Текст книги "Коматоз"

5 июня 2016 года

Листа нет! Ничего не осталось! Значит, какие-то частицы всё же можно уничтожить. Есть погрешность в этом механизме блокнота, и, кажется, я её нашел. Надо попробовать то, что запланировал. Написать всё, что сидело во мне эти годы. Стесняться мне некого, только самого себя. Это нужно сделать. Надо всё излить на бумагу, а потом вырвать и сжечь листы дотла. Уничтожить, чтобы об этом никто не знал. Может быть, за этим блокнот и появился.

Начинается несколько недель или месяцев депрессии, потому что уже завтра наступит 4 июня, и это будет какая-никакая годовщина. Весь май я буду вспоминать о проведённом времени с той самой, которую уже не вернуть.

Немного хандры, и нужно садиться писать, вываливать на лист всё. Даже даты отмечать не буду. Возможно, я не готов к этому, но депрессия меня добьёт. Нужно уничтожить себя морально, чтобы потом возродиться вновь.

* * *

Я уже писал, что у каждого серийного убийцы или насильника есть свои мотивы. Интересный факт, который я подметил: у серийных убийц-женщин в большинстве случаев главный мотив – материальная выгода, а у мужчин – психологическая и физиологическая. Но, как бы то ни было, чтобы понять серийного убийцу, нужно узнать историю его жизни. Например, «ангарский» маньяк всю свою жизнь наблюдал за изменами женщин, в том же числе своей жены, и убивал тех, кого считал девушками лёгкого поведения, так как был убеждён, что они недостойны жизни. Или взять историю Мэри Энн Коттон, которая всё детство провела в нищете и потом стала отравлять своих мужей, чтобы получить наследство.

В моём случае история уже известна, и причины злости вполне очевидны. Не буду вспоминать всех своих жертв, но в основном я выбирал мужчин и женщин из низших слоёв населения, которые вели не самый культурный образ жизни. Обычно таких называют быдлом или гопниками. Почему выбирал именно их? Ответ, думаю, тоже очевиден. Ненависть началась к ним с многочисленных случаев, когда такие люди доставляли мне проблемы: били, унижали, запугивали и т. д. Но пиком стал момент, когда меня избили. Уже тогда во мне стали зарождаться мысли, что таких граждан было бы неплохо отправлять подальше от цивилизованного общества, чтобы всем жилось проще. Не скажу, что я желал им смерти, потому что тогда для меня это было слишком аморально, но собрать их в кучку и отправить на какой-нибудь остров – просто прекрасно.

Проходит первая четверть 2021 года. Я всё больше озлобляюсь на этот мир. Особенно на тех самых товарищей, о которых я писал выше, а в Курске их было предостаточно. Я наблюдал за ними каждый день и видел их аморальное поведение. Мне становилось понятно, что я их больше не боюсь, теперь я их ненавижу. Злобы всё больше, доза алкоголя ежедневно увеличивается. Я стал задумываться о своём первом убийстве. Получилось у меня не сразу, так как моральные принципы редко, но просыпались, однако я всё-таки смог. Давайте обо всём по очереди.

Ежедневно я смотрел на улицу и всё больше убеждался, что моей жертвой станет один из тех быдланов, которых в городе было навалом. Но как это сделать? Какая должна быть причина?

В принципе причина была: моя убеждённость в том, что эти люди недостойны жизни, ведь всё, чем они занимаются, – отравляют жизнь другим. Правда, это так себе причина – убить человека лишь из-за того, что в моей голове он не имеет права на существование.

В один из дней злость достигла своего апогея. Из окна своей квартиры я увидел трёх пьяных людей, которые вели себя чересчур вызывающе и агрессивно. Я взял на кухне нож и, как в видеоигре, видел перед собой лишь цель, не задумываясь о последствиях, будто всё происходящее нереально.

