Текст книги "Мода: предмет, история, социология, экономика"

Жиль Липовецки (род. В 1944 г.) – французский социолог, профессор философии. Автор книг: «Эра пустоты», 1983; «Империя эфемерного. Мода и ее судьба в модернистском обществе», 1987; «Закат долга. Либеральная этика нового демократического времени», 1992; «Третья женщина. Постоянство и эволюция женского начала», 1997.

Концепция моды претерпевала некоторые изменения в процессе научной карьеры Ж. Липовецки. Уже в первой работе 1983 года «Эра пустоты» он рассматривает моду в качестве компонента общей концепции общества постмодерна, где главным, определяющим его характер понятием, становится «индивидуализация» или «персонализация»: «Процесс персонализации начинается со сравнительной и исторической перспективы, намечает направляющую линию, чувство нового, тип организации и социального контроля, который освобождает от дисциплинарного условно-революционного порядка, преобладавшего до 50-х годов нашего века. Разрыв с начальной фазой современного демократически-дисциплинарного, универсально-ригористического, принудительно-идеологического общества – таков смысл персонализации».205205
  Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме. СПб.: «Владимир Даль», 2001. С. 18.


[Закрыть] Ж. Липовецки выделяет две стороны этого процесса: «Отрицательная сторона состоит в том, что процесс персонализации обусловливает ломку дисциплинарной социализации; положительная – в том, что он соответствует устройству гибкого общества, основанного на информации и поощрении потребностей индивида, культе секса и учете „человеческих факторов“, на естественности, душевности и юморе». Таким образом, на основе процесса персонализации покоится новый способ организации и ориентации общества, «новый способ управления событиями».206206
  Там же. С. 19.


[Закрыть] Ж. Липовецки отмечает, что исчезающий «мнимый ригоризм свободы» общества модерна уступил место новым ценностям, суть которых – «развитие интимных сторон личности, законность удовольствий, признание своеобразных потребностей, подстраивание социальных институтов под потребности людей».207207
  Там же. С. 20.


[Закрыть] Все эти характеристики нового постмодернистского общества Ж. Липовецки напрямую выводит из «революции потребления»: «Идеал подчинения личности рациональным коллективным правилам рассыпался в прах; процесс персонализации обеспечил в широких масштабах фундаментальную ценность – ценность индивидуального развития, признания субъективного своеобразия, неповторимости личности, независимо от новых форм контроля и гомогенизации, которые осуществляются одновременно… Однако именно преобразование стиля жизни, связанное с революцией потребления, обусловило это развитие прав и желаний личности, этот пересмотр иерархии индивидуальных ценностей».208208
  Там же. С. 20—21.


[Закрыть]

«Персонализация» Ж. Липовецки – это не только индивидуализация, или преломление разного рода ценностей через мировосприятие отдельной личности, но связанное с этим явлением опустошение, превращение в ничто, исчезновение. «Отныне нами правит смысловая пустота, однако такая пустота, которая не является ни трагической, ни апокалиптической».209209
  Там же. С. 24.


[Закрыть] С точки зрения Ж. Липовецки, процесс персонализации, «являясь результатом потребления», обусловливает «пустоту в красках, экзистенциалистское колебание при изобилии моделей и благодаря изобилию, которому сопутствует добросердечность, экологизм, психологизм».210210
  Там же. С. 24.


[Закрыть]

Современную стадию общества потребления Ж. Липовецки характеризует как «прохладную», при которой уже утерян культ демонстративного «американского образа жизни» с его «сверкающими хромом лимузинами, знаменитыми звездами и мечтами о Голливуде». На смену пришла постмодернистская культура, которую он определяет по следующим признакам: «поиск качества жизни, себялюбие, грубая чувственность, неудовлетворенность великими учениями, культ соучастия и самовыражения, мода на ретро, реабилитация местного регионального элемента, определенных верований и традиционной практики».211211
  Там же. С. 25.


