Текст книги "Люди в сером 2: Наваждение"

– Да вот я тоже хотел бы знать! – огрызнулся полковник и, замечая не притворное удивление Анисимова, примирительно сбавил тон. – Так он – не ваш человек?

– Не наш, – мотнул головой Вольфрам.

– Мы видели с ним еще троих, – сказал полковник. – Когда пытались поймать их в ловушку.

– Ловушку?

– Особое энергетическое устройство. Мы спрятали его в квартире одного из ученых. Не такая, конечно, эффектная штука, как ваше кресло, – он хлопнул по ручкам, – но что-то вроде того. Должна обездвиживать. Но я не знаю, что случилось. Эта штуковина взорвалась. И вместо четверых, мы получили одного только парня. Он был без сознания. Его доставили в больницу, мы хотели перевезти его в другое место, но он сбежал.

– Как его зовут?

– Олег Ляшко. Он сам назвал себя так, когда был в бреду. Мы навели о нем справки, выяснили, что он уроженец этого города.

– Поподробнее, пожалуйста! – попросил Анисимов.

– Ляшко Олег Иванович. Шестьдесят второго года рождения. Проходил службу в Афганистане. В настоящий момент считается пропавшим без вести. Я сразу подумал, что он, вероятно, завербован иностранной разведкой.

– Говорите, он служил в Афганистане? – переспросил Вольфрам.

– Да. Именно так.

– Афганистан! – напомнил шефу Вольфрам.

– А остальные трое? – спросил Анисимов. – О них вы ничего не знаете?

– Ни малейшего понятия не имею.

– Он не врет? – Анисимов повернулся к ГРОБу.

– Спасибо, что вспомнили обо мне, агент Баргузин! – откликнулся ящик. – Нет, человек говорит правду!

– Да правду я говорю! – Полковник Алексеенко задергался в кресле. Он весь был, как взведенная пружина. – Или вы меня сейчас освобождаете, или я больше ничего не скажу!

– Пока мы не можем вас освободить, – сказал Анисимов. – Но, если вы поможете, мы решим и вашу и нашу проблему.

– Каким образом?

– Вы посвятите нас в некоторые подробности проекта.

– Это государственная тайна.

– Наша организация – тоже тайна.

– Тайна в обмен на тайну?

Вольфрам посмотрел на шефа: и этот человек призывал меня начать процедуру?

– Хорошо, – сдался полковник. – Проект назывался «КВС». «Кот в сапогах».

– Он нас разыгрывает, – улыбнулся Анисимов и повернулся к Вольфраму. – Что за странная тяга к вычурным названиям. Даже мы такого себе не позволяем.

– Ничего смешного! – сказал Алексеенко. – Если вы помните, в этой сказке кот выдавал желаемое за действительное, чтобы отблагодарить своего хозяина, а в конце подвел под своими хитростями жирную черту, превратил людоеда в крысу и сожрал его.

– Вы сказали – в крысу? – воскликнул Анисимов. – Я не ослышался?

– Ну, или в мышь, какая разница?

– Действительно, почти никакой, – глядя на Вольфрама, Анисимов кашлянул. – Так в чем же суть проекта?

– Воздействие на людей, представляющих опасность для государства. Особый вид излучения, влияющий на генетику мозга. Скажем так, он легче и гораздо проще, чем иные методы, позволяет раз и навсегда превратить непокорного слона в жалкую мышь. Умного в идиота. Хозяина в раба.

– Человека в крысу, – добавил от себя Анисимов. – Только ведь в советском обществе нет хозяев и рабов?

– Это как посмотреть. Можно сказать и по другому: пастухи и стадо, – хмыкнул полковник. – Я все сказал. В подробности посвящать не стану, извините, я их просто не знаю. Теперь ваш ответ. Чем занимается ваша организация? Какова ее главная задача?

– Не допускать людей в космос, – ответил Анисимов.

– И отлавливать всякую нечисть, – добавил Вольфрам.

Полковник вытянул лицо.

– И это все?

– Все, – сказал Анисимов.

– Ложь! Не верю. А как же власть, мировой порядок?

– Этим пускай занимаются другие. Таких, как вы – предостаточно. Мы – единственные. Пусть так и будет.

