Текст книги "Битва за кристаллы любви. Том 2"

– Кукла, бездушная кукла, – подумал Эйдж, вставая. – Кроме себя, ей наплевать на чувства остальных, в том числе и мои. Но, может, именно такой она ему и нравится?

Этот вопрос он оставил без ответа, как и всё в своей жизни, проблемы в которой он начинал решать и на каком-то этапе забрасывал это неблагодарное занятие. Вот сейчас они страстно займутся с Диэнной любовью, расслабятся и жизнь уже на время не будет казаться такой монотонной и безрадостной.

Во время ужина Элиана и Хэдриан пытались сгладить впечатление, которое оставили после себя Диэнна и Эйдж. Они были благодарны Айаре, что она ни словом, ни взглядом не дала понять, что ее задело поведение, которое они продемонстрировали ей. Девушка была весела, охотно отвечала на их вопросы о своем пребывании в замке Йерка, о его отношении к ней. Она весьма образно рассказывала об их с Рэймом древнем венчальном обряде и свадьбе, показала подарок, который преподнёс ей король Риг. Словом, вечер прошел в душевных разговорах.

Хэдриан видел, как сильно влюблен в свою жену старший сын и от всего сердца радовался этому. Ему очень нравилась Айара. И не потому, что была прелестна внешне. В ней был шарм изысканности, который притягивал к ней взгляды, а вся она сияла каким-то неуловимым светом обаяния, вызывавшим к ней трепетное отношение.

Поскольку бал в честь антамурийцев, вернувших Талисман Любви, был назначен на завтра, думать о новом наряде Айаре не приходилось. Увидев платье Диэнны, она тотчас убедилась, что ее наряды, привезенные с собой, по фасону слишком далеки от тех, которые носят местные знатные женщины.

Девушка решила показать их Элиане и посоветоваться, какое из них выбрать или переделать, чтобы не смущаться на завтрашнем балу. Однако мать Рэйма поспешила ее успокоить, сказав, что платья сшиты из очень красивой ткани и весьма оригинальны, что будет выгодно выделять ее среди других женщин.

Одеть она посоветовала платье из мягкого белого шелка, в который были вплетены серебряные нити, придававшие платью таинственное мерцание. Перед балом Айара прислушалась к совету матери и, облачившись в него, посмотрела на себя в большое зеркало, висевшее в гардеробной.

Собранное на плечах, оно открывало красивую шею и грудь девушки, и, обтекая её идеальную фигуру, спускалось фалдами в пол. Платье, перехваченное на талии поясом из пластинок белого золота, сделанных в виде листочков, сидело на Айаре великолепно, подчеркивая её стройность и изящество.

Элиана принесла ей две заколки из белого золота, украшенные сапфирами и помогла их заколоть, приподняв золотистые локоны по бокам и опустив основную массу волнистых волос на спину. Туфельки, которые Айара одевала на свадьбу, подошли к наряду и по цвету, и по фасону.

– Ты просто загляденье! – не смогла сдержать свой восторг Элиана, – но не хватает ожерелья, которое тебе подарил король Риг. Оно просто просится к тебе на грудь, изящно обхватив шею.

Айара достала его и попросила Элиану застегнуть, поскольку не могла сама справиться с застежкой.

– Запомни мои слова, – сказала Элиана своей невестке. – На сегодняшнем балу ты станешь законодательницей моды, и молодые девушки впредь откажутся от своих тяжелых платьев в угоду простоте, удобству и элегантности твоего наряда.

На бал приехали все вчетвером на воздушной ладье, принадлежавшей их семье. Зал был уже почти полон приглашенными, и появление Рэйма и его молодой жены не осталось незамеченным. К ним были прикованы взгляды большей половины присутствовавших, поскольку все были уже наслышаны о невероятной судьбе Айары и их необычной свадьбе. Поистине слухами земля полнится.

Молодые девушки и женщины с интересом рассматривали ее экстравагантное одеяние, позволявшее лицезреть всю ее фигуру, отмечая про себя, что оно намного изящнее их многослойных нарядов.

Мужчины не могли отвести глаз от красоты девушки, которая вела себя просто, без жеманства, но с достоинством королевы. Все видели, что Рэйм не сводит с молодой жены влюбленного взгляда, стараясь предугадать все ее желания. Они были самой красивой парой на балу и понимали это, иногда озорно переглядываясь друг с другом.

