Текст книги "Укрощение повседневности: нормы и практики Нового времени"

Бурно развивавшиеся в петровскую эпоху контакты с иноземцами чаще сопровождались конфликтными ситуациям, чем обучением вежливости. Даже при взаимном добром расположении партнеров они вспыхивали из‐за того, что одна сторона что-то считала вежливым, другая это же – оскорбительным. Изучение набора оскорбительных слов («инвектив»), которыми в пылу ссор и конфликтов обменивались жители Петербурга петровского времени, показало, что русские и иноземцы оскорбляли друг друга разными по своей смысловой сущности словами: иноземцы называли человека непорядочным в моральном отношении (мерзавец, обманщик, мошенник), русские же оскорбления (для мужчин) в основном связывались с понижением социального положения (вор, дьячишко, боярский холоп, князишко, скот, собачий сын)415415
  Кошелева О. Е. «Бесчестье словом» петербургских обывателей петровского времени и монаршая власть // Одиссей. М., 2003. С. 140–169.


[Закрыть]. Это было обусловлено глубокими социокультурными различиями. Логично предположить, что различия в оскорбительном дискурсе предполагали таковые же и в учтивом.

Тем не менее при всех трудностях подражание западным манерам обхождения вошло в российскую жизнь ко второй половине XVIII века. «Очевидно, – пишет С. Польской, – что за какие-то полвека при русском дворе совершился определенный прогресс самоконтроля и цивилизованности. Теперь рукоприкладство заменила светская беседа, а ругательства сменила тонкая и неоднозначная словесная колкость»416416
  Польской С. Двор и «придворное общество» в послепетровской России // Правящие элиты и дворянство в России во время и после петровских реформ (1682–1750). М., 2013. С. 362.


[Закрыть].

Отечественные коды вежливости, однако, также продолжали действовать и использоваться в зависимости от ситуации и, конечно, в зависимости от социального положения говорившего417417
  Как отмечает А. Д. Шмелев, «в различных социумах нормы речевого этикета весьма различны: совсем разные нормы используются в армии, в академической среде и жизни церковного прихода…» (Шмелев А. Д. Русский этикет и культурные скрипты: константы и переменные // Ритуал в языке и коммуникации. М., 2013. С. 35).


[Закрыть]. Во времена Екатерины II уже «переполированное» российское общество стало осуждать западные манеры цивилизованного поведения, сравнивая их с русскими, старинными, объявлявшимися уже не «грубыми», а благоугодными. Одной из популярных тем для обсуждения стало осуждение лести и «ласкательства», которые приравнивали к западной вежливости, допускавшей элементы неискренности для создания приятного в разговоре расположения духа собеседника. В пьесе, представлявшейся в московских театрах, героиня – столичная дама – разъясняла поклоннику, приехавшему из Сибири: «Здесь редко язык согласен с сердцем. Дозволяется всякому худо думать о другом, но из благопристойности и других причин такие мысли скрывают. Для взаимных выгод каждого вошел в обычай особливый язык, называемый вежливостью и светским обращением»418418
  Серу П. де. Любовник, сочинитель и слуга: Комедия в одном действии / Пер. М. Храповицкий. СПб.: Тип. Морского кадетского корпуса, 1773. С. 20.


[Закрыть]. В пьесе Д. Фонвизина также показано извращенное понимание вежливости у вышеупомянутой княгини Вертушкиной. Она говорит об учителе Нельстецове: «Верно, какой-нибудь грубиян». Сеум ей отвечает: «Неужели тот грубит, кто не льстит?» Княгиня: «Почти так»419419
  Фонвизин Д. Выбор гувернера // Недоросль. Избранные произведения. С. 227.


[Закрыть]. Неискренней вежливости противопоставлялась «истинная правда» и «искренность», которую следовало говорить от души и от сердца (вне зависимости от того, насколько она могла быть неприятна для собеседника). Правдин у Фонвизина охарактеризовал Стародума следующим образом: «Что называют в нем угрюмостью, грубостью, то есть одно действие его прямодушия. Отроду язык его не говорил „да“, когда душа его чувствовала „нет“»420420
  Там же. С. 154.


[Закрыть]. Так, весьма превратно, понимали «старинное» и даже «петровское» воспитание, в духе которого якобы был воспитан Стародум. Таким образом, в екатерининское время сформировалась новая парадигма в воспитании вежливости, которая апеллировала уже не столько к западным, сколько к псевдоотеческим традициям. В то же время действительно традиционные коды вежливости, выражавшиеся в самоунижении, осмеивались как угодничество.

«БЕДНАЯ ДЕВИЦА», КОТОРАЯ «ОБЪЯТА НЕЖНОСТИЮ И УДИВЛЕНИЕМ»
ПЕРЕВОДЫ ТЕКСТОВ Ф. ФЕНЕЛОНА О ЖЕНСКОМ ВОСПИТАНИИ В РОССИИ XVIII ВЕКА

Анастасия Лысцова

Софья. Я вас дожидалась, дядюшка. Читала теперь книжку.

Стародум. Какую?

Софья. Французскую. Фенелона, о воспитании девиц.

Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо.

Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай.

Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет421421
  Фонвизин Д. И. Недоросль: Избранные произведения. СПб., 2013. С. 65.


[Закрыть].

В качестве эпиграфа к данному исследованию неслучайно был выбран именно этот короткий диалог из пьесы Д. И. Фонвизина «Недоросль» (1783)422422
  Пьеса была представлена зрителям в 1782 году, но опубликована год спустя, в 1783 году. Гуковский Г. А. Фонвизин // История русской литературы. Т. IV: Литература XVIII века. Ч. 2. М.; Л., 1947. С. 177.


[Закрыть]. Его часто можно встретить в трудах, посвященных женскому воспитанию в России XVIII века, как свидетельство популярности трактата Франсуа Фенелона «О воспитании девиц» (Traité de l’éducation des filles). Действительно, сразу несколько деталей обращают на себя внимание: Софья, молодая дворянка, читает книгу о воспитании; Стародум, ее дядюшка и идейный герой комедии, устами которого говорит сам автор пьесы423423
  Гуковский Г. А. Фонвизин. С. 180.