Я на улице, время два часа ночи, так что о свидетелях переживать не стоит. Делаю первый шаг, и тут появляются сомнения. На полпути из этого маленького ростка вырастает огромный дуб, который развернул меня на 180 градусов и отправил домой. Вдруг в спину слышу крики, доносящиеся от моих несостоявшихся жертв. Мне плевать, я лишь хочу поскорее оказаться дома. Они смеются и продолжают орать, но я, не реагируя на это, открыл дверь подъезда, затем квартиры, бросил нож и лёг спать.

Если мне не изменяет память, то около недели после этого случая я сильно хандрил. Меня разбила моя нерешительность, хотя это вроде был здравый смысл. Потом в один из вечеров мне захотелось прогуляться в наушниках по району. Как сейчас помню: играет жёсткий рок, я поворачиваюсь и вижу, как двое парней кого-то избивают. Присмотревшись, я увидел мужчину лет 50, лежавшего на сыром асфальте и пытавшегося прикрыться сумкой от ударов. Он что-то пытался сказать, но его не слушали, продолжая избивать. Они что-то говорили ему в ответ, но это было настолько невнятно, что разобрать тяжело. Тут я вспомнил, что на месте этого мужчины когда-то был я. Злость залила мои глаза. Я удачно оказался рядом с мусорным баком, в котором приметил метровую железяку. Ничего не напоминает?

Увидев меня, гопники начали кричать, чтобы я уходил, а то буду следующим. Один из них уже направился ко мне. Я взял палку и пошёл навстречу. Он испугался и окликнул своего приятеля. Они убежали, а я подошёл к мужчине.

– С вами всё в порядке?

– Не знаю, кажется, они мне ребро сломали.

Но там явно было сломано не только ребро: лицо всё в крови, а нос смотрел ровно на восток.

Я помог ему подняться, и мы пошли до ближайшей лавочки. Избиение проходило сбоку от многоэтажки, поэтому дойти до подъезда, возле которого была лавочка, оказалось не так тяжело. Мы присели. Я хотел вызывать скорую, но он меня остановил и сказал, что завтра сам поедет в больницу. Мужчина рассказал, что так поздно возвращается с работы. Он был строителем, задержался на объекте. Идя с остановки, услышал, как его окликнули. Повернувшись, увидел двух ребят, которые потребовали у него деньги. Он отказал и за это тут же получил удар по голове. А дальше я и сам всё видел.

Придя домой, я твёрдо решил, что должен оказаться там до того, как эти уроды начнут избивать мужчину. Набранная до краев ванна, нож, порезанные вены.

Я оказался на той лавочке, на которую за сутки до этого отвёл пострадавшего строителя, на 20 минут раньше. Свет над металлической дверью подъезда освещал некоторую часть этого двора, поэтому было хорошо видно то самое место, на котором происходило избиение. Я услышал крик этих гопников и тут же достал из рюкзака гаечный ключ, который взял из дома. Вижу, как мужчина что-то говорит им в ответ и от одного из обидчиков прилетает удар в голову. Пострадавший матом отвечает, правда, вчера об этом он мне не рассказал, но его реакцию можно было понять. Видимо, ответил он достаточно грубо, раз ему сразу дали по лицу. Хотя ситуации бывают разные. Мужчину бьют второй раз, он падает, а я уже стою в трёх метрах от быков, которых растили на убой. Именно такими я их вижу. Меня замечают. Поздно. Гаечный ключ попадает чётко в висок сначала первому, а потом второму в область лба. Первый падает без чувств, второй потерялся в пространстве. Я подхожу к нему и начинаю молотить с такой силой, словно он единственная причина моих страданий. Через некоторое время я обернулся и увидел, что мужчина уже давно скрылся. Бросил ключ и очень быстрым шагом направился в сторону дома.

Всё, что я натворил, осознал только на следующее утро. Стал успокаивать себя тем, что эти двое всё равно не сделали бы в жизни ничего хорошего. В тот момент я будто эмоционально разрядился. Мне не хотелось так делать на регулярной основе, но в голове возникла мысль, что иногда можно позволять себе такую разгрузку.

