Текст книги "Укрощение повседневности: нормы и практики Нового времени"

В рассматриваемых руководствах по позированию идея женской силы не находит яркого выражения, преобладает акцент на «изгибах», однако уровень экспрессивности предлагаемых поз (глубина контрапоста) может варьироваться. Характерна следующая рекомендация отечественного автора, согласно которой в позировании следует придерживаться «золотой середины»: «Фотография получится интереснее, если линии плеч, наклона головы, ног и пр. будут не перпендикулярными. Избегайте прямых линий и „прямых“ поз. Однако слишком выгибаться и принимать неестественные позы тоже не надо. Все в меру!»255255
  Вернье А. Указ. соч.


[Закрыть] Переводя эти предписания на язык скульптуры, можно сказать, что плохо уподобляться античной коре или куросу, но и барочная figura serpentinata далека от современного идеала позирования, в особенности мужского.

Ограничения, накладываемые в данном случае на телесную экспрессию, особенно примечательны в контексте эволюции техник тела профессиональных моделей в XX веке: по мнению исследователя моды Элизабет Уиссингер, «история модной фотографии, как и дефиле, наглядно демонстрирует постепенный переход от тщательно прописанных сценариев, полностью контролирующих модель, к более свободному взаимодействию, в которое модель должна привнести нечто неожиданное»256256
  Wissinger E. This Year’s Model: Fashion, Media, and the Making of Glamour. New York: New York University Press, 2015. P. 80.


[Закрыть]. Как мы видели выше, «топ-модели» в руководствах по позированию называются в числе основных ориентиров с точки зрения навыков самопрезентации, которые необходимо перенять. И в целом язык тела, принятый в модной съемке, очевидным образом повлиял на массовые практики фотопозирования (так, например, многие авторы советуют попробовать сфотографироваться сбоку в шаге – устойчивый визуальный троп в фотографии уличной моды). Тем не менее ориентация на мир моды ограничивается наиболее клишированными, расхожими образцами, тогда как требуемая от профессиональных моделей спонтанность не встречает аналога в рекомендациях экспертов по позированию, напротив, здесь по-прежнему преобладают те «тщательно прописанные сценарии, полностью контролирующие модель», которые характеризовали репрезентацию моды в первой половине XX века.

Как было показано выше, эти сценарии имеют ярко выраженную гендерную специфику, которая зачастую не столько очевидна из самих фотографий, сколько возникает в их описаниях: фигуры, конструируемые при помощи одинаковых техник позирования, могут характеризоваться в категориях «изгибов» или «углов», «изящества» или «подтянутости». Реальное разнообразие наблюдается, пожалуй, только в положениях рук, которым, как явствует из цитаты, приведенной в начале данного раздела, придается существенное значение в идеализированном исполнении гендера. Базовый прием поразительно прост: «мужская» рука обращена тыльной стороной кисти на зрителя (подчеркиваемая в этом случае ширина ладони призвана воплощать силу, надежность, уверенность), тогда как «женская» кисть развернута боком, акцентируя тонкость пальцев и запястья. Рука, сжатая в кулак, также придает мужественности портретируемому – этот жест никогда не встречается в руководствах по позированию, напрямую или имплицитно адресованных женской аудитории, и, наоборот, преобладает в немногочисленных рекомендациях по мужскому позированию.

В следующей цитате видно, как различные варианты позы неизменно выстраиваются с использованием кулака – основного положения «мужской» руки: «Если не удается убрать двойной подбородок, просто подав голову вперед и вниз, можно попробовать закрыть его, поместив руку вашей модели перед ним так, чтобы двойной подбородок не был виден (опершись подбородком на кулак, положив сжатую в кулак руку на шею сбоку и т. д.)»257257
  Hull C. Op. cit.


[Закрыть]. Хотя способы убрать двойной подбородок рассматриваются и в советах для женщин и, по сути, не отличаются от изложенных выше, на «мужские» положения рук для читательниц наложен запрет: «Сжимать кисть в кулак во время съемки портрета и опирать на него голову не самая лучшая идея. Такая позиция выглядит тяжело и неестественно. <…> гораздо лучше будет подчеркнуть контур при помощи пальцев. Чтобы кисть руки выглядела расслабленно и естественно, попробуйте взять ручку двумя пальцами, а потом ее убрать, оставив руку в таком же положении»258258
  12 ошибок, из‐за которых мы не получаемся на фотографиях // AdMe.ru. https://www-adme-ru.cdn.ampproject.org/c/s/www.adme.ru/tvorchestvo-fotografy/12-oshibok-iz-za-kotoryh-my-ne-poluchaemsya-na-fotografiyah-1505815/amp/ (дата обращения 13.08.2019).


