Текст книги "Вестник смерти"
Автор книги: Леонид Зайцев
Жанр: Героическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 6
Когда я подошёл к костру, то моя ошибка стала явной. Их было не пятеро, и не шестеро, а семеро. Седьмой толстым кулем лежал связанный с ног до головы рядом с другими трофеями из нашего фургона. Мне даже пришла в голову мысль о том, что местные из бережливости стараются не резать верёвку на куски, и потому обматывают ею пленника, как паук паутиной.
Интересно, подумал я, что теперь скажет Изабелл по вопросу сохранения жизни расхитителям нашего добра. Я ткнул ногой в тушку связанного Боба, во рту которого был кляп из грязной тряпки, а в глазах стояли слёзы не то боли, не то радости от моего появления.
– Бог точно есть, – заявил я бессловесному Бобу, совершенно не обращая внимания на притихших от моей наглости ополченцев, – иначе, как объяснить то, что я спотыкаюсь о тебя в этом мире на каждом шагу? Ты чем-то обидел этих приятных людей?
Бывший стражник, казалось, потерял не только дар речи, которому препятствовал кляп во рту, но и дар двигаться. Боб просто лежал и так жалобно смотрел на меня, что я не в силах был не засмеяться.
– Да ты кто такой? – спросил, очухавшийся первым дезертир, и тут же умер. Арбалетная стрела, вылетевшая из кустов, избавила меня от ненужных объяснений. Очевидно, леди Изабелл переменила вектор своих воззрений относительно очередных мучителей Боба.
– Ещё вопросы есть? – поинтересовался я у оставшихся кандидатов в покойники.
Руки, которые уже, было, потянулись к оружию, вернулись у всех присутствующих на штатные места. Это меня вполне устраивало, ибо предполагало активный разговор на любые темы, которые я пожелаю затронуть.
Что интересно, никто даже не обернулся в сторону кустов, откуда вылетела стрела. Претендентов на второе, пока ещё вакантное, место арбалетной мишени не наблюдалось.
– Простите, господин, – заговорил вдруг самый смелый, – может его развязать? – И он кивнул в сторону Боба, изображавшего самое трагическое лицо.
– Пусть так полежит, – махнул я рукой, – лучше расскажи, где вы взяли этого жирного борова? Когда я видел его в последний раз, он был неплохо вооружён.
И тут прорвало всех сразу.
Что неприятно поражало, эти пятеро не пытались сопротивляться – они старались услужить! Разве так можно сохранить свою жизнь? А если и сохранишь, то зачем тебе жизнь без чести?
Мне вспомнился наш мир. И то, как постаревшие, дожившие до седин вестники смерти, уходили в свой последний поход, чтобы погибнуть в бою, а не догнивать от старости, напрягая своих близких необходимостью выносить горшки за умирающим. А здесь, как и на Земле, было всё не так. Видимо, поэтому единственным родным существом мне стала Изабелл.
Однако вернёмся к нашему барану.
– Да тут такие дела, – перекрикивая товарищей, вещал один из дезертиров, – а он едет и спит! А нам-то кушать надо!
– Да мы его и пальцем! – перебивал другой. – Всё вернём! Только мясо съели…
– Ужас же, что творится! – причитал третий, – Герцог Генри ещё пожаловал! Теперь совсем житья не станет!
– Молчать, – приказал я, услышав эти слова. – Теперь подробнее. Когда приехал? Где остановился? Сколько людей с ним?
Дезертиры опасливо переглянулись. Мои вопросы слишком явно выдавали мои намерения. А одно дело, богатый и сильный горожанин, обиженный за похищение своего слуги и разорение своего добра, и совсем другое – шпион врагов герцога. В глазах парней появилась уже такая знакомая мне предсмертная тоска.
– Вы нас отпустите? – наконец робко поинтересовался тот, который проговорился про неожиданный визит герцога.
Что за нелепый вопрос? Конечно же, отпущу, как отпустил недавно Рауля, как отпускал прежде многих, очень многих, кому доводилось оказаться на пути вестника смерти в этом и многих других мирах.