[Закрыть] Постмодернистский принцип развития индивидуальных особенностей, по мысли Ж. Липовецки, направлен на разрушение монолитного модернизма, гигантизма, централизма, жестких идеологий, авангарда. «Персонализированное общество» Ж. Липовецки узаконивает самоопределение личности в соответствии со своими ценностями, где «главное – это быть собой», это общество «коллективного нарциссизма», где «люди собираются вместе потому, что они похожи друг на друга». Нарциссы, эти типичные представители нового общества, характеризуются не только и не столько «гедонистическим самопоглощением», сколько потребностью группироваться с «аналогичными» созданиями, чтобы почувствовать свою полезность, требовать дополнительных прав, ощущать себя свободными решать свои интимные проблемы посредством «контакта», «пережитого», выступления от первого лица…».212212
  Там же. С. 30.


[Закрыть] В обществе нарциссов, где каждый стал «диск-жокеем, презентатором и аниматором», все больше желающих быть услышанными и все меньше желающих слушать: «… происходит как с граффити на стенах школы или многочисленных художественных ателье: чем больше люди стараются выражать себя, тем меньше смысла мы находим в их выражениях; чем больше они стремятся к субъективности, тем нагляднее анонимность и пустота. Самое парадоксальное в том, что никто по существу не заинтересован в этом изобилии выражений…».213213
  Там же. С. 31.


[Закрыть]

Ж. Липовецки оценивает эти процессы позитивно, хотя и признает, что в новых условиях человеку все сложнее конструировать «я – концепцию», т. к. со всех сторон ему предлагают все новые и новые стандарты совершенств.

Общество, которое он называет гиперсовременным, перенасыщено ориентирами. В области развития нового индивидуализма он выделяет две основные тенденции. Первая из них ведет к хаосу: «Это то, что касается сугубо потребления». В связи с этой тенденцией он говорит: «Я подозреваю, что в XXI веке нас еще ждут драмы, связанные с этим хаосом… Одна из проблем хаотического развития индивидуализма – полная отмена норм коллективов. Как следствие – взрывное развитие психопатологий у людей. Люди испытывают тревогу, неуверенность, подавленность». Это первая тенденция. Другую сторону современного индивидуализма Ж. Липовецки называет «ответственный индивидуализм»: «Люди обращают внимание на свое тело, борются за защиту окружающей среды, добровольно занимаются благотворительностью… Потребление не может нам дать все, и постепенно понимание этого снова возвращается к людям. В частности, потребление не может нам дать ощущение полезности… Радость заботы о ком-то тоже возведена в культ новым индивидуализмом». Таким образом, с одной стороны, индивидуализм заставляет людей заниматься исключительно собой, с другой – он же порождает всплеск гуманизма.

Именно с этих позиций Ж. Липовецки исследует феномен моды. В качестве центрального предмета исследования мода предстает в его работе 1987 года «Империя эфемерного. Мода и ее судьба в модернистском обществе».

Согласно Ж. Липовецки, объяснения моды с позиции теории разделения общества на классы и межклассового конфликта являются односторонними. Это лишь наиболее очевидное явление моды, не объясняющее ни ее непостоянства, ни повторений в ее мире казалось бы уже оставленных однажды принципов и форм. Он отмечает: «Изменчивость моды имеет место и отчетливо проявляется в соперничестве классов, в конкуренции за престиж, противопоставляющий друг другу различные слои и фракции социума».214214
  Lipovetsky G. L’Empire de l’ephemere. Gallimard, 1987. P. 12.


[Закрыть] Считая, однако, эту точку зрения общераспространенной и приобретшей оттенок банальности, Ж. Липовецки считает, что «пришло время отказаться от анализа моды с помощью тяжелой артиллерии социальных классов, их диалектики различий и претензий»215215
  Ibid. P. 12—13.


[Закрыть] и обратиться к «логике непостоянства, крупных организационных и эстетических мутаций моды» в современном обществе.216216
  Ibid. P. 12.


[Закрыть] В противоположность доминирующей схеме символической борьбы между классами и согласно своей собственной концепции «персонализированного общества», он предлагает рассматривать моду как «выражение человеческой индивидуальности».217217
  Ibid. P. 14.


[Закрыть] Рост моды внутренне связан с ростом индивидуализма и демократии. Поощряя индивидуальную креативность (что подтверждает множество специалистов в области моды), мода опирается на желание индивида утвердить себя по отношению к другому.

Если еще совсем недавно процесс моды со всей очевидностью воплощался именно в одежде, то в настоящее время логика непостоянства действует во всех сферах и феноменах жизни. Мода, таким образом, уже не «украшение» современной коллективной жизни, но во многом само ее существо. «Следует понять рост могущества моды в современных обществах, центральное место, которое она занимает в потреблении и массовых коммуникациях».218218
  Ibid. P. 14.