[Закрыть]. Женщинам также настойчиво рекомендуют «имитировать касание», а не опираться подбородком на кисть, так как это может привести к деформации контура лица, – тем самым законы репрезентации в очередной раз обнаруживают свою природу в противопоставлении обыденным, привычным жестам.

Авторы руководств по позированию сходятся в том, что руки модели не должны располагаться по швам – это выглядит «скучно» и вдобавок зрительно делает фигуру шире (что неприемлемо не только для женщин, но и для мужчин: так, рассматриваемый текст о позах для мужских портретов сообщает, что мужчина должен быть широк в плечах, но строен в талии). «Что делать с руками?» – проблема настолько распространенная, что она даже была вынесена в заглавие одной из публикаций по теме. Однако примечательно, что Люсьен Бадеа, сосредоточивший внимание на позах для мужчин, описывает это затруднение в категориях гендера, отсылая к мужской рациональности и «аутентичности»259259
  Мужская самопрезентация часто описывается в категориях подлинности и противопоставляется в этом обманчивой и поверхностной модной женственности. Так, Софи Вудворд рассматривает представления об «аутентичности» мужской одежды, опираясь на интервью с молодыми женщинами, заимствующими джинсы из гардероба своих бойфрендов. По наблюдениям исследовательницы, тем самым ее респондентки пытаются преодолеть «отчуждение, характеризующее массовую моду» (149). См.: Woodward S. Jeanealogies: Materiality and the (Im)permanence of Relationships and Intimacy // Miller D. and Woodward S. (eds) Global Denim. Oxford; New York: Berg, 2011. P. 145–157.


[Закрыть] (проявляющейся в данном случае в «природной» неспособности к позированию): «Вы должны придумать причину, по которой рука мужчины должна находиться там, где она находится. Иначе большинство мужчин почувствуют, что выглядят глупо, и им станет не по себе»260260
  Hull C. Op. cit.


[Закрыть]. «Причиной» для того или иного положения рук служит всевозможный реквизит, часто отсылающий к традиции парадного портрета с атрибутами профессиональных или дилетантских занятий: «футбольный мяч, гитара или еще какой-нибудь предмет, который оказался с собой у вашего клиента»261261
  Ibid.


[Закрыть].

Своеобразным «реквизитом» на мужских фотопортретах служит и одежда. Нередко по умолчанию предполагается, что позирующий для фотографии мужчина одет в деловой костюм (тем самым подчеркивается «парадность» ситуации фотографирования – значение, которое в случае женщин, как было показано выше, транслируется преимущественно через позу), который предлагает массу возможностей занять руки: «поправляя галстук», «поправляя запонки», «одна рука в кармане, другая придерживает перекинутый через плечо пиджак»262262
  Hull C. Op. cit.


[Закрыть]. На женских фотографиях роль одежды совершенно иная и находится в ином соотношении с предписываемым жестовым языком. Следующий фрагмент публикации «12 ошибок, из‐за которых мы не получаемся на фотографиях» хорошо иллюстрирует эти различия:

Проблема: из‐за мешковатой одежды фигура становится плохо различимой. А сам человек кажется намного шире.

Решение: чтобы хоть как-то подчеркнуть формы, поместите руки на бедра. При этом они должны располагаться спереди, кисти видны, а одна рука чуть выше другой. А лучше вовсе избегать мешковатой одежды на фотографиях263263
  12 ошибок…


[Закрыть].

Если мужской костюм скрывает очертания тела, выступая своего рода символической броней, и в то же время участвует в создании столь необходимых «углов» геометричного мужского силуэта, то женская одежда призвана максимально обнажать фигуру. Не буквально – многие авторы указывают на неуместность подобного эксгибиционизма («Не одевайся вульгарно: детали белья не должны вываливаться из-под одежды, впрочем, как и некоторые части тела»264264
  Вернье А. Указ. соч.


[Закрыть]), хотя существует отдельный жанр «будуарной» съемки и специальные руководства по нему, нередко чисто визуальные. Однако, как подчеркивается в приведенном фрагменте, одежда не должна скрывать «женственных форм» (вернее, работы тела, направленной на их производство в кадре), поэтому большинство экспертов по позированию предостерегают против свободной одежды для женщин, отдавая предпочтение обтягивающим фасонам. Примечательно также, каким образом положение рук выполняет функцию моделирования фигуры: на фотографии, иллюстрирующей «правильную» позу, руки визуально разбивают монолитную серую плоскость, образуемую топом и кардиганом, «рисуя» на ней очертания «песочных часов».

