Текст книги "Основание Рима"

О смерти Балдуина некоторые авторы сообщают интересные подробности. «Балдуин был взят ими (то есть скифами – Авт.) в плен и в узах представлен царю болгарскому Иоанну, который, как сказывают, отрубленную голову его, по варварскому обыкновению, ОБРАТИЛ В СОСУД, очистив ее внутри и УКРАСИВ СО ВСЕХ СТОРОН СНАРУЖИ» [7:1], с. 283.

Но выше мы уже говорили, что взятие Царь-Града 1204 года в русской истории соответствует эпохе княгини Ольги. Причем русские летописи, говорящие об этом времени, действительно сообщают об отрубленной голове князя, ПРЕВРАЩЕННОЙ ПОБЕДИТЕЛЕМ В ЧАШУ. Речь идет об известной истории гибели князя Святослава, сына княгини Ольги.

Летопись сообщает, что Святослав, возвращаясь на Русь от Царь-Града, ПОПАЛ В ЗАСАДУ, устроенную печенегами. «Святослав пал в битве. Князь их Куря, отрубив ему голову, ИЗ ЕЯ ЧЕРЕПА СДЕЛАЛ ЧАШУ. Только немногие россияне спаслись с Воеводою Свенельдом, и принесли в Киев горестную весть о погибели Святослава» [362], т. 1, гл. 7, столбец 118. Никоновская летопись сообщает следующие подробности: «Поиде Святославъ въ пороги, и нападе на нь Куря князь Печенежский, и убиша Святослава. И взяше главу его и, ОКОВАШЕ ЛОБЪ ЕГО, СОДЕЛАША ВЪ НЕМЪ ЧАШУ, и пияху из нея» [586:1], т. 9, с. 38.

Карамзин по этому поводу пишет: «И Немцы и Славяне пивали из черепа своих неприятелей. Так Болгарский царь Крум, убив в 811 году Императора Никифора, оправил череп его в серебро, и Князья Славянские употребляли сию мертвую голову вместо покала (то есть бокала – Авт.)» [362], примечания к т. 1, гл. 7, столбец 115.

Скорее всего, речь идет еще об одном дубликате той же самой знаменитой истории об отрубленной голове императора, превращенной в чашу. Имена победителя во всех трех случаях практически совпадают: КУРЯ, КРУМ, КАЛОЯН. В последнем случае имеем обычный переход Л-Р и М-Н. Эти буквы часто путались в старых текстах.

Но тогда получается, что император Балдуин – он же «античный» Ахиллес – описан в русских летописях как великий князь СВЯТОСЛАВ.

Любопытно, что Карамзин на страницах своей «Истории» отмечает близость образа Святослава к героям Гомера. По словам Карамзина, Святослав «равнялся суровою воинскою жизнью с Героями Песнопевца Гомера» [362], т. 1, гл. 7, столбец 118. Замечание Карамзина отнюдь не случайно. Как мы сейчас убедимся, русская летопись рассказывает о личных качествах Святослава почти в тех же самых словах, что и Гомер об Ахиллесе.

Русская летопись говорит о личности Святослава следующее. «Бе бо самъ храбръ и легко ходя, аки пардусъ, и войны многие творяше. Ходяа возовъ по себе не вожаше, ни котла, ни мяса варяше, но потонку мяса изрезавъ, конину или зверину или инаа, на углехъ испекъ ядяше, ни шатра имеаше, но из-под седла войлокъ или потникъ постилаше, а седло в головахъ; тако же у него и прочи вои вси бяху» [586:1], с. 31.

В переводе на современный язык: «Был он сам храбр и быстро ходил, подобно барсу, и войны многие творил. В походах возов с собой не возил и котла не имел, и мяса не варил. Но изрезав мясо тонкими ломтями – конину или звериное мясо или какое-то другое, – пек на углях и ел. Шатра не имел, но постилал войлок или потник из-под седла, а седло клал под голову. Так же поступали и все прочие его воины».

Обратившись к гомеровской Илиаде, мы видим, что все, сообщенное русской летописью о князе Святославе, говорится и об «античном» Ахиллесе. Причем почти в тех же самых выражениях.

