Текст книги "Бегство из времени"

Теперь мне противна и моя «Критика». Кому ещё нужны политические действия? Кого они ещё интересуют?

Я не знал, что тело Христово растёт в его жизни и в его смерти; что оно постоянно обретает новые части и открывает новые глаза. Сегодня, когда я шёл по тропинке, у которой созревали виноградные лозы, во мне звучало: «тело Христово входит в вас – к новому рождению, к новым органам души, к новой жизни…»

* * *

Иоанну Лествичнику и Фоме Кемпийскому было по шестьдесят лет, когда они писали Scala Paradisi [«Лествицу райскую»] и Imitatio Christi [«Подражание Христу»]. Перед Богом они всё ещё были детьми.

В своём эссе об «аскетическом идеале» Ницше верит, что христианство возводит в абсолют истину, науку[761]761
  В эссе об аскетическом идеале, части работы «К генеалогии морали», Ницше цитирует собственный пассаж (пер. К. А. Свасьяна): «Наша вера в науку покоится всё ещё на метафизической вере – и даже мы, познающие нынче, мы, безбожники и антиметафизики, берём наш огонь всё ещё из того пожара, который разожгла тысячелетняя вера, та христианская вера, которая была также верою Платона, – вера в то, что Бог есть истина, что истина божественна».


[Закрыть]. Это ни в коем случае не так; или это истина и наука, имеющие другой смысл, нежели принятый им. Христианство может абсолютизировать только некий «целомудренный» образ (как о св. Луке говорится, что он был живописцем[762]762
  Евангелист Лука в католическом и православном предании стал покровителем иконописцев и первым иконописцем. Ряд «Церковных историй», начиная с VI в., упоминают о написанной им иконе Богородицы.


[Закрыть]). Или оно абсолютизирует слово (Логос), как написано в начале Евангелия от Иоанна. Слово и образ: но это не наука, а искусство. Конечно, религия, которая направлена на жизнь и смерть в их последней сути, будет иметь другое искусство (в том числе, искусство жизни), чем эпоха, которая отодвигает смерть на самый конец.

* * *

С новозаветным нравственным «обрезанием»[763]763
  Понятие «обрезанный сердцем», встречающееся в Ветхом завете (Иезекииль 44:7), получило развитие в Новом завете: «Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы» (Деяния апостолов 7:51).


[Закрыть] связаны слова в защиту «невежд»[764]764
  Древнегреческое слово «идиот» (ἰδιώτης), обозначавшее человека, ведущего частную (ῐ̓δῐ́ως) жизнь и не участвующего в общественных делах, и привычно переводимое как «простец, невежда», в греческом тексте Нового завета получает оттенок благородной приниженности перед «мудрецами века сего». Апостолы Пётр и Иоанн называются людьми «некнижными и простыми (ἰδιῶται)» (Деяния апостолов 4:13).


[Закрыть], которые противостоят александрийскому культу знания. И это тоже говорит против заявлений Ницше. Церковь – неизбежный противник Академии[765]765
  Подразумевается, «платоновской» Академии, то есть античной культуры.


[Закрыть]. Не может быть двух объективных наук, из которых одна верит, а другая подвергает веру сомнению. Сомнение может быть значимо лишь в качестве предварительной ступени.

Исповедник Эмми в Мюнхене, когда она ему рассказывала о своём тифе, сказал: «Какое счастье!» (Это было во время её перехода в другую веру[766]766
  Вслед за Баллем, вернувшимся к вере своего детства, его супруга, крещёная в протестантизме, приняла католицизм.


[Закрыть].) В её новой книге высокая температура открывает вышние слои мироздания.

* * *

Как мне ожидать знамений, ведь я сам так сильно ими отмечен? Так что не хочу с этим заигрывать.

Как выглядело моё детство? Вечерами я собирал у своей кровати всю семью, боясь, что вдруг потеряю её уже в следующие дни. Когда в свои девять лет я услышал историю св. Лаврентия[767]767
  Католический и православный святой Лаврентий Римский был подвергнут пыткам и казнён в 258 г. во время гонений на христиан при императоре Валериане.


