Текст книги "Приключения «Идиота»"

Меня бросило в жар. Это ведь я была бы виновата, если бы с Владимиром Петровичем что-нибудь случилось. Вот я дура самоуверенная, решила в детектива поиграть! Это был хороший урок для моей самонадеянности. Вадим, видимо, понял, что я чувствую.

Он сказал примирительно:

– Виделся я с твоим бывшим шефом, нормальный мужик, он просто хотел услужить тебе по твоей же просьбе. Дело, конечно, хорошее, но иногда весьма опасное. А к тебе он действительно замечательно относится.

– Я в курсе, – сказала я, вздыхая, – и, знаешь, как мне перед ним было неудобно. Он меня в Турцию послал, а я там за тебя замуж выскочила.

– Ну, что ж, любовь зла, – Вадим хитро прищурился, – а то, что он так хорошо к тебе относится, только лишний раз доказывает, что я тоже в тебе не ошибся.

Вадим прижал меня к себе и зарылся носом в мои растрепанные волосы.

– Правда? – Я не сразу нашлась что ответить. – Ты правда так считаешь?

– Правда. И чтобы доказать тебе это, я пригласил твоего шефа сегодня вечером к нам в гости.

От такой неожиданной новости я подскочила почти до потолка, и больно ударилась коленкой об стол.

– И ты молчишь?

– Да, молчу, потому что у нас еще вагон времени. Ты успеешь с Ленкой и в фитнесклуб, и в салон сходить, и носик напудрить. – Вадим снова хитро прищурился, и видно было, что он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Ты и об этом знаешь! – Мои глаза округлились. – Я начинаю тебя бояться. Когда твой муж знает о тебе все, то становится немного жутковато.

– Ты же в Интернете ковырялась, когда клуб искала, так что никаких секретов. Элементарно, Ватсон.

Точно! А мне это в голову не пришло. Интернет – самая большая помойка на всей земле, и там уж точно ничего нельзя утаить.

Вадим крепко прижал меня к себе и сказал:

– Знаешь, сколько раз я хотел плюнуть на все и так вот прижать тебя к себе, близко-близко?

– А почему не плюнул?

– Нельзя было. Если бы они поняли, как я на самом деле к тебе отношусь, они бы обязательно тебя украли. Или еще что похуже. А так, вроде и женился я на тебе по необходимости, и вообще, работа у меня такая.

– А свадьба? Что это было?

– Свадьба была настоящая. Я же понимал, что это дело когда-нибудь закончится. А вот свадьбу повторить мы не сможем. Поэтому и пришлось делать все взаправду – и гости там действительно все были моими друзьями. Или почти все. Со временем ты с ними познакомишься. У нас впереди куча времени. Только вот есть одно обстоятельство…

Вадим развернул меня к себе и заглянул мне в глаза. Я насторожилась.

– Какое обстоятельство?

– Зная твой горячий нрав, я даже не знаю, как сообщить тебе об этом.

Мне стало не по себе. Господи, что еще на мою голову!

– Вадим, не тяни. Мне уже плохо. Давай, говори все как есть.

– Ну хорошо. Дело в том, что свадьба у нас была настоящая. А вот регистрация – нет. Мне тогда надо было сделать вид, что все настоящее, вот я и уговорил одного из моих друзей сыграть роль консула. Мне ведь надо было, чтобы ты и вправду верила, что ты моя жена. Иначе бы ты не осталась рядом со мной. А отпускать тебя было очень опасно.

– Что-о-о? – У меня аж дыхание перехватило. – Так что, получается, что мы с тобой не женаты? Что я все еще не замужем?

– Получается, что так.

У меня от ужаса зашевелились на голове волосы. Как же так! Я думала, что все в моей жизни наконец наладилось. А тут такой сюрприз.

Но Вадим не дал мне додумать мою мысль.

– Поэтому я снова хочу спросить тебя – ты выйдешь за меня?

Смысл сказанного им не сразу дошел до меня. Но когда дошел я только и смогла выдохнуть тихое: «Да».

Вадим крепко поцеловал меня, так, что у меня перехватило дыхание.

