Текст книги "Пожиратель лиц"

В дверь снова постучали. Это был обед. Тони попросил горничную разбудить их за час до ужина. Наши герои очень быстро поели и легли спать.

Тони не хотел спать, но ему это было нужно. Он умел почти мгновенно засыпать в любом состоянии, что и сделал, провалившись в сон без сновидений.

Клэр вошла в царство Морфея, как только ее голова коснулась подушки. В отличие от Тони ей снились сны. Но это были кошмары. В одном она сидела на стуле в абсолютной темноте и слушала ту неистовую мелодию, дрожа всем телом и душой, в другом – пыталась уехать из замка, но каждый раз возвращалась в него.

Кошмары были разные. В последнем Клэр стояла посреди зала и наблюдала, как кто-то играет на арфе, а все гости молча смотрят. Она стояла позади человека в капюшоне, который играл. Нельзя было точно сказать, кто это был, но Клэр, как это обычно бывает во сне, знала. Музыка резко стихла, и играющий повернулся. Это была Клэр. У нее были зашиты рот и глаза. Они стояли и смотрели друг на друга не больше секунды. Затем Клэр бросилась на свою незрячую копию. Повалив на землю, она начала трясти ее и спрашивать: «Зачем?» Самозванка перехватила инициативу в свои руки, и уже бледная девушка сидела сверху и заливала свое отражение кровью из зашитых век. Швы, сковывавшие губы, начали кровоточить еще сильнее, а потом и вовсе разошлись. Кровь струилась по подбородку и капала вниз. Голова запрокинулась. Зал озарил нечеловеческий вопль, оросив окружающих кровью. Через несколько секунд окружающие начали хлопать.

Клэр подскочила, будто на нее вылили ведро холодной воды. Наяву она все еще слышала аплодисменты – это стучали в дверь.

* * *

Клэр смотрела перед собой и пыталась понять: проснулась она или нет. Тони пробудился и понял, что время пришло. Его нетерпение начало нарастать, а в дверь все стучали.

– Да, спасибо, мы проснулись, – с энтузиазмом бросил Тони.

– Тогда какого хрена ты еще не открыл эту чертову дверь?! – Раздался бодрый голос по ту сторону двери. Это был тот самый человек.

Восклицание из коридора окончательно выдернуло Клэр из лап кошмара, и она сразу забыла видение, как страшный сон.

– Не удивлюсь, если он принес нам выпить… – Пролепетала слегка сонная девушка.

Тони встал с кровати. «Началось!» – подумал он, когда открывал дверь.

На пороге стоял не кто иной, как Энтони. Он выглядел несколько ошарашенным. Но в то же время источал радость.

– И почему в дни своего торжества я должен ждать, пока мне откроют чертову дверь?

– Сам виноват. Мог бы взять ключ и открыть. Заходи, раз пришел. Расскажешь, чего нам ожидать от этого праздника жизни.

Энтони ввалился в комнату и сразу сел на стул, стоящий у входа. Радость на лице сменилась беспокойством.

– Я бы и сам хотел знать, чего мне ждать на этом «празднике жизни». Оказывается, будущие жены далеко не все рассказывают своим будущим мужьям.

– Как-то ты побледнел. Может, тебе встать и выйти? В коридоре ты выглядел бодрее, – подтрунивал Тони.

– В коридоре на меня смотрели. А здесь я могу расслабиться! – Беспокойство сменилось задумчивостью.

– Ты передумал жениться? – Обеспокоенно спросила Клэр. Она села рядом с ним на корточки и взяла его руку, как будто они всю жизнь знакомы и являются лучшими друзьями. Тони это позабавило.

