Текст книги "Верные. Книга 1. Когда исчезли все люди"

Зорки куснула за бок Брамса раньше, чем тот успел ответить, а Максу сказала:

– Может быть. Я не запоминаю неанклавные имена.

– Но мне нужно знать, – не унимался Макс. – Она моя подруга, и найти её очень важно.

– Ну… тогда спроси Дэнди Когтя. А теперь пошли. А то болтаем попусту, а день-то идёт.

По пути Макс пытался выведать что-нибудь ещё, но ни Зорки, ни Брамс не желали делиться тем, что знали. Они шли и шли, храня молчание, пока вдалеке не показались городские постройки.

Кое в чём Макс уже почти уверился и в доказательствах не нуждался. Судя по словам грейхаунда и Брамса, Мадам в какой-то момент побывала в Анклаве, даже если Дэнди Коготь её и не видел. А это значит, что сам Макс рано или поздно найдёт её.

Три собаки не пошли в городок. Они пересекли открытое пространство между лесом и крайним домом, обогнули здание сбоку и внимательно изучили стену. Из неё торчал металлический водопроводный кран. Никаких насадок на нём не было, железо покрывала ржавчина. Хватило нескольких укусов сильных собачьих челюстей, чтобы повернуть округлую, покрытую резиной ручку над краном. Это удалось сделать Брамсу. Чистая, холодная струя хлынула из металлической трубы, застучала по дну тележки, рассыпая вокруг искристые брызги.

Собаки залаяли от радости и заскакали вокруг. Они весело мокли, не отстраняясь от брызг, и по очереди лакали воду прямо из-под крана. Потом отошли в сторонку, отряхнули шкуры и стали наблюдать, как наполняется тележка.

– Эти мелкие собачки умнее, чем кажутся, – заметил Брамс.

– А эта тележка – лучшее, что есть в Анклаве, – добавила Зорки, высунув длинный язык из острой пасти. – Не могу представить, что мы останемся без неё.

– Ой, – вздохнул Макс, – мы с Крепышом не можем задерживаться у вас надолго. Но мы придумаем что-нибудь, как добыть вам воду.

– Да, – согласилась Зорки, почему-то пряча глаза. – Разумеется.

Троица вернулась в Анклав с триумфом: вокруг них на поляне собрались все здешние обитатели. Псы наскакивали на тележку сбоку, едва не опрокидывая её, а два особенно крупных чуть не затеяли драку. Однако вмешался Дэнди Коготь и лаем заставил всех пить по очереди.

Когда вода закончилась, тележку снова пустили в дело.

Макс, Брамс и Зорки совершили несколько ходок в магазин, по очереди таща тележку. День выдался длинный и тяжёлый, но Макс чувствовал прилив сил, потому что у него была цель и он помогал своим собратьям из пёсьего племени.

К тому же чем скорее они снабдят Анклав кормом, тем быстрее вернутся к розыскам людей, и если его предположения верны, то и следов Мадам, покинувшей это место.

Во время последней поездки в магазин Макс обратил внимание на верхнюю полку. Там, почти незаметные в предвечернем полумраке, стояли пластиковые и металлические собачьи миски. Брамс, Макс и Зорки, подскакивая на задних лапах, носами и лапами принялись сталкивать их вниз; собаки занимались этим, пока все ёмкости не попадали со стуком на кафельный пол.

Пришлось вынуть из тележки один мешок с кормом, чтобы освободить место для мисок. Когда Макс объяснил Денди Когтю, для чего они это сделали, пудель затрепетал от восторга и с улыбкой повторил слова лабрадора:

– Они будут наполняться дождевой водой. И нам больше не придётся беспокоиться, что вода впитается в землю и от неё останется одна грязная жижа!

– Вот именно, – подтвердил Макс. – Просто мне бы не хотелось, чтобы без нас с Крепышом у вас снова настали тяжёлые времена.

Дэнди Коготь задумчиво помахивал хвостом.

– Я ценю это, правда, – произнёс он. – Но кто знает, когда снова пойдёт дождь? И столько корма нужно перевезти. Я надеюсь, вы погостите у нас ещё какое-то время.

