Текст книги "Танковые сражения. Боевое применение танков во Второй мировой войне. 1939-1945"

26 ноября гарнизон Тобрука прорвал наши позиции и овладел высотами у Эд-Дуды; накануне вечером новозеландцы после ожесточенного боя захватили Бельхамед. Эта дало неприятелю возможность организовать коридор между новозеландцами и Тобруком, а затем стягивать к своим позициям в Бельхамеде артиллерию и тяжелые танки.

В такой критической обстановке Вестфаль, не имея возможности связаться с Роммелем или штабом Африканского корпуса, принял на себя ответственность и послал приказание 21-й танковой дивизии. Он отменил все приказы о преследовании неприятеля и приказал дивизии выдвигаться к Тобруку для нанесения удара в тыл новозеландцев. 21-я дивизия прошла севернее минных полей под Эс-Саллумом и вечером 26 ноября нанесла удар по расположению 5-й новозеландской бригады у форта Капуццо, где и соединилась с 15-й танковой дивизией, которая пыталась пробиться к Бардии с целью пополнения запасов горючего и боеприпасов.

Несмотря на чрезвычайно критическое положение в районе Тобрука, Роммель продолжал свои действия на фронте под Эс-Саллумом. 27 ноября он все же отдал приказ 21-й танковой дивизии двигаться к Тобруку; но 15-й танковой дивизии была поставлена задача выдвинуться южнее Бардии и уничтожить части противника на линии Сиди-Омар – Капуццо. Рано утром 27 ноября 8-й танковый полк неожиданно атаковал расположение 5-й новозеландской бригады в Эль-Азейзе. 15-я танковая дивизия захватила 800 пленных, в их числе командира, и большое количество военного имущества. После столь впечатляющего успеха Роммель принял решение оставить этот участок фронта и приказал 15-й танковой дивизии двигаться к западу, к Тобруку.

Таким образом, 27 ноября Роммель возобновил сражение при Сиди-Резеге, но на гораздо менее благоприятных условиях, чем тремя днями ранее. Новозеландцы соединились с гарнизоном Тобрука, а наши силы на этом участке были значительно ослаблены. Африканский корпус не добился никаких успехов и представлял собой лишь бледную копию тех великолепных сил, которыми он вступил в сражение 18 ноября. Бронетанковые силы противника получили передышку; много танков было отремонтировано, из Египта прибыли крупные танковые резервы, и 4-я и 22-я бронетанковые бригады снова стали внушительной боевой силой. Королевский военно-воздушный флот господствовал в воздухе, нанося удары по нашим незащищенным колоннам.

Во второй половине дня 27 ноября 15-я танковая дивизия одержала важную победу над 4-й и 22-й бронетанковыми бригадами в районе Бир-эль-Клеты[81]81
  Тактически сражение складывалось в пользу англичан, но с наступлением темноты две бронетанковые дивизии отошли на отдых, и это дало возможность немцам свободно пройти по дороге Тарик-Капуццо. (Примеч. англ. изд.)


[Закрыть]. 21-я танковая дивизия удерживала позиции на Виа-Бальбия, но позднее повернулась к югу, чтобы соединиться с 15-й танковой дивизией на Тарик-Капуццо. Хотя наши танковые дивизии были сильно ослаблены, они держались сосредоточенно, тогда как английские силы были разбросаны и плохо управлялись.

Вечером 27 ноября Роммель приехал в Гамбут и смог установить прямую радиосвязь с нашим штабом в Эль-Адеме. Вестфаль доложил ему, что фронт под Тобруком на грани падения и что он с трудом удерживает итальянское командование от приказа об общем отступлении[82]82
  Следует заметить, что итальянские войска под Тобруком, и в частности дивизия «Триесте», в тот период сражались с исключительной отвагой.


[Закрыть]. Теперь Роммель был полностью информирован относительно сложившейся опасной обстановки, но, как обычно, постарался обратить поражение в победу и начал подготовку к наступлению для уничтожения 2-й новозеландской дивизии. Утром 28-го числа он вылетел в Эль-Адем, где было гораздо больше возможностей управлять сражением в целом. Его прибытие стало громадным облегчением для нас, и особенно для Вестфаля, который, будучи подполковником, отдавал приказы старшим по званию командирам итальянских корпусов.

