Текст книги "Вестник смерти"

Глава 5

Дар речи ко мне вернулся не сразу. Поэтому я медленно поднимался с земли и тщательно отряхивал и поправлял одежду, пока не понял, что вновь могу членораздельно изъясняться. А поняв это, сделал строгое лицо и направился к джипу, на котором по-прежнему с видом девы-воительницы из комиксов, в своём облегающем и искрящимся бриллиантами дорожном костюме возвышалась несравненная Изабелл.

– О твоих крайне опасных шалостях поговорим позже, – бросил я ей на ходу, направляясь к водителю, – и спустись уже вниз, мы и так торчим посреди ровного поля, как мишени на стрелковом полигоне. – И она послушно спрыгнула на дорогу.

– Рауль? – обратился я к водителю, всё ещё державшему свои руки поднятыми вверх. – Ведь тебя так зовут, приятель?

Солдат молча кивнул, и скосил на меня глаза, боясь, видимо, без команды повернуть голову, как и вообще, шевельнуться.

– Ты вести машину в состоянии, парень? Надо отогнать её с дороги к лесу.

Водитель продолжал боязливо коситься на меня, но согласного кивка в этот раз, почему-то, не последовало. Из чего я заключил, что необходимо коротко, но в доходчивой форме объяснить ему логическую цепочку моих умозаключений, приведших меня к необходимости произнести последнее утверждение.

– Послушай, Рауль, – начал я, – отогнать джип к лесу необходимо, чтобы он не перегораживал дорогу. К тому же, нам надо снять с машины вооружение, не привлекая лишнего внимания. Я могу это сделать и сам, но тогда исчезнет необходимость в твоём присутствии, и ты присоединишься к своим товарищам прямо сейчас. Или же ты делаешь то, о чём я тебя прошу, а после мы тебя связываем и оставляем на опушке рядом с машиной. Так, что же ты решаешь?

На этот раз реакция последовала незамедлительно, и оказалась положительной – солдат активно закивал головой.

– А говорить-то ты можешь? – Меня посетила неприятная мысль. Уж если я на несколько секунд лишился дара речи, то парень мог его совсем потерять. И как его тогда допрашивать?

– Могу, – принеся облегчение моему сердцу, произнёс Рауль.

– Тогда заводи и двигай прямо через поле к лесу. Белла, – крикнул я, перекрывая рёв мощного двигателя, – подбери наши автоматы и арбалет и скачи за нами. – Сам я, при этом, запрыгнул назад, расположившись прямо на коленях мёртвого радиста, справа от меня на полу лежало скрюченное тело стрелка, которое леди, за время моей беседы с водителем, подняла с дороги и закинула в машину.

Джип мчался через поле почти как по ровной дороге. Рауль, занятый привычным делом, весь преобразился: пропала бледность и дрожь в руках. Казалось, что он совсем забыл обо всём произошедшем ещё несколько минут назад. За нами скакала герцогиня, потрясающе держась в седле, ведя за собою и моего коня. Так мы и достигли леса, остановившись в кустарнике на самой опушке.

С помощью Рауля, который теперь из кожи вон лез, помогая нам, мы сняли с автомобиля крупнокалиберный пулемёт, забрали всё личное оружие экипажа, которому оно теперь было совершенно без надобности, собрали все боеприпасы и рацию. Всё это добро аккуратно навьючили на наших коней, чем те остались явно недовольны.

Наконец, когда с физической частью работы было покончено, я опустился рядом с солдатом. Он переводил дух, сидя в корнях большого дерева, опираясь спиной на его толстый ствол, покрытый грубой старой корой. Положив руку ему на плечо, я предложил:

– А теперь давай поговорим.

Парень сразу сник, хотя я ещё не успел его ни о чём спросить. Однако интуиция присутствует не только в природе моей расы, но и у землян, только в зачаточном состоянии. Правда в стрессовых ситуациях предчувствие опасности или беды даёт себя знать у большинства знакомых мне народов.

– Да не бойся, Рауль, – попытался я подбодрить парня, – никаких секретных сведений от тебя раскрывать не потребуется. Вопросы почти бытовые. Например, почему ваш лейтенант не оказал должного уважения леди, ведь вы служите одному из её братьев? Какому, кстати?

