Текст книги "Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право"

Уголовная ответственность за подлог документов регламентирована различными статьями уголовного закона (в рассматриваемой главе, в главе о преступлениях против порядка управления, в главе о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина и др.).

Место служебного подлога в системе Особенной части УК РФ определяется с учетом его двойственной природы: с одной стороны, как общего должностного преступления, имеющего свои разновидности; с другой – как специального вида должностного злоупотребления, предусмотренного ст. 285 УК.

Служебный подлог является наиболее распространенным преступлением против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления: его удельный вес в период 1997–2006 гг. составлял от 28,2 до 34,2 %. Кроме того, наблюдается достаточно стабильный рост зарегистрированных фактов служебного подлога в абсолютных показателях: 1997 г. – 5831, 1998 г. – 6355, 1999 г. – 6701, 2000 г. – 7619, 2001 г. – 8145, 2002 г. – 8224, 2003 г. – 8315, 2004 г. – 10 599, 2005 г. – 10 722, 2006 г. – 11 343 преступления[207]207
  См.: Власть: криминологические и правовые проблемы. М., 2000. С. 368; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон. М., 2001.С. 542; Преступность в России начала XXI века и реагирование на нее. М., 2004.С. 105; Преступность, криминология, криминологическая защита. М., 2007. С. 355.


[Закрыть]. За десятилетие действия УК РФ число зарегистрированных фактов служебного подлога удвоилось.

Общественная опасность служебного подлога состоит главным образом в том, что он обычно сочетается с другими преступлениями, в первую очередь – с хищениями, совершенными с использованием служебного положения. По нашим данным, в 77,8 % изученных дел подлог был сопряжен с хищениями.

Поскольку уголовный закон прямо называет в диспозиции ст. 292 УК предмет посягательства – «официальный документ», он выступает как необходимый признак состава анализируемого преступления. Поэтому правильное его определение приобретает важное практическое значение.

Нормативного определения понятия «документ» в уголовном законодательстве нет. Федеральный закон РФ от 25 января 1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации» в ст. 2 давал следующее определение документа: «документированная информация (документ) – зафиксированная на материальном носителе информация с реквизитами, позволяющими ее идентифицировать»[208]208
  См.: СЗ РФ. 1995. № 8. Ст. 609.


[Закрыть]. Однако подобное определение не снимало неясности при применении уголовного закона. Действующий Федеральный закон РФ от 27 июля 2006 г. «Об информации, информационных технологиях и защите информации»[209]209
  См.: СЗ РФ. 2006. № 31(1). Ст. 3448.


[Закрыть] определения документа не содержит.

В теории уголовного права этому вопросу было уделено достаточно большое внимание, но единого подхода к понятию документа, к сожалению, так и не выработано.

Документ передает необходимую информацию: мысли человека, сообщения, сведения и подтверждает факты своим смысловым содержанием. Информация как идеальный компонент бытия характеризует структуру материала, а как философская категория – свойство мозга осуществлять упорядочивающую деятельность. Для развития человеческого общества необходима информация, зафиксированная в виде, непосредственно доступном человеческому восприятию. Поэтому «она превращается в определенный материальный объект, который характеризуется как документ»[210]210
  Постников В. С. Уголовная ответственность за подделку, изготовление, сбыт и использование подложных документов, штампов, печатей, бланков: Дис…. канд. юрид. наук. М., 1990. С. 56.


[Закрыть].

В уголовно-правовой литературе, определяя этот материальный объект, исследователи используют различные термины: «предмет», «акт», «форма». Но определение документа через указанные понятия не учитывает современных условий развития общества. В энциклопедическом словаре указывается, что документ – это «материальный носитель записи»[211]211
  См.: Советский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 408.


[Закрыть]. По нашему мнению, определяя понятие документа, названного в ст. 292 УК, и характеризуя его материальность, более точным будет употребление словосочетания «материальный носитель информации». При этом мы употребляем термин «информация» в специальном смысле слова, т. е. как «сведения об окружающем мире и протекающих в нем процессах, воспринимаемые человеком или специальными устройствами». Думается, такое определение этой черты документа будет понятным, если перейти к рассмотрению другого признака документа, которым является письменность.

«Документ – письменный акт установленной или общепринятой формы, составленный определенными или компетентными учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами, а также гражданами для изложения сведений о фактах или удостоверения фактов, имеющих юридическое значение, или для подтверждения прав и обязанностей»[212]212
  Дорохов В. Я. Понятие документа в советском праве // Правоведение. 1982. № 2. С. 55.