– Зависит от того, – произнёс я вслух, – насколько откровенны вы со мной будете. Так мне повторить вопросы?
Пять голов одновременно пришли в движение, мотаясь из стороны в сторону, что, на мой взгляд, должно было выражать отрицание. Потом все пятеро заговорили одновременно, перебивая друг друга. Мне пришлось вмешаться в эту какофонию звуков, как регулировщик на перекрёстке со сломавшимся светофором вмешивается в хаотичное движение машин, устанавливая хоть сколько-нибудь приемлемый порядок. Заставив всех замолчать, я указал пальцем на одного, который, как мне показалось, был наиболее конкретен и наименее многословен.
– Говори, – приказал я ему.
– Герцог прибыл сегодня на двух железных повозках, которые ужасно пахнут и движутся без лошадей, – сообщил тот. – Он остановился на постоялом дворе. Ворота сразу заперли, а вдоль всей ограды встали его солдаты с этими короткими пиками, которые изрыгают смертельный огонь. Потом одна повозка уехала в сторону замка.
Так. Пока Генри ведёт себя вполне предсказуемо, подумал я, никаких стратегических изысков, которые, уже было мне почудились, от его высочества не последовало. А значит, он и дальше продолжит действовать так же прямолинейно, что мне только на руку.
– А вы-то чего сбежали? – поинтересовался я.
– Нам страшно, – просто признался беглый ополченец, – эти новые заморские солдаты со страшным оружием, эти железные повозки…
– Поэтому и решили поразбойничать на большой дороге? – не удержавшись, съехидничал я. – Кому война, а кому мать родна?
Пять голов синхронно опустились вниз. Потрясающее единодушие – ни один даже не попытался возразить.
– Ладно, разбойнички, пора прощаться, – произнёс я, поднимаясь от костра.
Можно было убить их и без всяких предисловий, однако, мне захотелось показать Изабелл, которая внимательно наблюдала за происходящим на поляне, гнилую сущность тех, кого она пыталась давеча защитить. Ещё вставая, я краем глаза уловил движение среди своих собеседников, но специально не стал им мешать, доверчиво повернувшись к ним спиной. Крепко связанный Боб вдруг страшно завращал глазами, всеми доступными ему в этом положении способами указывая мне на опасность, о которой я и так знал. И в ту же секунду я почувствовал сильнейший удар под лопатку чем-то острым, скорее всего, кинжалом.
– Ну и? – спросил я Изабелл, когда всё было кончено. – Не слишком сильно пошатнулось твоё человеколюбие?
– Ты их спровоцировал, – герцогиня была мрачнее грозовой тучи.
– Вот как? – искренне удивился я. – То есть, решив оставить их в живых и спокойно удалиться, я вынудил их попытаться меня зарезать? И это притом, что они знали о существовании у меня, как минимум, одного помощника с арбалетом, который прячется в кустах?
Девушка автоматически дотронулась до того места у себя на груди, где пущенная одним из дезертиров стрела порвала ткань её великолепного костюма. Всё-таки до вестника ей было далеко. Разве не глупо оставаться на том же месте, которое оказалось рассекречено первым выстрелом?
– Может мы уже, наконец, развяжем Боба? – Видимо, решив сменить тему, раздражённо поинтересовалась Белла.
– Может, – произнёс я задумчиво, – его проще убить, чем каждый день спасать?
Глаза нашего слуги наполнились неподдельным ужасом. Шутка моя и вправду была злой. Но я действительно не понимал, как со своим фатальным невезением парень вообще смог дожить в этом безумном мире до совершеннолетия без моей помощи!
Одарив меня красноречивым взглядом, девушка сама подошла к связанному слуге и разрезала его путы. И, как вы думаете, что первым делом произнёс Боб, когда его рот освободился от кляпа?
– Лучше было развязать, – с сожалением произнёс он, рассматривая обрезки верёвки, – такое добро попусту сгубили!
Однако через секунду бедолага опомнился и принялся оправдываться:
– Боб не выдал хозяина, – подобострастно лепетал он, – Боб и задремал-то всего на минуту! А они налетели, связали, всё мясо съели! Хорошо ещё, что вина не осталось, а то бы и вино выпили!
