Текст книги "Колдун. Чужое сердце"

Сильвия Сильверстоун, командир диверсионного отряда «Слепые кошки»

Проснувшись, Сильви потянулась и села…

– А-а-а! – закричала она.

Вскочив на ноги, она стряхивала с себя капли ледянющей воды.

– Что случилось? – крикнула подбежавшая Свата.

– Ты не ранена? – вторила ей Таша.

Но через секунду девушки согнулись в приступе хохота. Выглядела Сильви и впрямь очень потешно. Мокрая, взъерошенная, она напоминала обиженную кошку, которая свалилась в речку с талой водой. На мгновение капитан просто зависла, пытаясь собрать мысли в кучу, а потом стала шарить глазами по поляне, но так и не нашла нужный объект.

– Убью, – зашипела она и рванула в пролесок.

Без магии, без каких либо других способностей, ее вели одни лишь инстинкты. И через пару минут она увидела этого смертника. Сильви уже хотела применить весь доступный ей арсенал заклятий, но что-то остановило ее. И это что-то было извечной проблемой большинства представительниц прекрасного пола – любопытства.

Ройс стоял по пояс обнаженный, и от его тела валил пар.

«Может, он все же сумасшедший?» – подумала Сильверстоун.

Волшебница снова оглядела фигуру попутчика: тугие жилы, шрамы, ни грамма лишней массы, да и лицо довольно симпатичное, хотя красавцем его не назовет даже самая непривередливая крестьянка. Возможно, он вообще не очень пригож собой и просто Сильвия уже давно не была с мужчиной. Все же она поразборчивее, чем подруги, и не находила в солдатне ничего привлекательного. А разовые отношения успели приесться еще в бытность студенткой.

И тут Ройс начал вытворять что-то невообразимое. Прикрыв глаза, он принял классическую низкую стойку, но затем словно потек. Казалось, он слился с водой, тихим потоком он переливался из одного положения в другое, огибая одному лишь ему ведомые препятствия. Потом рывок, и сжатый в руке кинжал летит куда-то в пространство, но спустя удар сердца все возвращается в прежнее русло и снова вместе с телом куда-то течет. Мгновение, новый рывок, и наемник прокрутил весь корпус, поднимая вокруг себя снежную пыль. Но снег не осел, он закрутился вместе со странным юношей. Ройс пронзал неведомые цели, плавно двигаясь по поляне, а снег обвивал его руки. В миг, когда кинжал вытягивался в смертельном броске, снег лентой летел в том же направлении. Все это чем-то напоминало представление балаганщиц, выступающих с лентами, приделанными к небольшим палочкам. Все казалось так похоже, но имелось и отличие: в каждом движении, в каждом вздохе юноши виднелась смерть. Это не был бессмысленный комплекс растягивающих упражнений, и уж точно не ломаный танец. Сильвия увидела искусство, цель у которого была лишь одна – убийство, но при всем этом зрелище увлекало и потрясало. Да и как можно было не удивиться, если волшебница не чувствовала магии. Ройс управлял потоками воздуха, по которым снег двигался, словно по узким тоннелям, без применения дара.

С каждым мгновением снег все ускорялся, кинжал все чаще размывался в змеином выпаде, и наконец вокруг парня закрутилась настоящая вьюга, выстреливающая длинными снежными лентами. А потом все прекратилось, раскрасневшийся юноша застыл, а вокруг него шел снегопад. Сильвия была готова простить нахала, но Ройс повернулся и уставился прямо ей в глаза, а вместо кивка или еще какого извиняющего жеста он подмигнул и рассмеялся.

– Убью! – Сильвия не заметила, как крик сорвался на визг, и она рванула к ошарашенному попутчику.