Когда я это пишу, то не могу понять, почему так просто мог относиться к тому, что совершил. Конечно, моё психическое состояние было не из лучших, но не настолько же! Наверное, это из-за того, что тогда я был разочарован всем на свете, ну и не стоит забывать о злобе, которую сложно чем-либо измерить. Я будто стал овечкой, которую всю жизнь гоняли волки, но вдруг судьба предоставила ей шанс отомстить.

Следующее убийство я совершил через месяц. Тогда под мой гаечный ключ попали трое подростков, которые под окнами моей квартиры распивали спиртное и орали так громко, что соседка с 3 этажа попыталась сказать им, чтобы они успокоились, но они лишь обматерили её с ног до головы. В тот день я тоже был зол на весь мир. Эта ситуация меня просто добила. Рассчитав приезд полиции, которую моя соседка в любом случае вызвала бы, так как такое уже происходило, я понял, что у меня есть примерно 10–15 минут. Когда я вышел из подъезда, эти пьяные подростки лет пятнадцати уже собирались уходить, но в итоге уйти смог лишь один. Первого я ударил в челюсть, второй получил в район левого уха, а третий смог сбежать. Я добил их, что не заняло много времени, так как бил чётко в голову. Дело сделано. Я выбросил гаечный ключ и заказал такси на адрес одного из своих друзей к соседнему дому в надежде, что водитель не увидит два окровавленных тела. Он их не заметил. Уже в машине я договорился с другом, что приеду к нему. Он никогда не задавал лишних вопросов, если его об этом попросишь, поэтому, увидев мою окровавленную одежду и услышав просьбу, чтобы не лез не в своё дело, он не стал доставать меня. Я вынул из рюкзака бутылку виски и начал пить прямо из горла. Тут друг понял, что моё поведение невменяемо, видимо, я совершил что-то противозаконное. Он начал выпытывать у меня информацию, я просто молча ушёл от него. Всю ночь бродил по городу, пока в 6:50 утра не открыл глаза под звук будильника, который этим утром меня даже не раздражал, что произошло впервые за очень долгое время. В зеркале я улыбнулся сам себе, словно я самый безумный убийца на всём белом свете. Следующее убийство состоялось через 2 дня.

Как вы можете заметить, я начал убивать всё чаще: 24 жертвы за июнь. Иногда за день я мог наткнуться сразу на несколько компаний, с которыми мне хотелось расправиться. Конечно, мне тоже прилетало, но от увечий просыпался ещё больший азарт. Так я жил примерно 3 месяца, пока в конце апреля 2021-го не вышел на новый уровень.

* * *

К тому моменту я уже сбился со счёта. Приблизительно, 70–80 человек, если учесть людей, которых я убивал по несколько раз. Когда мне удавалось в один из дней кого-то ликвидировать, а потом в какой-то момент я видел их живыми, меня это так сильно злило, что мне хотелось снова с ними поквитаться.

Это перестало быть для меня чем-то особенным. Гаечный ключ лежал в рюкзаке каждый день: он будто стал частичкой меня. Это как блокнот, только для обезумевшего психа. Представьте моё состояние: коматоз во время коматоза. Сравнение отвратительное, но ничего лучше я не придумал.

Со временем я стал менее требовательным к выбору жертв и начал убивать даже тех, кто не заслуживал такой участи. Вообще ни один из них такого не заслуживал, но об этом я напишу позже.

Конец апреля, я выхожу на охоту. Охочусь по ночам, так как численность моих целей в это время всегда возрастала. Проходя по узким улочкам и спальным районам, я искал агрессивно настроенные компании. Увидев потенциальных жертв, тут же направлялся в их сторону, как будто моя дорога лежала именно рядом с ними. Если меня не трогали, я шёл мимо. Если начинали докапываться, то я снимал рюкзак и был наготове. Как только ко мне приближались с целью меня запугать или избить, я тут же хватал гаечный ключ и бил им всех, кто попадал в поле зрения.