Особо ожесточенных боев 28 ноября не было. 15-я танковая дивизия, двигаясь с востока, пробилась к высотам Сиди-Резега и отбросила английские танки, шедшие к Сиди-Резегу с юга. Вечером 28 ноября генерал Крювель отдал приказ Африканскому корпусу на следующий день перейти в наступление и оттеснить новозеландцев в Тобрук. 24-я танковая дивизия должна была наступать через Заафран на Бельхамед, 15-я танковая – через Сиди-Резег на Эд-Дуду, тогда как дивизия «Ариете» получила приказ прикрывать южный фланг.

Роммель был не согласен с планом Крювеля и хотел, чтобы Африканский корпус отрезал новозеландцев от Тобрука, а не оттеснял их опять в крепость. В соответствии с этим в полдень 29 ноября Крювель приказал 15-й танковой дивизии совершить обходной маневр к юго-западу от Сиди-Резега и затем атаковать Эд-Дуду с юго-запада. 21-я танковая дивизия и дивизия «Ариете» не смогли выполнить возложенную на них задачу, поскольку отражали ожесточенные атаки английских танков[83]83
  Днем генерал фон Равенштейн, командир 21-й танковой дивизии, по ошибке углубился в расположение новозеландцев и был взят в плен. 29 ноября дивизия «Ариете» была подчинена командованию Африканского корпуса и доблестно сражалась вместе с нами.


[Закрыть]. Во второй половине 29 ноября 15-я танковая дивизия после отчаянного боя захватила Эд-Дуду, но с наступлением темноты противник контратаковал и выбил мотострелковый полк дивизии с господствующих позиций. Днем Роммель лично побывал в штабе корпуса и настоял на том, чтобы новозеландская дивизия была уничтожена вне Тобрука.

Теперь обстановка еще больше обострилась, и обе стороны находились на пределе своих сил. Войска вели боевые действия в условиях страшной стужи, в пустынной, лишенной воды местности, к тому же нормальная система снабжения войск практически отсутствовала. 2-я новозеландская дивизия была почти полностью окружена нашими бронетанковыми войсками – 15-й танковой с запада, 21-й – с востока и дивизией «Ариете» – с юга, но сильные английские танковые части угрожали нашим на южном фланге, а на усиление их подходила 1-я южноафриканская бригада. Гарнизон Тобрука понес значительные потери, но все еще оставался весьма внушительной военной силой. В этих обстоятельствах решение Роммеля о продолжении сражения до тех пор, пока новозеландцы не будут уничтожены, стало замечательным свидетельством его воли и решительности.

Утром 30 ноября 15-я танковая дивизия отошла от Эд– Дуды, где, очевидно, были сосредоточены значительные силы противника, и заняла исходные позиции для наступления с юга на высоты у Сиди-Резега во взаимодействии со смешанными боевыми группами Африканской дивизии. Несмотря на поступавшие к нему со всех сторон просьбы об отсрочке, Роммель настоял на том, чтобы наступление было предпринято во второй половине того же дня, и это его решение оказалось верным. Вечером мы заняли позиции новозеландцев у Сиди-Резега, захватив 600 пленных и 12 орудий. 21-я танковая и дивизия «Ариете» отбили ожесточенные атаки британских танков с юга и юго-востока, а уже почти ночью 1-я южноафриканская бригада предприняла попытку атаковать нас в районе высоты 175, но была отбита.

Наш успех поставил новозеландцев в безвыходное положение, и 1 декабря генерал Фрейберг, их командир, отдал приказ отходить на юго-восток. Поддерживаемый 4-й бронетанковой бригадой, он смог вывести часть своей практически окруженной дивизии, хотя в течение этого дня мы и взяли в плен еще тысячу человек и захватили 25 орудий. 7-я бронетанковая дивизия, 2-я новозеландская дивизия и 1-я южноафриканская бригада были вынуждены теперь отойти к югу для перегруппировки. Тобрук снова был блокирован, и формально мы, похоже, победили. Но заплаченная за это цена была слишком высокой; танковая группа была сильно потрепана, и вскоре стало совершенно очевидно, что у нас есть единственное разумное решение – начать общее отступление из Киренаики.