Тим

Видимо, пещерная диета вкупе с магическим лечением повиляла на меня весьма благотворно, и я смог увеличить время выполнения техники с четырех секунд до всех семи. Глупость конечно, одна показуха, примени я ее в реальном бою, и все – амба. Ведь нужного темпа я достигаю слишком долго, а пока скорость не набрана, меня даже деревенщина дрыном задубасит. Но ничего, через пять-шесть лет, когда я закончу вторую ступень «Факира», которой еще не придумал названия, и смогу достигать высокого темпа, не выбиваясь из сил, то можно будет подавать заявление в гильдию мечников. Кстати, мечники имели похожую градацию с магами, и она весьма интересна…

На периферии сознания я ощутил легкий укол – кто-то следил за мной. Вот и еще один минус вихря, хм, может, именно так и назвать? Так вот, минус второй ступени – полностью сосредоточившись на цели, я не могу контролировать обстановку, и, демоны задери, это смертельный риск!

Открыв глаза, я уставился на источник беспокойства. Им оказалась молодая симпатичная женщина, у которой волосы покрылись тонкой сеточкой инея. Сильвия, понял я и, подмигнув, не смог сдержать смех. Она просто невероятно сильно напоминала кошку.

– Убью! – раздался крик, переходящий в визг.

«Что? Кого? Где?» – подумал я.

Но тут же понял, в чем дело: кажется, волшебница догадалась, кто замутил эту подлянку. Ну оно и понятно, вряд ли бы такое учудили ее подруги. Вообще я предполагал, что она начнет магичить, но девушке напрочь снесло крышу. Она рванула врукопашную, и вот в меня уже летит прямой правой. Прямо бокс какой-то. Легко уйдя в сторону, я попытался решить конфликт мирным путем при помощи переговоров, но меня и слушать не стали. Вскоре в дело пошли ножки, весьма изящные, надо признать.

Проведя серию ударов по корпусу, Сильвия вышла из партера и начала размахивать более длинными конечностями. Глупое занятие. Когда я порывался драться именно в таком красиво-голливудском стиле, то наставник просто избивал меня в нашем стиле, то бишь теневом. Если можешь ударить ногой, бей под колено, а лучше вообще не поднимай топалки выше пояса – чревато, да и слишком долго это. Основной урон наноси руками, они быстрее и точнее. Вот и вся наука. Но девушку не учили матерые киллеры, ее обучали наставники академии. И обучали хорошо, но однобоко. Поймав точеную голень, я сделал шаг вперед и подножкой повалил Сильви. Отступив, снова попытался наладить общение, но ей все побоку. Вскочив, она снова ринулась в атаку, правда, изменила стиль. Теперь в ход шли тычки и щипки, честное слово, прямо разборки в стиле кунг-фу. Схватив ее за руку, что было несложно, движения читались как открытая книга, скорость ниже, чем у пьяной черепахи, да и вообще все это не было направлено на убийство, так, сломать что-нибудь или зашибить. Свободной рукой магиня попыталась залепить мне пощечину, но, поймав ее ручки, я притянул девушку к себе.

– Теперь поговорим? – улыбнулся я. – Или ты кусаться начнешь?

– Отпусти, – шипела она, пытаясь вывернуться из моей хватки.

– Не-а, – меня захватило странное игривое настроение.

В глазах магини я прочитал нечто такое, что сразу понял – сейчас в ход пойдет магия. Ее раскрасневшееся лицо было так близко, дыхание так часто, а по моим венам все еще текли настойки. Придвинув ее к себе еще ближе и отпустив руки, обхватил тонкую талию. Губы Сильвии оказались дурманяще сладки. Сначала она отбивалась, но уже скоро ее руки жадно впивались в мои волосы (я все же уломал Тишу, и она их восстановила) и шарили по спине.

– И почему ты думаешь, что я тебя не убью за такое? – спросила она, когда мы оторвались друг от друга.

– Умереть в объятиях красавицы, – протянул я. – У меня есть друг, который просто мечтает об этом.

Сильви засмеялась, и мы снова сплелись в жарком поцелуе. Потом на снег полетела одежда, у девушки ее оказалось много больше, чем у меня. Скоро на одежду упали и мы, и видят боги, первый круг закончился слишком быстро только из-за проклятого Ройса, который не озаботился проблемой и в то время, когда все его ровесники уже валяли подруг на сеновалах, он сидел на причале с удочкой в руках. Но боги будут свидетели, дальше все пошло как нужно.