[Закрыть].

Вместе с тем в современных условиях нельзя не учитывать перемен, важнейшим катализатором которых является научно-технический прогресс. Развитие информационных отношений, вторжение вычислительных систем в сферу управления и использование их при оформлении документов означают такое развитие документирования, которое трансформирует само содержание понятия документа как предмета служебного подлога.

Процесс внедрения в сферу документирования средств электронно-вычислительной техники сопровождается постепенной заменой части традиционных (бумажных) документов на документы, изготовленные средствами электронно-вычислительной техники, в том числе на документы на технических носителях: перфокартах, перфолентах, магнитных лентах, магнитных дисках и других носителях учетной информации. Отсюда один из признаков документа – его письменный характер – в настоящее время теряет в определенной мере свою значимость. Как справедливо отмечает Б. Х. Толеубекова, «в связи с тем, что письменный характер предполагает обеспечение таких функциональных свойств документа, как “твердая” фиксация… информации, обеспечение ее и возможность передачи во времени и пространстве, неоднократное использование, то утеря письменного характера у части документов… не должна означать утерю функциональных свойств, присущих традиционным формам. Новые носители информации должны не только сохранять функциональные свойства традиционного документа, но и дополнять их новыми… Замена такого признака документа, как его письменный характер, на комплекс признаков, присущих документам на технических носителях, должна протекать путем нахождения таких форм документов… исполненных средствами электронно-вычислительной техники, которые обеспечивали бы весь набор функциональных свойств, присущих традиционным формам»[213]213
  Толеубекова Б. Х.Компьютерная преступность: уголовно-правовые и процессуальные аспекты. Караганда, 1991. С. 35–36.


[Закрыть].

По нашему мнению, при соблюдении этого условия официальный документ как предмет служебного подлога будет представлять собой зафиксированный в специфической форме материальный носитель информации. Это обстоятельство вносит определенные коррективы в устоявшуюся научную трактовку понятия документа как письменного акта.

Поэтому вряд ли с учетом современных условий можно признать справедливой, применительно к предмету состава служебного подлога, мысль, высказанную В. Я. Дороховым, что «только письменность признается правом той формой, которая может обеспечить однозначное содержание документа»[214]214
  Правоведение. 1982. № 2. С. 57.


[Закрыть]. Вместе с тем представляется, что в отдельных составах, предметом преступного посягательства которых является документ, признак письменности остается необходимым. Очевидно, таковым является предмет преступления, предусмотренный ст. 327 УК.

Для правильного определения понятия документа важно установить не только в какой форме закрепляются содержащиеся в нем сведения, но и содержание этих сведений. В многочисленных определениях понятия документа, дающихся в юридической литературе, указывается на его основное свойство (признак) – его способность служить доказательством, подтверждением каких-либо событий, фактов. При этом документ должен отвечать требованию удостоверять такие события и факты, которые имеют юридическое значение. Как правильно отмечает Г. Ф. Поленов, подлог документов, «содержание которых безразлично для права, не может рассматриваться как преступление, так как подобное содержание акта не причиняет и не может причинить ущерба общественным отношениям, поставленным под защиту уголовного закона»[215]215
  Поленов Г. Ф.Ответственность за хищение, подделку документов и их использование. М., 1980. С. 23.


[Закрыть].

Другим важным признаком документа является источник происхождения. Как известно, по источнику происхождения документы в теории уголовного права подразделяются на два вида: официальные и частные. Иными словами, документы классифицируются по субъекту, от которого они исходят.

Официальными являются документы, исходящие от государственной организации либо от должностных лиц. Частными же признаются документы, исходящие от частных лиц.

Для действующего уголовного закона разграничение документов на официальные и частные имеет практическое значение при квалификации служебного подлога, так как в ст. 292 УК в качестве предмета преступления прямо указаны официальные документы. Тем не менее и частные документы в ряде случаев могут быть предметом анализируемого преступления.

Мы полагаем, что если частный документ удостоверен государственной организацией, он приобретает официальный характер. В этом случае удостоверение частного документа, исходящего от государственных (муниципальных) органов, предприятий, учреждений, организаций и их должностных лиц, подтверждает его правильность, подлинность и придает ему силу акта, имеющего юридическое значение.