• БЫСТРАЯ ХОДЬБА СВЯТОСЛАВА. Летопись начинает с того, что Святослав очень быстро ходил и бегал, подобно барсу. В Илиаде Гомер постоянно подчеркивает быстроту ног Ахиллеса. Обычное выражение Гомера по отношению к Ахиллесу таково: «Ахиллес быстроногий». По быстроте ног с ним никто не мог сравниться [180:0], с. 300.

Итак, в обоих случаях мы видим одну и ту же достаточно уникальную характеристику – быстрота ног героя. Отметим, что никто из других персонажей Илиады не назван быстроногим. Также и в русской истории ни о ком другом кроме Святослава не сообщается, что он был быстроногим.

• После «быстрых ног» Святослава летопись переходит к рассказу о том, как он готовил себе пищу. Подчеркивается, что Святослав не возил с собой котлов и не варил мясо. Вместо этого он жарил мясо на углях.

Причем, по словам летописи, великий князь ЛИЧНО РЕЗАЛ МЯСО И ЖАРИЛ ЕГО.

Что, по-видимому, производило впечатление на современников. Недаром летописец подробно рассказывает об этом.

Если посмотреть, что пишет Гомер, то увидим, что во всей Илиаде только один вождь ЛИЧНО ГОТОВИТ ПИЩУ. Это – Ахиллес.

«Сам же огромный он лот положил у огнищного света и хребты разложил в нем овцы и козы утучнелой, бросил и окорок жирного борова, туком блестящий, их Автомедон держал, РАССЕКАЛ АХИЛЛЕС БЛАГОРОДНЫЙ, после искусно дробил на куски и вонзал их на вертел. Жаркий огонь между тем разводил Менетид боговидный. Чуть же огонь ослабел и багряное пламя поблекло, угли разгребши, Пелид вертела над огнем простирает и священной солью кропит, на подпор подымая. Так их обжарив кругом, на обеденный стол сотрясает» [180:0], с. 200.

Напомним, что Пелид – это еще одно имя Ахиллеса у Гомера. Таким образом, согласно Илиаде, Ахиллес лично резал и жарил мясо на углях. Причем подчеркивается, что резал не просто, а ИСКУСНО. Как и русская летопись подчеркивает, что князь Святослав резал мясо не просто, а ТОНКО. Такое впечатление, что и Гомер и русская хроника списывали образы Ахиллеса и князя Святослава с одного и того же источника.

• АХИЛЛЕС И КНЯЗЬ СВЯТОСЛАВ – ОБРАЗЦЫ ВОИНСТВЕННОСТИ. Ахиллес – хрестоматийный образец воинственности в «античной» литературе. Могучих «античных» героев много. Но Ахиллес выделяется среди них именно своим воинственным напором, стремлением неудержимо бросаться в бой, постоянно быть на поле брани. Часто говорится о «ярости грозной Ахилла» [125:0], с. 164. То же самое сообщается и о князе Святославе в русских летописях. Все его помыслы заняты войной. Летопись говорит: «Боялись же весьма его, так как был МУЖ СВИРЕПЫЙ» [832:1], т. 2, с. 36. Очень похоже описано отношение к дружине. Ахиллес любит своих мирмидонцев, обращается с ними не только как с подчиненными, но как с друзьями. Князь Святослав тоже постоянно заботится о дружине, ценит мнение своих воинов.

Об Ахиллесе «античные» авторы сообщают следующее: «Стремясь сделать своего сына неуязвимым и таким образом дать ему бессмертие, Фетида (мать Ахиллеса – Авт.) по ночам закаляла его в огне, а днем натирала амброзией. Однажды ночью Пелей, увидев своего малолетнего сына в огне, вырвал его из рук матери… Согласно другой версии… Фетида купала Ахиллеса в водах подземной реки Стикс, чтобы таким образом сделать его неуязвимым, и только пятка, за которую она его держала, осталась уязвимой (отсюда выражение "ахиллесова пята”). Оскорбленная вмешательством Пелея, Фетида покинула мужа и тот отдал Ахиллеса на воспитание мудрому кентавру Хирону (рис. 2.63 и рис. 2.64 – Авт.), который выкормил его внутренностями львов, медведей и диких вепрей» [533], т. 1, с. 137. На рис. 2.65 представлен «античный» барельеф с главными событиями из жизни Ахилла.

