Текст книги "Пусть будет как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011"

Все это – Себялюбие

Бомбей 28.02.2011

С.: Вы однажды сказали, что Самость – это бездна. Что «я» страшится бездны. Не могли бы вы сказать об этом что-нибудь еще.

К.: Бездна – это просто отсутствие. Что ты больше не можешь находить, за что ухватиться. У тебя нет никакой основы. Эту безосновность ты называешь бездной. А без основы «я» не может существовать. Так что в этой безосновности нет никакой основы для любого существования. Это и есть бездна.

С.: Поэтому «я» страшится бездны?

К.: Я знает, что без основы оно не может существовать. Поэтому оно всегда создает точку отсчета, основу. Иначе оно не может находить себе места. Оно всегда должно где-то приземляться. Это значит искать основу. Быть устойчивым. В чем-то укорененным. Вот почему, будучи укорененным, ты основываешься на той идее осознавания. Эта первоначальная мысль «Я», ты основываешься на осознавании. А без осознавания это было бы слишком. Вот почему многие учителя останавливаются на осознавании. Потому что это все еще вполне безопасно. Но бездна подобна абсолютному отсутствию всякого присутствия любой идеи.

С.: Так что в осознавании все еще есть «Я»?

К.: Да, поскольку для любого переживания, даже переживания осознавания, нужен переживающий. Поэтому есть разница между Тобой и осознаванием. Даже если Ты считаешь Себя осознаванием, есть тот, кто считает себя осознаванием и делает себя отличным от чего-то другого. Поэтому обладать осознаванием или считать себя осознаванием – это не разные вещи, поскольку для этого нужен тот, кто считает, что обладает осознаванием или является осознаванием. И это всегда на одного слишком много. Поэтому кто бы ни заявлял: «Я – невыбирающее осознавание», – ха-ха-ха! Даже называя это «невыбирающим осознаванием» он пытается делать его лучшим, чем что-то другое. Вот почему так страшатся бездны.

С.: Многие учителя используют для представления Реальности аналогию зеркала и того, что отражается в зеркале.

К.: Это просто еще одно дерьмо осознавания. Что бы ты ни говорил, чем бы ты себя ни считал – дерьмо. Быть зеркалом или быть алмазом, чем угодно, что приходит тебе в голову, – это эзотерическое дерьмо. А любой учитель нуждается в методе и в каком-то дерьмовом учении, а иначе не было бы никакого учителя. Поэтому, будучи учителем, он старается находить что-то, к чему прислушиваются какие-то люди. И тогда он делает это очень умным. Так что ты как будто имеешь дело с волшебной сказкой. И ты веришь чему угодно. «Да, я тоже, я тоже хочу быть зеркалом. Я хочу быть экраном, на котором пляшут все проекции, а я не испытываю никакого влияния. Я полностью отстранен от всего». Как часто мы это слышали. И сколько написано книг, где это утверждается. Я был даже удивлен, что в своей первой книге Нисаргадатта использовал эту аллегорию. Но позднее он говорил: кому это нужно? Это никому не нужно. Даже это – слишком много.

С.: Рамана тоже ее использовал, аллегорию экрана.

К.: Да, и потом все это повторяют. То, что он использовал: если ты просто тот экран, и он безличен, тогда в силу того, что нет никого, кто страшится бездны, тем самым бездна берет тебя просто как она есть. Так что это вроде трюка. Но я не верю в трюки. Я не вижу никого, кому нужно быть обманутым. Вот в чем моя проблема. Так что в этом смысле мне даже приходится говорить, что Рамана все еще думал, что должно быть нечто, чему нужно быть сжигаемым дотла. Уничтожение «я». Что? Какое «я»? И это должно уничтожаться. Чем? Помешивая своей палочкой осознавания в огне, пока палочка не сгорит. Звучит хорошо. Это можно популяризировать. Об этом можно писать книги. И каждый: «Теперь я должен это выяснять. Я должен совать мою палочку в огонь». Звучит хорошо. Так что, возможно, это работает, возможно, нет.

С.: Это еще один трюк.

К.: Все – трюк! Но несмотря на все трюки или не трюки, ты являешься Тем, что ты есть. И если это отбросит ту идею того, чем оно является, оно отбросит ее, несмотря на весь тот хитрый вздор. У меня нет трюков или не трюков. Открывать свой рот – это трюк. Но чего вы ждете?