Изабелл, едва сдерживая смех, отвернулась, чтобы парень не видел её улыбки. Уже заодно то, что он поднял ей настроение, я был благодарен этому увальню.
– Боб знал, что хозяин придёт за ним и спасёт! – продолжал тараторить бывший стражник. – Боб может пойти в замок и всё узнать!
Иногда слушать болтовню перепуганного слуги очень полезно. Парень натолкнул меня на мысль. Ведь Генри рано или поздно сам прибудет в замок Стивена, а пробраться внутрь гораздо проще и тише, если у тебя среди гарнизона есть свой человек.
– Отлично, Боб, – решил я, – ты пойдёшь в замок.
Глава 7
Как и следовало ожидать, получив задание, о котором сам же просил пару минут назад, Боб тут же лишился даже налёта смелости и всю дорогу до замка стонал, умоляя избавить его от опасного приключения. Он соглашался готовить, стирать исподнее, вычёрпывать выгребные ямы, лишь бы только не идти, по его словам, на верную смерть.
Честно говоря, мне был хорошо известен источник его трусости, но в пределах досягаемости невозможно было раздобыть и капли столь необходимого парню лекарства. Я спросил Изабелл, но и в её фляге оказалась лишь простая вода.
Когда мы на закате приблизились к стене замка, мне пришлось даже парой пинков прервать нытьё Боба, дабы раньше времени не перепугать охрану его завываниями. Парень ойкнул ровно по количеству тумаков и затих.
– Пойдём на постоялый двор? – сугубо деловым тоном поинтересовалась Изабелл.
– Нет, – поразмыслив, ответил я, – там нас наверняка ждут. И по дороге до замка взять его не получится. А вот в самом замке… Там он меньше всего станет меня ожидать.
Где-то рядом едва слышно скулил Боб. Необходимо было срочно изобрести для него мотивацию, и идея пришла ко мне сама собой!
– В округе, в пределах твоего желания, – объявил я Бобу, – есть только два места, где можно насытиться вином. Это постоялый двор, в котором ты можешь встретиться с солдатами Генри, и я уже не смогу тебя спасти. И замок, до которого гораздо ближе идти. Там ты сможешь утолить свою жажду, а следующей ночью поможешь мне войти.
Боб одновременно икнул и кивнул.
– И заодно помойся, – фыркнула герцогиня.
А пока мы расположились на короткий отдых, я продолжал обдумывать свой план, чему очень сильно мешало некое предчувствие опасности, суть которой мне ещё не была ясна. Я ясно понимал лишь, что дело не в обычном ощущении опасности, которое сопровождает меня в любом рискованном деле и только помогает сконцентрироваться, а в ощущении приближения большой беды. Интуиция и предчувствие играли в моей профессии слишком значительную роль и никогда меня не подводили, чтобы я мог позволить себе их игнорировать. И поэтому, лёжа на траве с закрытыми глазами, я снова и снова проходил по всей цепочке своих логических построений, выискивая слабое звено, в котором таилась угроза всему делу. И, в конце концов, я, как мне показалось, его отыскал. Черт возьми, если я пришёл к правильному заключению, то мой план подлежит не просто небольшой корректировке. Мне придётся переложить ответственность за часть его выполнения на плечи другого человека, что, в свою очередь, становилось слабым звеном.
Открыв глаза, я посмотрел на девушку. Лёжа на животе и беспечно покачивая согнутыми в коленях ногами, она искренне любовалась каким-то невзрачным лесным цветком. Могу ли я положиться на точность её действий, а главное, способность мгновенно реагировать на изменения ситуации в критических условиях? Будь на её месте вестник смерти, я бы ни секунды не колебался. Но она даже не была полноценным представителем нашей расы – полукровка, неплохо, признаться обученная, но практически без всякого опыта. К тому же, я, кажется, в неё влюбился, что также очень мешало рассматривать её, как просто один из факторов для достижения результата.
И тут Изабелл заметила то, что я её разглядываю. Она кокетливо улыбнулась, однако уловив в моём взгляде озабоченность, тут же посерьёзнела и негромко поинтересовалась:
– Что-то случилось?