– Если бы я передумал, меня бы как минимум повесили. Или сделали из меня одежду. Или еще что, но дело не в этом. Нет, я не передумал. Просто познакомился с дядей невесты. Истинно страшный мужик. Он император чего-то там. Альма рассказывала про него такое, что кровь в жилах стынет, а вино в бочках замерзает. Она говорила, что он не приедет. У него там переворот, и он слишком занят восстановлением порядка. Там был целый город повстанцев. И знаете, он решил проблему за неделю. Обычно такие вещи занимают несколько месяцев, как я думаю. А вы знаете, как он решил проблему? Жена этого дяди сказала, что он просто взял и своими руками казнил всех, сука, недовольных. Он в прямом смысле СВОИМИ РУКАМИ, без чьей-либо помощи истребил целый город. Тони, ТВОЮ МАТЬ! Своими гребаными руками! Думаете, шутки вам тут рассказываю? По лицам вижу! – Лица слушателей не выражали ничего, кроме обычного интереса к рассказу. – Тоже так думал, пока его не увидел. Сразу поверил всему и даже тому, о чем не знал, но, боюсь, еще узнаю. Я почти пить бросил, когда его увидел. У него какая-то болезнь, от чего он выглядит максимально жутко. Он худой, бледный и не может говорить. Какой-то безумный мудак бросил ему вызов с десяток лет назад и что-то ему повредил. Только я вам этого не говорил! Всем рассказывают, что у него просто болезнь. Вы уж простите, не знаю, зачем я вам это рассказываю теперь, и не знаю, зачем я слушал жену, когда она это рассказывала, но мне нужно кому-то рассказать! А друзей у меня здесь не так уж много. – Он заметно повеселел и расслабился. – Блядь! Знаете, мне полегчало! Предсвадебный мандраж, наверное. Подумаешь, какой-то ебанутый на всю голову маньяк! Мне же не на нем жениться?! А-ха-ха-ха-ха! Ох, поскорее бы свалить отсюда в свое свадебное путешествие…

– Подожди! – Тони внимательно слушал. У него возник один вполне логичный вопрос. – Ты сказал, что Альма тебе не все рассказывает. Но, судя по тому, что ты рассказал, она все рассказывает. Или есть что-то еще?

Энтони встал. Он выглядел куда более уверенным. Он снова сиял от радости.

– Да, я о другом. С дядей мы встретились позже. Утром я узнал, что одновременно с нами будут выходить замуж ее сестры.

– Не поняла, – Клэр все так же сидела на корточках и смотрела на Энтони. Она решила, что он преувеличивает насчет дяди, и не уделила его рассказу должного внимания. После утренних потрясений она решила не придавать значения особенностям местного колорита. «Вероятно, это всего лишь театр, – думала она, – или у них такие обычаи. Энтони говорил, что семья невесты религиозна. Или мне пришла эта мысль в пьяном угаре?»

– У нас одновременно будет проходить четыре свадьбы!

– У твоей невесты религиозная семья? – Вырвалось у Клэр.

– Будь иначе, все было бы иначе!

– Значит, я не сумасшедшая! – Со счастливым видом Клэр отправилась в ванную комнату готовиться к ужину. – Не волнуйся! Все пройдет отлично! – Бросила она через плечо.

– Что это, на хрен, было?

– Она еще не проснулась. – Тони сделал несколько выводов. В глаза бросалось то, что после приезда Клэр стала выглядеть взвинченно и немного безумно, чего сама не замечала. Также стало ясно, что эти выходные могут стать более познавательными и насыщенными, чем планировалось.

Клэр закрыла дверь. Шум льющейся воды заполнил покои. Тони и Энтони еще немного полюбовались закрытой дверью ванной, размышляя каждый о своем.

– Это очень красивая дверь, но я, пожалуй, пойду. Мне еще к ужину переодеться нужно. И веди себя прилично. Я, конечно, говорил, что мне требуется от тебя чуточку веселья, но, судя по здешней публике, лучше не начинать. Во всяком случае, пока они не напьются, – Энтони говорил это непринужденно, но его глаза выдавали реальную озабоченность касательно данного вопроса.

Они обменялись любезностями, и Энтони ушел, оставив после себя цепочку размышлений.

Тони приготовил свой костюм. Клэр как раз приняла душ. Они поменялись местами и продолжили готовиться к ужину. Без четверти пять они вышли из комнаты.

Оба были в бодром расположении духа и оптимистично настроены. Они в тишине, наслаждаясь каждым шагом, проследовали до центрального лестничного пролета. Примечательно, что вокруг никого не было. Они так и шли по лестнице в абсолютной тишине, словно король и королева. Оба это понимали и наслаждались моментом. Наслаждались, пока лестница не кончилась, и перед ними предстал очередной длинный и пустой коридор.