Макс перевёл взгляд с пуделя на Крепыша, который рядом с одним из навесов играл с Гизмо: малыши тягали взад-вперёд вязаный коврик. Пёс подавил в себе беспокойство насчёт Чарли, Эммы и Мадам, постарался забыть свои сны о тьме. А вместо этого сосредоточился на собаках всех мастей и размеров, которые лежали на самодельных постелях, дрожащие и одинокие, и пытались почувствовать себя как дома в месте, которое меньше всего походило на дом.

Ни вожаки его стаи, ни Мадам не одобрили бы поведение Макса, если бы он оставил в беде этих несчастных собак. Конечно, ему очень хотелось уйти и отыскать своих, но он чувствовал бы себя ужасно виноватым.

– Разумеется, – ответил Макс, встретившись со взглядом тёмных глаз Дэнди Когтя. – Конечно, мы ещё погостим.

* * *

Дождь не шёл – расставленные по поляне миски стояли пустыми. И постепенно «ещё какое-то время» превратилось в целую неделю.

Неделю пробуждений с ноющей болью в плечах после таскания воды и шариков в Анклав; слушания рассказов других собак о том, как их бросили, об одиночестве и страхе; жалоб Крепыша на условия проживания и необходимость стелить постели и вообще делать что-либо ещё, кроме игр с Гизмо.

И неделю строгого присмотра Дэнди Когтя за Максом. Пудель ждал. Но чего?

Запас мешков с шариками в магазине казался бесконечным, и за ними по распоряжению вожака Анклава всегда ездили Макс и ещё несколько крупных собак. Хотя Дэнди Коготь был почти одного размера с Максом, сам он никогда даже не заикался о том, чтобы отправиться в экспедицию за кормом. Нет, пудель целыми днями наблюдал за жизнью Анклава со своего пня посреди поляны и присваивал себе плоды тяжкого труда других.

Макс помогал наравне со всеми. Но покладистого пса начинало всерьёз возмущать, что его используют. Особенно притом, что он несколько раз ясно дал понять: ему нужно продолжить путь, чтобы как можно скорее найти своих людей.

Брамс почувствовал усталость и раздражение Макса и однажды после обеда дал ему отдохнуть от работы. Лабрадор с облегчением пошёл прогуляться в лес, к востоку от поляны, за канаву и склад корма. Ему хотелось отдохнуть, а это было невозможно, когда рядом скулил Крепыш, без умолку трещала Гизмо, приглашая его побегать наперегонки, а Дэнди Коготь лаем отдавал бессчётные распоряжения.

После небольшой прогулки Макс оказался в глубине леса, где деревья росли гуще, а под ними стеной стоял колючий подлесок. Отличное прикрытие: никто его здесь не увидит и не отыщет.

Найдя симпатичный мягкий островок мха под высоким деревом, Макс потёрся спиной о шершавую кору ствола, два раза крутанулся, лёг и закрыл глаза. Мысли его уплыли в прошлое: он дома, лежит на коленях Чарли и Эммы, дышит медленно и спокойно, а они гладят его и ласково нахваливают – какая же чýдная он собака. Макс представил их так ясно, что почти ощутил запахи детей: их влажный восторг, сладкие от человечьего угощения пальцы, волосы, сохранившие аромат мыла и лесных цветов.

Боль в мышцах постепенно стихала – давно Максу не было так уютно.

Уплывая в сон, пёс сделал длинный глубокий вдох, втягивая в себя запахи земли.

Но он ощутил не только ароматы мха и коры.

Тут был ещё и мускус. Отчётливый, заглушающий всё остальное дух помеченной территории. Едкий, прилипчивый запах крови и страха обжёг нос Макса.

Волк.

Глава 12
Ливень

Макс резко раскрыл глаза и вскочил на все четыре лапы. Шерсть встала дыбом, уши – торчком, кровь побежала по жилам, подгоняемая быстро стучащим сердцем. Запах принёс с собой ужасные воспоминания о драке с Пройдохой и побеге из горящего дома.

