Текст книги "Отрочество"

– Да что же это такое! – я тихо выругался себе под нос. Становиться жрецом богини я совершенно не собирался. Меня абсолютно устраивало, на данный момент, отсутствие магии во мне. Энергия богини может испортить мои ближайшие планы.

Семи когда-то раздумывал над возможностью стать жрецом. Практически каждый нолик может прийти в храм Лучезарной и получить часть ее энергии. Но здесь для меня было слишком много «но». Жрецы богини были сильны только в пределах храма. За пределами же, чем дальше от храма, тем сильнее падали их способности. Так что они были привязаны к дому богини. Отдалившись от него, сразу ощущали сильный упадок сил.

Поднять свой уровень жречества можно было только долгими молитвами и работой во благо богини. Так что для того, чтобы стать сильным жрецом, надо прожить долгую жизнь в служении Лучезарной, при этом не удаляясь от храма больше чем на пять километров.

Нет, это совсем не то, что мне нужно!

Резко развернувшись, я быстрым шагом покинул дом богини, даже не попрощавшись со своими друзьями. Во мне кипела злость. В раздражении я шагал к дому. Когда выйдет из меня энергия Лучезарной? И выйдет ли до конца? Смогу ли я теперь делать нормальные амулеты для Ромуала? Себе-то я уже сделал целых три артефакта и как раз собирался перейти к более сложным. Но энергия Лучезарной, по воспоминаниям, может сильно помешать делать чистые амулеты, уж очень сильна энергия веры, и проблема в том, что она негативно сказывается на других энергиях, вступая с ними в конфликт. Только я стал строить планы на будущее, как опять придется все пересматривать.

Глава 23

Семи не разделил со мной мое негодование. Он даже вообще не понял, из-за чего я так завелся.

– Да что такого-то? Стать жрецом – большая честь!

– И всю жизнь просидеть в четырех стенах?

– Что в этом плохого-то? На самом деле, не совсем так. Жрецы раньше и в войнах участвовали, и в мирной жизни. Быть жрецом Оорсаны очень почетно. Просто максимум сил у тебя будет в храме. А так ты можешь продолжать жить обычной жизнью.

– Могу, но это навсегда закроет мне доступ к простой магии. Да, и как быть с артефактами? У меня теперь не получится сделать для Ромуала то, что он заказал. Пойми, это тоже очень важно. Нельзя, чтобы моя и так незначительная репутация пострадала. Сейчас нас с ним связывает только тетя Линси, а артефакты – отличный способ стать полезным. И не только для главы магического департамента. С такими знаниями, да поднакопив опыта, я смогу уехать отсюда. Например, столицу покорять. К тому же через три года мне в армию. Думаю, там артефактор уж всяко выше ценится, чем слабенький жрец.

– А как же твой иллюзион?

– Это тоже нужно. Если все получится, у меня будут деньги. И опять-таки известность. Имея известность, можно и барону противостоять. Во всяком случае, при попытке убрать меня из-за угла можно налететь на серьезные неприятности. Одно дело – никому не нужный и ничем не примечательный человек, другое – успешный и известный.

– Понятно, – Семи пожевал губами, глядя на меня. – Ты в последнее время ведешь себя, как мальчишка, – неожиданно выдал он. – Ты давно смотрел на себя в зеркало во внутреннем мире?

Я подошел к большому зеркалу и удивленно осмотрел себя. Из зеркала на меня глядел парень чуть за двадцать лет. Стройный, симпатичный. Никакого лишнего веса. Темные, длиной до плеч, волосы. Это был я, но не совсем. Я покрутился пару минут перед зеркалом. Да, примерно так я раньше и выглядел, лет пятнадцать назад.

– Любопытно. Я изменился внешне в этом мире. Да и ощущаю себя как раз лет на двадцать. Странно. Возможно, это связано с тем, что я никогда не чувствовал себя тридцатипятилетним мужчиной, – сев рядом с Семи на диван, я продолжил размышлять вслух: – В нашем мире люди взрослеют поздно. Такое у нас сейчас время спокойное. У меня не было семьи, не было жены, детей. Мне не о ком было заботиться. Да и бизнес, если честно, не требовал от меня какой-то особой взрослости. Как-то оно само шло. Удачно, – я озадаченно почесал затылок. – Ну что, в принципе, изменилось? Ну, стал я выглядеть моложе. Что из этого?

– Ну, просто сейчас ты больше соответствуешь тому, что я вижу и слышу, – пробормотал Семи.