Мне на глаза попалась компания из двух девушек и одного парня, которые очень вызывающе себя вели. Я уже писал, что мой выбор жертв стал менее требовательным. Подходя к ним, я наблюдал за всем, что они делали. По сути, не было ничего противоправного в их действиях. Просто громко разговаривали и пили пиво из общей полуторалитровой бутылки, сидя на детской площадке в одном из дворов моего города. Да, теперь я ездил по соседним районам.

Я уже прошёл мимо них, как услышал смех за своей спиной. Я тогда был уверен, что смеялись именно надо мной. На самом деле всё это было сильно надумано, но мне нужна была причина, и я её нашел. Обернувшись, я попросил их вести себя поскромнее, так как уже ночь и люди спят. Одна из девушек вызывающе на меня посмотрела и послала туда, куда обычно посылают тех, кто им неприятен. А я только этого и ждал. Сделав шаг в их направлении, я повторил, чтобы они успокоились, на что получил ответ от парня, сидевшего рядом с ними:

– Слышишь, чмошник, ты самый смелый, что ли?

Улыбка на моём лице становилась всё шире. Я еще на шаг ближе к ним, уже снимаю рюкзак со своего плеча. Та, что послала меня, поинтересовалась, что я сделаю, если они не замолчат, а я уже достал гаечный ключ и ударил по её разукрашенному дешёвой косметикой лицу. Вновь тот же ошарашенный взгляд, к которому я так привык. Уже зная, что у меня есть примерно 2 секунды, бью парня. Оба упали. Я смотрю на третью, которая с глазами грустного котёнка смотри на меня в ответ. Кричу, чтобы убиралась отсюда. Всё-таки она во время разговора молчала и будто находилась не в своей тарелке, поэтому на фоне этого быдла смотрелась настоящей святошей, случайно оказавшейся на оргии сектантов.

Я расправился с двумя телами не очень жестоко и достаточно быстро. Отошёл от места преступления примерно на 300 метров и заказал такси до дома, надев другую кофту, чтобы у таксиста не возникло лишних вопросов из-за крови на одежде.

Наутро я понял, что девушек прежде не трогал, что подтолкнуло меня к новым переживаниям. Правда, к середине дня мне удалось всё это отбросить. Я успокаивал себя тем, что эта девушка была точно такой же, как все те парни до этого. К тому же я сжалился и отпустил вторую, которая была гораздо адекватнее.

Понимаю, что это похоже на абсурд, но вспомните мотивы серийных убийц. Вы поймете, что они абсурдны. Вдобавок долю ответственности с меня снимало то, что мои деяния не имели никакого результата в том смысле, что будущее просто не наступало. Поэтому совершенные мной преступления – лишь моё моральное удовлетворение, а на судьбы других людей они никак не влияли.

С каждым днем я всё больше развращался. Теперь независимо от пола и возраста я убивал всех, кто мне не понравился с первого взгляда. И если раньше я выжидал, когда меня захотят избивать, то со временем сам стал лезть на рожон и искать повод, чтобы достать свой гаечный ключ.

В результате это привело меня к тому, что к ноябрю 2020-го я ни с кем не разговаривал. Просто молча подходил и начинал калечить тех, кто мне неприятен. В октябре из-за этого случился мой первый нервный срыв.

* * *

Самое большое разочарование в людях происходит после того, когда ты разочаровываешься в самом себе. Это со мной и произошло. Я стал бояться самого себя и каждый день калечил своё тело в попытках причинить себе хоть какие-то страдания. Этот страх дал мне новый глоток сил на поиск решения проблемы по выходу из коматоза. Результат той попытки очевиден: моральное опустошение, боль и злость. Именно последняя в июле 2020-го подтолкнула меня на очередное убийство.

От злости вновь стали заплывать глаза. В попытках успокоиться я снова вышел на улицу ночью. Самое смешное – я уже тогда понимал, что это самообман, но не хотел признавать, хотя прекрасно знал, что в рюкзаке лежит гаечный ключ, но успокаивал себя тем, что он мне нужен для самообороны.