Глава 11
Пятый клинок

– И долго ты еще собираешься так лежать? – спросила Сильви, но я-то видел, что и она не собирается в ближайшее время выбираться из-под теплого плаща и шкур.

Я решил оставить этот вопрос без ответа и, поглаживая шелковые волосы волшебницы, думал. Для начала мне было очень интересно, а как, собственно, я собираюсь отыскать своих друзей, ну и второе – где мои штаны. И надо признать, последнее в данный момент меня волновало сильнее всего. Где я еще один загулявший нимийский отряд найду в этой глуши? Здесь только барсы и водятся. Но увольте, в драные вонючие шкуры я больше не залезу, хватит мне пещер.

Сильвия не оценила мое безмолвие и ощутимо тюкнула кулачком под ребра. Оставить такой жест без ответа я не мог и, обхватив ее голову рукой, которую магиня использовала вместо подушки, притянул к себе и часто задышал в нежное ушко. Девушка умильно сморщилась и засмеялась.

– Нахал!

– Виновен, – улыбнулся я. – Кто первый вылезает – ты или я?

Сильвия прищурилась и ответила:

– Ты.

Пожав плечами, я аккуратно высвободился из объятий леди и стал собираться. Штаны все-таки нашлись, оказывается, они улетели в сугроб, хорошо хоть, кожа, покрытая мехом, водонепроницаема, а то пришлось бы сверкать подштанниками до самого лагеря, где и устраивать просушку. Одевшись, я обернулся, намереваясь полюбоваться обратным стриптизу действием, но тем не менее столь же захватывающим. Увы, девушка не оправдала моих надежд и предстала перед взором в полном обмундировании.

– Нахалка, – скопировал я интонации подруги.

Сильверстоун горделиво вздернула носик и величественно прошествовала мимо меня. Когда же ее фигурка уже почти скрылась в роще, я услышал:

– Дозволяю отмереть.

Открыв рот, дабы высказать все, что я думаю по поводу такого поведения, я столь же быстро его захлопнул, подобрал кинжалы и заковылял следом. Вообще не стоит уж слишком с ней сближаться, насколько это в принципе возможно после такого финта. И надеюсь, она не питает иллюзий сродни тем, что я по неумению поселил в разуме Лены. Эх, что за мутные создания эти женщины. Общение с ними чем-то схоже с работой сапера, все время приходиться действовать на ощупь, нежно, осторожно, но одно неловкое движение – и взрыв. Увы, но кевларовых доспехов я не имею, и взрыв магини обернется для меня таким квадратненьким надгробием.

Когда я вернулся в лагерь, то застал трех волшебниц за сборами. Целительница умело заметала следы от кострища, Свата растирала коней, чтобы те не загнулись от резкого старта. А Сильвия, как и положено командиру, руководила этим процессом, раздавая точные, но ненужные команды. Я не рискнул мешать этому явно отлаженному процессу и, напялив остаток одежды – рубаху, кольчужку и плохенькие латы, – сел на ближайший пень, предварительно смахнув с него снег.

Девушки все же заметили мое присутствие, и Свата с Таисией стали перемигиваться, чем вгоняли в краску свое начальство. Мне же до этого дела особо не было. Я, в принципе, корил себя за такой срыв. Благо теперь организм доволен и таких критических ситуаций в ближайшем обозримом будущем не предвидится. А в столице, говорят, такие девочки в борделях… Короче, не выставлю себя перед студентками оголодавшим мартовским котом, что уже радует. Да и не особо мне хочется по глупости нарваться на какую-нибудь дворянку или еще хуже – аристократку, у которой папенька имеет связи. В лучшем случае дуэлями замордуют, в худшем… а, к демонам, про это даже думать вредно.

«Слепые кошки» закончили приготовления, и леди запрыгнули в седла. Сразу стало заметно смущение на лице Сильвии. Ну да, теперь-то ей, с одной стороны, не очень удобно будет предлагать мне садиться на круп, а с другой – статус не позволяет вести себя как простой горожанке.

– Если ты так настаиваешь, – протянула Таша, – могу попросить Ройса покатать меня.