[Закрыть], знает о Фенелоне благодаря другой его работе – роману «Приключения Телемака», который пользовался чрезвычайной популярностью в XVIII веке424424
  На популярность Фр. Фенелона «в русских просветительских кругах» указывал Ю. М. Лотман (См.: Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII – начало XIX века). 2‐е издание. СПб., 2008. С. 76). См. также: Бугров К. Д., Киселев М. А. Естественное право и добродетель: Интеграция европейского влияния в российскую политическую культуру XVIII в. Екатеринбург, 2016. С. 14, 240. Исследователи показали, что в XVIII веке Фенелон входил в число самых переводимых зарубежных авторов наравне с Вольтером, Святым Августином, Ж.-Ж. Руссо и Ж.-М. Лепренс де Бомон.


[Закрыть]. И он безусловно одобряет стремление племянницы читать сочинение именно этого автора. Этот небольшой отрывок известной пьесы наглядно демонстрирует, что в России в XVIII веке существовала нормативная переводная литература, ориентированная на женскую образованную публику.

В нашем исследовании мы обратимся к истории циркулирования в России одного из таких текстов, а именно – перевода трактата Фенелона «О воспитании девиц», который читала Софья. Это важно, потому что в интересующий нас XVIII век религиозный уклад жизни начинает постепенно сменяться светским и происходит формирование дворянства как сословия. Повседневное поведение расценивалось новой элитой как особый культурный код самоидентификации, что стало одной из причин, породивших запрос на переводы нормативной литературы. Одновременно происходило рождение нового публичного пространства, а вместе с ним – приватного мира, которому все больше стали уделять внимание. Филипп Арьес обозначал этот процесс термином «приватизация» и одной из его черт называл появление трактатов о «вежестве» (другими словами, нормативной литературы)425425
  История частной жизни. Т. 3. М., 2018. С. 12.


[Закрыть]. Если говорить о России, то такие трактаты чаще всего были переводами трудов западных педагогов. При работе с подобными сочинениями важно помнить, что любой нормативный текст – это в первую очередь свод правил, существование которого само по себе не подразумевает факта знакомства с ним, и он никаким образом не содержит в себе свидетельства о собственной популярности426426
  О влиянии Фр. Фенелона см., например: Сиповский В. В. Политические настроения в русском романе XVIII века. СПб., 1905.


[Закрыть]. В равной степени сложно говорить о степени влияния предписаний, транслируемых в таких текстах, ввиду отсутствия источников: воспоминания и дневники, как особый жанр эго-документа, который мог бы пролить свет на это, приобрел популярность только со второй половины XVIII века (А. Г. Тартаковский подсчитал, что на петровское время пришлось 10% от всего количества воспоминаний и дневников за век; на эпоху дворцовых переворотов – 17%; за время Екатерины II и Павла I эти цифры увеличились в четыре раза, достигнув 72% от всех текстов427427
  Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика XVIII – первой половины XIX в. М., 1991. С. 26–27.


[Закрыть]). Несмотря на источниковую лакуну, представление о существовании подобной переводной литературы, предназначенной женщинам, заслуживает отдельного внимания. В историографии чаще упоминаются изменения мужского дворянского быта, которые стали результатом процесса «вестернизации». Однако эти изменения коснулись не только мужской повседневности, но и женской. Словами Ю. М. Лотмана, «вхождение женщин в мир, ранее считавшийся „мужским“… началось с литературы»428428
  Лотман Ю. М. Женский мир // Беседы о русской культуре. СПб., 1994. С. 48.


[Закрыть].

***

Итак, в XVIII веке к воспитанию в дворянских семьях относились как к осознанным практикам, цель которых – символическое поддержание привилегированного положения фамилии в обществе. Ю. М. Лотман разделял поведение людей на «обычное, каждодневное, бытовое, которое самими членами коллектива воспринимается как „естественное“, единственно возможное, нормальное», и на «все виды торжественного, ритуального, внепрактического поведения… воспринимаемые самими носителями данной культуры как имеющие самостоятельное значение». Детям в дворянских семьях стремились дать воспитание, которое включало в себя не только получение особых знаний, но и представления о поведении дома и в обществе, которое отличало бы их от других сословий. Если обращаться к классификации Лотмана, то воспитание можно было бы отнести ко второму типу поведения, усваиваемого «сознательно, через учителей»429429
  Лотман Ю. М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII в. // История и типология русской культуры. СПб., 2002. С. 234. В данном контексте кажется возможным еще одно объяснение востребованности «особого» воспитания как специфического социального маркера. Для этого обратимся к социологическому термину «символического взаимодействия», который подразумевает под собой реакцию людей друг на друга посредством считывания значения особого кода поведения. (См.: Блумер Г. Символический интеракционизм: перспектива и метод. М., 2017. С. 141–142). Кажется, что это можно применить в отношении особых правил «ритуального» поведения, транслируемых дворянским детям, если отнести категорию воспитания ко второму типу поведения по Ю. М. Лотману.


[Закрыть]. А так как корпус отечественной литературы подобного рода к концу XVIII века еще не был сформирован, то чаще всего обращались к переводным сочинениям западных авторов.

Если говорить о переходе от религиозных норм к светским, то тут не последнюю роль сыграл процесс вестернизации. Как отмечал Д. Смит, «вестернизация повлекла за собой образование совершенно новой общественной иерархии: образование, платье, манеры (курсив наш. – А. Л.) стали основными инструментами самоидентификации и важнейшим критерием для оценки остальных»430430
  Смит Д. Работа над диким камнем: масонский орден и русское общество в XVIII в. М., 2006. С. 8.


[Закрыть]. Петр Великий своими масштабными преобразованиями положил начало формированию не только государственных и социальных институтов нового типа, но и новой повседневности, связанной с категориями светскости. В первую очередь это коснулось дворянства. В некотором смысле дворяне – это tabula rasa, без заметного прошлого, но с потенциалом формировать настоящее и будущее. Повторяя за Смитом, «российская элита приняла петровские реформы, предпочтя привычки образованных голландцев и шведов обиходу своих предков. Это отразилось не только в бритье бород или смене кафтана на европейское платье – приходилось думать и вести себя по-новому»431431
  Смит Д. Работа над диким камнем. C. 7.


