Текст книги "Себастиан Уорд и «Восемь Воронов»"

Глава 23
Черный день

Вернувшись в Англию, первым делом Себастиан доложил королю о своей поездке в Гренландию, но умолчал о поездке в Могадишо и встрече с Джакобом. Покинув резиденцию короля, Себастиан запрыгнул в ожидавшую его карету.

– Поскорей бы уже быть дома, – устало проговорил он.

Только мысль о доме согревала его уставшую душу. Устроившись поудобнее, он мысленно рассуждал: «Жаль, что уже темнеет: Эмили вряд ли отпустит нас с Алестером так поздно на конную прогулку. Тогда перенесем ее на завтра. Может, прямо с утра? Но встану ли я утром? Ведь мы с Эмили всю ночь будем утопать в бурной страсти. Нет, точно не проснусь. В обед? Нет, снова неподходящее время. Тогда после обеда? Решено: в двенадцать подкрепимся и вперед, и Эмили отпустит нас со спокойной душой, зная, что мы не ушли голодными. Не могу вспомнить, куда там Алестер предлагал… в горы? Я не видел, как Эмили отреагировала на предложение Алестера, когда он сказал про горы, а я-то согласился, не раздумывая… Надеюсь, про горы она забыла… Ладно, завтра все узнаю. Как же я по ним соскучился! Интересно, Эмили встретилась с отцом? Наверное, нет, из-за своего упрямства…»

Приближаясь к дому, Себастиан попросил извозчика не доезжать до самого дома, а остановиться неподалеку. Он хотел сделать сюрприз своей любимой семье и в предвкушении их радости улыбался счастливо, как ребенок…

К несчастью, едва он ступил на свою землю, улыбка исчезла с его лица. Себастиан увидел окровавленные тела охранников Эмили, лежавшие возле озера.

– О нет! Нет, нет, нет, нет, нет!

Увидев трупы телохранителей, Себастиан почувствовал, как его охватывает леденящий ужас. Он испугался своих мыслей, вонзившихся в его голову страшными предположениями. Воображение разыгралось. С каждым тяжелым вздохом его сердце сжималось в груди. С трудом отважившись взглянуть на свой дом, Себастиан увидел, что на всех этажах горит свет, а из дымохода валит дым. Подбегая к крыльцу, он успокаивал себя из последних сил: «Может, еще не случилось непоправимое?»

Парадная дверь была слегка приоткрыта, что встревожило Себастиана еще сильнее. Отворив дверь, от увиденного он впал в ступор. Сердце замерло от ужаса, глаза наполнились горькими слезами, и, будто разом лишившись всех своих сил, он упал на колени. В мгновение ока время для него остановилось, и все его тело охватила дрожь. Через пару шагов от него на полу в прихожей в крови лежало мертвое окровавленное тело Эмили, а рядом с ней – их сын Алестер. В ее груди зияла глубокая дыра – у нее было вырвано сердце. Сквозь слезы Себастиан вгляделся в ее лицо и увидел, что перед смертью она плакала: на ее лице остались следы от слез, пролитых в момент убийства. «Неужели они заставили ее смотреть, как зверски надругались над нашим любимым, единственным сыном… Какую боль, какую убогую беспомощность ощущала она в их последние мгновения!»

Эти мысли разрывали Себастиана изнутри. Теряя рассудок от душевной боли, он восстанавливал картину трагедии. После бесчеловечных издевательств над его родными убийцы посмели положить истерзанное тело маленького Алестера на живот уже мертвой матери и проткнули их обоих насквозь мечом, оставляя за собой знаки. Не в силах смотреть на это, Себастиан дико закричал от горя, понимая, что нелюди, с такой изощренной жестокостью лишившие его семьи, желали одного – окончательно сломить его дух и лишить смысла существования.

Потерянный, обессиленный, Себастиан подполз к жене и сыну и громко разрыдался. Поддавшись эмоциональному срыву, он бился в истерике. Его разум помутился, раздавленный невыносимой болью реальности. Утопая в своем горе, он терял свое «я» и медленно сходил с ума. Себастиан вытащил из их тел проклятый меч и с ненавистью отбросил его в сторону.