Рис. 2.63. Обучение Ахилла у Хирона. «Античная» резьба по камню. Взято из [524:1], с. 595, илл. 656

Рис. 2.64. Образование Ахилла у кентавра Хирона. Взято из [524:1], с. 595, илл. 657

Рис. 2.65. Главные события из жизни Ахилла. «Античный» барельеф на мраморном пьедестале. Описание Гигния таково: Сидящая на кровати Фетида собирается дать Ахиллу жизнь. Кормилица моет новорожденного в вазе. Фетида окунает Ахилла в воды Стикса. Фетида несет Ахилла к кентавру Хирону. Ахилл верхом на кентавре преследует льва. Ахилл в женском одеянии среди рабынь Деидамии. Деидамия хочет остановить Ахилла, но он уже схватил щит и меч и приготовился следовать за Одиссеем. Ахилл сражается с Гектором. Ахилл привязывает к колеснице тело Гектора. Взято из [524:1], с. 633, илл. 705

Итак, про Ахиллеса сообщается, что его мать пыталась совершить над ним священный обряд. Однако у нее не получилось. Обряд не был завершен. По одним известиям она погружала сына в огонь, по другим – в воду. Причем некая часть тела, по мнению «античных» авторов, это была пятка, оказалась непогруженной. Именно туда и нанесли Ахиллесу смертельный удар. В этом описании нетрудно уловить отзвуки известного летописного рассказа о попытке княгини Ольги – матери Святослава – крестить своего сына. Она пыталась, но ей не удалось. В конце концов Ольга отказывается от своих попыток. Вот как рассказывает об этом В.Н. Татищев.

«Ольга великая княгиня живуще с сыном своим Святославом и учаше закону его христианскому, приводя его ко кресчению. Он же нимало тому внимал и небрега того. Но если кто хотел волею креститися, тем не возбраняли… Он же (Святослав – Авт.) … тако глаголя: «Како аз могу един иной закон приять, а вельможи и народ смеяться начнут?»… Сама же (Ольга – Авт.) моляшеся за сына своего до мужества возраста его, прилежа отвратити обычаев языческих; обаче в возраст пришедшу ему все оное насеянное подави терние в нем, окамене бо сердце его» [832, т. 2, с. 48.

Выскажем следующую мысль. Вероятно, в «античных» источниках под КУПАНИЕМ В СВЯЩЕННЫХ ВОДАХ РЕКИ СТИКС с целью сделать человека бессмертным описан ХРИСТИАНСКИЙ ОБРЯД КРЕЩЕНИЯ, рис. 2.66. Что касается «пяты» Ахиллеса, так и не погруженной в Стикс, то, возможно, речь шла о том, что Святослава-Ахиллеса неправильно крестили, не погрузив до конца его голову.

Рис. 2.66. Крещение Христа Иоанном Крестителем в реке Иордан. Все тело Иисуса целиком погружено в воду, Иоанн кладет ему руку на голову. Фрагмент полиптиха Паоло Венециано. Якобы около 1350 года. Взято из [122:2], с. 21, илл. 4

Поясним, что в старинном христианском обряде погружательного крещения требуется, чтобы крещаемый полностью погрузился в воду – С ГОЛОВОЙ. Священник кладет руку на его голову и полностью погружает ее. Если крестят младенца, то также погружают его с головой. В любом случае голова погружается последней. Никогда не крестят вниз головой. Поэтому в «античной» легенде, скорее всего, произошла путаница головы и пяты. Сказано, что Фетида держала Ахиллеса за пятку и при погружении в воду пятка осталась снаружи, рис. 1.7. На самом деле речь шла, вероятно, о том, что богиня не до конца погрузила в воду ГОЛОВУ младенца. Когда крестят младенца, то его держат именно за голову, придерживая за плечи, пока тело ребенка еще не опущено в воду. За голову держат потому, что при этом затыкают пальцами уши и нос ребенка, чтобы он не захлебнулся и в уши не попала вода. И Фетида, скорее всего, держала младенца Ахиллеса именно за голову, как это обычно делается при крещении. А не за пятку, как какую-нибудь лягушку. Потом, забыв суть дела, так стали иногда ошибочно рисовать на «античных» картинках, рис. 2.67.

