Текст книги "Смерть за наследство"

Людмила была очень довольна собой. А почему нет? С утра пуганула эту аферистку Решетовскую, и довольно удачно пуганула – по крайней мере, физиономия у ведьмы была весьма встревоженной. Потом успела встретиться со Шляпниковым, передала ему очередной пакет информации и получила деньги. Он, правда, остался недоволен, поворчал, что давно не было ничего реально полезного. Ну, извините! Самим надо было быть аккуратнее. Роман Михайлович далеко не дурак, одну проваленную сделку он еще мог посчитать случайной недоработкой собственных сотрудников, но когда такие провалы пошли один за другим… ясно, что он насторожился. А когда директор банка подозревает, что кто-то сливает информацию, он принимает меры. В общем, сами виноваты. И если, как намекнул Шляпников, в банке «РОСТ» решат, что дальнейшее сотрудничество не имеет смысла – да ради бога! Она сама первая это сотрудничество к черту пошлет. И с Андреем все хорошо идет, правильно. Вот ведь телок этой дуре Марине достался! Им же управлять – проще простого, за какое ухо дернешь, туда и пойдет! А вот она, Людмила, наоборот, умничка, очень ловко сложившейся ситуацией воспользовалась. Девчонку, конечно, жалко… впрочем, что перед собой-то притворяться, совсем ее не жалко. Дрянь была девчонка и проблем от нее ожидалось – выше крыши. А теперь – все так хорошо сложилось, так удобно. Осталось только немного поднажать на старика… вот как лучше, чтобы он дарственную на Андрея оформил или завещание? С завещанием вроде вопросов меньше, но там ждать полгода – наследственные дела быстро не решаются. А если, не дай бог, еще какие родственнички проявятся? Андрей, конечно, утверждает, что у Алейникова нет никого больше, но разве он этим когда интересовался всерьез? Вполне может быть, что держится какая-то нелюбимая родня в сторонке, а на запах денег сразу целая стая слетится. Нет, дарственная лучше. Там, правда, расходов больше, налоги и все такое, но зато вернее. А когда все закончится… боже, как все будет чудесно! Наконец она получит все, чего заслуживает. Приличный дом, хорошую машину, удобного мужа и достаточно денег, чтобы о них не думать – совсем! Не выкраивать копейки на сиротскую поездку в Турцию, а просто заказать билет и полететь… куда полететь? На Мальдивы? Или на Таити? Да какая разница! Флорида, Таиланд, Европа, Австралия – в мире столько прекрасных интересных мест! Не смотреть тоскливо на витрины, а заходить уверенно в любой бутик и только пальчиком указывать – хочу это. И вон то. И то, что у вас там, в уголочке, тоже хочу! Цена? Цена меня не интересует, меня интересует качество. Да, именно так. И быть хозяйкой в этой жизни, а не наемным работником, получающим гроши. Как это говорят – «ты этого достойна»? О да! Я этого достойна! Пришлось приложить некоторые усилия? Да, пришлось, а что делать? Свое счастье надо ковать самому, и не всегда это получается сделать, оставив руки чистыми.

С работы, пожалуй, лучше уйти. Оставить немного частных консультаций, просто так, для души, но вот эту обязаловку, это отвратительное требование – к девяти быть на месте, ежедневно – б-р-р-р! Нет, она себе выбила, конечно, определенную свободу, но все равно совсем не считаться с начальством невозможно. Вот когда Андрюшенька-душенька станет равноправным совладельцем, тогда и ее положение, разумеется, переменится. А если аккуратно действовать, то потихоньку можно и Романа Михайловича отодвинуть – тоже человек немолодой и не особенно здоровый. И тогда… но это пока лишь мечты беспочвенные, и нет смысла отвлекаться, сначала надо завершить этот этап. Эх, знать бы, что с девчонкой все так нехорошо получится, раньше бы за Алейникова принялись, и сейчас он был бы уже на стадии, так сказать, полуготовности. Теперь же придется подождать. Ну ничего, за это время Андрюшу покрепче к себе привязать… а кстати, где он? Опять застеснялся, что ли? Но вчера же русским языком ему сказала, что открыла на него папку, что время назначила! И где этот растяпа?