– Эмили, любовь моя! – кричал он, рыдая и обнимая их. Его лицо, руки, одежда, волосы были все в крови самых дорогих для него людей. Холодные слезы текли из его глаз. – Алестер, родненький мой! Открой глаза, сынок… Я прошу тебя, сыночек мой… открой глаза! Папа здесь… папа здесь… – Он крепко обнял сына и взял на руки, но вместо тепла ощутил лишь холод безжизненного тела. – Эмили! Эмили, прости меня!

Он так скучал по ним, что умер бы, чтобы снова их увидеть. Боль и отчаяние пронзили его опустошенную душу. Мир без любимой жены и сына был настолько бессмысленным, что Себастиан посмотрел вокруг в поисках меча, охваченный желанием последовать за семьей.

Он нащупал рукой меч и сжал рукоять, на которой еще не высохла кровь Эмили и Алистера. Выступили слезы облегчения. Себастиан крепко зажмурился, готовясь нанести себе удар. Но все его существо воспротивилось самоубийству. Он всегда верил, что такой слабый уход недостоин мужчины и не угоден Богу, а значит, оборвав свою жизнь раньше срока, он не воссоединится с Эмили и Алестером в мире ушедших – и не отомстит за их мучительную смерть в мире живых. Очень много незавершенных дел, невыполнимых без него и являвшихся его ответственностью и долгом, держали его в этом мире. Подумав об этом, Себастиан крепко сжал меч и взмахнул им, направляя его от себя.

Не сомкнув глаз, Себастиан пролежал на холодном окровавленном полу до самого рассвета, вспоминая предсказание Мирелы, которое сбылось. В его израненной, обезумевшей душе была такая чернота, как будто вместе с сердцем Эмили вырвали из груди и его собственное, сожгли все человеческие чувства. Месть за гибель семьи требовала сил, а он был совершенно опустошен – раньше силы для борьбы со злом ему придавала любовь, ради которой он жил. А сейчас образовавшаяся пустота обессиливала его, вытягивая последние крохи энергии, и он не мог даже подняться с пола, лежа в крови и слезах, раздавленный непоправимым, бесконечным горем.

Он понимал, что даже если он своими руками самым жестоким образом убьет всех убийц на земле, это не вернет ему ни Алестера, ни Эмили, ни Клэр, ни Мирелу. Но за их жизни, за их страдания, за их боль должен был вдвойне ответить каждый виновный в этом.

Месть за гибель семьи требовала сил, и Себастиан, постепенно выравнивавший дыхание, все яснее осознавал, что в его жизни не будет больше любви, а значит, ее заменит столь же безумная ненависть. Теперь не семья, а месть за семью – смысл его жизни. Теперь не любовь, а ненависть к надругавшимся над его любовью даст ему силы, чтобы, когда он найдет виновных, своими руками вырвать сердце каждому, кто был свидетелем убийства его жены, и пригвоздить к земле мечом каждого, кто видел, как это сделали с его ребенком.

Почувствовав опьяняюще резкий прилив сил, он смог подняться с места и только сейчас, полностью прояснившимся от слез взглядом, увидел, как безжалостно разгромлен их дом, когда-то такой любимый и уютный. Стараясь не вспоминать о прошлом, Себастиан решительно поднялся на второй этаж и, сняв с себя одежду и наскоро ополоснувшись, надел свой черный морской мундир. Затем он достал две объемные бочки с керосином, которые хранил на чердаке, и полностью облил весь первый этаж. Стоя на пороге с зажженной спичкой в руке, он напоследок взглянул на жену и на сына. Проронив последнюю слезу, Себастиан бросил спичку на пол, и его дом мгновенно охватило бушующее пламя.

Вне себя от горя, Себастиан шел по улице, оставляя за собой пожарище, не оглядываясь назад. Проходя мимо дома соседей, с которыми он был в хороших отношениях, он обратил внимание, что вокруг подозрительно тихо. Ему стало не по себе. Наплевав на правила, он без стука вошел в дом соседей. К его удивлению, дверь была не заперта. Отворив ее, Себастиан замер на пороге – на полу лежали распотрошенные тела всей семьи. Ужаснувшись, он зажмурил глаза и закрыл дверь.

– И где Бог, когда он так нужен?

Глава 24
Черные дни продолжаются

– Шерри! Хватит рассиживаться в ванне! Живо иди сюда! – угрожающим тоном позвал ее Гарри.