[Закрыть]. Например, появление известных ассамблей привело к созданию новой модели неформального общения, которое отличалось как по составу, так и по форме и по содержанию от предыдущих практик времяпрепровождения. Уже сами правила, зафиксированные в Указе от 26 ноября 1718 года, были немыслимы ранее: «Хозяин неповинен гостей ни встречать, ни провожать, ни подчивать, и ни точию вышеписанное не повинен чинить» или «во время бытия в ассамблее вольно сидеть, ходить, играть, и в том никто другому прешкодить или унимать, также церемонии делать вставаньем, провожаньем и прочим отнюдь да не дерзает, под штрафом великого орла, но только при приезде и отъезде поклоном почтить должно»432432
  Полное собрание законов Российской империи. Т. 5: 1713–1719. СПб., 1830. № 3246. С. 598.


[Закрыть], не говоря уже о возможности присутствия женщин в качестве равноправных участников мероприятий.

Одним из свойств вестернизации стал постепенно возрастающий интерес к переводам литературы о «вежестве». Само государство было инициатором появления таких текстов (по указу Петра I была подготовлена к изданию книга «Юности честное зерцало»). Конечно, это не значит, что в предыдущую эпоху поведение никак не нормировалось: известными сводами правил были «Домострой» и «Гражданство обычаев детских». Однако они предназначались широкой публике433433
  Колесов В. В. Домострой как памятник средневековой культуры // Домострой. Изд. 3. СПб., 2007. С. 307.


[Закрыть], и акцент в них ставился на хозяйственной стороне жизни и ее организации, а потому эти кодексы не отвечали запросам дворян. В свою очередь, переводы, осуществленные в XVIII веке, напротив, были ориентированы на воспитание нового сословия, их целью было формирование представлений о новом, «светском» поведении в обществе.

Что нам известно о читательских практиках дворянок? Этот вопрос возникает в рамках истории женской повседневности, актуализированной антропологическим поворотом в исторических исследованиях. Одной из ее ключевых тем является воспитание. В центре внимания таких работ чаще всего оказывались занятия иностранными языками, музыкой, танцами; домашним библиотекам и культуре чтения уделялось значительно меньше внимания. И это объясняется не только источниковой лакуной, но, как кажется, еще и отсутствием четкого разделения между мужским и женским воспитанием до 1770–1780‐х годов. Как указывал Ю. М. Лотман, «домашнее воспитание молодой дворянки не очень сильно отличалось от воспитания мальчика. <…> В целом образование молодой дворянки было, как правило, более поверхностным и значительно чаще, чем для юношей, домашним»434434
  Лотман Ю. М. Женское образование в XVIII – начале XIX в. // Беседы о русской культуре. СПб., 1994. С. 87.


[Закрыть]. Однако это не исключает интереса дворянок к литературе, в том числе – воспитательного характера: роли в обществе у мужчин и женщин были разными, а это значит, что способы конструирования представлений о должном поведении в обществе и семье также различались. Тем не менее женский мир XVIII века был более закрытым по сравнению с последующей эпохой. Кажется, что в данном случае есть смысл говорить об эволюции интереса к чтению с начала века. Е. С. Анпилогова указывает, что если на рубеже XVII–XVIII веков чтение не играло большой роли, то во второй половине XVIII века «книги прочно входят в жизнь женщины»435435
  Анпилогова Е. С. Повседневная жизнь женщин высших сословий России конца XVII – начала XVIII в. М., 2010. С. 219.


[Закрыть]. Обращаясь к рубежу XVIII–XIX веков, В. В. Пономарева и Л. Б. Хорошилова указывают, что чтение имело «особое значение в развитии женщин»436436
  Пономарева В. В., Хорошилова Л. Б. Мир русской женщины: семья, профессия, домашний уклад XVIII – начало XX века. М., 2016. С. 80.


[Закрыть], а К. Нэш прямо говорит о новых возможностях для воспитания девушек в екатерининское время, в том числе через переведенный трактат Фенелона437437
  Nash C. Educating New Mothers: Women and the Enlightenment in Russia // History of Education Quarterly. 1981. Vol. 21. № 3 (Autumn). P. 301.


[Закрыть]. Но о книгах, которые читались женщинами, информации гораздо меньше. Например, Н. Л. Пушкарева указывала, что в домашних библиотеках дворянок были «рыцарские романы и сказки о богатырях, которые первыми попали в домашние детские библиотеки»438438
  Пушкарева Н. Л. Частная жизнь русской женщины XVIII в. М., 2012. С. 97–98.


[Закрыть].

Наиболее внимательно к читательским практикам отнеслась А. В. Белова439439
  Белова А. В. Четыре возраста женщины. СПб., 2010.


[Закрыть]. В главе, посвященной детству дворянок, исследовательница обратилась к литературе, с которой знакомились дети в дворянских семьях с раннего детства. Она отмечает, что в последнюю треть XVIII века в России появились переводы с французского и немецкого языков, периодические издания, предназначавшиеся для чтения взрослыми детям или ими самими, или содержавшие рекомендации взрослым по воспитанию. Расширение круга книжной литературы по сравнению с первой половиной века она связывает с деятельностью И. И. Бецкого и признанием в 1770–1780‐е годы детства как особого состояния, «важного для формирования облика будущего взрослого»440440
  Там же. С. 99–100. О домашнем чтении в XIX веке см.: Солодянкина О. Ю. Иностранные бонны и гувернантки в России (середина XVIII – середина XIX вв.). Череповец, 2006. С. 122–131.


[Закрыть]. К тому же литература начинает дифференцироваться, адресуясь к детям разного пола. При этом, если, говоря о детской литературе в целом, она перечисляет около 15 наименований, то из конкретно женской указывает переиздания только «О воспитании девиц» Фр. Фенелона. Немецкий исследователь Я. Кусбер, обращаясь к иностранным текстам, считавшимся «основополагающими для становления педагогической традиции», называет труд Фенелона вместе с трактатом «Совершенное воспитание» (L’ éducation parfaite) Жана-Батиста Морвана де Бельгарда (1648–1734). По его словам, сочинение автора «Телемака» было первым напечатанным «на русском языке трактатом, в котором главной темой являлось женское воспитание и одновременно предвосхищались идеи Руссо»441441
  Кусбер Я. Воспитание элит и народное образование в Российской империи XVIII – первой половины XIX века. М., 2018. С. 143. О сравнения Фр. Фенелона и Ж.-Ж. Руссо см., например: Бугров К. Д., Киселев М. А. Естественное право и добродетель. С. 19.