– Ладно. Чую не врете. Ну и тупые же вы. При таких-то штучках, – он с видимым расстройством погладил подлокотники кресла, после чего вздохнул.

Видно было, что полковник Алексеенко разочарован.

– Вас так удивило, что Ляшко служил в Афганистане, – сказал он. – А знаете, я ведь до этой истории вел дело «афганских крыс». Слышали о таких?

– Нет, – Анисимов с Вольфрамом переглянулись.

– Ну как же! Сегодня уже ходят цветастые байки, о том, как из Афганистана завезли каких-то неведомых зверушек, похожих на собак, которые на самом деле оказываются жуткими крысами, питающимися человечиной. Солдаты присылают домой посылки, напичканные смертельно опасными крысиными какашками. Монстры разгуливают по улицам и живут среди людей. В Москве, Ленинграде, Новосибирске проходчики в метро боятся по тоннелям ходить. Было несколько смертей известных партийных и научных деятелей. И везде упоминаются либо крысы, либо похожие на них собаки! В общем, много необычных деталей и ничего конкретного. Я думаю, они меня позвали в качестве эксперта только потому, что я раньше «тарелочками» занимался и вот такими-вот «крысиными расследованиями».

– Опять крысы, собаки. Афганистан, – проворчал Вольфрам. – Да что они, сговорились что ли?

– Давайте вернемся к нашей главной проблеме, – сказал Анисимов. – Этот Олег Ляшко. Вы однозначно считаете, что он причастен ко всем нашим и вашим случаям? Что он делает? Собирает информацию? Уничтожает свидетелей?

– Все вместе. Похоже, он обладает сильными экстрасенсорными способностями. И остальные трое тоже. Я не знаю, что они делали, но когда мы забили тревогу, было поздно. Люди начали погибать, один за другим. Я уверен, этот парень – главная движущая сила. Его нужно либо вывести из строя, либо ликвидировать.

– Не будем торопиться, сначала его нужно поймать. Да и разве вам не хочется узнать, откуда он узнал о вашем проекте и почему хочет его уничтожить?

– Мне больше хочется все это остановить. Чтобы информация по проекту не уплыла в чужие руки, и наше оружие не обернулось против нас же самих. Знаете – абсолютная лояльность это хорошо, но все зависит от того, для каких целей она нужна.

– Как я рад, что вы это понимаете, – вмешался Вольфрам.

– Не надо ерничать. Даже остро наточенный нож всегда служит делу. Только одним он нужен для готовки пищи, другим для убийства. И только не говорите мне, что в вашей секретной организации не исповедуют те же принципы, что и повсюду. Люди есть люди. Им всегда что-то нужно. Одним – спокойная сытая жизнь. Другим – власть.

– Я вижу, вы хорошо знаете людей, – усмехнулся Вольфрам.

– Достаточно.

– Не будем спорить, – сказал Анисимов. – Давайте лучше окончательно решим, готовы ли вы сотрудничать?

Полковник думал ровно две секунды.

– Да, готов.

– Остался ли кто-нибудь еще, к кому мог направиться Ляшко, чтобы выполнить свою задачу?

– Я не знаю. Возможно.

– Не понимаю.

Полковник замялся.

– Видите ли, я ведь всего лишь звено в проекте. Надежное звено. Но я не обладаю всей полнотой информации. Есть люди, которые называли мне фамилии, давали списки. По сути – это их проект. Я, повторяю, всего лишь звено.

– Вы можете выйти с ними на связь?

– Именно этим я бы сейчас и занялся, если бы не торчал здесь!

– Что мы должны сделать?

– Если вы действительно хотите остановить Ляшко и сможете это сделать, тогда вам придется отправиться со мной, чтобы получить нужный адрес. Если они еще остались эти адреса. Так что без меня вам не обойтись. И мне без вас, насколько я понимаю.

Анисимов повернулся к Вольфраму:

– Что делать?

– Думаете, это ловушка?

– Да нет там никакой ловушки! – раскатисто засмеялся полковник. – Не верите – ваше дело. Вон, у него спросите, вру я или нет.

Оба повернулись к ГРОБу.

– Человек не лжет, – заявил робот.

– Сергей Иванович, разрешите, я поеду один! Если все будет нормально, я вернусь. А так хоть мы не достанемся им вдвоем.

