Текст книги "Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право"

В юридической литературе никто не отрицает того факта, что задачами уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию, и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. Сформулированные в ст. 294, 299, 300, 301 и 305 УК общественно опасные деяния посягают на основания и порядок принятия наиболее важных процессуальных решений, которые непосредственно взаимосвязаны с осуществлением задач и целей правосудия.

Реальная независимость судебной власти является обязательным элементом существования правового государства. Генеральная Ассамблея ООН 13 декабря 1985 г. одобрила «Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов», согласно которым они решают переданные им дела беспристрастно, на основе фактов и в соответствии с законом, без каких-либо ограничений, неправомерного влияния, побуждения, давления, угроз или вмешательства, прямого или косвенного с чьей бы то ни было стороны и по каким бы то ни было причинам. В российском праве первый шаг к этому был сделан путем законодательного закрепления данного принципа. Однако независимость судебной власти окажется фикцией, если принцип «независимости» не будет реализован в деятельности юридических и физических лиц, содействующих суду в достижении целей и задач правосудия. В уголовном процессе речь в первую очередь идет о стороне обвинения и стороне защиты. При этом подлинная независимость может быть достигнута только при наличии целого комплекса экономических, социально-нравственных, правовых и идеологических факторов. Уголовный закон является хотя и не определяющей, но важной составляющей в системе этих гарантий.

Впервые в советском уголовном законодательстве ст. 176¹ УК РСФСР, предусматривающая уголовную ответственность за вмешательство в деятельность суда по отправлению правосудия, была принята в 1989 г. В Уголовном кодексе РФ 1996 г. содержание данной правовой нормы было существенно расширено (ст. 294 УК). Это подчеркивает то значение, которое придает государство защите самостоятельности в деятельности не только судебной власти, но и должностных лиц, содействующих суду в отправлении правосудия (прокурора, следователя, лица, производящего дознание).

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать отношения, охраняющие независимость и самостоятельность судебной власти при осуществлении правосудия (ч. 1 ст. 294 УК), и отношения, охраняющие независимость и самостоятельность должностных лиц (прокурора, следователя, лица, производящего дознание), при проведении расследования по уголовному делу (ч. 2 ст. 294 УК).

Факультативными непосредственными объектами этого преступления могут быть интересы личности, имущественные интересы и т. п. Нарушение иных, кроме интересов правосудия, социальных ценностей зависит от форм вмешательства в осуществление правосудия, которые избрал виновный.

С объективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294 УК, состоят во «вмешательстве в какой бы то ни было форме в деятельность» соответствующих органов или лиц. Оценочный характер законодательной формулировки не вызывает сомнений. С одной стороны, такой прием позволяет охватить разнообразные формы вмешательства в судебную деятельность или деятельность по всестороннему, полному и объективному расследованию дела. С другой стороны, у оценочного определения преступного деяния имеется и негативный аспект. Отсутствие его законодательного толкования приводит к широкому разбросу мнений по поводу раскрытия его содержания, что пагубно влияет на деятельность правоохранительных органов по реализации ст. 294 УК.

Так, за период с 2002 по 2006 г. на всей территории России по ст. 294 УК было возбуждено 245 уголовных дел и привлечено к уголовной ответственности 112 человек[263]263
  См.: Преступность, криминология, криминологическая защита. М., 2007.С. 356.


[Закрыть]. Между тем в реальной действительности вмешательство в деятельность суда, прокурора, лиц, расследующих дело, относится к наиболее часто встречающимся деяниям в сфере правосудия.

Однако его совершение в подавляющем большинстве случаев остается латентным из-за отсутствия апробированного понимания признаков рассматриваемого состава преступления[264]264
  См.: Мальцев В. Ответственность за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного следствия// Законность.1997. № 10. С. 12; Уголовная ответственность за преступления против правосудия. М., 2003.С. 26.


[Закрыть].

Вмешаться – значит принять участие в каком-нибудь деле с целью изменения его хода. Вмешательство предполагает «вторжение в чьи-либо дела, отношения, деятельное участие в них», а также «действия, пресекающие, останавливающие что-либо». Таковы трактовки в русском языке понятия «вмешательство». В связи с этим следует признать, что вмешательство – это всегда активные действия; путем бездействия совершить данное преступление невозможно.