Она взяла телефон, набрала номер, послушала длинные гудки и сбросила звонок. Потом набрала номер секретарши Андрея. Там ответили без задержки:

– Добрый день! Кредитный отдел банка…

– Здравствуйте, Катя. – Людмила бесцеремонно перебила жизнерадостное щебетание секретарши. – Это Мережкова. Скажите, Андрей Алексеевич на месте? У меня с ним беседа назначена на час тридцать, а он опаздывает.

– Андрей Алексеевич еще не приходил. – Голос секретарши стал самую капельку, еле заметно, на полградуса, но холоднее. Она не позволяла себе не одобрять действия прямого начальника, но и совсем скрыть свое недовольство явно излишними контактами Андрея со штатным психологом тоже не могла. Зато вполне могла не делиться известной ей информацией. В самом деле, зачем ей докладывать рядовому сотруднику банка, что у Андрея Алексеевича сегодня важные переговоры? И если он после переговоров решит еще куда-то заглянуть, это ни ее, секретаря Катю, не касается, ни тем более эту дамочку-психолога.

– Странно. И когда его ждать?

– Андрей Алексеевич ничего не сказал.

Людмила представила себе поджатые губки блондинки-секретарши. Вот тварь! Ну ничего, как только она, Людмила, выйдет замуж за Андрея, эта крашеная стерва пулей вылетит со своего теплого местечка. Разумеется, ничего такого она говорить не стала. Наоборот, преувеличенно вежливо поблагодарила:

– Спасибо большое, вы мне очень помогли, – и отключилась.

Покачалась немного на стуле, подумала. Можно, конечно, пока заняться подбором тестов и подготовкой очередного семинара по личностному и профессиональному росту – Роман Михайлович наивно верит в пользу подобных мероприятий. Или выпить кофейку? Да, пожалуй, стоит побаловать себя чашечкой хорошего кофе. Людмила достала из шкафа чайник, включила. Вообще-то кофе полагалось пить на кухне, но там всегда кто-то был, а разве можно получить настоящее удовольствие в суете, толкотне и под чужие разговоры?

Задребезжал, запрыгал по столу телефон, который она не убрала в сумочку. Ага, вот и Андрюшенька-душенька вспомнил про свою Милочку. Вспомнил, что должен сейчас не болтаться незнамо где, а сидеть в кабинете психолога… вспомнил, что трубку надо брать, когда твой личный психолог звонит… а вот теперь, может, я занята, теперь у меня нет времени трубку взять! Телефон умолк на мгновение и тут же зазвонил снова. Людмила удовлетворенно улыбнулась. Переживает? Нервничает? Очень хорошо. Пусть попереживает, понервничает, это мужчинам очень полезно. А она пока кофейку попьет. Тем более чайник уже закипел.

Людмила сыпанула в чашку крупные гранулы, залила кипятком, добавила сахар, помешала… сделала первый осторожный глоток – не слишком ли горячо – и расслабленно откинулась на спинку стула. Хорошо!

Снова зазвонил телефон. Людмила отхлебнула еще кофе, покосилась на экран и тут же выпрямилась и поставила чашку на стол. Незнакомый номер? Спам? А может, новый клиент? Частная практика у Людмилы прирастала не часто, но все же случалось и такое. А еще один клиент был бы весьма ко времени. Денежки, они всегда ко времени. Людмила торопливо схватила мобильник:

– Слушаю!

– Людмила Вадимовна Мережкова? – любезно осведомился приятный мужской голос.

– Да.

– Вас беспокоят из полиции…

Мгновенная паника оглушила, и Людмила не поняла, что он там говорил дальше. Полиция! Они все узнали! Но откуда? Она же была предельно аккуратна, никто ничего не мог видеть, а те, кто видели, не могли понять, что происходит! Господи, что же делать? Бежать? Куда? Черт, и надо ей было связываться с этой малолетней дрянью! Бежать, скорее! А как? Куда? Без денег, без связей…

– Вы меня слышите?

– Что? А, да, у нас линия барахлит. Что вы сказали?

– Я спросил, вы можете подъехать сейчас в управление?