– Это, конечно, твое дело. Но в данном случае я позволю себе не согласиться. Поедем оба. Во-первых, не собираешься же ты его вот так, как есть, выводить отсюда, чтобы он увидел, где мы его держим. Во-вторых, тащить его сонного нелегкое дело, как ты уже понял. Вон, какой битюг. И вообще, вдвоем лучше! Если что, я прикрою.

Глава 19

(«Совершенно секретно. Особая папка»)

Второе Главное Управление КГБ СССР.Отдел особых расследований.

Исходящие от 04.06.1981 г. 15:20 Срочная шифрограмма.

«Уважаемый Д.Ф. Произошла непредвиденная ситуация. Рядовой Ляшко совершил побег. Эксперт настаивает на том, чтобы действовать ограниченным контингентом, но я дал команду задействовать для поимки все силы и средства, которыми мы располагаем. Мною отданы распоряжения использовать силы местной милиции. Естественно, мы не даем информации, кого им нужно ловить, только словесный портрет. Не волнуйтесь, секретность операции и всего, что связано с проектом «КВС» находится под моим личным контролем».

Н.К.

Входящие от 04.06.1981 г. 15:35. Срочная шифрограмма.

«Не мешать эксперту! Делать все, что он скажет!»

Д.Ф.

6 июня 1981 г. Сибирск.

Когда Олег очнулся ото сна, было утро. За секунду до пробуждения ему привиделось, что сюда приходил кто-то из «меченых», а возможно все трое, чтобы Легион снова мог отселить в него еще большую свою часть.

Он поднял голову и, резко обернувшись по сторонам, увидел, что двор, в котором он уснул, пуст. Олег поводил рукой по росистой траве, и мокрой ладонью отер лицо. Почудилось. Видно играли прошлые страхи.

Пора идти – Легион звал его. Если меченые ждут, то он найдет их там – в «генеральском» доме.

За ночь он нисколько не набрался сил, несмотря на заверения Легиона. Идти было тяжело. И все же он так рад был тому, что встретил утро, что даже не задумывался: а зачем Легиону-то был нужен этот сон?

Прошли полчаса неспешной ходьбы, в течение которых он периодически останавливался, как страдающий тяжелой одышкой старик.

Вот и нужный двор.

Олег хорошо помнил его с самого детства. Дом, где жила его семья, располагался по соседству. А в этот двор они часто приходили с братом и друзьями, чтобы поиграть в детском городке, единственном на всю округу. Естественно, если между мальчишками, живущими в разных околотках, царило перемирие.

«Генеральский» дом издали походил на крепость. Олегу вдруг подумалось – а что, если он таким и задумывался, похожим на укрепленный форт, с мощными стенами укреплений и катакомбами подземелий.

Это ему пришло в голову, когда здание встало перед ним во весь обзор, и он увидел, что фасад его отчасти действительно напоминает защитную стену с амбразурами небольших окон-бойниц. Это ощущение еще больше укрепилось, когда он взглянул на окна первого этажа, находящиеся не слишком высоко от уровня земли, что говорило о спрятанном глубоко под землю мощном фундаменте. Там был черный огромный подвал, с лабиринтами кладовок и магазинного склада.

Но только ли для утилитарных соображений использовался подвал? Ведь была в нем еще одна тайна, с которой в детстве столкнулся Олег. Та неизвестно откуда возникшая непонятная яма – то ли с ледяной водой, то ли полная холодной энергии, такой же как в далекой афганской пещере. И странный холодный призрачный свет, – как теперь понимал Ляшко, он невероятным образом был похож на тот свет, который излучали существа из пещеры.

Если верить отцу, в этом доме когда-то жил прадед Олега, человек, спроектировавший и построивший этот дом. Возможно, это то, о чем говорил Грановский: общая связь, ведущая к предкам!

Ему показалось, что теперь он нашел и последнюю недостающую деталь.

Портал! О таких вещах он читал в фантастических книжках. Портал, связанный с пещерой в Афганистане.

Так вот как они попали сюда!

Но там, в подвале, не должно быть никаких потаенных мест. Ведь после своего выздоровления Олег обшарил там все уголки, желая отыскать то место. И не обнаружил ничего странного.