[Закрыть], я был близок к обмороку. Я впитывал порок с огромным трудом; пытался плыть по течению. При моём робком характере жестокость была для меня каверзно притягательной. Я изо всех сил старался искоренить из себя всё более благородное, более нежное. Так восторги становились извращёнными.

* * *

Из новых стихов Эмми:

 
Я бесконечность воспеваю!
О время! Ты в снегу, не таешь?
Твой голос белоснежен, розовая новь!
Ты – плод любви и смерти кровь!
Послушай, время, песнь мою, как заклинанье,
Ты разогрето днём, в ночи – твоё сиянье!
Проснёшься, всё в слезах от счастья…*
 

Non convenit lugentibus de rebus altis et theologicis tractatio seu cogitatio, extinguit enim luctum.

[«Скорбящим не подобает размышление о предметах возвышенных и богословских или рассмотрение их, ибо оно утоляет скорбь».]

(Иоанн Лествичник)

Вот это жестокий урок.

* * *

Досада и нетерпеливое, бессердечное поведение исходят от моей инертности. И я тогда произношу неотчётливые и маловразумительные фразы. Радость от их отчётливой выраженности пропадает.

* * *

«День и ночь рыдать мог бы…». Кто же это говорил? Не в Цюрихе ли это было? Даниэлло[768]768
  См. запись от 8-го ноября 1915 г.


[Закрыть]?

* * *

Nihil est pauperius et miserius mente quae caret Deo et de Deo philosophatur et disputat.

[«Нет ничего беднее и презреннее ума, каковой лишён Бога и о Боге мудрствует и спорит»]

(Иоанн Лествичник)

* * *

В одном мюнхенском журнале Карл Штернхайм сослался на мою «Критику [немецкой интеллигенции]». Он называет меня одним из «двенадцати первопроходцев». (Лучше бы назвал меня дирижёром хора круглых нулей.)

* * *

Я источил зубы о время и вследствие этого испортил себе желудок[769]769
  Дневниковая запись, отсылающая к главной теме книги (времени, из которого совершается «бегство») может получить зловещий оттенок, если вспомнить, что осенью 1927 г. Балль скончался от рака желудка.


[Закрыть].

Под воздействием одного сна перечитываю свой старый дневник 1913–1915 годов и в следующую ночь вижу об этом сон, составленный из очень ясных частей. Пересказывать этот сон было бы слишком муторно. Но он не был ни лестным, ни ошибочным. Сон, за который у меня есть все основания быть благодарным.

Est qui in rebus adversis operatur vitam in sapientia Dei et est qui in peccato perpetrando tamquam in conspectus Dei occupatus est.

[«Есть кто в обстоятельствах неблагоприятных ведёт жизнь по премудрости божьей и кто занят как совершением греха, так и созерцанием божьим».][770]770
  Цитату из «Лествицы» Иоанна Лествичника Балль приводит по-латыни, из «Патрологии» Миня, где греческий оригинал сопровождается латинским переводом. Изречение приписано Серапиону – вероятно, Серапиону Схоластику, святому IV в. и епископу египетского города Тмуит.


[Закрыть]

(Аббат Серапион)

* * *

Если бы я знамениями своей внутренней жизни мог убедить своё окружение, что в силах вести жизнь без знамений. Кому такое удавалось!

Сегодня ночью умер наш пастор. Вчера прибыл епископ, чтобы соборовать его. Он приехал на машине и раздавал медальки. От остальных священников он отличался только красной нашивкой по краю сутаны. Как трогательно звонит деревенский колокол! Завтра Вознесение.

* * *

За день до смерти мы подарили пастору маленькую изящную Мадонну. Он сказал, что мы хорошие люди. Комнату, где он умер, отделяет от комнаты Эмми лишь тонкая стенка.