Вод ведь егоза, так издеваться над подругой! Капитан окончательно потерялась, а девушки начали хихикать. Пришлось брать ситуацию в свои руки.

– Леди, не стоит, – покачал я головой и отыскал в мешке нужные склянки. Эх, если сожгу организм, то Старший не отвертится заштатными лекарями, у нас вроде два целителя есть, посильнее той же Таисии, вот пусть они меня и выхаживают. Опрокинув содержимое склянок, я вздрогнул. И почему у всех зелий вкус, как у прокисшего теплого пива? Или Добряк специально обучал меня только таким? – Сегодня я пешком.

На лицах попутчиц читалась крайняя степень недоверия и удивления, последнее исключительно у Сильвии. Кстати, это не может не радовать. Прикрыв глаза, я оценил состояние организма. Зелья уже почти усвоились, мышцы, связки и кости наливались энергией, она ощущалась подобно бурлящей лаве в закупоренном вулкане, стоит сделать легкий укол – и будет бум. Что ж, не стоит мучить казенное тело.

Задышав чаще, я активировал ускорение и одновременно с этим настроился на «шаг»: устраивать бег с препятствиями, когда ноги будут по колено проваливаться в снежный покров, – это явный перерасход сил. Один рывок – и я оказался на метр впереди.

– Догоняйте, – помахал я рукой спутницам и вжал тапки в пол.

Поднимая клубы снежной пыли, девушки приняли правила игры, и теперь мы играли в догонялки. Понятное дело, с коняшками мне не посоперничать на равных, но «кошки» решили играть честно, и в галоп, тем более в карьер не уходили, давая мне возможность изредка оказываться впереди. Кстати, я обещал рассказать о рангах мечников.

Начнем, пожалуй, с того, почему так повелось, что у тех, кто владеет клинком, есть гильдии и ранги, а у тех же копейщиков нет. Здесь все просто: меч – оружие особое, и подход к нему также нужен особый. Когда-то давно на Ангадоре мечи были в ходу лишь у рыцарей, дворян да у парочки мастеров. Солдаты же вооружались длинными боевыми ножами, копьями, ну и кто чем горазд. Сейчас же, когда наладились отношения с гномами, увеличилась выработка железной руды, то стало возможным всеобщее вооружение. Но традиции сохранились, да и менять их никто не собирался.

Так вот, первый ранг у начинающего мечника – ученик. Просто и сердито. В возрасте пяти лет родители, если у них есть достаточное количество средств, отдают свое чадо в гильдию. Если же средств нет, но у дитятка явный талант, то такого индивида выкупают за три золотых, что для тех же крестьян непомерно много. И именно поэтому каждая семья считает своим долгом привести сына на экзамен. Отбор строгий, из пары тысяч абитуриентов гильдия принимает лишь двадцать человек. И тем, кому «посчастливилось» оказаться в числе выдержавших испытания и получивших статус ученика, жизнь медом уже не кажется.

Первые десять лет их будут гонять, как демоны гоняют грешные души, да и того, наверно, хуже. Никогда не видел тренировочные базы мечников, но по рассказам Добряка наш полигон – это жалкое подражание. Не знаю, что забыл Тень у мечников, но оснований не верить не было. После десяти лет второй экзамен, именно второй, потому что почти все, кто поступал за деньги, отсеиваются, ну оно и понятно. Испытание не так уж и сложно, всего-то требуется пройти полосу препятствий. И никого не волнует, что в ямах вместо грязи острые как бритва лезвия, вместо мешочков с песком в ученика летят камни, да и много чего еще, так и не припомнишь. Те, кто выдержал экзамен, получают ранг подмастерья и в их уши вставляется какая-то хрень. Добряк пытался объяснить мне на пальцах, что это, даже на песке рисовал, но в итоге я уловил лишь общий смысл. Подмастерье получает железную серьгу. Аналогия понятна – что у магов, что у воинов градация соответствует ценности металла.