Дать исчерпывающий перечень действий, которые охватывались бы данным понятием, видимо, нельзя. Следовательно, требуются четкие критерии, которые могли бы быть использованы при толковании объективной стороны данного состава преступления и отграничении преступного поведения человека в этой сфере от непреступного.

Во-первых, виновный должен совершать незаконные действия, которые, по его мнению, могут воспрепятствовать осуществлению правосудия или всестороннему, полному и объективному расследованию по уголовному делу. Поэтому всякая деятельность, разрешенная законом, даже если она связана с высказыванием своего мнения по расследуемому или рассматриваемому делу, не может считаться вмешательством. В связи с этим трудно согласиться с мнением о том, что к вмешательству могут быть отнесены: кампания в средствах массовой информации в целях повлиять на решение суда или органов расследования; сосредоточение возле здания суда или органа предварительного расследования групп людей, требующих определенного решения по делу; организация голодовки, проведение митинга или демонстрации (В. П. Малков, Н. И. Ветров).

Не запрещенное законом право влиять на принимаемое органами расследования или судом решение со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела, или высказывание гражданами своего мнения по этому вопросу не могут рассматриваться как вмешательство в деятельность данных органов. К этому также следует отнести: написание различного рода жалоб, обращений, в том числе и в средства массовой информации; пикетирование; организацию митингов, шествий, демонстраций, если они не осуществляются с нарушением закона. Мировая практика знает подобного рода выражение общественного мнения по поводу применяемого судами решения и не запрещает его под страхом уголовного преследования.

Во-вторых, вмешательство должно осуществляться для нарушения порядка принимаемого указанными должностными лицами решения или изменения его содержания. Необоснованно ограничительным следует признать толкование вмешательства как направленного исключительно на принятие незаконного, несправедливого и необоснованного решения по делу[265]265
  См.: Уголовное право России. Часть Особенная. М., 1999. С. 682;Горелик А. С.,Лобанова Л. В. Указ. соч. С. 82.


[Закрыть].

Общественная опасность данного деяния заключается в том, что нарушаются основополагающие принципы построения государственной власти и ее неотъемлемой части – судебной власти. Страдает главным образом принцип независимости и подчинения только закону. Это, в свою очередь, подрывает доверие граждан к принимаемому правоохранительным органом и судом решению. Полагаем, что принятое судом окончательное решение по делу о гибели губернатора Алтайского края после широкомасштабных протестов в меньшей степени добавило авторитета судебной власти, а в большей показало ее уязвимость с точки зрения независимости в Российской Федерации.

Целью такого вмешательства является стремление воспрепятствовать осуществлению правосудия. Как уже отмечалось, воспрепятствовать означает создать препятствия, не допустить осуществления чего-либо. При этом вмешательство может быть в целях как смягчения ответственности, так и ее усиления.

В-третьих, степень общественной опасности вмешательства возрастает, если избранные способы препятствуют или серьезно затрудняют волеизъявление участника судопроизводства при осуществлении им своей деятельности.

С учетом сказанного уголовно наказуемыми должны быть признаны, по нашему мнению, не любые, а именно наиболее опасные формы воздействия на судью, прокурора, лиц, проводивших расследование по делу. Вмешательство может быть сопряжено с прямым воздействием на указанных должностных лиц, например путем насилия, угрозы, шантажа, подкупа, незаконного лишения свободы и т. п.

Лицо может совершить и иные действия, затрудняющие или делающие невозможным отправление правосудия или проведение всестороннего, полного и объективного расследования по делу: похищение или уничтожение материалов дела, вещественных доказательств и т. п.

Нечеткость закона, разноголосица в теории не лучшим образом сказываются на практике применения ст. 294 УК. Как вмешательство оценил действия Г. Верховный Суд РФ и согласился с квалификацией по ч. 1 ст. 294 УК. Виновный проник в помещение суда и похитил уголовное дело, по которому он привлекался к уголовной ответственности. Возражая доводам, изложенным в кассационной жалобе, суд указал, что похищение уголовного дела совершено в целях избежать своевременного и объективного рассмотрения дела судом и свидетельствует о наличии у Г. цели воспрепятствовать правосудию[266]266
  См.: Архив Верховного Суда РФ. 1999. Дело№ 8-099-57.


[Закрыть].