[Закрыть] Она олицетворяет собой «растущую власть» в современном обществе и не имеет своим центром одежду, охватывая все аспекты социокультурной жизни, от TV-шоу до образовательных интересов. Тем самым констатируется нарастающая генерализация моды и ее процессов. Ж. Липовецки определяет моду как «социоисторическую реальность, характеризующую Запад и саму современность». Эта реальность отличается отрицанием власти традиций и прославлением власти новизны и изменений.

Согласно Ж. Липовецки, мода зарождается в позднем средневековье как знак смысла нового. «Престиж иностранной реальности недостаточен, чтобы поколебать традиционную стабильность. Система моды возникает только тогда, когда новое становится постоянным принципом и регулятором, когда оно не тождественно лишь одному любопытству по отношению к экзогенным вещам, когда оно действует по принципу культурной автономии, относительно независимо от отношения высших случайностей. В этом случае может возникнуть система фривольностей в их вечном движении, движимая логикой чрезмерных обещаний, игра инноваций и бесконечных реакций на них».219219
  Ibid. P. 32.


[Закрыть] В минувшем столетии мода эмансипировалась и внушила всем этос изменения, создала культ современности. Более того, она стала категорическим социальным императивом.

Лавинообразный ход перемен в моде нового времени, ускоренный событиями Французской революции, имел в своей основе ряд факторов: индивидуализм, гендерные отношения, презрение к традициям, эстетические критерии. С одной стороны, Ж. Липовецки приветствует отрицание традиций в форме моды, с другой – он отмечает, что моральные блага моды являются результатом воодушевления ее поверхностностью. Мода поощряет дегуманизацию социальных отношений благодаря превращению удовольствия и желания в тривиальные повседневные установки. Эти отношения, в свою очередь, стимулируют толерантность между различными группами, потому что чем меньше они знают и чувствуют друг друга, тем лучше их сосуществование. Ж. Липовецки задается вопросом, насколько гуманно и благополучно такое общество. Отмечая селективность моды, ряд табу, наложенных на ее темы, он пишет: «Устраняя из своей сферы все, что напоминает о серьезном, в особенности о смерти – самой запретной теме нашего времени – мода отметает последние следы зажатого в кулак дисциплинарного мира и становится забавной во всех отношениях».220220
  Ibid. P. 110.


[Закрыть] Такая «забавность» привела в свою очередь к тому, что в моде «эпоха юмора сменила эпоху эстетики». «Мода, – пишет Ж. Липовецки в „Эре пустоты“, – представляет собой структуру юмористическую, а не эстетическую, в том смысле, что попав в эту категорию, как новое, так и старое оказываются наделенными „смешными“ чертами в результате постоянного и циклического процесса обновления».221221
  Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме. СПб.: «Владимир Даль», 2001. С. 226.


[Закрыть] Следуя этой логике, мода выступает механизмом обеспечения социальной гармонии в современном демократическом обществе. Такова общая концепция моды Ж. Липовецки.

Историко-социологический анализ теорий моды, осуществленный в работе, позволяет сделать ряд выводов общего характера.

Мода как значимое явление социальной жизни, в полной мере оформляется в Новое время в обществах модерна. Социологические положения, касающиеся понимания моды, выделение которых осуществлено в диссертационной работе на основе и в результате анализа основных социологических концепций моды, созданных в социологии XIX – XXI вв., являются частью тех социологических теорий, в рамках которых они разработаны, и концептуализация моды осуществляется в них на основе теоретико-методологических принципов, лежащих в основе этих теорий. Каждая из проанализированных концепций моды имеет исторический характер и отражает место и роль моды на вполне определенном этапе развития общества.

Классический период в развитии социологии моды связан с ее развитием в рамках классической социологии и представлен теоретическими разработками, в первую очередь, Г. Спенсера, Г. Зиммеля, Г. Тарда. Их теоретические концепции моды отражают конкретную стадию формирования социологического понимания моды как социального явления во второй половине XIX в. В силу этого их позиция и терминология, используемая для описания и анализа моды, во многом схожа и исторически конкретна. Мода в рамках каждой из разработок предстает как явление многогранное, однако, в ее анализе возможно выделить устойчивые характеристики, позволяющие говорить о наличии общей перспективы или позиций.