Изучение судебной практики также подтверждает обоснованность такой позиции. Так, Приморским краевым судом был осужден за должностной подлог оперативный уполномоченный одного из РОВД г. Владивостока Л. Используя свое служебное положение, Л. составил и приобщил к материалам проверки заведомо ложные объяснения от имени граждан М. и К., которые собственноручно заверил. На основании этих объяснений Л. вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Совершая должностной подлог, Л. руководствовался мотивами иной личной заинтересованности. Суд признал объяснения граждан Н. и К. официальными документами, отметив в приговоре: «Л., являясь должностным лицом, удостоверил собственной подписью частные документы, что придало им силу актов, имеющих юридическое значение»[216]216
  См.: Архив Приморского краевого суда. 1982. Дело № 856/2.


[Закрыть]. Оценка действий Л. как должностного (служебного) подлога представляется вполне обоснованной.

Отсюда вытекает необходимость отметить такой обязательный признак документов рассматриваемого вида, как компетентность органа, учреждения и их должностных лиц. «В соответствии с этим требованием документ должен исходить от органа, должностного лица, имеющих полномочия по их подготовке, выдаче либо удостоверения, а содержащиеся в них факты, сведения, права – вытекать из этих правомочий»[217]217
  См.: Постников В. С. Указ. соч. С. 61.


[Закрыть]. Полагаем, что к таким органам относятся государственные органы и органы местного самоуправления, а к учреждениям – государственные или муниципальные учреждения.

Обобщая сказанное, считаем возможным дать общее понятие документа, являющегося предметом преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ. Официальным документом будет зафиксированный в специфической форме материальный носитель информации, подготовленный компетентными государственными органами, органами местного самоуправления, государственными (муниципальными) учреждениями и их должностными лицами, удостоверяющий об обстоятельствах либо фактах, имеющих юридическое значение.

Предметом служебного подлога могут быть официальные документы, а также частные документы, удостоверенные компетентными государственными органами, органами местного самоуправления, государственными (муниципальными) учреждениями и их должностными лицами.

В завершение рассмотрения указанной проблемы предлагаем сформулированное нами понятие официального документа как предмета должностных преступлений включить в УК РФ (например, в качестве примечания к ст. 292 УК)[218]218
  Предложение о включении в УК РФ понятия «официальный документ» высказывают и другие ученые (см., напр.: Львова Л., Макаров А. Официальный документ как предмет преступлений // Российская юстиция. 2000. № 12; Бриллиантов А. В. О содержании понятия «официальный документ»//Журнал российского права.2003.№ 2;Букалерова Л. А.Уголовно-правовая охрана официального информационного оборота. М., 2006).


[Закрыть].

Объективная сторона служебного подлога заключается в совершении одного из перечисленных в диспозиции ст. 292 УК действий. Сущность общественно опасных действий при совершении этого специального вида должностного злоупотребления состоит в фальсификации официальных документов. Сам подлог может принять две самостоятельные формы.

Первой разновидностью преступных деяний, объединяемых одним понятием – «служебный подлог» и указанных в законе, является внесение в официальные документы заведомо ложных сведений. Суть этого способа заключается в том, что виновный производит запись не соответствующей действительности информации в подлинный документ, который при этом сохраняет все признаки и реквизиты настоящего. Содержание такого документа составляют полностью или частично ложные, не соответствующие действительности сведения. Субъект вносит заведомо ложные сведения в официальный документ, составленный либо им самим, либо другим лицом. Примером такой формы служебного подлога могут служить следующие действия. К., председатель травматологической ВТЭК Приморского края, используя свои служебные полномочия, из корыстных побуждений без медицинского освидетельствования Р. оформила заведомо фиктивный Акт освидетельствования во ВТЭК, на основании которого Р. незаконно была присвоена третья группа инвалидности[219]219
  См.: Архив Фрунзенского районного суда г. Владивостока. 1998. Дело № 2-2315.


[Закрыть].

Вторая разновидность служебного подлога состоит во внесении в официальные документы исправлений, искажающих их действительное содержание. Эта форма служебного подлога состоит в том, что виновный видоизменяет документ, физически воздействуя на него путем подчистки, исправлений, вытравления текста и т. п. Так, О., начальник склада воинской части, используя служебное положение, с целью сокрытия хищения сигарет на сумму 431 260 рублей внес исправления в наряд и накладную путем смывания текста о выдаче 35 000 пачек сигарет «Луч» и замены его на другой – о выдаче 55 000 пачек[220]220
  См.: Архив военного суда Фокинского гарнизона. 1998. Дело № 1-48.