– Служили, – обречённо выдохнул солдат, – Стивену Монтгомери, пока не узнали, что он погиб. А когда узнали и поняли, что даже все богатства его замка в этом мире не помогут нам вернуться на Землю (ведь нам неизвестно расположение пульта управления зоной перехода, как и его коды), то офицеры пошли вразнос. Полковник объявил себя новым герцогом, а офицеров баронами, и позволил взимать дань со всех окрестных земель хлебом, вином, скотиной и женщинами, – тут Рауль, как мне показалось, виновато покосился в сторону сидевшей неподалёку герцогини, – а за непослушание – расстрел на месте.

Я представил себе то, что творилось теперь на бывших землях герцога Стивена, и пришёл в ужас. Ведь получается, что я собственноручно послал обоих своих слуг в самое пекло ада! А Рауль тем временем продолжал:

– Поэтому лейтенанту было всё равно, кто перед ним – герцогиня или простая крестьянка. Герцогиня даже, как бы сказать, пикантнее.

Идиот твой лейтенант, подумал я. В его озабоченную голову даже мысли не пришло о том, что сестра погибшего герцога и дочь короля Монтгомери имеет и свои порталы в этом мире и могла бы отправить вас всех обратно на Землю!

– А разве брат Стивена – Генри, не прибыл сегодня в замок? – решил поинтересоваться я.

– Он же враг своему брату! – удивление Рауля было искренним. – По крайней мере, – пожал он плечами, – пару часов назад, когда мы выезжали, ни о чём таком я не слышал.

Неужели я где-то просчитался и Генри вовсе не собирается привлекать дополнительные силы для взятия столицы? Возможно, осада – лишь отвлекающий манёвр, прикрывающий какую-то хитрую комбинацию герцога. Может быть даже, подумалось мне, весь спектакль был сыгран лично для меня? Чтобы я решил именно то, что в результате и решил – для взятия города необходимы дополнительные силы и Генри сам отправится за ними. А тем временем герцог, избавившись от угрозы скорой встречи с вестником смерти, приводит в действие какой-то хитроумный план по взятию власти из рук умирающего короля, продолжая находиться непосредственно в центре событий.

Нет, успокаивал я сам себя, не стоит приписывать брату Изабелл совсем уж демонического чутья и стратегического гения. Помнится, девушка сказала мне, что её брат ничего не смыслит в военном деле, но неплохо разбирается в политике. Неплохо разбираться – это вовсе не равнозначно быть политиком. Да и откуда он мог заранее знать, что я начну охоту на него, а не уйду, выполнив свой контракт, как поступил бы любой вестник, включая меня самого в недалёком прошлом. Нет, продолжал убеждать я себя, герцог появится в самом замке или рядом с ним и вступит в переговоры с наёмниками. Мало ли, что простой солдат ничего об этом не знает. Ведь герцогу нет надобности входить в бывший дом своего погибшего брата с помпой. Ему не надо собирать митинг и агитировать простых вояк. Он станет договариваться с их начальниками. А для этого не обязательно, по крайней мере, на первом этапе, самому появляться в замке.

– Скажи, Рауль, а может, сегодня в замке появились какие-нибудь незнакомые люди из военных или из местных?

– Приезжал какой-то джип, – по выражению лица парня было видно, что он всеми силами напрягает память, – вроде бы не из «наших». Но вы поймите, мы тут совсем недавно, всех вербовали в разных местах, я и сам ещё не очень по лицам ориентируюсь.

– А кто был в машине? – заинтересовался я. – И почему всё же тебе показалось, что они не «ваши»?

– Двое было – водитель и офицер. Офицера дежурный сразу в штаб повёл, а водитель так за рулём и остался сидеть, напряжённый какой-то, да и не разговаривал ни с кем. Вот поэтому и решил.

Ага! Значит, я всё-таки был прав! Генри где-то поблизости от замка. Сам бы он так запросто явиться не решился – слишком рискованно, а послать переговорщика, такого же офицера-наёмника – весьма разумный ход с его стороны.

Хороший ты парень, Рауль, подумал я. И чего тебя понесло в эту авантюру? Здесь иногда бывает опасно.