Рис. 2.67. Фетида держит Ахилла за пятку и окунает его в священные воды реки Стикс. Фрагмент мраморного барельефа; см. выше. Взято из [524:1], с. 633, илл. 705

Но тогда и в легенде об убийстве Ахиллеса, согласно которой он поражен в ПЯТУ, скорее всего, ПЯТУ надо заменить на ГОЛОВУ. И тогда получился, что Ахиллес был ПОРАЖЕН В ГОЛОВУ. Что мы и видим в истории его дубликатов – Святослава и Балдуина. Герою отрубили голову и сделали из нее чашу.

Средневековая книга «О златом руне волшебного овна» говорит, что мать Ахиллеса держала его в двух местах – за пяту и за плечо, когда окунала в воду. «И она его волхованием своим мочила во озеро, взяв РУКОЮ ЗА ПЯТУ НОГИ ЕГО, А ДРУГОЙ РУКОЮ ЗА ПЛЕЧЕ ЕГО. И он весь крепок стал, аки железо, оприче тех двух мест, ПЯТЫ И ПЛЕЧА, за которые рукама держала» [851], с. 142. Данное описание еще больше сближает «макание Ахиллеса в воду» с крещением. Во время которого младенца держат руками за плечи и за голову. Но вместо головы ошибочно названа пята.

Согласно некоторым «античным» легендам, Ахиллеса называли также ПЕМПТ, то есть ПЯТЫЙ. «Его прозвали Пемпт, что на Крите означает „пятый“» [196:1], с. 333. «Античные» авторы дают некое весьма замысловатое объяснение такому прозвищу. Дескать, Ахиллеса назвали ПЯТЫМ, потому что он оказался ПЯТЫМ мужем Елены. Той самой, из-за которой вспыхнула Троянская война. Говорится следующее.

«Ахиллес впервые разделил ложе с Еленой незадолго перед своей смертью во сне, который наслала на него его мать Фетида. Пережитое так понравилось ему, что он упросил Елену показаться ему на стене Трои. Она исполнила его просьбу, и он без ума влюбился. Поскольку он стал ее ПЯТЫМ МУЖЕМ, его прозвали ПЕМПТ, что на Крите означает "пятый". Предшественниками его были Тесей, Менелай, Парис и наконец Деифоб» [196:1], с. 332–333.

Но как мы теперь понимаем, Троянская ЕЛЕНА – это на самом деле не женщина, а ИЛИОН, царский престол, гора ЕЛЕОНСКАЯ, по Библии. Именно за него и велась борьба. Именно его и похитили. Что в «античных источниках» превратилось в «похищение Елены». Поэтому разъяснения «классиков», что Ахиллес оказался ПЯТЫМ МУЖЕМ ЕЛЕНЫ, означает, по-видимому, что Ахиллес стал ПЯТЫМ царем в ИЛИОНЕ, на горе Елеонской. То есть пятым царем в Царь-Граде на Босфоре. Но поскольку незадолго до того царем там был Андроник-Христос, то естественно отсчитывали от него. И действительно, согласно византийским источникам, Балдуин был ПЯТЫМ императором в Царь-Граде, если считать от Андроника-Христа. А именно: 1) Андроник, 2) Исаак Ангел, вторично правил вместе с сыном Алексеем, 3) Алексей Ангел, он же Комнин, 4) Мурчуфл, 5) Балдуин [235:1], с. 257–273.