[Закрыть]. И. Е. Баренбаум указывает, что трактат Фенелона «О воспитании девиц» был широко известен в России442442
  Баренбаум И. Е. Французская переводная книга в России в XVIII в. М., 2006. С. 65.


[Закрыть].

Таким образом, несмотря на интерес к женской повседневности в течение последних десятилетий, представлений о том, что читали дворянки в XVIII веке, практически нет. Если обратиться к «Сводному каталогу русской книги гражданской печати», то можно сформировать примерный список книг, который включал бы в себя нормативные сочинения западных авторов, предназначенные женской публике привилегированного сословия и переведенные на русский язык443443
  См., например: [Беркен А.] Лидия де Жерсин, или История осмилетней агличанки, служащая к наставлению и увеселению малолетних девиц. Вольный перевод с аглинскаго на французской, а с французскаго на российской. СПб., 1794; [Бёрни Ф.] Цецилия или приключения наследницы. Сочинение миссы Бурней. Ч. 1–10. М., 1794–1804; [Она же]. Евелина, или Вступление в свет молодой девицы. Перевод с французскаго сличенной с аглинским оригиналом, сочинения мис Бурней. Ч. 1–3. М., 1798; [Виллебранд Х. Л.] Неудачный опыт матерней строгости, 1788; Галифакс Д. Советы знатнаго человека своей дочери. М., 1790; Дюпюи Ла Шапель. Наставление отца дочери своей. СПб., 1786; Жанлис С. Ф. Аделия и Теодор, или Письмы о воспитании, содержащия в себе правила, касающиеся до трех различных способов воспитания, как то принцов и обоего пола юношества. Тамбов, 1791 (другой перевод издан в 1796 году); Она же. Всеобщее нравоучение. Добрая мать. 1796; Жиро Ж. Карманная книжка для матерей. 1794; Жоффре Л. Ф. Прелести детства и удовольствия матерней любви. Тамбов, 1795; Карманная, или Памятная книжка для молодых девиц, содержащая в себе наставления прекрасному полу, с показанием, в чем должны состоять упражнения их. М., 1784; Ламбер А. Т. Письма госпожи де Ламберт к ея сыну о праведной чести и к дочери о добродетелях приличных женскому полу. СПб., 1761; Лепренс де Бомон Ж. М. Юношеское училище или Нравоучительные разговоры между разумною учительницею и многими знатными ученицами. М., 1774 (переиздано в 1788 году); Она же. Опыт о воспитании благородных девиц. СПб., 1778; Разныя сочинения госпожи де Бомонт. СПб., 1780; Она же. Училище юных девиц, или Разговоры матери с дочерью, подающие ясныя понятия и нужныя познания для юности служащий продолжением и дополнением Детскаго училища. Сочинено госпожею ле Пренс де Бомонт. М., 1784 (переиздано в 1788 году, известно также в переводе под заглавием: Наставление молодым госпожам, вступающим в свет и брачные союзы, служащее продолжением Юношескому училищу, где изъясняются должности как в разсуждении их самих, так и в разсуждении их детей); Массон Ш. Ф. Ф. Ельмина, или Неувядаемый цветок, нравоучительная повесть для девиц, сочиненная для е. в., принцессы Вильгельмины Курляндской. М., 1793; Муи Ш., шевалье де Фиё. Зеркало девиц, или Удивительное похождение Женетты, крестьянской дочери, добродетелию и постоянством славы и знатнаго достоинства достигнувшей. СПб., 1783 (известно также в переводе под заглавием: Полезные примеры добродетели для девиц, или Приключения Лилии, сделавшейся чрез постоянство свое и добродетель из простой крестьянки знатною госпожею. 1795); Наставления от отца дочерям, 1784; Пеннингтон С. Советы нещастныя матери ея дочерям, полезные для молодых девиц, вступающих в свет: с присовокуплением для женскаго пола нравоучительных басен. М., 1788; Писма от госпожи Монтиер к маркизе де *** ея дочери с ответами на оныя, в которых находятся наиблагоразумнейшия наставления и полезнейшие советы от матери, дабы они служили правилом ея дочери, в брачном супружестве: тож и в обстоятельствах огорчения наполненных, а особливо б были побуждением следовать закону и чести благопристойным образом в свете будучи. СПб., 1765; Письма духовной особы и его дочери, 1784; Подарок прекрасному полу, содержащий в себе наставления, как должно поступать девице при выборе себе супруга; чего убегать ей должно, чтоб не сделаться несчастною, и чрез что может она привлечь к себе от всех любовь, почтение и уважение, в трогательных повестях; и притом сообщается способ, как предостерегаться, чтоб лице от воспы не было испорчено. М., 1793; [Шапон Э.] Письма для исправления сердца и разума, писанныя к одной знатной девице. СПб., 1794.


[Закрыть]. Безусловно, составленный нами список не может быть исчерпывающим и нельзя настаивать на том, что книги из него давались дворянкам и читались ими, так как у нас недостаточно данных, которые могли бы это подтвердить или опровергнуть444444
  За исключением каких-то редких свидетельств, которые могли бы дать дополнительные сведения о потенциальной аудитории. Например, в книге: [Бёрни Ф.] Цецилия или Приключения наследницы (М., 1804) есть список подписавшихся на издание (Ч. 10. С. 4–6).


[Закрыть]. Тем не менее он может позволить сделать какие-то выводы. Список содержит в себе переводы, в первую очередь с французского языка и опубликованные по большей части в 1780–1790‐х годах. Как правило, они не переиздавались и часто были практикой переводческих навыков. Переиздание второй раз уже было редкостью. Эти выводы соответствуют общей тенденции книгопечатания и подтверждают наблюдения историков о развитии женского воспитания в XVIII веке. На этом фоне два перевода одного текста и четыре издания в общей сложности трактата Фр. Фенелона действительно кажутся выбивающимися из общей тенденции.

Итак, Франсуа де Салиньяк де Ла Мот-Фенелон (François de Salignac de La Mothe-Fénelon, 1651–1715), французский богослов и педагог, был известен российскому читателю XVIII века благодаря политическому роману «Приключения Телемака». Педагогические изыскания Фенелона имели эмпирическое обоснование: он был воспитателем внука Людовика XIV, герцога Бургундского, которому посвятил одно из своих сочинений445445
  Наставления для совести государя, к научению Людовика Французскаго герцога Бургонскаго, сочиненныя г. Франциском Солиниаком де ла Мотом Фенелоном, архиепископом, герцогом Камбрийским, его учителем. СПб., 1773.