А потом Макс понял, что запах этот исчезающий, старый. Если сюда и захаживал волк, то не в последние несколько дней. И всё-таки волк здесь был. Давно ли? Видел ли он поляну Анклава? Точно не скажешь.

Ощущение, что за ним следят, вызвало ещё один приступ дрожи, пробежавшей по всему телу до кончика хвоста. Тихий, пустой лес больше не казался безмятежным и спокойным. Макс со всех ног бросился в Анклав, забыв о напряжении и боли в усталых мышцах.

* * *

Ночью наконец-то пошёл дождь.

Тяжёлые, крупные капли шлёпались вниз с полога ветвей, ритмично стуча по металлическим и деревянным навесам, под которыми спрятались все собаки Анклава, зарывшись в одеяла и коврики. Коренастая белая собака, которую другие псы называли Басила, подвывала в такт ударам капель.

На поляне капли падали в десятки собачьих мисок и наполняли их до краёв.

К боку Макса жался Крепыш, пытаясь согреться. Макса холод не тревожил – он радовался, что небо наконец выплеснуло наружу воду, которую так долго накапливало. Теперь собакам Анклава воды хватит с избытком. Вокруг поскуливали во сне другие псы, – видимо, им снился дом.

Макс устал от этого унылого, забирающего силы Анклава. Корма натаскали столько, что собакам его не съесть за несколько месяцев, и все миски наполнились свежей водой. А если дождевая вода закончится, Дэнди Коготь и другие псы могут прогуляться к крану и налакаться воды прямо из-под него, рассуждал сам с собой Макс.

Утром пёс решил, что пришла пора требовать назад тележку и отправляться дальше вместе с Крепышом. Чем дольше он пробудет здесь, тем дальше могут уехать его люди и тем сильнее простынут следы Мадам. А найти их – это цель Макса. Собаки Анклава теперь могут сами о себе позаботиться.

Только когда на следующее утро Макс открыл глаза и оглядел сырую поляну, он заметил: что-то не так. Прошло мгновение, и он понял.

Брамс и Зорки отсутствовали. И тележка тоже.

Крепыш зевнул, лёжа в гнёздышке из тряпок, потом облизал губы.

– Уже утро? – сонно спросил он. Такс лежал на спине и потягивался, дрыгая в воздухе короткими лапками.

– Точно, – тихо проговорил Макс. – И на поляне полно мисок с водой. Иди пей.

– Уже бегу! – отозвался Крепыш. Быстро вскочив, маленький пёс чёрной стрелой метнулся к ближайшей миске.

Макс обвёл взглядом поляну и заметил кудрявую шерсть и глупую стрижку. Денди Коготь – кто же ещё. Пудель прохаживался между мисками с дождевой водой и удовлетворённо поглядывал на обитателей Анклава, которые пили, сколько хотели. Как будто это он придумал набирать воду в миски.

Макс, потягиваясь, слез со своего лежбища и пересёк поляну. Заметив его, Дэнди Коготь пролаял:

– Ах, ты наконец проснулся. Доброе утро.

Макс уселся перед пуделем, загородив ему дорогу:

– Где Брамс и Зорки?

– Крепколапый и Зорки ушли за кормом, – ответил Дэнди Коготь. – Я посчитал, что ты заслужил отдых сегодня утром: ведь твой план по сбору воды для Анклава так отлично сработал.

– Спасибо, – сказал Макс. – Но прошло уже много дней – гораздо больше, чем мы собирались провести здесь. Нам с Крепышом нужно двигаться дальше. Так что, когда они вернутся, мы заберём тележку и уйдём.

Дэнди Коготь приподнял верхнюю губу и обнажил передние зубы – то ли улыбнулся, то ли пригрозил.

– Вы хотите уйти? После всего, что я дал вам, пока вы были здесь? После того, как Анклав принял вас?

– Всё, что ты дал? – не веря ушам, переспросил Макс. – Я надрывал спину целую неделю, чтобы помочь вам!

Маленький корги, услышав лай Макса, вскинул голову и перестал лакать из миски. Дэнди Коготь толкнул Макса и указал в сторону деревьев на краю поляны. Лабрадор со вздохом кивнул и пошёл вслед за пуделем туда, где их не могли слышать другие собаки.