– Что, тебя это напрягало?

– Да нет. Просто ты раньше выглядел этаким грозным дядькой, мне было даже страшновато с тобой общаться. А сейчас нормально.

– Я рад, что ты меня больше не воспринимаешь как дядьку. Но, на самом деле, я и не двадцатилетний пацан, – произнес я, добавив в голос холода. – Главное, что мне дал мой жизненный опыт, это два слова: «Надо» и «Движуха». Надо – это значит, если есть дела, то делай их, вне зависимости от настроения и состояния. Устал, лень, плохо тебе, хочешь спать – все в сторону, сначала доделай свое дело! А движуха – если делать нечего, не ленись. Учись, читай книжки, ищи себе дело. Не оставляй времени на прокрастинацию. Продолжай расти и искать любые варианты для совершенствования. И нет ничего невозможного. Просто ставь цель и иди к ней. Мы с тобой разные люди и по складу ума, и по жизненному опыту. Про тебя я бы сказал, что ты созерцатель-мечтатель. Если бы ты приложил усилия, то к двенадцати годам точно освоил бы первый шаг на пути к магической медитации, а то и до второго бы добрался. Но ты предпочел зарыться в книжки и мечты, вместо того чтобы серьезно заниматься! – поучительно закончил я.

Семи молча кивал головой, было видно, что ему не очень приятно выслушивать от меня такие вещи. Только он расслабился и принял меня за своего, как я снова выстраиваю стену и, похоже, становлюсь для него тетей Линси номер два. Но я решил сразу расставить все по местам.

– Ладно, проехали, – я примирительно хлопнул его по плечу, – не переживай. Мы теперь вместе, и должны научиться общаться мирно. Меня в данный момент больше интересует, что делать с магией богини?

Семи с усмешкой посмотрел на меня и зажег на ладони огненный шар. Подержав немного, запустил его в стену.

– Видел? – спросил он. В голосе Семи чувствовалось превосходство. Все мои слова он уже забыл. Это начинало раздражать.

– И что?

– Какой магией я, по-твоему, пользуюсь?

Только тут до меня дошло! Семи все это время пользовался жреческой магией. Где были мои глаза, о чем думала моя голова! Я зажег файербол. Он по цвету сильно отличался от того, какие получались у Семи. Его вариант был ярко-желтого цвета, как солнце, мой же, скорее, отдавал красным.

– Ты жрец! А почему тогда я пользуюсь общей магией? – я покатал немного файербол и запустил его в стену, оставив небольшое обугленное пятно над почерневшим следом от шара Семи.

– Неважно, кто какой магией пользуется. В магической медитации все маги. Это проекция. Возможно, причина в том, что ты не веришь в Оорсану или недостоин.

– Как смешно. Недостоин! Я вообще к религии никак не отношусь. Я до того, как попал сюда, не верил ни в бога, ни в черта. Так у нас говорят. Я не понимаю, почему ты веришь. Что тебе дала эта вера? Привела на край моста?

– Благодаря богине я существую – и продолжаю верить!

– Все, закрыли эту тему. Я пока слишком мало разбираюсь в религии, чтобы вести с тобой дискуссии.

– Хорошо, как скажешь. Но подумай. Ты отмечен богиней. Это большая редкость, особенно в последнее время. Раньше жрецом мог стать почти каждый. Но где-то лет пятьсот назад возник конфликт в княжестве между жрецами и высшей дворянской знатью. Жрецы проиграли. Многие погибли на войне. Многие знания были утеряны. С тех пор и война со зверями идет все хуже, мы с трудом удерживаем наши границы. Об этом не принято говорить, но доступ к библиотеке многое мне дал.

– Я пока не готов стать жрецом. Не готов. Не хочу. У меня планы, а это все изменит. Что бы ты ни говорил, а жизнь жреца сильно отличается от обычной. У меня не будет независимости, возможности делать то, что я хочу.

– Ты, наверно, прав, – тихо проговорил он, – ведь ты – не я.

* * *

На следующий день я наконец-то отправился в театр, чтобы заснять спектакль. Нашел Миграна. Мы прошлись с ним по сцене и закрепили в тех местах, что я присмотрел заранее, кристаллы для записи иллюзий. Еще парочку я разместил в зале. Перед самым началом спектакля он активировал их.

Сегодня Мигран был не таким воодушевленным, как в прошлую нашу встречу, но принял меня достаточно тепло, и мы с ним посидели за чашкой чая.