Рэйм не оставлял жену ни на секунду. К ним подходило много его знакомых, которые хотели познакомиться с Айарой и ангажировать у неё один танец, в чем она с милой улыбкой отказывала, объясняя это тем, что Йерк не давал ей уроки танцев в заточении, чем вызывала ответные улыбки и симпатию.

Окруженные знакомыми мужчинами, ни Рэйм, ни Айара не заметили, как пришли Эйдж и Диэнна – и сразу толпа любопытных стала следить за обеими парами. Видя к себе повышенное внимание и понимая, с чем оно связано, Эйдж сжал руку жены и тихо сказал, чуть наклонившись к её уху:

– Веди себя так, чтобы потом ни мне, ни тебе не было стыдно.

С широкой улыбкой на лице он подошел к старшему брату и обнял его, а затем по-братски поцеловал Айару в щеку. Диэнна тоже с ослепительной улыбкой протянула Рэйму руку, которую тот поцеловал, и радушно его жену в обе щеки. Со стороны они все вчетвером выглядели довольными и радостными.

Разговаривая, Диэнна внимательно разглядывала Айару, не пропуская ничего – прическу, платье, манеры, то, как держит она голову, и ее уникальное ожерелье, поймав себя на мысли, что ее собственное платье выглядит более тяжелым и нагроможденным деталями, а украшения – дорогими, но безвкусными, что, конечно, испортило ей настроение.

Айара вела себя очень естественно, она лучилась счастьем, и Диэнну так и подмывало сказать ей что-нибудь едкое, что растрясло бы этот уютный и спокойный мир, в котором она пребывала. Но она не осмеливалась на это, помня предупреждение мужа.

Эдж, словно поймав мятущиеся мысли жены, незаметно сжал ее пальцы, призывая держать себя в руках.

Она сразу почувствовала его взгляд и с полуулыбкой подняла глаза. Но он не ответил ей улыбкой: секунду его зеленые глаза смотрели на нее со всей серьезностью, потом взгляд смягчился, он оглядел всю ее фигуру с ленивой наглостью, снова посмотрел в глаза жене и едва заметно приподнял бровь.

Вскоре вышел Никэтор в сопровождении своей миловидной жены и, хлопнув в ладоши, призвал внимание всех к себе. Рэйм воспользовался этим и вместе с Айарой направился к Верховному Правителю, неся в руках серебряную шкатулку, которая вызывала у всех присутствующих повышенный интерес.

Подойдя к ним, он познакомил Никэтора и его жену с Айарой, а потом протянул ему серебряную шкатулку, сказав:

– Вчера я не стал смешивать возвращение Талисмана Любви с возвращением на родину дара, оставленного антамурийцам нашими инопланетными прародителями в память об их космическом присутствии. Почти сто лет статуэтки девушек из твердой межзвездной пыли отсутствовали в государственной Сокровищнице, и сегодня я вручаю вам их для дальнейшего хранения.

Рэйм открыл шкатулку и передал ее Верховному Правителю. Тот был так растроган, что глаза у него предательски заблестели. Достав одну девичью фигурку, излучавшую бело-голубой свет, он поднял ее высоко над собой со словами:

– Сегодня великий день – день возвращения исторической памяти Антамурии. Именно так будет называться праздник, который мы в этот день будем теперь ежегодно праздновать. Указ об этом я подпишу завтра. А сейчас наш герой вместе с моей женой откроют танцем сегодняшний бал, а мы с Айарой присоединимся к ним.

И после взмаха его руки зазвучала музыка. Айаре оказалось достаточно увидеть, как повел в танце свою партнершу Рэйм, чтобы она переняла необходимые движения и легко заскользила рядом с Никэтором. Как бы удивились те, кто наблюдали за ними, узнав о том, что это был первый танец в жизни девушки.

Грэйд со своей женой Эйрин пришел, когда уже начался второй танец и пары заполонили большую часть зала. Среди не танцующих пробежал шепоток, что Эйрин чем-то больна, а потому не часто показывается на общих мероприятиях. Действительно, женщина выглядела бледной, с осунувшимися чертами лица. Её кожа, особенно на руках, казалась почти прозрачной. Полуулыбка блуждала на ее лице, не касаясь глаз, когда она осматривала зал. Даже со стороны было понятно, что она присутствует сегодня на балу вопреки своей воли.

Когда Никэтор закончил очередной танец, Грэйд и Эйрин подошли к нему. По-видимому, он рассказал им о фигурках из межзвездной космической пыли, которые Рэйм вернул назад в Антамурию, поскольку они после того, как полюбовались наследием космических предков, направились к нему.