– Я надеялся, – тихо заговорил пудель, – что за время, проведённое в моём Анклаве, вы поймёте, каковы новые реалии жизни. Нас всех бросили. В одиночку мы будем блуждать по улицам, пока не встретим смерть. Объединив усилия мышц и умов, мы будем жить благополучно. Почему ты хочешь оставить всё это?

– Я уже говорил тебе, – прорычал Макс, – мне нужно найти своих людей.

– Твои люди либо оставили тебя умирать, либо сами мертвы! – пролаял Дэнди Коготь.

Макс ощетинился и отступил от пуделя:

– Нет, они не умерли. Ты не заставишь меня поверить в их гибель.

Дэнди Коготь полностью обнажил зубы, всего на миг, а потом испустил долгий глубокий вздох и прошептал:

– Останься. Останься с теми, кто нуждается в тебе. Если я перегрузил тебя работой, прошу прощения. Мы с тобой оба очень эмоциональны, и, полагаю, нам обоим не повредит всерьёз обдумывать свои слова. Моя порывистость уже приводила к потере других полезных собак, и я не повторю ту же ошибку.

– Приводила к потере собак, да? Например, старой лабрадорши по имени Мадам, которую ты якобы никогда не встречал?

Пудель не сдержался и коротко рыкнул. Но сделал вид, что откашливается.

– Говорю тебе, я ничего не знаю о такой собаке. Тебе нужно отдохнуть и успокоиться. Я назначу других собак возить тележку Анклава.

– Тележку Анклава? – возмущённо пролаял Макс.

– Да. Меня заботит судьба тех, кого я взял под защиту. Если ты не собираешься примыкать к нам… что ж, я пожелаю тебе счастливого пути без запаса пищи.

Не успел Макс ответить, как Дэнди Коготь развернулся и метнулся обратно на поляну. Макс глядел ему вслед, и в горле у него сам собой зарождался гневный рык.

Он помог этим собакам. И вот чем ему отплатили!

Себя Макс не считал злым псом. Наоборот, всегда гордился своей добротой. Он был хорошей собакой, дружелюбно относился ко всем животным и людям, с которыми встречался.

Но Дэнди Коготь со своим жалким собачьим клубом и лживыми рассказами о вероломстве людей ему страшно надоел.

Макс прошествовал по поляне мимо лакавших из мисок собак, мимо пня к маленькому навесу, где спали они с Крепышом. Такс спокойно лежал там, но резко вскинул голову при появлении приятеля.

– Ну и видок у тебя. Ты как с цепи сорвался, – заметил таксик.

– Верно подмечено, – прорычал Макс. – Слушай меня и не спорь. Мы больше не останемся здесь ни на день. Мы не будем прятаться в лесу, когда наши люди в опасности.

– Мы наконец-то уйдём? – радостно затявкал Крепыш и подпрыгнул. – Какое облегчение, верзила! Когда?

– Не подавай виду, Крепыш, – шепнул Макс. – Мы уйдём, как только Дэнди Коготь отвернётся.

– А что насчёт тележки?

– Забудь о ней. Нам придётся сразиться со всеми псами, которые живут в лагере, чтобы вернуть её. Легче просто оставить тележку здесь.

Крепыш издал горловой скулёж:

– Но как же наши шарики!

Макс покачал головой:

– Мы найдём, где добыть себе корма. К тому же без неё мы пойдём быстрее. А теперь готовься.

* * *

Полдня два друга притворялись, что перекладывают с места на место одеяла, но наконец Макс улучил момент для побега.

Он находился рядом с горой шариков – набивал живот, чтобы подготовиться к путешествию, когда увидел Дэнди Когтя, направлявшегося в южную от поляны сторону леса, чтобы справить нужду.

Рядом с Максом стоял Брамс, тут же была и тележка, и лабрадор на мгновение подумал, не потребовать ли то, что принадлежит ему по праву. Но решил не рисковать. Силач-сенбернар наверняка станет задавать вопросы. Да и времени на то, чтобы влезть в упряжь, не хватит.