[Закрыть].

Исходя из способов осуществления подлога документов, в науке уголовного права различают две формы подлога: подлог материальный и интеллектуальный. В доктрине указывается, что материальный подлог состоит во внесении различных изменений в действительный документ, а интеллектуальный – в составлении ложного по содержанию, но подлинного по форме документа.

Из указанных в законе действий «внесение в официальные документы заведомо ложных сведений» относится к интеллектуальному подлогу. А действия по «внесению в официальные документы исправлений, искажающих их действительное содержание» соответствуют материальному подлогу.

В уголовно-правовой литературе высказано мнение, что разделение подлога на материальный и интеллектуальный не имеет практического значения (Б. В. Здравомыслов). С этим мнением вряд ли можно согласиться, поскольку интеллектуальный подлог возможен лишь тогда, когда лицо, его совершившее, имеет соответствующие полномочия по подготовке документов. Следовательно, подобное разграничение имеет явно выраженное практическое значение.

Таким образом, подлог документа может состоять в изготовлении полностью подложного как по форме, так и по содержанию документа, но может выражаться и во внесении частичных искажений в подлинный документ. Любое из названных деяний образует объективную сторону подлога.

По конструкции объективной стороны служебный подлог – состав формальный. Преступление признается оконченным с момента внесения в документ заведомо ложных сведений или каких-либо исправлений. Наступление неблагоприятных последствий лежит за рамками состава.

Субъективная сторона служебного подлога характеризуется умышленной формой вины только в виде прямого умысла: виновное лицо сознает, что вносит в официальные документа заведомо ложные сведения либо вносит в указанные документы исправления, искажающие их действительное содержание, и желает такие действия совершить.

Обязательным признаком субъективной стороны служебного подлога выступают определенные мотивы – корыстная или иная личная заинтересованность, содержание которых было рассмотрено при анализе ст. 285 УК. Наличие какого-либо другого мотива при служебном подлоге исключает ответственность за это преступление.

Цель фальсификации виновными официальных документов закон не оговаривает. Однако в тех случаях, когда подлог совершается с целью последующего использования подложных документов для совершения другого преступления, содеянное одновременно является и приготовлением к этому преступлению.

Субъект преступления – специальный. Им может быть только должностное лицо, а также государственный служащий или служащий органа местного самоуправления, не являющиеся должностными лицами, достигшие 16-летнего возраста.

Среди проблем, не получивших достаточно полного разрешения в теории уголовного права, но имеющих первостепенное практическое значение, особое место занимает вопрос о соотношении рассматриваемого преступления и смежных с ним составов.

Использование должностным лицом либо государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимися должностными лицами, изготовленных ими подложных официальных документов при совершении каких-либо преступлений надлежит квалифицировать по совокупности ст. 292 УК (служебный подлог) и статьи, предусматривающей состав совершенного преступления. Подлог не требует самостоятельной квалификации только в том случае, когда он является конструктивным признаком другого преступления (например, контрабанды – ст. 188 УК).

Во всех случаях совершения должностным лицом хищения и связанного с ним подлога документов служебный подлог всегда представляет собой отдельное самостоятельное преступление. Согласно общим положениям науки уголовного права при фактическом совершении виновным двух самостоятельных преступлений, каждое из которых предусмотрено различными статьями Особенной части УК, в действиях виновного содержится совокупность этих преступлений. Служебный подлог не является конститутивным признаком состава хищения, поэтому исключения из правил квалификации по совокупности преступлений не наступает. Этот вывод вытекает из Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге», в п. 16 которого указывается, что использование должностным лицом изготовленных или заведомо фиктивных документов при совершении хищения имущества надлежит квалифицировать как хищение и должностной (служебный) подлог[221]221
  См.: Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации (СССР, РСФСР) по уголовным делам. М., 2002. С. 207.


[Закрыть].

В качестве иллюстрации, по нашему мнению, обоснованной юридической оценки содеянного приведем дело из современной судебно-следственной практики. Так, Р., работая главным бухгалтером РУНО МО Шкотовского района, с марта по июль 2003 г. вносила в расходные кассовые ордера заведомо ложные сведения о выплате заработной платы учителям СШ № 25 с. Романовка, по которым получала денежные средства. Всего похищено 103 086 рублей. Содеянное было квалифицировано органами следствия и судом как хищение и служебный подлог[222]222
  Пример приведен по материалам пресс-службы прокуратуры Приморского края от 5 апреля 2004 г. httр://nadzor.рk.ru.