Шерри забилась в угол ванной комнаты и, охваченная страхом, тряслась как осиновый лист. Ее рвало и мутило, она никак не могла справиться с тревогой, причиной которой был не кто иной, как ее муж.

– Шерри! – он раздраженно повторил ее имя, меряя шагами комнату. – Сколько мне еще ждать?! Выходи из этой чертовой ванны и удовлетвори меня! – Он встал напротив закрытой двери и стал ломиться к ней, не щадя своих кулаков. Настойчивость мужа заставила ее подняться с места и подойти к зеркалу. Глядя на свое невзрачное отражение, Шерри не узнала девушку, что смотрела на нее по ту сторону.

– За что мне все это? – дрожащим голосом прошептала она, вытирая слезы. Не о такой жизни мечтала она, выходя замуж за блестящего офицера, который с первого же дня медового месяца оказался тираном и мучителем. Свои худшие стороны он показывал только ей, продолжая оставаться таким же блестящим по отношению ко всем, кто знал его не так близко, как она. – Выхожу…

– Что ты там мямлишь?

– Подожди секунду! Сейчас я выйду! – раздраженно прокричала она, но сильно пожалела об этом.

Она же знала, что когда Гарри слышал от нее дерзость в свой адрес, от злости у него в жилах закипала кровь, глаза становились безумными. Сжав кулаки, он с одного удара выломал дверь и направился к ней с раздувающимися, как у бешеного быка, ноздрями. Сердце Шерри заколотилось, по телу пробежала дрожь, она закричала от страха, глядя на него. Гарри схватил ее за волосы и поволок по полу, не обращая внимания на ее истерические вопли и мольбы о помощи.

– Гарри, не надо, пожалуйста! – кричала она, испугавшись за свою жизнь. – Прошу тебя, пожалуйста, прекрати!

Поместье Гарри Адамсона полностью принадлежало ему, он был сам себе хозяин и мог позволить себе все, что пожелает. В доме жили его слуги, которым зачастую приходилось выслушивать истерики и душераздирающий визг жены их господина. Вмешиваться в семейные отношения и злить хозяина они не имели никакого желания: если бы они посмели позволить себе такую неслыханную наглость, их ждала бы еще худшая участь, чем Шерри.

– Иди ко мне, малышка, я сделаю тебе хорошо! – Оскалив зубы в торжествующей ухмылке, Гарри крепко держал ее в своей хватке, не давая пошевелиться. Облизывая ее лицо, он одновременно стягивал с себя штаны. Желание удовлетворить себя прибавляло ему темпа. У Шерри не было сил сопротивляться этому тирану, она была измотана и унижена. «Хорошо» с Гарри ей не было никогда, с ним она испытывала лишь омерзение, отвращение и боль.

Когда Адамсон закончил издеваться над ней, он вытолкал Шерри с постели и развалился по всей кровати, не оставив свободного места. Шерри тихо покинула спальню, стараясь не разбудить его. С трудом сдерживая свои эмоции, она спустилась на кухню. Достала из кухонного ящика поварской нож и вернулась обратно в комнату. Она осознанно пошла на убийство. Ее не волновали последствия. Шерри уверяла себя в том, что на месте Гарри могла быть она. При таком его отношении к ней этот день рано или поздно настал бы. Память безжалостно возвращала ее в те дни, о которых она мечтала забыть, но все тщетно. Шерри подползла к кровати и вложила в этот удар всю свою ненависть к мужу, вонзив нож ему прямо в горло.

В разорванной одежде, босая, покрытая синяками и ссадинами, она вылетела из дома и, не оглядываясь, побежала в родительский дом, зная, что дома у родителей гостят ее сестры.

Что привело ее туда, она и сама не понимала. Возможно, ею двигала месть? Все эти годы, проведенные замужем за человеком, которого она никогда не любила, Шерри винила в своем несчастье родителей – ведь это они подтолкнули ее к самодуру, отнявшему у нее красоту, здоровье и лучшие дни жизни. Убедившись, что мама с папой и младшие сестры крепко спят в своих покоях, Шерри зашла в кабинет отца и достала из выдвижного ящика в столе подаренный ему револьвер. Она не чувствовала ни жалости, ни сострадания. Единственные ее родные люди, в которых она так нуждалась в трудные для нее времена, делали вид, что не замечают, в каком аду она живет.

