Текст книги "Лилипут"

– Тело мистера Литтла по-прежнему что-то толкает. Уже реже, как будто оно выдохлось, но все-таки понемногу продвигается. В нашу сторону. – Эдди замолчал, давая возможность высказаться любому, кто пожелает.

Однако никто не произнес ни слова. Мистер Гилинг смотрел перед собой стеклянными глазами, в которых уже не было ни проблеска мысли. Бетани, сидевшая рядом с ним, казалась совершенно посторонним человеком. Время от времени она поворачивала голову, бросая взгляд через заднее стекло на мистера Литтла. Эдди чуть раньше отъехал по Момсон на несколько сот футов, однако старик медленно, но верно сокращал расстояние. Большая тряпичная кукла, которую дергают за невидимые нити.

– Мне кажется, надо ехать к мистеру Локу, – сказал Эдди. – В муниципалитете вы найдете временный приют, миссис Гилинг. Вы и ваш муж. Мы обязаны доставить вас туда; покинуть Оруэлл сейчас невозможно. А нам необходимо увидеть шерифа и сообща решить, как быть дальше. Просвета пока не видно.

– Эдди, подумай, эта дорога остается открытой, – сказал Тони. – Если кто-нибудь проедет мимо, он обязательно…

– У нас нет выбора. Я считаю ошибкой оставлять здесь кого-то одного. Будь у нас еще одна машина…

– Так в чем проблема? Я думаю, в этом квартале у кого-нибудь в гараже…

– Только не это! Лучше не приближаться вовсе к домам. И потом, Тони. Уже полдень, мне кажется, что те, кто еще жив, знают, что из города не выехать.

– Как знаешь, Эдди. – Тони не стал продолжать спор, он чувствовал себя вконец измотанным. – Как знаешь. Но все-таки попробуй-ка еще разок. Может, свяжемся с кем-нибудь. – Тони обернулся, чтобы бросить взгляд на Литтла.

Через минуту Эдди убедился, что рация бесполезна для связи, как кусок железного лома. Он уже собирался повернуть ключ зажигания, как его внимание приковало положение солнца. Это было похоже на то, как если бы кто-то ударил его чем-нибудь тяжелым по голове.

4

Солнце направляло лучи почти перпендикулярно к «шевроле», смотревшему носом на север, в сторону Мэйн-стрит. На западе! Солнце находилось на западе, хотя место ему было сейчас, судя по часам Эдди, на юге. В первый момент Стронгбоу-старший решил, что с его ручными часами неполадка. Он приложил к ним ухо: они тикали, секундная стрелка неустанно описывала очередной круг. Как долго бы они ни проторчали тут с тех пор, как приехали, но не целый же день! Час дня – и то слишком. Должно быть еще утро. Эдди попытался вспомнить события, подсчитать время, которое они заняли, но все смешалось в такую кашу, что ничего нельзя было разобрать. Да и что бы ни подсказывал здравый смысл, солнце – вот оно, на западной половине неба и светит под таким углом, что сейчас никак не может быть меньше пяти часов вечера. Эдди ошалело смотрел на небо, чувствуя стук своего сердца. Тони наконец заметил задержку:

– Эдди, что такое? Чего мы ждем? – Он нервничал.

Брат молчал, Тони тронул его за плечо:

– Эдди, поехали! Этот осел Литтл все ближе и ближе…

– Посмотри, – проговорил Строгнбоу-старший. – Тони, посмотри на небо.

– Куда посмо..

– Посмотри на небо. Солнце. Видишь, где…

– О Господи! – воскликнул Эштон, за минуту до этого устроившийся сзади возле миссис Гилинг. – Как это я не заметил?!

– О чем он говорит? – нервно спросил Тони. – Я ни черта не понял.

– Тони, судя по солнцу, сейчас около пяти вечера. Мои часы показывают 12:23.

– Ну и… – Тони резко замолчал, его брови поползли вверх. – О-о! – издал он неопределенный возглас, приникнув к лобовому стеклу. Минуту царило молчание. Только откуда-то сзади доносилось царапанье об асфальт башмаков мистера Литтла. Тишину нарушила Бетани:

– Что случилось? – Ее хриплый голос прозвучал так неожиданно, что Эдди вздрогнул от испуга. – Куда вы все смотрите?

– Где Артур? – вдруг подал голос мистер Гилинг. – Нам нужно быть в Олбани к 10. 30. Где его носит?