– Раз согласие невесты получено, то это значит, что я все сделал правильно.

Я уже устала от его сюрпризов, но это была приятная усталость. На мой вопросительный взгляд он просто сказал:

– Через три дня у нас регистрация в ближайшем ЗАГСе. Я на всякий случай сходил туда и записался. Так, для порядка. Мне сказали, что мы можем прийти, и они все сделают.

И его глаза снова восхитительно смеялись.

Вот это да! Да он просто волшебник какой-то! Господи, спасибо тебе за этого удивительного человека! Я искала такого всю жизнь. А ведь могла и не найти. От этой мысли мне стало страшно и одновременно стыдно. Как же я ему, наверное, надоела своими дикими выходками!

Но я понемногу успокоилась и пришла в себя от свалившихся на мою голову приятных сюрпризов и мы смогли продолжить разговор.

– Значит, я действительно все время танцевала на краю пропасти? – спросила я, заглядывая ему в глаза.

– Когда твоя жена постоянно танцует на краю пропасти с завязанными глазами, муж просто обязан о ней все знать.

– Я больше не буду танцевать на краю пропасти, – смиренно согласилась я.

– Значит, и у меня не будет необходимости знать о тебе все, – в тон мне произнес мой муж.

– А у меня не будет необходимости от тебя что-то скрывать, – парировала я.

И мы снова поцеловались.

– Слушай, а кто был тот парень, который приходил ко мне в художественной галерее. Ну, он еще руки мне не захотел развязывать, и предупредил, чтобы я отдала Достоевского.

– А-а, этот. Это мой сотрудник, Денис. Специалист по компьютерам. Кстати, очень толковый. Я вас познакомлю. Я тогда никак не мог сам к тебе подобраться, чтобы предупредить – они меня в лицо знали. И попросил Дениса мне помочь. Ну и вроде как боевое крещение. Кстати, он там не один был. Ребята все время были рядом с тобой. Нам ведь обязательно нужно было, чтобы ты передала им книгу. Все равно кому. Чтобы все выглядело естественно. Это было спасением для тебя и началом нового этапа работы для нас. Главное, что после передачи книги ты выходила из-под удара. А ты все брыкалась и брыкалась. – Взгляд у Вадима снова стал беспомощным и глаза подозрительно увлажнились. – Ты никак не хотела играть по нашим правилам, а придерживалась только своих. Ничто на тебя не действовало, – в голосе Вадима мелькали нотки отчаяния. – А я дико переживал за тебя, и даже могу сейчас признаться – в какой-то момент я именно тогда понял, насколько ты мне стала дорога. – Вадим был теперь ласковым, а я готова была мурлыкать, как котенок. – Если бы было совсем худо, вмешались бы сразу же. Риск, конечно, был. Слава Богу, все обошлось. Я тогда такого ужаса натерпелся – собственную жену, и в такую передрягу. Чертова работа! Но ты не думай, ребята действительно все контролировали. И знаешь, я бы ни за что не согласился пережить это второй раз, – голос у Вадима задрожал.

Я вспомнила слова Марго о том, что этих ребят могло быть полвыставки, и благодарно прижалась к Вадиму. Так мы сидели и молчали, пока я не нарушила это благостное и умиротворяющее молчание очередным вопросом.

– Так я все же не поняла, ты бизнесмен или… – Любопытство вылазило из меня медленно, но настойчиво, как квашня из кастрюльки. И потом, мне хотелось чуточку отыграться за все эти «Я потом тебе все объясню». Я просто пользовалась моментом, понимая, что другого может и не подвернуться. Когда женщина сидит у мужчины на коленях, то последнему очень тяжело удержаться от откровенных ответов. – Я так понимаю, ты все же зарплату сейчас не от государства получаешь? – спросила я.

– Я, конечно, бизнесмен. – Вадим легонько ткнул меня пальцем в кончик носа как в кнопку звонка, так в детстве делал мой дед и при этом он еще говорил «бип-бип». – Только бывших у нас не бывает. Надо же кому-то работать. – И он тяжело вздохнул. Я так и не поняла, почему. Может, ему осточертела эта, невидимая глазом, но очень ощутимая зависимость.