Будто сами звёзды хотели, чтобы в ту ночь я выплеснул злость. Меня окликнули трое больших парней и попросили закурить. Рюкзак был закрыт наполовину, потому что так было проще залезть внутрь и достать орудие убийства. Я стал так делать регулярно после того, как в одну из ночей пропустил пару сильных ударов, пока расстёгивал рюкзак и доставал мое оружие.

После того как я угостил сигаретой одного, второй выхватил пачку из моей руки, оттолкнул меня и сказал своим друзьям, что можно идти.

– Что-то сказать хочешь? – заявил третий.

– Пачку верните, – огрызнулся я.

Двое других повернулись и смотрели на меня так, будто они учителя, а я обнаглевший первоклассник. Они подошли ко мне, и один из них попал своим кулаком точно мне в нос. Злость пока не на пределе, но уже подходит к нему.

– Уроды!

– Ты что-то попутал?

Удар ногой в туловище, в район почек, сильная боль. Времени до закипания все меньше.

– Твари!

Один из них разбегается и бьёт меня в челюсть. Я падаю. Ещё не предел. Он плюнул мне на голову. Вот теперь предел. Рука сама заползла в рюкзак. Я поднимаюсь и бью его ключом по подбородку. До сих пор помню хруст передних зубов. Улыбаюсь, а у самого зубы в крови. Они ещё не боятся меня, а стоило бы.

Я бью второго, потом третьего. Не помню куда, потому что всё, что происходило дальше, как сон, осталось в моей памяти без каких-либо мелких деталей. Воспоминания приходят кадрами, на которых много крови и изувеченные головы этих подонков. Как бы по-скотски я тогда себя ни повёл и какую бы вину ни испытывал, они остаются всё теми же подонками и моральными уродами, хотя в тот момент я стал ровно таким же.

Их тела лежат возле моих ног. Вся одежда наполовину окрашена в красный. Слышу сирену и думаю, что сегодня неплохой день, чтобы впервые посетить участок не в качестве потерпевшего, а обвиняемого.

Я обожаю кинематографичные кадры, которые отличаются пафосом и красотой, поэтом сел на тело одного из тех парней и закурил сигарету, которую достал из пачки, хотя ещё несколько минут назад у меня её отобрали. Пока курил, заметил, что у одного из них из кармана кофты торчит практически полная пачка, и сразу понял, что они уже успели её у кого-то отжать. Я пнул его ногой и сказал: «Вот урод».

Выкурил только полсигареты, а ко мне уже подъехал полицейский «бобик», из которого вышли несколько сотрудников, оперативно скрутили меня и наплевали на просьбу о том, чтобы я смог докурить. Ещё один хороший момент для мрачного боевика или триллера.

В отделе со мной разговаривали как с отбросом. Когда мне начали задавать вопросы, я им поведал обо всём, что произошло. На вопрос про гаечный ключ сказал, что как-то раз меня уже избили просто так, поэтому теперь всегда, когда выхожу на улицу ночью, я беру его с собой. Обстановка в участке была настолько ужасной, что я решил больше никогда не попадаться. Около двух часов со мной беседовали и лишь в районе пяти утра оставили в покое. Я попробовал уснуть, и, на удивление, это у меня это получилось, причём довольно быстро. Проснулся я уже в своей квартире. Меня обуяла радость, ведь я смог избежать правосудия за то, что совершил своё собственное.

* * *

Пиком моей злобы стала весна 2020 года. Тогда она перешла в абсолютную аморальность. Я уже не просто убивал тех, кто был мне неприятен, но и грабил маленькие магазинчики с целью банального развлечения. Именно тогда я стал использовать этот метод добычи денег. Мне просто не хотелось занимать, потому что это было скучно. Процесс грабежа сопоставим с тем, о котором я написал ранее. Были моменты, когда случались форс-мажоры. К примеру, один раз в магазин зашла женщина, когда я валял продавщицу по полу, чтобы успокоить её и выбить ключ от кассы. После этого случая я в первую очередь стал требовать ключ от магазина, чтобы подобных ситуаций больше не возникало.