– Обожди, Даррен! – резко сказала его жена. – Что вы там увидели? – обратилась она к Эдди.

– Солнце находится в этом месте между четырьмя и пятью часами, миссис Гилинг. А мои часы говорят, что сейчас нет и половины первого.

– Но… – протянула Бетани. – Вы что-то напутали. Какой там вечер, когда еще и обед-то не наступил.

– Совершенно верно, – согласился Эдди. – Но не обязательно жить в Оруэлле, чтобы заметить, что в этой точке солнце бывает только вечером.

Бетани замолчала. Она склонилась к плечу Эштона и посмотрела на небо. Ее лоб наморщился. Наконец она негромко произнесла:

– Что все это значит? – Ей никто не ответил.

5

Дрожащей рукой Эдди повернул ключ зажигания, и «шевроле» нарушил зловещую тишину. Эдди бросил прощальный взгляд в зеркальце заднего вида на мистера Литтла, лежавшего с раскинутыми руками.

– Пора уезжать отсюда, – сказал он. – У меня такое чувство, будто мы одни на всем свете. Мне хочется увидеть хотя бы одно человеческое лицо.

– Мне тоже, – сказал Тони.

«Шевроле» устремился к Мэйн-стрит. Когда они поворачивали направо, мистер Гилинг неожиданно завопил:

– Где Артур? Почему его не взяли? Без него сделка не состоится, мать вашу…

От внезапного крика Эдди дернулся, и автомобиль едва не выехал за бордюр. Тони повернул голову и прошипел:

– Ну ты, ублюдок! Какого…

– Даррен! – прикрикнула на мужа миссис Гилинг. – Что за вопли? Артур погиб! Неужели ты этого не понял?

– Он не погиб! – Даррен уже не вопил, но голос его был на уровень громче, чем у спокойно говорящего человека. – Его бросили, они бессовестно бросили его на дороге! – Он показал глазами на братьев Стронгбоу.

– Если ты не заткнешься… – угрожающе пробормотал Тони.

– Тони! – предостерегающе сказал Эдди. Затем, уже обращаясь к Гилингу: – Даррен, поймите, ситуация и без того очень слож…

– Где Артур? Без него сделка не состоится, без него это не имеет смысла! Почему вы…

– Нет, я его удавлю сейчас, – сказал Тони.

– …бросили его на дороге. Он нам…

– Спокойно, Тони! – сказал Стронгбоу-старший. – Все нормально, только держи себя в руках.

– …нужен позарез. Без него мы пропали…

– Даррен! – взвизгнула Бетани. – Хватит!

– Мистер Гилинг! – обратился к нему Эдди. – Я не хочу, чтобы сейчас вспыхнула ссора. Через десять минут мы будем у муниципалитета, и я предлагаю решить все там. В более спокойной обстановке. Так, я думаю, будет лучше. Тем более, наконец, что мы будем среди людей.

– Да? – с сарказмом спросил Гилинг. Затем вдруг равнодушно добавил: – Хорошо.

– Я рад, что вы согласились, – негромко произнес Эдди и чуть увеличил скорость. Тони молчал, но было заметно, что он едва сдерживается. «Ничего, – подумал Эдди. – Через четверть часа мы избавимся от этого придурка раз и навсегда, и он вряд ли будет кому-нибудь создавать проблемы. В крайнем случае, если он станет вести себя слишком буйно, требуя мистера Литтла или аудиенцию у президента Соединенных Штатов, мы с Тони подержим, а доктор Лок сделает небольшой укольчик, чтобы мальчик немного поспал». Но им не суждено было доехать до центральной части Оруэлла.

6

Они подъезжали к Грин-парку, когда Тони вдруг нервно произнес:

– Притормози, Эдди. Впереди кто-то лежит!

Эдди тоже заметил человека, лежавшего на спине на дорожке, идущей под небольшим наклоном из парка. Стронгбоу-старший остановил «шевроле». Человек лежал, аккуратно сложив руки на груди, выпрямив ноги. Глаза были закрыты. Не видно было ни крови, ни других следов насилия. Такое впечатление, что он перепутал постель со входом в Грин-парк.

– О Боже! – вскрикнула Бетани. – Почему Артур оказался здесь?

Мгновение Эдди сидел как парализованный; сердце подпрыгнуло и затихло, словно его тоже парализовало. В голове все смешалось, лоб покрылся холодной испариной.