«Многократно желанный мною и неусыпно искомый мною! Блаженный кресте! Возьми меня от среды человеков и вручи Учителю моему. Пусть от тебя получит меня Тот, Кто чрез тебя искупил меня!»

(Св. Андрей)[771]771
  Молитва апостола Андрея Первозванного перед мученической смертью на кресте (текст приводится по изданию: Христианское чтение. 1824. Вып. 16. С. 275). Балль скончался 14-го сентября 1927 г., в церковный праздник Воздвижения Креста.


[Закрыть]

* * *

Образ Христа из Лимпиас[772]772
  В церкви в испанской деревушке Вилья-де-Лимпиас в Кантабрии есть распятие с изображением Христа, агонизирующего на кресте. По легенде, было спасено из затонувшего монастыря францисканцев. Балль отсылает к событиям в 1919 г., когда девочки в Лимпиас увидели, что на теле Христа выступила кровь.


[Закрыть]. Сперва двенадцатилетняя девочка увидела, что глаза нашего Господа двигаются. Потом шестилетняя девочка увидела кровь, вытекающую из его бока. Дети видели первыми, что Иисус открывает глаза, страдает, истекает кровью и улыбается. Это примечательно и хорошо.

* * *

Эмми и Аннемари вернулись с погребения пастора.

Вчера вечером в разговоре с Гессе мне пришло в голову понимание характера Иоанна Лествичника. Ясно, что люди уже тогда знали о психоанализе. Только называли это по-другому. Лекари, о которых рассказывает Филон, были явно психоаналитики[773]773
  Эллинистический философ рубежа новой эры Филон Александрийский описывает в трактате «О жизни созерцательной» иудейскую секту ессеев-терапевтов, исцелявших души: «Характер учения этих философов обнаруживается уже в их названии; их ведь называют терапевтами и терапевтридами, может быть потому, что они предлагают искусство врачевания более сильное, чем в городах, поскольку там оно излечивает только тела, их же (искусство) – души, поражённые тяжелыми и трудноизлечимыми недугами, души, которыми овладели наслаждения, желания, печали, страх, жадность, безрассудство, несправедливость и бесконечное множество других страстей и пороков» (перевод И. Д. Амусина).


[Закрыть]. Только толковали они по-другому, и их терапию можно было постигнуть в изгнании бесов.

* * *

Что-то во мне постоянно плачет. Может быть, это плачет друг, а может, враг. Это меня полностью преображает.

Газета «Франкфуртер Цайтунг» чествует Эмми как немецкую поэтессу. Причём, такими словами:

«Э. X., которую в качестве бесприютной гостьи привечала иногда какая-нибудь сцена в нашем обширном отечестве, теперь окончательно и без вопросов водворилась со своим „Клеймом“ в области поэзии.

Присущее этой книге стремление к правде – самобичующее…

Благоговение и экстаз зримого очень хорошо сочетается со скрупулёзной наблюдательностью…

Подобно бесстрастно-бестелесному живому призраку растворяющаяся в сумерках большого католического собора…

При этом солидарность X. с этими созданиями полная. В смиренной похоти ей, пожалуй, светит в качестве почётного титула называться Первой среди… изгоев…»

Энглерт[774]774
  Иозеф Энглерт, знакомый Балля, инженер по образованию, увлекавшийся антропософией Штейнера и астрологией. Сохранилась переписка Энглерта с Баллем и Германом Гессе. Энглерт считается прототипом «армянского астролога» из рассказа Гессе «Последнее лето Клингзора» (1919).


[Закрыть] прислал мне рецензии на новую книгу Папини[775]775
  Книга итальянского журналиста и писателя Джованни Папини (1881–1956) «История Христа» (1921), знаменующая перелом в его мировоззрении, переход от атеистических к клерикально-консервативным позициям. В 1930-х Папини стал заметным литературным рупором фашистского режима в Италии, но на исходе войны, отказавшись от министерского поста, отошёл от политической деятельности. Автор эссе «Дьявол» (1953), где развивается идея конечного прощения Богом всякого зла, даже самого дьявола. По иронии судьбы, только это произведение Папини планировалось включить в Индекс запрещённых книг, о чём было объявлено Ватиканом, но следующее, после 1948 г., издание так и не вышло (см. прим. ниже).