Я научился на просторах интернета находить оружие, цена на которое была большой, но после очередного успешного грабежа для меня это не было проблемой. В очередной магазин я шёл уже с пистолетом. В эти моменты во мне просыпался азарт, который подталкивал к совершению новых грабежей. Бывало, что за день я мог ограбить сразу несколько магазинов. Обещание больше не попадаться в руки полиции мне удалось сдержать, хотя один раз меня зажали в угол, но я решил прострелить себе голову, чтобы проснуться тем же утром и снова совершить ограбление. Заметил одну особенность: полиция слишком долго реагировала на вызовы. Если представить, что три магазина стоят рядом и кто-то в момент, когда я захожу в первый, решил вызвать полицию, то мне хватило бы времени до приезда правоохранителей на ограбление всех трёх.

В одну из ночей, когда в кармане лежал «ствол», я увидел двух молодых людей, сидевших на лавочке. Они громко разговаривали и смеялись, что мне сильно не понравилось. В моей голове они сразу стали тем самым быдлом, которое я искоренял. Хотелось понять, что человек ощущает от убийства другого человека из пистолета. Я стоял за их спинами, то есть мог прицелиться и выстрелить. Выбрал того, что сидел слева. Пуля вошла точно в затылок. Второй сначала посмотрел на своего друга, потом обернулся и увидел меня. Пока он осматривал своего товарища, я пошёл по направлению к лавочке. Он только раскрыл рот, чтобы что-то произнести, но я уже выстрелил ему в лицо. Подумав, что всё было проделано слишком громко, поэтому свидетелей не избежать, я понял, что полиция приедет примерно через 10–15 минут. Я решил, что у меня достаточно времени, поэтому пристроился рядом с двумя ещё тёплыми телами и обдумал всё, что случилось несколько минут назад. Мне хотелось прочувствовать эти эмоции, поэтому я тянул до последнего и, как только полицейский «бобик» остановился чётко перед нами, я направил дуло пистолета в свой правый висок и выстрелил.

Я ощущал власть и начал воспринимать себя кем-то вроде бога, ведь мог делать всё что угодно без каких-либо последствий. Убивать, грабить, избивать и дальше по списку. Правда, была одна проблема: из-за мании величия я с каждым днём хотел убивать всё сильнее. Теперь я примерно могу составить свой психологический портрет. Честно, он не доставляет мне удовольствия. Теперь я гораздо спокойнее отношусь к преступникам, так как в какой-то степени понимаю их состояние. Точно могу сказать лишь одно: каждому, кто хотя бы раз в жизни задумывался о чём-то подобном, требуется психологическая помощь.

Перед вами предстаёт обычный молодой парень, но по его глазам можно понять, что у него в голове застряли падшие ангелы, желающие отомстить каждому, кто прогнал их из рая. Человек понимает, что всё сойдет ему с рук. Он чувствует себя богом и начинает вершить людские судьбы. Перестает быть человеком и становится беспощадным зверем, который всю злость и обиду выплёскивает на других людей. Но внутри ещё тлеет фитилёк, который даёт надежду на мораль, доброту, сострадание, совесть и другие положительные качества, которые позволяют сохранить человечность. Правда, с каждым новым преступлением он гаснет, но есть что-то, что может разбудить его, и это что-то так загадочно и непостижимо, что его предугадать никогда не получается. В моём случае внутри вспыхнул пожар, который терзает меня по сей день. Это произошло после того, как я совершил своё самое безжалостное убийство.

* * *

Начало марта. Злость стала настолько привычным чувством, что я даже перестал о ней думать. Человек – приспособленец, поэтому для меня злость стала нормальным явлением. Я даже в какой-то степени начал вести привычную жизнь. Виделся с друзьями, пару раз для интереса ездил в университет на пары. Да, в 2020 году я ещё был студентом. Но так и не перестал заниматься уже столь привычным хобби – убийством людей. Пару раз доходило до того, что я начинал бить своих друзей из-за того, что они не согласны с моим мнением. Всё заканчивалось тихо, так как окружение мое состояло из приличных людей, которые просто смотрели на меня как на идиота и молча уходили. Я не испытывал стыда из-за своего поведения, а злобу на самого себя удавалось заглушить очередным выходом на улицу после полуночи.

