашлянул и приступил к докладу:

– В общем, так. Человека, с которым Валентинов говорил по телефону, зовут Иннокентий Иванович Пахомов. Он – заместитель директора частного охранного предприятия «Волга».

Солонин поднял наконец голову и присвистнул:

– Интересные дела.

– Продолжай, – сказал Турецкий.

И Степищев продолжил:

– Как известно, директор «Волги» Игорь Осипов живет сейчас в Америке. И всеми делами предприятия на месте ведает Пахомов. Александр Борисович, я считаю, что у нас есть все основания предполагать, что убитый Валентинов вел с Пахомовым какие-то общие дела. – Ярослав улыбнулся. – И дела эти были незаконными. Налицо связь «Волги» и «Пионера».

– А ты что думаешь, Виктор? – спросил Турецкий у Солонина.

– То же, что и ты, Александр Борисович. Валентинов явно замешан в ограблениях. Но он был либо лишним ртом, либо лишними ушами, поэтому его и убрали. А если это так, то в деле явно замешаны руководители всех трех ЧОПов, которые обеспечивали охрану ограбленным банкам и коммерсантам.

– Картина вырисовывается довольно четкая, – вновь заговорил Степищев. – Кто-то навязал банкам «Волгу» и «Пионер». Контракт с ЧОПом «Кремень» был разорван, а его руководитель убит. Видимо, он не хотел договариваться, вот его и убрали со сцены. Ограбления готовились загодя – долго и тщательно. Тот, кто их задумал, предусмотрел все нюансы.

– Я считаю, нужно установить слежку за Пахомовым. Его могут убрать так же, как Валентинова, – сказал Солонин.

– За Валентиновым мы тоже следили, – возразил Турецкий. – Но ему это не помогло.

Солонин снова опустил голову.

– Ладно, замнем, – сказал Александр Борисович. – Но впредь будьте осторожнее. Пахомова взять в разработку срочно. Наружное наблюдение, прослушка – все как полагается. Необходимые бумаги я попытаюсь получить еще до вечера.

Полковник Шаповалов сильно сдал за последние годы. Лицо стало одутловатым и морщинистым, волосы посеребрила седина. Крупный нос был покрыт красной сеточкой капилляров.

Король, наоборот, совершенно не изменился с тех пор, как Роман Иванович встретил его впервые. Такой же худощавый, горбоносый, с глубоко посаженными блестящими глазами.

«И как ему удается? При такой-то жизни», – с удивлением и досадой думал полковник.

Король плеснул ему в стакан водки, себе – виски. Они взяли стаканы.

– Давай, что ли, за бизнес? – сказал Шаповалов.

– Давай, – согласился Король.

Они чокнулись. Король сделал маленький глоток, полковник же выпил свой напиток залпом, как делал это всегда. Закусил икрой. Королев забросил в рот маслину и, пожевывая ее, уставился немигающим взглядом на Шаповалова.

Бандит и милиционер знали друг друга уже давно. Началось с того, что Шаповалов «отмазал» Виталия Королева от одного неприятного дела, уничтожив пару улик. За что получил щедрые откупные. С тех пор судьбы Шаповалова и Короля пересекались не раз, и внакладе от этих встреч никто из обоих не оставался.

В комнату вошла мать Короля, Антонина Алексеевна:

– Мальчики, вам чего-нибудь принести?

– Нет, мам, у нас все есть.

– А я не тебя спрашиваю, а гостя. Роман Иванович, может, еще блинчиков?

Глаза полковника маслянисто заблестели:

– Ох, Антонина Алексеевна, я бы и рад, да утроба забита под завязку. Спасибо.

– Ну как знаете. Если что – я на кухне.

Она величественно удалилась. Полковник проводил ее статную, дородную фигуру маслянистым взглядом. От Короля это не укрылось, и он усмехнулся:

– Нравится моя мать? – с усмешкой поинтересовался он.

Шаповалов откинул с потного лба прядь волос и улыбнулся.