[Закрыть]. Corriere delia sera[776]776
  Коррьере делла сера – крупнейшая итальянская ежедневная газета умеренно-либерального толка.


[Закрыть] считает, что книга, пожалуй, скоро будет фигурировать в Индексе[777]777
  Индексе запрещённых книг, списке книг, запрещённых католической церковью для чтения прихожанами под угрозой отлучения. Последнее издание вышло в 1948 г., был формально упразднён в 1966 г.


[Закрыть]. Папини, дескать, берёт апостола Фому в protettore e presidiatore [«защитники и покровители»] целого воинства повес и вертопрахов нашего времени.

Tutti i posapiani dello spirito, tutti i pirronisti da tre un quattrino, i cacastecchi delie cattedre e dell' academia, i trepidi cretini im-bottiti di pregiudiziali, tutti i casosi, i sofistici, i cinici, i pidocchi della scienza e i vuotacessi de gli scienziati, infine tutti i lucignoli gelost del sole, tutti i paperi che non ammettono i voli dei falchi, hanno scelto a protettore e presidiatore Tommaso.

[«Все мямлящие невесть что в духовных вопросах, все грошовые недоверии, любомудствующие лишь о несомненном[778]778
  Пассаж Папини основан на евангельском рассказе о том, как апостол Фома согласился поверить, что Христос воскрес, лишь коснувшись его ран (Евангелие от Иоанна, 20:25).


[Закрыть], всякие соплежуи на церковных и учёных кафедрах, шуганные недоумки, погрязшие в охвостье мысли, разные бояки „как бы чего не вышло“, все мудрецы-словоплёты, всяческие вошки от науки, очищающие пером выгребные ямы своих архивов с учёной степенью в кармане, наконец, всевозможные дремучие убожества, завидующие светлым головам, курицы, не допускающие, что настоящие птицы летают[779]779
  У Папини: «гуси, не допускающие соколиного полёта».


[Закрыть] – все они своим защитником и покровителем избрали Фому»].

Хорошая клиентура для святого, полагает рецензент. Но так ведь всегда бывает: кто-то указывает на недостатки, и на него спускают целую свору; не против недостатков, избави Бог, а против себя самого.

* * *

«А кто соблазнит одного из малых сих»[780]780
  Евангелие от Матфея, 18:6.


[Закрыть]. «Одного из малых сих…» Они хотели бы, чтобы это столетие принадлежало им – великовозрастным детям.

Люди страдают не столько от вещей, которые у них есть, сколько от вещей, которых у них нет. Надо дать простор человеческим сердцам. Испорченность – это нехватка возможности развиваться.

* * *

«Нет ничего продажнее художника»[781]781
  Отрывок из работы Ницше «К генеалогии морали» (1887), в переводе К. А. Свасьяна звучащий так: «Оттого наёмничание художника на службе у аскетического идеала есть верх художнической коррупции, к сожалению, одной из наиболее распространенных: ибо нет ничего более охочего до коррупции, чем художник (denn nichts ist korruptibler als ein Künstler)».


[Закрыть]. (Ницше)

Но почему же? Потому что каналы связи [с вышними мирами] беззащитны и подвержены порче, преимущественно, когда отсутствует атмосфера, которая их поддерживает и укрепляет.

Гессе защищает неграмотных. Выступает за то, чтобы разбить печатные станки. «Пророк, – говорит он, – это такой нездоровый человек, у которого начисто отсутствует здоровое, хорошее, полезное чувство самосохранения, воплощение гражданских добродетелей».

Мы сидим вечером в Гротто, под высоким буком. Дерево сбросило нам два вялых листика. Эмми и Гессе подобрали их. Диву даёшься, в мае, и явно символическое действие дерева: сбросить оба листочка, вялые и пожухлые.