– Не беспокойтесь, мэм! – услышал он голос Тони. – Это не мистер Литтл. Это другой человек. – У Эдди отлегло от сердца. – Мистер Литтл остался совсем в другой стороне. – Но голос самого Тони дрожал, и Эдди понял, что брат тоже испугался при одной только мысли о том, что старик в двадцати футах от них. Но это был не Литтл. Одежда – спортивные штаны и вязаный свитер – была вся в пыли, словно человек полз на животе.

– Почему вы не забрали Артура? – как всегда некстати подал голос мистер Гилинг. Тони повернулся к нему. Тот смотрел прямо перед собой, не мигая, и очень смахивал на идиота.

– Заткнись, – угрожающе цыкнул на него Стронгбоу-младший. – Заткнись, или я вобью твои дурацкие замечания прямо тебе в глотку! – Глаза его сверкали лихорадочным блеском. Эдди уже хотел было вмешаться, когда заговорил Эштон.

– Это мистер Оффалли, – пробормотал он. – Нэд Оффалли! – Все сидевшие в машине (кроме мистера Гилинга) смотрели не отрываясь на лежавшего на земле человека.

– Да, это Оффалли, но… – начал Эдди. Но что его поразило? Секунду-другую он силился понять это, выискивая мысль среди роя других, как будто искал нужную вещь в страшном беспорядке. И вдруг его осенило! Нэд Оффалли был пожилым человеком, пенсионером. Его дом находился на противоположной стороне от парка. Нэд жил один. И он был… толст. Нет, он не выглядел жирным боровом, который еле-еле передвигается из гостиной к туалету с такой широкой дверью, что кажется, в нее может протиснуться и бегемот. Но Оффалли нельзя было назвать и просто полным. Нет, он был толстяком! Однако, несмотря на излишний вес, это был подвижный старик. Да, он любил поесть чего-нибудь вкусненького, наблюдая закат на веранде своего дома, но также любил совершать прогулки по вечерам, преодолевая пять, а то и семь миль. Он редко бывал дома, разве что днем. Пожалуй, летом это время растягивалось, захватывая побольше жарких часов. Но все-таки Нэд был ТОЛСТЫМ! Вспомнив об этом, Эдди сильно усомнился в словах Эрла. Тот человек, на которого все смотрели, не был толст, он был ХУДОЩАВ! Эдди заметил, что его одежда слишком велика, на несколько размеров больше, чем нужно! Было, правда, одно несоответствие. Эдди, как и другие горожане, знал почти всех в Оруэлле в лицо. Так вот, у этого человека было лицо Нэда Оффалли, только худое. Если бы не эта худоба, Эдди тоже сказал бы, что это Нэд. Но это был конечно же не он. Достаточно было посмотреть на эту худобу.

– Ты что-то напутал, Эрл, – протянул Тони. – Это не Оффалли.

– Почему нет?

– Этот слишком худой, – заметил Эдди. – Нэд гораздо крупнее. Нэд – толстый.

– Да? – Эштон только сейчас обратил внимание на этот факт. – Но… тогда… Да, верно. Но ведь это лицо Нэда! Святая Дева Мария, лицо мистера Оффалли!!

– Можно и ошибиться, – пробормотал Эдди, хотя сам все прекрасно видел – двадцать футов не Бог весть какое расстояние. – Надо бы подойти поближе.

– Нет, – возразил Эштон. – Это лицо Оффалли. Правда, я… не знаю… почему он…

– Нужно узнать, что с ним, – прервал Эрла Тони и открыл дверцу, чтобы вылезти из машины.

– Обожди, Тони. – Эдди придержал его за локоть.

Стронгбоу-младший удивленно посмотрел на него:

– Что такое, Эд? – Его глаза выражали полное недоумение.

– Секунду, Тони, – пробормотал Эдди. Он смотрел на Нэда, который, впрочем, не был Нэдом. «Тогда кто он, черт возьми?» – раздался в голове внутренний голос.