[Закрыть]. Однако до этого Фенелон написал трактат, посвященный воспитанию девушек. Он был адресован герцогу де Бовилье и его жене, у которых было восемь дочерей, и предназначался, таким образом, привилегированному слою. Кроме того, этот текст был положен в основу системы воспитания знаменитого Сен-Сирского пансиона, основанного мадам де Ментенон в 1686 году446446
  Баренбаум И. Е. Французская переводная книга в России в XVIII в. М., 2006. С. 65.


[Закрыть].

В России первый набранный гражданским шрифтом перевод трактата Фр. Фенелона с французского на русский язык был издан в 1763 году. Позже отредактированный текст этого же перевода вышел в свет еще два раза – в 1774 и 1788 годах447447
  Третье издание вышло в типографии Н. Новикова. Известно, что он радел о собрании женской литературы. Об этом читайте статью: Carol S. Nash. Educating New Mothers: Women and the Enlightenment in Russia // History of Education Quarterly. 1981. Vol. 21. № 3 (Autumn). P. 301–316.


[Закрыть]. Переводчиком являлся Иван Григорьевич Туманский, ученик Киево-Могилянской академии и Академической гимназии (Санкт-Петербург), знающий латынь, немецкий и французский языки. В 1761 году Туманский выпустился с аттестатом, подписанным М. В. Ломоносовым, где указывалось на его «незаурядные успехи в науках». После завершения учебы он устроился работать секретарем в Герольдмейстерскую контору Сената, на службе в которой и перевел трактат «О воспитании девиц», издав первый перевод на собственные средства448448
  Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 3. Р–Я. СПб., 2010. С. 279–280; Сводный каталог русской гражданской печати. М., 1966. Т. 3. С. 288.


[Закрыть]. В предисловии он обращается к некой госпоже и указывает, что перевел книгу по ее желанию. Все три переиздания содержат в себе 13 глав, которые соответствуют французскому оригиналу.

Второй перевод с французского на русский язык449449
  К. Келли указывает, что перевод Надежды Никифоровой был сделан с издания 1719 года. Traité de l’éducation des filles (Paris, 1719) (см.: Kelly C. Refining Russia. Advice Literature, Polite Culture, and Gender from Catherine to Yeltsin. Oxford, 2001. P. 410).


[Закрыть] был выполнен в 1792 году Надеждою Петровной Никифоровой и опубликован в 1794 году. Кроме текста трактата, в приложении переводчица также поместила письмо Фенелона «К одной знатной госпоже относительно до воспитания ее дочери», оба перевода были сделаны в родовом имении (с. Богородском Темниковской округи)450450
  Словарь русских писателей XVIII в. Вып. 2. К–П. СПб., 1999. С. 349.


[Закрыть]. Кроме 13 глав, соответствующих французскому оригиналу, ее труд содержит посвящение отцу, Петру Федоровичу Никифорову. Известно, что в семье кроме нее было еще двое детей – Степан и Петр Никифоровы, которые также занимались переводами. Все эти тексты, в том числе их сестры Надежды, публиковались в Тамбовской типографии. В частности, Степан также интересовался педагогической литературой451451
  Там же. С. 348–349.


[Закрыть].

Таким образом, первый перевод был выполнен в 1760‐х годах, что, вероятно, не случайно. Во-первых, к этому периоду о Фр. Фенелоне как авторе в России уже знали (роман о Телемаке был переведен в 1724‐м и напечатан в 1747 году). Во-вторых, с 1760‐х годов начинается деятельность И. И. Бецкого, одного из главных участников формирования политико-образовательного дискурса екатерининского правления. Я. Кусбер указывает, что источниками интеллектуального вдохновения для составления «плана по воспитанию детей обоего пола» были работы таких западных педагогов, как Ян Амос Каменский, Джон Локк, Мишель Монтень, Франсуа Фенелон и Жан-Жак Руссо452452
  Кусбер Я. Воспитание элит и народное образование в Российской империи XVIII – первой половины XIX века. М., 2018. С. 170.


[Закрыть]. Возможно, Бецкой обратился к трудам Фенелона благодаря связи последнего с пансионом Сен-Сир, который он посетил еще при Елизавете Петровне453453
  Там же. C. 26.


[Закрыть]. Этот пансион стал прототипом Смольного института (1764). Екатерина II, будучи еще княжной, просила прислать ей устав этого заведения454454
  Там же. С. 165–166.


[Закрыть]. Но еще до Екатерины и Елизаветы пансионом интересовался Петр I, который в 1717 году нанес визит его основательнице – мадам де Ментенон455455
  Black J. L. Educating Women in Eighteenth-Century Russia: Myths and Realities // Canadian Slavonic Papers. 1977. Vol. 20. № 1. (March 1978). P. 24.


[Закрыть].

Однако действительно ли перевод, выполненный Туманским в 1763 году, был первым?

В отделе рукописей Библиотеки Академии наук (ОР БАН, г. Санкт-Петербург) хранятся беловой и черновой переводы трактата с заголовком «Книги о воспитании дщерей»456456
  БАН. Осн. собр., 26.3.I.20. Л. 1–8 об. (Л. 3–4 отсутствуют).


[Закрыть], сделанные в начале XVIII века. Они довольно давно известны исследователям – первым на них обратил внимание В. Н. Перетц в начале прошлого века. Он же указал, что оба текста были написаны рукой Иоганна Вернера Пауса457457
  Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3: Из истории развития русской поэзии XVIII в. СПб., 1902. Ч. 1 С. 180; Ч. 2. С. 97–98.


[Закрыть]. Иоганн Вернер Паус (Johann Werner Paus, 1670–1735) родился в Зальце (Саксония). В 1690 году поступил в университет в Йене, с 1699 года учился в Галле458458
  Там же. С. 143–149.


[Закрыть], где работал под руководством богослова-пиетиста А. Г. Франке459459
  Брагоне М. К. Фенелон в России: к истории трактата De l’éducation des filles // Век Просвещения. IV. Античное наследие в европейской культуре XVIII века. М., 2012. C. 295.