Даты в моей голове с того фрагмента жизни не сохранились, так как я не видел смысла следить за ними. Поэтому, когда это случилось, точно сказать не смогу. Может быть, это произошло в феврале, но я почему-то склонен верить, что это всё-таки был март.

Первую половину дня я был на удивление спокоен. Меня многое тогда могло взбесить, но в тот момент почему-то было наплевать на всё. Я позавтракал, открыл YouTube и погрузился в мир контента. Кухни как таковой у меня не было, потому что я жил в студии: рядом с кроватью стоял маленький столик, на котором я всегда ел. Время близится к 5 вечера. В моей голове начинается неконтролируемый поток кадров с каждого совершённого преступления. Мне становится стыдно. Нервы уже были на пределе. И тут проснулась злоба. Я злился на самого себя из-за того, что даже в коматозе я не могу засунуть поглубже в задницу мораль и доживать жизнь, пробуя всё, чего моей душе угодно. Просто я желал стать аморальным уродом. В тот момент моим заклятым врагом был я сам. Не хотелось заканчивать день суицидом, потому что это слишком лёгкий путь. Направился в ванную и стал бритвой резать тело. Этот ритуал доставил мне удовольствие и помог разгрузиться. Решил сходить покурить. Меня снова переклинило, и злоба начала просыпаться с новой силой, только злился я уже не на себя. Кто виноват в том, что я таким стал? Смотрю с балкона на людей, которые даже не представляют, что мне сейчас приходится переживать. Желаю им таких же мук. Когда не видишь выхода, причину своих проблем очень легко свалить на судьбу или других людей. По кончикам пальцев пробегает пульсирующая ненависть, которая наполняет моё тело. Её нужно выплеснуть на тех, кого я считаю отбросами.

На часах 11 вечера, значит, пора. Был выходной, поэтому численность пьяных дебоширов на улице выросла в два раза. Мне это сыграло на руку. Я с улыбкой кладу свой любимый гаечный ключ в рюкзак и выхожу на улицу. Тогда моё состояние сложно было назвать адекватным. Я абсолютно каждого человека считал агрессором. Крыша съехала настолько, что даже не надо было искать привычных мне гопников, достаточно было хоть кого-нибудь. Вижу семейную пару, спокойно идущую домой. От их счастливых лиц мне становится настолько мерзко, что я готов до смерти забить их своим гаечным ключом прямо на глазах у ребёнка. Во мне на секунду просыпается здравый смысл. Я отворачиваюсь от них и иду прочь.

На часах было около двух, когда на одной из парковок я увидел BMW, рядом с которой стояли два парня и девушка. Заметив меня, они посмотрели так высокомерно, что я решил прямо сейчас подойти и разбить эту машину, чтобы их высокомерие превратилось в страх. Снова внутри меня вспыхнул огонёк, поэтому я отвёл взгляд в сторону и пошёл дальше.

Время 3 часа, я вижу двух пьяных девушек. Я иду к ним навстречу. Одна из них смотрит на меня и говорит:

– Парень, сигарета есть?

Я достаю пачку, и как только вытаскиваю сигарету, она кривит лицо и заявляет:

– Нет, такое говно я курить не буду.

Рука автоматически потянулась к рюкзаку. Унижение – именно это я ненавидел больше всего. В коматозе я перестал терпеть. В реальности человек терпит, когда боится совершить ошибку, а все мои ошибки сгорали с наступлением рассвета. Но ключ я так и не достал, просто крепко сжал лямку и пошёл дальше.

Время полпятого утра, уже клонит в сон, можно идти домой. Я повернулся в сторону дома и двинулся по короткой дороге через маленький лесок, где тропинка соединяла мой район с соседним. Днём это было достаточно оживлённое место, а ночью тут было сборище всех тех, у кого не было возможности бухать дома. Я уже давно забыл, что такое страх. К тому же ничего не предвещало беды, а ещё на улице было прохладно.