– Знаешь, – говорил он, отпивая чай, – скучно тут, в городе. Мне бы обратно, на границу, но не хочу расстраивать отца.

– Не отпускает?

– Да. Ни в какую.

– А чем на границе лучше?

– Уже тем, что там нет родительского надзора. Мне двадцать лет, скоро двадцать один будет. Я уже давно взрослый. Три года провел в приграничье. В армии быстро учишься самостоятельности. Хотя поначалу одна муштра. Но потом было весело, – мечтательно произнес он.

– Я слышал, что там очень опасно.

– Да, бывает. Но последние годы спокойно. Нашествие зверей происходит примерно раз в семь-десять лет. Мне с этим повезло. На мою службу крупных нашествий не выпало. А вот тебе может не повезти, – в его взгляде, устремленном на меня, появилось сочувствие. Я в ответ пожал плечами. Поживем – увидим.

– Я никак не могу поверить, что эти звери – такая большая проблема. Мы умеем строить машины, заводы. У нас сильная магия. Почему же до сих пор не удалось с ними справиться? – задал я вопрос, который давно не давал мне покоя.

– Говорят, во время нашествия их целые полчища. Они закрывают собой весь горизонт. Бегут, летят, ползут. Магия на них слабо действует: они же сами магические. Звери идут, сметая все на своем пути. Иногда удается отсидеться за стенами. Но бывает, что и стены не спасают. Я во время службы видел несколько разрушенных крепостей. Пять лет назад было страшное нашествие. Тогда магов собирали по всей стране, и то с трудом выстояли. Да и какой ценой!

– И как вы с ними сражаетесь?

– Сначала ловушки. Когда новичком был, участвовал в строительстве огромных ям, дно которых утыкано заточенными кольями. Сверху маги морозят тонкий слой льда. Но этого хватает ненадолго. Первые ряды забивают собой ямы. Потом еще сети используют – на небольшие стаи. В такой охоте мне не раз доводилось участвовать.

– А как же файерболы? Маг пятого уровня может сделать громадный шар или сотню мелких.

– Ерунда, – отмахнулся Мигран, – от сотни мелких никакого проку. Маги долбят обычно не в животных, а рядом. Осколки льда больше вреда наносят, чем магические огненные шары. А огромный шар… ну, завалит он пару-тройку животных. И что дальше? Сомкнут ряды и попрут вперед, а маг уже все, обессилел.

– Если все так, как ты говоришь, то вообще странно, как человечество еще существует! – удивился я.

– Сам не понимаю, – пожал он плечами, – нас спасает, наверно, то, что крупные нашествия не слишком часто случаются, и то, что животных берет простое железо. На стенах установлены арбалеты и пушки. Ядра и копья могут прилично проредить нападающих. Если все совсем плохо, то воды Агры помогут спастись. Хотя я слышал, что раньше успешнее справлялись. А ведь тогда не было мощных пушек, не было здоровых арбалетов, выпускающих десяток копий зараз.

– Так может, и зверей было меньше?

– Так и народа в княжестве тоже было меньше. Думаю, здесь играли важную роль жрецы. Раньше они серьезно помогали войскам, но говорят, что жрецы уже не те. Последние сто лет все хуже и хуже обстоят дела, и со жрецами, и на границе, – он вздохнул и замолчал, задумавшись о чем-то.

Может быть, Семи и прав, и жрецы нужны тому миру. Может, мне стоит принять предложение богини и стать жрецом? Но не лежала у меня душа к этому. Как я смогу стать сильным жрецом, если даже не верю в Лучезарную?

С трудом дождавшись окончания спектакля, я забрал драгоценные кристаллы с записями домой, пообещав Миграну обязательно пригласить его посмотреть, что получится в итоге. Мне предстояла бессонная ночь.

Загрузив все записи в лаист, я начал отсматривать их, пытаясь сразу собрать хотя бы первые пять минут будущего фильма. Работать с Эдиком было удобно. Он оказался гораздо круче обычных компьютеров. Я выступал в роли режиссера монтажа. Отсматривая каждую сцену с разных записей, я указывал Эдику:

– Начинаем вот отсюда, затем берем главного актера крупным планом, ракурс из второй записи, плавно перемещаем кадр и показываем из третьей записи. – Эдик быстро освоил все мои мудреные словечки, и работа спорилась.

Мне было безумно интересно этим заниматься. Глянув на часы, я с удивлением обнаружил, что время приближается к четырем часам утра. Добравшись до кровати, я провалился в тяжелый сон.