* * *

Всё привести к дистанции, растянуть и отодвинуть друг от друга. Не только тело, но, может быть, также сердце и дух.

* * *

Не сделать ли татуировку на лбу в виде сердца[782]782
  Культ «святейшего сердца Иисуса» занимает большое место в католичестве и имеет богатую историю. Много для его становления сделал Франциск Сальский (см. запись от 12-го июля 1919 года на стр. 315) и монахиня-духовидица Маргарита Алакок (1647–1690).


[Закрыть]? Весь свет бы увидел: сердце ему ударило в голову. А раз сердце было бы чернильное, синюшно-бледное, при смерти, то можно было бы ещё сказать: «смерть ударила ему в голову». Осталось только надписать, насколько глубоко в нас вошёл страх.

«Клингзор»[783]783
  Клингзор – сказочный чародей в опере Вагнера «Парсифаль». (Прим. переводчика.)


[Закрыть] глубоко погружён в природу весьма христианского вида. Окружённый ею и по-матерински окутанный и убаюканный. Бедняжка-сын и его мать.

Какие чудные дела всё-таки творятся. В английском бюджете затребована тысяча фунтов на строительство мечети в Месопотамии. Возмещение ущерба за дерево, которое свалили английские солдаты. Это дерево было, по легенде, настоящим «древом познания» из Эдемского сада, змей с него в своё время соблазнил Еву. Солдаты забрались на его ветки, чтобы сфотографироваться, и под их тяжестью «древо познания» рухнуло.

Сегодня утром, тихо и осторожно, явились друзья, поставили на красный камин византийскую мадонну и положили ей в ногах три розы. После этого они показались нам и позвали нас. Вот была большая радость.

Сузо, вслед за Дионисием [Ареопагитом]: «В этих таинственных горах сверхбожественного Где (так он говорит), есть играющая загадочность, ощутимая всем чистым душам. И тут душа приходит в сокрытую неизречённость и чудесную отстранённость. И это бездонная глубокая пропасть для всех созданий… Тут умирает дух все-живый в чудесах Божества»[784]784
  Из сборника произведений Генриха Сузо на немецком языке, подготовленного австрийским историком церкви и средневекового мистицизма, монахом-доминиканцем Генрихом Денифле (1844–1905).


[Закрыть].

(Денифле, стр. 289–291)

* * *

Слёзы при виде чужого погребения – знак ангела.

 
Omnis mundi creatura
Quasi liber et pictura
Nobis est et speculum
Nostrae vitae, nostrae mortis
Fidele signaculum[785]785
  Стихотворение французского богослова Алана Лилльского (1114–1202).


[Закрыть]…
 
 
[«Всё в мире сотворенное, оно —
Почти что образ зримый или полотно.
Зерцало малое, на нужном месте.
И жизни нашей, нашей смерти —
Пусть малое, но верное предвестье».*]
 

* * *

Моя критика – отречение, бегство, погоня за приблизительным называнием причин, определивших это бегство.

* * *

Вместе с Эмми в Лоретто на майский молебен. Тамошние францисканские монахи – их самое большее четверо или пятеро, скудно пребывающих в этой богатой местности, – итак, у них тут за алтарём Чёрная Мадонна. На её цоколе надпись: Tota es pulchra [«Ты вся прекрасна»]. И тут мне в голову пришли несколько стихотворных строк:

 
Ты с ног до головы прекрасна, Чёрная Мадонна
Такой увидел я тебя, на пьедестале ты была —
Прекрасна вся, мягка и ласкова так томно,
Венец златой несёт на голове твоё дитя…*
 

На обратном пути домой мы купили у Бернадоне рыбу, которую, придя домой, погрузили в воду. Эмми ведь, вообще-то, дама «морская». Рыбы – единственные существа, до которых она может дотронуться и взять в руки.

Добровольный отказ от собственности. Услышать[786]786
  Здесь и в следующем предложении подразумевается: услышать «божье слово».