Наконец, заслуживает внимания специальное указание, что на «удачной» фотографии должны быть видны кисти рук. С одной стороны, это необходимое условие «выправления» эффектов неподходящей одежды: именно пластика кистей позволяет придать фигуре желаемую форму. Кроме того, как уже говорилось, тонкость и изящество повернутой боком ладони выступают одним из ключевых измерений фотографической женственности. Однако аналогичные советы вновь и вновь звучат в различных подборках, причем применительно не только к рукам, но и к ногам: «Не направляйте колени на камеру при позе облокотившись, так как будет ощущение, что у вас ноги ампутированные. При такой же позе вы можете опорную ногу спустить ниже и направить чуть набок. Попросите фотографа следить за тем, чтобы нога не выглядела отрубленной»265265
  Мудукова А. Instagram-блог. 12.07.2019. https://www.instagram.com/p/Bzzy_9gilRO/ (дата обращения 13.08.2019).


[Закрыть].

Русскоязычные авторы особенно часто применяют медикализованный дискурс в отношении невидимых частей тела, описывая их как отсутствующие или ампутированные: «На первом фото допущена ошибка под названием „инвалид“ из‐за неправильного расположения руки, складывается впечатление, будто рука обрублена по локоть не делаем так ».266266
  Пак М. Instagram-блог. 22.05.2018. https://www.instagram.com/p/BjFlkepHxZx/?taken-by=_mariapark (дата обращения 13.08.2019).


[Закрыть] Подобные сравнения выявляют границы псевдоинклюзивного понимания красоты, озвучиваемого в большинстве руководств по позированию («нет некрасивых людей и каждый может засверкать, как звезда, важно лишь освоить несколько основных поз. Попробуйте, у вас точно получится!»267267
  14 советов, чтобы идеально выглядеть на фото // AdMe.ru. https://www.adme.ru/tvorchestvo-fotografy/14-sovetov-chtoby-idealno-vyglyadet-na-foto-1231515/?page=0 (дата обращения 13.08.2019).


[Закрыть]): люди с реальной инвалидностью не просто не вписываются в него, они заведомо исключаются из числа адресатов таких текстов, являясь в этом смысле по-настоящему невидимыми268268
  В этом контексте особенно важны проекты, подобные выставке «Акрополь: как я нашел свое тело», для которой люди с ампутированными конечностями фотографировались в стилистике, напоминавшей античную скульптуру с ее утратами (основным источником вдохновения послужили драматичные рельефы Пергамского алтаря). Выставка проходила в 2014 году в рамках фестиваля «БезГраниц: тело, общество, культура». Я благодарна Линор Горалик за информацию об этом проекте.


[Закрыть].

Как отмечалось уже неоднократно, советы по позированию для мужчин представляют собой редкость, и все же показательно, что в просмотренных нами подборках не встречается аналогов предписаниям демонстрировать на фотографии наличие всех конечностей: мужчина может убрать руки в карманы (одна из наиболее частых рекомендаций по работе с руками в мужском позировании) или заложить за спину, направлять в камеру локти, колени и ступни – даже перспективные искажения, по-видимому, не уродуют мужскую фигуру так, как женскую269269
  Так, например, французский фотограф Полин Пети в своем руководстве по фотографированию женщин в сидячих позах пишет: «Однако обратите внимание на влияние перспективы, которая может производить неэстетичный эффект или полнить фигуру в области ног» (Petit P. 20 idées de poses à réaliser avec une modèle femme en position assise // Apprendre la photo de portrait. https://apprendre-la-photo-de-portrait.fr/20-idees-de-poses-a-realiser-avec-une-modele-femme-en-position-assise/; дата обращения 13.08.2019). В руководстве по мужскому позированию того же автора, где также демонстрируется много поз сидя, ничего подобного нет (см.: Petit P. 40 idées de poses à réaliser avec un modèle homme en milieu urbain // Apprendre la photo de portrait. https://apprendre-la-photo-de-portrait.fr/40-idees-poses-homme-milieu-urbain/).


[Закрыть]. Именно для женщин существует императив тотальной видимости тела и необходимость представить себя в лучшем виде, выставляя напоказ «женственные формы». Как будет показано далее, эти требования нередко входят в противоречие друг с другом, и, закрепляя скопический режим, предписывающий женщинам быть полностью на виду, руководства по позированию в то же время учат обходить его, используя зоны невидимости внутри самой фотографии.