Вместе с тем Хабаровский краевой суд не согласился с квалификацией действий Х. по ч. 2 ст. 294 УК. Последний обвинялся в том, что во время ознакомления с материалами уголовного дела разорвал ряд протоколов следственных действий. Суд посчитал, что в этом случае вмешательства в расследование по делу не было, так как предварительное следствие было завершено, об этом был составлен соответствующий протокол, и, следовательно, действия виновного могут быть квалифицированы только по ч. 1 ст. 325 УК[267]267
  См.: Архив Хабаровского краевого суда. 1999. Дело№ 2-49.


[Закрыть].

С такой трактовкой закона трудно согласиться. По смыслу ст. 156 УПК РФ моментом начала предварительного расследования по делу следует считать либо проведение первоначальных следственных действий, либо момент возбуждения уголовного дела. Момент окончания – утверждение прокурором обвинительного заключения или обвинительного акта и направление дела в суд (ст. 215, 222 и 226 УПК РФ).

Вмешательство в деятельность суда – это оказание воздействия на профессионального судью, арбитражного или присяжного заседателя (ч. 1 ст. 294 УК). Ни о каких «других названных в статье участниках процесса», «секретаре суда» или «секретаре судебного заседания» (Т. К. Агузаров), в процессуальном законодательстве просто не сказано. Вмешательство может быть осуществлено при рассмотрении дела мировым судьей, судом первой инстанции, апелляционной, кассационной или надзорной инстанцией. Независимо от этапа прохождения дела самостоятельность суда гарантируется уголовным законом от любого незаконного вмешательства извне.

Часть 2 ст. 294 УК формулирует уголовную ответственность за вмешательство в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, т. е. оказание воздействия на указанных лиц при расследовании ими уголовного дела. Воздействие на должностных лиц органа дознания при проведении ими оперативно-розыскной деятельности либо на прокурора, осуществляющего надзор, не связанный с расследованием уголовного дела, не может квалифицироваться по данной статье уголовного закона.

Состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 294 УК, будет в действиях виновного, который вмешивается в деятельность лица, производящего дознание по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия необязательно (ч. 3 ст. 150, ст. 223–226 УПК РФ), а также когда вмешательство происходит в деятельность дознавателя, выполняющего неотложные следственные действия по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия обязательно (ст. 157 УПК РФ).

Под неотложными следственными действиями понимаются действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому обязательно производство предварительного следствия с целью обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования (п. 18 ст. 5 УПК РФ). Виды органов дознания определены ст. 40 УПК РФ.

Состав преступления – формальный. Оконченным оно признается с момента совершения описанных в уголовном законе действий вне зависимости от того, наступили или нет какие-либо неблагоприятные последствия.

Поскольку в Уголовном кодексе Российской Федерации некоторые составы преступления против правосудия сформулированы как специальные виды вмешательства в осуществление правосудия, то их совершение квалифицируется по данным составам и дополнительной квалификации по ст. 294 УК не требует, например, фальсификация доказательств (ст. 303 УК), подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК).

С субъективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294 УК, могут быть совершены только с прямым умыслом. Виновный осознает общественную опасность своего деяния. Он понимает, что совершаемые им действия в отношении судьи, народного или присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, противоречат социальным нормам общества и могут оказать воздействие на принимаемое указанными лицами решение по делу. В связи с этим, если мотивация подобного поведения не имеет существенного значения для квалификации, цель является обязательным признаком состава преступления.

Целью совершения вмешательства в деятельность суда является «воспрепятствование осуществлению правосудия» (ч. 1 ст. 294 УК). Иными словами, целью вмешательства в отправление правосудия является противодействие суду в достижении тех задач, которые поставлены перед ним законом.

Так, задачей гражданского судопроизводства является правильное и быстрое рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях охраны широкого спектра социальных ценностей человека, общества и государства (ст. 2 ГПК РФ).

Задачи судопроизводства в арбитражном суде сформулированы в ст. 2 АПК РФ и предусматривают защиту нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов предприятий, учреждений, организаций и граждан в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности и предупреждение правонарушений в указанных сферах экономики.

Задачами производства по делам об административных правонарушениях являются своевременное, полное и объективное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в точном соответствии с законодательством (ст. 24.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях).

Назначение уголовного судопроизводства выражается в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергался уголовному преследованию (ст. 6 УПК РФ).