– Ой, я бы, разумеется… – Людмила перевела дыхание. – Но сейчас я на работе, а у нас очень строго с трудовой дисциплиной. Давайте сделаем так: в пять я заканчиваю и сразу к вам. Только продиктуйте адрес, пожалуйста. И уточните, там ведь, наверное, проходная, и я должна буду что-то сказать? Ну, объяснить, к кому я, по какому делу…

Мужчина, видимо очень довольный ее покладистостью, добродушно заверил:

– Дежурный будет в курсе, он выпишет вам пропуск.

– Прекрасно! – Людмила старательно улыбалась. Разумеется, она понимала, что собеседник ее не видит, но улыбка, если она есть, чувствуется в голосе и производит благоприятное впечатление. А ей сейчас просто необходимо было произвести на этого полицейского самое благоприятное впечатление! Чтобы он не почувствовал ее страха – да что там, ужаса, – чтобы поверил, что она лишь слегка заинтригована и обязательно явится после пяти, поэтому не надо ее разыскивать, надо просто подождать, пока совершенно законопослушная гражданка Мережкова явится по указанному адресу и встретится… с кем там она должна встретиться? Впрочем, какая разница? – Что? Ах да, конечно! Договорились! До свидания!

Она закончила разговор и снова откинулась на мягкую спинку. Господи, что же делать? Впрочем, что делать, понятно – бежать. Или попробовать сходить на эту встречу? Как он сказал, «в связи с некоторыми вопросами по делу пропавшей Елены Соломиной»? Может, это просто так, для галочки, чтобы заполнить очередную бумажку? Ясно же, что никто эту пигалицу всерьез не ищет! А если все-таки зацепились за что-то? Нет, рисковать нельзя, только бежать! А куда? Пока не очень понятно, главное, из города. Вряд ли в полиции посчитали ее особо опасной преступницей и объявили во всесоюзный розыск, значит, есть время, чтобы убраться подальше и затаиться. Время есть, а вот деньги… значит, прежде всего к банкомату – карточку в бегах светить нельзя, нужна наличка. Потом домой, выгрести что там есть у родителей – для родной дочери, небось, не пожалеют – и к Андрею. Пусть тоже собирает все, что найдет, и уже тогда вместе с ним подальше от города! Кстати, где он сейчас, этот Андрей?

Наверное, надо позвонить сейчас ему, предупредить… ой! А вдруг ее звонки уже прослушиваются? Людмила с ужасом посмотрела на телефон, который все еще сжимала в руке, и быстро выключила его. Нет, звонить никому нельзя, и вообще всем известно, что работающий телефон посылает сигналы куда-то там, и по этим сигналам всегда можно отследить, где он находится! Да и не работающий вроде тоже… а если не хочешь, чтобы тебя отследили, нужно вынуть аккумулятор… Людмила поспешно подцепила заднюю крышку телефона ногтем и достала аккумулятор и симку. Симку положила в кошелек, а распотрошенный мобильник небрежно бросила в ящик стола. Так, теперь, кажется, все в порядке, теперь можно и исчезнуть. Андрею можно позвонить со стационарного телефона… нет, не стоит, в банке разговоры записываются, и толком что-то объяснить будет невозможно. А зачем, собственно, нужно Андрею звонить?

Предупредить? О чем? Он и так ничего не знает и понятия не имеет, что случилось с его любимой доченькой! Да, совершенно не нужно ему звонить. Просто дождаться его – явится же он когда-нибудь на работу… нет, здесь оставаться нельзя. Самое разумное сейчас – быстро собрать вещи и деньги и переждать в укромном месте, пока Андрей не явится… а куда он явится? Домой, наверное? Точно, домой он рано или поздно вернется! Значит, и ждать его надо там. Так и надо сделать!

Людмила встала, схватила сумочку и, не обращая внимания на чашку с недопитым кофе, оставшуюся на столе, вышла из кабинета.

До дачи Алейникова доехали минут за сорок. Участок был крайним: соседский забор с одной стороны, а с другой начинается редкий лесок. Едва машина остановилась, Виктор Петрович выскочил и уже через мгновение был около покосившейся калитки. Просунул ладонь в широкую щель между досками, пошарил там и вытащил большой плоский ключ. Одним движением вставил его в замок, провернул и распахнул калитку. Остальные только успели выбраться из машины, а он уже торопился к маленькому кирпичному домику с крохотной деревянной верандой. Котов догнал его, когда Виктор Петрович уже взбежал по ступенькам, на ходу прихватив с незаметной полочки почти под потолком еще один ключ, и завозился, отпирая массивную, обитую железом дверь. Наконец замок щелкнул, и Алейников, еще не переступив порог, отчаянно крикнул:

– Лена! Леночка!