Теперь он понимал, что такие вещи не открываются просто так.

Нет, все-таки другого объяснения нет, кроме того, что они с Легионом перенеслись сюда из пещеры. Через таинственный портал, который, наверняка, уже ждет их для обратной отправки. Но воспоминания об этом начисто вышибло из его головы.

«Иди же!» – словно подтолкнул его Легион, воспользовавшись тем, что Олег устал искать ответы в своей перепутанной памяти.

Внимательно осмотрев каменную глыбу угрюмого здания, Олег направился к нему. Он подходил все ближе, обращаясь к собственному чутью.

Троица побывала здесь ночью – ощутил он. Наверное, уже готовы и ждут только его.

Как бы ему хотелось вернуть все назад. Вернуть к жизни всех, кто погиб из-за них. И себя – обратно. Пусть даже в Афган, и снова в плен. Уж он бы тогда не полез в эту пещеру ни за что!..

Олег вдруг увидел, что из подъезда выходит женщина. Он узнал ее – старуха Бурносова. Когда он был мальчишкой, тетка была моложе и поживее, чем сейчас, и частенько гоняла ребят со двора, если они позволяли себе шалить и кричали громче, нежели полагалось для чувствительного слуха этой неприятной женщины.

Олег отступил назад, чтобы старуха прошла мимо, не заметив его. Вряд ли помнит, но кто знает.

Старуха что-то ворчала на ходу, она уже очутилась возле подъезда, как оттуда навстречу ей вышла еще одна старая женщина. Соседки разговорились.

– Гляжу, ты с утречка пораньше куда-то ходила, Захаровна?

– Да к участковому нашему!

В утренней тишине хорошо разносились их голоса, так что Олег отлично слышал обеих.

– К Ляшко что ли?

Олег вздрогнул, услышав собственную фамилию.

– К нему, к лешему.

– Это ты насчет Леденевых?

– А про кого еще-то? Будут знать, как по ночам людям спать не давать!

– Ну и что он?

– Обещал прийти.

Тетки расстались. Незнакомая ушла куда-то, Бурносова вошла, наконец, в подъезд. Олег покинул укрытие и вошел вслед за нею, помня, что тетка всегда любила наблюдать из окна за двором, и оставаться здесь не стоит. Он задержался в тамбуре, слушая, как она поднимается к себе, продолжая ворчать. Затем прошел вперед и влево, к лестнице ведущей в подвал.

«Не туда!» – услышал он вдруг голоса Легиона.

Как же не туда? Именно туда! Там портал.

«Нет! Нужно подняться!»

Олег не стал сопротивляться. Он и без того плохо соображал. Силы его были на исходе.

Поднимаясь по лестнице, он прислушивался к себе и пространству. Казалось, что-то идет не так.

– Почему наверх? – прошептал он.

«Молчи и делай, что тебе говорят…» – сердито запели голоса.

Он поднялся выше. Вот старухина квартира – это он помнил. А напротив – квартира, в которой жила семья Леденевых, тех самых, о которых она говорила со знакомой.

Олег хорошо помнил хозяина. За глаза его в детстве называли профессором, хотя в ту пору этот человек, только начинающий лысеть, был всего лишь «молодым ученым», и отнюдь не молодым, а намного старше того возраста, в каком сейчас Олег. И все же Леденев позволял себе погонять в футбол с мальчишками, несмотря на протесты молодой жены. Теперь же, у Леденева, который стал настоящим профессором, насколько Олег помнил, у самого подрастал сынишка.

– Почему мы здесь?

«Ты должен войти!..»

И опять, не сопротивляясь, Олег приблизился к двери, не зная, что делать дальше. Должен ли он постучаться, или вломиться силой? Он ждал подсказки Легиона, но существа, похоже, сами ждали его решения.

Олег нажал кнопку звонка, и тот ответил переливчатым звуком, похожим на птичью трель.

Внезапно Олег услышал, как что-то очень тихо зашуршало за дверью, где жила соседка Леденевых. Вероятно, старуха Бурносова много лет оттачивала собственное мастерство, по доброй воле подглядывая через глазок за соседями. Но Олег со своим даром услышал бы и более тихий звук. Сам не зная зачем, он повернулся к ее двери, так, чтобы она увидела, и поднес к губам палец: тс-с-с!