– Если верить моему нехорошему предчувствию, – неохотно кивнул я, – и некоторым поправкам в расчётах, на нём основанных, то да.
– Предчувствию самого удачливого и сильного из вестников смерти можно и нужно полностью доверять, – серьёзным тоном произнесла она.
Да, она в меня верила, в чём я не раз уже убеждался. Я покосился на похрапывающего неподалёку Боба и поманил её жестом к себе:
– Надо поговорить.
Уговаривать девушку не пришлось, и уже через пару секунд мы шептались, лёжа вплотную, головами друг к другу. Я сообщил ей обо всех своих сомнениях и выводах, которые из них сделал. Надо признать, что она очень неохотно согласилась со мной, и вовсе не потому, что я не смог её убедить. В итоге ей снова удалось истребовать с меня глупейшее, на мой взгляд, обещание. В противном случае Изабелл готова была свернуть всю операцию и вернуться в столицу. А это не устраивало меня.
Мы, наконец, договорились. Девушка раз пять дословно изложила мне всю последовательность своих действий, клятвенно подтвердив, что всё нами спланированное ей по силам выполнить. И тогда я осторожно, чтобы не напугать, растолкал Боба. Парень проснулся весьма неохотно и ещё более грустным, чем был до этого.
– Радуйся, – объявил я ему, как только слуга протёр глаза, – к воротам замка ты пойдёшь вместе с герцогиней.
Боб впервые за долгое время улыбнулся, видимо новость, как я, впрочем, и ожидал, пришлась ему по душе.
– Слушайся её во всём и охраняй! – строго приказал я. – Если с ней что-либо вдруг случиться, лучше тебе умереть прямо там, ибо спрошу с тебя по полной строгости! А ты знаешь, как я умею спрашивать!
Пугать его, может, так уж сильно и не стоило. Но ввиду отсутствия в нашем багаже на данный момент даже капли спиртного, которое придало бы этому отпетому пьянице хоть толику храбрости, приходилось заменять чувство эйфории от выпитого чувством страха наказания за непослушание.
– Боб никогда не предаст хозяина и герцогиню, – принялся тот лопотать по своему обыкновению, – Боб помнит, сколько раз хозяин спасал ему жизнь! Боб умеет быть благодарным!
– Пулемёт и пару автоматов забирайте с собой, – обернулся я к леди, – мне должно хватить и одного, а если что, то там добуду. Хотел бы я оказаться неправым, – с сожалением добавил я, – но предчувствие меня не отпускает.
Она подошла ближе, погладила меня по щеке своей прохладной ладонью, и вдруг впилась в мои губы крепким поцелуем.
– Будь осторожен, – попросила она, отпустив меня.
Я рассмеялся ей в ответ:
– Учиться тебе ещё и учиться! Никогда один вестник смерти не желает другому вестнику осторожности! Пожелай мне удачи!
– Удачи, – эхом откликнулась она.
– Удачи, хозяин! – неожиданно подал голос Боб, нелепо смотревшийся с двумя автоматами за плечами.
– Нам всем удачи! – подытожил я.
Глава 8
Торопиться было совершенно некуда. Хотелось спать. Изабелл с Бобом уже должны давно быть у ворот, а значит, оставалось только ждать глубокой ночи. Если я ошибся в своих расчётах ближайших планов и действий её брата, то после наступления темноты девушка вернётся сюда. В противном случае я постараюсь проникнуть за стену. Вспоминая историю с грабителями, которых Боб несколько дней назад невольно привёл к месту нашей стоянки, я изменил место своей дислокации метров на сто в сторону. А за тем, как это умеют делать только вестники смерти и дикие звери, полностью доверился своему острому слуху и чуткому обонянию, отключил разум от тела, давая ему отдохнуть.
В полночь я проснулся. Прислушался и принюхался, но никого постороннего не обнаружил. Припал ухом к земле, и снова ничего не обнаружил. Изабелл не подала знака. С одной стороны, это подтверждало, что я не ошибся в своих выводах, и, значит, наш план имел все шансы на успех. Однако с другой стороны, мне было очень жаль, что, судя по всему, я оказался прав в своих опасениях.