[Закрыть].

Служебный подлог зачастую сопряжен не только с хищениями, но и с другими преступлениями и нередко является способом или средством их совершения.

В случае, когда служебный подлог сопряжен с другими преступлениями, возникает вопрос о конкуренции норм или о квалификации реальной совокупности преступлений. К сожалению, проблема разграничения совокупности преступных деяний и конкуренции уголовно-правовых норм не получили еще в полной мере своего разрешения. Между тем, как справедливо отмечают отдельные авторы, четкое разграничение случаев совокупности преступлений и конкуренции уголовно-правовых норм позволило бы избежать многих ошибок, допускаемых судебными и следственными органами при квалификации различных категорий преступлений[223]223
  См.: Николаева З. А. Соотношение совокупности преступлений и конкуренция уголовно-правовых норм// Актуальные проблемы уголовного права и правоприменительной деятельности ОВД в новых социально-политических условиях. М., 1992. С. 126.


[Закрыть].

При определении места, значения и соотношения состава служебного подлога с иными должностными преступлениями необходимо исходить из следующего. Служебный подлог имеет двойственную природу: с одной стороны, это специальный вид должностного злоупотребления, предусмотренного ст. 285 УК; с другой – общее должностное преступление, имеющее свои специальные виды. Тот факт, что служебный подлог по отношению к злоупотреблению должностными полномочиями является специальным составом, дает основание рассматривать должностное злоупотребление, предусмотренное ст. 285 УК, как своего рода состав «резервный». Другими словами, эта статья Уголовного кодекса должна применяться в тех случаях, когда деяние, содержащее все признаки злоупотребления должностными полномочиями, не подпадает под признаки статьи УК РФ, предусматривающей какой-либо иной состав преступления, совершение которого связано с использованием должностным лицом своих служебных полномочий. Установление ответственности за такие виды должностных злоупотреблений в специальных нормах УК вызвано потребностями практики борьбы с преступностью, конкретизации и дифференциации ответственности за отдельные виды преступлений. Специальная норма более четко обрисовывает признаки преступления и конкретизирует ответственность, она более эффективна, чем общая норма, в плане превенции. Общепредупредительное воздействие на окружающих больше оказывает знание того обстоятельства, что деяние, которое они намерены совершить, прямо предусмотрено УК как преступление.

При рассмотрении вопроса о соотношении служебного подлога и должностного злоупотребления необходимо исходить из того, что в теории уголовного права выделяют такие виды конкуренции при квалификации преступлений, как конкуренция общей и специальной норм, части и целого. В связи с тем, что служебный подлог является специальным видом должностного злоупотребления, а при конкуренции общей и специальной норм преимущество имеет специальная норма, то, следовательно, при конкуренции ст. 285 и 292 УК ответственность должна наступать за служебный подлог.

Так, например, Ф., главный бухгалтер одного из государственных торговых предприятий Приморского края, была привлечена к уголовной ответственности за сокрытие в корыстных целях недостачи товарно-материальных ценностей на сумму 16 412 рублей путем составления заведомо ложного акта инвентаризации в магазине № 4 этого торгового предприятия. Органами предварительного следствия деяния Ф. были квалифицированы по ст. 285 и 292 УК. Находкинский городской суд исключил из обвинения ст. 285 УК, отметив в протоколе: «В связи с подлогами в официальных документах, совершенных Ф., органы предварительного следствия по совокупности со ст. 292 УК РФ предъявили ей обвинение по ст. 285 УК РФ, но статья эта подлежит исключению по следующим основаниям: статья 285 УК РФ является общей нормой, а статья 292 УК РФ – специальной. По действующему законодательству при конкуренции общей и специальной нормы применению подлежит специальная норма»[224]224
  См.: Архив Находкинского городского суда. 1998. Дело № 2-2411.


[Закрыть].

Вместе с тем следует отметить, что в практике встречаются дела, когда действия, внешне сходные со служебным подлогом, следует квалифицировать не по ст. 292 УК, а по ст. 285 УК. Как справедливо отмечается авторами, это происходит в тех случаях, когда подлог является способом осуществления должностного злоупотребления и объединен с ним единством цели и умысла виновного должностного лица[225]225
  Светлов А. Я. Указ. соч. С. 247.