Повернулся к двери профессора и удивился тому, что та приоткрыта, словно приглашает его войти. В проеме виден был кусочек темного коридора.

К Олегу вернулся прежний страх, а с ним непонимание того, что должно произойти дальше. Он слегка толкнул дверь, чтобы та открылась шире, и вошел в коридор. Тотчас потянуло знакомым ледяным сквозняком. Входная дверь резко закрылась за ним сама собой. Олег обернулся и увидел стоявшую в коридоре троицу. Нершин, Грановский, Абдулхамид – они застыли, каждый скрестив на груди руки, неподвижно и не дыша, будто каменные изваяния.

– Вы уже здесь?

Он даже обрадовался этому. Теперь можно всем возвращаться обратно в пещеру. А там – будь, что будет.

Он схватился за ручку, чтобы выйти и направится вместе со всеми в подвал. Туда, где ждет их портал. Или что там вместо него…

«Не сейчас!» – убаюкивающим хором зазвучали голоса, заставляя Олега развернуться и направиться в конец коридора, куда подсказывал ему Легион и где видны были четыре двери, ведущие, насколько он понимал, одна – на кухню, три другие – в комнаты большой квартиры.

В первой комнате, которая оказалась спальней, он увидел мальчика, читавшего книги. Тот сидел в незастеленной кровати, в одежде, но почему-то без обуви, так неестественно вытянувшись в струнку, выпрямив позвоночник и расправив плечи, что не оставалось сомнений – он не просто сидит и рассматривает картинки в книгах, а находится под воздействием какой-то силы. И книги были собраны в две аккуратных стопки (в одной прочитанные, в другой ждущие своей очереди), которые возможны были для невероятного педанта, но не для мальчишки его возраста.

Олег вышел и заглянул в соседнюю комнату – там он увидел женщину с роскошными длинными светлыми волосами, в красивом цветастом платье, стоявшую у раскрытого шкафа и перебиравшую плечики с одеждой. Как и мальчик, она даже не заметила его вторжения, хотя для этого ей не нужно было бы сильно поворачивать голову, шкаф стоял почти у самой двери. Олег сконфуженно отвернулся, когда женщина, механически расстегнув на платье несколько пуговиц, скинула его с себя и оказалась совершенно голой. Все так же, не замечая Олега, она сняла с плечиков другое платье и напялила его на себя, глядясь в прикрепленное к створке шкафа зеркало. Скинула и это платье, потянувшись за следующим. Под голыми ногами ее был ворох отвергнутой одежды, нисколько не жалея, она топталась на этой куче, одержимая той же силой, что и ее сын. Последнее платье оказалось красным и очень красиво обтягивало ее стройную фигуру. Удовлетворившись своим видом, женщина начала сплетать волосы в тугую косу.

Олег покинул и эту спальню. За следующей дверью оказался кабинет. Сам хозяин квартиры, профессор Леденев, сидел за огромным письменным столом, как его сын, монотонно и аккуратно прочитывая бумаги с записями, перекладывая их из одной стопки в другую и что-то чертя на листах, лежащих чуть в стороне и освещенных настольной лампой.

Его одного Олег осмелился позвать, не зная точно, верно ли помнит отчество.

– Игорь Федорович.

Но профессор не обратил на его голос ни малейшего внимания, все так же скользя взглядом по своим бумагам.

– Так вот, зачем вы привели меня сюда? За этим человеком. Вы обманули. Не собирались никуда уходить, верно?

«Нам нужен последний!..» – пропели голоса.

– Не будет никакого последнего, слышите?!

Вдруг по квартире снова прошелся сквозняк.

В комнату зашла собака. Только это была странная собака, словно к ней было привязано что-то странное, полупрозрачное, подобное сгусткам дыма. На миг Олегу показалось, что в этих сгустках он увидел кого-то или что-то. Будто похожее на призрак существо метнулось наружу и снова исчезло в теле собаки. Он готов был поклясться, что это…

– Ихневмон! Нивграх! – вскричал Олег.

«Тебе нас не запугать!..» – заверещал Легион. – «Их больше нет!»

Как же нет? Да вот же!.. – эта мысль мелькнула словно в каком-то тумане.