Тяжело вздохнув, я потянулся, сделал несколько приседаний и покрутил руками, подражая крыльям мельницы, чтобы размять и разогреть мышцы своего тела, и принялся за экипировку. Я не спешил, но и не тянул время – мне не хотелось заставлять герцога ждать слишком долго, не то его планы могли и измениться. Закинув за спину автомат, чтобы не мешал карабкаться на стену, я повертел в руках два запасных магазина, но решил их с собою не брать и отбросил в сторону. Стрелять мне сегодня много не придётся. Громоздкий арбалет я брать также не стал. Зато взял оба кинжала, затянув на груди ремень заплечных ножен. Проверил, уютно ли спится за правым голенищем моему неразлучному другу – засапожному ножу. Из арсенала, добытого в джипе похотливого лейтенанта, я прихватил пару гранат – не столько ради их убойной силы, сколько ради производимого ими шумового эффекта. В этот раз особо скрытничать мне никакого резона не было. Ещё раз прислушавшись к звукам ночного леса, я начал пробираться к стенам замка, бесшумно огибая заросли кустарника и толстые стволы вековых деревьев.
Без приключений подобравшись к самой стене замка, я обнаружил ещё одно подтверждение отсутствия у Генри таланта в военном деле. Видимо, упиваясь своим умом и хитростью, он отчаянно переигрывал. Часовых на стенах оказалось даже меньше, чем в самое мирное время. Он прямо приглашал меня зайти к себе в гости! Такая беспечность насторожила бы любого диверсанта, явно показывая, что его прихода с нетерпением ожидают. Не хватало только плаката с надписью: «Добро пожаловать, уважаемая мышь! Мышеловка ждёт вас».
Выбрав место, где дожди и ветры особенно сильно поработали над каменной кладкой стены, я не спеша полез вверх, бесшумный, как тень, замирая при каждом подозрительном звуке. Достигнув верхнего края, и убедившись в том, что звук шагов часового в этот момент, как раз, удаляются от меня, я легко подтянулся и встал на ноги. Уже в следующее мгновение я затаился между двумя каменными зубцами образующими бойницу и стал ждать, когда стражник, проинспектировав порученный его охране отрезок стены, повернёт назад и пройдёт рядом со мной.
Часовой умер, не издав ни единого звука. Тело я сбросил вниз, где его практически бесшумно принял в свои объятья толстый слой мягкого мха. Осмотревшись, я убедился в том, что у меня есть несколько минут, прежде, чем обнаружится исчезновение солдата. Плюс ещё пара минут, пока убедятся в том, что он именно исчез, а не просто остановился где-то посреди своего маршрута справить нужду и поднимут тревогу.
Спускаться во двор по лестнице через башню я не стал. Хотя и был уверен, что и там герцог оставил лишь несколько человек, облегчая мне путь к месту, где по его расчётам мышеловка должна эффектно захлопнуться. Его план был прост и не оригинален – дать противнику проникнуть, как можно, глубже, чтобы затем перекрыть пути отхода и сделать отступление, либо невозможным, либо максимально затруднительным. Однако осуществлял он свой план совершенно топорно.
Заглянув через внутренний край стены во двор, я обнаружил, что со двора к стене примыкают какие-то хозяйственные постройки. Мне ничего не стоило бесшумно спрыгнуть на крышу одной из них, оказавшейся дровяным складом. Отсюда я смог внимательно осмотреть уставленную бронетехникой площадь перед замком. Вестники прекрасно видят в темноте, но ещё больше полагаются на своё чутьё опасности. Вот и теперь, рассматривая вроде бы спящую площадь, я ощущал исходящую от этой притворной тишины опасность. Я видел трёх часовых, расставленных слишком далеко друг от друга, и ощущал их страх, близкий к ужасу, их напряжение. Хотя внешне они старались казаться расслабленными. Генри Монтгомери, пожалуй, сильно бы удивился, знай он, что я просчитал его и, тем не менее, добровольно иду прямо в расставленные сети.