Таким образом, целью вмешательства в отправление правосудия является противодействие суду в достижении тех задач, которые поставлены перед ним законом.

Целью вмешательства в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, является «воспрепятствование всестороннему, полному и объективному расследованию дела» (ч. 2 ст. 294 УК). Данная задача ставится перед органами расследования в соответствии с ч. 2 ст. 21 УПК РФ, где говорится, что в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель принимают меры к установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Цель, преследуемая виновным, сводится к тому, чтобы органы расследования не смогли быстро раскрыть преступление или полно его расследовать. Мотивы, которые побуждают лицо к таким действиям, могут быть самыми различными (например, личная заинтересованность, корысть, месть и т. п.

Субъект преступления – общий, т. е. любое вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицированным данный состав преступления будет в том случае, если виновный в процессе вмешательства использует свое служебное положение. Данный квалифицирующий признак широко используется в УК РФ. Поэтому его единообразное толкование имеет важное значение для правоприменения. Как правило, в теории уголовного права и судебной практике под использованием своего служебного положения понимается деятельность лиц, специально указанных в примечаниях к ст. 201 и 285 УК, т. е. лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях, и должностных лиц.

Использовать в русском языке означает «воспользоваться (пользоваться) кем– или чем-нибудь»[268]268
  Ожегов С. И.,Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 254.


[Закрыть]. Поэтому общественная опасность вмешательства в осуществление правосудия или в расследование по делу, несомненно, повышается, если виновный умышленно пользуется предоставленными ему возможностями служебной деятельности.

В некоторых источниках высказывается мысль о том, что квалифицированным видом этого преступления можно признать лишь вмешательство со стороны соответствующих должностных лиц вышестоящих судебных или правоохранительных органов[269]269
  См.: Уголовное право России. Общая и Особенная части. М., 1998.С. 727.


[Закрыть] либо только должностных лиц[270]270
  См.: Чучаев А. И. Указ соч. С. 12; Уголовное право Российской Федерации(Особенная часть). Омск,2000.С. 530.


[Закрыть]. Такое ограничительное толкование сужает рамки применения данного квалифицирующего признака. Вместе с тем само по себе высокое служебное или общественное положение лица еще не является основанием применения ч. 3 ст. 294 УК. Названный квалифицирующий признак будет применяться тогда, когда виновный, осуществляя вмешательство, осознает, что его служебное положение может способствовать более эффективному воздействию на судью, прокурора, следователя или дознавателя, и использует данный фактор. Это может быть как вышестоящий руководитель, так и директор школы, где учатся дети должностного лица, либо управляющий банком, предложивший выдать льготный кредит, и т. п. При этом такое незаконное влияние может быть оказано не только на само должностное лицо правоохранительных органов или судью, но и на близких им людей. Используется зависимость указанных лиц, связанная со служебным положением виновного.

Субъект преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 294 УК, – специальный. Им являются должностные лица, государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, а также лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации.

Задачами уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. В УК РФ имеется ряд составов преступлений, которые, как правило, совершаются должностными лицами органов расследования, прокуратуры и суда, посягают на выполнение этих задач и поэтому относятся к главе о преступлениях против правосудия.

Одним из таких преступлений является привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности.

Современные статистические данные о зарегистрированных фактах преступлений, предусмотренных ст. 299 УК, вроде бы не должны вызывать поводов для беспокойства, поскольку относительно стабильны и фиксируют их единичные случаи на фоне всех преступлений против правосудия. Ежегодно их регистрируется не более десятка. Однако очевидно, что в реальной действительности таких преступлений совершается гораздо больше.

Основным непосредственным объектом следует признать интересы правосудия, так как подобные действия не только компрометируют органы расследования и прокуратуры, но и создают предпосылки для возможной в дальнейшем судебной ошибки. Кроме того, привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного грубейшим образом попирает конституционные права и свободы человека. Поэтому дополнительным непосредственным объектом являются интересы личности.

Видный русский юрист А. Ф. Кони писал: «Уголовное преследование слишком серьезная вещь, чтобы не вызывать самой тщательной обдуманности. Ни последующее оправдание судом, ни даже прекращение дела до придания суду очень часто не могут изгладить материального и нравственного вреда, причиненного человеку поспешным и неосновательным привлечением его к уголовному делу»[271]271
  Кони А. Ф. Избранные произведения. М., 1956.С. 807.