* * *

Не выспавшийся, с тяжелой головой, я отправился на обед к тете Линси. Как-то так сложилось, что по субботам я старался навещать ее.

– Я смотрю, у тебя стало получаться? – Ромуал кивнул на мои кольца-артефакты.

– Да, вот, удалось сделать три штуки для себя. Я пока отрабатывал все. Ваши схемы оказались очень сложными. Хотел бы попросить у вас еще один накопитель. На неделе планирую начать делать артефакты для вас.

– Ну что же, в понедельник тебе занесут. Я так понимаю, стилус ты присоединить сам не можешь?

– Нет, у меня же нет магии, сами знаете, – развел я руками.

– Ладно, принесут со стилусом. Жди завтра, – он, как всегда, был краток.

Разговор происходил за столом, который накрыла тетя. Она с радостным лицом прислушивалась к нам, затем встала и, подойдя ко мне, обняла со спины и взлохматила мне волосы:

– Как я рада, что у тебя стало что-то получаться в магии. Ты так об этом мечтал. Так хорошо, что ты вырос и стал таким самостоятельным.

Мне было приятно пообедать в семейном кругу. На самом деле, я скучал по семье и тянулся к тете.

Это что-то внутри меня. Может быть, воспитание, может быть, еще что. Но друзья – хорошо, а семья – это другое. Пусть тетя мне и не настоящая родственница, но было что-то уютное в таких посиделках. Что-то, что оставляло приятное тепло в моей груди.

Вернувшись домой, я снова засел работать над фильмом. Часа в три ночи понял, что больше не могу продолжать, и что весь мой режим полетел к чертям. Голова отяжелела, но спать не хотелось. Практически весь день я провел дома, и стоило только прикрыть глаза, как передо мной начинали мелькать сцены из спектакля.

Для нормального сна не хватало усталости тела. Если лечь сейчас, буду долго ворочаться и усну не скоро. Не раз сталкивался с таким. Самое простое решение – пойти прогуляться. Очистить разум, нагулять немного усталости, подышать свежим воздухом, отвлечься. Не зря французы когда-то придумали слово «променад», обозначавшее прогулку на свежем воздухе перед сном.

Выйдя на улицу, я не спеша шел по ночному городу. Он был пустынен и по-своему красив. Веяло какой-то средневековой романтикой. Машин не было, и ничто не говорило о том, что в этом мире присутствует техника. Одинокая луна, светившая с безоблачного неба, и редкие фонари, освещавшие каменные дома и мостовые, сопровождали меня на всем пути.

Дойдя до храма Оорсаны, я нерешительно постоял у входа и, обойдя здание, спустился по длинной каменной лестнице к реке. Опустив руку в воды Агры, я настороженно прислушался к своим ощущениям. Магия из меня не вытекала, вода была теплой. Осторожно раздевшись и находясь в состоянии полумедитации, я по ступеням, которые уходили прямо под воду, зашел в Агру по грудь.

Возможно, усталость сказалась, или настроение у меня было такое, но я стоял и безразлично смотрел, как из меня тонкими ниточками вытекает магия Лучезарной. Вскоре она полностью покинула мое тело. Магическое ядро стало серым и с трудом проглядывалось. Я стоял в воде и мне было хорошо. Агра смывала с меня усталость и хандру. «Все будет хорошо», – шептали проклятые воды, навевая сон. Встряхнувшись, я поднялся по лестнице к оставленной одежде. Быстро облачившись и успев слегка замерзнуть на холодном ветру, легко взбежал по ступеням и, стараясь не снижать скорости, побежал домой.

Придя домой, я умиротворенно заснул. Магия богини оказалась не так страшна, если не бояться проклятых вод Агры.

Мне удалось хорошо выспаться и, так как было воскресенье, я решил этот день потратить на отдых. Сходил с друзьями на каток, который работал последние деньки. В воздухе ощущалось приближение весны. Солнце уже не просто светило, а чувствительно грело. По улицам бежали ручейки тающего снега и настроение – не только у меня, но и у окружающих – было приподнятое.

После катка я повел Луизу в ресторан. Наши отношения складывались вполне благоприятно, при этом без особых усилий с моей стороны. Ну, а раз мы сидим в ресторане, самое время получить консультацию, решил я.

– Я более-менее разобрался в тонкостях налогообложения, но понимаю, что ты в этом лучше разбираешься.

– Я во многом лучше разбираюсь, – немного высокомерно, но с улыбкой, ответила она.