Спрыгнув, наконец, на утоптанную до состояния камня землю, я не стал особо мудрить. Не стал тратить время на часовых. А просто бесшумной тенью проскользнул между ними. И, постоянно прислушиваясь, стал приближаться к массивным дверям, которые вели в «светлую» часть замка. Там располагался тронный зал, трапезная и покои хозяина. Двери охраняли двое стражников из местных, дрожащих не то от ночной прохлады, не то от страха, вооружённые алебардами и грозного вида мечами. Я знал, что убивать мне их не придётся, а потому даже не доставал кинжалы из ножен. Лишь только я бесшумно возник из темноты перед перепугавшимися насмерть вояками, как яркий свет десятка фар и бортовых прожекторов озарил всё пространство вокруг радиусом метров пятнадцать, нещадно слепя глаза.
Обернувшись, я постарался как мог быстрее перестроить зрение. Однако разглядел лишь силуэты двух джипов, стоящих на безопасном расстоянии, с нацеленными на меня стволами спаренных пулемётов. Через пару секунд между машинами возникли две тёмных человеческих фигуры. Один был чуть выше среднего роста и довольно массивный, второй же совсем худой и ростом ниже плеча первого. Мне показалось, что он слегка покачивался.
– Вестник смерти собственной персоной явился к нам в гости! – громко и с нескрываемой насмешкой прозвучал голос, судя по всему, принадлежащий Генри Монтгомери. – Добро пожаловать! А говорят, что вас так трудно найти, а ещё трудней поймать. Вижу, что врут люди.
Я молчал, всё больше привыкая к яркому свету и внимательно всматриваясь во вторую фигуру рядом с герцогом. Предпринимать мне самому сейчас что-либо не имело смысла – меня бы просто расстреляли на месте.
– А позвольте вопрос, – с издёвкой продолжал говорить Генри, – сколько вам заплатила моя дорогая сестрёнка за мою голову?
Тут уже я не мог удержаться:
– Гораздо меньше, чем вы заплатили за её, – нарочито спокойно ответил я.
– Надо же, да он ещё и говорить умеет! – злобно захохотал герцог. – И сколько же, всё-таки? Мне очень любопытно.
– Вы не поверите, – произнёс я, широко улыбаясь, – всего один золотой. Теперь видите, как высоко она вас оценивает.
Жаль, я не мог разглядеть лица герцога в эту минуту, но, судя по изменившемуся тону голоса, он был в бешенстве.
– Смеёшься? А зря, – только и выдавил он из себя.
Воспользовавшись временем, которое потребовалось Генри для подавления приступа гнева, я спросил у второго, до сих пор не сказавшего ни слова:
– Почему ты предал меня, Джон? Не ты ли клялся мне в вечной любви, не я ли заботился о тебе с тех пор, как ты остался сиротой?
– Я не сирота, – странным голосом выкрикнул в ответ мальчик. И тут я понял, что он пьян! – Я не сирота, – повторил Джон. – У меня есть отец! Я же говорил вам, что моя мама была важной дамой!
– Говорил, – согласился я. – И кто же твой отец?
– Я, – неожиданно ответил герцог.
– А вы, – снова пьяным голосом закричал мальчик, – хотите его у меня отнять, как отняли маму!
– Что ты такое говоришь? – я не поверил своим ушам. – Ты же прекрасно знаешь, кто убил твою мать, и что именно герцог послал этого человека.
– Это всё не правда, – отмахнулся он.
Не имея ни желания, ни времени сейчас продолжать этот разговор с опоенным ребёнком, я лишь спросил его напоследок:
– А кто дал тебе вина?
Парень скрестил руки на груди и, как ему показалось, гордо произнёс:
– Я сын герцога и могу сам делать, что пожелаю!
Я снова услышал злобный смех Генри Монтгомери. Клянусь, придёт момент, и я загоню ему этот смех так глубоко в глотку, что он подавится им. Напоить ребёнка, жестоко обмануть мальчишку, только что потерявшего мать (а я ни секунды не сомневался в том, что никаким отцом Джона герцог не был), заставить его предать друзей, этого я не прощу.
– Ну что, не ожидал? – Всё с той же издёвкой в голосе поинтересовался тем временем Генри. – Но пора перейти к делу.