С.: Как насчет аналогии океана и волн?

К.: Это величайшее дерьмо! Это – Ошо. Это шоу океана на берегу. Нет, все это бесполезно. Это просто как колыбельные для того, кому нужно засыпать. Это все как колыбельная: «Спи, деточка, спи. Это не так плохо. Просто занимайся самоисследованием, и будешь счастлив».

С.: Как насчет методов самосовершенствования?

К.: Тогда из этого выходит что-то вроде тебя! Любому, кто это делает или уже делал, следует смотреть в зеркало.

С.: Вы проводите различие между осознаванием, вниманием и восприятием. И вы, кажется, предпочитаете восприятие и внимание осознаванию.

К.: Нет, я ничего не предпочитаю. Я говорил, что восприятие есть даже без того, чтобы кто-нибудь воспринимал. Но покажи мне осознавание без бытия осознающим.

С.: Я не понимаю. Восприятие есть акт восприятия?

К.: Вот почему его называют «абсолютным Видящим». Пара-Брахман, абсолютный Видящий, которого невозможно видеть. Но есть Восприятие. Его Природу можно называть Восприятием. Восприятию не нужно ничего воспринимать, чтобы быть Тем, что оно есть. Но осознавание должно осознавать, чтобы быть.

С.: Разве это не просто…

К.: Нет, это не семантика.

С.: …слова? Я просто вижу, что вы предпочитаете восприятие.

К.: Нет, это не я его предпочитаю, это просто Упанишады, вся традиция, что угодно – Видящий – это То, что ты есть. Абсолютный Видящий, который никогда не может видеть самого Себя. Даже Рамана называет это абсолютным Видящим. И что бы ни видел абсолютный Видящий, первое, что он видит, – самого себя как осознавание, становление осознающим. Первое переживание – осознавание. Поэтому до осознавания есть То, что есть. Как это ни называть. Пара-Брахман, Видящий, некоторые называют это Восприятием. Восприятие с актом и без акта восприятия чего бы то ни было. Восприятие, переживающее присутствие, Восприятие, переживающее отсутствие. Но Восприятие непрерывно. Никогда не узнаешь, есть воспринимающий или нет. Кто-то называет это абсолютным Воспринимающим, абсолютным Восприятием или чем угодно. Но главное то, что это абсолютно. Поскольку и в присутствии и в отсутствие чего угодно, что можно вообразить, оно является Тем, что оно есть.

С.: Я полагаю, поскольку это осознавание, то должно быть «осознавание чего-то».

К.: Нет, ему не нужно «осознавание чего-то», но ему нужно быть. Осознаванию нужно быть, чтобы быть. Должно быть переживание существования как осознавания. Но Тому, чем бы его ни называть, не нужно существовать, чтобы существовать. И в существовании, и в не-существовании, Оно – То, что оно есть. Но все другое – фикция.

С.: Недавно я читал «Сорок стихов» Раманы, и я думаю, что в седьмом говорится «Осознавание и мир начинаются вместе».

К.: Когда То, что является Природой, становится осознающим, с этим осознаванием все уже есть.

С.: Хотя в комментарии это полностью спутано. В комментарии говорится, что именно осознавание постоянно…

К.: Комментарий – это как игра в футбол. Происходящее на футбольном поле – это одно, но то, что делает из этого комментарий, это полностью другая игра. Нет, не читайте комментарии. Всегда бывает жаль, что он не знал английского. Так что это уже переводят на английский. В случае Нисаргадатты – с маратхи. Тогда это всегда становится путаницей. Но почему нет? Это в любом случае путаница. Главное указание – знать Себя, как ты знаешь Себя в абсолютном отсутствии, что означает в глубоком глубоком сне. В абсолютном отсутствии всякого присутствия кого бы то ни было, кто есть или нет, Ты есть. И чтобы знать Себя как То, что абсолютно несмотря на все, что ты можешь вообразить, Ты не можешь не быть. Потому что даже в абсолютном отсутствии любого присутствия Ты – То, что ты есть. И в бытии Тем, что ты есть, никогда не было никакой проблемы и никогда не будет никакой проблемы ни в чем. Вот и все. Все остальное – семантика, или бла-бла-бла. Это указание всегда на То, что является твоей Природой, которая не зависит вообще ни от какого присутствия или отсутствия. Поэтому оно указывает на Абсолют, которым ты являешься. А остальное не может делать тебя этим. Ничто не может делать тебя этим. Это главное. Этого не делает никакое понимание, даже понимание этого. Ты – уже То. Так что посредством этого ничего не происходит. Посредством этого ты не можешь достигать То, чем ты являешься. Но понимать это, возможно, не так уж плохо.