Пока сестры наслаждались своей беззаботной жизнью и счастьем в браке, она желала умереть, но никому из них не было до этого дела, никто не протянул ей руку помощи. Лишь ненависть и жажда мести придавали ей уверенности и сил сделать то, на что она долгое время не могла решиться, пока Гарри бил ее, таскал за волосы, душил и принуждал. Но сегодня она покончила с этим безумием. Ощущая рукой холодную тяжесть пистолета, Шерри впервые за долгое время улыбалась, напевая, что этой ночью она во главе и яркая в небе луна освещает ей путь.

Из кабинета отца Шерри, абсолютно спокойная, первым делом направилась в покои родителей. Постояв немного возле их кровати, она убедилась в отсутствии каких-либо искренних чувств к ним, кроме презрения, и хладнокровно пристрелила их. Следующие на очереди были сестры. Сначала она вошла в комнату к Шарил. Подойдя к ее кровати, Шерри приставила пистолет к ее виску и в упор спустила курок. Затем Шерри аккуратно зашла в комнату к Шаррон, но ее там не оказалось.

– Шаррон, сестренка, где же ты? – ласково проговорила Шерри, ища ее глазами. – Хочешь поиграть?

Напуганная выстрелами Шаррон пряталась под кроватью. Прикрыв рот руками, затаив дыхание, она старалась не издавать лишних звуков. Шерри бросила взгляд на кровать и не спеша подкралась ближе. Опустившись на четвереньки, она задрала одеяло и увидела перед собой дрожащую от ужаса Шаррон.

– Я тебя нашла!

– Шерри? – удивилась та, увидев старшую сестру. – Прячься ко мне, я слышала выстрелы. Здесь мы в безопасности.

– Не бойся, – сказала успокаивающим голосом Шерри, – они ушли. Здесь только мы с тобой, вылезай.

Шаррон послушалась сестру и, поверив ей, вылезла из-под кровати. Увидев Шерри в крови и с пистолетом в руке, она в панике завизжала и выбежала из комнаты.

– Куда ты, Шаррон? Бежать некуда! – Шерри торопливо вышла из комнаты и пошла следом за сестрой.

Шаррон, спрятавшись на кухне, схватила кухонный нож и затаилась за громоздкой печью. Охваченная ужасом, она слышала каждый шаг сестры и то, как безумица взводит курок на револьвере.

– Зачем ты это делаешь? – прокричала Шаррон.

– У меня сотня причин, поверь, – ответила Шерри, приближаясь к кухне. – Но какой смысл мне их перечислять покойнику?

– Шерри, прекрати нести этот бред! – истерическим голосом прокричала Шаррон. – Просто уходи. Клянусь тебе, что не выдам тебя полиции!

– Не переживай, я уйду, но только после того, как расправлюсь с тобой.

– Шерри, хватит, пожалуйста! Мне страшно! Я ведь твоя родная сестра, неужели ты решишься на это?!

– У меня больше нет ни родителей, ни сестер… вот ирония, правда? Лишенная счастья старшая сестра Коллинзов убила всех своих родных ради мести!

– Ради какой мести?! О чем ты говоришь?!

– Пока ты купалась в роскоши и веселилась на балах, я жила в страхе и в угнетении! Я постоянно находилась в таком жутком состоянии, в котором ты сейчас! И никто из вас не интересовался моей жизнью! Никто не хотел спасти меня или хотя бы выслушать! Вы все уже давно умерли для меня! Осталось только воплотить это в реальность!

– Шерри, прошу тебя…

– Заткнись! Мне противна твоя мольба! – Шерри выстрелила в металлическую печь, и пуля отрикошетила в сторону.

После первого выстрела Шаррон в ответ метнула нож в Шерри, но той удалось уклониться. Воспользовавшись этим мгновением, Шаррон выбежала из кухни и без оглядки побежала к входной двери. Шерри последовала за ней и в решающий момент выстрелила в спину Шаррон, когда той оставалась всего пара шагов до спасения. Насладившись последними вздохами сестры, Шерри отложила пистолет и, тяжело вздохнув, пошла в ванную комнату. Ее тело было покрыто ссадинами и синяками. Она устало опустилась на колени. Все, что случилось с ней этой ночью, вызывало у нее истерический, безумный смех.