Айара в это время разговаривала с Элианой и не заметила их приближения. Музыка, шум, смех и разговоры помешали ей вовремя услышать, что к ним кто-то подошел. И только почувствовав руку мужа на своих плечах, она вопросительно посмотрела на него.

– Я хочу тебя познакомить с Главой Совета Мудрейших Грэйдом и его женой Эйрин, – сказал он, показывая взглядом на супружескую пару. – А это моя красавица жена Айара.

Айара повернулась к ним и мило улыбнулась, слегка кивнув головой. И тут случилось непредвиденное.

Эйрин, не ответив ей на улыбку, словно прикипела взглядом к ее родинке на шее, а потом непроизвольно подняла руку и потрогала свою такую же. Медленно она подняла глаза на лицо, почти ее лицо в ранней молодости и, прошептав слово «Астрэйа», потеряла сознание.

Если бы не мгновенная реакция Рэйма, Эйрин упала бы, но его крепкие руки подхватили ее хрупкое тело почти у пола. Передав женщину отцу, он попросил мать принести воды и бросился в Грэйду, который, потеряв дар речи и ничего не видя вокруг, как завороженный, смотрел на Айару, не чувствуя слез, которые текли по его худощавым щекам.

Девушка непонимающе смотрела на происходящее, чувствуя, как дрожь охватывает все ее тело. Она не могла ее никак унять, не отводя взгляда от мужчины, которого она часто видела во сне. Это его лучистые серо-голубые глаза, приветливые, выразительные и слегка раскосые, смотрели на нее с любовью в сновидениях из-под широких бровей в разлёт. Правда, он тогда был значительно моложе и не было этой легкой седины в волосах, да и морщин возле глаз и рта тоже.

– Девочка моя, Астрэйа, – услышала она его сочный и в то же время мягкий голос, которым он разговаривал с ней во сне.

– Иди ко мне, моя маленькая дочурка, – сказал он и протянул к ней руки, как в одном из сновидений.

Айара неосознанно, словно зачарованная сделала шаг, другой – и упала в объятия знакомого и в то же время незнакомого мужчины, который прижал ее к своему сердцу так сильно, что ей стало трудно дышать, но она боялась пошевелиться, чтобы происходящее не развеялось, как туман.

Рэйм стоял, словно громом пораженный, не в силах шевельнуться. Только сейчас до него дошло, кого напоминала ему жена и у кого он видел на шее необычную родинку в виде звездочки. То, что Эйрин и Айара – мать и дочь, не вызывало никаких сомнений. Правда, в связи с болезнью Эйрин сильно изменилась, но в глубине памяти он помнил ее молодой и красивой, имеющей такие же золотистого цвета волосы, утонченные черты лица и сине-голубые глаза, которые она передала дочери.

Оглядевшись, он заметил, что музыка замолчала и все присутствующие с интересом наблюдают за происходящим. Рэйм нашел глазами родителей, которые приводили в чувство Эйрин. Она уже стала приходить в себя и попыталась вскочить, но слабые ноги подогнулись – и она вновь упала на стул.

– Астрэйа, – закричала она, обводя зал испуганными глазами. – Где моя дочь? Верните мою Астрэю!

Этот крик, по – видимому, дошел до слуха Грэйда, который встрепенулся и, обхватив девушку за плечи, повёл её к матери. Айара присела возле нее на корточки и прижала её холодные руки к своей груди.

– Мама, – прошептала она, не стесняясь своих слез, которые прозрачными росинками катились по ее щекам. – Мамочка, а я тебя видела во сне. Ты гуляла со мной в саду, а потом смотрела, как я катаюсь на пони. И смеялась, смеялась… так звонко и радостно. А потом пришел папа. Он назвал тебя Ангелом и снял меня с лошадки своими большими и ласковыми руками…

Эйрин притянула к себе дочь и стала неистово целовать ее глаза, нос, щеки, губы, руки…

– Я нашла тебя, – говорила она между поцелуями. – Я наконец нашла тебя. И никогда не верила, что ты утонула. Моё сердце много лет ждало тебя. Оно продолжало биться, зная, что ты жива, что ты вернёшься, иначе бы остановилось еще пятнадцать лет назад.

Хэдриан подошел к Грэйду и предложил ему проводить их домой. Тот сразу принял это предложение и подал жене руку.

– Астрэйа пойдет с нами, – закричала она, уцепившись за дочь.

– Да, мы пойдем с вами, – сказал Рэйм, обнимая жену.