С.: Да, но когда я вижу понимание или даже слово «знание», это…

К.: Знание – нет. Знание плохо. Понимание – это нечто другое. Понимание есть без кого бы то ни было, кто понимает. Потому что То, чем ты являешься, есть несмотря на того, кто понимает или не понимает. Оно уже предшествует тому, кто понимает или не понимает. Поэтому в том понимании естественно, что понимание автоматически погружается в То, чему никогда не нужно понимать. Так что это похоже на еще один трюк. Но это может действовать или не действовать. Ничто не действует. Вот почему Ты – ленивейший ублюдок, каковым Ты не можешь не быть. Поскольку Ты в любом случае никогда не работал. А то, что работает, никогда этого не добьется.

С.: Так что несмотря на то чем ты являешься…

К.: Нет. Ты есть несмотря на то, чем ты себя считаешь.

С.: Так что несмотря на все то, совершенствование происходит.

К.: Нет, не несмотря на то. То, чему нужно совершенствовать себя, чему приходится доказывать себя, – фантом. А фантому всегда нужно доказывать себя, свое сомнительное существование. И он всегда хочет совершенствоваться в этом доказательстве. Делать его более веским и обоснованным.

С.: Иметь преимущество.

К.: Не преимущество. Просто страх бездны. Страх «возможно, я есть, возможно, меня нет». Это сомнительное существование, которому всегда нужно улучшать или доказывать себя. Такова природа сознания. Сознание уже фантом и ему всегда нужно постоянно себя доказывать.

С.: И потому телесная работа, и эта работа, и та работа будут продолжаться. И это тоже не будет иметь значения.

К.: Это всегда имеет значение. Но для кого? Всегда есть разница. Даже если ты проходишь через все эти состояния и способы реализации Себя, это всегда будет различно. Но это не имеет никакого значения[50]50
  Карл обыгрывает слова different (англ.) = другой, difference (англ.) = различие, и make difference = иметь значение, букв, создавать различие. – Пер.


[Закрыть].

С.: Значит, это имеет значение для «я»?

К.: Нет, это всегда различие переживания. Но посредством различий переживаний Ты не становишься другим. Поэтому восприятие не становится другим из-за того, как оно себя переживает. Или воспринимает. Потому что до того, как воспринимается воспринимающий, есть восприятие. Но ты всегда утверждаешь, что должен быть воспринимающий, чтобы могло происходить восприятие. Нет, восприятие уже есть даже до того, как воспринимается воспринимающий. Поэтому воспринимающий – уже часть воспринимаемого. Этот маленький переход, что ты – не воспринимающий, который воспринимает, ты уже То, что является восприятием, воспринимающим воспринимающего. А воспринимающий, который уже воспринимается, что бы с ним ни происходило или не происходило, что всегда различно, не имеет никакого значения для Того, что ты есть.

С.: Так что не нужно воспринимающего, чтобы воспринимать?

К.: Нет. Потому что даже в отсутствие воспринимающего Ты воспринимаешь отсутствие воспринимающего. И в отсутствие воспринимающего есть То, что ты называешь бездной. Абсолютное отсутствие всякого проявления любого переживания. Сама Тьма. Как глубокий глубокий сон. Имеется Восприятие без восприятия чего бы то ни было. Но Оно все равно не спит и не бодрствует. Невозможно заставлять Восприятие бодрствовать или спать. Оно никогда не спит, Оно никогда не бодрствует. Оно – всегда То, что оно есть. Это сама Природа. И Природа, Реальность, начиная осознавать-реализовывать Себя, становится осознающим, который является воспринимающим. Но осознающий – уже часть осознавания, он не реален[51]51
  Здесь «осознавать» – перевод английского глагола realize (букв, реализовать, делать реальным). – Пер.