Никто не ответил. Виктор Петрович шумно выдохнул и вошел в комнату, Котов последовал за ним, молча огляделся. Две железные кровати, шкаф, короткий диванчик, большой сундук в углу… и никаких следов девочки.

– Ее нет, – подал голос подошедший Андрей. – Я же говорил, она не могла!

– Кто не могла? – рассеянно уточнил Лихарев, протискиваясь вперед и оглядываясь. – И что не могла?

– Моя дочь, Леночка. Она не могла здесь оказаться, никак. И Милочка, она тоже не могла. В смысле, не могла причинить Леночке вред.

Лиза заходить не стала, остановилась на пороге – ее замутило от одного вида комнаты.

– Как-то душно здесь, – пробормотала она и вернулась на улицу.

– Вы побледнели. – Сергей вышел за ней. – Что-то чувствуете? По-своему, по-ведьмински?

– Я не ведьма, – привычно отмахнулась она. – И не ясновидящая. Но здесь действительно очень тяжелая атмосфера.

– Значит, чувствуете.

Лиза только плечами пожала.

– А что это вы тут ходите? – неожиданно раздался звонкий женский голос. – Вы кто такие?

За редкой проволочной сеткой, отделяющей участок Алейникова от соседей, опираясь на тяпку, стояла невысокая пожилая женщина.

– Добрый день, – дружелюбно ответила Лиза и направилась к сетке, как-то очень естественно, положив ладошку на руку Сергея и потянув его за собой. – Мы с хозяином приехали, с Виктором Петровичем.

– Виктор с вами? – обрадовалась женщина. – Ты смотри, решил, наконец, заглянуть! А вы кто ему будете? Родственники или так, по работе? А может, покупатели?

– Да мы пока не решили, присматриваемся только…

– А чего присматриваться, – встрепенулась женщина. – Участок хороший, сад большой, а что неухоженный – так сколько лет без хозяина! Здесь порядок навести – золотое место будет! А места какие? Природа, лес рядом, опята по осени мешками таскаем!

Лиза улыбнулась:

– Как вы хорошо рассказываете… Может, действительно, купим у Виктора Петровича участок? А, Сережа?

И незаметно, но очень чувствительно ткнула Лихарева в бок. Сергей вздрогнул и изобразил очень достоверную улыбку:

– Интересная мысль. Мы, правда, во всем этом… в смысле, в сельском хозяйстве мало понимаем. А здесь очень уж все запущено. Думаешь, сможем порядок навести?

– А почему нет? Научиться всегда можно, тем более когда такой пример перед глазами. Посмотри, какой у… простите, мы не представились. Я – Лиза, это Сережа, а вы?

– Клавдия Васильевна…

– Вот я и говорю, Клавдия Васильевна, какой у вас участок ухоженный!

– С такими соседями, это да, – солидно кивнул Сергей. – Есть у кого поучиться.

– Конечно, мы и подскажем, и научим, и саженцами поделимся. – Клавдия Васильевна с энтузиазмом закивала. – Я вам крыжовника прикопаю, у нас крыжовник чудесный, сортовой, и научу, как ухаживать. А то Виктор Петрович совсем про участок забыл, нехорошо это, когда земля брошенная. И вообще… устроили тут. Мы с мужем, конечно, люди несовременные, мне внуки так и говорят – ты, бабушка, несовременная, так что ж теперь, всякие безобразия за норму считать?

– Безобразия? – Лиза слегка подвинулась, загораживая Лихарева, и наклонилась к соседке, словно предлагая пошептаться. В глазах ее горел ясный и чистый огонек любопытства завзятой сплетницы, и она действительно понизила голос (впрочем, не настолько, чтобы Сергей не мог прекрасно все расслышать). – Какие безобразия? Неужели Виктор Петрович?