Так вшестером они и вышли из зала, присутствовавшие гости в котором проводили их взглядами в полной тишине. И, как только за ними закрылись двери, зал загудел, словно рой пчел.

В замок Грэйда, который находился недалеко от дворца Верховного Правителя, дошли пешком. Эйрин не выпускала с поля своего зрения Айару и, как только вошли в гостиную, тотчас усадила дочь на диван, а сама села рядом, одной рукой держа ее руку, а второй проводя пальцами по её лицу.

Хозяин принес всем по кубку вина и, насмотревшись на дочь, устало откинулся на спинку кресла. Рэйм стоял возле камина, прислонившись плечом к стене. У него на языке вертелось много вопросов, но он боялся их задать. Наверное, отец, поняв его состояние, сказал, обращаясь к Грэйду.

– Я помню, как пятнадцать лет тому назад вашу семью постигло горе. Тогда вся Антамурия гудела, что ваша трехлетняя дочь утонула в океане, на берег которого пошла с няней, чтобы насобирать ракушек. Вот только не знаю подробностей. Как же тогда могло случиться, что Айара оказалась у Йерка? И кто вам сказал, что она утонула?

– Мою дочь зовут Астрэйа, – поправила Хэдриана Эйрин. – Мы дали ей это имя, когда увидели у нее эту звездочку, которая передалась ей по наследству от меня. В моем роду все женщины рождались с ней. Это знак наших инопланетных предков с Альционы, ярчайшей из звёзд созвездия Плеяд.

– Извини, Эйрин. К новому имени нужно еще привыкнуть, ведь в нашу семью она вошла как Айара, – сказал Хэдриан. – Если няня видела, что девочка тонула, почему же тогда она ее не спасла?

– В том-то и дело, – ответил Грэйд, что няня ничего не видела. Когда девушка гуляла с малышкой, к ней пришел ее жених, и они по молодости лет увлеклись друг другом, забыв об Астрэйе, которая ползала по берегу в поисках разноцветных камушков и ракушек. А когда вспомнили, девчушки не было, вместо нее на песке лежала ее панамка. Они бросились ее искать, но… так и не нашли.

– А следы от ее ног на мокром песке? Куда вели они? – спросил Рэйм.

– Следов тоже никаких не было, так как их слизали волны. Вот молодые люди и подумали, что одна из них унесла Астрэйю в океан.

– Но если бы это было так, малышка бы закричала, – возмутилась Элиана.

– Они решили, что волна накрыла девочку и она мгновенно захлебнулась, а ее тело… Впрочем, тогда я и Эйрин много думали, как такое могло случиться. Мы не верили в мгновенную смерть дочери и подумали, что няня и ее жених нам врут, так как по какой-то причине оставили малышку на песке одну.

– Но потом мы пошли к Кэймрону. Помимо того, что он входит в Жреческую Троицу, Кэймрон еще и ясновидящий, – продолжила Эйрин, видя, что мужу очень тяжело говорить на эту тему, – и попросили его посмотреть в прошлое и сказать, что случилось с нашей девочкой. Он повторил нам то же, что и её няня: наша малышка захлебнулась, и тело, словно щепку, волна унесла в океан. Нам не осталось ничего другого, как принять эту горькую истину, но в душе мы не верили, что нашей дочери нет в живых. Однако годы сменяли друг друга, а ее все не было. Мы в какой-то степени смирились с потерей и продолжили жить, но моё сердце продолжало верить, что когда – то наступит день – и наша Астрэйа вновь вернется к нам. И, как видите, оно нас не обмануло.

– Я могу с вами поговорить наедине? – спросил Рэйм, подойдя к Грэйду.

Тот кивнул, устало поднялся и направился к себе в кабинет. Рэйм с Хэдрианом пошли вслед за ним, оставив женщин самих.

Усевшись в кресло, Рэйм спросил:

– Вам не кажется, что Кеймрон умышленно вас обманул?

– Зачем ему это было нужно? Быстрее всего, он ничего не увидел, но постыдился признаться в этом, чтобы не ронять свой авторитет, и повторил историю няни, которую я по глупости перед этим ему рассказал.

– Не верю я в это, – упрямо настаивал на своём Рэйм. – Если бы было так, как сказали вы, Айара не оказалась бы у Йерка. А оказалась она у него в башне именно в то время, когда, якобы, пропала.

– И к чему ты клонишь? – встрепенулся Грэйд, что-то про себя обдумывая. – Думаешь, он умышленно соврал, так как вошел в сговор с Йерком?