[Закрыть].

С.: Так это мысль?

К.: Это не мысль. Это просто Ты, переживающий Себя в качестве переживающего. Но то, что переживает себя как переживающего, с этим переживанием и без него является Тем, что оно есть. Ему не нужен переживающий, чтобы быть Тем, что оно есть. Вот и все. Чтобы делать это идеей или чем бы то ни было, ты уже делаешь себя тем, кто мыслит. Это не работает. Ты являешься Тем, что переживает себя сперва как создателя, или осознающего, но до этого первого переживания и несмотря на него Ты – То, что ты есть. Несмотря на него. С ним и без него. Никогда не вследствие. Первый переживающий есть потому, что есть Ты. Но Ты есть не из-за него, не вследствие того переживания.

С.: Это переживание себя как воспринимающего?

К.: Нельзя называть это «переживанием себя». Просто будь Тем, не называй Его никак. До малейшего чего-либо, что ты можешь воспринимать, которое есть воспринимающий, должен быть Ты, поскольку ты уже являешься Тем, что ты есть. Но как бы Его ни называть, это ложно. Как бы Его ни называть. Даже называя Его Пара-Брахман, ты делаешь его объектом. Что бы ты ни говорил. Просто будь Тем, что есть несмотря на. Но ты никогда не будешь знать, что это такое. А если ты это называешь и придаешь этому форму, то уже помещаешь его в это сновидение. Тогда слишком поздно. Вот почему это называют «молчи и видь». Но не будь «чем-то», что можно видеть. Поскольку то, что можно видеть – можно видеть видящего, можно видеть видение, всю ту картину, – это Твое проявление. Но с проявлением или без проявления Себя Ты – То, что ты есть. Даже не пытайся воображать, что это такое. Ты можешь, поскольку это в любом случае не имеет значения. Ты все равно это делаешь. Ты в любом случае То, что ты есть. Так что воображай или не воображай. Кому какое дело? Суть вот в чем: если ты воображаешь его, то воображаешь его отличным от чего-либо. И тогда Ты уже в том сновидении различий. Но почему нет? Даже делать это опасным – для кого? Так что для меня это всегда – можешь ты или не можешь, делаешь ты или не делаешь, кого это волнует? Если этому суждено случиться, это так или иначе случится. И ты не можешь не воображать, поскольку, воображая Себя, ты реализуешь Себя. Так что я могу делать? И потом Ты даже воображаешь Себя тем, что является самим воображением. Выхода нет. Но для всего этого ты должен быть Тем, чем ты являешься.

С.: Для меня это было так: просто идти назад до предела, каковым для меня, предположительно, является осознавание. Ты возвращаешься, и ты находишь осознавание, и ты не можешь…

К.: Да, в присутствии можно идти только до этого.

С.: А что потом? Оттуда…

К.: Потом ты даже воображаешь Себя за пределами этого.

С.: Да, воображаешь. Это – слово.

К.: Да, конечно. В том сновидении можно воображать что угодно. Можно даже воображать, что находишься за пределами. Вообрази! Вообрази, что ты – Джон Леннон. У Кена Уилбера сейчас семнадцать уровней, до которых он возвращается. Семнадцать! На следующий год будет восемнадцать. И он всегда на один дальше, чем пишет. Потому что для того чтобы писать о семнадцати, ты должен быть за пределами этих семнадцати. Так что на следующий год он, возможно, войдет на двадцатый. Он – самый лучший, воображая уровни.

С.: Так даже покой – это часть сновидения?

К.: Да. Даже покой – это часть сновидения. Даже называя его покоем, ты делаешь его объектом. Ему не нужен покой. Шанти! Кому нужно шанти?

С.: Так что же такое этот покой, которого все ищут?

К.: Это покой ума. Избавление от ума. Вот чего все ищут.

С.: То есть конец мыслящего ума?

К.: Это конец «я». Каждый ищет конец «я». Поскольку «я» воображает, что «я» будет лучше без «я». Вот почему это называется покоем. Если бы я не был «я», был бы покой.

С.: Это верно?

К.: Да, каждую ночь ты входишь в этот покой. И «я» знает: «без „я“ мне лучше». И каждое утро «я» возвращается.