Возможно, именно прозвище ПЯТЫЙ и послужило основанием легенды об Ахиллесовой ПЯТЕ. Как мы теперь понимаем, Ахиллес-Балдуин-Святослав был славянином. А в славянском языке слова ПЯТА = пятка и ПЯТЬ – раньше говорили ПЯТОК – практически совпадают. Следовательно, прозвище ПЯТЫЙ (ПЯТОК) могло по ошибке превратиться в прозвище ПЯТКА. Последующие редакторы, поразмыслив, решили, что у Ахиллеса была какая-то особая ПЯТКА, ПЯТА. Затем фантазия нарисовала известную историю об «Ахиллесовой пяте».

В русском летописном рассказе о том, как Святослав завоевывал Царь-Град, есть подробное повествование о дарах Святославу. Греки, пытаясь остановить его натиск, предлагают Святославу дары. Сначала посылают золото и различные драгоценные предметы. Однако Святослав относится к ним пренебрежительно.

«Тогда один от вельмож греческих советовал царю: "Искуси еще, царь, пошли ему ОРУЖИЕ". Царь же, послушав, ПОСЛАЛ МЕЧ И ДРУГОЕ ОРУЖИЕ. И когда принесли оное к Святославу, ПРИНЯЛ ОН ЕГО С ЛЮБОВЬЮ И НАЧАЛ ХВАЛИТЬ ОРУЖИЕ И БЛАГОДАРИТЬ ЦАРЯ… И сказали вельможи греческие: "ЛЮТ МУЖ СЕЙ ХОЧЕТ БЫТЬ, РАЗ ИМЕНИЕ ПРЕЗИРАЕТ, А ОРУЖИЕ ПРИЕМЛЕТ И МЕЧ БОЛЕЕ ЗЛАТА ПОЧИТАЕТ"» [832:1], т. 2, с. 39–40.

Таким образом, летопись доносит до нас известие о том, что Святославу под Царь-Градом подарили оружие. И он такому подарку весьма обрадовался.

Обратимся теперь к Гомеру. Если у него что-нибудь о дарении оружия Ахиллесу? Да, есть, и очень подробно. Целая 18-я песня Илиады посвящена тому, как Ахиллес оказался без оружия; ему его изготовили и подарили. Песня так и называется: «Изготовление оружия». В изложении Гомера история выглядит так. Ахиллес отдает свои доспехи Патроклу. Но Патрокл погибает в бою и доспехи Ахиллеса достаются троянцам. Он оказывается без доспехов и не может вступить в бой. «Ответствовал вновь быстроногий Пелид знаменитый: "Как мне в сраженье выйти? Доспех мой у них, у враждебных… Здесь же не ведаю, чьим мне облечься оружием крепким?"» [180:0], с. 435.

Дальше долго и детально рассказывается – какое замечательное оружие куют Ахиллесу боги. Что именно на нем нарисовали, как его сделали и т. п.

«И когда все доспехи сковал олимпийский художник, взяв, пред Пелидовой матерью он положил их на землю. И, как ястреб, она с серебряного снегом Олимпа бросилась, мча от Гефеста блестящие сыну доспехи» [180:0], с. 451.

Фетида приносит доспех Ахиллесу и говорит ему:

«Встань и прими, Пелейон, от Гефеста доспех велелепный, дивный, какой никогда не сиял вкруг рамен человека» [180:0], с. 451.

Таким образом, в Илиаде подробно и восторженно описывается доспех, подаренный Ахиллесу. Как мы теперь понимаем, речь идет о том же самом событии, что и русских летописях, о доспехах, подаренных князю Святославу.

Сохранилось много старинных изображений, посвященных оружию Ахилла. Приведем некоторые из них. На рис. 2.68 представлен Гефест, показывающий Фетиде щит, изготовленный для Ахилла. На рис. 2.69 мы видим Фетиду, держащую в руках оружие Ахилла. На рис. 2.70 показан Ахилл, принимающий оружие, выкованное Гефестом-Вулканом.