Я понимающе кивнула.

– Да и деньги я заработал благодаря службе, – сказал Вадим, и неожиданно добавил голосом Карлсона, который живет на крыше: – Вроде неудобно отказать коллегам по прежней работе.

Я не ожидала в этом солидном мужчине такого количества театрального кокетства. Был бы у меня в руках веер, я бы обязательно тоже хлопнула им Вадима по кончику носа. Но у меня не было веера, и я просто сказала:

– Вот ты у меня какой замечательный работник. – И гордо посмотрела на моего любимого мужчину, потом кое-что вспомнила и хитро прищурилась: – А я вот тоже тебе кое-чем помогла. – Я гордилась собой все больше и больше.

– Это чем же? – Голос Вадима был мягким, но насмешливость в нем все же меня слегка насторожила.

– А когда твой сотрудник советовал мне отдать Достоевского бандитам, я уже успела его подменить. Так что, его совет запоздал. – И я показала Вадиму язык. – Мне Марго помогла, ну и еще один человек. Вот.

– Миша? – Вадим явно получал удовольствие от этого разговора.

Я снова подскочила, но предусмотрительно прикрыла коленку рукой.

– Ты и про это знаешь?

Вадим неторопливо отпил глоток чая.

– Понимаешь, дорогая, мне не хотелось бы тебя разочаровывать, но Марго и Миша были посвящены в наши планы с самого начала и очень здорово нам помогли. Нам очень важно было, чтобы вся эта операция прошла максимально гладко. Чтобы все выглядело очень естественно, и чтобы люди, которые нас интересовали, ни о чем не догадались. – Вадим говорил тихо и серьезно.

– О чем не догадались? – не отставала я.

– О наших истинных намерениях. Понимаешь, твой Достоевский очень вовремя всплыл. Такой случай выпадает очень редко. Обычно все приходится придумывать от начала до конца. А здесь – просто подарок какой-то! И под этот подарок можно столько всего навертеть, ты даже не представляешь, как редко выпадает такая удача.

– Не говорите загадками, вы меня изводите, – процитировала я классику.

Но Вадим продолжил так же тихо и спокойно, словно сообщал мне прогноз погоды на завтра:

– А я, к сожалению, тебе больше ничего сказать не могу. Здесь твоя история с Достоевским заканчивается, и начинается уже чья-то другая история.

– Тоже с Достоевским? – меня распирало от любопытства.

– Может быть. – Вадим загадочно улыбнулся.

Я вдруг поняла, что он действительно мне больше ничего не может рассказать. А я уже и не настаивала. Мне было и так хорошо. Но он, словно почувствовав легкое чувство вины, сказал мне:

– Дальше идут детали, а это уже не мои тайны. Но я думаю, ты человек догадливый, дальше и сама все додумаешь.

Здесь он во мне не ошибся. Я понимала, что, если у государства есть необходимость сообщить каким-то темным личностям не совсем правдивую информацию, а попросту, наврать, то это точно продиктовано очень серьезными государственными соображениями. И все это называется серьезным словом «безопасность». И туда лучше не влазить без особой надобности. Я вот случайно влезла. И хорошо, что так удачно вылезла. Пусть его! Дальше начинается какая-то совсем другая история. И скорее всего подробностей ее я лично никогда не узнаю. Но зато теперь мой Достоевский сослужит кому-то очень полезную службу. «Удачи тебе, классик, – мысленно пожелала я. – А больше мне про тебя уже ничего знать не положено».

Я спросила:

– А как же Марго, Миша?

Вадим долго молчал, видимо, раздумывая, что именно ответить мне на мой вопрос, и ограничился только очень коротенькой фразой:

– Марго – неоценимый помощник. А Миша… В общем, Миша – это Миша.

Похоже, мои догадки насчет Штирлица подтвердились.

– Это что же получается, что Марго тогда меня в ресторане не случайно увидела? – Я выпятила губу, что было у меня признаком раздумья.

– Случайностей не бывает в принципе. А в нашей работе – и подавно, – поучительно заметил Вадим. – Так что, Марго ты отнесла уже не оригинал Достоевского, а его копию, потому что я благополучно успел подменить ею оригинал. – И Вадим снова отхлебнул из чашки.