С.: И «я» никогда не может уходить?

К.: Нет. Как только ты становишься осознающим, есть «я». Но «я» знает – «без „я“ мне лучше». Поскольку там, где есть «я», есть дискомфорт. Поэтому ты ищешь комфорта. И каждое утро ты просыпаешься, и есть то, чем ты являешься, ты знаешь, что было место, где нет никаких сетований. «Я даже не могу знать, что это было, глубокий глубокий сон, как это ни называть, но я не могу сетовать на это, так что это должно быть вполне хорошо. Я даже не знаю, что это было». Так что есть отсутствие «я», которое не так плохо. И ты это знаешь. И с того момента, как есть «я», ты хочешь избавиться от этого «я». Поскольку имеется на одного слишком много. Естественно. Поскольку ты знаешь, интуитивно или как-то еще, что в отсутствие «я» тебе лучше. И тогда ты хочешь быть просветленным, потому что тогда не было бы «я».

С.: Так «я» уходит, когда ты пробужден?

К.: «Я»? Куда может уходить «я»?

С.: Так никакого покоя вообще нет?

К.: Никакого покоя нет. Что это за покой, который нуждается в отсутствии «я»?

С.: Это двое.

К.: Это относительный покой, в который можно входить. Тебе действительно приходится попотеть, чтобы избавиться от «я», и тогда ты можешь отдохнуть в том отсутствии «я». Но то, что может отдыхать в отсутствии «я», всегда будет снова возвращаться. Так что такое это отсутствие «я»? Что это за покой, который нуждается в отсутствии «я», чтобы быть покоем? Зависимый покой. Относительный покой. Так ты действительно ищешь то, что по-прежнему зависимо? Нуждаясь в каком-то отсутствии? Или нуждаясь в присутствии бытия осознающим? Того, кому нужно быть более осознающим или быть в невыбирающем осознавании? Все это – попытки оказаться где-то, где тебе может быть лучше. Так что тебе лучше быть «выключенным». Когда ты «включен», ты знаешь, что это плохо. Поэтому тебе лучше быть «выключенным»[52]52
  Непереводимая игра слов: be better off (англ.) – жить лучше; off/on – положения выключателя «выключено» / «включено». – Пер.


[Закрыть].

Природа «я» подобна «на другом берегу всегда зеленее, чем здесь». Где бы ты ни был, плохо. Там, где ты, плохо. Поэтому куда бы ты ни смотрел, тебя там нет, ты воображаешь, что ты не там, на другой стороне. «Я не могу быть за пределами, так что когда я иду за пределы, я оставляю „я“ здесь. Поэтому когда я иду туда, я избавлюсь от „я“». Для этого ты все время совершаешь путешествие. Все это заставляет тебя продолжать, так как ты воображаешь: «Когда я достигну той точки, я избавлюсь от моего так называемого „я“». Но как только ты оказываешься там, ты видишь, что «я» уже там. «Привет!»

С.: Так Абсолют есть> несмотря на «я»?

К.: Абсолют даже не знает никакого Абсолюта. Как он может знать какое бы то ни было «я», когда Он не знает даже Сам Себя? В этом красота Абсолюта, что Он даже не знает Сам Себя. Абсолюту не нужно знать, абсолют Он или нет. А то, чему нужно знать, абсолютно оно или нет, что это такое? Это может быть только относительным «я» и относительным абсолютом. Потому ты делаешь его идеей.

Я всегда возвращаюсь к этому абсолютному отсутствию. Поскольку ты есть То. Это присутствие не делает Тебя больше или меньше, поскольку всегда будет отсутствие. Поэтому твоя Природа непрерывно То, что она есть. И больше ничего не считается. Ты – то, что считается. Но Ты – не что-то, что можно считать. В этом красота. Ты считаешь все, ты переживаешь все. Но ты не можешь переживать То. Этот считающий был всегда. Но ты никогда не считаешь считающего. Ты считаешь только то, что ты можешь считать. И первое, что ты можешь считать, – это считающий. Но считающий – это уже что-то, что ты можешь считать. Это десятый человек. Ты считаешь все другое, но никогда не считаешь то, что считает. Поскольку без Того, чем ты являешься, не может быть даже осознавания, которое ты можешь переживать. Все, что ты можешь называть и чему можешь придавать форму, не может быть без того, чтобы ты был Тем. Но То ты никогда не считаешь. И я могу только указывать на это. Ты никогда Себя не терял. Как ты можешь находить Себя? Как ты можешь идти домой, когда Ты никогда не уходил? Я могу лишь делать эти намеки. Но смотри, это никогда не работает!