[Закрыть] может только тот, кто не слушает самого себя. Это ведь никакая не заслуга, когда я так говорю; тем не менее: услышать может только тот, кто ничем не владеет и даже сам себе не принадлежит.

* * *

Эмми подарила мне четыре новых стихотворения. Это ли не обладание настоящим богатством?

* * *

Нам не остаётся выбора. Словно разверзлась пропасть, где пытают чувства, а всякая свободная мысль высмеивается и оплёвывается. Каждый стремится быть первым, и каждый хочет на собственном теле изгонять бесов. Но тут была невидимая грозная сила, которая властно говорила «нет». Что было заразно, становилось опорочено; что было горючим, вспыхивало пламенем.

В трёхтактной дионисийской музыке акцент ставится на среднюю часть. Это акцент боли.

* * *

Героические хоры. Гул, поступь и сдержанное ликование.

Красивая картина Аннемари: женщина, её видно со спины, в распахнутом лазурно-голубом одеянии. Над ней слева крылатый младенец, склонившийся в причудливо-змеином раболепии. Справа, напротив него, в окружении звёзд и солнца, луноликая женщина, стоящая на коленях. И в окружении этих трёх фигур (символов воодушевления, раболепия и пророчества) в центре белого круга стоит священник, наскоро очерченный как нездешняя фигура, тоже с распростёртыми, но небольшими крыльями; голова скрыта за маской, не человеческой, это аллегория. Это самая красивая и глубокомысленная картинка, какую я знаю. Как может ребёнок нарисовать такое? Она создала эту картину во Фленсбурге, в июне 1920 года, когда ей было четырнадцать лет. Теперь она висит над моей кроватью в своих сияющих красках: голубой, жёлтой, красной и белой, и я могу надолго погружаться в неё.

Эта картинка даже ещё лучше, чем я сказал. Кончики крыльев той фигуры, которая изображает воодушевление, слева касаются раболепия, а справа – пророчества. В белый круг, в котором священник, заходят только головы, крылья и эмблемы трёх других фигур. Пятая фигура, оттеснённая на самый край, измождённая, худая, женщина-мир, раскрыла над собой диковинный зонтик от солнца. На нём изображён мальчик, обозначающий крайнее раболепие. Две жёлтые колонны намекают на храм. Но колонны нарисованы так, что они могут изображать и стволы двух могучих, не поместившихся на картине пальм. Картина несёт на себе отпечаток явного священнодействия. Краски напоминают старинные мозаики и живопись катакомб. Даже фигуры напоминают об этом. Дивно всё это, как ни посмотри.

* * *

Dormierunt somnium suum et nihil invenerunt in manibus suis: «грезили во сне своём и, [проснувшись], нашли, что в руках ничего нет». Таковы любовные видения.

* * *

Эмми молилась со мной. Мы лечили молитвой мою усталость. После этого я переделал 3-й и 5-й фраменты из главы о Столпнике и всё довёл до конца. Я работал над этой вещью так, будто должен был умереть над ней. Даже написал небольшое завещание, над которым уже снова могу посмеиваться.

Моё преимущество в том, что я не служу. Будь я профессором, то – таково уж нынешнее положение дел в Германии – у меня были бы связаны руки. Но я независим и надеюсь, что стану ещё более независимым. Всё своё внимание я должен направить на то, что я не причислен ни к одной партии или классу и могу себе позволить принимать решения без оглядки на чьи-то интересы.

Леон Блуа devant les cochons [перед свиньями]. Он сфотографировался со свиньями (см. его «Четырёхлетний плен»[787]787
  О книге Блуа см. прим. к записи Балля от 18-го ноября 1920 года.