Стронгбоу-старший неотрывно смотрел на Нэда-не-Нэда, и тот ему нравился все меньше. Ему не нравилось выражение лица этого человека, который лежал так, словно спал у себя на диване, а не валялся на дорожке, ведущей к парку. Эдди почувствовал, что где-то в глубине его души поднимается волна отвращения и ужаса. Вообще в этой странной картине было что-то не так. Человек казался живым, может быть потому, что не было явных следов побоев, насилия. Он был, правда, немного бледен, но живые просто так не ложатся, аккуратно сдвинув ноги, на голую землю в конце октября. И Эдди не верил, что, перевернув тело, они увидят между лопаток крупную дыру от пули или след от ножа. Он очень хотел, чтобы было именно так. Нет, он не желал никому смерти, но в этом случае все оказалось бы довольно просто. Всего лишь убийство. Но ведь могло быть намного хуже. Эдди чувствовал запах этого «хуже». И запах был еще омерзительнее обычного убийства человека человеком. Возможно, у него просто разыгралось воображение, но, может, и нет. Во всяком случае, Стронгбоу-старший не желал подходить к этому человеку, вообще приближаться к нему. Но он знал, что они не могут проехать мимо. В конце концов, этому человеку они обязаны помочь, если вдруг он жив, а для этого должны осмотреть его.

– В чем дело, Эд? – снова спросил Тони.

– Мне это не нравится, – проворчал Эдди.

– Что не нравится?

– То, как он лежит.

– Да? – Тони повернул голову и посмотрел на мужчину в спортивных штанах. – Мне не нравится только то, что он нас немного задержит. А в остальном… – Он сделал неопределенный жест. – Перетерпим.

– Тони, это может быть опасно, и…

– Почему вы не взяли с собой Артура? – завопил Гилинг.

Тони уже тянулся к нему руками, но Эдди осадил брата.

– Это еще больше задержит нас, – резко сказал он. Эдди решил уже, что его слова не помогут и потасовка начнется прямо в машине, тем более что Гилинг выглядел таким же разъяренным, как и Стронгбоу-младший. Но Тони неожиданно спокойно сказал:

– Ты прав, – и принял прежнее положение, как будто Гилинга не было в «шевроле» вовсе. – Идем посмотрим, что с Оффалли. – Его правая нога коснулась земли.

– Даррен, молчи, ради всего святого. – Бетани закрыла мужу рот рукой. Тот затих так же внезапно, как и забурлил.

Казалось, судьба мистера Литтла интересовала его сейчас меньше всего, хотя несколько секунд назад это было вопросом жизни и смерти.

– Почему ты думаешь, что это Оффалли? – спросил Эдди брата.

– По-моему, это не так важно, чтобы тратить столько времени на обсуждение.

– Да, конечно. Но это может быть опасно, Тони. Хорошо хоть мы не на окраине, а почти в центре. Надеюсь, здесь нет никакого барьера.

– Да, я тоже так думаю.

– Но мне все равно как-то не по себе. Может, оставим все как есть? Все равно, я думаю, мы ничем уже ему не поможем.

– Почему ты так думаешь? – удивился Стронгбоу-младший. – Может, он еще жив? Не бросать же его здесь.

– Пошли, – неохотно согласился Эдди.

Он вышел из машины и достал из кармана кольт. Тони заметил это, но ничего не сказал. Вслед за ним из «шевроле» выбрался Эштон. Секундой позже вылезла Бетани, буркнув перед этим мужу:

– Даррен, оставайся здесь. Я сейчас – Она помассировала себе поясницу.

Оба Стронгбоу мелкими шажками приближались к человеку.

– Тони, – прошептал Эдди. – Пожалуйста, не спеши. И будь осторожен.

– Ты думаешь, он притворяется и сейчас бросится на нас с диким воем? – попытался пошутить Тони, но почувствовал, что в их положении шутки неуместны.

Старший брат ответил вполне серьезно:

– Идешь на разведку – будь осторожен.

– Господи! – услышали они сзади голос Эштона. – Это же Нэд. О Боже мой, это Нэд, это он!

– Эрл, не поминай имя Господа всуе, – саркастически пробурчал Тони, но Эштон не обратил на него внимания:

– Это Оффалли! Оффалли!

– Да, это Нэд, – тихо согласился Эдди. – Черт побери, но это действительно Оффалли! – Он был удивлен до крайности.

– Но… почему он такой худой? – прошептал Эштон тоном суеверного человека, увидевшего привидение.

– Очень странно, – пробормотал Тони. – Нужно осмотреть его тело, – неуверенно добавил он.

Никто не сдвинулся с места. И никто не заметил, как мистер Гилинг осторожно выбрался из «шевроле»; на его лице блуждала улыбка сумасшедшего, который вдруг понял, что ему нужно делать Очень тихо он начал приближаться к группке людей.

7

– Ну, чего молчите? – прервал минутное замешательство Тони. Нервными движениями он потирал руки о джинсы. – Вдруг он еще жив? Черт, он не похож на мертвого.