– Да что ты, милая! – так же тихо возмутилась Клавдия Васильевна. – Если бы Виктор Петрович, я бы слова не сказала, только порадовалась бы за него – уж сколько лет человек вдовеет! Нет, это зятек его повадился сюда девиц возить! Срам какой!

– Да вы что! Нет, может, он с женой приезжал? Знаете, как бывает – надоела обыденность, захотелось как-то разнообразить и вообще, природа…

– Как же, с женой! Если бы это Марина была, она не пряталась бы. Марина девочка вежливая, подошла бы, поздоровалась, поговорила. А эта профурсетка, только мелькнет за кустами – фрр, и нет ее. Да как прячется ловко, ни разу мне ее разглядеть не удалось. Вроде блондинка, высокая, но и за это не поручусь. Андрей здесь машину не оставлял, всегда заезжал на участок, а там сирень густая, ничего не видно за кустами.

Клавдия Васильевна уже рассказывала в полный голос, размахивая руками и чуть ли не изображая, как шустрая профурсетка шмыгает в густых зарослях сирени, так что Сергей позволил себе тоже проявить любопытство.

– Вот оно что… Недавно Андрей подвел меня здорово: мы договорились о встрече, важное дело обсудить надо было, а он не явился. Может, как раз вместо этого со своей дамой сюда, на дачу, поехал? А мне потом сказал, что заболел.

– Да ладно, не может быть, – с полуслова поняла его Лиза. – Андрюша, конечно, человек не слишком обязательный…

– Совсем не обязательный, – вмешалась Клавдия Васильевна. – Я его как-то попросила привезти кое-чего по мелочи – пряжи пару мотков купить да сахара пакет. Он пообещал, правда, неохотно так, через губу, вроде как большое одолжение мне сделал, и что? – Она сделала паузу, явно рассчитывая на ответную реплику со стороны слушателей.

– Что? – не подвела Лиза.

– А ничего! Я ждала, как дура, месяц прошел, а он даже не появился больше ни разу! Точнее, один только раз был, и то даже не подошел! Я специально вышла, вот тут же у забора стояла, ждала, чтобы окликнуть, как покажется. Так нет же! И сам, и профурсетка его так за кустами и шмыгали, лишь бы на глаза мне не показаться!

А я так думаю, если человек в мелочах обещаний не выполняет, то какой из него бизнесмен? Меня, пожилую женщину, обмануть не постеснялся, а уж вас, извините, Сергей, надуть, небось, за доблесть посчитал.

– Нет, если про тот случай, когда ты его не дождался, то там и его выгода была, речь о деньгах шла, и о немаленьких… нет, не думаю, что Андрей тогда развлекаться поехал. Вот, скажите, Клавдия Васильевна, когда это вы его видели?

– Его не видела, только как машина проехала, – добросовестно уточнила соседка. – А когда… сейчас соображу. – Она начала высчитывать, загибая пальцы: – Это вскоре после праздников было… девятое у нас пришлось на субботу, дети с внуками приехали в пятницу и пробыли до воскресенья, а в среду я сама в город поехала. Значит, в четверг утром вернулась, удобрения специальные для баклажанов привезла, они у меня что-то слабенькие в этом году… а вечером, поздно уже, в темноте машина мелькнула, а мимо нас дорога только на эту дачу. Да, получается, в четверг.

– Четырнадцатого? – дрогнувшим голосом уточнила Лиза.

– Выходит, четырнадцатого. Правда, врать не буду, самого Андрея я тогда не видела, хоть и честно караулила, хотела ему высказать все, по-простому, по-соседски… но не дождалась. Понятно, с кралей своей приехал, вот и старался тишком, чтобы не видел никто… Но свет ненадолго включался, и тени мелькали. Чего-то они там шерудились ночью в саду. А утром я рано встаю, но никого уже не было.

Значит, в ночь с четверга на пятницу… Сергей с Лизой переглянулись.

В ночь с четверга на пятницу Андрей никак не мог побывать на даче. Всю ночь он вместе с женой и тестем искал дочь. А вот его Милочка…

– Ну что ж, Клавдия Васильевна, если мы соберемся этот участок покупать, то самая большая его ценность – это хорошие соседи.