Я шёл и в какой-то момент заметил, что было настолько тихо, что эта тишина начала давить на голову. Лишь хруст грязного снега под подошвой ненадолго прерывал её. Март – единственное время, когда эти два звука могут сплестись воедино. Небо закрывала арка из макушек деревьев. Я чувствовал себя совсем одним во всём мире. Это чувство было великолепным. В такие моменты человек начинает мечтать, и эти мечты пробуждают в нём всё самое хорошее, что только может быть. Я будто начинал возрождаться. Я думал, что этот день и этот момент, возможно, дадут мне вновь ощутить себя не бесполезным существом, обречённым на угрюмое существование. Может, именно завтра я смогу снова начать исправляться и приводить в норму своё психическое состояние. Огонёк морали начал гореть с новой силой, мне становилось всё паршивее на душе, но это хорошо. Словно эта арка из деревьев была чистилищем для человека, попавшего в ловушку, которая убивает в нём все плохое. Выбравшись из неё, он получит силы снова начать всё сначала. Я искренне улыбнулся впервые за полгода. Я хотел, чтобы эта дорога продолжалась бесконечно. Мне было всё равно, что ноги уже отказываются идти от усталости, так как за ночь я прошёл километров 20. Закрыл глаза и шёл с лицом наивного ребёнка примерно минуту, пока мужской голос меня не прервал.

– Эй, парень, чего такой счастливый?

Я открыл глаза, и в момент поднятия век будто по щелчку пальцев испарилось всё моё счастье. Через 5 секунд я снова ненавидел всё, что вижу вокруг себя. А больше всего я ненавижу того, кто заставил меня открыть глаза.

Это был мужчина примерно лет 30, который шёл по тропинке вместе с другом и какой-то женщиной, визг которой могли бы услышать и на Луне. Она смеялась, как лошадь, и на выдохе визжала, словно свинья, которую вот-вот заколют. Именно в них я увидел тех товарищей, которые избили меня в мае 2018-го. Ненависти всё больше, но я не буду их трогать, так как решил, что завязываю с этим.

– Ты оглох?

– Да он нарик, я точно говорю!

Девушка прокричала это так громко, будто все, кроме неё, были глухими.

Я не понимал, что им вообще от меня было нужно. Они были пьяны, и я бы не удивился, что сейчас они вели свою пассию домой, чтобы вдвоём знатно развлечься с ней. К тому же по ней было видно, что только этого она и хотела. Я молчу, улыбка сошла с лица. Опускаю голову, чтобы не смотреть на них. Они и так испортили настроение, поэтому видеть эти рожи мне точно не хотелось.

Компания подошла почти вплотную, и тут я услышал.

– Слышь, ты чё, реально нарик?

Ладонь этого мужика оказалась на моём лбу. Он сильно толкнул меня. Эта лошадь, которая чем-то отдалённо напоминала девушку, вновь начинает ржать, будто в этой жизни она больше ничего не умеет делать.

Они прошли мимо, а я такое оставить без ответа уже не мог. Лямки соскочили с плеч, рюкзак в моей левой руке.

– Вы что делаете? Совсем охренели! – кричу я.

– Слышишь, малец, иди своей дорогой, – сказал второй мужчина.

Девушка посмотрела на меня и иронично улыбнулась. Больше всех в этот момент раздражала именно она. Гнев становится настолько сильным, что я не могу уйти. Они должны ответить за то, что сделали.

– Может, извиниться хотите?

Я уже знал ответ, но всё равно пытался выжать из себя хоть что-то, чтобы сразу не начать их калечить.

В голове мысль: если бы они встретились мне вчера, то уже лежали бы в крови.

Девушка в ответ на мой вопрос про извинения снова начала смеяться омерзительным смехом. Она с гордостью посмотрела на того, кто меня толкнул, видимо, ждала, чтобы выскочку поставили на место с помощью грубой силы.