Коридор был широкий. На всей его протяженности висели картины по обеим сторонам. На полу лежал алый ковер. Он был шириной почти во весь пол и выходил за пределы коридора. В конце виднелась дверь, возле которой стоял очередной дворецкий, похожий на всех остальных.

Они медленно шли и рассматривали картины, в основном портреты. Несложно догадаться, что это были члены семьи, владевшие замком. И если судить по датам, указанным под некоторыми рамами, то полотна сохраняли образы людей, которые жили одну, две, три, а то и шесть сотен лет назад. По большей части это были короли и королевы. Во всяком случае, об этом говорил внешний вид запечатленных. В меньшем количестве на картинах красовались войны. Было несколько портретов людей, одетых как шуты.

Редко проскакивали полотна, на которых разворачивались сражения. На одном из таких полотен изображена осада замка. Рядом висела другая картина – женщина в доспехах и секирой в руке стояла на горе отрубленных голов. Оружие показалось Тони знакомым. И не только оружие… Девушку будто срисовали с Фэй, что наводило на некоторые мысли.

«Либо она родственница, либо мое воображение совсем разбушевалось, и теперь я вижу ее в каждой женщине. Как это глупо», – он решил проверить свою догадку и посмотрел на Клэр.

– Все та же Клэр… – Задумчиво сказал он своей спутнице.

«Значит, показалось», – закончил он цепочку пустых размышлений.

– Где-то я ее видела, только не помню где! – Прищурившись, Клэр сказала полотну. Слова Тони пролетели мимо ушей.

– В зеркале? – Наш герой вскинул бровь.

– Или нет? – Она повернулась к Тони. – Что ты сказал?

– Говорю… – Начал было он, но его перебили.

– Я видела ее в музее! – Просияла Клэр.

– Официантку?! – Кто-то напрягся.

– Но она была огромной. Я не верю, что женщина такой комплекции могла орудовать такой штукой. Тем более одной рукой, как здесь нарисовано.

– Секира?

– Что?

Тони тоже был как-то в музее, но топор там не видел. Но отчего-то в его воспоминаниях все сходилось. Однако эти мысли ушли в другую сторону.

Они почти достигли конца коридора. Дворецкий распахнул перед ними двери и, поклонившись, рукой указал на вход. Перед их взором предстал банкетный зал.

Глава 3

Зал был огромный. В разы больше, чем тот, через который они вошли в замок. Потолок был очень высоким, и одному богу известно, кто и как зажигал свечи на люстрах, которых было бесконечное множество. Большинство гостей выглядели так же, как наши герои: обычный вечерний туалет. Виднелись и те, кто выглядел как графы и графини прошлого (позапрошлого) столетия. Кто-то расположился за столами и наслаждался трапезой. Кто-то вел светскую беседу у стола с различными напитками и закусками. Столы стояли в центре зала весьма хаотично. По обе стороны располагались два музыкальных оркестра. Находясь на противоположных концах зала, они синхронно исполняли одну композицию за другой. Внутри торжества циркулировали молодые дамы и господа в темных брюках и белых пиджаках. Это были официанты.

Как только наши герои вступили в зал, из-за стойки их окликнул дворецкий.

– Добрый вечер, дорогие гости. К какой стороне, какой из свадеб вы принадлежите? – Вежливо спросил он.

– Мы со стороны жениха Энтони, – ответил немного удивленный Тони. Он ожидал чего-то подобного. Но все равно получилось так, что он не был готов к представшему перед ним «натюрморту». Все выглядело как обычный прием с одной стороны и как первостатейный балаган с другой, отчего все казалось неправильным. Он еще раз оглядел зал и увидел на противоположном конце восемь тронов. – Извините, на той стороне сидят будущие молодожены?

– Именно так. Если хотите, можете подойти выразить свою благодарность и поздравить их. В конце концов, вечер именно этому и посвящен. – Дворецкий листал тетрадку и пытался что-то найти, не прекращая свой монолог. – Сейчас советую вам пройти к столику, насладиться пищей. К семи подадут десерт, после чего начнется развлекательная часть вечера.