– Нам пора ехать, – сказал я Изабелл, вытирая нож о рукав формы покойного Рауля.

– Может, хоть машину ветками закидаем, – предложила девушка, – с дороги её можно увидеть, если знать, что искать.

– Некогда, – отмахнулся я, – да и судя по тому, что рассказал парень, в замке сейчас такой бардак, что их раньше чем через сутки и не хватятся.

Нести нас плюс трофейное оружие коням стало значительно тяжелее, но и торопиться теперь особо не стоило. Вряд ли герцог станет ночевать в замке, отдавая себя во власть съехавших с катушек военных. Даже если миссия его переговорщика даст положительный результат, сам он не появится раньше утра. Теперь становились очень важны сведения, которые сможет добыть мальчик!

– И кстати, – напомнил я герцогине, когда над нашими головами сомкнули свои кроны вековые деревья, – я всё ещё жажду объяснений недавнему происшествию с джипом и наёмниками. Должен же будущий муж знать, чего следует ожидать от жены.

– Я уже тебе говорила, – в тон мне ответила Изабелл, – что убить меня гораздо труднее, чем может показаться некоторому похотливому вестнику смерти! Было ясно, что кому-то из нас необходимо оказаться в самой машине либо рядом с ней. Мои шансы на это были значительно выше, ибо желания того офицера прямо светились в его глазах.

– Это мне понятно, – поморщился я, вспоминая плотоядный взгляд покойного лейтенанта, обращённый на Беллу. – Но я впервые встречаю девушку из общества, которая способна за пару секунд расправиться с тремя наёмниками.

– Эффект неожиданности!

– Не морочь мне голову, – разозлился я. – Убить троих за пару секунд может только профессионал. Никогда не слышал про женщин – вестников.

– Уши протри, – хихикнула Белла, – теперь слышишь?

Я обиделся. А когда я обижаюсь, то достучаться до меня может разве что конь. Не мой конь, а конь Изабелл. Эта скотина начала жевать полу моего кафтана. Двинув ногой по морде, я отогнал животное.

– Может, я тебя пожую? – спросила герцогиня голосом, от которого даже волосы у меня на ногах встали дыбом.

Боже мой! Ещё неделю назад я бы убил её и за меньшую вольность! А теперь я терпел одно издевательство за другим, словно школьник насмешки одноклассников. И самое противное заключалось в том, что эта игра мне нравилась!

– Кто тебя учил? – Спросил я, как можно более сурово.

Изабелл вытянула руки вверх и запрокинулась на спину своему скакуну, как может позволить себе только очень хорошая наездница. Я едва успел заметить то, как клинок, доселе покоившийся в седельных ножнах, взмыл вверх, и полосонул по моему плечу, оставив разрез на одежде и царапину на коже.

– Какая тебе теперь разница? – Она взмахнула клинком снова, и ближайшая берёза плавно съехала по срезу, и упала вдоль дороги.

Для неё, конечно, разницы не было. Разница существовала для меня! Согласитесь, не каждый мужчина готов к тому, что его женщина, помимо тарелок и сковородок, лихо распоряжается ножами, и отнюдь не для того, чтобы разделать жаркое!

– Ладно тебе! – мягко произнесла она. – Деньги в нашем мире многое значат. Я училась у лучших преподавателей рукопашного боя. Я же знала, какое наследство мне генетически досталось. И была уверена в том, что однажды за мной придёт самый сильный из вестников смерти! Я хотела быть готовой к этой встрече.

Она была беспощадна! Мне пришлось снова вспомнить нашу встречу в замке, когда я, оглушённый смертью брата, изнасиловал её. Теперь она насиловала меня всякий раз, когда вспоминала то происшествие.

Ствол пулемёта, притороченный к моему седлу, жутко натирал ногу, что добавляло мне злости в разговоре.

– Приготовься к встрече со своим братом. Я позабочусь о том, чтобы вам никто не мешал, но убивать его будешь ты сама! Если хочешь, то могу его подержать, – пробурчал я, – как барана.