Я сидела, уставившись на него, и ничего не понимала.

– Как, подменил? А когда?

– Я подменил его, когда вы с Леной бегали вокруг клумбы, объевшись пирожков. Времени у меня был целый вагон. Вам было так скверно и вы так смешно отдувались, что я ничем не рисковал.

– Так ты и про пирожки знаешь? Это что же получается, что я жила не в квартире, а в аквариуме? – возмутилась я.

– Успокойся, – голос Вадима просто излучал спокойствие и нежность. Он притянул меня к себе. – Этого требовала твоя безопасность и моя работа. Сейчас здесь уже нет никакого аквариума, так что мы можем целоваться совершенно безнаказанно. А тогда аквариум был необходимостью, как бы я смог тебя охранять без того, чтобы не утыкать весь дом камерами, а?

– Ага, охранять. Вон, какие-то воришки Глашу чуть не до смерти напугали. А вы, спрашивается, где были?

– Во-первых, не какие-то, а вполне предсказуемые. Понимаешь, в этих домах служба охраны очень четко работает. Они нам сразу сообщили о попытке неизвестных личностей устроиться в нашу спецобслугу. А дальше все просто, и это – во-вторых. Чтобы эти мелкотравчатые и очень уверенные в себе личности не забеспокоились, им просто дали возможность пошарить в моей квартире. Ну и много они нашарили?

Мелкотравчатыми личностями Вадим видимо обозвал коллег моего бывшего одноклассника Кольки. Как тесен мир!

Я согласилась с его доводами. «Резонно. Если хочешь, чтобы поскорее отцепились, то надо просто разрешить самим пощупать. Грамотно».

Я разочарованно заметила:

– Значит, пока я проворачивала эти свои варианты со спасением Достоевского, ты уже успел все обтяпать до меня? А почему же ты мне ничего не сказал? – Я даже немного рассердилась. – Думаешь, я бы проговорилась кому-нибудь?

Вадим погладил меня по спине, на которой я уже начала ощущать чешую, которая появляется у любого человека в приступе гнева. После его ласковых поглаживаний моя чешуя опала и превратилась в мягкие ангельские крылышки.

– Понимаешь, дело не в том, что ты могла проговориться. Ничего не зная, ты вела себя вполне естественно, и это было частью твоей защиты. Очень важно было, чтобы Достоевский после подмены как можно скорей попал по назначению. То есть, к тем, кто за ним охотился, пусть пользуются. Вот поэтому я, как последний воришка, тайно забрался в собственную квартиру, пока ты со своей подружкой занималась физкультурой в скверике.

– Значит, я все-таки не обозналась, и этим прохожим был ты! Я же видела тебя тогда. Я кричала тебе, кричала, а ты ушел.

– Да, родная. Это действительно был я. Но не мог я тогда обернуться, знаешь, сколько народу за тобой по пятам ходило. А если бы ты в Турции не спрятала книгу, то я бы ее еще там подменил, и все было бы намного проще.

– Или ничего бы вообще не было, – парировала я. – Ведь, если бы книга оказалась у тебя в руках, то зачем бы я тебе тогда была нужна? – Я с невинным видом смотрела в глаза Вадиму. И он не удержался и снова поцеловал меня. Ох, уж эти женщины! Все-то они любят просчитывать и предугадывать. А без этого, наверное, наша жизнь была бы непроходимо скучна.

– А Глаша знала, что ты домой заходил?

– Не-а. Тут мне просто повезло. Она как раз куда-то вышла, в магазин, что ли. А то бы пришлось просить ее не говорить тебе о моем визите. А зачем нам лишнее недоверие в семье? Верно? Там еще охрана была, у нас в подъезде. Но те ребята молчаливые. Кто куда приходил-уходил – не их дело.

– Точно. Вот до охраны я не додумалась.

– Интересно, что бы ты у них спросила? Заходил ли мой муж домой?

Я поняла, что Вадим прав. Никогда бы я не задала посторонним людям такой дурацкий вопрос.