Олег вовремя передумал и не стал показывать на собаку. Кто бы ни было прячущееся в ней существо, он предпочел стиснуть зубы и думать о чем-то другом.

Внезапно раздался звонок в дверь.

Он увидел, что Леденев, только что не замечавший гостя, внезапно оживился.

Профессор поднялся со стула и направился к выходу. Прошел мимо Олега, даже не взглянув на него. Олег выскочил за ним в коридор. Там уже стояли жена и сын Леденева. На женщине было красное платье, которое, очевидно, полностью удовлетворяло ее требовательную даже под воздействием чужой силы натуру. Мальчик держал в руках книжку, словно благовоспитанный отрок, прижимавший к себе намоленную икону.

Стояла там и троица. У самой двери. Кто-то из них приоткрыл дверь, как давеча ему.

В образовавшейся щели сперва показался нос, а затем и голова.

Бурносова! – узнал Олег.

– Игорь Федорович, что у вас за шум был сегодня ночью?! – дребезжащий голос ее требовал объяснений.

Тетка не решалась войти и цепко держалась за ручку. Подслеповатыми глазами она пыталась разглядеть, кто стоит в коридоре. Посмотрела на Леденевых, заметила в полумраке фигуру Олега и направилась к нему.

– Анатолий Иванович, объясните им, что я не потерплю!..

Она думает, что я брат! – сообразил Олег.

Приближаясь к нему, старуха, наконец, отыскала в кармане очки и напялила их на свой крючковатый нос.

Теперь она не могла не узнать его. Когда-то она гоняла их в детстве. Да и позже Олег не раз заставал ее в участке, когда приходил к Тольке (тетка была из тех жалобщиц, которые способны уняться только, угодив на тот свет).

– Олежек?! – неуверенно прозвучал ее голос.

Внезапно по коридору снова прокатился резкий порыв ледяного сквозняка, дверь вырвалась из рук старухи и с грохотом захлопнулась. В ту же секунду троица, которая пряталась за дверью, облепила старуху, не давая пути к отступлению. Надвинулись на нее и все трое Леденевых. Над головами людей, одержимых Легионом, засверкал холодный блеск.

Старуха завизжала, даже не понимая, что происходит, но ее крик утонул в хищных голосах Легиона. Она задергалась, желая добраться к двери, но кольцо людей держало крепко. Нимбы над их головами образовали плотный сгусток, высасывающий из несчастной тепло и разум.

Олег тоже почувствовал невероятную тягу – приблизиться к этому клубку тел и влить недостающую порцию холодного света в общее сияние. И тогда…

– Нет! – закричал он.

И он начал бить, рвать, резать эти сгустки и тянущиеся от них нити, как тогда – с полковником Алексеенко.

«Ты должен забрать ее разум! Она расскажет, что здесь случилось!»

Снова по коридору резанул сквозняк. Олег увидел рядом с собой ту собаку. И опять ему показалось, что он может разглядеть в ней еще что-то. Сгусток чего-то непонятного. Студнеобразный призрак, похожий на крысу.

– Нивграх! – закричал он.

«Замолчи! Их больше нет! А ты – ловец. Ты должен стать Ловцом, как они!..»

У него уже почти не было сил. Он собрал их остатки воедино, выпустив из себя с желанием отдать и остатки собственной жизни, если это поможет остановить Легион.

– Нет! – взревел Олег.

Клубок, обжимавший тетку Бурносову, тотчас рассыпался. Старуха вцепилась в ручку и рванула на себя, что есть сил. Троицу швырнуло обратно за распахнувшуюся дверь. Отец, мать и сын Леденевы, попятились назад, к своим комнатам.

Олег кинулся за теткой. Над ее головой все еще заметен был сверкающий клубок оборванных нитей, ведущих к тому, что составляло ее воспоминания и разум. Сверкающие нити сознания таяли на глазах. Вероятно Олег должен был схватиться за эти нити и втянуть их в себя, чтобы оправдать имя Ловца, как неожиданно назвал его Легион. Но он и не думал этого делать.

Старуха пятилась к своей квартире, шарпая обеими руками дверь, пытаясь отыскать ручку. Лицо ее перекосила гримаса непонимания и ужаса. Все еще визжа, она истово крестилась.