– Звучит интересно! – Клэр была поглощена торжественной атмосферой. Никаких тревог, никаких забот. Только праздное веселье.

– Вы правы. Некоторые из гостей будут преподносить дары в честь молодых, также будут подарки, танцы, сюрпризы от родителей. И еще много всего. Сегодня все должны расслабиться. Завтра – очень ответственный день. – Он перестал листать. – Тони и Клэр, верно? – И, не дожидаясь ответа, продолжил. – Сейчас вас проводят к вашему столу.

Дворецкий щелкнул пальцами правой руки, предварительно подняв ее вверх, и к ним подбежала официантка.

– Проводи гостей под водопад.

– Под водопад? – Уточнил Тони.

– Как здорово! – Щебетала Клэр.

– Да, – констатировал дворецкий.

– Прошу за мной, – Торопилась официантка.

Уже на пути к столу Тони заметил на полу рисунок. Точнее, его часть. Как оказалось, весь пол в зале – один сплошной пейзаж, а их столик располагался на том месте, где кончался водопад на этом произведении искусства.

Официантка вела их мимо гостей, столов и таких же официантов, как она, которые то и дело метались из стороны в сторону. Кто-то – с подносом, кто-то – с бутылкой, а кто-то просто так.

От их стола до зоны, где возвышались будущие жены и мужья, было не больше десяти метров. Эта часть зала была не столь густо засеяна гостями. И официантов тут было куда меньше.

«Он выбрал для нас отличное место», – подумал Тони.

Официантка довела их до почетного места и откланялась, предварительно осведомив их о том, что через несколько минут к ним подойдет человек из этой зоны.

Наши герои сели за стол, где уже сидели люди и вели оживленную беседу.

– Добрый вечер! Вы, должно быть, близкие друзья Энтони? – Их приветствовала женщина средних лет. Очень жизнерадостная и слишком красивая для своего возраста. – Или вы из тех, кого моя племянница подцепила на очередном балу? А-ха-ха-ха! – Ее пронзительный и беззаботный смех корежил лица окружающих.

– Мы со стороны Энтони, – любезно сообщил Тони.

– Очень близкие друзья! – С долей сарказма, но искренне сказала Клэр. Ей понравилась эта женщина. Из всего окружения она выглядела самой нормальной.

– Чудесно! Мне очень любопытно: какой же он? Что он за человек? Я Ирэн, кстати говоря. И куда подевались мои манеры? – Она снова рассмеялась и подсела к ним еще ближе. В ее руке был наполненный почти до краев бокал с вином, к которому она приложилась, как только устроилась на соседнем стуле. – И кто же вы? – Ее глаза сверкали от любопытства. – Вы поймите, лучший способ узнать человека – разобраться в его окружении. Я так считаю. – Она сделала очередной глоток. – И вот – вы здесь!

– Меня зовут Тони. Это Клэр. Мы очень рады с Вами познакомиться!

– Оставим любезности! Давайте перейдем к деталям! – Она снова приложилась к бокалу, в котором осталась половина содержимого.

– Вы спрашивайте, а мы будем отвечать. Так будет быстрее. – Клэр все больше нравилась эта подвыпившая леди. Она придавала ей уверенности в том, что это обычная свадьба. Никаких замков, арф и прочего.

– Чудесная идея! А вы мне нравитесь! За вас! – Ирэн осушила бокал. – Ах, чудесный напиток. В этом доме всегда знали толк в выпивке! Линда, подай мне бокал, будь душечкой. О, да вы же не знаете. Это Линда и Томас, – она указывала пустым бокалом в сторону двух сидящих напротив людей. – Они – друзья нашей семьи. Я вела с ними беседу, но они такие скучные. Я давно их знаю. А вы! О, вы – что-то новое! Линда, ради всего святого, – женщина лет пятидесяти протягивала наполненный почти до краев бокал с вином. – Вот никогда же не доливают! – Они обменялись бокалами. – За вас! – Она ткнула пальцев в сторону Тони и Клэр. – И за вас! – И указала головой в сторону Линды и Томаса, которым в общем-то было наплевать на происходящее. Они приняли лекарство и просто сидели. Они просто кивали. Стоит заметить, что кивали в такт музыке, а не словам неугомонной женщины.