Мы еще немного посидели молча, видимо, вспоминая все, что происходило с нами за последний месяц. Всего-то месяц!

У меня снова проснулось мое нормальное женское любопытство, которое, как я давно определила, живет где-то в районе моего кончика языка.

– А почему Достоевский до всей этой истории существовал только в одном экземпляре?

– Ты знаешь, мы и сами этому удивлялись. Казалось, чего проще, сделай ксерокопию и спрячь где-нибудь. Но потом поняли. Это жадность. Каждый последующий владелец этой бесценной книжки страшно боялся поделиться с кем-то этой информацией. И поэтому не оставлял никаких копий. Тем более, что доказать кому-то, что эта ксерокопия чего-то стоит намного трудней. В нашем мире ксероксов и компьютеров все же лучше иметь дело с оригиналами. А еще, каждый из тех, кому в руки попадал этот несчастный классик, почему-то был очень уверен, что он и есть последний владелец книжки. И никто кроме него эту книжку никогда больше не увидит. Действительно, есть что-то мистическое во всей этой истории. И книжка какая-то заколдованная.

– Слушай, так получается, что ты с самого начала запланировал передать этим неприятным гражданам «пустышку»?

– Конечно. Мы же не могли допустить, чтобы наше национальное достояние ушло в руки каких-то проходимцев.

Я рассмеялась. «И они об этом ничего не знают? Вот это да! Получается, что мой бывший одноклассник Колька случайно избежал больших неприятностей. Действительно, Его Величество Случай!»

Тех, «чужих» бандитов, мне было совершенно не жалко. Пусть теперь помучаются. Когда их «потенциальные покупатели» во всем разберутся, то мне бы не хотелось оказаться на их месте.

Меня мучил еще один вопрос. И я все же его задала.

– Слушай, а обязательно было делать живца именно из меня? Конечно, я понимаю, национальное достояние и все такое прочее, но, а как же я?

Вадим молча сгреб меня в охапку и сильно-сильно прижал к себе. Так мы сидели несколько минут. Я положила голову ему на плечо, а когда подняла ее, то увидела, что у Вадима по щекам текут слезы. Боже мой! Я все поняла! Бедный мой, бедный муж! Я обняла его голову руками и прижала к себе тысячелетним материнским жестом. Мне хотелось так сидеть вечно.

Вадим высвободился из моих объятий и вытер слезы.

– Ты знаешь, мне иногда хотелось послать все к чертовой матери, забрать тебя и сбежать куда-нибудь на край планеты. Чтобы нас не нашли ни те, ни эти. – Он тяжело вздохнул. И так молча сидел еще несколько минут. Неожиданно он заговорил: – У нас завелся кто-то, кто сливал Ашоту и его бандитам информацию о наших шагах. А еще этот кто-то искал для них на Западе покупателя на этот бесценный товар. Этот кто-то был совсем рядом, и мог подвести нас всех в любой момент. А Ашот – это была уже совсем другая игра, намного страшней и опасней, – я согласно кивнула, но Вадим не обратил на это внимания. Его лицо было напряжено. – Мы думали, Ашот подождет, пока твой бывший одноклассник завладеет книгой, а потом отберет ее у него. Но получилось так, как получилось. И еще пришлось тянуть все это до тех пор, пока мы не вычислили «крота».

– Вычислили? – спросила я участливо.

– Угу, – сказал он и снова уткнулся в мое плечо.

Мы сидели на кухне и целовались, как школьники, сбежавшие с уроков. От этого приятного занятия нас отвлек звонок в дверь.

Глаша открыла, и в кухню фурией влетела Ленка. Увидев меня на коленях у незнакомого мужчины, Ленка впала в ступор.

Через десять минут мы весело смеялись, пили чай и обсуждали ближайшие планы на жизнь.

– Представляешь, Ленка, Вадим пригласил сегодня вечером моего бывшего шефа к нам в гости. Они как-то там автономно от меня познакомились, и теперь вот такой казус.

– Да ты что? – У Ленки загорелись глаза. – Это ж отдельный детектив.

– Ну, и я так думаю. Что мне делать – ума не приложу. Как мне себя с ним вести.