– Чур меня! Чур! Чур! – прорывалось сквозь старухин вой.

– Римма Захаровна! Это я, Олег! Все нормально! Все хорошо! – он схватил ее за плечи.

И вдруг у него вспыхнуло в глазах, когда он вдруг увидел в обратном порядке последние воспоминания старухи: самого себя со стороны, затем то, что произошло в квартире, и еще утренний визит к участковому, который был его братом.

Брат – ну конечно, как он мог забыть. Он должен прийти сюда. Но это будет вечером! – вспомнил Олег.

Он отпустил старуху, и та в одно мгновение скрылась за своей дверью.

Хорошо, что Толька не пришел сюда вместе с Бурносовой. Тогда Легион мог высосать разум, а с ним и жизнь.

По счастью до вечера еще уйма времени. И можно еще что-то придумать, чтобы брат не попал в руки чужой силы.

Бежать! – возникла мысль.

«Подумай о брате – он придет сюда!»

Верно, сволочи… Да и, если я сбегу, кто же тогда освободит Леденева и его родных? Разве остальные «меченые» не смогут покончить с ними, как это делали без меня?

Олег вернулся в квартиру профессора.

Никто из тех, кто стоял в коридоре, с момента бегства старухи даже не сошел с места.

Что вы делаете с детьми? – обратился Олег к Легиону, смотря на мальчика. Вы тоже забираете их память?

«Детская память ничтожна!.. Ничтожна!..» – как будто презрительно зафыркали голоса. «Он нам не нужен!»

А женщина? – он перевел взгляд на хозяйку.

«Глупое создание… Глупое… Чрезвычайно… Она нам не нужна!»

Значит, только профессор?

«Он… конечно, он!.. И это должен сделать ты?»

Троица надвинулась сзади, приблизившись так, что Олег ощущал их дыхание. Такое же ледяное, как сквозняк.

Но почему я? Разве они уже не делали этого без меня?

«Потому что ты самый строптивый из всех, кого мы знали! А мы знали многих…»

– Ихневмон. Нивграх! – прокричал Олег.

«Ты разве не понял? У тебя больше нет сил произносить это имя. Не пытайся призвать его и запугать нас. Его нет. Он выдумка, вздор!..»

И, словно по чужому велению, к нему двинулся сам Леденев, над головой которого заструился светящийся клубок нитей, такой же, какой он видел над головой сбежавшей старухи.

«Есть только одна возможность отсюда уйти – забрать то, что тебе нужно!»

– Это не мне нужно! Это нужно тебе! – крикнул Олег.

«Тебе тоже. Ты станешь Ловцом! Как они!»

– Нет! – крикнул Олег.

Он вбежал на кухню, не зная, что именно хочет сделать, но что-нибудь такое, чтобы запугать Легион. Лишить себя жизни – другого выхода он опять не знал. Схватить какой-нибудь нож и… по горлу. Или, как воины в старину, острием в грудь…

На этот раз голоса занялись яростным хохотом.

«Лучше вспомни о брате!.. Посмотри в окно!.. Посмотри в окно!» – взревели они.

Олег медленно приблизился к кухонному окну и выглянул наружу.

Пересекая детскую площадку, к дому приближался его старший брат, Анатолий Ляшко, лейтенант и участковый, жаждавший скорее расправиться с рутинным делом, дабы очистить свою совесть.

– Толька… – выдохнул Олег. – Какого черта. Ты же собирался прийти вечером!..

«Есть только одна возможность…» – напомнил Легион.

Забрать у Леденева его душу и жизнь. И отдать ее во власть Ледяного Улья. Все равно, что самому Дьяволу.

Грановский был прав, когда назвал эти голоса – Легионом, – подумал Олег. Он посмотрел на старика, но тот давно отдал существам свою память, и едва ли сейчас помнил, как их окрестил. Стоял болванчиком, в точности так же, как Нершин и Абдулхамид, этот гость из чужой страны, тоже не способный понять, что происходит.

«Подумай о брате!» – зашептали голоса.

Олег посмотрел на Леденева. Затем за окно. Времени было мало.

Уходи! – послал он мысленный посыл своему брату.

Если мой дар еще существует – пусть получится!

Уходи же! – снова мысленно крикнул Олег.