– Почему он так исхудал? – удивился Эштон. – Я клянусь, что еще два дня назад он был совсем другой…

– Не все ли равно, – перебил его Тони. – Ну что – будем что-нибудь делать или так и будем стоять тут и глазеть, пока…

– Ты прав, – сказал Эдди и шагнул к Нэду. – Времени совсем в обрез…

– Что это? – прошептала Бетани, но в этом шепоте каждый из присутствовавших безошибочно уловил еле сдерживаемый крик.

Эдди увидел это одновременно с миссис Гилинг Живот Оффалли внезапно пришел в движение, как если бы Нэд втягивал его в себя, выпуская воздух, затем выпячивал, набирая. Чередование происходило со скоростью одного движения в секунду. Никто не произнес ни слова; каждый в ужасе смотрел на бледное неподвижное лицо Нэда и… его живот, уже становившийся при максимальном выпячивании похожим на живот беременной женщины. Эдди понял, что им лучше убираться отсюда поскорее, еще при первых странных движениях, но это привораживало, засасывало, заставляя смотреть и… ждать, чем это кончится. Скоро КОНЕЦ шоу, мои дорогие! Неожиданные втягивания прекратились, и живот Оффалли остался в форме готовой вот-вот разродиться женщины. Затем из живота, протыкая свитер, высунулся прутик, и Эдди вспомнил! Он вспомнил сумбурное бормотание мистера Лока про то, что случилось прошедшей ночью в окружном морге. Что-то о Гэле Хокинсе. Лучик понимания мелькнул одновременно со словами, вырвавшимися, как стрела из арбалета:

– В животе что-то есть!

Второй прутик показался в семи дюймах от другого. Его кончик был окровавлен. Но это конечно же были не прутики. Именно в этот момент, когда нечто начало выбираться из тела Нэда Оффалли, разрывая плоть живота, мистер Гилинг, подошедший вплотную к людям, чье внимание было поглощено совсем другим, крикнул:

– Куда вы девали Артура? – и нанес сильный удар по голени Тони Стронгбоу.

Глава двадцать шестая

1

– Нет, нет, нет, я не хочу этого видеть! Не надо, пожалуйста!

Дэнни Шилдс понял, что кричал во сне. Лоб был покрыт холодной испариной. Мальчик приподнял голову и осмотрелся. В первый момент он не мог сообразить, где находится. Потом вспомнил, увидев спящую тетю Берту. Она лежала на толстом матрасе, укрывшись старой шалью, и негромко похрапывала. За ней сопел Джонни. Они находились в аптеке Маркуса, напротив «Всякой всячины» мистера Гарднера, угол Йорк-стрит и Уотер. Темно. Наверное, еще ночь. Он проснулся из-за кошмара и теперь лежал, удивляясь, как это его крики не разбудили полтора десятка людей, спавших в помещении аптеки. Дыхание такого количества людей пугало. Мальчик с неудовольствием подумал, что не сможет заснуть. Помещение, полное народу, было опасным местом. Кто-кто, а Дэнни знал это. Как и то, что чем больше времени он проведет здесь – тем хуже для него. Дэнни снова улегся, натянув стеганое одеяльце до подбородка. Его знобило. И он подумал, что, быть может, и к лучшему, что он не может заснуть, потому что это сопение и вздохи менее ужасны, чем сны, которые снятся ему в последнее время. Ему не хотелось и думать о том, что он узнал в этих снах. Он не станет этого делать. «Но ведь ты не один, тут много людей, Дэнни, – пропело что-то внутри; пение это было страшнее шипения гадюки. – ОЧЕНЬ много людей, Дэнни; люди, которые ДУМАЮТ и у которых по этой причине есть МЫСЛИ! Сначала они были объединены общей бедой, но теперь каждый начинает проявлять свое недовольство. У них появляются МЫСЛИ, Дэнни, и ты знаешь это. Аптека, общественное место, начинает превращаться в обычный частный дом, где живет семья, и это чревато серьезными последствиями. Они ДУМАЮТ, Дэнни, и ты не можешь заставить их не думать, не можешь, никто не в силах заставить их». Дэнни перевернулся на левый бок. Сердце стучало так, как будто Дэнни долго бежал. Нет, лучше не думать о том… что, наверное, может случиться очень скоро. Впрочем, уже сейчас не все в порядке. Вчера утром мистер Гарднер отказался впустить людей в свой магазин «Всякая всячина». Он неистово кричал, что частная собственность неприкосновенна. Дэнни видел, как он что-то с пеной у рта доказывал мужчине, работавшему в муниципалитете. Иногда до мальчика долетали отдельные выкрики:

– Бред! Я не знаю, зачем вы это придумали… Если в любом частном доме могут погибнуть люди, то почему у меня они… Объясните, как человек может замерзнуть у себя в доме, когда ночью… его кто-то полоснул ножом… Ага, конечно, ничего нет… Смотрите внимательнее, вот и все…

В конце концов он вдруг оттолкнул мужчину, и тот упал на тротуар. Дэнни видел в окно аптеки, как напряглись мускулы мистера Гарднера, оголенные закатанными рукавами его рубашки.

– Пошел вон! – заорал на мужчину владелец «Всякой всячины».

Две женщины, стоявшие с узлами, набитыми наспех собранными вещами, в испуге отпрянули.

– Пошел ты в задницу со своим Локом! Если ко мне явится шериф Лоулесс, может быть, я еще и послушаю. Но вас все равно всех посадят за посягательство на частную собственность!

Гарднер оказался малый не промах. Прежде чем мужчина успел встать на ноги, он захлопнул дверь магазина и забаррикадировался изнутри. Минут через пять кто-то попытался приблизиться к магазину, но мистер Гарднер внезапно начал палить из ружья Затем из разговора взрослых, наблюдавших вместе с ним эту сцену из аптеки, Дэнни понял, что никто даже не знал, что у мистера Гарднера есть ружье. Незарегистрированное оружие? Дэнни так не думал. Лишь спустя час (уже после того, как Гарднер убил одного и легко ранил двоих) Дэнни вдруг понял, что во «Всякую всячину» лучше не входить, даже если вход туда станет свободен. «Лилипут уже ПОБЫВАЛ там», – пронзила его мозг мысль, от которой по всему телу прошла дрожь. Мистер Гарднер ЖИЛ в этом магазине, вернее, в квартире, расположенной над магазином, на втором этаже, так что «Всякая всячина» была обычным частным домом, где была та же зараза, что поразила Оруэлл. Стоит кому-нибудь войти в магазин, и он неминуемо погибнет. Почему же тогда жив мистер Гарднер? Очень просто. Он НЕ МЕШАЕТ Лилипуту! Но и он скоро умрет, да только к тому времени… уже некому будет заходить во «Всякую всячину». Дэнни хотел бежать в муниципалитет, чтобы предупредить мистера Лока, но его не пустила тетя Берта.

– Ты попадешь под пули этого сумасшедшего, – сказала она.

Дэнни хотел позвонить, но мистер Маркус остановил его, удивленно подняв брови:

– Куда, малыш? Ты хочешь позвонить своему адвокату, чтобы пожаловаться на законное задержание со стороны родной тети? – Он растянул щеки в улыбке, но глаза совсем не улыбались; в них затаился страх.

Дэнни понял, что мистер Маркус напуган, и еще он понял, что ничего ему не сможет объяснить. Люди и так в большинстве своем не понимали, с чего это вдруг их дома превратились в хладнокровных убийц.

– Не нужно пока занимать телефон, – тихо добавил владелец аптеки. – Мало ли что.

2

Как бы в подтверждение правоты тети Берты прогремел еще один выстрел, заставивший Дэнни забыть о Маркусе. В общем-то этот полноватый добродушный человек вовсе не намеревался показать свою власть над ребенком – он просто хотел как лучше. «Нет, он меня не послушает», – подумал Дэнни. И тут раздался выстрел. Стрельбы не было уже час, и никто больше (распоряжение доктора Лока) не подходил ко «Всякой всячине». Этот магазин не был столь уж необходим, чтобы ради него пострадал еще хотя бы один человек. Число людей, приютившихся в деловых зданиях центра, пока что не достигало и двух с половиной сотен, так что можно было обойтись и без магазина мистера Гарднера. Впрочем, он был расположен весьма удобно, поэтому неудивительно, что прежде всего решили разместить какое-то число людей именно в нем. Новый выстрел был точно таким же, как и все предыдущие, но Дэнни словно прозрел, поймав себя на мысли, которая заставила его быстренько подойти к витрине аптеки. Сделал он это весьма ловко, стараясь не выдать себя, с бесстрастной миной на лице. «Всякая всячина» смотрела на него своими окнами на зеленом фасаде, как будто заляпанном тиной. Несколько долгих секунд Дэнни судорожно пытался вспомнить, что же мелькнуло у него в голове. И когда он уже решил, что это безнадежно, его вдруг осенило. Догадка пришла вместе со следующим выстрелом хозяина магазина. Мистер Гарднер палил по муниципалитету. Под таким углом его выстрелы вряд ли могли причинить кому-нибудь вред, если только кто-то неосторожно не высунется из окна, но тем не менее Гарднер держал всех в напряжении. Особенно взрослых в аптеке. Дети почему-то были готовы визжать от восторга, и, если бы не окрики родителей, они, пожалуй, сами начали бы палить в мистера Гарднера, отстреливаясь из воображаемых винтовок. Гарднер стрелял по зданию муниципалитета, но никто не мог поклясться, что в одну прекрасную минуту он не перенесет свой огонь на аптеку.