Отличительной чертой характера Роммеля было то, что он никогда не падал духом – даже в неблагоприятной обстановке. 3 и 4 декабря он отдал приказ подразделениям Африканского корпуса двинуться в направлении Бардии. Его целью было доставить припасы в эту крепость, кроме того, он по-прежнему надеялся загнать войска противника на минные поля. Но основная часть войск корпуса должна была остаться в районе Сиди-Резега для перегруппировки, а поэтому брошенные на Бардию силы оказались слишком слабыми для того, чтобы оказать ей помощь, и были вынуждены вернуться. Утром 4 декабря 21-я танковая дивизия попыталась захватить Эд-Дуду, где основательно закрепился гарнизон Тобрука. Эта попытка также не удалась.

4 декабря мы получили донесения о концентрации 4-й индийской дивизии в районе Бир-эль-Гоби (на фронте под Эс-Саллумом ее сменила 2-я южноафриканская дивизия), а также о движении крупных колонн неприятельских войск в районе Бир-Хакейма и Эль-Адема. И в тот же самый день наш штаб в Эль-Адеме подвергся атаке бронеавтомобилей и артобстрелу противника, наступавшего с юга. Положение со снабжением было просто отчаянным, в воздухе полностью господствовала авиация противника. Оценив обстановку, Роммель понял, что осада Тобрука далее продолжаться не может, и принял решение об отводе наших войск на новые позиции, проходящие юго-западнее этой крепости.

Было не так-то просто вывести наши войска и снаряжение из восточного сектора Тобрука, и, чтобы прикрыть их отход, Африканский корпус 5 декабря предпринял наступление на Бир-эль-Гоби. В беспорядочных схватках между 5 и 7 декабря корпус выдержал натиск намного превосходящих его английских сил (в основном 7-й бронетанковой и 4-й индийской дивизий) и выиграл время для продолжения своего отхода на позицию, проходящую южнее Эль-Газалы[84]84
  Эта линия обороны была в начале года подготовлена итальянцами.


[Закрыть]. В ночь с 7 на 8 декабря корпус оторвался от противника и отошел, чтобы прикрыть южный фланг позиций у Эль-Газалы. 9 декабря дивизия «Африка»[85]85
  15 декабря она стала называться 90-я легкопехотная дивизия.


[Закрыть] была передислоцирована под Аждедабию, расположенную в 100 милях южнее Бенгази, для обороны этого района от 29-й индийской бригады, захватившей Джало и угрожавшей перерезать коммуникации, связывавшие нас с Триполи. Но даже на этом этапе развития событий Роммель все еще надеялся удержать 8-ю армию на рубеже позиции Эль-Газалы.

Сражение при Эль-Газале началось 11 декабря и продолжалось до 15-го. Хотя атаки англичан и были отбиты, стало совершенно ясно, что боевые возможности итальянцев снизились до угрожающего уровня; у нас стали подходить к концу последние резервы боеприпасов, и наши войска вряд ли смогли бы отразить мощный танковый удар с южного фланга. 15 декабря Роммель провел оперативное совещание с участием фельдмаршала Кессельринга, которого Гитлер недавно назначил главнокомандующим на Южном театре военных действий[86]86
  В оперативном отношении Роммель не подчинялся Кессельрингу, последний отвечал за снабжение и авиационную поддержку немецких войск в Северной Африке.


[Закрыть], генералом Каваллеро, начальником итальянского Генерального штаба, и генералом Бастико, главнокомандующим силами в Северной Африке.

Совещание было чрезвычайно бурным. Роммель перечислил свои трудности и понесенные потери и сказал, что он должен отвести свои силы из Киренаики, чтобы перегруппировать их. Для итальянских генералов такое заявление стало громом посреди ясного неба, и даже Кессельринг был ошеломлен. Бастико подверг планы Роммеля резкой критике и официально запретил какое-либо дальнейшее отступление. В конце концов Роммель, дав генералам вволю выговориться, все-таки настоял на своем решении.

Отвод войск был осуществлен с большим искусством, под прикрытием сильных арьергардов. Нашим главным противником была английская авиация. Роммель опасался, что вражеские танковые группы, брошенные через пустыню, могут отрезать нам пути отхода. К счастью, этой опасности удалось избежать. Прибытие 15-й танковой дивизии в район к западу от Бенгази стало большим облегчением для Роммеля, после чего им был отдан приказ о сосредоточении частей в районе Аджедабии. Весьма кстати к этому моменту в Бенгази по морю прибыл транспорт с танками, и 15-я танковая дивизия пополнилась 40 боевыми машинами.