[Закрыть].

Объективная сторона преступления заключается в привлечении потерпевшего к уголовной ответственности. Для правильной квалификации содеянного важное значение имеет четкое уяснение самого понятия «привлечение к уголовной ответственности». Первоначально в науке уголовного процесса этот термин отождествлялся с понятием «привлечение лица в качестве обвиняемого» и был использован в ст. 176 УК РСФСР при характеристике преступного деяния именно в таком смысле (В. З. Лукашевич). Однако в дальнейшем в юридической литературе были высказаны и иные суждения на этот счет[272]272
  См.: Даев В. Г. Взаимосвязь уголовного права и процесса. Л., 1982.С. 50–55.


[Закрыть].

Вновь принятый УПК РФ также не внес ясности в изучаемый вопрос. Используемое в уголовно-процессуальном законе понятие «уголовное преследование» по своему содержанию существенно отличается от категорий «привлечение к уголовной ответственности», «привлечение в качестве обвиняемого», так как включает в себя процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения с целью изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 53 ст. 5 УПК РФ).

Присутствие в действующих законах терминологических единиц, не совпадающих по своему значению, вносит сумятицу в правоприменение. Наглядным примером могут служить решения судебных инстанций по делу Н. Хабаровский краевой суд осудил следователя Н. по ст. 299 УК за то, что она, заведомо зная о невиновности лиц в совершении преступления, допрашивала их в качестве подозреваемых, получала согласие на прекращение дела в связи с актом об амнистии и без предъявления обвинения данные дела прекращала. Свое решение Судебная коллегия мотивировала тем, что постановления о прекращении уголовного дела по амнистии содержат фактически формулировку обвинения К., Б., и К-ва в преступлениях, возможность их привлечения к уголовной ответственности. Весь ход дознания, проведенного следователем Н. в отношении указанных лиц (содержание протоколов допроса подозреваемых, протоколы осмотра мест происшествия с их участием), свидетельствует о ее намерении, не располагая достоверными доказательствами виновности К., Б., и К-ва, принять по этим делам решение, заведомо ставящее их в положение лиц, виновных в совершении преступления. Верховный Суд РФ оставил данный приговор в силе[273]273
  См.: Архив Верховного Суда РФ. 2002. Дело№ 58-002-45.


[Закрыть].

С такой позицией Суда, которая направлена на расширение понятия «привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», с включением в него процессуальных действий, не связанных с предъявлением обвинения, трудно согласиться.

Таким образом, в настоящее время уголовное и уголовно-процессуальное законодательство не раскрывают содержания понятия «привлечение к уголовной ответственности», а в правовой литературе по этому вопросу нет единства взглядов. В связи с этим в доктрине вполне справедливо отмечалось, что использование в ст. 299 УК понятия «привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности» при характеристике объективной стороны состава представляется не совсем удачным. Где же выход?

УПК РФ под обвиняемым понимает лицо, в отношении которого вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого (по делам, по которым проводится предварительное следствие) или вынесен обвинительный акт (по делам, по которым проводится расследование в форме дознания). Следовательно, привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности включает в себя привлечение заведомо невиновного в качестве обвиняемого или вынесение заведомо невиновному обвинительного акта (ст. 171–172, 225 УПК РФ).

Привлечение лица в качестве обвиняемого, как и составление обвинительного акта, является одним из важнейших этапов уголовного судопроизводства. Совершение указанных процессуальных действий может осуществляться только при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления. Учитывая, что уголовно-процессуальное законодательство не выделяет критериев достаточности оснований для привлечения лица в качестве обвиняемого, а в процессуальной литературе по этому поводу нет единства мнений, правомерен вывод о том, что отсутствие достаточных доказательств при предъявлении обвинения еще не свидетельствует о наличии в действиях должностного лица преступления, предусмотренного ст. 299 УК. Подобное может произойти вследствие неопытности, слабой теоретической и профессиональной подготовки сотрудника, его халатного отношения к своим обязанностям.

Только очевидная невиновность лица, привлеченного в качестве обвиняемого, в совершении инкриминируемого ему преступления вследствие отсутствия доказательств вины или их явной недостаточности свидетельствует о наличии состава преступления, предусмотренного ст. 299 УК.