[Закрыть]. Поэтому, когда служебный подлог органически связан с должностным злоупотреблением и выступает в качестве способа его совершения, он охватывается составом преступления, предусмотренного ст. 285 УК. В этих случаях работает общее правило для квалификации преступлений при конкуренции части и целого, которое состоит в том, что всегда должна применяться та норма, которая охватывает с наибольшей полнотой все фактические признаки совершенного деяния.

Так, по совокупности ст. 285 и 292 УК следствием было предъявлено обвинение С., работавшей в должности главного врача районной больницы. С., злоупотребляя служебным положением, подготовила фиктивные приказы, установив себе доплаты к должностному окладу, а затем таким путем незаконно получила денежные средства. Районный суд в приговоре отметил, что «необходимо исключить из обвинения ст. 292 УК как предъявленную излишне, потому что действия С. охватываются ст. 285 УК»[226]226
  Архив Шкотовского районного суда Приморского края. 2001. Дело № 1-492.


[Закрыть].

В этих случаях подлог, выступая способом совершения должностного злоупотребления, является только одной стороной преступной деятельности виновного лица. Если квалифицировать выписку фиктивных приказов как служебный подлог, то останутся без должной юридической квалификации другие действия виновного. Совокупности преступлений здесь также нет, так как цель действий и объективная сторона деяния говорят о желании незаконно повысить себе заработную плату, т. е. совершить должностное злоупотребление. Поэтому, по нашему мнению, суд справедливо посчитал более правильной квалификацию по ст. 285 УК, ибо эта норма более полно охватывает все действия совершенного преступления и умысел виновного.

Если же подлог не обусловил непосредственно совершение должностного злоупотребления, а выступал в качестве средства сокрытия злоупотребления, обоснованной будет квалификация таких действий по совокупности ст. 285 и 292 УК. Авторы справедливо полагают, что недостаточна квалификация только как должностного злоупотребления случаев, когда должностное лицо скрывает недостачу, образовавшуюся в результате злоупотребления, путем умышленного запутывания учета и отчетных данных. Такие действия правильнее было бы квалифицировать как должностное злоупотребление и как подлог[227]227
  См.: Здравомыслов Б. В. Указ. соч. С. 167.


[Закрыть].

Характерным в этом отношении является следующее дело. В одном из магазинов г. Партизанска, где заведующей работала С., была установлена недостача товарно-материальных ценностей на сумму 8548 рублей. Не проинформировав об этом руководство торговой фирмы и не приняв мер к установлению причин, способствующих образованию недостачи и законных действий, направленных на ее погашение. С. перед проведением квартальной инвентаризации путем составления фиктивных отчетов скрыла от инвентаризационной комиссии имевшую место недостачу. Приговором Партизанского городского суда Приморского края за совершение указанных действий она была осуждена по п. «в» ч. 2 ст. 160 и ст. 292 УК. Судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда приговор оставила без изменения[228]228
  См.: Архив Партизанского городского суда Приморского края. 1999. Дело № 1-146.


[Закрыть].

Таким образом, подлог, как правило, выражается в одном или нескольких действиях из числа предусмотренных законом, а должностное злоупотребление по форме своего проявления может охватывать более широкий и разнообразный круг противоправных деяний.

Нередко в практике возникает вопрос о соотношении служебного подлога с другим видом должностного злоупотребления – получением взятки. Например, должностное лицо за взятку выдает поддельный документ. Иными словами, должностное лицо, используя свои служебные полномочия, совершает за взятку деяние, которое само по себе является преступлением. В этих случаях имеет место реальная совокупность преступлений, что и должно получить правовую оценку при квалификации. Это положение в настоящее время общепризнанно, оно было закреплено в постановлении Пленума Верховного Суда СССР № 4 «О судебной практике по делам о взяточничестве», где прямо указывалось, что получение или дача взятки, связанные с совершением действий, образующих самостоятельное преступление, «и в частности, предусмотренные ст. 170 и 175 УК РСФСР», надлежит квалифицировать по совокупности преступлений[229]229
  См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990. № 4.


[Закрыть].

Если служебный подлог учиняется с целью оказания содействия другому лицу в совершении преступления, виновный привлекается к ответственности по ст. 292 УК и за пособничество совершению другого преступления.