– Вряд ли с самим всеправителем Мракоты. Быстрее всего, это была Вийвека. Именно колдунья стоит за всем этим, поскольку только она могла незаметно выкрасть Астрэйю. Ведь у нее есть обруч мгновенного проявления и кольца невидимки.

– Зачем ей это было нужно? Какой был прок Йерку в трехлетней малышке?

– Наверное, он все-таки был, иначе всеправитель не ждал пятнадцать лет, чтобы жениться на ней. Может, это как-то связано с ее родинкой? Впрочем, что гадать. Завтра нужно идти к Кэймрону и постараться получить правду.

– Как? – спросил Грэйд с безнадежностью в голосе. – Если он тогда не сказал правду, сейчас тем более не скажет.

– Скажет, – уверенно заявил Рэйм. – У меня есть средство, которое развяжет ему язык.

– Какое?

– Не важно. Мне Росалиа из Флории оставила несколько флаконов с различными чудодейственными настойками, элексирами и зельями. Одно из них заставит Кэймрона сказать нам правду.

В глазах у Грэйда вспыхнула надежда, хотя и запоздавшая на пятнадцать лет. Как бы там ни было, а он и Эйрин должны знать правду.

Посмотрев на Рэйма, он обратился к нему с просьбой:

– Не пойдешь ли ты нам навстречу в том, чтобы остаться у нас на ночь? Эйрин, потеряв дочь, чахла год за годом и совсем утратила интерес к жизни. Все эти годы она влачила унылое существование, отказавшись еще иметь детей, считая их рождение предательством дочери, любовь к которой оставалась в ее сердце нетленной.

– Нет проблем, – ответил Рэйм, – мы поживем у вас, сколько потребуется. Не только Эйрин нужна дочь, но и Айаре нужна мать. Извините, Астрэйе.

– Спасибо тебе! – облегченно выдохнул Грэйд, боявшийся, что молодой человек откажется. – Я очень рад, что мужем нашей девочки являешься именно ты. Лучшего и пожелать невозможно.

Элиана и Хэдриан ушли, а Рэйм и Грэйд отправились спать. Эйрин же и Айара просидели до самого утра и не могли наговориться.

– Ты не против, что мы все же будем тебя называть именем, которое дали тебе при рождении? – спросила Эйрин у дочери. – Имя Айара будет постоянно напоминать мне, что ты пятнадцать лет прожила вдали от меня. Оно чужое для моего слуха и языка.

– Конечно, мама, – ответила она, вдыхая ее запах и чувствуя тепло, которых была лишена так много лет. Мне очень нравится мое настоящее имя.

Ночи им не хватило, чтобы Астрэйа год за годом рассказала, как жила у Йерка и как Рэйм выкрал её у него, поэтому разговор продолжился после завтрака, когда Грэйд и Рэйм ушли по своим дела.

А дело у них было к Кэймрону. Он уже знал, что дочь Главы Совета Мудрейших нашлась и жила все это время в Мракоте, будучи узницей Йерка. Впрочем, это не было для него новостью, а потому он поспешно собирал вещи, чтобы навсегда покинуть Антамурию. Однако не успел, увидев, как слуга вводит к нему Рэйма и Грэйда.

– Итак, – сказал Глава Совета голосом, который не обещал ничего хорошего, – ты, используя свои способности, увидел, как мою девочку унесла в океан волна?

– Да, – увидел, – подтвердил Кэймрон, не в силах спрятать свой страх, от которого дрожали его руки.

– Что ж, если вы говорите правду, – вам ничего не грозит, – сказал Рэйм, доставая из кармана какой-то флакон. – А если нет, придется отвечать перед судом.

– За что? – возопил жрец. – Я ничего такого не сделал, чтобы меня судить…

– А вот это мы сейчас это и узнаем.

Рэйм оглянулся и увидел на столе пустой кубок, из которого, по всей видимости, пили вино. Взяв его, он вышел и вернулся обратно с тем же кубком, наполненным на одну треть водой. Затем накапал в него шесть капель жидкости оранжевого цвета.

– Что это? Яд? – в ужасе вскрикнул Кэймрон.

– Я не убийца. Это зелье «Vero». С его помощью вы ответите нам правду на наши вопросы, какая бы она не была.

Жрец отчаянно замотал головой, отказываясь выпить воду с зельем правды.

– Держите ему голову, – сказал Рэйм, обратившись Грэйду.