– Не то слово, Виталь. Настоящая царица! Сколько ее знаю – всегда такой была.

– Да уж. Видел бы ты, как она стреляет.

– А что, хорошо? – заинтересовался Шаповалов.

– Получше нас с тобой.

– Да ну?

– Зуб даю. Притом с двух рук. Думаю, она и сама не знает, что ей больше нравится – стрелять или шуровать половником в кастрюле.

– Суперженщина! – восхищенно повторил Шаповалов.

Он взял бутылку и налил себе стакан водки, сказал «будем» и опустошил его. Пока полковник закусывал, Король внимательно его разглядывал.

– Хватит зыркать, дыру на мне протрешь, – недовольно сказал Шаповалов.

Король пожал плечами и сказал, меланхолично жуя очередную маслину:

– Мы сорвали крупный куш, Роман Иванович.

– Ты прав, – кивнул полковник. – И прошло все более-менее гладко.

– Не так уж и гладко, – возразил Король. – Моего стрелка чуть не взяли с поличным.

– Но не взяли же. – Шаповалов снова налил себе водки.

Король недовольно посмотрел на него.

– Не переусердствуй, – сухо сказал он.

– А ты за меня не бойся. Ты за себя бойся.

Полковник снова выпил. Глаза его блестели, на щеках выступил нездоровый румянец.

– Будешь так квасить, Роман Иванович, до большой звезды не дослужишься. Или не доживешь.

Шаповалов поморщился:

– Имел я в виду эти звезды. Как только все утихнет, уйду в отставку.

– И чем займешься?

– Да уж найду чем, будь спокоен. – Полковник дернул щекой. – Ты лучше скажи, почему Валентинова убрал? Мешал он тебе, что ли?

– Мешал. И не мне, а нам.

Шаповалов осклабил зубы в усмешке.

– Мне вроде нет, – глухо проговорил он. – Слишком много трупов, Король, слишком много. Чем больше трупов, тем больше шансов сделать ошибку и засыпаться.

– Я никогда не ошибаюсь. Думаешь, зря менты его пасли?

– Но ведь можно было как-то по-тихому, – пожал плечами Шаповалов. – Ну там самоубийство. Или какое-нибудь отравление. Воображалка у тебя, Король, совсем не работает.

– Зато зубы острые.

– Это верно. Что есть, то есть. Только знаешь, Король, у мертвого льва зубы тоже острые, а что толку?

Зрачки Короля сузились. Он посмотрел на Шаповалова в упор и спросил глухим голосом:

– На что это ты намекаешь?

– Слышал я, что от тебя люди уходят, – ответил полковник и посмотрел на бандита таким же долгим взглядом. – Правда это или нет?

– Не понимаю, о чем ты.

– О твоем бухгалтере Бойкове. Ты ведь, кажется, говорил, что вы друзья с детства?

– Ну и что?

– А то, что странно это. Сперва одна крыса бежит, а потом что? Вся стая? Дурной пример – он ведь заразителен. Уж не слаб ли стал Король, а?

Королев усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

– А ты хочешь проверить?

– Я? – Шаповалов покачал головой. – Я, Виталь, друзей не проверяю, потому что верю им. А ты? Ты-то своим друзьям веришь?

Король молчал.

– А ну как сдаст тебя этот Бойков? – продолжил полковник. – Он ведь и обо мне знает. И не только обо мне, он много о чем знает.

Взгляд Короля оледенел.

– С чего бы ему сдавать? – все тем же глухим голосом поинтересовался он.

– Да мало ли? – Шаповалов пожал плечами. – Вдруг совесть заговорит? С людьми это случается, поверь мне. Я слышал, это жена его с толку сбивает. На пару с попом. А если в дело поп вмешался – жди беды. Попы хуже нас, ментов. Самого отпетого и упрямого расколоть могут.

Королев облизнул сухим языком сухие губы.

– А откуда у тебя такая информация?