[Закрыть]. Судя по всему, они были в хороших отношениях, так как именно от него у Пауса было рекомендательное письмо для определения на работу в Москву, куда он отправился в 1701 году460460
  Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 151. Об И. В. Паузе: Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 142–254; Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 2. К–П. СПб., 1999. С. 413–415; Johann Werner Paus, Verfasser der «Istorija Car’gradskaja» aus dem Jahre 1711 // Literaturbeziehungen im 18. Jahrhundert. Berlin, 1986; Lauer R. Das russishe Sonett der Puškin-Zeit // Gattungen in den slavischen Literaturen. Köln; Wien, 1988; Smith G. The contribution of Glück and Paus to the development of Russian versification: The evidence of Rhyme and Stanza forms // Slavonic and East European Review. 1973. Т. 51.


[Закрыть]. Там Паус устроился в гимназию пастора Э. Глюка в немецкой слободе (1704461461
  Винтер Э. И. В. Паус о своей деятельности в качестве филолога и историка (1732) // XVIII век. Сборник 4. М.; Л., 1959. С. 314.


[Закрыть]), который также имел связи с Галле. После смерти Глюка Паус какое-то время занимал место директора гимназии, но из‐за негативного отношения к учебному заведению Православной церкви462462
  Кусбер Я. Воспитание элит и народное образование в Российской империи XVIII – первой половины XIX века. М., 2018. С. 53–54.


[Закрыть] или, по другой версии, разногласий с преподавателями и родителями учеников463463
  Брагоне М. К. Фенелон в России: к истории трактата De l’éducation des filles // Век Просвещения. IV. Античное наследие в европейской культуре XVIII века. М., 2012. С. 296.


[Закрыть], это продолжалось недолго. После того как он покинул гимназию, Паус стал секретарем и гувернером в русских дворянских семьях. Более того, был привлечен вестфальцем Гюйссеном к воспитанию царевича Алексея, которому преподавал географию и историю, параллельно занимаясь переводами книг по поручению Петра I464464
  Винтер Э. И. В. Паус о своей деятельности в качестве филолога и историка (1732). P. 25.


[Закрыть].

В 1735 году рукописные тексты Пауса после его смерти поступили в Библиотеку Академии наук465465
  Исторический очерк и обзор фондов рукописного отдела Библиотеки Академии наук. Вып. 1. XVIII в. М.; Л., 1956. С. 207.


[Закрыть]: среди них в том числе находились переводы педагогического трактата Фенелона. Подшитые в одно дело 26.3.I.20 оба перевода являются неоконченными, а листы 3–4 – утеряны466466
  Скорее всего, они были утеряны после 1958 года, так как в листе использования указано, что на момент фиксации заверочной записи (8/XII 1958 г.) в деле содержится 8 листов. На сегодняшний день в деле находится 6 листов, и в нумерации пропущены листы 3–4.


[Закрыть]. Беловой перевод (л. 1–2) «Книги» содержит только одну (первую) главу: ввиду того что ее текст практически идентичен тексту чернового (а несовпадения мы отмечаем в публикации), из двух вариантов мы публикуем именно его. Единственным и существенным различием является наличие в черновике последних абзацев, которые отсутствуют в беловике (их мы приводим в подстрочнике в соответствующей части публикации). Несмотря на отсутствие других значимых отличий, видно, как Паус работал над черновиком, подбирая слова и согласовывая окончания, прежде чем начать его переписывать. Например, в черновике присутствуют следующие исправления: «Непщуют Мнится, быти невозможно, женскому полу много учения научити. Мнят, воспитание Непщуют, воспитание сынов началне»467467
  ОР БАН. 26.3.I.20. Л. 5.


[Закрыть]. Переписанный рукой Пауса перевод этой главы учитывает эти исправления. Черновой перевод (л. 5–8 об.) включает в себя три главы, которые соответствуют первым трем из оригинального сочинения Фенелона («Глава А. О непременной нужде воспитания дщерей», «Глава В. Какое безчиние происходит из обычнаго воспитания», «Глава Г. О положении перваго основания в воспитании»). Первую главу мы сознательно опускаем, как указали выше, и полностью публикуем вторую и третью главы. Текст источника подготовлен к публикации в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР».

К истории «пути» этого трактата в Россию обращалась итальянская исследовательница М. К. Брагоне. Она установила, что источником для перевода И. В. Паусу послужил немецкий перевод «Von der Erziehung der Töchter», осуществленный его учителем-пиетистом из Галле А. Г. Франке и изданный в 1698 году468468
  Брагоне М. К. Фенелон в России: к истории трактата De l’éducation des filles. С. 305. В историческом очерке фондов ОР БАН указано, что «Книга о воспитании дщерей» «сочинение самого Паузе». См.: Исторический очерк и обзор фондов рукописного отдела Библиотеки Академии Наук. Вып. 1. XVIII в. М.; Л., 1956. С. 208. В. Н. Перетц авторство не установил.


[Закрыть]. Сам же немецкий вариант был передан довольно точно по сравнению с оригиналом. Франке указал в предисловии на «литературные достоинства» и «пользу» трактата Фенелона, несмотря на тот факт, что автор – видный представитель католичества469469
  Там же. С. 298–299.


[Закрыть]. Интересно, что в предуведомлении к переводу Надежды Никифоровой упоминается издание, опубликованное в 1754 году в Амстердаме. В нем содержится характеристика позиции переводчика-протестанта, который дает критику принадлежности Фенелона к Римско-католической церкви470470
  Фенелон Фр. О воспитании девиц. Сочинение г. Фенелона архиепископа дюка Камбрийскаго. Новое издание с прибавлением письма его к одной знатной госпоже относительно до воспитания ея единородной дочери. Тамбов, 1798. С. V.


[Закрыть]. Возможно, идет речь о том переводе, который был сделан Франке.