Мода описывается или анализируется в терминах «формы приличия», или института у Г. Спенсера. Как форму жизни, «социальную форму удивительной целесообразности», основой которой служит психологическая тенденция к подражанию, рассматривает моду Г. Зиммель. Как один из видов подражания, которое осуществляется как на индивидуальном, так и на коллективном уровне, определяет моду Г. Тард. Мода участвует в процессах дифференциации и интеграции, становится способом индивидуальной и коллективной самопрезентации, является маркером индивидуального и коллективного социального статусов. Во всех теориях мода выступает альтернативой обычаю. Она является механизмом новации и социального изменения, предстает как основная форма влияния одной группы на другую, одной нации на другую.

Концепции моды Т. Веблена и В. Зомбарта преимущественно увязывают социальное явление моды с процессом оформления в обществах модерна систем массового производства и потребления, появлением финансового капитала, роль которого возрастает, так же как и роль социальной группы, представляющей интересы финансового капитала.

Т. Веблен увязывает моду с появлением определенного типа поведения, характеризующего финансовую олигархию в обществах конца XIX в. – демонстративной расточительностью и демонстративной праздностью. Мода, с точки зрения Т. Веблена, – это ценность праздного класса и является формой демонстративного потребления этого класса. Вместе с тем, мода является феноменом, распространяющимся на все общество посредством механизма «просачивания».

В. Зомбарт подходит к исследованию моды аналогично Т. Веблену, с учетом таких аспектов нового промышленного общества, как формирование новых классов, новых социально-психологических настроений в обществе, развития массового производства и потребления, процесса урбанизации. Именно эти процессы, по В. Зомбарту, определяют власть моды в общем процессе потребления, ее абсолютную всеобщность и динамичность. Мода – «любимое детище капитализма», она вытекает из самой сущности капиталистической конкуренции, вынуждающей «производителя или торговца давать своим покупателям все самое новое».

Социология моды второй половины XX – начала XXI вв. существенно отличается от социологии моды первого периода своего развития. Она анализирует моду в новом контексте общественного развития, на новом этапе развития массового промышленного капиталистического общества, когда особую роль начала играть массовая культура и система массовых коммуникаций, культуриндустрия в самом широком смысле слова. К этому времени система знаковой, символической коммуникации с опорой на новейшие технические возможности заявили о себе в полной мере. К этому следует добавить общие процессы демократизации, которые претерпели общества в XX в., урбанизации, а затем индивидуализации и «постмодернизации» сферы культуры. Неудивительно, поэтому, что теоретико-методологическую основу социологических концепций моды второй половины XX – начала XXI вв. составили структурализм (Р. Барт), символический интеракционизм (Г. Блумер), структуралистский конструктивизм (П. Бурдье), постмодернизм (Ж. Бодрийяр, Ж. Липовецки).

В концепции Р. Барта мода предстает как относительно автономная система культуры, как особая знаковая система, являющаяся компонентом более объемной социальной системы. Как автономная система культуры мода выполняет функции, аналогичные функциям литературы, она является «повествованием».

Концепция моды Г. Блумера укоренена в символическом интеракционизме как ее теоретико-методологическом основании. Согласно Г. Блумеру, мода – это механизм коллективного отбора, она «очень искусный механизм, позволяющий людям упорядоченным и унифицированным образом приспосабливаться к движущемуся и изменяющемуся миру, который потенциально полон анархических возможностей».222222
  Блумер Г. Мода: от классовой дифференциации к коллективному отбору.//Социальные и гуманитарные науки. Сер. 11, Социология: РЖ / РАН ИНИОН. М., 2008, №2. С. 148—149.


[Закрыть] Мода способствует «отстранению от уходящего прошлого и открывает двери предложениям по поводу будущего, но при этом подвергает такие предложения испытанию в коллективном отборе, приводя в соответствие с направлением пробуждающегося интереса».223223
  Там же. С. 148—149.


[Закрыть] Она есть фундаментальный механизм формирования социального порядка в современном мире.

Социологическая теория моды Ж. Бодрийяра многопланова и многоаспектна, ключом к ее пониманию является осуществленный Ж. Бодрийяром анализ современного потребления и постмодернистская интерпретация современной культуры, знания и социального порядка.