Далее обладатель серьги получает волшебный пинок под зад и отправляется на вольные хлеба. Собственно, на этом официальная часть заканчивается. Если хочешь пройти дальше – милости просим, дуй на очередные экзамены и выполняй указанные требования. И темные его знают какие. Добряк лишь упоминал, что для одного дельца ему нужна была бронзовая загогулина в ухе, и ему пришлось продемонстрировать комиссии две ступени личной техники. Как водится, загогулину наставник потерял или продал, скорее всего, продул в карты или проспорил, но правда оказалась надежно скрыта. И как я ни пытался его разговорить, но итог один: «Тютелька того, этого – тю-тю».

Плюсы от получения сережек – уважение и деньги. И что самое смешное, многие мечники идут работать Тенями, правда, вступив в гильдию ночников, снимают все украшения, дабы их, ежели что, не опознали. Ну и понятное дело, сами о своих достижениях вне команды не особо треплются. Вернее молчат в тряпочку, сами целее будут и возможный противник мертвее. Единственное, что мне доподлинно известно, обладатель бронзовой серьги имеет звание «разящий», очень высокопарно, но, демоны, я загорелся идеей носить имя Ройс Разящий. Согласитесь, звучит. Да и в той же академии если у меня будет соответствующая приписка, то дворянчики хотя бы раз подумают, перед тем как издеваться над простолюдином.

Когда я уже начал откровенно сдавать, все же бежал без малого часа два с половиной, Сильвия подняла руку приказывая остановиться. Я хотел ее поблагодарить, но она сжала ладонь в кулак, пришлось обнажать кинжалы. Поднятый кулак – сигнал готовности. А если его показывает магиня, вариант только один – сейчас на нас будут нападать. И как это водится, не повезло именно мне. Логично предположить, что, стоя в арьергарде, без лошади, с кинжалами в руках я представлял собой легкую мишень, но нападения в спину все же не ожидал.

Уворачиваясь от умелого выпада, я развернулся и наотмашь ударил кинжалом, противник не обратил на этот жест ни малейшего внимания. Поднырнув, он сделал шаг вперед и заехал мне коленкой в грудь. Отскочив назад, я получил возможность оглядеть нападавшего. Парень лет двадцати, среднего роста, на смазливой мордашке хищный оскал, а оружие – брат-близнец бастарда Пило. В другой ситуации я, может, и отделал этого щегла, но сейчас… Пришлось жульничать. Сорвав с пояса очередную склянку, я опрокинул содержимое в рот и рванул в бездумную атаку. Все, что мне сейчас нужно, так это выиграть чуть-чуть времени, пока организм не усвоит полученный допинг.

Удерживая противника и не давая ему перейти в контратаку, я отсчитывал секунды, и когда минула десятая, разорвал дистанцию. Кинжальный бой – это не особо честный поединок, и чтобы победить умелого врага, нужно позволить ему атаковать, потому как только в атаке умелого мечника можно заставить ошибиться. Но, как это ни странно, щегол не повелся и не бросился в атаку. Он вообще сменил стойку, и, что самое удивительное, сам стиль боя! Его движения стали какими-то ломаными и резкими. Меч перестал виться подобно змее, он запрыгал разъяренным кабаном. Колющие удары сменились рубящими. Пришлось меняться и мне. Я больше не отражал выпады плоскостью клинка, мне приходилось вертеться, как лисе, уворачиваясь от каждого удара, и когда уже был виден свет в конце туннеля и намечен угол атаки, противник вновь все испоганил.

Он разорвал дистанцию, было видно, как меняется центр тяжести, и вот на меня в атаку пошел человек, текучий, как вода. Тут я уже взбесился. Я понимаю, что моя техника и техника корсаров южных морей внешне очень схожи, но так поганить мои начинания непозволительно никому. Это понимал даже Добряк и особо меня не гонял, а всегда помогал дельным советом. Глубоко вздохнув, я второй раз в жизни опробовал первую ступень на разумном. Противник был хорош. Несмотря на то что я атаковал на полной скорости, он смог отбить первый выпад, но я не прекращал движение.