– Вы скажете, – непритворно смутилась женщина. – То есть приятно, конечно, слышать, но у Виктора Петровича и деревьев сорта очень хорошие: и слива желтая, медовая, и яблоня есть – бельфлор-китайка… не поверите, в ведро не больше десятка яблок влезает, такие крупные. А уж сладкие да сочные, ни на одном базаре таких не купишь. Смородина у Виктора Петровича, сразу скажу, не очень хорошая, зато там, на задах, рябины аж четыре сорта: обычная, черноплодная, ликерная и невежинская. Тоня-покойница сажала, очень ей варенье из рябины нравилось. Я-то клубничное предпочитаю, но она даже обычную рябину так с яблоками и лимоном варила – я в жизни ничего подобного не пробовала!

– Обязательно посмотрим, вот прямо сейчас… – Сергей взял Лизу за руку и, продолжая улыбаться и кивать соседке, потащил в сторону дома. – Спасибо, Клавдия Васильевна, рябина, да еще четырех сортов, это очень интересно!

– Что может быть интересного в рябине? – тихо спросила Лиза, когда они отошли на достаточное расстояние.

– Интересно в ней то, что она находится, как сказала милейшая Клавдия Васильевна, «на задах», значит, нас отсюда будет не видно, не слышно, и мы сможем спокойно поговорить.

– Хорошо. – Лиза прибавила шагу, и через минуту они остановились перед довольно высоким деревом, на ветвях которого еще висели сморщенные прошлогодние ягоды. – А о чем нам надо поговорить?

– О том, что если Мережкова была здесь в четверг… ты обратила внимание, что машину соседка слышала поздно вечером, а «шерудились» в саду уже ночью.

– Но мы же не знаем, что это была именно Мережкова, ее никто не видел. Может, какие-то случайные люди?

– Случайные люди, которые случайно проехали через весь поселок до крайней дачи? И они случайно знали, где ключи от калитки и от домика?

– Что это у вас за тайное собрание? – Котов подошел так тихо, что Лиза вскрикнула и схватилась за сердце, а Сергей поморщился:

– Хорош подкрадываться, Олег. Напугал.

– Ага, вас напугаешь. Колитесь давайте, о чем шепчетесь?

– Мы поговорили немного с соседкой… погоди, а где Алейников?

Олег правильно понял смысл вопроса:

– К этим самым соседям и пошел, визит вежливости. Так что можешь не крутить башкой, говори спокойно, он не услышит.

Сергей кивнул и коротко изложил все, что удалось узнать.

– М-да… – Котов задумчиво прикусил нижнюю губу, – информация к размышлению. Похоже, Мережкова действительно привезла девчонку сюда. Но я все осмотрел, никаких следов пребывания…

– Господи, о каких следах вы говорите? – Лиза побледнела.

– Лужи крови, конечно, отрубленные пальцы, выковырянные глаза в банке…

– Олег, прекрати! – Сергей снова взял Лизу за руку, сжал холодные пальцы. – И ты, Лиза, не дергайся. Обыкновенные дурацкие шутки.

– Профессиональный юмор, – уточнил Олег, гадко ухмыляясь.

– Речь идет об обычных следах, – не обращая на приятеля внимания, объяснил Сергей, – которые остаются, когда в помещении некоторое время живет человек. Какие-то вещи, еда, посуда, мусор…

– Поняла. – Лиза опустила глаза и неловко потянула ладошку из его руки. Сергей отпустил. – Но если этих следов нет, значит, и девочки здесь не было, так?

– Или она была здесь очень недолго, – ответил Олег. Теперь он был совершенно серьезен и смотрел на Лизу странным, испытующим взглядом. – Вы понимаете, что это означает?

– Что Мережкова привезла сюда Лену вечером, а ночью увезла в какое-то другое место? – беспомощно предположила Лиза. – Правда, я не понимаю, почему Лена так покорно поехала с ней? Она же понимала, что дома все уже переполошились. Допустим, сюда, на дачу, Мережкова как-то уговорила ее приехать, но потом, уже ночью? Здесь, конечно, не слишком много народу, но те же соседи… Уж Клавдия Васильевна бы в помощи не отказала. Или… неужели Мережкова девочку связала? Связала и рот кляпом заткнула?