С.: Что это за аллегория паука, которую вы упоминали?

К.: На самом деле это была аллегория Раманы. Сознание подобно пауку. Изредка оно осознает, что не может поймать само себя в собственную сеть, и тогда оно вытягивает всю паучью паутину. Паутина есть только потому, что оно хочет поймать само себя. Но затем оно изредка понимает, что не может поймать само себя в свою собственную паутину, потому что оно всегда будет неуловимым для его собственного интеллекта. Так что интеллект не может поймать интеллект, поскольку паутина делается им самим. И тогда, посредством этого понимания, он убирает всю паутину. Но как только он все убрал, он забывает, что он не может. Поскольку в том, что является пауком, нет никакой памяти, память есть, только когда есть паутина. Без паутины никакой памяти нет. Поэтому, не имея никакой памяти, оно (Сознание) забывает, что не может осознавать Себя в своей собственной паутине, и потому как только опять пробуждается, снова начинает создавать свою паутину. Глупое!

С.: Времяпровождение.

К.: Не времяпровождение. Просто попытка поймать Себя. Потому что как только есть паук, это на одного паука слишком много. Выхода нет. Но изредка паук выходит из индивидуального сознания, и тогда он становится космическим сознанием. Но в этом космическом сознании комично то, что как космическое сознание оно не может вспомнить, что ему не следует начинать снова. Так что же оно делает? Опять начинает пытаться поймать само себя! Оно даже не может вспомнить, что это не работает. Поскольку в том космическом сознании нет никого, чтобы вспоминать, и нет никакого времени. Так космическое сознание опять становится комическим сознанием. Это комикс сознания. Оно уже забыло, что не может поймать само себя. Поэтому оно снова начинает с самого начала делать паутину, чтобы ловить себя. Пока в один момент не видит, что оно не может быть поймано его собственной паутиной, и тогда оно все убирает. Но как только оно все убирает, просто осознавая или видя, что оно не может быть поймано или осознано, поскольку уже является Тем, что себя осознает – никакой памяти, – как только оно снова осознает, оно снова влюбляется и пытается знать само себя и снова создает всю паутину. Как теперь весь Интернет, все веб-сайты, все это часть паучьей паутины сознания. И теперь сознание хочет взаимодействовать с каждым, хочет знать всех. Фейсбук. Все сознание. Сознание хочет знать каждое лицо. Делает фейсбук. Или твиттер. Чирик-чирик-чи-рик-чирик. В каждый момент хочет знать, что делает каждый. Оно так любопытно, так жадно до информации. Это сознание, жадное сознание, жаждущее само себя. Смотрите, чего оно только не делает! Все эти информационные системы, телевидение – информация, информация – как голодный волк. Вампир. Как пес, кусающий собственный хвост и сосущий собственную кровь. Это сознание. Всегда новости, новости, новости. Сколько человек там погибло? Только двое? Нет, этого недостаточно для новостей. Должны быть сотни! Всегда больше, больше, больше. Цунами, 200000. Ладно, об этом мы можем говорить немного дольше. Когда это немецкое сознание, оно говорит: «Там погибли немцы? Нет? Ладно, мы не хотим об этом знать». 50000 африканцев или индийцев, но только один житель Запада. Ах, погиб один европеец! И они делают из этого большое событие. В ином случае это даже не упоминается в новостях. Очень избирательно.

С.: Индийцы не считаются.

К.: Попробуйте посчитать индийцев! Это уже слишком много. Сейчас 1,2 миллиарда. Вы никогда не досчитаете до конца. Потому что в каждый момент рождается больше, чем можно сосчитать.