[Закрыть]), причём с недружелюбным резким жестом. Можно было бы сказать, что это – прискорбная заносчивость, а христианин обязан в таком случае выучить язык свиней и заслужить их доверие. Я знал одного человека из Вогез, он был свинопасом. Разговаривал со своими свиньями на особом языке; выходило на славу. Когда Франциску сказали, мол, пусть проповедует монастырский устав свиньям, этот бедняга-нищий произнёс свою ангельски-проникновенную речь перед свиньями[788]788
  По преданию из «Большой хроники» английского хрониста XIII в. Матвея Парижского, при первой встрече Франциска Ассизского с Папой Римским Иннокентием III, тот отпрянул от неухоженного вида Франциска, желавшего основать свой монашеский орден, и посоветовал ему идти проповедовать монашеский устав таким же немытым, как он, свиньям. Франциск воспринял приказ буквально и, просветив свиней о вышней жизни, возвратился, сообщив, что всё выполнил. Папа был растроган и принял условия Франциска.


[Закрыть]. Но мне всё же кажется, что такое могло произойти скорее из послушания, чем из убеждения и внутренней потребности. Не написано, как свиньи внимали святому и были ли они довольны. Можно предположить, что свиньи приняли его за своего.

Вычеркнуто из моей главы о «Столпнике»: «Святое песнопение всех тех, кто страдал от мрачной тоски. Так поёт израненная душа о временах, которые воспринимали живую мысль как издёвку. Жалобно доносится истошный крик страха, тонущий в глухой пропасти Божьего милосердия. Ибо не живёт больше человеческое чувство, не находит веры или признаётся в позоре собственного бессилия».

(Вычеркнуто, потом восстановлено и опять зачёркнуто. Да чего там? Примут же просто за дежурные слова.)

Личный рай – может быть, это заблуждения. Но они окрашивают идею рая новыми красками и возвышают её.

* * *

Гессе теперь часто приходит с мольбертом и рисовальными принадлежностями. Мы тогда выпиваем по чашке кофе. А потом либо идём купаться, либо он идёт рисовать. Сидит где-нибудь на лугу, и его почти не видно, потому что слепит солнце. Птички чирикают вокруг него и звенят цикады.

* * *

«Рай, рай!» – кричали уличные мальчишки вслед блаженному Эгидию Ассизскому. Тогда он всякий раз впадал в духовный экстаз и на добрую часть дня застывал в неподвижности[789]789
  Эта красивая история из жития блаженного Эгидия Ассизского (1190–1262), сподвижника Франциска Ассизского (см. выше), вероятно, впервые упоминается в «Книге о сходствах жизни Франциска с жизнью Христовой» (1399) Варфоломея Пизанского (1338–1401).


[Закрыть].

Когда мне пришло в голову слово «дада», меня словно дважды окликнул Дионисий Ареопагит. Д.А. – Д.А. (Об этом мистическом рождении писал Хюльзенбек; и я сам в ранних заметках. Тогда я увлекался этой алхимией букв и слов.)

Иосиф, праотец аскезы, воспитавший Иисуса, верховного священника.

* * *

И ессеи приравнивали письменность к живому существу, тело которого – слова. А душа – скрытый в словах смысл.

Небесная и церковная иерархия – это доказательство божественности Христа, смерть которого имела следствием её подъём и триумф.

* * *

Мессу служил сегодня капуцин из Лугано, рослый, могучий, с пышной бородой: он читал о предостережении Христа против лжепророков. «По плодам их узнаете их»[790]790
  Евангелие от Матфея, гл. 7, ст. 16.


[Закрыть].

Джузеппе, подрабатывающий служкой во время мессы, в церкви сидел напротив меня, облокотившись на дверь соборной ризницы, скрестив руки и закинув ногу на ногу. Он подмигнул мне и подал знак. Раз он глухонемой, то, само собой, не знал, что говорит капуцин. Но мне всё больше становилось не по себе. Потом он проходил с кошельком для пожертвований и дружелюбно мне улыбнулся. Я дал Джузеппе понять, чтоб он оставил свои жесты. Но это не испортило ему настроения: он унаследовал сад умершего священника.

Сегодня я закончил «Дионисия», в первом варианте. Получилось 76 страниц в четырёх главах. Но я знаю, что работа не хороша. Всё ещё остаются исторические слои, закрытые для меня. Характер мистерий и мистическое знание явно дают последний ключ. В том числе и к «церковной иерархии»[791]791
  Два трактата в числе приписываемых Дионисию Ареопагиту – «О небесной иерархии» и «О церковной иерархии». См., в этой же связи, запись от 2-го июля, чуть выше.