Рис. 2.68. Мастерская Гефеста. Гефест показывает Фетиде щит, изготовленный для Ахилла. Фреска из Помпеи. Якобы 70 год н. э. Неаполь, Национальный музей. Взято из [533], т. 2, с. 21

Рис. 2.69. Фетида, мать Ахилла, держащая в руках его оружие. Взято из [524:1], с. 615, илл. 682

Рис. 2.70. Ахилл принимает оружие, изготовленное для него Гефестом. Взято из [524:1], с. 617, илл. 685

18. ПОПЫТКА «АНТИЧНЫХ» ТРОЯНЦЕВ СЖЕЧЬ КОРАБЛИ ГРЕКОВ И ПОПЫТКА ВИЗАНТИЙЦЕВ СПАЛИТЬ ФЛОТ ЛАТИНЯН

В Илиаде Гомера много места отведено попыткам троянцев сжечь флот греков. Именно такова, по мнению Гомера, была цель Гектора.

«Тою порою трояне, как львы, пожиратели крови, бурно к судам устремлялись и Зевса судьбы совершали: он непрестанно их мужество высил, а воев ахейских дух поражал и победы лишал их, троян поощряя; Гектору сердце его даровать Приамиду желало грозную славу, да он на суда пожирающий пламень бурный повергнет, и так роковое Фетиды моленье все совершится; единого ждал промыслитель Кронион: первого судна горящего зарево с неба увидеть» [180:0], с. 360.

Гектор с троянцами бросается на корабли ахейцев, пытаясь их сжечь. «Ныне сожжем корабли и побьем героев ахейских» – говорит предводитель троянцев Гектор [180], с. 364. И действительно, троянцам удается поджечь один из кораблей греков. Но когда Ахилл увидел горящий корабль, он повелел своим мирмидонцам вступить в бой, и те оттеснили троянцев от кораблей. «Троянцы немедленно бросили шумный огнь на корабль: с быстротой разлилося свирепое пламя. Так запылала корма корабля. Ахиллес это увидел, в гневе по бедрам ударил себя и вскричал…» [180:0], с. 370–371.

Обратимся теперь к книге «Завоевание Константинополя» Жоффруа де Виллардуэна. В ней есть особая глава, так и называющаяся: «Попытка византийцев спалить флот латинян» [136], с. 55–56. Перед тем, как процитировать Виллардуэна, отметим, что он, как и другие средневековые летописцы, именует византийцев ГРЕКАМИ. Виллардуэн пишет: «И тогда греки придумали некую великую уловку: они взяли 17 больших кораблей и наполнили все их большими деревянными плахами и всякими горючими вещами… И вот однажды в полночь они подбросили огонь в эти корабли и поставили их паруса по ветру, дав пламени разгореться весьма высоко, так что казалось, будто вся земля пылает. И вот эти корабли подплыли к флоту пилигримов (то есть крестоносцев – Авт.); и в лагере поднялся крик; и пилигримы повсюду схватились за оружие…

И ясно свидетельствует Жоффруа, маршал Шампании, который составил это произведение, что еще никогда люди не пособляли себе на море лучше, чем это делали венецианцы; ибо они кинулись на галеры и в лодки… они подцепляли суда крючьями и силой утаскивали их прямо на глазах своих врагов из гавани… А греки столпились на берегу столько, что не было им ни края ни меры… И они всходили на лодки и в шлюпки и стреляли в наших, КОТОРЫЕ СРАЖАЛИСЬ С ОГНЕМ, и там были раненые. Рыцари в лагере, как только услышали крик, все вооружились; и боевые отряды выступили в поле… и они боялись, как бы греки не напали на них с равнины. Этим тяготам и этим волнениям они подвергались до наступления утра. Однако с помощью Божьей наши не понесли никаких потерь, КРОМЕ ОДНОГО ПИЗАНСКОГО КОРАБЛЯ… ОН СГОРЕЛ В ОГНЕ» [136], с. 35–36.

По-видимому, красочные рассказы крестоносцев-участников и легли в основу гомеровского повествования о попытках Гектора сжечь ахейские корабли под Троей. Отметим, что Гомер и Виллардуэн единогласно утверждают, что грекам сжечь удалось ТОЛЬКО ÓДИН КОРАБЛЬ.