С.: У.Г., когда вы говорили, что он на вас повлиял…

К.: Что ты сказал? Полная чушь. Я никогда не говорил, что на меня влиял чертов У. Г. Теперь ты заходишь слишком далеко. Рождается новый слух. Никогда. Когда ты спрашивал, встречал ли я когда-нибудь кого-то, кто был о'кей, я сказал, что когда я встречался с У. Г., он был о'кей. Если бы я встретил Нисаргадатту, я бы сказал о'кей, Рамеш был о'кей. У. Г. был даже о'кей о'кей. Но я никогда не говорил, что этот человек на меня влиял.

С.: Ладно, виноват. Я думал, что «окей окей» означало, что было влияние.

К.: Нет, вовсе никакого влияния. В действительности абсолютное влияние – это когда нет никакого влияния от кого-либо, поскольку нет никого, кто обладает каким бы то ни было влиянием. Это то, что есть. Поскольку если есть кто-то, кто хочет оказывать влияние и имеет на тебя влияние, это, несомненно, не о'кей. Чертово влияние. Это как грипп! Ты мне надоел. Я говорю множество вещей, но не это. Я бы действительно это знал.

С.: Кроме бабушки, на него больше никто не влиял.

К.: Вот это правда. Только моя бабушка была моим учителем. Никакого другого влияния не было. И она весила 130 кг. И это было действительно влияние.

С.: Это «я», которое пытается что-то из этого получить…

К.: Нет, это сознание, которое пытается одолеть само себя.

С.: И это невозможно? Я имею в виду это никуда не ведет.

К.: Оно не может обладать самим собой, вот что главное. Но оно воображает, что может владеть собой. Поэтому, что бы оно ни пыталось делать, оно пытается обладать собой, знать само себя. Но оно никогда не будет знать себя. Однако оно пытается. Так что оно всегда будет исследовать То, чем оно является, но никогда не будет этого знать. Но оно пытается.

С.: Потому что оно – фантом?

К.: Нет, потому что оно влюблено в себя. Эта проклятая любовь, что делает Тебя таким глупым. Только любовь делает Тебя настолько безумным, что Ты гоняешься за самим Собой. Что еще может делать таким безумным и глупым? Только любовь! Расскажи мне о чем угодно еще, что может делать настолько глупым, чтобы пытаться становиться тем, что он есть. Расскажешь? Эта проклятая любовь – единственная магия, которая может делать Тебя столь глупым, что Ты действительно веришь, что можешь знать самого Себя. Фантастика! Ты безумно влюблен в самого Себя. Поэтому только любовь может делать Тебя настолько глупым, чтобы страдать из-за самого Себя. Ты страдаешь из-за влюбленности в самого Себя. Это – Твое страдание. Вся причина Твоего страдания из-за самого Себя в том, что Ты влюблен в самого Себя. А поскольку Ты влюблен в самого Себя и не знаешь самого Себя, Ты страдаешь из-за незнания самого Себя. Эта проклятая любовь как идол – вот в действительности причина страдания. Это разбитое сердце из-за самого Себя. Чертова любовь. Дни святого Валентина и все такое. И потом люди говорят тебе, что ты должен любить сам себя, что все это такое? Козни дьявола или что? Продающего тебе то, чего у него нет? Чертову любовь? Как Ты можешь не любить сам Себя? Попытайся! Поэтому все, что бы Ты ни делал, – это от любви. Вы все сидите здесь ради любви.

С.: Мы сидим здесь из-за любви?

К.: Да. Абсолютно.

С.: Любви к Себе.

К.: Да. Любящий влюблен в самого Себя. Это все Себялюбие. Самость, влюбленная в саму Себя и пытающаяся узнать, контролировать предмет своей любви. Вы здесь, чтобы контролировать себя. Поскольку вы хотите, чтобы ваш возлюбленный делал то, что вы хотите.

С.: Трахаться!

К.: Да. Вы хотите трахать самого себя, чтобы знать самого Себя.

С.: Так что когда вы говорите, что все наши взаимодействия – это свидетельства любви, вы имеете в виду любовь к себе?

К.: Да, все это потому, что Самость всегда снова влюбляется в саму Себя с первого взгляда. А первый взгляд – это осознавание. Она осознает и Она уже влюблена в саму Себя. Мгновенная любовь. Она реализует Себя из любви к Себе.

С.: Но когда вы говорите, что все наши взаимодействия – это свидетельства любви…

К.: Свидетельства? Ее результаты.