Он вдруг увидел, что брат Толька остановился посреди двора и смотрит в окна профессорской квартиры. Вряд ли он что-то мог разглядеть и увидеть Олега, иначе бы кинулся вперед. Но Олег на всякий случай отступил назад.

Вдруг что-то мелькнуло над его плечом и размазало красным по стеклу. Олег обернулся и увидел сына Леденевых. Мальчишка держал в руке помидор из овощной корзинки. Он еще раз запустил им в стекло.

– Ты что делаешь?! – крикнул Олег.

Но глупо было требовать чего-то от ребенка, на лице которого совсем не было интереса делать какую-то пакость. Он находился под властью Легиона и, как остальные, и ничего не понимал.

Олег обернулся на окно. Мякоть помидора растекалась по стеклу, отчего-то напоминая сгустки крови. Посмотрев во двор, Олег не увидел брата. Он подбежал к подоконнику и успел заметить его фигуру, вошедшую в подъезд.

– Нет!

Олег ломанулся в коридор, но мальчик Леденев не собирался уступать ему дорогу. А за ним возвышались фигуры остальных. Холодным безразличием веяло из их глаз, но в том, что они сумеют справиться с ним физически и не позволят предупредить Анатолия, не оставалось сомнений.

Олег понял, что проиграл. У него уже не хватит сил, чтобы победить.

Сквозь невольно потекшие слезы он рассматривал фигуры стоявших перед ним людей. И в особенности выделив одутловатое некрасивое лицо профессора Леденева. И какая-то странная ненависть к нему заполонила его сердце. Почему я когда-то смог справиться с Легионом, а Леденев не смог?! Вероятно, даже и не пытался. Но ведь он – человек! Он должен быть сильным. Он ученый. Умный человек. Муж и отец, в конце концов. Почему я должен вставать на его защиту, когда у меня самого есть, кого спасать?

Слабак! Сволочь! Ненавижу! Пропади ты пропадом!

Запал этой ненависти могли бы остановить сын и жена профессора Леденева, если бы хоть какая-то живость пряталась в их глазах. Но они были равнодушны и все равно, что немы и мертвы.

– Я сделаю, как ты хочешь! – прошептал Олег. – Только если ты ничего не сделаешь моему брату!

«Твое желание – закон!» – так же тихо прошептал Легион, голосом наполненным жаждой.

Далее все завертелось в стремительном темпе. Олег только молча наблюдал за тем, как Легион, управляя семьей Леденевых, пытается навести порядок на кухне и замостить царящий в квартире холод обстановкой невинности. Даже непонятная студенистообразная собака приняла почти обычный вид и заняла свое место настороже. Троица «меченых» удалилась в ванную, как ненужный предмет интерьера. Туда же отправился и Олег. Сквозь шум собственной крови в висках, он прислушивался к тому, что происходило снаружи. Голос брата, по которому он смертельно соскучился, чуть не заставил его выбежать, и Олег тратил последние силы на то, чтобы сдержать себя. Он кусал до боли губы и сжимал кулаки так, что давно не стриженые ногти впивались в ладони.

Вскоре все стихло.

«Пора!» – услышал он голос Легиона.

Олег почувствовал, как «меченые» взяли его под руки и, поставив на ноги, подтолкнули к двери. Ему оставалось лишь одно – стать Ловцом и взять душу профессора, как требовал от него Легион.

Он открыл дверь и шагнул в коридор.

Но вдруг что-то случилось. Он понял это не сразу.

Голоса внутри жалко притихли. В ледяном воздухе зазвенела опасность. Но и сейчас Олег не сразу понял, что опасность эта грозит не ему.

«Стой!» – предостерегающе вскричали голоса.

И он вначале действительно остановился. Обернулся на «меченых». А те пятились обратно в темноту ванной, вжимаясь в стены, как будто желая просочиться сквозь них и исчезнуть.

Все еще недоумевая, но подозревая, что чем дальше от своих недавних собратьев по несчастью, тем ему становится легче, Олег двинулся дальше. Он увидел, что необычная собака Леденевых превратилась в студенистую субстанцию, из которой начало вырастать огромное существо, больше похожее на сумрачную тень. Но тень эта имела знакомые очертания. Человека, крысы, лошади и собаки – всего вместе.