Как отмечалось выше, учителем И. В. Пауса был пиетист А. Г. Франке, с которым тот был в хороших отношениях. Авторитет Франке и выбор им самим текста Фенелона для перевода с внесенной правкой послужили Паусу достаточными аргументами, чтобы самому перевести его на русский язык. Кроме этого трактата, Паус сделал перевод другого педагогического сочинения, назвав его «Злотая книжица о гожении нравов», в оригинале известного как «De civilitate morum puerilium», Эразма Роттердамского471471
  Об этом переводе см.: Брагоне М. К. В лаборатории И. В. Пауса-переводчика: черновой и беловой варианты его перевода трактата Эразма Роттердамского «De civilitate morum puerilium» // Schnittpunkt Slavistik: Ost und West im wissenschaftliche Dialog. Festgabe für H. Keipert zum 70. Geburstag. Bonn: Göttingen, 2012. T. 2. S. 11–30. Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3: Из истории развития русской поэзии XVIII в. СПб., 1902. Ч. 1. С. 166.


[Закрыть]. Перетц отмечает, что трактат Эразма Паус переводил для практики нового языка. М. К. Брагоне продолжает мысль, что, возможно, перевод «О воспитании дщерей» был сделан с той же целью – практики нового для Пауса языка472472
  Брагоне М. К. Фенелон в России: к истории трактата De l’éducation des filles. С. 301; Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 231.


[Закрыть]. Несмотря на то что перевод не завершен (или не дошел до нас в полном варианте) и не был опубликован, важно отметить следующую связь: в 1717 году по заказу Петра I было издано «Юности честное зерцало, или показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов», которое пользовалось большой популярностью. Во второй части книги содержатся наставления светского характера «младым отрокам» и правила к «девической чести». Одним из возможных авторов-переводчиков исследователи называют Пауса473473
  Брагоне М. К. В лаборатории Пауса-переводчика. С. 13–14; Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 165–170; Ч. 2. С. 230–231.


[Закрыть]. Это вполне вероятно допустить, учитывая знакомство Петра I с Паусом как воспитателем сына и наследника, а также наличие педагогического и переводческого опыта самого Пауса. Таким образом, будучи знакомым с немецким переводом Фенелона, сделанным им в начале века, и имея отношение к составлению «Юности», можно сделать предварительные выводы о вероятной связи этих текстов. Но этот вопрос требует детального дополнительного исследования474474
  Перетц В. Н. Историко-литературные исследования и материалы. Т. 3. Ч. 1. С. 167–170, 184; Брагоне М. К. Фенелон в России: к истории трактата De l’éducation des filles. С. 297.


[Закрыть].

Для полноты картины необходимо добавить, что мы располагаем сведениями еще об одном переводе произведения французского богослова (1738), автором которого является А. Ф. Хрущев. Сам текст не найден, но мы знаем о его существовании благодаря собственноручной записи переводчика, сделанной на книге Фр. Фенелона «L’ Education des filles» (известно, что это издание было приобретено в Амстердаме). В записи указывается, что книга «переведена на русский язык 1738 года во время печали». Интересно, что Хрущев учился в гимназии Э. Глюка и был, вероятно, знаком с И. В. Паусом475475
  Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 3. Р–Я. СПб., 2010. С. 375–376.


[Закрыть].

Итак, трактат Фр. Фенелона «О воспитании девиц» – один из немногих известных на сегодняшний день переводных текстов о женском воспитании. Но был ли он единственным возможным вариантом или существовали альтернативные педагогические теории? Исследовательница К. Фицджеральд выделяет две противоречащие друг другу тенденции в женском образовании (conflicting educational philosophies) в Западной Европе, которые появились в XVII веке. Их представляли два французских педагога – Дю Бос (Jacques Du Bosc, 1600–1669) и Фенелон, оба автора были популярны в XVII–XVIII веках и переводились на разные языки. Как указывает исследовательница, их тексты предназначались для привилегированного сословия (the aristocracy and the haute bourgeoisie)476476
  Fitzgerald C. To Educate or Instruct? Du Bosc and Fenelon on Women // Women’s Education in Early Modern Europe: a history, 1500–1800. New York; London, 1999. P. 160.


[Закрыть]. Разница между ними заключалась во взгляде на природу женского воспитания: если первый ставил акцент на просвещении (education), развитии личности и индивидуальности, то второй – на наставлении (instruction), рекомендациях правил о приемлемом поведении477477
  Fitzgerald C. To Educate or Instruct? P. 160. См. подробнее: Ibid. P. 159–193. О тенденциях женского воспитания в Западной Европе эпохи Просвещения см. также: Christophe R. Between shadow and light: Women’s education // Thinking about the Enlightenment. Modernity and its ramification / Ed. By Martin L. Davies. 2016.


[Закрыть]. Исследовательница указывает, что, на первый взгляд, трактат Фенелона предназначался матерям, которые сами были достаточно образованны, чтобы следовать его идеям. Несмотря на возможность в дворянских семьях делегировать воспитание помощницам, мать играла важную роль. Большинство девочек еще обучалось дома, а сам процесс воспитания начинался довольно рано, с 4 лет478478
  Пономарева В. В., Хорошилова Л. Б. Мир русской женщины: воспитание, образование, судьба. XVIII – начало XX века. М., 2008. С. 149–151.


[Закрыть] (или, по другим исследованиям, в 5–6 лет479479
  Пушкарева Н. Л. Частная жизнь русской женщины XVIII в. М., 2012. С. 90.


[Закрыть]), когда детей сажали за букварь. Часто первыми учителями были именно матери: они480480
  Лабзина А. Е. Воспоминания. Описание жизни одной благородной женщины // История жизни благородной женщины. М., 1996. С. 37.


[Закрыть] (или гувернантки481481
  Солодянкина О. Ю. Иностранные бонны и гувернантки в России (средина XVIII – середина XIX вв.). Череповец, 2006. С. 126.


[Закрыть]) отвечали за подбор литературы своим дочерям. Л. Н. Пушкарева утверждает, что «именно рождение и воспитание детей было содержанием жизни любой женщины»482482
  Пушкарева Н. Л. Частная жизнь русской женщины XVIII в. М., 2012. С. 64.


[Закрыть]. По сути, мать была первой, кто задавал тон дальнейшей социализации, и ее образованность в данном контексте действительно играла важную роль483483
  Так было не всегда, мемуары дают и обратные примеры, как в случае с А. Е. Лабзиной. Она вспоминала, что ее мать предпочитала религиозное послушание современным им воспитательным тенденциям (Лабзина родилась в 1758 году). Однако детство Лабзиной проходило довольно отдаленно от столиц (она росла в имении между Екатеринбургом и Челябинском). (См.: Лабзина А. Е. Воспоминания. Описание жизни одной благородной женщины // История жизни благородной женщины. М., 1996. С. 15–19.)