Витрина была достаточно большой, чтобы заставить всех в аптеке людей лежать на полу, не поднимая головы, и превратить их существование в сущий ад. Тот выстрел, свидетелем которого оказался Дэнни, пришелся по окну на втором этаже муниципалитета. Раздался звон разбитого стекла и звук падения наиболее крупных осколков. Дэнни втягивал в себя этот звон как сок через соломинку. Затем расширенными глазами посмотрел на «Всякую всячину»; кто-то разговаривал рядом с ним, но мальчик ничего не слышал. На окнах магазина были опущены жалюзи, двери закрыты. Где же щель, через которую стреляет мистер Гарднер? Ведь его окна целы. БУХ! Еще один выстрел. Еще одно разбитое стекло муниципального здания. Но во «Всякой всячине» окна по-прежнему целы. И более того… Дэнни видел пороховое облачко, просачивавшееся СКВОЗЬ стекло. Мальчику хотелось завопить от страха; он стиснул зубы так, что у него свело челюсти.

3

– Дэнни, ради Всевышнего! – послышался за спиной голос тети Берты. – Отойди оттуда. Этот сумасшедший может выстрелить прямо в тебя, мой мальчик.

Дэнни послушно дал себя отвести в угол, где были постелены особняком три матраса. На одном из них лежал Джонни, уставившись в потолок невидящими глазами. С того самого момента, как погиб отец и ему с тетей и братом пришлось покинуть дом, Джонни было просто не узнать. Он почти не ел, только с жадностью пил охлажденную кипяченую воду. Он не отвечал на вопросы, а только смотрел перед собой застывшим взглядом. Чаще в потолок, так как большую часть времени он проводил лежа на матрасе возле витрины, где раньше красовались леденцы, конфеты и другие вкусные вещи, и вперив взгляд в потолок. Дэнни присел рядом с братом и осторожно, чтобы тот не заметил, посмотрел на него. Джонни был ужасно бледен, щеки впали, а глаза провалились, вокруг них чернели круги. Тетя Берта хотела показать его мистеру Локу, но тот сейчас был завален по горло другими неотложными делами. «Может, немного позже». Впрочем, в таком положении была не только тетя Берта. Когда мистер Гарднер неожиданно открыл огонь по людям, приближавшимся к его магазину, один шестилетний мальчик в аптеке неловко вскочил с места и потянул мышцу бедра. Его тоже необходимо было показать доктору. А пока ему наложили компресс, а сверху тугую повязку. Ребенок теперь вообще не вставал со своего матраса, время от времени слышался его плач. Его мать выглядела совершенно измученной и все повторяла:

– Когда все это кончится? Что вообще происходит в городе? – Она умоляюще заглядывала в глаза каждому, к кому обращалась, но встречала лишь угрюмые, молчаливые лица. Кое-кто отворачивался.

Дэнни перевел взгляд с брата на Фреда Гринэма, учившегося в параллельном классе, и внезапно ему ужасно захотелось с кем-нибудь поделиться своим открытием, которое камнем лежало у него на сердце. От невозможности никому открыться он еще сильнее затосковал по самому лучшему другу, который у него когда-либо был, – Силу Абинери. В муниципалитете несколько человек продолжали весь день звонить людям, о которых по-прежнему не было ни слуху ни духу. Практически всех этих людей можно было считать погибшими, но пока не было стопроцентной уверенности, в муниципалитете все набирали и набирали телефонные номера молчавших домов. Ведь никто не мог сказать, все ли дома в Оруэлле уже стали домами-убийцами.