Для анализа состава рассматриваемого преступления важное значение имеет правильное определение и самого понятия «невиновное лицо». Согласно ст. 302 УПК РФ основаниями к вынесению судом оправдательного приговора являются: во-первых, неустановление события преступления; во-вторых, установление, что подсудимый не причастен к совершению преступления; в-третьих, в деянии подсудимого нет признаков преступления; в-четвертых, в отношении подсудимого коллегией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт. При наличии первых трех оснований нельзя привлекать лицо в качестве обвиняемого. Заведомое нарушение этого процессуального запрета свидетельствует о наличии признака объективной стороны рассматриваемого преступления – невиновности привлекаемого в качестве обвиняемого.

В то же время понятием «невиновный» в ст. 299 УК не охватываются случаи привлечения лица в качестве обвиняемого с нарушением порядка осуществления указанного процессуального действия либо когда имеют место основания, исключающие производство по уголовному делу (например, заведомое неприменение акта об амнистии, привлечение в качестве обвиняемого лица, пользующегося особым статусом). Совершение данных действий не может расцениваться как обвинение заведомо невиновного, поскольку лицо фактически совершило преступление и виновно.

По конструкции состав преступления относится к числу формальных. Доминирующей в юридической литературе является мысль о том, что моментом окончания привлечения заведомо невиновного лица к уголовной ответственности следует считать предъявление ему постановления о привлечении в качестве обвиняемого. В то же время высказывается и иная позиция, согласно которой преступление окончено с момента вынесения самого постановления о привлечении заведомо невиновного в качестве обвиняемого (Л. Д. Гаухман, Л. М. Колодкина).

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает, что привлекает в качестве обвиняемого человека, который данное преступление (преступления) не совершал. При этом потерпевший может быть абсолютно законопослушным либо совершить иное преступление, наряду с которым ему вменяется в вину несовершенное им уголовно наказуемое деяние.

Мотивы таких действий могут быть самыми различными: неправильно понятые интересы службы, карьеризм, месть и т. п.

Субъект преступления – специальный: лицо, производящее дознание (дознаватель), следователь или руководитель следственного органа.

Применительно к данному составу необходимо учитывать весь объем процессуальных возможностей руководителя следственного органа по привлечению гражданина в качестве обвиняемого. Так, он имеет право не только лично проводить отдельные следственные действия или расследование дела в полном объеме, но и давать обязательные для исполнения письменные указания, в том числе и о привлечении того или иного лица в качестве обвиняемого (ст. 39 УПК РФ)[274]274
  См.: Федеральный закон от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон“ О прокуратуре Российской Федерации”».


[Закрыть].

В связи с этим возникает вопрос о том, как квалифицировать действия прокурора, давшего письменные указания о привлечении в качестве обвиняемого заведомо невиновного лица. В теории уголовного права и судебной практике данный вопрос решается неоднозначно. Была высказана точка зрения о том, что прокурор в этом случае должен нести уголовную ответственность как непосредственный исполнитель (Ш. С. Рашковская, С. И. Тихенко).

Однако с таким утверждением трудно согласиться. Во-первых, указание прокурора не может быть отождествлено с постановлением о привлечении лица в качестве обвиняемого и, во-вторых, закон предоставляет следователю право в случае несогласия с указанием прокурора направить дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих возражений (ст. 38 УПК РФ). Из сказанного следует, что прокурор, давший такое указание, не может быть признан исполнителем преступления, предусмотренного ст. 299 УК, поскольку решение о привлечении лица в качестве обвиняемого принимает следователь. Подобные действия прокурора могут быть расценены как подстрекательство.

Определенную специфику имеет процессуальная деятельность дознавателя в зависимости от того, обязательно или нет по данному уголовному делу предварительное следствие (ст. 150, 223 УПК РФ). В случае, когда предварительное следствие обязательно, дознаватель имеет право только на проведение первоначальных следственных действий и выносить постановление о привлечении гражданина в качестве обвиняемого не может. Поэтому если должностное лицо органа дознания при проведении первоначальных следственных действий фальсифицирует доказательства, которые в дальнейшем послужили основанием к привлечению заведомо невиновного в качестве обвиняемого, то данное лицо, при отсутствии соучастия, подлежит ответственности по ст. 303 УК и дополнительной квалификации по ст. 299 УК не требуется.