[Закрыть]. Эта мысль транслируется у Фенелона: мать должна всячески собственным примером служить образцом для подражания ребенку, начиная с младенческого возраста, поэтому главная функция женщины – рождение и воспитание ребенка, домостроительство. Правда, «благородным и богатым девицам потребно знать должности владельцев, касающихся до их земель»484484
  Фенелон Фр. О воспитании девиц. Сочинение г. Фенелона архиепископа дюка Камбрийскаго. 3‐е изд. М., 1788. С. 212.


[Закрыть]. Несмотря на такую адресацию, труд Фенелона мог быть полезным для более широкой аудитории485485
  Colleen Fitzgerald. To Educate or Instruct? Du Bosc and Fenelon on Women. P. 175.


[Закрыть]. Надежда Никифорова отмечала в предисловии, что «хотя оно кажется служит за предмет только для воспитания девиц: но находящияся в оном общия наставления и советы, также полезны и мужескаго пола детям; а особливо в малолетстве они много между собою сходства имеют»486486
  Фенелон Фр. О воспитании девиц. Сочинение г. Фенелона архиепископа дюка Камбрийскаго. Новое издание с прибавлением письма его к одной знатной госпоже относительно до воспитания ея единородной дочери. Тамбов, 1798. С. II.


[Закрыть]. Таким образом, именно вторая тенденция, присущая идеям Фенелона, была более понятна и близка российским дворянам. И. Туманский в своем предисловии указывал, что «иногда помощию разума достигнуть желаемого щастия» мы можем, но «оно без подкрепления добродетели, бывает преддверием великого злополучия»487487
  Фенелон Фр. О воспитании девиц. Сочинение г. Фенелона архиепископа дюка Камбрийскаго. СПб., 1763.


[Закрыть]. Это подтверждают наблюдения исследователей. Например, О. С. Муравьева отмечала, что «к дворянским детям применялось так называемое „нормативное воспитание“, т. е. воспитание, направленное не столько на то, чтобы раскрыть индивидуальность ребенка, сколько на то, чтобы отшлифовать его личность соответственно определенному образцу»488488
  Муравьева О. С. Как воспитывали русского дворянина. М., 1995. С. 9.


[Закрыть].

***

Подводя итог, можно еще раз кратко очертить траекторию бытования трактата французского педагога-богослова Фенелона «О воспитании девиц» в России в XVIII веке: попав в Россию в начале XVIII века в немецком переводе в руки педагога-пиетиста И. В. Пауса, он был переведен последним для практики нового языка. Несмотря на то что этот перевод не был издан, возможно, он имел какое-то влияние на «Юности честное зерцало» – первый учебник светского поведения, в составлении которого принимал участие Паус. Следующим переводом стала работа А. Ф. Хрущева (1738), место хранения которой до сих пор не установлено. Позже, уже во второй половине XVIII века, два разных перевода были изданы четыре раза. Трактат примечателен своими связями с деятельностью мадам де Ментенон, основательницы пансиона Сен-Сир (а сам Фенелон находился с ней в дружеских отношениях489489
  Fitzgerald C. To Educate or Instruct? P. 163.


[Закрыть]). Еще Петр I проявлял интерес к этому учреждению, которое позже послужило образцом для Смольного института. Однако опыт Сен-Сира не был просто перенесен на русскую почву, а был модифицирован в соответствии с представлениями Екатерины II о том, какой должна быть современная ей молодая дворянка490490
  К. Нэш указывает, что это было не простое заимствование. Исследовательница утверждает следующее: если, согласно Фр. Фенелону, главным предназначением женщины была роль матери, то Екатерина II видела в женщине не только мать, но и участницу социальной жизни общества. См.: Carol S. Nash. Educating New Mothers: Women and the Enlightenment in Russia // History of Education Quarterly. 1981. Vol. 21. № 3 (Autumn). P. 307–308.


[Закрыть]. Кажется, что этот случай является примером того, о чем писал М. Эспань: «Французское Просвещение проникало в Россию, претерпевая там трансформацию, уже подготовленную немецким Aukflärung, которое отличалось преодолением социального атомизма, свойственного французским философам. Тем самым можно сказать, что в России обнаруживаются – в причудливом смешении – специфические черты французского Lumières и немецкого Aukflärung»491491
  Эспань М. История цивилизация как культурный трансфер. М., 2018. С. 236.


[Закрыть]. Одним из идентификаторов этого «причудливого смешения», возможно, оказался женский мир, в том числе благодаря бытованию в нем особой нормативной литературы. Запрос на нее возник с модификацией публичного пространства, которое, несмотря на процессы эмансипации в разных сферах дворянской жизни492492
  Schönle A., Zorin A. On the Periphery of Europe 1762–1825: The Self-Invention of the Russian Elite. Northern Illinois University Press, 2018.


[Закрыть], все еще оставалось по преимуществу мужской сферой деятельности. В периодическом издании «Ежемесячные сочинения» в тексте «Правила воспитания детей» (1755) среди прочих правил было всего лишь одно, касающееся девочек: «Дочерей воспитывать с таким же рачительным смотрением как и сыновей: ибо от хорошаго их поведения, а особливо когда они сами матерями будут, произойдет обществу столько же пользы, как вреда от худаго»493493
  Правила воспитания детей // Ежемесячные сочинения. 1755. Т. 1. № 5. С. 414–420.


[Закрыть]. Судя по всему, ранее женскому воспитанию действительно уделялось меньше внимания, но между тем стало формироваться мнение о будущей роли каждой девочки как матери, и, соответственно, ее социальном предназначении. Поэтому наблюдение Ю. М. Лотмана о том, что только во второй половине XVIII века – первой половине XIX века женский характер стал формироваться литературой494494
  Лотман Ю. М. Женский мир // Беседы о русской культуре. СПб., 1994. С. 64.


[Закрыть], а воспитанию девушек стали уделять большее внимание, совершенно точно передает действительность эпохи. Не зря ученый отмечал (и это было повторено в других исследованиях), что «домашние библиотеки женщин конца XVIII – начала XIX века сформировали облик людей 1812 года и декабристской эпохи»495495
  Там же. С. 50.


[Закрыть].