Теплилась надежда, что кто-нибудь еще жив и своевременный звонок принесет ему спасение. В доме Абинери на звонки не отвечали, никто из этой семьи не объявился. Может быть, они так и остались навсегда в своем доме, а может, погибли, пытаясь покинуть город. Никто не знал, можно ли уйти из города или проникнуть в него лесными тропами. Если это возможно, то город в конце концов получит помощь извне. Только в это как-то никому не верилось. Оставалось лишь ждать, и это ожидание просто сводило с ума Ожидание означает бездействие, а бездействие в сложившихся обстоятельствах было тяжелее всякого дела.

Возможно, именно это и толкнуло Дэнни на довольно опрометчивый шаг. Но кто знает, что его ждет впереди, и тем более в ситуации, когда уже не существовало грани, отделяющей реальное от ирреального. Поступок Дэнни Шилдса в какой-то степени походил на дерзкую затею Джима Хоукинса из «Острова сокровищ», отправившегося на лодке к «Эспаньоле», захваченной пиратами. Но только в отличие от Джима, Дэнни не спас своим поступком людей, которых покинул в предрассветный час четверга. Именно на раннее утро было назначено начало похода во время разговора Дэнни Шилдса с Фредом Гринэмом. Откуда он мог знать, что спустя полчаса после того, как он с Фредом и его другом Патриком Уолсом выскользнут из аптеки, мистер Маркус поднимет трубку разбудившего его телефона, и доктор Лок сообщит ему, что этой ночью в пошивочной мастерской Томпсона, где спало тринадцать человек, все оказались задушены проволокой. Дэнни не мог этого знать.

4

– Фредди, – тихо позвал Дэнни. – Фредди, я хочу тебе кое-что рассказать! – Дэнни долго колебался, прежде чем начать наконец этот разговор. До среды он не был близко знаком с Фредди Гринэмом. Встречаясь в школе в кругу ребят, они кивком головы здоровались друг с другом – и только. Никаких отдельных разговоров у них никогда не было. Но чрезвычайные обстоятельства обладают свойством очень быстро сближать людей, особенно когда они находятся в одинаковом положении. К полудню Дэнни уже казалось, что он знает Фредди давным-давно. Бесконечно долгие часы вынужденного заточения они коротали вдвоем, занимаясь в основном тем, что вспоминали разные случаи из своей школьной жизни. По словам Фредди, ему было очень жаль, что мать Дэнни умерла в таком молодом возрасте от какой-то таинственной болезни. «Да я знаю, черт возьми, что это за болезнь!» – хотелось крикнуть Дэнни, но он промолчал. Когда Фредди спросил, где его отец, Дэнни сказал неправду:

– Он… поехал в Манчестер… ему сегодня очень рано нужно было на работу.

– Не переживай, Дэнни, – сказал Гринэм. – Может, он… еще жив.

– Да, может быть, – тихо согласился Шилдс, с трудом сдерживая слезы.

Как бы то ни было, Дэнни был благодарен судьбе за то, что в аптеке оказался Фредди. Это помогало не только отвлечься (стоны отца и шум льющейся крови все продолжали звучать в ушах у мальчика), но и как-то коротать время, которое, казалось, растягивалось все больше и больше. Пожалуй, это и было самое трудное – сидеть и ждать, ждать неизвестно чего, ведь будущее не сулило ничего хорошего. В течение дня в аптеку поступали невеселые вести. Сначала пропала связь с шерифом, с братьями Стронгбоу и другими людьми, посланными на городские окраины. Поговаривали, что доктор Лок, посоветовавшись с несколькими людьми из муниципалитета, решил никого не посылать, чтобы выяснить, почему пропала связь. Впрочем, он нашел бы не больше одного-двух добровольцев; никто не желал ехать навстречу неизвестности, словно в преисподнюю. Да и потом, вполне возможно, что кто-нибудь из этих людей появится сам – надо просто подождать. Кто-то ведь должен остаться в живых и вернуться в центр. Настал вечер, а от шерифа по-прежнему не было никаких известий. Медэксперт безуспешно продолжал вызывать Манчестер, позволяя себе лишь коротенькие перерывы. Когда совсем стемнело, отсутствие Лоулесса и его людей добавило масла в разгоравшийся огонь паники. Последовала неприятная сцена, укрепившая желание Дэнни хоть на несколько часов вырваться из удушающей атмосферы аптеки.