– У меня есть основания предполагать, – осторожно ответил Олег, – что Мережкова дала ей какой-то препарат… сильный препарат, подавляющий волю. Так что связывать ее не пришлось. Я видел на записи, как они выходили из кафе. Мережкова просто вела, обняв за плечи, а девочка шла, как… в общем, просто шла.

– Но тогда я вообще не понимаю, зачем они сюда приезжали? Может, Мережкова или Лена что-то здесь спрятали, а потом уехали? Но почему тогда Лена не вернулась домой?

Она почти жалобно посмотрела на Сергея, явно рассчитывая, что он даст ей ответ или хотя бы подскажет его. Сергей не обманул ее ожиданий, но ясности это не прибавило:

– А если предположить, что Мережкова уехала отсюда одна?

– Но Лены ведь тоже здесь нет… – Глаза Лизы округлились, она наконец поняла, что имеют в виду мужчины. – Вы что… вы думаете… но как… не убила же она девочку, в самом деле?!

Олег бросил на нее странный взгляд и спросил у Сергея чуть ли не сочувствующе:

– И где ты такое чудо нашел?

– Ты мне про нее рассказал, – сухо ответил тот и повернулся к Лизе: – Возможно, мы ошибаемся. Но, скорее всего, Лена Соломина была убита здесь, на даче. Взрослой здоровой женщине справиться с одурманенным ребенком было несложно. И скорее всего, здесь же, на даче, она и похоронена. А теперь главный вопрос: Лиза, если ты напряжешься, ты можешь определить, где?

– Что? – Лизу снова замутило.

Олег отодвинул Сергея, положил ладони на плечи Лизы и сильно встряхнул ее.

– Где. На этом. Участке. Закопали. Тело. Девочки? – спросил он, пристально глядя ей в глаза.

– Да отстаньте вы от меня! – Лиза резким движением стряхнула его руки и сделала торопливый шаг в сторону. И то, что этот шаг был именно в сторону Сергея, разумеется, чистая случайность. – Откуда мне знать? Что я, ясновидящая?

– А разве нет? Вы же у нас почти официальная ведьма.

– Господи, как же мне надоели все эти идиоты. – Лиза подняла глаза к небу. – Я не ведьма! Я не колдунья! Я не ясновидящая! У меня есть небольшие экстрасенсорные способности, но я никогда их не развивала и никогда не пыталась на них зарабатывать! Вы же взрослые люди, неужели это так трудно понять? Да, мне не нравится на этом участке, мне здесь тяжело, я чувствую отрицательную энергетику, но если где-то здесь похоронена девочка. – Она всхлипнула и продолжила гораздо тише: – Я не знаю, как искать это место. Я не чувствую такие вещи, просто не чувствую. Не умею.

– Прости, Лиза. – Сергей привлек ее к себе, обнял за вздрагивающие плечи. Она уткнулась лицом ему в грудь и, наконец, разрыдалась. – Ну, ну, не плачь. Никто не хотел тебя обидеть. Просто мы с Олегом надеялись, вдруг ты действительно волшебница… осмотришься сейчас по сторонам, ткнешь пальчиком и скажешь: «Здесь!» Ну не получилось, но попробовать-то надо было…

– Сволочи вы. – Лиза отстранилась и вытерла ладонями глаза. – А просто посмотреть? Есть же приметы… – Она наугад ткнула пальцем куда-то вправо. – Я не знаю, сломанные ветки кустов, рыхлая земля, вытоптанная трава…

Головы мужчин синхронно повернулись направо. И так же синхронно прозвучали их голоса. То есть это было бы синхронно, если бы прозвучавшие слова были одинаковыми. Но Сергей ограничился коротким «черт побери», а Олег высказался более затейливо.

– Что? – почти испуганно спросила Лиза. – Что случилось?

– Все в порядке, – сквозь зубы процедил Олег. – Ничего не случилось. Но потихоньку привыкайте к мысли, что вы все-таки ясновидящая.

А Сергей показал пальцем:

– Видишь куст колючий? Подойдем поближе.

Они сделали десяток шагов и остановились возле пышного, но заметно привявшего куста. Лиза двумя пальцами, чтобы не наколоться на длинные шипы, взяла поникшую веточку, приподняла ее:

– Семь листиков. Это шиповник.