«Руководство „как быть фальшивкой“ для чайников»: оптические иллюзии и исчезновение тела

Ключевой способ «скрыться из виду», находясь под прицелом фотообъектива, связан с ракурсом. Все без исключения руководства по позированию советуют моделям фотографироваться вполоборота. Эта рекомендация имеет двоякий смысл. Во-первых, речь идет о демонстрации тела на фотографии как пространственного объекта, имеющего объем, о его превращении в «скульптуру», предполагающую различные ракурсы осмотра: «Ведь когда вы стоите прямо к камере, то тело теряет красивые изгибы и смотрится плоским. Полуоборот же показывает вас сразу и в профиль, и в анфас, тем самым подчеркивая женственность фигуры»270270
  12 секретов позирования на пляже, которые сделают вас звездой соцсетей (Ким Кардашьян делает точно так же) // AdMe.ru. https://www.adme.ru/tvorchestvo-fotografy/12-hitrostej-s-pomoschyu-kotoryh-vy-vsegda-budete-kruto-smotretsya-na-foto-v-kupalnike-1843015/ (дата обращения 13.08.2019).


[Закрыть]. Однако этот способ подчеркивания объемов в то же время служит средством их скрадывания: развернув тело от камеры, можно зрительно сделать силуэт тоньше, отчего женщина будет казаться стройнее.

Сходный прием связан с регулированием точки съемки по высоте: «Как вы думаете, почему 99% селфи снято сверху? Для большинства людей это ракурс, который очень стройнит»271271
  Bebenek A. Op. cit.


[Закрыть]. В обоих случаях эффект стройности достигается за счет расположения тела под углом к камере, так что различные его зоны оказываются на разном расстоянии от объектива, и перспективное искажение усиливает контраст между ними, уменьшая все то, что составляет «задний план» фигуры. Понятие планов репрезентации мы используем здесь, с одной стороны, применительно к организации изображения, передающего объем через набор удаляющихся от зрителя плоскостей. С другой стороны, продуктивным представляется предложенное Ирвингом Гофманом различение зоны переднего плана, где непосредственно разыгрывается исполнение роли, и заднего плана, где осуществляется подготовка самопрезентации и куда выводятся все те ее аспекты, которые должны быть скрыты от посторонних глаз. На фотопортретах эти значения совмещаются: те части тела, в демонстрации которых наименее заинтересована модель, отодвигаются от объектива и «прячутся» в глубине кадра, камуфлируемые оптическим искажением.

Что же оказывается на первом плане? «Вы захотите разместить ближе к камере то, что нравится самой женщине. Скорее всего, это ее глаза или лицо, поэтому простой совет, как сделать на них акцент, – попросить вашу модель податься вперед, чтобы ее лицо оказалось ближе к вам, чем тело»272272
  Goss Ch. Op. cit.


[Закрыть]. Противопоставление лица и тела, верха и низа имплицитно прослеживается во многих руководствах по позированию, по-видимому, непроизвольно воспроизводящих старинную иерархию частей тела, в которой голова, ассоциирующаяся с рациональным началом, занимает привилегированное положение и противопоставляется вульгарно-чувственному телесному низу. Подобным же образом членится лицо, верхняя часть которого связывается с интеллектуальным началом (лоб), душой (глаза) и характером человека (нос), тогда как нижняя (рот, иногда также подбородок, особенно если на нем имеется ямочка) выдает слабости и пороки, такие как сладострастие или склонность к чревоугодию. Прямые физиогномические интерпретации черт внешности в современной культуре являются скорее маргинальным явлением273273
  Хотя и на такое знание находится спрос. См., например: Кривошеина А. Усманов, Фридман, Абрамович: Какие черты лица выдают миллионера // Вечерняя Москва. 12.05.2019. https://vm.ru/news/640100.html (дата обращения 14.08.2019).


[Закрыть], однако очевидное предпочтение, отдаваемое одним частям тела перед другими в руководствах по позированию, недвусмысленно указывает на живучесть неписаных иерархий.

Ольга Вайнштейн проанализировала «репрессию телесного низа» в советской и постсоветской российской культуре на примере исключительной популярности черных юбок: «Разделяя силуэт пополам, черная юбка направляет взгляд зрителя на верхнюю часть фигуры, сама же она образует своего рода „слепое пятно“ в силуэте. Подобная политика взгляда – характерный симптом неполноты присутствия женского тела в культуре, постоянной игры вытеснения и замещения вокруг запретных зон»274274
  Вайнштейн О. Б. «В соответствии с фигурой»: полное тело в советской моде // Теория моды: одежда, тело, культура. 2010. № 15. С. 78.