23 декабря части 7-й бронетанковой дивизии сделали попытку перерезать шоссе Виа-Бальбия между Бенгази и Аджедабией. Англичане разделили свои танковые части на несколько колонн, отстоящих друг от друга порой на весьма изрядное расстояние, и 15-я танковая дивизия смогла разгромить их по отдельности. 24 декабря мы оставили Бенгази.

26 декабря англичане сделали попытку нанести удар по нашим позициям у Аджедабии. Африканский корпус теперь располагал 70 танками, и первые атаки противника были с легкостью отбиты. Английские бронетанковые части попытались обойти позиции у Аджедабии с юго-востока, но наш корпус успешной контратакой 28 декабря уничтожил большое количество вражеских танков, так что противник был вынужден отступить. Положение со снабжением улучшилось, теперь мы получали все увеличивающееся количество боеприпасов по воздуху. 7-я бронетанковая дивизия была значительно ослаблена; она потеряла большую часть своих танковых экипажей и нуждалась в отдыхе. Надо сказать, что у Роммеля не было такой уж необходимости отходить из Аджедабии к Мерса-Брега; тем не менее в ночь с 5 на 6 января он сделал это. Развитие событий показало, что это было мудрое решение.

11 января 1942 года танковая группа сосредоточилась на позициях у Мерса-Брега; несмотря на понесенные за последние семь недель тяжелые потери, стратегическое положение Роммеля было не самым неблагоприятным[87]87
  Частично это объясняется потерей англичанами кораблей «Отряда К» в середине декабря. (Примеч. изд.)


[Закрыть]. 2-й воздушный флот был переброшен из России на Сицилию и в Италию и мог теперь оказывать поддержку нашим войскам. Положение со снабжением значительно улучшилось; 18 декабря и 5 января в Африку под охраной итальянских линкоров пришли два конвоя с большим количеством горючего и боеприпасов. А прибытие четырех танковых рот усилило боевую мощь Африканского корпуса. Кессельринг подверг Мальту жестоким бомбардировкам с воздуха, их эффект не замедлил сказаться – резко упали объемы потопленного тоннажа на морских коммуникациях в Триполи.

Карта 14. Контратака Роммеля (январь 1942 года)

8-я английская армия теперь продолжала вести бои с нашими войсками на границе. Бардия пала лишь 2 января, а проход Хальфайя удерживался нами на две недели дольше. Эти действия отвлекли 2-ю южноафриканскую дивизию, а задержка с овладением прохода Хальфайя привела к дополнительной нагрузке на систему снабжения английской армии.

12 января в штабе танковой группы состоялось совещание, на котором было обсуждено положение на фронте. Меня попросили сделать подробное сообщение на эту тему. Благодаря прекрасной работе нашей службы радиоперехвата я смог представить собравшимся абсолютно достоверную картину расположения и намерений английских войск, а также обратить внимание на возможность нанесения контрудара. Опытная 7-я бронетанковая дивизия была так измотана в боях предшествующих недель, что была отведена в район к югу от Тобрука, а ее место заняла 1-я бронетанковая дивизия, совершенно незнакомая с боевыми действиями в пустынной местности и лишь недавно прибывшая из Англии. Мы считали, что 4-я индийская дивизия все еще находится в районе Бенгази и лишь отдельные ее подразделения выдвинулись к Аджедабии[88]88
  На самом деле впереди 4-й индийской дивизии находилась 201-я гвардейская бригада. Ныне из воспоминаний Окинлека мы знаем, что 4-я индийская дивизия была не в состоянии выступить из Бенгази из-за трудностей со снабжением.


[Закрыть]. Информация о 1-й южноафриканской, 2-й новозеландской и 70-й британской дивизиях была далеко не полной, но они определенно не находились на передовой.

По моим данным, у танковой группы должно было сохраниться определенное преимущество на западе Киренаики до 25 января; после этого баланс сил мог склониться в пользу англичан[89]89
  Для контрнаступления мы располагали 117 немецкими и 79 итальянскими танками. Окинлек приводит данные о том, что 1-я английская бронетанковая дивизия имела 150 танков (Dispatch. P. 351).