«Младший», лежащий в обратном хвате, со свистом рассек врагу ногу, заставив того перейти в глухую оборону, чего я и ждал. Перед глазами, как наяву, появились сотни коридоров, некоторые, загибаясь, уходили куда-то в воздух, другие вели к цели, но лишь один показывал направление верного удара. Чтобы выбрать, у меня есть всего одно мгновение, в итоге я, изогнув правую руку в немыслимом зигзаге, почти загнал «старшего» в глотку противника. Его бастард не успевал, переместиться он не мог – мешала рана на ноге, но в бой неожиданно вмешался третий разумный.

Этот некто, впечатавшись в щегла двумя прямыми ногами, отправил того в свободный полет. Кувырок, и вот он стоит передо мной в классической нижней стойке и похлопывает бастардом по ботинку. Намек понят. Задышав чаще, я как мог разогнал мышцы и рванул, чуть ли не касаясь земли брюхом. Противник проделал то же самое. Его меч, оставляя за собой явный след в воздухе, несся прямо на меня. Мои кинжалы, так же рассекая пространство, метнулись к противнику. Секунда, и мы оказались друг у друга за спиной.

– Чо-то как-то не оно, – послышалось позади.

– Я того же мнения. Руст опять всю кашу съел?

– Не поверишь, но нет. Всю кашу схомячил вон тот засранец.

Обернувшись, я увидел улыбающегося Младшего, по его щеке текла тонкая струйка крови.

– Два ноль, – сказал я.

– Один один. – И Пило указал мне на живот. Осмотревшись, я приметил на латах царапину.

– Позер, – фыркнул я.

– То есть надо было тебе кишки выпустить? – усмехнулся друг.

– Пф. Да если бы не волшебство Нейлы, ты бы уже почти как год перерождения ждал.

– Жалкие отмазки. Сейчас все по-честному было.

– По-честному? Да у меня тут такое приключилось…

– Стоп! – гаркнула Сильвия, и мы как-то сами собой заткнулись. – Мне уже кто-нибудь что-нибудь объяснит?

– Ну-у-у-у, это, как его, – замялся Младший, я тоже не блистал красноречием и пытался подобрать нужные слова.

Но нашим чаяниям сбыться было не суждено, поляну накрыла черная тень.

– Зануда вернулся! – И на меня грохнулась многокилограммовая туша. Сам Руст весил не очень много, но его доспех плюс мешок, ну и Щуплый редко когда ходил без заначки. В общем, приложило не слабо.

– Ро-о-о-о-ойс! – раздался второй вопль, и весу ощутимо прибавилось. Эльф, как и все представители его племени, страдал хомячеством, и если вес поклажи не превышал его собственный, значит, к походу он еще не готов и просто обязан захватить дополнительную пайку.

– Куча-мала! – И я спиной коснулся земли, а снег лежал двадцатисантиметровым слоем.

– Слезьте с меня, душегубы проклятые!

– Ройс, бродяга, где ты был?

– А то ты не знаешь, где он был.

– Хорош мне по плечам стучать!

– Похудел как-то…

– Руст, там вина не осталось, а то отметим?

– Да слезьте вы уже!

– Один момент, вроде была фляга.

Потратив еще полминуты на бесполезные попытки выбраться из-под завала, созданного обрадованными друзьями, я перешел к тяжелой артиллерии. Засветил Русту в глаз, отчего тот завыл и сам стал выбираться. Когда появился просвет, я согнул ногу в колене, запищал эльф и, кажется, потерял сознание. М-да, удар в пах – это сильная штука. Остался один Пило, но когда наши взгляды встретились, он вскочил и, в примирительном жесте подняв руки, стал пятиться назад.

– За что, за что? – причитал Ушастый, на снег падали его серебряные слезы.

– Вот тебе и возвращение Ройса. – Руст прижимал к глазу ледышку и с сочувствием поглядывал на корчащегося эльфа.

– И вам того же, и вас туда же, – отмахнулся я от этих оболтусов и стал высматривать Сильвию, но ни ее, ни остальных «кошек» на поляне видно не было. – А где?

– Я взял на себя смелость объяснить достопочтенным волшебницам текущую ситуацию. – Голос у незнакомого щегла оказался довольно низкий и чуть-чуть гнусавый. – Леди Сильверстоун передала вам привет и отправилась с докладом в штаб. Кстати, приношу свои извинения. Я по незнанию спутал вас с нимийским разведчиком, надеюсь, вы не таите обиду. Если же это так, то я готов дать сатисфакцию в любое удобное для вас время.