[Закрыть]. Советы экспертов по позированию обнаруживают сходную прагматику: отвлечение внимания от нижней части женского тела, видимость которой минимизируется в данном случае не с помощью цвета, а за счет расположения по отношению к объективу фотографа. Следует отметить, что такое отношение к телу не ограничивается постсоветским пространством, а являет собой, как и жанр руководств по позированию, поистине глобальный феномен. Как и в материале, изученном Вайнштейн, в рассматриваемых нами текстах культурная цензура направлена в первую очередь и в особенности на полное женское тело, однако критерии «полноты» оказываются размыты275275
  Элизабет Уиссингер пишет о непрерывном изменении телесных стандартов в сторону большей худобы – об «истончении» тела моделей под влиянием все ускоряющегося потока образов в современной визуальной культуре, состояние которой исследовательница характеризует как «режим мигания» (Wissinger E. Fashion Modeling, Blink Technologies, and New Imaging Regimes // Bartlett Dj., Cole Sh., Rocamora A. (eds) Fashion Media: Past and Present. London; New York: Bloomsbury, 2013. P. 139.


[Закрыть]: фактически речь идет об эффектах фотографии, «полнящих» любую фигуру, делая ее, по выражению одного блогера, «похожей на бочонок»276276
  Bebenek A. Op. cit.


[Закрыть]. Стремясь упредить подобные искажения, любая женщина должна освоить «правильные» позы и ракурсы, позволяющие «мгновенно сбросить десять фунтов».

Примечательно, что, в отличие от советского контекста, подобное «изгнание» тела в современной российской и западной культуре, по-видимому, не связано с отрицанием сексуальности. Напротив, как мы видели выше, женские фотографии призваны создавать эффект «обнаженности», подчеркивая «чувственные изгибы» фигуры. В этой системе координат женское тело предстает уже не столько как сосуд греха, сколько как локус психологических проблем и комплексов, стратегии совладания с которыми, как ни парадоксально, чаще включают в себя вытеснение, чем принятие собственного тела. Именно в этом контексте обычно возникает противопоставление тела и лица: так, психологи, изучавшие влияние селфи на Я-образ молодых женщин в Великобритании, отмечают, что их фокус-группа «отдавала предпочтение снимкам лица перед фотографиями в полный рост из‐за более низкой уверенности в себе, связанной с собственным телом; это было отчасти вызвано сравнением с идеализированными образами знаменитостей и с телами других пользовательниц социальных сетей в своем круге общения»277277
  Grogan S. et al. Op. cit. P. 22.


[Закрыть].

Тогда как лицо в первую очередь ассоциируется с индивидуальностью человека и в этом смысле воспринимается более позитивно, в рамках диверсифицированного, «инклюзивного» канона красоты, декларируемый принцип которого – «все красивы», тело предстает деперсонализированным и осмысляется как место приложения усилий, моделирования и «лепки» своего образа при помощи фитнес-режима, диеты, а также иллюзионистских трюков, связанных с эффектами одежды, позы, антуража, фотографических средств и инструментов постобработки изображения. Применительно к телу индивидуальность предположительно проявляется не в его облике как таковом, а в различимых или угадываемых в нем следах работы над собой и самодисциплины. Тело в значительно большей степени, чем лицо, описывается в категориях свободного выбора, поэтому его несоответствие идеалу часто интерпретируется как результат лени и небрежения или по крайней мере как проблема, которая требует определенных действий со стороны модели и фотографа.

Как отмечали многие исследователи, женское тело в западной культуре традиционно фрагментируется, причем так его воспринимают и описывают сами женщины, заимствуя язык рекламы и модной прессы: «У женщин культ себя и своего тела структурно дробен, женщина редко представляет себе общий план своего тела в целом, так как аналитический взгляд одерживает верх над синтетическим. Молодая женщина, как и женщина зрелая, видит себя „по кусочкам“: чтобы в этом убедиться, достаточно просмотреть письма читательниц модных иллюстрированных журналов»278278
  Липовецкий Ж. Империя эфемерного. Мода и ее судьба в современном обществе. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 158.


[Закрыть]. Интериоризируя такой способ говорить о теле, женщины учатся не только изолировать и называть его фрагменты, но и видеть в каждом из них «проблему».

Логика дробления тела на «проблемные зоны» является ключевой для руководств по позированию, которые изобилуют советами наподобие следующего: «Если переживаете по поводу целлюлита, отверните от камеры „неудачную“ часть тела и прикройте ее рукой. Втяните живот»279279
  Как фотографироваться, чтобы замечательно выглядеть на фото // Страна Мам. 23.08.2014. http://www.stranamam.ru/post/8272360/ (дата обращения 12.08.2019).