Клэр была на волне. Она чувствовала, как ощущение торжества захватывает все ее тело. Эта женщина, в ее понимании, являлась олицетворением идеального свадебного гостя. Просто пьяная женщина, которая без умолку болтает.

Тони не разделял этого ощущения. Он видел, как происходящее постепенно превращается в сюрреалистический кошмар. Он как будто знал, что через несколько минут что-нибудь произойдет и начнется хаос – то, чего он так ждал.

Ирэн осушила свой бокал до половины и начала допрос. Никто не заметил, как виновники торжества начали покидать свои пьедесталы и медленно разбредаться по залу в поисках дорогих гостей и поздравлений. Так и Энтони с его будущей женой спешили найти своих.

– Итак, что Вы можете сказать об этом бокале? – Немного резко и неожиданно начала Ирэн. – Он наполовину полон или же наполовину пуст?

– Я думаю, что конкретно этот бокал никогда не пуст, – Тони сделал немного невежливый выпад, но Ирэн это даже польстило.

– Вы совершенно правы! Этот бокал всегда полон. И кучка детишек, мельтешащих с подносами, являются тому подтверждением. Но я не про то, что на виду. Меня интересует то самое! Что же с вашими бокалами? Лично мой всегда полон во всех смыслах…

– Мой бокал всегда наполовину полон! – Клэр хотела вступить в дискуссию со всем пылом, но Ирэн немного остудила ее.

– Только наполовину? Девочка, если он полон только наполовину, значит, ты что-то делаешь не так. И виноват в этом твой муженек, – она карикатурно подняла брови и многозначительно потыкала в сторону Тони пальцем.

– Он мне не муж, – Клэр немного не поняла суть претензии. Она, было, хотела еще раз вступить в дискуссию, но заговорил Тони.

– Неважно, полон стакан или пуст. Важно его содержимое.

– Очень интересно. Мой бокал с вином! – Она сделала очередной подход к снаряду. – И так будет всегда.

К ним подошел официант. Он наполнил бокал Ирэн и оставил бутылку.

– И не забудь вернуться через полчаса с новой бутылкой! – Бросила Ирэн через плечо. – А ведь и в правду, – она повернулась к Тони, – человека можно неплохо узнать, УЗНАВ… – она сделала акцент на это самое «узнав», – содержимое его стакана, бокала или чего там еще. Возьмем, например, моего мужа. Мы женаты уже бесконечное множество дней. Он человек очень своеобразный. Многие думают, что он пьет старинное вино или великие напитки старых королей. Да, это звучит грозно и величественно, но все ошибаются. Настоящий завоеватель… Лидер! ИМПЕРАТОР!!! Как ни назови, личность, выдающаяся в своем деле… Так вот, личность должна пить то, что пьет мой муж.

– А я думал, у нас тут более глубокие материи. Вы ведь и сами упомянули, что речь о более глубоком, а не том, что на поверхности. – Тони понял, что эта женщина ведет к чему-то очень интересному, но решил несколько ускорить развязку. К тому же Клэр выглядела слишком уж счастливой, а его темная половинка ликовала, когда она начинала дергаться и буквально терять разум.

– Вы правы, но я к этому и веду. Нельзя же быть таким нетерпеливым! – Она повернулась в сторону Линды и Томаса. – Сразу видно, мы не знакомы! – Она повернулась и пристально посмотрела на Тони, продолжая тыкать полупустым бокалом в Линду. – Все знают, что я всегда прихожу к сути. – Она допила бокал, и Тони любезно налил ей новую порцию. – Пусть и не сразу. Знаете, порой мне кажется, что если я перестану пить, то просто умру.

– Но речь не об этом? – Вступила Клэр, понемногу теряя нить разговора. Она пригубила немного вина для настроения.

– Речь как раз об этом! – Клэр окончательно запуталась. Ирэн продолжила свой монолог. – В моем бокале вино! В этом суть… Я – пьяница! – Торжественно объявила она. – Вот она суть. А что в Вашем стакане? Что же?!