Поняв, что несколько перестаралась, Изабелл промолчала. Надо заметить, местность ей действительно была хорошо знакома. Тропинки то сходились, то расходились в стороны, но она уверенно выбирала нужную. Повисшее между нами безмолвие нарушали только звуки живого леса – шелест листвы, жужжание и стрекотание насекомых, хруст сухих веток под ногами перепуганных нашим вторжением диких животных. Прибавьте к этому размеренную поступь коня. Я задремал. Что не удивительно, ибо за последние дни спать мне почти не приходилось.

Снился мне почему-то Джон. С одной стороны, в этом не было ничего удивительного – после того, как мы узнали, что теперь творилось в окрестностях замка. Я переживал за мальчика, которого послал в самое пекло выполнять часть собственной работы. Но, с другой стороны, я послал туда и Боба, а его в моём сне не было. Да и мальчик постепенно принимал какой-то демонический облик. По всему выходило, что устал я очень сильно за последние дни, а передышки в ближайшее время не намечалось.

Разбудило меня лёгкое прикосновение прохладных пальцев к моим губам. Я мгновенно открыл глаза и первое, что увидел – предостерегающий жест Изабелл. Мой слух и моё обоняние тут же заработали на полную мощность, сразу объяснив мне осторожность девушки. Где-то неподалёку горел костёр, вокруг которого расположились пятеро, нет – шестеро человек, явно ощущавших себя в безопасности, а потому спорящих не таясь, в полный голос.

– Это не солдаты, – прошептала Белла, – говор местный.

– Может, браконьеры? – предположил я. – Теперь, когда Стивен погиб, а новым властям не до лесного хозяйства, для них самое раздолье.

Мы оба прислушались.

– Ничего не могу разобрать, – мотнула головою девушка, с надеждой посмотрев на меня.

А я, в свою очередь, с огромным удовольствием поставил напротив своего имени плюсик в воображаемой таблице наших с Изабелл взаимных преимуществ и недостатков, которую завёл в своём воображении сразу после происшествия на дороге. В отличие от этой полукровки я прекрасно слышал, о чём говорят дезертиры. Ибо это были именно дезертиры из местных, не желающие проливать кровь под знамёнами герцога, который, в чём не было никаких сомнений, связался с нечистой силой.

– Это беглые ополченцы, – постаравшись придать голосу побольше безразличия, сообщил я, – можем объехать их стороной, но лучше бы с ними поговорить.

– Зачем? – удивилась Белла. – Ведь они ничего не знают про замок.

– Зато знают, что происходит в селении! Их же кто-то кормит! Мы же отправили туда Джона, а я хочу знать, что с ним всё в порядке.

Изабелл как-то необычно посмотрела на меня. В её глазах ярким светом горела мольба, обращённая к самым глубинам моей души.

– Тогда пообещай, что не станешь их убивать, – попросила она.

Гнев мгновенно вскипел во мне, хотя я и не дал выплеснуться ему наружу. Три дюжины моих братьев погибли из-за своей небрежности и человеколюбия. Я сам убил вестника, нарушив все наши неписаные законы, спасая жизнь девушки, в которую имел неосторожность влюбиться, пусть в ней и течёт часть крови нашего погибшего мира. И теперь она просит меня оставить за спиной целый отряд потенциальных врагов? Убить нас они, конечно, не смогут, но за информацию о нашем появлении в окрестностях замка тамошние новые хозяева простят им все грехи! И я уверен в том, что в этой шайке дезертиров найдётся хотя бы один достаточно умный, чтобы осознать свою выгоду.

– Может тогда, просто, пройдём мимо? – предложил я. – А ещё лучше, отправимся к твоему терминалу и вернёмся на Землю, предоставив твоему отцу и брату возможность продолжать крушить этот мир в тупой борьбе за власть. Поверь, моего состояния хватит на безбедную жизнь для нас обоих. А учитывая то, что теперь Генри никогда не сможет официально появиться на Земле после своих подвигов с переброской современных войск в отсталый мир, ты когда-нибудь отсудишь у него семейные активы. А на этот мир мы наплюём!

– Когда ты злишься, – тихо произнесла Изабелл, – ты начинаешь шипеть, как ядовитая змея. Иди, делай своё дело, вестник смерти.