Ж. Бодрийяр утверждает, что мода занимает «привилегированное положение» в современных обществах, она представляет собой завершенную форму «политической экономии», мода может пониматься как самый поверхностный и одновременно самый глубинный из социальных механизмов – через нее «код властно сообщает всем другим областям свою инвестицию». Мода, как и рынок, представляет собой «универсальную форму», в которой «взаимообмениваются всевозможные знаки».224224
  Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. С. 169.


[Закрыть] Мода – это стадия чистой спекуляции в области знаков, где нет никакого императива когерентности или референтности.

Мода включена в логику социальной дифференциации и конкуренции через потребление. Именно структурная логика дифференциации делает из индивидов «персонализированные» существа, отличные друг от друга, но в то же время соответствующие общим моделям и кодексу. Различия социологически сочетаются в комбинаторике моды, а обмен различиями скрепляет интеграцию группы. Мода – это кодекс непрерывно изобретаемых знаков, это язык коммуникации и обмена, язык современных «различий», бессознательный механизм интеграции и регуляции. Действенность этого механизма состоит не в установлении равенства и равновесия там, где существовало противоречие, а в том, чтобы «вместо противоречия появилось различие», различие символическое. Решение социального конфликта в современных обществах состоит не «в уравновешивании», а в «дифференциации» на уровне знака. Это и позволяет избегать социальных революций. Современные революции – это революции моды, они препятствуют осуществлению других революций.

Основу социологической концепции моды П. Бурдье составляет методология структуралистского конструктивизма. Эта концепция моды связана с его теорией социальных полей и символического воспроизводства. Мода, согласно П. Бурдье, – это специфическое социальное поле, обладающее собственной дифференцированной структурой, позиции внутри этой структуры связаны с особыми типами символического капитала. Это поле является частью совокупности социальных полей современного общества, а в плане использования соответствующих стратегий в борьбе за власть в этом поле, оно схоже с высоко конкурентным политическим полем.

Концепция моды Ж. Липовецки выстраивается им в рамках и в качестве компонента общей концепции общества постмодерна, где главными определяющими его понятиями, являются «индивидуализация» и «персонализация». По мнению Ж. Липовецки, пришло время отказаться от анализа моды «с помощью тяжелой артиллерии социальных классов», их различий и претензий, их символической борьбы. Моду следует рассматривать как выражение «человеческой индивидуальности», как желание индивида утвердить себя по отношению к другому. Ж. Липовецки констатирует нарастающую социальную экспансию моды и ее процессов, определяет моду как «социоисторическую реальность», характеризующую Запад и современность, для которой характерны отрицание власти традиций и прославление власти новизны и изменений. Такова мода у Жиля Липовецки.

При всех понятийно-терминологических и содержательных различиях, которые мы встречаем при анализе и концептуализации моды в рамках социологии, можно указать на выявленные большинством социологов некоторые фундаментальные свойства моды как социального явления:

– Большинство социологов указывает на то, что мода участвует в процессах дифференциации и интеграции; объединяет группы и классы, с одной стороны, и отделяет их друг от друга, с другой; является специфическим социальным полем; участвует в процессах индивидуализации, в процессах «утверждения себя по отношению к другому». Это позволяет считать, что мода выполняет социально-интегративную функцию.

– Мода объединяет через потребление социальную, экономическую и культурную подсистемы общества, а значит, обладает системно-интегративной функцией.

– Мода участвует также в процессах символического оформления статуса, указывает, например, на принадлежность к «праздному классу», символически оформляет индивидуальность, обладает знаковой и символической природой. Это позволяет рассматривать моду как один из ценностно-нормативных порядков.

– Мода является компонентом культуры, она обладает творческой природой, является типом повествования, схожа с литературой, что свидетельствует о наличии у моды социализирующей функции.

Историко-социологический анализ, осуществленный в первой главе, посвященной истории социологии моды, позволяет определить моду как институт на основе тех функций, которые были вычленены и описаны социологами XIX – XXI вв. Вместе с тем, современные социологические исследования, посвященные теории института, свидетельствуют о недостаточности определения института только на основе функций. Задача поэтому состоит в том, чтобы исследовать современную моду в перспективе современной социологической теории института и выявить ее специфику как современного института.