Не вступая в разговор с Брамсом, Макс приветливо кивнул ему и как ни в чём не бывало направился к лесу в северной стороне от поляны. Проходя мимо Крепыша, тихим лаем подал ему сигнал и, притаившись за кустами, стал ждать своего приятеля.

Послышалось тихое топанье нескольких маленьких лап и хруст палых листьев, но сквозь ветки просунулась вовсе не голова такса с заострённой чёрно-подпалой мордочкой и вислыми ушами. Это была маленькая круглая мордашка Гизмо.

– Привет! – по обыкновению бодро тявкнула она.

Макс не успел и пасть раскрыть, как рядом с ней, отплёвываясь от листьев, появился Крепыш.

– Тьфу! Как ты так лихо пробралась сквозь заросли, Гиз?

– Я проползла под ветками, а не продиралась сквозь них, – ответила та. – Кажется, это более разумный подход. А ты, небось, не подумал об этом? – И Гизмо захихикала.

– Крепыш! – строго сказал Макс. – Это как понимать?

– Не волнуйся, верзила! – ответил такс, небрежной походкой выходя из кустов. – Гизмо тоже наскучило это местечко. Она хочет идти с нами.

Макс поглядел на двух маленьких собак. Обе выжидательно глазели на него.

– Я и не догадывался, что вы так сдружились.

– Ну, сперва я думал, что она просто болтливый рыже-чёрный комок, – фыркнул Крепыш. – Но должен признать, теперь я отношусь к ней иначе. – Такс бросил на свою подружку-терьершу мечтательный взор, но та как будто ничего не заметила.

– Мне не нравится, что пудель Мизинчик вечно называет меня придуманным именем и заставляет выполнять скучную работу, пока большие собаки бегают по городу, – добавила Гизмо. – Вы оба мне гораздо симпатичнее. Кроме того, я не могу отказаться от хорошего приключения!

– А я могу, – возразил Крепыш. – Но лучше хорошее приключение, чем это местечко.

Подойдя к самому носу Макса, Гизмо понизила голос и сказала:

– И ещё Крепыш сказал мне, что вы хотите отыскать своих людей. Моих я потеряла уже… уже очень давно. Как ты думаешь, можно их найти тоже?

Макс бросил взгляд поверх кустов: по поляне бродили другие собаки Анклава, ни одна ничего не заметила. Дэнди Когтя нигде не было видно.

– Хорошо, – сказал Макс. – Конечно, ты можешь пойти с нами. Добро пожаловать в нашу компанию, Гизмо.

Уши маленькой йоркширки встали торчком, и она яростно замахала обрубком хвоста.

– Ура! Спасибо тебе. Вы, ребята, не пожалеете, что взяли меня с собой.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Макс. – Пошли!

Не тратя времени на дальнейшие разговоры, Макс развернулся и побежал через лес. Он вёл двух маленьких собак параллельно шоссе, чтобы не встречаться со стоявшими на часах догом и грейхаундом, но всё же добраться до городка по возможности быстро. А там уже они снова выйдут на ровную дорогу.

Хрустнули ветки, и перед Максом промелькнуло что-то белое и мохнатое.

– Ух ты! – Макс остановился как вкопанный, из-под его лап разлетелись по сторонам сухие листья и грязь.

Перед ним стоял Дэнди Коготь.

Разъярённый, рычащий Дэнди Коготь. Брыли отведены назад, острые зубы и розовые дёсны обнажены.

– Куда это ты собрался? – пролаял пудель. – И зачем уводишь моих собак?

– Ха, твоих собак?! – воскликнул запыхавшийся Крепыш. – Я не твоя собственность, Дэнди Коготь!

– Меня зовут Дэнди… – грозно зарычал пудель, но осёкся, сообразив, что поправлять в этот раз нечего. – Опустим это. Каждая собака, пришедшая в Анклав, становится членом моего нового сообщества. На всю жизнь.

– Ну и ну! – протявкала Гизмо, качая головой. – Это как-то странно, тебе не кажется? Я не припоминаю, чтобы давала на это согласие. К тому же абсолютно уверена, что видела, как отсюда уходили две другие собаки.