Наконец-то она снова счастлива и свободна, пережив столько лет боли и предательства! Ей все еще не верилось, что долгое, невыносимое бремя, которое она несла на своих плечах, уже позади. Стоя под горячим душем, она чувствовала, как очищается от крови и воспоминаний ее кожа, как живительная влага наполняет ее новой силой и свежестью, подобно цветку под теплым летним дождем. Счастливая улыбка не сходила с ее лица.

Обернувшись в полотенце, она пошла в свою комнату, где жила до замужества. Роясь в шкафу в поисках чистой одежды, Шерри не заметила, как в ее комнату прокрался мужчина. Подобравшись к ней сзади, он неожиданно схватил ее за горло, применяя грубую силу. Затем он оттолкнул ее от себя. Шерри потеряла равновесие и сильно ударилась об стену. Пытаясь подняться, она увидела его черные сапоги. Из-за отсутствия света в комнате ей не удавалось разглядеть его лицо. Уголком глаза она заметила, что его рука снова тянется к ее горлу. Она отбивалась, стараясь защититься от него. Мужчина схватил Шерри за лицо и крепко сжал ее щеки. Шерри била его по руке, вырывалась от его хватки, но мужчина был настырен.

– Шерри, что ты наделала? – спокойным и безразличным голосом обратился он к ней. Услышав его голос, от удивления Шерри широко открыла глаза – ведь его она узнала бы из тысячи. Мужчина смягчил свою хватку, позволив ей вздохнуть. – Я знаю, ты с ними заодно. Скажи мне, Шерри, кто причастен к гибели моей семьи?

– С-Себастиан…

– Это не ответ. – Себастиан схватил ее за шею и отбросил на кровать. А сам удобно устроился в кресле, которое стояло в левом углу комнаты, и закинул ногу на ногу. Лунный свет наполовину осветил его черты лица. Рассматривая его, Шерри заметила, насколько сильно он изменился. Перед ней был уже не тот Себастиан, которого она помнила. На его лице не отображались никакие эмоции, сквозило лишь безразличие. Его бесстрастный, холодный взгляд проникал ей прямо в душу. Шерри расплакалась.

– Милый Себастиан, – тихо прошептала она. – П-почему…

Он слегка наклонил голову набок и спокойно произнес:

– Сколько?

– Что «сколько»? – проговорила она, не понимая, чего хочет добиться от нее Себастиан. От каждого его слова она вздрагивала. Он держал ее в напряжении, разговаривая с ней совершенно спокойным тоном.

– Сколько раз ты виделась с организацией «Восемь Воронов»? – Услышав его вопрос, Шерри резко замолчала. – Шерри, у меня нет настроения играть в молчанку. Если будешь продолжать молчать, я убью тебя.

– Один раз.

– Врешь. – Себастиан встал с места, доставая нож из рукава. От испуга Шерри резко вскочила с кровати и подбежала к окну.

– Хорошо-хорошо! Два раза! – прокричала она с опаской.

– Ты знаешь, что они сделали с моей семьей?

Шерри разревелась, глядя на него.

– Милый Себастиан…

– Я оставлю тебя в живых, если расскажешь мне обо всем, что знаешь. Я никуда не тороплюсь, поэтому можешь одеться и приступать к рассказу.

Шерри подошла к шкафу и надела первое, что попалось ей в руки, – это оказалась прозрачная черная сорочка в сетку. Она присела на кровать так, чтоб быть поближе к Себастиану.

– Моя личная жизнь вряд ли тебя интересует, – тяжело проговорила она, вытирая с глаз слезы. – Я встречалась с ними всего два раза. Про организацию я узнала от отца, когда он разговаривал про них со своим коллегой по финансам в своем кабинете. Я их не искала, они сами ко мне пришли. Ворвались в дом моего мужа, пока его не было дома.

– Кто это был?

– Мужчина и женщина. Мужчина сказал, что он твой лучший друг, что он ищет тебя в Лондоне и нигде не может найти. Я сказала, что вы с Эмили давно переехали и живете неподалеку. Они заставили меня пойти с ними, чтобы я показала ваш дом. Они угрожали мне, что убьют, если я им солгу… Милый Себастиан, я… мне было очень страшно! – заплакала она.