– Я не знаю, – замялась Клэр. Ее симпатия к Ирэн таяла на глазах. Теперь эта женщина начала казаться немного сумасшедшей. Даже больше. С ее глаз начала спадать эта пелена прекрасного торжества, и мир засиял новыми, не самыми приятными красками. Все выглядело жутко в сравнении с тем, когда она пересекла порог этого зала.

Ирэн допила бокал. И сама же его наполнила.

– Как можно не знать, что в бокале? Он ваш! Только Вам и известно! Вот у Вас, – она обратилась к Тони, – что в Вашем бокале?

– Хм, знаете, я об этом не задумывался, – он ухмыльнулся мысли, что пришла ему на ум первой. «КРОВЬ!» – хотел он сказать, но быстро понял, что это вершина айсберга. – В данный момент в моем бокале только лишь вода.

– Вода? – Изумленно посмотрела Ирэн.

– Вода, и больше ничего.

– Как это интересно. И чего же Вы ждете? Или время еще не пришло? А чего Вы хотите? Чего же ожидает ваш бокал? – Ирэн просто загорелась. Она уже не прикладывалась к бокалу. Она пила из горла, превысив свою норму полторы бутылки назад. Этот разговор сильно ее распалил, и она постепенно начала терять контроль над собой.

– Напиток, что удовлетворит любопытство и растворит меня в вечности, – ответил Тони. Это была чистая правда. Но кто в это поверил?

– Да Вы – поэт! Вот, что в Вашем стакане! Сладкий нектар! – Она допила бутылку, подняла руку вверх и начала щелкать пальцами. Через мгновение официант стоял с бутылкой. Клэр заметила, что официант, как и прочая прислуга, выглядит очень измученно. Будто они уже не первый день хлопочут на этом балу. – Ох, Вы – полная противоположность моему мужу. Он суровый. И очень молчаливый. Особенно в последнее время. – Ирэн совершено утратила как чувство меры, так и способность контроля над собой. – У него болезнь. Вы знали? – Она приложилась к бутылке и шепотом продолжила: – Вы знаете, он рот с трудом открывает, питается через трубочку. Я сама его кормлю… Иногда… – И продолжила в полный голос: – У него что-то с мышцами или нервами, или еще с чем-то. Он головой плохо вертит. Пальцы правой руки не разгибаются без титанических усилий. – Она постепенно начала переходить на повышенные тона и превращать свой рассказ в греческую трагедию: – А ведь он был музыкантом. Как он любил музыку! Он и сейчас любит. Ну, я так думаю, но это не то. Раньше он играл. Мог играть днями напролет! Он правил империей, не отходя от пианино! Завоевывал целые города, не бросая свой саксофон…

После этих слов Тони передернуло. Он догадался, кем был ее муж. И чье воплощение извергал из арфы тот прокаженный. Он на секунду отвлекся от потока информации, льющейся из уст Ирэн. И вдруг ему стало действительно любопытно.

– Извините, Ирэн. Вы говорили о том, что пьют настоящие, выдающиеся личности. Вы так и не сказали, что это за напиток.

– О, Вы возвращаетесь к нашему разговору. Да, глубина! Содержимое стакана скрывает нашу суть и ею же является. Бла-бла-бла… В данном случае все очевидно, но… – Она снова перешла на шепот: – Вы ни за что не догадаетесь! – Мой муж, – торжественно заявила она уже не шепотом, – пьет слезы своих врагов! – И истерически рассмеялась.

Клэр, которая все больше погружалась в тревогу и апатию, почувствовала нотку сарказма в голосе Ирэн.

– Извините, буквально или фигурально?

– А-ха-ха-хах! Милочка, он буквально пьет слезы неугодных и фигурально упивается их слезами. Люди целые моря проливают, когда узнают, что пытать их будет лично мой муж. Это так мило, – она склонилась над Клэр, придвинула свои губы к ее уху и еле слышно прошептала: – Он такой милый, когда это делает.

Клэр пронзил ужас. Она поняла, что эта с виду обычная женщина действительно сумасшедшая. Перед ее взором предстала картина, как темная фигура сидит на троне, что стоит на горе из трупов, и пьет из огромного бокала слезы. А рядом бездонное озеро крови, что натекла с горы, в котором плещется эта женщина.