[Закрыть]. Такой способ смотреть на собственное тело предлагается в руководствах, ориентированных на фотографирующихся, которых учат выделять плюсы и минусы своей фигуры и «работать» с ними: «Самые выдающие части тела девушек аппетитных форм – это грудь и попа. Поэтому ракурс со спины лучший, чтобы подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки. Просто встаньте вполоборота спиной к камере»280280
  11 трюков, с которыми девушка пышных форм будет выглядеть на фото по-голливудски // AdMe.ru. https://www.adme.ru/svoboda-sdelaj-sam/11-tryukov-s-kotorymi-devushki-pyshnyh-form-vyglyadyat-na-foto-bezuprechno-1600715/ (дата обращения 14.08.2019).


[Закрыть]. И этот же взгляд является рабочим инструментом фотографов, позволяя им визуально «разбирать» тело модели на фрагменты, чтобы потом смонтировать их в усовершенствованный образ.

Один из авторов следующим образом описывает сложности, связанные с конструированием идеального облика на материале реального тела: «Правда такова: человеческое тело и красиво, и нелепо одновременно. Заставить каждую часть тела хорошо смотреться на портрете – непростая задача. Волосы могут выглядеть роскошно, зато с бровями что-то не так. Отлично получились ноги, зато подбородок выдается слишком далеко вперед»281281
  Kelly Ch. Op. cit.


[Закрыть]. Любопытно, что если во многих других руководствах акцентируется деформирующая роль оптических искажений, то в данном случае проблема локализуется в теле, описываемом как «нелепое» и недостаточно фотогеничное. Исправление подобных недостатков осуществляется за счет позы, которая служит местом сборки фрагментов – участков тела, каждый из которых по отдельности подлежит визуальной коррекции при помощи таких приемов, как разворот, приближение к камере или удаление от нее.

Получаемые таким образом фотографические изображения – наиболее удачные с точки зрения авторов руководств по позированию – можно сравнить с типом оптических иллюзий, известных под названием «невозможная фигура». Суть этого эффекта связана с «автоматическим» (а в действительности, конечно, культурно обусловленным) считыванием двухмерного изображения как трехмерного при наличии элементов аксонометрии или светотеневой моделировки. При этом рисунок содержит преднамеренные противоречия, не позволяющие распознать изображенный объект как реально существующий в трехмерном пространстве. Среди наиболее известных «невозможных фигур» – треугольник Пенроуза, все грани которого, как кажется, смыкаются под прямым углом, бесконечно возвышающаяся замкнутая лестница Пенроуза и куб Эшера – каркасная структура, наиболее удаленная грань которой пересекает одну из передних граней.

Творчество Маурица Корнелиса Эшера, широко использовавшего невозможные геометрии и парадоксы объемного восприятия двухмерных изображений, значительно способствовало популяризации идеи «невозможной фигуры» в массовой культуре. Одной из форм обращения к этой теме стало создание скульптур и инсталляций, воспроизводящих «невозможные фигуры» в объеме (наиболее популярен треугольник Пенроуза): несмотря на название и на вызов, который созерцание изображений этих объектов вновь и вновь бросает воображению и рациональности, «невозможные фигуры» вполне возможны «в реальности» – то есть в трехмерном пространстве. Однако подобный перенос разоблачает «обман», который никак нельзя было обнаружить или даже заподозрить в плоском изображении: «невозможные фигуры» не то, чем они кажутся. Так, объемный треугольник Пенроуза – вовсе не треугольник, а состоящий из трех отрезков разомкнутый контур, концы которого далеко отстоят друг от друга. Однако при определенном ракурсе они сходятся в одной точке, и причудливая фигура превращается для зрителя в тот самый парадоксальный треугольник.

Сравнивая двухмерное изображение и его трехмерный аналог, можно прийти к выводу, будто разница между ними заключается в природе самого объекта или способах его репрезентации. Однако пример с воспроизведенными в объеме «невозможными фигурами» позволяет выявить аспекты различия, связанные с позицией зрителя, а именно с точкой зрения, которую может занять наблюдатель по отношению к рассматриваемому предмету. Двухмерное изображение, будь то рисунок или фотография, диктует единственный способ смотреть на объект. Иногда подобное ограничение зрительской позиции оказывается возможным и по отношению к трехмерному, определенным образом организованному пространству. Этот прием был хорошо исследован и любим архитекторами Ренессанса и барокко, искусно манипулировавшими положением зрителя для создания впечатляющих перспективных искажений. Ярким примером может служить созданная Франческо Борромини галерея в Палаццо Спада в Риме, визуально увеличенная почти в пять раз за счет плавно возвышающегося пола и уменьшающихся колонн – но главное, за счет определенного положения зрителя. Однако чаще пространственный объект предполагает возможность осмотра с разных сторон, актуализируя потенциал различных точек зрения, в прямом и переносном смыслах.