– Про попа-то? Да все твои братки об этом судачат. Один только ты ничего не хочешь замечать.

Король пренебрежительно фыркнул:

– Это ты чего-то попутал, полковник. Никто от меня не уходит. А Бойков как был бухгалтером, так им и останется.

Шаповалов улыбнулся и кивнул:

– Ну и слава богу. Я знал, что у тебя есть свои способы воздействия. Потому ты и Король. – Полковник опять плеснул себе в стакан водки, поднес ее ко рту и сказал, глядя на Королеа поверх стакана: – А вот мочить в следующий раз никого не надо. По крайней мере, пока со мной не посоветуешься. Иначе могут быть хлопоты. За тебя!

Он выдохнул через плечо и лихо опрокинул водку в рот…

В тот момент, когда полковник Шаповалов лихо расправился со стаканом водки, на другом конце Москвы двое других мужчин чокнулись бокалами с пивом. Это были Петр Бойков и Василий Кирьянов.

Они сидели в ресторанчике Бойкова уже полчаса. Болтали о разной чепухе и старательно обходили стороной главное – то, ради чего они, собственно, и встретились. Не то чтобы они боялись об этом говорить, нет. Просто… просто они не знали, как подступиться к столь деликатной теме.

– Как Тамара? – поинтересовался Кирьянов, отпивая пиво.

– Нормально, – ответил Петр Алексеевич. – А что?

– Ничего. Просто давно ее не видел.

– Это легко исправить. Приходи к нам послезавтра. У нас будет небольшой сабантуй. Тамара рада будет тебя увидеть.

– Приду, – пообещал Кирьянов. – А по какому случаю сабантуй?

Петр Алексеевич едва заметно дернул кадыком и спокойно ответил:

– По случаю моего увольнения, Василь.

Лицо Кирьянова вытянулось и слегка посерело.

– Так, значит, ты все-таки?..

– Да, – кивнул Бойков. – Ухожу.

– Надо же. – Кирьянов покачал головой. – А я думал, не решишься. Я слышал, у тебя с Королем разговор был? Правда?

– Ну был, – небрежно пожал плечами Бойков. – И что с того?

Кирьянов нахмурился и поставил бокал на стол.

– Напрасно ты так, – серьезно произнес он. – Король – это тебе не какой-нибудь директор свечного заводика. Он человек авторитетный и шуток не любит. Что он тебе сказал? Разрешил?

На этот раз посерело лицо Бойкова, и не от страха, а от гнева.

– Что значит «разрешил»? – холодно поинтересовался он. – Он что, мой хозяин, а я – его раб? Я свободный человек, Василек. Делаю то, что считаю нужным.

– Но…

– Да пойми же ты, дурила! – проговорил Петр Алексеевич. – Мне этот его «бизнес» поперек глотки стоит! Знаешь подвал под старым складом?

– Ну.

– А знаешь, чем там Росляков с Калачевым занимаются?

Кирьянов сглотнул слюну и обернулся. Затем ответил очень тихо:

– Догадываюсь. Хотя лично я ничего такого не видел. Мое дело маленькое, Петро, – возить Короля, выполнять его поручения и помалкивать в тряпочку. А лазить по подвалам… – Он дернул плечом.

– Хорошая позиция, – усмехнулся Бойков.

– Не жалуюсь.

– Но ведь ты знаешь, что Король убийца! – раздраженным голосом сказал Петр Алексеевич.

Кирьянов вздрогнул и опять огляделся.

– Тише ты, – сказал он Бойкову. – Со своей жизнью можешь делать все, что хочешь, но меня под монастырь не подводи.

Бойков хмуро усмехнулся.

– Надо же? – презрительно выговорил он. – Не пойму, почему Тамара так хорошо к тебе относится? Обыкновенная шошка.

Лицо Кирьянова оцепенело, взгляд стал стеклянным.

– Как ты меня назвал? – медленно проговорил он.

– Как слышал. Мелкая, трусливая шошка.