[Закрыть].

* * *

Я запутался в вопросах, которые, возможно, не от меня зависят. Но я тут бессилен; мною вертят как хотят. Я до сих пор понятия не имею, где эта книга будет издана. Кто захочет её напечатать? Работаю исключительно на авось. Гессе удивляется этому, будучи человеком старым и поднаторевшим в делах, и качает головой. Но Эмми считает, что святые, которым посвящена книга, уж позаботятся о том, чтобы издательство для неё нашлось.

Крещение в старых литургиях – это привлечение нетленности; новый порядок элементов и стихий, перерождение. Испорченный (по Афанасию) становится лишённым порчи, смертный – бессмертным. В милости крещения каждый принимает плод спасения. Крещёный обладает святым духом, и ему достаточно лишь сохранять его, чтобы подниматься всё выше. Весь Христос, всё Откровение отпечатались в нём[792]792
  Отрывок из «Толкования на Евангелие от Луки» александрийского богослова IV вв. Афанасия Великого, епископа Александрийского. Пер. А. В. Горского.


[Закрыть].

* * *

В этом и подход к Антонию. Дух крещения выжигает на сокровеннейшем дне его души всякую червивость и порчу. Изгнанные духи окружают, осаждают его и стремятся сорвать печать. На этом я пришёл и вернулся к своему особому и личному интересу. Я крещёный католик.

* * *

Половое воздержание, которое обозначается отцами церкви как христианское обновление и считается сверхъестественной добродетелью, кажется мне следствием опыта смерти.

«Я каждый день умираю», – говорит Павел[793]793
  Из 1-го Послания апостола Павла коринфянам (15:31): «Я каждый день умираю: свидетельствуюсь в том похвалою, братия, которую имею во Христе Иисусе, Господе нашем».


[Закрыть]. Умирающему не до постельных дел. Кто прочувствовал божественное страдание или изведал их как мученик, тот преобразится, тот не может умереть. А если и умрёт, тогда вялые воды времени не смогут его поглотить. Он вернётся.

* * *

«Проникновения как в глубочайшую суть, так и значительность самого существа мистерий, не хватает почти всем современным исследователям. Проложить дорогу к этому познанию – главная цель моей книги».

(Хорнеффер[794]794
  Август Хорнеффер (1875–1955) – немецкий философ и писатель, известный своими книгами о масонстве, начавшими выходить ещё до Первой мировой войны, а также лекциями, которые читал на протяжении всей жизни (его надежды переформатировать масонство в «арийском» ключе не нашли поддержки у нацистов, в чьих глазах оно было бесповоротно скомпрометировано поддержкой «революционных» проектов). Балль цитирует отрывок из книги Хорнеффера «Символика мистериальных союзов» (1916).


[Закрыть], «Символика мистериальных союзов», стр. 12)

* * *

В этой книге театральная символика приобретает особенную наглядность. Речь идёт уже не об индивидуальной аскезе, руководимой и освящаемой союзом верующих, а о смерти и воскресении общины, народа, нации. Цель мистериальных союзов – собирание и связывание всех сил; их наращивание и возвышение. Послушник будет объявлен богоубийцей и предан суду своей совести. Искупление убийства – освящение всей общины. Мало того, что новичок больше не дышит и не шевелится; он должен совсем раствориться. Тогда он снова возродится. Он больше не взрослый человек, а ребёнок. Он получает как младенец молоко и мёд. Должен стоять голым перед всем окружением. Он больше не может говорить; больше не понимает обычный язык. Так к нему приходит язык ангелов и духов: тёмные, непонятные ряды слов. Смерть становится центральным пунктом мышления, час смерти для рождения. Самый убогий становится указующим путь к Богу. Само искусство мистерий, само искусство священства – это искусство сотворить человека.