– В тот раз ты мне сказала, что выследила их, что шла за ними по следу… солгала?

– Я хотела быть для тебя полезной… чтоб ты заметил меня и похвалил.

– Что ты, сука, такое мне говоришь?! Похвалил?!

– Да! Ты ведь на тот момент не знал, что я привела их к вам. Когда они схватили Эмили, я почувствовала себя подлой сукой… Я не могла спать, я была напугана!

Себастиан с трудом сдерживал свой гнев, глядя на нее.

– А во второй раз?

Шерри резко опустила глаза.

– Тот же мужчина явился и во второй раз, но он уже был не с девушкой, а с молодым мальчишкой. Они передали мне записку и сказали, что, когда ты придешь ко мне, я должна буду тебе вручить ее.

Выслушав Шерри, Себастиан наклонился вперед, опустив голову вниз.

– И где эта записка?

– Я оставила ее в доме Гарри.

Себастиан приподнял голову и грозно взглянул на Шерри.

– Одевайся, отведешь меня в дом своего мужа.

– Он мне больше не муж!

– Мне плевать! Я жду тебя на улице, не заставляй меня долго тебя ждать!

– Х-хорошо… – Шерри надела прямое платье бордового цвета с длинным рукавом и забрала волосы в заколку. Оказавшись на улице, она увидела, что Себастиан стоит спиной к ней и его взгляд направлен на соседнее здание, где проводятся балы. Шерри представила себе, что собирается с ним на свидание и что он с нетерпением ждет ее появления. Она испытывала сильные чувства к нему, привязанность – с того самого момента, когда впервые его повстречала. Наблюдая за ним со стороны, Шерри надеялась, что он смотрит на фонтан, где когда-то они стояли друг напротив друга, держась за руки. Воспоминания нахлынули на нее. А Себастиан не отрываясь смотрел на балкон – туда, где познакомился со своей будущей женой.

– Милый Себастиан, – голос Шерри отвлек его внимание. Себастиан изменился в лице, бросив на нее холодный, недоверчивый взгляд. Его чарующая улыбка сменилась равнодушием.

– Веди меня!

– Д-да, следуй за мной.

На улице царила полночь. На лице ощущалась приятная прохлада. Всю дорогу они шли, не проронив ни слова. Себастиан шел уверенной походкой, закуривая сигару. Шерри старалась идти рядом, не отставая от него ни на шаг. Скрывая свое обожание, рядом с ним она чувствовала себя в абсолютной безопасности.

Резкий голос Себастиана заставил ее посмотреть на него.

– Ты своего мужа тоже убила? – спросил он, не глядя на нее, выдыхая едкий дым сигар.

– В с-смысле «тоже»?

– Своих родителей убила ты. Так же, как и сестер.

– Арестуешь меня? Плевать, я ни капельки не жалею о сделанном.

– Я не собираюсь арестовывать тебя.

– Ну да, конечно. Тебе плевать на меня, как и всем им.

– Далеко еще? – перебил он, не желая выслушивать ее нытье.

– Еще минут сорок ходьбы.

Когда они добрались до поместья Гарри Адамсона, Шерри повела Себастиана на второй этаж в свою комнату, достала из шкатулки конверт с запиской и протянула его Себастиану.

Себастиан выхватил конверт из ее рук и отошел в сторону. Шерри промолчала, ведь она уже привыкла к такому обращению со стороны мужчин, но привычная реакция самозащиты преследовала ее до сих пор. Себастиан распечатал конверт, достал желтоватый лист бумаги и жадно пробежал глазами.

«Если ты читаешь это письмо, значит, ты остался совсем один! Беззаботная жизнь закончилась. Пора возвращаться в реальность. Если ты хочешь убить виновника гибели своей семьи, тебе придется стать отступником и всю оставшуюся жизнь скитаться во тьме. Убежище ты найдешь лишь в одном месте, среди “Восьми Воронов”!»

– Дьявол!

– Милый Себастиан, что случилось? Что там написано?

Себастиан неожиданно схватил Шерри за горло, пожирая ее разъяренным взглядом.

– Что ты скрываешь от меня?! Говори, а то задушу!