– Замечательно! Именно такого человека я и искал всю жизнь, – поддержал я ее.

– Хм… в качестве делового партнера? В качестве консультанта в ресторане? Ты дешево меня ценишь!

– Оу! Это заявка на что-то более серьезное?

– Ну… – видно было, что Луиза немного смутилась от моего прямого вопроса. – Я так, к слову, – пошла она на попятный.

– Эх! Всегда так: только вот думаешь, что нашел свой идеал… И умна, и красива! А нет, сразу раз – и бежать. Возможно, я просто лицом не вышел или положением. Печально, – я скорчил грустную физиономию.

– Ты нормальный, и положение не так важно. Это дело наживное.

– Конечно, конечно. Но на что-то более серьезное я не могу рассчитывать? – снова поддел ее я.

Луиза задумчиво и несколько обреченно посмотрела на меня, но, встретив мой взгляд, отвела свой и стала рассматривать лепнину на потолке.

– Можешь, – неуверенно произнесла она, – рассчитывать на что-то более серьезное, – добавив это решительно, Луиза посмотрела мне в глаза. От ее взгляда по всему моему телу пробежали мурашки. Как же она хороша!

В дальнейшей нашей беседе мы не касались больше скользкой темы наших отношений. Но она ясно дала мне понять, что у меня есть шансы на серьезные отношения с ней. Это тоже было немало. В душе у меня все пело. Не знаю, от чего зависит влюбленность, но могу точно сказать, что возраст тут не имеет никакого значения. Когда я думал о Луизе, то ощущал какое-то томление в груди. Мне хотелось ловить ее взгляд, слышать ее голос.

Я потряс головой, отгоняя от себя сладкие мысли, и вернулся к теме нашего разговора.

Налоги в этом мире, на мой взгляд, были конскими.

– В общем, получается, что на налоги уходит двадцать пять процентов? – на всякий случай уточнил я у Луизы.

– Если суммировать все, то да.

– Это вне зависимости от трат? Просто с оборота?

– Конечно, а как иначе? – она удивленно посмотрела на меня.

– Понятно, – я грустно покачал головой, – значит, пятнадцать процентов идет в княжескую казну, три процента – в казну баронства, два процента – в казну герцогства, и пять процентов – дворянский налог. Получается, быть дворянином весьма недешево?

– Быть дворянином почетно! – гордо заявила она, расправив плечи.

– Н-да… только это стоит дополнительные пять процентов налога, – я задумчиво почесал в затылке, – может, лучше оформить все на простолюдина какого-нибудь?

– Ты о чем? Что за бред! Дворянство очень многое дает. В случае проблем ты имеешь право оспорить действия даже герцога в княжеском суде. Дела же простолюдинов решает обычный баронский суд. Потом, ты два раза в год можешь посещать дворянский бал!

– Кто о чем, а девушка о бале, – усмехнулся я.

– Дворянский бал – это отличное место для ведения дел. У меня отец не один контракт заключил благодаря знакомствам на балу, – горячо возразила Луиза. – К тому же тебе вскоре предстоит первое и обязательное посещение бала. Вот и поговорим после него о том, полезное это дело или нет!

– Ой, как же я забыл! – я хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь точно, в начале лета, после экзаменов, придется идти на бал. Как-то, честно говоря, не очень хочется.

– Что? Как можно забыть о бале? Все уже полгода готовятся к нему, подбирают костюмы, аксессуары, решают, с кем идти. А ты – забыл?! – она возмущенно посмотрела на меня.

– А туда надо с кем-то идти? Одному нельзя?

– Можно, но, как бы это сказать… неприлично одному, – она осуждающе посмотрела на меня и что-то пробормотала себе под нос про этих бестолковых мальчишек.

– Пойдем со мной на бал! – решительно предложил я.

– Хм… как-то это не похоже на искреннее приглашение. Ты должен был тщательно все обдумать, прийти к выводу, что лучше никого не найдешь, и только после этого сделать мне предложение – в каком-нибудь ресторане или в другом красивом месте.

– Так и есть. Я все тщательно обдумал и пришел к выводу, что мы сейчас в ресторане, и лучше тебя мне за оставшееся время не найти, – с улыбкой кивая головой, подтвердил я свое приглашение.

– Звучит это как-то не очень. Но сделаю скидку на то, что ты плохо обучен манерам, – она взяла паузу и, высокомерно посмотрев на меня, медленно произнесла: – Я согласна пойти с тобой на дворянский бал!