То взял голову Кэймрона в свои большие сильные руки и зажал, будто в тиски. Рэйм придавил ему пальцами нос и стал вливать в открывшийся рот воду с зельем. Жрецу не оставалось ничего другого, как глотать её.

Через пять минут Рэйм стал задавать ему вопросы:

– Кто выкрал Астрэйю?

– Вийвека.

– Почему вы соврали ее родителям, что она утонула.

– Так сказать приказала мне колдунья.

– Вы шпион Йерка в Антамурии?

– Нет.

– Зачем тогда вы пошли на заведомый обман?

– Мне дали много золота и драгоценных камней.

– Зачем они вам, если вы ни в чем не нуждаетесь?

– Не знаю. Жадность обуяла, когда увидел столько золота и каменьев. Не могу объяснить, почему. Наверное, в этот момент возобладала темная сторона моей личности.

– Зачем Йерку была нужна Астрэйа?

– Точно не знаю. Вийвека что-то говорила про ее знак судьбы, который приносит удачу тому, кто на ней женится. Йерк же хотел стать Повелителем мира. Но это то, что я понял из её разговора с самой собой, когда пересчитывал золотые монеты и драгоценные камни. Возможно, что это и не так. Вийвека ведь передо мной не отчитывалась за свои действия.

– У вас есть вопросы к этому слизняку? – спросил Рэйм, обращаясь к Грэйду.

– Нет, мне и так все ясно.

Потом вышел и вернулся с помощником судьи, который вместе с двумя свидетелями слушали в соседней комнате, что ответил на вопросы Рэйма жрец. Тот надел ему на руки наручники из цепи и кивнул охранникам из суда, чтобы забирали его в тюрьму.

Домой Грэйд и Рэйм возвращались молча, обдумывая историю о беспричинной человеческой жадности, которая поломала жизни трех людей. То, что Кэймрону судья вынесет пожизненное заключение в подводной тюрьме, никаких сомнений не было, но вернет ли эта мера наказания те пятнадцать лет, в течение которых Астрэйа, ее мать и отец не жили, а существовали? Вопрос был очевиден.

Мужчины вернулись домой, чтобы поделиться новостью с женщинами, но их не застали. Эйрин и Эстрэйя так и заснули одетые на кровати, обняв друг друга.

– Пусть спят, – сказал Грэйд, выходя на цыпочках из комнаты. – И ты пойди отдохни, а я еще немного поработаю.

Он сел за стол в кабинете с ощущением того, что жизнь вернулась в свое русло, и теперь он не будет постоянно беспокоиться о том, что в любое время может лишиться своей любимой жены, которая не хотела жить, потеряв дочь.

В конце концов всё стало на круги своя. Рэйму и Астрэйе все же пришлось идти к жрецу, который давал парам разрешение на брак. Он долго смотрел перед собой в серебряную чашу с налитой в нее водой, а потом поднял свою седую голову и сказал:

– Вы друг другу по судьбе и являетесь половинками одного целого. Вот вам венчальные обручи. Оденьте их друг другу на левое предплечье. Когда они выполнили это требование бракосочетания, жрец объявил их мужем и женой.

Астрэйа вспомнила их венчание по древнему обычаю друидов. Насколько оно было красивым, необычным и волнительным! Она была рада, что выходила замуж за любимого именно так. И не важно, что под другим именем. Ведь сердце и душа, которые она отдала Рэйму, у нее же одни и те же. И сама она тоже не изменилась, как и её любовь к Рэйму, самому лучшему мужчине на Земле.

И хотя антамурийское бракосочетание ее разочаровало, то, что на свадьбе, которая ждала их дома, будут их родители с обеих сторон, ее очень радовало.

Астрэйа потрогала свою звездочку на шее. Поистине знак удачи, улыбнулась она. А разве это не удача, что у нее любимый и любящий муж, родители, которые в ней души не чают, а она в них, и родина, куда она вернулась после долгих лет испытаний, чтобы здесь родились ее дети и, возможно, девочка с такой же родинкой– звездочкой?

Что и говорить, когда в сердце человека живет любовь, тогда даже в себе самом он способен открывать не известные ему ранее богатства. Эти сокровища – нежность, чуткость, трепетное внимание к ближнему, целеустремленность, способность к полной самоотдаче и многое другое, без чего человек не мог бы называться человеком.

Любовь возвышает. В этом Астрэйа всё же смогла убедиться несмотря на свою недолгую жизнь. Как смогла понять и то, что любовь… стоит ровно столько, сколько стоит человек, который ее испытывает.