– Странно? – гавкнул Дэнди Коготь, не обращая внимания на Гизмо и делая шаг к Максу. – Люди бросили нас, и я один взялся о нас заботиться! Я! Самое малое, чем вы можете отплатить мне, – это оставаться со мной и поддерживать жизнь Анклава!

– Я думал, тебе нужны не мы, а наша тележка, – сказал Макс. – Если будешь силой удерживать нас в Анклаве, беды не миновать.

– Я не хочу никого держать силой! – проревел Дэнди Коготь и на мгновение привстал на задние лапы. – Вы должны пасть к моим лапам в благодарность за то, что я предоставил вам тёплое убежище для ночлега, дал возможность набивать животы шариками и мочить носы в воде!

– Не обижайся, – сказал Крепыш, – но мы и без тебя прекрасно обходились. Сдаётся мне, это мы тебе помогли.

Дэнди Коготь ничего не ответил и опустился на все четыре конечности. У пуделя едва не летела пена из пасти.

– Если я позволю вам уйти, – напыщенно произнёс он, – тогда все захотят сделать то же самое, как в прошлый раз. Но я этого не допущу. Я не могу!

– Уйти и оставить тебя, как Мадам? – с вызовом спросил Макс и зарычал.

– Ой, да кому есть дело до этой старой псины! – скривился Дэнди Коготь. – Она, должно быть, отправилась вслед за ним… А кто не сделал бы этого? – Пудель покачал головой. – Я так и не могу поверить, что он оставил меня, хотя чего ещё от него ожидать! Он добился лишь одного: Анклав стал меньше. Если уйдут и другие собаки, мы не продержимся. Станем добычей для других животных и для людей в белых мешках.

– Кто это «он»? – спросил Макс. – О чём ты вообще говоришь?

Дэнди Коготь угрожающе шагнул вперёд:

– Это больше не имеет значения. Сейчас важно, что ты пытаешься уйти. Хуже того, отпусти я тебя, ты приведёшь сюда диких зверей и людей. В момент слабости ты выдашь им наши настоящие имена, и мы будем не в состоянии противиться командам наших врагов!

– Ты сумасшедший! – пролаял Макс.

– Я спаситель собак! – взвыл Дэнди Коготь, и его вой разнёсся среди деревьев.

– Ну точно, сумасшедший, – пробормотал Крепыш.

Четыре собаки молча стояли в зеленоватом сумраке под деревьями, тяжело дышали и смотрели друг на друга. Макс несколько раз глубоко вздохнул, глаза у него бегали. Пёс лихорадочно соображал. Может, броситься на Дэнди Когтя сбоку и сбить с лап? Тогда его друзья смогут удрать. Но что, если пудель пошлёт за ними других собак из Анклава? Крупных и быстроногих, вроде дога с грейхаундом?

Втянув носом воздух ещё раз, Макс ощутил какой-то запах, перекрывавший запах собачьего страха и злости.

Волк.

Нет. Волки. Много волков.

Дэнди Коготь снова открыл пасть, чтобы начать говорить, но Макс приподнял лапу и прошептал:

– Ш-ш-ш. Принюхайтесь все. Чувствуете?

Крепыш опустил нос к земле, потом отпрянул назад.

– Ой! – тявкнул он. – Волки!

Пудель фыркнул:

– Этот дух стоял тут, когда я следовал за тобой в лес вчера вечером. Сначала я подумал, ты унюхал меня. Но я догадался по тому, как ты ощетинился, что ты почуял волка. Только это старые метки. Тут нет волков.

– Ой ли, Дэнди Коготь? – сказала Гизмо, вскинув одну бровь. – Ты не забыл, что ночью шёл сильный дождь? Старый след смыло бы.

– Невозможно, – прорычал пудель. – Тут не может быть волков!

Четыре пары ушей одновременно насторожились. Вдалеке завыл волк. Ему вторил ещё один и ещё, и их голоса слились в диком зверином хоре.

– Поверь мне, – рыкнул Макс, – ты ошибаешься.