– Угу. Еще что скажешь?

– Н-не знаю. А что? Больной он какой-то. Листья сохнут, ветки опустились. Может, вредители?

– И землю под ним тоже вредители рыли. Вредительница.

Лиза ахнула. Только теперь она пригляделась внимательнее и увидела, что под кустом, в отличие от всего остального участка, почти не было опавшей, слежавшейся листвы, а молодая травка и сорняки были словно перекопаны, а потом старательно притоптаны… В общем, было похоже, что куст шиповника сначала выкопали, а потом, не слишком аккуратно, снова воткнули на старое место.

– Мамочка моя! Вы хотите сказать… – Она подняла полный ужаса взгляд на Сергея, перевела на Олега и снова уставилась на Сергея. – Это… это… она там?

Мужчины промолчали.

– Минуточку. – Лиза зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов, потерла щеки и открыла глаза. – Так. Что теперь делать?

– Оформлять, – нерадостно откликнулся Олег. – Сейчас вызову группу, они и ордер привезут… Вы с Серегой понятыми будете.

Он сделал несколько шагов в сторону домика и громко крикнул:

– Андрей Алексеевич!

На веранду тут же вышел Андрей. Неторопливо спустился по скрипучим ступенькам и уставился на Котова, не скрывая недовольства. Он уже не выглядел ни издерганным, ни испуганным – наоборот. Сейчас перед ними стоял солидный, уверенный в себе человек.

– Что такое? Что вам еще нужно? Ясно ведь, что все ваши подозрения были абсолютно беспочвенными. И сразу предупреждаю, я подам вашему руководству официальную жалобу. Навыдумывали каких-то нелепых обвинений, оклеветали честнейшую женщину…

– Честнейшие женщины на дачу к женатым мужчинам не ездят, – перебил его Сергей. – Это я так, для справки.

Андрей покраснел, некрасиво, пятнами, и Лиза думала, что он сейчас сорвется на крик, но нет. Удержался. Только губы скривил брезгливо и взглянул сурово:

– Это дело частное, и полицию оно не касается. А вот то, что полицейский, находящийся при исполнении служебных обязанностей, воспользовался полномочиями, запугал и…

Теперь его прервал Котов:

– Охота вам жалобы сочинять, дело ваше, трудитесь. Но все эти удовольствия – потом. А сейчас, будьте добры, скажите, где у вас лопаты?

– Лопаты? – В состояние растерянности Андрей скатывался гораздо быстрее, чем обретал уверенность. – В каком смысле лопаты?

– В смысле, чтобы копать, – любезно пояснил Олег. – Это же дача, здесь должно быть что-то подходящее.

– Вообще-то Виктор Петрович, как перестал сюда ездить, весь годный инструмент домой перевез. Если только в сарае осталось что похуже. Пошли, посмотрим.

Андрей оказался прав: то, что нашлось в сарае, назвать хорошим было нельзя. Две заржавевшие лопаты особого доверия не вызывали. Олег взял одну в руки, покрутил, стукнул осторожно о камень.

– Она не сломается?

– Может, и сломается. – Андрей рылся в куче хлама, сваленного в углу сарая. – Я же говорю, никто садом не занимался, вот и увезли все. А здесь в основном мусор… – Он запыхтел, разгребая ржавые железки, и вдруг воскликнул с неожиданным энтузиазмом: – Есть! – И торжествующе поднял над головой большой садовый совок. – Я же помню, что был! Очень удобная штука, а Виктор Петрович сунул сюда… Вот ведь человек, ему проще новый купить, чем этот поискать!

– Может, эта штука и удобная. – Котов разглядывал совок с не меньшим скептицизмом, чем лопату. – Но не уверен, что для нас.

– Можно у соседей попросить, – предложил Сергей. – Клавдия Васильевна – милейшая женщина, она не откажет.

– Да как-то не хочется пока лишних людей привлекать. Оставим этот вариант на крайний случай. И хватит уже топтаться, пошли, займемся наконец делом.

Он повернулся и зашагал в сторону поникшего куста шиповника.

– А каким делом? – Андрей заторопился за ним, жизнерадостно размахивая совком.