Шерри начала задыхаться. Она схватила его за руки и что есть сил стучала по ним, прося отпустить ее. Он, успокоившись, ослабил хватку.

– Ничего я не скрываю от тебя, милый Себастиан! – Шерри упала перед ним на колени. – Я не знаю, что происходит, но знаю лишь то, что они ждут тебя у главной пристани.

– Все ты знаешь… Сколько их?

– Двое.

Себастиан пулей выбежал из дома и помчался в сторону пристани. Шерри, вскочив с колен, побежала за ним.

– Что мне сделать, чтобы ты поверил?! Милый Себастиан, прошу, ответь мне, пожалуйста!

В ответ на ее слова Себастиан резко остановился и обернулся к ней.

– Этой ночью ты убила пятерых человек, а ведешь себя так, будто это для тебя не в новинку! Хотя я уверен, что так оно и есть… Скажи честно, кто стал твоей первой жертвой?

Шерри сглотнула. Себастиан, посмотрев на нее с подозрением, последовал дальше.

– Возьми меня с собой! – прокричала она, стоя на месте.

– Зачем ты мне нужна?

– Я пригожусь тебе.

– Зачем мне брать с собой лгунью? Ты только посмотри на себя: ты ведь прекрасно знаешь, что они хладнокровно убили Эмили и моего сына, а сама делаешь вид, будто ничего не случилось! Ты двуличная мразь! Я еще не убил тебя только потому, что знаю, что ты заодно с преступной организацией «Восемь Воронов», и только ты выведешь меня на них, чем ты сейчас и занимаешься.

– Мне правда очень жаль, что такое случилось с Эмили и с твоим сыном. Но ты даже понятия не имеешь, что происходило со мной все эти годы! – прокричала она в истерике.

– Ты думаешь, я не замечал, что с тобой происходило? Я все замечал: твою бестолковую ревность к Эмили, хроническую усталость от насилия со стороны мужа-тирана, безразличие родителей по отношению к тебе. Я все о тебе знаю. Ты все это время была несчастна и обозлилась на весь мир. Ты чувствовала ко всем ненависть и отвращение. И вдруг в твоей жизни появляются люди, которые дают тебе задания, хвалят за успешно выполненную работу, и ты наконец ощущаешь себя нужной. Чтобы не загнуться в своей кошмарной жизни, ты стала убивать для них. В тот день, когда Эмили похитили, именно ты показала мне дорогу… не кто-то другой, а именно ты.

– Я не убивала Эмили, если ты меня в этом подозреваешь! Да, я убила мужа. Да, я убила своих близких. Но Эмили и твоего сына я не убивала!

– Рано или поздно я узнаю, кто убил мою жену и сына, и когда этот день придет, – Себастиан прислонился губами к ее уху, – этот человек будет очень страдать.

– Возьми меня с собой, – настаивала она, – я буду помогать тебе, и мы вместе отомстим за Эмили и за Алестера. Я тебе обещаю. Я буду делать все, что ты мне скажешь. Я готова на убийства ради тебя. Только не оставляй меня здесь, обещаю, что не буду путаться под ногами!

Себастиан, уже не слыша, удалялся от нее все дальше и дальше. Она не выдержала и побежала за ним, прицепившись как хвост. Корабль организации «Восемь Воронов» был незаконно пришвартован на стоянке у пристани. В носовой части корабля стоял Дастин с Киаолиан, поглядывая на Себастиана свысока. Себастиан понимал, что пути назад нет. Собравшись с мыслями, он уверенно поднялся на корабль. Но где же смотрители маяка? Подкуплены? Или уже мертвы?

– Себастиан, – ухмыльнулся Дастин, – рад видеть тебя.

Себастиан бросил на Дастина цепкий взгляд. Шерри, почувствовав напряжение, встала позади него. Затем Себастиан напряженно посмотрел на Киаолиан:

– Ты променял свободу на рабство. Все из-за нее?

Слова Себастиана заставили Дастина улыбнуться.

– И из-за нее тоже, – ответил он, резко скрыв свою ухмылку.

– Что еще заставило тебя предать все и разорвать наши дружеские узы?

– Ну, я решил перейти на сторону сильнейших. Это лучше, чем гнить со слабаками.

– Вот как… Те, кто поднялся, не протянут руку тем, кто внизу?