Я вопросительно посмотрел на Пило, и тот незаметно для юноши показал недвусмысленную распальцовку.

– Что за леди, и почему мы о ней не знаем? – подорвался пришедший в себя древолюб.

– Ага, – подмигнул Щуплый. – Колись.

– Вот ведь удивительно, – протянул я. – Вроде окружен тремя мужиками, но с ушей сплетни свешиваются, как после столичного салона.

Господа наемники переглянулись, и мы все вместе рассмеялись, потом пошли дружеские крепкие рукопожатия, а Ушастый, растрогавшись, расщедрился на объятия и похлопывания по спине. Щегол старался не отсвечивать, впрочем, о нем чуть позже. Потом Пило приказал выдвигаться в лагерь, и через час с лишним мы ютились около костра. На душе стояло удивительное спокойствие, как будто домой вернулся. Хотя, возможно, «пробитые» за это время успели стать для меня чем-то большим, чем просто друзья. Когда проливаешь вместе кровь, делишь пищу и постоянно прикрываешь друг другу спину, то связь между разумными крепнет, образовывая почти семейные узы.

– Ты рассказывай давай, – сказал Младший, раскладывая по плошкам ароматную кашу.

– Да чего там рассказывать-то…

Ну, как бы то ни было, но рассказ затянулся, и закончил я лишь тогда, когда солнце уже потихоньку пряталось за верхушками деревьев, воздух зазвенел от наступающего мороза, а небо окрасилось в золотистые закатные тона. Я успел вспомнить и то, как удачно прилетел мне на голову мешок, лишивший драгоценного времени, потом помянул свой ежедневный рацион. При упоминании о жуках Щуплого скрутило, кинжальщик на дух не переносил всяких хитиновых тварей. Упоминание о пантерах и кротах заинтересовало Ушастого, он долгое время копался у меня в мешке и под конец выдал вердикт – «загнать можно», самому же лучнику жилы оказались не нужны.

Но как можно понять, интересовало друзей лишь одно – мои отношения с магинями. В принципе, ничего удивительного, в тесном дружеском кругу разговоры рано или поздно переползают на извечные темы – «машины, байки и бабы». Увы, машин здесь не наблюдалось, байки кончились, осталось только последнее.

– Истинный лэр не обсуждает дела свои сердечные, – вставил щегол.

Мы переглянулись, но Пило снова отпальцевал, и я убрал руку с пояса. Рано.

– Так никто Ройса и не просит болтать о том, что в постели было. Хотя мы не против. – Удивительно, но Руст смог увернуться от тычка Младшего, видать, навострился.

– Да чего там обсуждать, – вздохнул я. – Мою ситуацию вы знаете, пять лет в лесу. Ну и у Сильвии, скорее всего, тоже давно парня не было.

– Ну-ну, – усмехнулся Ушастый. – То-то она на тебя так смотрела.

– Как смотрела, и когда ты вообще успел приметить, как на меня кто смотрит?

– Было время, – продолжал ухмыляться эльф. – А смотрела она на тебя, аки пчелка на мед. И если бы не наш новый знакомый, точно бы увела.

– Тебе показалось, – пожал плечами я. Да и не могло быть ничего такого, просто встретились два человека, отдохнули и разошлись. Ничего особенного. – Кстати, нас же еще не представили.

Пило еле заметно кивнул, а щегол уже заливался соловьем.

– И то верно. Прошу нижайше простить за такое вопиющее пренебрежение этикетом, – парнишка разве что в пояс не поклонился. – Меня зовут…

– Эка, – перебил его наш командир и тоном барда, вспоминающего легенду, продолжил: – Эту историю так рассказывать нельзя. Собираемся в круг и слушаем батьку Пило. Начнем с того, что, когда ты, Ройс, отправился в свободное плавание, мы оказались в смертельной ловушке.

– Пило жутко боится темноты и ограниченного пространства, – прошептал Руст.