[Закрыть]. Позиции у Мерса-Брега в ряде отношений имели серьезные недостатки, что отметил и сам Роммель, делая облет линии фронта. В целом же представлялось опасным переходить к оборонительной тактике и позволить противнику накапливать силы. Итальянские дивизии, конечно, вряд ли смогли бы выдержать еще одно тяжелое оборонительное сражение.

Роммель вполне серьезно воспринял все эти доводы. Он, однако, выразил сомнение в том, справится ли наш транспорт со своими задачами. Получив данные в этом отношении и удовлетворившись ими, он направил всю свою энергию на подготовку к наступлению, но настаивал на том, что оно должно быть совершенной неожиданностью для противника. Только в этом случае ему будет обеспечен успех. Роммель даже решил не докладывать о своих намерениях ни Верховному командованию итальянских сил в Северной Африке, ни Верховному командованию в Берлине. Перегруппировка наших сил была осуществлена несколькими ночными маршами; всякие рекогносцировки, в особенности танковые, были запрещены, танки за линией фронта были закамуфлированы под грузовики. Всякие передвижения машин к линии фронта в дневное время также запрещались[90]90
  Немецкая армия всегда отлично проводила подготовку подобного рода. Так, например, успех нашего наступления на Западном фронте в марте – мае 1918 года в значительной мере был предопределен подобными мероприятиями.


[Закрыть]. Командир Африканского корпуса был проинформирован о плане наступления только 16 января, а командиры дивизий получили приказы лишь 19 января в устной форме. Время «Ч» было назначено на 18.30 21 января.

В ночь с 20 на 21 января деревня Мерса-Брега и грузовое судно, сидевшее на мели у берега, были подожжены, чтобы создать впечатление, что мы уничтожаем свои запасы, готовясь к дальнейшему отступлению.

В наступление мы пошли двумя основными ударными группами. Первая из них, группа Маркса, сформированная из мобильных подразделений 90-й легкопехотной дивизии и части 21-й танковой дивизии, продвигалась вдоль Виа-Бальбия, в то время как Африканский корпус наступал через пустыню к северу от Вади-эль-Фарега. Поначалу все шло хорошо, корпус быстро продвигался вперед по твердому грунту, но к утру танковым дивизиям пришлось преодолевать высокие зыбучие пески, что не только заметно снизило скорость их продвижения, но и привело к повышенному расходу горючего. Тем не менее передовые танки захватили несколько английских пушек и большое количество автомашин, которые завязли в песке, пытаясь уйти от наших войск. На северном фланге 1-я ударная группа потеснила неприятеля, но ее продвижение было задержано болотами по обе стороны от дороги.

К вечеру 21 января по данным авиаразведки и радиоперехватам стало понятно, что англичане отходят в северо-восточном направлении и что основные силы 1-й бронетанковой дивизии сосредоточиваются восточнее и юго-восточнее Аджедабии. Наше наступление оказалось для противника совершенной неожиданностью; но, с другой стороны, и наши танковые полки были вынуждены остановиться из– за недостатка горючего. Роммель решил лично возглавить 1-ю ударную группу Маркса и всеми наличными силами наступать на Аджедабию – врагу любой ценой нельзя было давать шанс собрать свои силы, даже если для этого пришлось бы наступать без танковой поддержки. В подобных решениях проявлялись самые лучшие качества Роммеля-командира – быстрота, дерзость и гибкость.

Двигаясь вдоль шоссе Виа-Бальбия и подавляя слабое сопротивление противника, 1-я ударная группа вступила в Аджедабию в 11.00 22 января. Роммель лично возглавил колонну и приказал продолжить наступление на Антелат и Саунну. Передовые подразделения 1-й ударной группы ворвались в гущу английских колонн снабжения; возникла паника, и мы без какого-либо сопротивления захватили много автомашин. Антелат был взят в 15.30, а затем наша ударная колонна, не останавливаясь и не обращая внимания на сгущающуюся ночную тьму, двинулась на Саунну. К 19.30 после короткого сражения Саунна пала, и группа Маркса расположилась здесь на ночь, чувствуя себя неуверенно в окружении. Передовые части 15-й танковой дивизии вступили в Антелат ночью; обе танковые дивизии попытались соединиться, но им помешали заторы на дорогах.