– Такова реальность! Выживают лишь сильнейшие, слабым нет места в наших рядах.

Себастиан промолчал. Спокойствие всегда было сильнее эмоций, а молчание – громче крика.

– Я гляжу, ты не один, Себастиан Уорд, – прервала молчание Киаолиан. – Ты берешь ее с собой или она больше тебе не нужна? Так давай избавимся от нее прямо сейчас.

Услышав неожиданные слова от Киаолиан в свой адрес, от страха Шерри сжала руку Себастиана и зажмурила глаза.

– Она со мной, – ответил Себастиан. – Не трогай ее.

Шерри ощутила облегчение и почувствовала, как страх отступил.

– Тогда, – продолжила Киаолиан, – докажи нам, что ты теперь один из нас: активируй «Сириус» и направь бомбу на свой город!

– Что она сказала? – вздрогнула Шерри. Она бросила свой взгляд на Себастиана, чтоб увидеть своими глазами, как он отреагировал на приказ Киаолиан, но не смогла разглядеть на его лице ничего, кроме безразличия. Продолжая скрывать свои эмоции, Себастиан, не дрогнув, подошел к активированной бомбе. За ним в предвкушении наблюдал Дастин, сложив руки в замок.

Себастиан нацелил пушку в сторону города и сделал то, на что никогда не решился бы раньше. «Сириус» начал свой отсчет. Дастин с Киаолиан стояли спиной к представлению, не отводя взгляд от лица Себастиана.

Спустя пять долгих секунд в городе прогремел взрыв. Шерри, сжав руки на груди, широко открыв глаза, наблюдала, как беспощадно полыхает родной город. Но, вспомнив, сколько боли ей пришлось там пережить, она опустила руки и стерла в своей голове такое понятие, как жалость, заменив его на апатию.

Себастиан молча стоял и наблюдал, как пламя пожирает то, что он долгие годы защищал и чтил. Дастин с Киаолиан, глядя на него, торжествующе улыбались. Они добились своего.

– Ну что ж, в путь, – сказала Киаолиан, взяв за руку Дастина. – Мы будем в каюте, там всем хватит места. Присоединяйтесь, не стесняйтесь.

Корабль отплывал все дальше от Лондона. Себастиан развернулся и спустился вниз в каюту, за ним последовала и Шерри.

– Себастиан, – обратилась к нему Киаолиан, – ты догадывался, что наше главное убежище располагается в Антарктиде?

– Нет, – холодно ответил Уорд и, облокотившись на диван, сложил руки в замок.

– Сейчас ты познакомишься с нашим лидером, он тебе все расскажет и покажет.

Дастин наблюдал за Шерри, замечая, как она выслуживается перед Себастианом в поисках его одобрения, но по реакции самого Себастиана он видел, как безнадежны все ее попытки его заполучить. Киаолиан достала из шкафа теплые плащи с меховыми капюшонами и раздала каждому лично в руки.

По прибытии на территорию главного убежища их ожидала непроходимая ледяная метель. Пробираясь прямым ходом сквозь непогоду, Шерри чувствовала, что ее сдувает с ног. Боясь потеряться, она ухватилась за руку Себастиана, а он, никак не отреагировав, продолжал идти вперед.

С большим трудом они добрались до логова организации. Перед ними стоял огромный замок, с виду довольно мрачный.

Когда они зашли внутрь, мрачность уже не так ощущалась. Себастиан откинул присыпанный снегом капюшон. В глаза ему бросились высокие расписанные потолки, полы, укрытые коврами, украденные дорогие картины, висящие на стенах…

– За мной! – скомандовала Киаолиан, направляясь в кабинет лидера. Следуя за ней по длинному коридору, Себастиан заметил в углу знакомый меч, принадлежащий Ченглею. Они повернули направо, где их встретила красная дверь. Киаолиан остановилась перед ней, постучала четыре раза, и голос за дверью разрешил войти.

Себастиан стоял в предвкушении и проговаривал про себя: «Сейчас я увижу самого лидера организации. Как он выглядит? Что из себя представляет?» Пытаясь нарисовать его образ в своей голове, Себастиан предполагал, что, возможно, сейчас он увидит мужчину в красных доспехах и с бердышом в руке. Киаолиан распахнула дверь и вперед пропустила Себастиана.