– …Но несмотря на это, нам удалось вернуться к развилке, и через два дня блужданий мы вышли аккурат к голове армии, где нас встретил Старший. Радости его не было предела, ведь он так боялся, что нас накрыло той лавиной!

– Командующий чуть ли не до смерти отпинал своего брательника, – прокомментировал Ушастый.

– …Спустя пару дней наша армия устроила перевалочный лагерь у подножия гор. Каждый день я вставал с рассветом и вглядывался в неприступные гребни, ища пропавшего друга и брата.

– Кто-то ему втравил, что там орлы спариваются, ну и Пило чуть ли не с подзорной трубой их караулил, – посмеивался эльф.

– …Увы, меня подстерегала неудача. Многие отчаялись увидеть отважного Ройса живым, но только не я. Я продолжал ждать и верить, что наступит день, когда мы снова соберемся все вместе. И видят боги, я не прогадал.

– Ага, в лагере уже ставки стали делать, мы, конечно, ставили на тебя. – Только демоны знают, каких усилий стоило Русту сохранять серьезное выражение лица.

– …И вот томительное ожидание закончилось. Мой брат приставил к нам новенького, – Пило, казалось, не замечал едких комментариев друзей, продолжая разглагольствовать и активно жестикулировать. – Сначала мы испытывали недоверие к этому юнцу, но теперь…

Младший кивнул, и у горла щегла скрестились клинки, я же, обнажив кинжал, приставил его к кадыку незнакомца.

– Но теперь мы твердо знаем, что что-то здесь не так.

– Слушай, а обязательно было комедию ломать? – спросил я, вглядываясь в глаза мечника, там почти не было страха, только удивление.

– Ты хоть понимаешь, как скучно таскаться в рейды по Нимии, когда все нормальные разумные разбивают зимовье? – вздохнул Пило и тоже обнажил свой бастард, за это время мы уже успели обезоружить щегла, тот даже не сопротивлялся. – А так хоть какое-то развлечение.

– Опасное развлечение, – покачал я головой. – Может, объяснишь, что к чему, а то я не до конца в теме.

– Да нет проблем. Старший действительно приставил к нам новенького, для полного комплекта, так сказать. Вот только знаешь, почему парнишку перевели? Да он весь двадцатый десяток на койки к костоправам отправил! И за что? За то, что те скверно выражались о приписных.

– Лэр не имеет права словом или делом порочить деву, – отчеканил юноша.

– Ой, да заткнись ты, – прошипел Руст. – Сил уже нет, даже наставления Ушастого не так донимают.

– Во-во, – поддакнул Пило и присел на пень. – Короче, почуяли мы что-то неладное, но виду не казали. А непонятки все продолжалась. Представь себе, это тело представилось Лином, якобы безотцовщина, что не очень-то и удивительно. Мы, понятное дело, не поверили, но опять же виду не показали. Первая несостыковка возникла, когда этот щегол прочитал перехваченное донесение нимийцев. Ха, читающая безотцовщина. Да я скорее демонам душу продам (к тебе, Ройс, это не относится), чем поверю в такую глупость. А буквально через день мы наткнулись на группу разведчиков, и Лин завалил троих, причем тремя разными стилями боя! Да я такого отродясь не видел! Решили спросить, как такое может быть.

– И что?

– И то! Наш сирота заявил, что якобы странствующий мудрец, забредя в их деревню, обучил сорванца всем известным ему премудростям.

– Так и сказал? – удивился я.

– Так и сказал.

Я даже слов не находил, чтобы описать всю степень моего офигевания, по-другому такое состояние и не назовешь. Использовать столь избитую «легенду», которая уже стала притчей во языцех, – это я даже не знаю. Нужно быть либо отчаянным храбрецом, либо таким же глупцом, а может, и все, вместе взятое.

– И что ты думаешь? – спросил я у скучающего Пило.

Тот обнажил кинжал и стал им чистить зубы. Дурная привычка, которой страдали почти все разведчики. Солонина имеет ужасную особенность – она постоянно застревает в зубах, и уже через несколько приемов пищи тебя начинает преследовать эфемерное чувство, терзающее десны.