Ирэн встала со стула и отшатнулась от Клэр на несколько шагов, вытянулась в полный рост, такая гордая и пьяная, и залпом осушила бутылку.

– Милый? – Пролепетала Клэр дрожащими губами.

Услышав это слово очень отчетливо, Ирэн замерла. Ее горящие пьяным огнем глаза за доли секунды прояснели и остекленели от ужаса. Увидев это, Тони снова вернулся в тот бар. Он увидел Ирэн, молодую и счастливую девушку, которая звала человека в плаще. Затем он увидел глаза Мэра, который говорил, что разворотит ей грудную клетку топором. И…

– … ты умрешь. И буду насиловать твой труп, – Молвил Тони почти шепотом.

А топор уже летел.

* * *

Гигантская секира вошла в позвоночник, и половина лезвия вылезла со стороны грудной клетки. Ирэн подчинилась инерции топора и отправилась в небольшой полет. Она приземлилась возле Клэр. Чуть правее стула, где та сидела. Ее туфли и ноги до колен забрызгало кровью, а правая рука Ирэн упала на ее щиколотку и в последнем рефлексе немного сжала ее.

Клэр принялась истерично кричать. Но кто-то зажал ей рот рукой. Тони посмотрел в сторону, откуда, предположительно, прилетел топор, и увидел метрах в десяти Мэра, который сидел на стуле и смотрел в их сторону. Даже на таком расстоянии можно было разглядеть парадоксальность его глаз. Они горели ядерным огнем безумия и в то же время были бесконечно мертвыми. Как такое возможно? Спросите у Тони!

В то время, как Мэр начал вставать со стула и двигаться в сторону трупа своей жены, вероятно, чтобы выполнить свое обещание в полной мере, Альма зажимала рот Клэр и пыталась придумать, как можно успокоить истерику. Энтони стоял в метре от них и как идиот смотрел на складывающуюся картину.

Гости продолжали веселиться. Никто и внимания не обратил на инцидент с секирой. Даже Линда и Томас, которые сидели рядом, не дернулись. Они молча наслаждались праздником, изредка попивая вино и обмениваясь комментариями.

Мэр приближался. Он был императором целого континента, но все называли его Мэром. Тони видел, как его лицо застыло в странной и очень жуткой ухмылке. Лишь глаза выдавали в нем любителя бравировать, как это было в баре, будто бы тысячу лет назад. Сейчас его лицо выражало боль и страдания старого и больного человека. Однако эти проклятые глаза…

– Это тот мужик, который вырезает целые города, – Энтони вышел из оцепенения и шепотом начал готовить своих гостей к встрече с местным палачом: – Он – дядя Альмы.

– Да, это мой дядя. И да, я – Альма, приятно познакомиться. Энтони много о вас говорил за эти пару дней.

Мэр шел не торопясь, словно наслаждаясь прогулкой в саду, медленно, но верно приближаясь к своей цели.

– Но поговорим мы позже, а сейчас все молчат и не улыбаются. Думаю, он просто заберет топор и уйдет на свое место.

– Он заберет ее, – твердо заявил Тони. – Заберет и уйдет. Я надеюсь.

– Разумеется, заберет. Он больше, чем на пять минут эту штуковину из рук не выпускает.

– Ирэн. Он заберет ее тело и, очень надеюсь, что он уйдет. – Наш герой находился под сильным впечатлением. Это примерно то, чего он ожидал от этого вечера, но… Как же сильно он был поражен фактом того, что случилось ИМЕННО то, что случилось. На его глазах разыгралась шутка (трагедия, если хотите), которая шла к своему логическому завершению добрый десяток лет. Тони стал свидетелем ее начала в тот день в баре, когда Мэр обещал сделать то, что ему довелось узреть сегодня как прекрасное открытие столь торжественного вечера и как роковое завершение шутки, что ждала своего мига столько лет. Столько лет… Все, что можно сказать в такой ситуации, это… – Невероятно, – спокойно подвел черту Тони и проронил легкий душевный смешок, что длился лишь мгновение.