Примечательно, что этот потенциал имеет в себе и фотография, понимаемая не как отдельный снимок, а как часть архива или серии. Именно в таком качестве она оказалась востребована в раннесоветской культуре в рамках конструктивизма и производственного движения. Александр Родченко писал о том, какие изменения претерпел взгляд на человека под влиянием фотографической оптики: «С возникновением фотодокументов не может быть и речи о каком-либо едином непреложном портрете. Больше того, человек не является одной суммой, он – многие суммы, иногда совершенно противоположные»282282
  Цит. по: Фоменко А. Монтаж, фактография, эпос: производственное движение и фотография. СПб.: Издательство СПбГУ, 2007. С. 194–196.


[Закрыть]. Закономерно, что большинство пользователей интернета могут увидеть объемный треугольник Пенроуза благодаря фотографии: одноименная статья в англоязычном и многих других разделах Википедии проиллюстрирована тремя снимками скульптуры в Перте, сделанными с разных ракурсов, что позволяет визуализировать и материальное воплощение иллюзии, и ее разоблачение, нетождественность треугольника самому себе. Однако фотография, какой ее мыслят авторы рассматриваемых здесь руководств по позированию, ориентируется не на новые возможности технически опосредованного видения, которыми вдохновлялся Родченко, а на живопись в ее академическом, домодернистском изводе, где принципиально отвергается множественность точек зрения. Подобно рисованным «невозможным фигурам», рекомендованные позы на фотографиях являют нам свой единственный ракурс.

Иллюзионистские эффекты фотопозирования часто становятся предметом критики. Примечательно, что взгляд на позу как на уловку, обман прослеживается и в женоненавистнических комментариях283283
  См., например, комментарии к публикации «7 потрясающих советов для фото на пляже» на развлекательном портале 9GAG: «Как выглядеть хорошо, если ты уродина», «Очередной список женских советов „как обмануть всех“», «Искусство вранья», «Вот почему у меня проблемы с доверием» (7 Fantastic Pieces Of Advice For Taking Photos On The Beach / 9GAG. 15.02.2016. https://9gag.com/gag/aQ8ExWr?ref=pn. Дата обращения 14.08.2019).


[Закрыть], и в боди-позитивных блогах, чьи авторы нередко публикуют парные «удачные» и «неудачные» фотографии, вместо привычных для руководств по позированию «галочки» и «крестика» снабжая их подписями «Instagram» и «реальность». Наглядно иллюстрируя эффекты позы и ракурса, подобные материалы могут сами функционировать в качестве руководств по позированию и в то же время представляют собой своеобразную пародию на них, «антируководство», направленное на повышение самооценки читательниц, которым предлагается критический взгляд на недостижимые в обычной жизни, искусственно завышенные телесные стандарты. Показательно, однако, что значение «реальности» в этом случае также закрепляется за единственным снимком – наперекор не только Родченко, но и Эжену Дисдери, который в своем руководстве по фотографии 1862 года называл «подлинным изображением» человека совокупность «всех его характерных ракурсов»284284
  Disdéri A.-A.-E. L’ Art de la photographie. Paris: J. Claye, 1862. P. 102. При этом именно Дисдери запатентовал и популяризировал «визитный» формат фотопортрета, конвенции которого, включая позы, продолжают оказывать влияние на фотографию и в наши дни.


[Закрыть].

Итак, несмотря, с одной стороны, на всю историю фотографии и ее теоретического осмысления, а с другой стороны, на специфику бытования образов в цифровых виртуальных средах, в частности в Instagram, где множественность и серийный характер снимков подчеркиваются самим дизайном интерфейса, современные массовые фотографические практики зачастую оказываются направлены на создание изолированного, «уникального» изображения. Подобное изображение, в свою очередь, органично встраивается в поляризованные, бинарные структуры: противопоставление «хорошей» и «плохой» фотографии наблюдается в самых различных материалах и читательских реакциях на них, притом что каждый отдельный снимок может оказаться и в той и в другой категории.

В рассмотренных нами руководствах по позированию «хорошая» фотография демонстрирует триумф телесной дисциплины и укрощение повседневности: в рамке кадра возникает особая, эстетизированная реальность, имплицитно отсылающая к тысячелетней художественной традиции, а эксплицитно – к сказочному миру «звезд» и «гламура». В то же время в других контекстах именно такие снимки оказываются «плохими», будучи интерпретируемы как результат осознанных манипуляций с образом, направленных на введение зрителя в заблуждение. Характерно, что положительные значения («правда», «реальность») закрепляются в этом случае за подчеркнуто некомплиментарными, «разоблачительными» фотографиями. С одной стороны, это соответствует более широкому спросу на скандально окрашенную откровенность в медиа и в целом эпистемологическим установкам современной культуры, в которой, по мысли, Бориса Гройса, «только подозрение с первого взгляда кажется нам достоверным и убедительным»285285
  Гройс Б. Под подозрением: Феноменология медиа. М.: Художественный журнал, 2006. С. 196. Я благодарна Евгении Ним за указание на эту цитату.