Только этого я и желал. А то что-то мы с герцогом заговорились.
– Скажешь мне, где сейчас Изабелл? – спросил он. – Хотя, что я спрашиваю, ведь вы наладили такой близкий контакт! – герцог хохотнул. – И пытать тебя по этому поводу, как я понимаю, тоже бесполезно. Или всё-таки выберешь жизнь?
Я молчал.
– Где Изабелл? – заорал Генри.
– Я здесь, братец! – вдруг прозвучал голос у него за спиной со стороны ворот. И в то же мгновение на фоне тёмного ночного неба расцвёл яркий пульсирующий огненный цветок. Дробное уханье крупнокалиберного пулемёта наполнило многократным эхом каменный колодец двора.
Ещё с первым прозвучавшим звуком громкого голоса Изабелл, я пулей бросился в сторону, вон из предательского круга света. Но моя поспешность оказалась излишней – ни один из джипов не успел произвести ни единого выстрела. А я и не знал, что моя девушка, в придачу ко всему, ещё и меткий стрелок. Надо будет поинтересоваться на досуге, какими ещё способностями она обладает, решил я. Герцог, между тем, подхватил на руки Джона и, прикрываясь им, как щитом, укрылся среди бронированной техники. Хороший папа, нечего сказать.
– Убейте её, – орал он солдатам, половина из которых в панике беспорядочно металась по двору, а другая половина последовала примеру своего хозяина и укрылась за спасительной бронёй.
Достав гранаты, я, никуда особо не целясь, бросил их в сторону скопления машин. Они, прогрохотав и озарив двор яркими вспышками, только добавили темпа в хаотичное движение деморализованного воинства. При этом я с удивлением обнаружил на стене у ворот рядом с внушительным огненным цветком от пулемёта Изабелл ещё два цветка значительно меньшего размера. Они явно произрастали из двух автоматов, непредсказуемо прыгающих в чьих-то неумелых руках. Неужели Боб отважился, удивился я. Как же она умудрилась затащить его на стену?
И тут в полутора метрах от меня за той же машиной, укрываясь от огня, присели два сержанта, судя по их нашивкам. И я бы плюнул на них, но эти ребята, приняв, видимо, в темноте меня за своего, ничуть не смущаясь, открыли огонь в сторону моих друзей! Такой наглости я простить, конечно, не смог и без лишних слов достал из-за спины кинжалы. Быстро покончив с ними, вновь отыскал взглядом герцога и Джона. И сделал это очень вовремя. Подлец Генри, продолжая прикрываться мальчиком начал мелкими перебежками отступать в темноту хозяйственного двора, откуда, как я знал, также можно было покинуть замок.
Если бы не моё обещание, данное Белле в лесу вечером, когда мы обсуждали новый план, не убивать мальчишку-предателя, всё могло бы закончиться здесь и сейчас. Мне ничего не стоило с расстояния в три десятка метров срезать обоих беглецов одной очередью. Однако я слишком ценю данное слово, а Генри, словно зная о нём, отходя, прикрывался Джоном не столько от пуль, летевших со стороны ворот, сколько от меня. А последовать за ними прямо через всё ещё освещённое пространство я не решался, ведь с такого расстояния Изабелл могла легко принять меня за одного из солдат. Оставался единственный выход – бегом обогнуть замок с другой стороны и постараться перехватить герцога на хозяйственном дворе.
На заднем дворе замка дружно блеяла, хрюкала и мычала насмерть перепуганная стрельбой и взрывами скотина. Я попытался уловить сквозь эту какофонию звуков признаки какого-либо движения, что помогло бы мне определить направление поиска, но это оказалось невозможным. А моё сверхчуткое обоняние здесь и вовсе только мешало, ибо резкая смесь из запахов навоза, гниющих овощей и пищевых отходов перебивала всё. Проделав наугад несколько рейдов через двор и обследовав периметр, я вынужден был признаться себе в том, что герцогу с Джоном удалось в этот раз от меня уйти. Таким образом, счёт между нами оставался пока равным.