Вадим рассмеялся.

– Перестань ты об этом думать. Он нормальный мужик.

– Ну да, только этот нормальный мужик влюблен в меня, как мартовский кот. И мне от этого неуютно.

– Знаешь, поэтому я его и пригласил. Чтобы вы поговорили и у тебя, наконец, исчез этот странный комплекс вины.

Ленка вытаращенными глазами глядела на Вадима, и у нее на лбу крупными буквами было написано: «Во, дает!»

Мы решили отложить эту тему до вечера.

В ближайших планах на сегодня значился мой поход с Ленкой в фитнес-клуб, который я позавчера так опрометчиво нашла в Интернете.

Мне страшно не хотелось слазить с Вадимовых коленок, и я жалобно взмолилась:

– Лен, может ты сегодня одна фитнесом позанимаешься, а? А завтра я обязательно с тобой схожу.

Ленка надула губы.

И тут неожиданно Вадим спас ситуацию.

– Нет, девочки, у меня сейчас еще дела эдак часика на три-четыре. Так что вы спокойно можете заняться собой. Вам надо накрасить глазки, подкачать мышцы на попках, и все такое – что там еще у вас по программе.

Я шутливо шлепнула Вадима за «попки» – вот уж не думала, что он способен на такую фривольность! А с виду натуральный Пьер Безухов.

К вечеру мы благоухали как две майские розы. Я наконец смогла по-настоящему расслабиться после этой бесконечной гонки за неприятностями.

Мы с Ленкой мирно сидели у нас на кухне и пили чай из душистых лесных трав.

Около семи часов вечера ключ в замке нашей двери повернулся с громким щелчком, и на пороге я увидела Вадима и моего бывшего шефа с цветами и коробкой конфет. Вадим широко улыбался мне и всем присутствующим.

– Проходи, не стесняйся. Познакомься – это моя жена, Таня, а впрочем, вы уже знакомы, а это ее подруга Лена.

Вадим не издевался, нет. Он забавлялся, искренне, как школьник.

Я решила вмешаться.

– Проходите, Владимир Петрович. Не стесняйтесь. Давайте конфеты и букеты, а то за ними вас не видно.

За всей этой суетой я сначала не замечала Ленку. Но когда я повернулась, чтобы положить на стол коробку конфет, то я, наконец, ее увидела. Ленка стояла посреди кухни и была похожа на окаменевшего идола с островов Полинезии. А может, в Полинезии и нет идолов, но это неважно.

Она смотрела на моего бывшего шефа, и у нее снова на лбу горящими буквами было все написано. У Ленки всегда и все написано на лбу, это ее отличительная черта, которая лично мне очень нравится.

Я незаметно толкнула ее, чтобы она опомнилась, пока еще никто не заметил, как она здесь торчит каменным столбом с горящими глазами. А Ленка, выпав из транса, горячо зашептала мне в ухо:

– Танька, и такого мужика ты упустила! Нет, Вадик тоже прелесть. Но этот, ты посмотри, он – просто чудо какое-то.

Я обалдела от такой Ленкиной реакции, но, поразмыслив минутку, решила, что все к лучшему. Если Ленка что задумала, то она это обязательно заполучит.

И у меня на душе почему-то сразу стало так легко и радостно.

А наши мужчины, как им и полагалось, ничего этого не замечали. Они обменивались свежими новостями, откупоривали пиво, и вообще, вели себя, как и положено двум начинающим закадычным друзьям. И я еще больше зауважала моего мужа.

Потом мы пили чай с тортом – даже странно, но все отказались от чего-нибудь покрепче, и вспоминали все, что с нами случилось за последнее время.

Вдруг Ленка стала серьезной и внимательно посмотрела на Вадима.

– Вы можете ответить мне на один вопрос. Почему в Достоевском были выдраны все страницы с его гениальными рассуждениями? Мне это покоя не дает.

– Все просто. Старый профессор не любил Достоевского, и обожал детективы. Так он реализовал свою детскую мечту – сделал Достоевского детективным писателем.

– А откуда вы это знаете?

– Секрет фирмы. Но информация абсолютно точная.