В ночь с 22 на 23 января Роммель отдал распоряжения, которые, как он надеялся, позволили бы нам окружить 1-ю бронетанковую дивизию, блокированную, как нам представлялось, к востоку от Аджедабии. Итальянские бронетанковые корпуса должны были удерживать район Аджедабии, Африканский корпус получил приказ попытаться установить заслоны вдоль линии Аджедабия – Антелат – Саунна, а ударной группе Маркса предстояло наступать к юго-востоку от Саунны, где она должна была замкнуть кольцо окружения на восточном фланге.

Задумано все это было с размахом, но удалось выполнить только частично. Из-за серьезного промаха штаба Африканского корпуса Саунна не была занята 21-й танковой дивизией сразу после ухода 1-й ударной группы, и противник воспользовался этим и сумел вывести оттуда основные силы 1-й бронетанковой дивизии. Мы вывели из строя значительное количество танков и орудий, но эта операция еще раз продемонстрировала, сколь трудно окружить бронетанковое соединение в пустыне путем установления отдельных кордонов. К сожалению, до 24 января мы так и не поняли, что основные силы врага смогли ускользнуть из нашего кольца, поэтому потеряли много времени, прочесывая территорию.

Вечером 24 января Роммель принял решение наступать на следующий день на Мсус и завершить уничтожение 1-й бронетанковой дивизии. На правом фланге 21-я танковая дивизия без особого труда преодолела незначительное сопротивление противника, но в 6 милях к северо-западу от Саунны 15-я танковая дивизия столкнулась со значительно превосходящими ее танковыми силами англичан. Они были разбиты 8-м танковым полком, который поддержала своим огнем наша артиллерия; вскоре стало понятно, что английские танковые части не имеют боевого опыта и полностью деморализованы атакой 15-й танковой дивизии. Англичане отступали, временами скорость их преследования достигала 15 миль в час; это было одно из самых необычных преследований за годы войны. Покрыв около 50 миль менее чем за четыре часа, 15-я танковая дивизия к 11.00 достигла аэродрома Мсуса, разгромив многочисленные колонны грузовиков с боеприпасами и захватив 12 готовых к взлету самолетов. Дальнейшее преследование стало невозможным, поскольку у наших танков закончилось горючее, но за этот день мы захватили в качестве трофеев 96 танков, 38 орудий и 190 грузовиков.

Эти боевые действия решили исход кампании в Западной Киренаике. Роммеля так и подмывало развить свой успех наступлением на Эль-Мекили, отрезав тем самым части 4-й индийской дивизии, находившиеся в районе Бенгази и далее к северу. Наступление через пустыню, южнее «Зеленой горы», Джебель-эль-Акдара, еще в 1941 году принесло успех, а после сокрушительного поражения вражеские бронетанковые части вряд ли были в состоянии сдержать подобное наступление. Но у Роммеля просто-напросто не было горючего для подобного массированного наступления, и он крайне неохотно отказался от этой идеи. Тем временем в Африку прибыл генерал Каваллеро, начальник итальянского Генштаба, и попытался запретить дальнейшее наступление; он даже отказался предоставить Роммелю право передислоцировать итальянские X и XXI корпуса, приказав им оставаться в Мерса-Брега.

Роммель настаивал на продвижении к Бенгази. Он приказал Африканскому корпусу осуществить ложный маневр в направлении на Эль-Мекили – маневр, который полностью дезориентировал Ритчи, сосредоточившего здесь все свои танки. Затем, снова лично приняв командование над 1-й ударной группой, Роммель совершил великолепный марш-бросок в проливной дождь и по весьма трудной местности, атаковав Бенгази с востока. Англичане снова были застигнуты врасплох, и 29 января Роммель вошел в город, взяв в плен тысячу солдат и офицеров 4-й индийской дивизии. За этот успех Роммель был произведен в генерал-полковники. По иронии судьбы, радиограмма Муссолини, предоставлявшая Роммелю право наступать на Бенгази, была получена им уже в захваченном городе.

Генерал Ритчи, командующий 8-й армией, теперь был рад отвести свои силы в Эль-Газалу и оставить Киренаикский выступ. Ослабленная боями, наша танковая армия могла лишь следовать за отступавшим противником, и 6 февраля наши передовые части остановились перед оборонительными позициями неприятеля у Эль-Газалы.