[Закрыть]. В то же время такой способ смотреть на фотографии встраивается в многовековую традицию изобличения женской «лживости», к типичным проявлениям которой относят моду и косметические практики286286
  См.: Гусарова К. Презумпция виновности: косметический «обман» и его разоблачения в XIX веке // Теория моды: одежда, тело, культура. 2017. № 43. С. 169–199. Показательно, что эффекты позирования часто сравнивают с использованием графического редактора Adobe Photoshop, которое, в свою очередь, нередко выступает поводом для обвинений в «лживости». См.: Вайнштейн О. Б. «Everybody lies»: фотошоп, мода и тело // Теория моды: одежда, тело, культура. 2017. № 43. С. 201–234.


[Закрыть]. Так, двойственный статус фотографии, ассоциируемой с «парадной» самопрезентацией по особому случаю, но в то же время с документацией обыденной жизни в ее порой неприглядных проявлениях, интегрируется в механизмы гендерного регулирования, обусловливая парадоксальное положение женских образов в современной визуальной культуре – одновременно сверхвидимых и невозможных.

Заключение

Стремление «подражать фотографии», о котором Уорхол писал применительно к моделям, в наши дни охватывает все большее число людей, по мере того как их жизнь медиатизируется и становится достоянием общественности в социальных сетях. Фотографии воспринимаются как образец, на который следует равняться в повседневной жизни, и, конечно, служат основой для множества новых фотографий. Руководства по позированию выступают важным посредником в этом круговороте образов, называя техники тела, используемые на «удачных» снимках, и объясняя принцип их действия – тем самым повышая визуальную грамотность и пластическую осознанность читателей. В то же время эти сугубо практические инструкции играют важную роль в конструировании социальных миров, проговаривая разделяемые ценности и закрепляя представления о норме. Обещая пользовательницам новые возможности для самовыражения в рамках «звездного» сценария, эти тексты участвуют в воспроизводстве социального неравенства, в стигматизации и исключении уязвимых групп.

Особенно примечательна репрезентация гендера в руководствах по позированию: с одной стороны, мужественность и женственность предстают визуальными конструктами, зависящими от позы и ракурса, – то есть обнаруживают свою перформативную природу. С другой стороны, на мгновение выказав пластичность, позволяющую придать ему любую желаемую форму, присвоить любое значение, тело застывает в «до» и «после», «неправильном» и «правильном» состоянии, изолируя которые, фотография фиксирует и связанные с ними нормативные предписания. Принципы позирования могут объясняться исходя из оптических свойств фотообъектива или «универсальных» законов композиции, однако сравнение советов для мужчин и женщин позволяет увидеть, как подобные внешние обстоятельства по-разному взаимодействуют с телом в зависимости от приписываемого ему гендера – который, таким образом, определяет даже «технические» условия видимости.

Сама по себе ситуация представленности взгляду органична в первую очередь для женского тела. В отличие от закамуфлированной костюмом и реквизитом мужской фигуры, тело женщины на фотографии предстает сексуализированной фикцией самого себя, являя наблюдателю все свои достоинства. Здесь необходимо отметить два аспекта: во-первых, явленность, демонстративность, подчеркнутую доступность для разглядывания и оценивания. С другой стороны, речь неизменно идет о достоинствах, о воплощении идеала, что требует пластической работы, направленной на сокрытие предполагаемых недостатков, а фактически – на устранение тела как такового, его сведение к полуабстрактным «изгибам».

Эта воображаемая геометрия женственности подобна «невозможным фигурам» в том, что она возникает лишь на поверхности плоского изображения, не имея полноценного трехмерного эквивалента. Однако если «невозможные фигуры» становятся объектом изучения математиков и психологов, источником вдохновения для художников и в целом имеют достаточно высокий культурный статус как элегантная игра (мужского) ума, то оптические эффекты позирования часто описываются как дешевый трюк, едва ли способный вызвать серьезный теоретический интерес. Их обесценивание очевидным образом связано с тем, что позирование рассматривается как женская практика и характеризуется через традиционно феминизированные категории (от которых весьма показательно пытаются дистанцироваться авторы многих руководств): это укорененное в повседневности, телесное, прикладное знание.