– Я не думаю, что он заберет тело, – Альма не была в этом уверена. Она не догадывалась о причине, по которой ее тетя сейчас лежит на полу в собственной крови. Но уверенность, с которой совершенно незнакомый ей человек произнес эти слова, заставила ее еще больше усомниться в словах собственных. – И в глаза ему не смотрите. Он этого не любит. А ты, – она обратилась к Клэр, – перестань визжать, если не хочешь стать его новой игрушкой.

Клэр отошла от руля после того, как Ирэн рухнула наземь подле нее. Мыслительный процесс в организме был захвачен истерической паникой. Сама она будто наблюдала за происходящим из маленькой комнатки, через телевизор. В этой комнатке было тихо и спокойно. Проще говоря, Клэр пребывала в истерической кататонии, если такое бывает, а если нет, то она все равно пребывала в этом состоянии. Но когда человек в телевизоре приблизился очень близко, рассудок вновь взбрыкнул. Теперь истерическая кататония перешла в состояние истерической кататонии. Рассудок Клэр настолько сильно пострадал в эти две минуты, что одна истерика выбила ее из другой, вернув ей ясность мысли. Она не слышала слов Альмы. А если бы и слышала, то наверняка вернулась бы к телевизору. Когда она увидела Мэра в трех шагах от себя, то буквально умерла. Сердце, дыхание, даже движение крови по венам просто остановились.

Тони еще пребывал под сильным впечатлением от причуд судьбы. Он, как ребенок в зоопарке, таращился на Мэра, словно не веря своим глазам. Тот выглядел еще более худым и изможденным. И да, на нем был все тот же плащ.

Мэр стоял над трупом своей жены. Десять секунд он просто смотрел, а затем принялся за дело. Левой рукой он разжал пальцы правой и придерживал их, пока не взял секиру, пальцы сами сомкнулись на рукоятке. Он выпрямился и немного осмотрелся.

– Здравствуй, дядя, – Альма более не зажимала рот Клэр, а стояла позади стула, держа свои руки на ее плечах. – Рада тебя видеть. Как дела у тети? – У Энтони все замерло внутри. Когда Мэр подошел к ним, то он дрожал всем телом, но сейчас…

Мэр склонился к Ирэн и макнул средний и указательный пальцы в кровь, поднялся и на белой скатерти за их столом написал: «Я предупреждал». Затем он еле заметно кивнул Альме.

– Я рада, – Альма улыбалась. Она действительно была рада. Это означало, что в ближайшее время крови больше не будет. Так она думала до момента, когда Мэр увидел Тони.

* * *

На сцене воцарилась тишина. Главные действующие лица пересеклись взглядами. В глазах одного мелькнула искра узнавания. Остальные участники замерли в ожидании: кто-то в страхе за свою жизнь, кто-то надеялся на чудо, кто-то пребывал в паническом ужасе и уже был словно мертв, а кто-то был уже мертв, но роль свою еще не доиграл.

Мэр увидел, как Тони смотрит на него несколько более удивленным взглядом, чем положено в данной ситуации. Он, было, думал снести голову этому любопытному, но ему показалось это не совсем уместным. По крайней мере, сейчас. Всегда можно дождаться выноса подарков. Но ему не понравился этот взгляд. Они будто бы встречались раньше. Мэр наклонился и посмотрел ему прямо в глаза, повернув свою голову немного набок. Что-то щелкнуло. Палач выпрямился и начал смеяться. Это было еще более ужасно, чем игра того прокаженного на арфе, потому что смеялся он с еле открытым ртом. Будто скрежет металла о кости и плоть. Даже Альме стало жутко, а она часто видела подобные выходки и слышала рассказы об этом человеке. Но такое лучше увидеть, чтобы поверить, или не видеть вовсе.

Неожиданно музыка стихла. Все вокруг замерло. Мало кому довелось слышать такое, и почти никого не осталось в живых до этого момента. Для молодоженов это был лучший подарок. Альма же хотела знать, в чем причина такой реакции.

Вспышка прекратилась так же неожиданно, как и началась. Еще через секунду заиграла музыка, а люди продолжили делать то, что делали.