С.: Я читал в вашей книге…

К.: В моей книге? Забудь мою книгу! Эту книгу переводил немец с немецкого на английский. А потом был англичанин из Лондона, который переводил этот перевод на британский английский. А потом американец переводил ее с этого британского английского на американский английский. И каждый раз было небольшое различие. А потом они хотели, чтобы я прочитал ее и высказал свое мнение. И я прочитал только одно предложение и сказал, что все замечательно, но пусть они оставят меня в покое. Я не читал даже немецкий текст, почему я должен читать английский? Так что вы можете рассказывать мне все, что есть в книге, потому что я этого не знаю.

С.: Итак, какое слово вы на самом деле предлагаете вместо свидетельств? Если в книге говорится, что все наши взаимодействия – это свидетельства любви.

К.: Я никогда не использовал слово «свидетельства». Насколько я могу вспомнить.

С.: Так какое слово вы используете?

К.: Все это проявление есть в силу того, что Бог влюбляется в Себя и начинает реализовывать Себя. Это реализация чего? Бога, влюбляющегося в свой собственный образ. В образ самого Себя. И это результат. Результат влюбленности Бога в Его собственный образ, который есть осознавание.

Спроси себя: какова основа твоего интереса? Откуда он приходит? Все, что ты делаешь, обусловлено тем, что Ты влюблен в Себя. Даже пытаясь не любить Себя, Ты пытаешься это делать от любви. Потому что Ты воображаешь: «Быть может, без любви к себе мне было бы лучше». В действительности это избавление от «я». «Я» – это так, что Ты влюблен в Себя и эта любовь Тебя контролирует. И тогда Ты начал ненавидеть любить Себя. Так что эта ненависть к любви к Себе становилась «я». Врагом. Так это любовное увлечение становилось врагом. И теперь Ты хочешь избавиться от того любовного увлечения, но в той мере, в какой Ты хочешь от него избавиться, Ты подтверждаешь, что оно должно быть. Так что из любви оно превращается в ненависть. Поскольку и то, и другое уже есть. Любовь и ненависть идут вместе.

Но что делать? Как избавиться от того, что ты есть? Поскольку это то, что ты есть. Это Твой роман с Собой. Реализация Себя в любовном романе с Собой. Момент за моментом. И намерение – всегда любовь. Это причиняет боль. И такова природа любви. Любовь причиняет боль. Иметь отношения с самим Собой – это больно. Потому что это слишком поздно. Это опоздавший корабль. И тогда ты – капитан этого тонущего корабля. Тогда ты уже на «Титанике». Вот почему он стал так знаменит. И просветление подобно «Титанику», сталкивающемуся с айсбергом, и потом корабль тонет. И тогда из этого выходит романтическая история. «Корабль стал просветленным. Погрузившись в бездну глубочайшего океана, он стал един с океаном. Так что он ржавеет в покое».

С.: Вы говорили, что никаких двух нет, верно?

К.: Есть, но нет. Недостаточно говорить, что двойственности нет. Следует говорить, что она есть, но ее нет.

С.: Это просто информация?

К.: Нет, есть Бог, реализовывающий Себя, есть любящий и возлюбленный. Есть один образ любящего и один образ возлюбленного. Так что есть два Бога. Поэтому двойственность есть, но ее нет.

С.: Поскольку это образ?

К.: Я этого не говорю. Поскольку если ты говоришь «это образ», это делает тебя тем, что не является образом. Тогда ты отличаешься от образа. Поэтому тогда есть двое – образ и ты. Нет, это не работает. Когда есть двое, то есть двое. Когда нет никого, то нет никого. Но Ты – ни никого, ни двое. Поэтому да и нет. Нельзя говорить, что двух нет. Звучит хорошо. Адвайта – не что-то, что говорит – нет двух. Каков подлинный перевод «адвайта»? Кто это знает? Я бы называл адвайтой то, что никогда никогда[53]53
  В оригинале используется словосочетание never never (букв, никогда никогда – двойное отрицание), которое обычно означает идеальную или трансцендентную сферу. – Пер.


[Закрыть]. Но ты никогда не будешь знать, это два или не два или что бы то ни было. Как бы это ни называть, это просто еще одна идея.