Выстрелы между тем практически стихли. Уверен, что Изабелл видела отступление своего брата и, разумно предположила, что я отправлюсь за ним следом. Она ещё несколько минут отвлекала на себя силы наёмников, после чего, как я надеялся, живая и невредимая покинула свою позицию. Преследовать их ночью в лесу после того, что они с Бобом устроили в замке, их никто не станет, и через час они уже будут ждать меня в условленном месте.
В этот момент до меня донеслись рявкающие звуки команд, выкрикиваемых таким мощным басом, что были слышны даже здесь. Полковник наводит порядок в своих войсках, подумал я, и тут же одна безрассудная идея сверкнула у меня в мозгу. Раз уж я всё равно в замке, хотя и не достиг своей цели, то почему бы мне не пообщаться с полковником? В конце концов, солдаты подчиняются в первую очередь ему, а не герцогу. Он, а не Генри, поведёт их на штурм столицы. Продолжая размышлять в этом направлении, я поднял голову и увидел тусклый мерцающий свет в окнах апартаментов покойного Стивена Монтгомери. Раз полковник провозгласил себя герцогом, как сообщил мне Рауль, то было бы вполне логично для него разместиться в герцогских покоях над тронным залом. А пока всё войско полковника занимается наведением порядка и приходит в чувство под его личным командованием, проникнуть туда для меня особого труда не составляло. И я поспешил реализовать свой новый план.
Замок Стивена был внешне очень схож с замком Изабелл. Я надеялся, что и внутри они не сильно отличаются планировкой, в чём и убедился, как только проник внутрь через служебные помещения со стороны хозяйственного двора. И хотя тогда у Изабелл мы с Джоном очень спешили, я без труда нашёл путь к тронному залу. По дороге мне никто не помешал. Лишь одинокий поварёнок ойкнул и шустро укрылся за огромной кухонной плитой, заметив меня. Остальная прислуга, видимо, сильно напуганная ночным шумом, попряталась по самым дальним щелям. Не было и солдат, по всей вероятности, в полном составе вызванных на площадь, устранять последствия ночного инцидента. Только у самых покоев полковника, лениво переминаясь с ноги на ногу, стоял часовой.
– Бегом на площадь! – не терпящим возражений тоном скомандовал я, зная, что у любого профессионального военного сначала срабатывает выработанный годами рефлекс, а уж потом подключается мозг. Вот и сейчас тех мгновений, пока солдат, подчиняясь рефлексу на команду, уже сделал пару шагов от своего поста в сторону дверей, и только начинал соображать, мне хватило для того, чтобы приблизиться к нему вплотную.
– Но мне приказано… – начал, было, он, но думать было уже поздно. Тело я оттащил в самый тёмный угол зала и запихал под одну из стоящих вдоль стен лавок. Может полковника и удивит отсутствие часового, но вряд ли старый вояка из-за этого побоится входить в свои покои. Ему прекрасно известно, что охота ведётся не на него.
Бесшумно поднявшись по ступеням лестницы, я осторожно приоткрыл дверь спальни новоявленного герцога. Тишина, и только с улицы доносятся резкие и звонкие, как удар хлыста, команды офицеров. И я вошёл.
Сначала мне показалось, что в комнате никого нет. На небольшом круглом столе была расстелена скатертью огромная карта так, что края её свешивались до самого пола. Прямо на карте стоял бронзовый канделябр на пять свечей, из которых горели только три. А полковник-то прижимист, подумалось мне. Помимо ещё нескольких канделябров, расставленных по углам и вдоль стен, к потолку помещения крепилась роскошная по местным меркам люстра, но горели только эти три свечи. Хотя, вполне возможно, что старый вояка просто не переносил яркого света. Под одним из окон располагался внушительных размеров деревянный, обитый стальными полосами незапертый сундук. Лавка у стены, несколько на вид удобных кресел, мягкие шерстяные ковры на полу, великолепные гобелены на стенах да кровать с расшитым золотом бархатным балдахином, вот и всё, что составляло интерьер герцогских покоев. И только бесформенная куча какого-то серого тряпья, сваленная у самой стены рядом с кроватью, нарушала общий порядок и гармонию комнаты.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
